Гостайна следствия

Против известного адвоката Бориса Кузнецова возбудили уголовное дело

     Московская городская прокуратура вчера официально объявила о возбуждении уголовного дела в отношении известного московского адвоката Бориса Кузнецова, обвинив его в разглашении государственной тайны. Это стало возможным после того, как на прошлой неделе Тверской районный суд нашел в действиях защитника признаки преступления, предусмотренные этой статьей. Вина адвоката, представляющего интересы экс-сенатора Левона Чахмахчяна, по мнению правоохранителей, в том, что, он скопировал из уголовного дела секретную справку и направил ее вместе с жалобой в Конституционный суд. Г-н Кузнецов, ожидавший такого неблагоприятного для себя развития событий, назвал все происходящее «местью спецслужб за свою профессиональную деятельность» и заблаговременно покинул страну. Таким образом, г-н Кузнецов стал первым российским адвокатом, которого власти собираются привлечь к уголовной ответственности за разглашение гостайны.
     Как уже рассказывала газета «Время новостей», причиной для скандального разбирательства стала справка с грифом «секретно», которую в деле бывшего члена Совета Федерации, обвиняемого в мошенничестве, обнаружил г-н Кузнецов. В этом документе с санкции судьи Верховного суда РФ в рамках проверки оперативной информации о вымогательстве экс-сенатором 1,5 млн долл. у руководства авиакомпании «Трансаэро» давалось право на прослушивание телефонных разговоров сенатора. Адвокат Кузнецов этот документ сфотографировал и отправил вместе с жалобой в Конституционный суд.
     По мнению защитника, данная справка являлась доказательством грубого нарушения сотрудниками ФСБ Конституции и других законов. «По закону на члена Совета Федерации и его имущество распространяется неприкосновенность. На тот момент никто его этого права не лишал. Оперативники не имели права прослушивать сенатора, а судья не вправе был давать «добро» на такие действия», – рассказал тогда Борис Кузнецов «Времени новостей».
     Г-н Кузнецов очень удивился тому, что прокуратура нашла в его действиях признаки уголовного преступления: «Во-первых, я направил эту бумагу в Конституционный суд только после того, как прокуратура сама ее рассекретила, чтобы она могла фигурировать в деле как доказательство. Во-вторых, она не может быть секретной по определению, потому что по закону не подлежат засекречиванию сведения о фактах нарушения прав и свобод человека и нарушения законности органами госвласти. В-третьих, я эту справку, в конце концов, не в ЦРУ передал, а в наш российский Конституционный суд. Тогда уж вместе со мной нужно наказывать сотрудников прокуратуры, направивших дело с секретной справкой в обычный Тверской суд, где нет канцелярии по секретному производству».
     Эти и другие доводы своей невиновности адвокат Кузнецов вместе со своими защитниками приводил судье Тверского суда. «Прекрасно понимаю, какой будет вердикт. 79-страничный материал проверки прокуратуры мы увидели только во время самого процесса, из-за чего у нас не было времени подготовиться. Заключение о секретности справки составлялось сотрудниками ФСБ, которые, собственно, по нашему мнению, в нарушение законодательства и прослушивали сенатора. Наконец, мы просили прокуратуру ответить на один-единственный вопрос: какой вред своим поступком безопасности страны я нанес? Ответа не получили», – возмущался г-н Кузнецов.
     На оглашение решения суда 11 июля адвокат не пришел. Его защитники сообщили, что г-н Кузнецов из-за сложившейся стрессовой ситуации «немного приболел». Как выяснится позже, он ввиду реальной угрозы уголовного преследования просто уехал из страны. В одном из интервью он объяснил свой поступок тем, что, «находясь за решеткой, не сможет эффективно помогать своим клиентам».
     Тем временем во вторник в Московской прокуратуре сообщили, что обвинение г-ну Кузнецову заочно было предъявлено в конце прошлой недели. Заниматься его расследованием будут следователи управления по расследованию преступлений в сфере экономики и должностных преступлений. Эта новость стала полной неожиданностью для адвокатов Кузнецова. «Знаете, нас по этому поводу еще не проинформировали. Вообще это очень странно. Решение Тверского суда не вступило в законную силу, не истек срок его обжалования, однако ретивые правоохранители уже дело возбудили. Такие действия противоречат действующему законодательству, – сказал адвокат г-на Кузнецова Роберт Зиновьев. – Ладно бы была объективная необходимость в этом. Когда получим копию постановления о возбуждении уголовного дела, будем ее обжаловать и в суде, и в прокуратуре».

Верховный суд позволит гражданам судиться с Россией

Вячеслав Лебедев создает альтернативу Страсбургу

     В Верховном суде России создана рабочая группа, которая приступила к разработке законопроекта, позволяющего российским гражданам судиться со своим государством не в Страсбурге, а в Москве. В Верховном суде (ВС) говорят, что готовящийся закон никак не воспрепятствует обращению граждан в Европейский суд по правам человека и не обяжет их предварительно подавать жалобу в надзорную инстанцию в России.
     По словам главы пресс-службы ВС Павла Одинцова, новый закон, разработку которого судьи начали по поручению председателя суда Вячеслава Лебедева, не изменит существующий порядок обращения граждан в Европейский суд по правам человека. Они по-прежнему смогут это делать в течение шести месяцев после прохождения их дела в кассационной инстанции суда в РФ. Вместе с тем предполагается разрешить гражданам взыскивать с России компенсацию за различные нарушения Европейской конвенции по правам человека в самом Верховном суде РФ. В частности, истцы смогут наказывать государство за неисполнение судебных решений, за волокиту в судах, а также за необоснованное содержание под стражей. По этим трем вопросам россияне в последние годы буквально завалили жалобами Страсбургский суд, и в ВС хотят перенаправить этот поток «юридически несложных» обращений внутрь страны. В качестве примера в Верховном суде приводят Италию, которая таким способом существенно разгрузила суд в Страсбурге от «своих» исков.
     По сведениям из ВС, работа над законом завершится в лучшем случае к концу года. «Пока только создается рабочая группа»,– сообщил Ъ судья Верховного суда Владимир Давыдов, выступавший по этому поводу в минувший понедельник в Общественной палате. В свою очередь, адвокат Карина Москаленко, представляющая российских граждан в Европейском суде, так прокомментировала для Ъ выступление судьи Давыдова: «Я приветствую усилия ВС сделать надзор более эффективным. Я и сейчас всем своим клиентам советую обращаться одновременно в Страсбург и поочередно в надзорные инстанции вплоть до Верховного суда. Однако какие бы новые законы ни разрабатывались, пока ВС будет рассматривать дела в порядке надзора без участия сторон и без изучения материалов дела, Европейский суд будет по-прежнему считать российскую надзорную инстанцию декларативным и неэффективным средством правовой защиты. К примеру, Верховный суд порой по три раза отменяет обвинительный приговор, направляя дело на новое рассмотрение, и все это время подсудимый содержится под стражей. Спрашивается, как это согласуется со ст. 5 Европейской конвенции по правам человека 'Право на свободу и личную неприкосновенность'? Когда же я в выступлении в Верховном суде ссылаюсь на эту статью, то порой слышу от судей: 'Не надо нам говорить о конвенции, уважайте национальное законодательство'. В целом же я считаю правильным решение Верховного суда – самим разгребать свои авгиевы конюшни».

СУД ИДЕТ, ЖИЛЬЦЫ НЕ ВСТАЮТ

К грядущему переезду Конституционного суда РФ в Санкт-Петербург жители Северной столицы относятся неоднозначно

     Управляющий делами президента РФ Владимир Кожин на днях в очередной раз подтвердил готовность Конституционного суда РФ к переезду в Петербург. Дата отправки судей в Северную столицу передвинута на еще более ранние сроки. Если прежде речь шла об осени 2008 года, то теперь Владимир Кожин говорит о начале следующего года. Тем не менее далеко не все в Петербурге готово к приему высокопоставленных гостей.
     Владимир Кожин напомнил: для судей готовится не только комплекс Сената, но и вся необходимая инфраструктура – места для жизни, отдыха и лечения.
     Впрочем, именно с инфраструктурой не полный порядок. На Крестовском острове строится целый комплекс, состоящий из коттеджей для самих судей и зданий административного и хозяйственного назначения. Работы на строительных площадках идут чуть ли не круглосуточно. Судьям предполагается обеспечить невероятно комфортные условия жизни, да еще в самом престижном районе города. Но среди высоких заборов, подъемных кранов и гор строительного мусора до сих пор особняком стоит небольшой дом, обитатели которого продолжают отстаивать право на жизнь по соседству с судьями. Строение по адресу ул. Эсперова, 7 стало настоящей проблемой для чиновников. По сути, приземистое здание остается последним оплотом сопротивления директивам, исходящим от высших эшелонов власти.
     До сих пор несколько семей, проживающих в этом доме, отказываются продавать администрации Петроградского района свои квартиры. Чиновники предлагают выкупить их по цене около 3,5 тыс. долл. за квадратный метр. Что, конечно, выше средней стоимости жилья в Петербурге, однако недвижимость на Крестовском острове в реальности стоит значительно дороже. И хотя дом на Эсперова даже пытались признать аварийным, жильцы настаивают на большей компенсации. Предложение переселиться из самого престижного и дорогого района города в новостройки их также не устраивает. Сложно винить их в этом. С тем же успехом можно предлагать владельцу пусть подержанного, но все же недешевого «Мерседеса» обменять без доплаты свою машину на продукцию отечественного автопрома. Руководствуясь соображениями элементарной логики, жильцы требуют выкупа по рыночной цене, то есть по 7-15 тыс. долл. за квадратный метр. В конце концов они никого не просили их расселять. Инициатива исходит сверху. А там, в верхах, не принято торговаться с простыми людьми. Удается же без видимых последствий сносить тысячи гаражей для строительства магистралей. Так почему бы не убрать с дороги всего лишь один дом?
     До сих пор администрация пыталась решить проблему злополучного дома исключительно в рамках закона. Но закон, как ни парадоксально, оказался на стороне жильцов. Как сообщил «НГ» адвокат жильцов Евгений Баклагин, принудительно расселить дома можно только под особые государственные нужды – возведение объектов инфраструктуры, обороны и т.д. В данном случае речь идет о банно-прачечном комбинате для судей, строительство которого особые государственные нужды не удовлетворяет. Поэтому законным способом расселить дом никак не получается. С какой бы стороны ни подходили чиновники к стенам крепости врага – все безуспешно. Попытка признать дом аварийным с треском провалилась. Выкупить квартиры по смехотворной цене тоже не удалось. В тяжбе между жильцами и властями были даже уголовные дела. Так, против жены председателя ТСЖ (товарищество собственников жилья) дома возбудили дело в связи с неуплатой налогов. Но уже через два месяца расследование было прекращено за отсутствием события преступления.
     Пока не ясно, удастся ли городским властям уладить конфликт с жильцами до вселения судей в новые дома, которое, как утверждает Владимир Кожин, состоится уже в начале следующего года. Судя по всему, в рамках закона проблему можно решить, только выкупив квартиры по рыночной цене. По крайней мере на такой компромисс согласны сами жильцы. Но пока, вложив миллиарды рублей в переезд Конституционного суда, власть не готова отдать несколько десятков миллионов на выкуп недвижимости у ее законных владельцев. Поэтому не исключено, что на первом этапе у судей не будет своего прачечного комбината. Переживут ли они такое неудобство? Где будут стирать свои мантии?

ЧИСТО НОВГОРОДСКИЙ СЦЕНАРИЙ

Сразу три высших чиновника региона оказались в неприятной ситуации

     Скандал, связанный с высшим руководством Новгородской области, набирает обороты. В квартире мэра Великого Новгорода Николая Гражданкина – против него на днях было возбуждено два уголовных дела (см. «НГ» от 13.07.07) – прошел обыск, в ходе которого изъяты оружие и деньги. После того как на градоначальника завели уголовные дела, заявления об уходе по собственному желанию подали два вице-губернатора Новгородской области – Hиколай Иваньков и Hиколай Ренкас.
     Показательно, что губернатор Новгородской области Михаил Прусак сразу подписал поданные вице-губернаторами заявления об уходе в отставку. Как сообщили «НГ» в пресс-службе администрации области, Николай Ренкас курировал социальную сферу региона, а Николай Иваньков отвечал за проблемы лесного комплекса. Если Ренкас удивил общественность в основном неожиданностью своего поступка, то отставка Николая Иванькова имеет криминальный оттенок. В отношении него прокуратура Hовгородской области возбудила уголовное дело по ст. 285, ч. 1 (злоупотребление должностными полномочиями) и ст. 159 УК РФ (мошенничество). Михаил Прусак уже защитил бывшего заместителя, заявив, что его отставка не связана с возбужденным уголовным делом.
     Наблюдатели расценивают происходящие в Новгородской области события исходя из двух основных версий. Первая – началась «жесткая и быстрая» зачистка Новгородской области от криминалитета, к которой две недели назад призвал губернатора полпред президента РФ в Северо-Западном федеральном округе (СЗФО) Илья Клебанов во время своего визита в областной центр. К сожалению, к моменту подписания номера комментариев этой версии от полпреда корреспонденту «НГ» добиться не удалось, поскольку Александр Нестеров – заместитель Ильи Клебанова, отвечающий за связи с прессой, отсутствовал на месте. Вторая и более, по мнению экспертов, правдоподобная версия – в регионе разворачивается очередной этап общероссийской борьбы губернаторов и мэров, обострившейся в преддверии выборов.
     По словам заместителя генерального директора Центра политических технологий Алексея Макаркина, поначалу уголовные дела, возбужденные против Николая Гражданкина, вписывались именно в контекст противостояния мэра и главы региона. Однако увольнение двух вице-губернаторов в эти рамки абсолютно не укладывается, и потому политолог затруднился оценить дальнейшие перспективы развития ситуации. По мнению гендиректора Совета по национальной стратегии Валерия Хомякова, эти кадровые скандалы касаются не только Новгорода и СЗФО, но и всей страны, поскольку напрямую связаны с надвигающейся избирательной кампанией: «Крупнейшие партии, которые сейчас претендуют на роль кремлевских, занимаются активным вовлечением мэров городов в свои ряды. Я не исключаю, что события в Новгороде, как и в Архангельске, в значительной степени навеяны этим обстоятельством. Поэтому такие конфликты будут продолжаться вплоть до выборов».
     Руководитель Института проблем глобализации Михаил Делягин считает, что сейчас начинается не столько антикоррупционная борьба, сколько зачистка политического поля: «Зачищают людей, которые не хотят использовать административный ресурс так, как надо: в одних регионах за «Единую Россию», в других – за «Справедливую Россию».
     Между тем примечательно, что внешние приметы кризиса власти в Новгородской области отсутствуют. Обязанности уволившихся вице-губернаторов распределены между оставшимися заместителями главы региона, а Николай Гражданкин продолжает возглавлять областной центр, поскольку городской суд отклонил ходатайство прокуратуры об отстранении мэра от должности. Градоначальник уже назвал выдвинутые против него обвинения заказными, однако так и не стал уточнять, кто является инициатором его преследования.

Судебная защита

между глобализацией и суверенитетом

     Недавно в одном из выступлений я предложил таким путем усовершенствовать российское законодательство, чтобы российские граждане обращались в Европейский суд по правам человека, как правило, после исчерпания национальных средств правовой защиты.
     Это предложение вызвало бурю эмоций у ряда наших юристов, политиков и правозащитников. В моем предложении они усмотрели страшное посягательство на права россиян, а некоторые обвинили меня даже в «обмане граждан в крупных размерах».
     Давайте спокойно, без лишних эмоций посмотрим, что происходит с обращениями наших граждан в Европейский суд. И попытаемся без ненужных обвинений разобраться в том, как должно вести себя в этой ситуации российское государство, его судебная система, правоохранительные органы и власть в целом.
     На начало 2007 года общее число жалоб (остающихся не рассмотренными Европейским судом), поданных в суд против Российской Федерации, составляло около 22% от общего числа обращений (в абсолютном выражении – около 20 тысяч). Рост количества обращений против России в 2006 году составил 38%.
     О чем свидетельствуют эти цифры? Можно, конечно, умиляться и говорить о том, что постоянно растет правосознание россиян, которые выражают доверие к таким международным институтам, как Европейский суд. Можно все списать на торжество глобализации, которая победно шагает по планете.
     Но если говорить серьезно, то речь должна идти о системном кризисе нашей правовой системы. О том, что существуют серьезные изъяны в российской судебной системе, в деятельности правоохранительных органов, власти в целом.
     Как следствие этих системных изъянов проявляется явно ненормальная гипертрофированная тенденция, когда наднациональная правовая система – Европейский суд все в большей степени замещает российскую правовую систему.
     Здесь уже возникает проблема суверенности нашего государства. Причем, и я в этом глубоко уверен, угроза суверенитету исходит не из-за некой злонамеренной экспансии наднациональных правовых институтов, а от несовершенства нашего законодательства, неотработанных механизмов исполнения судебных решений.
     Судите сами. Около половины общего количества жалоб в Европейский суд оспаривают неисполнение судебных решений, еще около четверти – нарушение принципа правовой определенности в результате отмены вступивших в законную силу судебных решений в порядке надзора. Примерно в такой же пропорции распределяются и вынесенные Европейским судом решения по жалобам, признанным приемлемыми.
     Почему надо жаловаться в Страсбург, если судебное решение не исполняется в Барнауле, во Владивостоке?
     Значит, не работает система исполнения судебных решений в России.
     И значит, законодатели должны предложить механизм, чтобы эта система заработала.
     Такие же законодательные изменения должны произойти и в надзорном производстве. Относительно гражданского процесса Конституционный суд РФ в постановлении N 2-П от 5 февраля этого года уже принял решение о необходимости реформирования этого многократно критикуемого Европейским судом института.
     Для того чтобы понять, в чем суть этого постановления Конституционного суда, давайте кратко вспомним, почему в России исчисление шестимесячного срока, установленного Европейской конвенцией о защите прав человека для подачи жалобы в Европейский суд, начинается с момента вынесения постановления судом кассационной или аналогичной ей инстанции.
     Надзорное производство в гражданском процессе по ранее действовавшему ГПК РСФСР 1964 года было признано неэффективным средством правовой защиты, поскольку пересмотр дела в порядке надзора инициировался не по жалобе заинтересованного лица, участвовавшего в деле, а по инициативе должностного лица, стороной по делу не являвшегося (решения о приемлемости жалоб по делам «Тумилович против России», «Галина Питкевич против России» и др.).
     Надзорное производство по новому ГПК РФ 2002 года, хотя и возбуждается по жалобе заинтересованного лица, однако имеет множество других недостатков, на которые Конституционный суд указал, в частности, в упомянутом постановлении N 2-П: это и множественность надзорных инстанций, и неопределенность сроков для отмены решений в порядке надзора, и неопределенность оснований для такой отмены, и возможность неоднократного «разворота» вступившего в законную силу решения суда.
     Именно эти недостатки, которые превращают надзорное производство в неэффективное средство защиты прежде всего на внутригосударственном уровне для самих российских граждан, были отмечены и в целом ряде недавних постановлений Европейского суда, и именно эти дефекты, на мой взгляд, препятствуют признанию надзорного производства даже в его обновленном виде эффективным средством правовой защиты по смыслу Конвенции.
     При том что в России и сейчас действуют национальные институты оспаривания и защиты прав человека и гражданин может спорить с государством в российских судах, система работает неэффективно.
     Однако Конституционный суд в указанном постановлении установил обязанность законодателя в кратчайшие сроки привести этот институт в соответствие с признаваемыми Российской Федерацией международно-правовыми стандартами. Поэтому процесс реформирования надзорного производства уже запущен, не подвергается сомнению, и по его завершении, после снятия претензий к самому институту с точки зрения его соответствия международным принципам, можно будет ставить вопрос о его признании эффективным средством правовой защиты с точки зрения Европейской конвенции о защите прав человека.
     По моему глубокому убеждению, это та самая национальная специфика, которую необходимо учитывать при реформировании наднационального контрольного механизма Европейской конвенции в целом. Без учета такой специфики реформы будут менее эффективными.
     Совершенствования требует и надзор в уголовном процессе.
     Вообще назрела необходимость провести инвентаризацию по всем делам, принятым Европейским судом против России. Важно выделить реальные болевые точки, несовершенные правовые механизмы, несоответствие нашего законодательства стандартам Европейской конвенции о защите прав человека. Ведь эта конвенция не просто международный договор, она занимает особое место в правовой системе Российской Федерации. Потому что в ней сформулированы основные правовые принципы развития современной европейской цивилизации, понимание прав и свобод человека и гражданина.
     Эти принципы вошли в ткань практики европейских государств, в их конституции. То, что обозначается как развертывание принципа господства права или правового государства. Эти же приоритеты характерны и для российской Конституции. Поэтому и необходима большая работа по реформированию всей нашей правовой системы. Это касается всех кодексов, всех основополагающих законов, затрагивающих права граждан. Это касается и законов, регулирующих экономическую жизнь, и социальные права, и борьбу с преступностью.
     Например, в законодательстве, регулирующем оперативно-розыскную деятельность, давно назрела необходимость правового разграничения такого явления, как «провокация», и конкретных оперативно-розыскных мероприятий. На это прямо указывают решения Европейского суда.
     Надо иметь в виду, что, как бы мы ни реформировали свою правовую систему, всегда будут факты, не относящиеся к несовершенству законодательства, а это законодательство игнорирующие. И Европейский суд будет принимать во внимание подобные факты. Как это, например, было по делу «Михеева против России».
     Ведь никакое законодательство не регламентирует и не может регламентировать применение пыток. Потому что они запрещены статьей 3 Конвенции по защите прав человека и основных свобод. Но пострадавший вынужден был обратиться в Европейский суд, а суд его обращение признал приемлемым, потому что 5 лет к виновным в пытках должностным лицам не принималось никаких мер вследствие имевшей место круговой поруки и вседозволенности в конкретных правоохранительных органах.
     Искоренение таких фактов также относится к правовой реформе, улучшению контрольных механизмов, изменению правосознания самих правоохранителей.
     Ограничить право граждан на обращение в Европейский суд – абсурдная и нереализуемая идея хотя бы потому, что это право прямо предусмотрено Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, которая в соответствии со статьей 15 Конституции России является частью нашей правовой системы и, более того, во многих случаях определяет направления ее развития. Речь идет совершенно о другом: о реформировании российской правовой системы таким образом, чтобы часть – и существенная часть – поводов к обращению граждан в Европейский суд отпала вследствие наличия реальных и эффективных средств защиты их прав на национальном уровне.
     О приоритете решения дел на национальном уровне постоянно говорят и члены Европейского суда.
     Нынешний председатель Европейского суда Ж.-П. Коста неоднократно отмечал в своих выступлениях: «Европейский суд, чья деятельность строится на принципе субсидиарности, а также предупреждения нарушений, может только приветствовать разрешение как можно большего числа дел на национальном уровне».
     В ряде документов органов Совета Европы – рекомендаций и резолюций Комитета министров и Парламентской Ассамблеи, принятых в XXI веке, содержится призыв к государствам – участникам Европейской конвенции по правам человека по реализации мер, направленных на повышение уровня защиты гарантированных Конвенцией прав на национальном уровне, в том числе по предоставлению эффективных и доступных внутренних средств правовой защиты. Внедрение этих мер согласно указанным документам должно положительным образом сказаться на ключевой проблеме загруженности Европейского суда – возрастающем потоке жалоб, особенно из государств – участников Конвенции «новой волны». Комитет министров Совета Европы рекомендовал государствам-участникам, исполняющим решения Европейского суда, в которых обозначены общие структурные недостатки национального законодательства или судебной практики, пересматривать и, если необходимо, вводить новые эффективные средства правовой защиты.
     Поэтому задача России – как государства, лидирующего на сегодняшний день по количеству поданных обращений, – уделять максимальное внимание совершенствованию внутреннего законодательства, национальной судебной системы, для переноса основного бремени защиты прав наших граждан на национальные органы, что естественным и ни в коем случае не форсированным способом приведет к снижению потока жалоб в Страсбург.
     Задача в первую очередь национальных судебных и правоохранительных органов – защищать права человека с использованием внутренних (национальных) механизмов и обеспечивать соблюдение положений Конвенции.
     Наша общая цель – сделать эти механизмы действительно эффективными с точки зрения защиты прав граждан.

Закрыты на учет

Вопрос о численности членов партий давно стал не правовым, а политическим

     В понедельник, 16 июля, Конституционный суд России признал правомочными нормы закона о политических партиях, которые устанавливают минимально необходимую численность партии в 50 000 человек. Причем не менее чем в половине регионов ячейки должны включать не менее 500 человек, а в остальных региональных отделениях – не менее 250 человек.
     Таким образом, жалобу Виктора Тюлькина, лидера ликвидированной в мае Российской коммунистической рабочей партии, Конституционный суд отклонил, несмотря на то что, по мнению заявителя, оспориваемые нормы закона противоречат положениям Конституции, закрепляющим право граждан избирать и быть избранным, а также право на объединение и на участие в управлении делами государства. Впрочем, было бы странно, если бы суд решил иначе, ведь вопрос о численности партий он уже рассматривал два с половиной года назад.
     Первого февраля 2005 года Конституционный суд принял постановление по жалобе Балтийской республиканской партии, в котором не предопределяет ни количество партий, ни их численный состав. Поэтому законодатель должен урегулировать эти вопросы так, чтобы «численный состав и территориальный масштаб деятельности политических партий не были чрезмерными и не посягали на само существо (основное содержание) права граждан на объединение», руководствуясь при этом принципами «разумной достаточности» и «соразмерности».
     Все это относилось к норме о минимальной десятитысячной численности партий (до января 2006 года действовали такие «расценки»), ее Конституционный суд признал «не препятствующей реализации права граждан на объединение». Теперь то же самое признано вполне законным применительно к пятидесятитысячному минимуму.
     Это решение суда одобрил представитель президента в Конституционном суде Михаил Кротов: «Увеличение минимальной численности партий не способствовало становлению однопартийной системы в стране». И, разумеется, постановление не одобрили оппозиционные политики и лидеры ликвидированных из-за недостаточной численности партий – Виктор Тюлькин и республиканец Владимир Рыжков (он назвал решение «позорным» и связанным с «лояльностью суда к Кремлю»).
     Впрочем, дело может быть и не в «лояльности». С одной стороны, когда над каждой «непослушной» партией висит карающая рука «Росликвидации» (так ехидно окрестили Росрегистрацию), отрицательный ответ на вопрос, являются ли «соразмерными» и «разумными» нынешние нормы минимальной численности, очевиден. Кстати, в большинстве европейских стран ограничений на численность партий или вовсе нет, или они ничтожны по сравнению с российскими. И ничего, кроме усмешки, не вызывают утверждения Михаила Кротова типа «Закон вывел на политическую арену реально действующие, а не искусственно созданные партии». В первую очередь «искусственно созданной» является самая многочисленная партия в стране – «Единая Россия». А назвать «реально действующими» такие зарегистрированные партии, как «Партия мира и единства» или «Партия возрождения России», язык не поворачивается.
     С другой стороны, в Конституции о партиях действительно практически ничего нет. Есть общие слова о праве граждан объединяться и участвовать в управлении делами государства. В этой ситуации очевидный с позиции здравого смысла вопрос о численности партий становится не правовым, а политическим, поэтому и не решаемым в Конституционном суде. Как и вопрос о «высоте» избирательного барьера. Нельзя сказать: 10 тысяч членов партии – конституционно, а 50 тысяч – уже нет. Или: 5-процентный барьер на выборах соответствует Конституции, а 7-процентный не соответствует…
     А нынешние нормы закона о партиях – это очевидное следствие политической целесообразности. «Единая Россия» кроила эти правила под себя, и изменить их можно только политическим, а не судебным путем. Это, впрочем, касается не только численности политических партий.

Невыездные жалобы

Верховный суд рубит окно в Европу. И закрывает дверь

     Кремль решил перенаправить неиссякаемый поток жалоб российских граждан из Страсбурга на Поварскую улицу в Москве. В предложении наделить Верховный суд полномочиями рассматривать часть жалоб «против России» (пока оно сформулировано лишь в самом общем виде) есть и плюсы, и минусы для граждан.
     Сенсационную новость журналисты привязали к выступлению на заседании Комиссии Общественной палаты по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов Вероники Милинчук. Это было, по сути, первое ее появление на широкой публике после назначения в марте уполномоченным России при Европейском суде по правам человека. Телекамеры всех федеральных каналов зафиксировали не только ее чуть скомканное (первый блин комом) выступление, но и несомненное женское обаяние нового уполномоченного. Между тем сенсация, видимо, была спланирована заранее (вряд ли случайна аккредитация на заседании Комиссии ОП такого числа государственных СМИ). Ей предшествовало и интервью Валерия Зорькина, которое неделей раньше он дал «Интерфаксу» (сначала его слова даже неверно интерпретировали как прямое предложение урезать доступ для обращения российских граждан в Европейский суд по правам человека).
     Чрезвычайно острая тема заседания Комиссии ОП была сформулирована ее председателем адвокатом Анатолием Кучереной, конечно, еще раньше и связана с часто необоснованным применением российскими судами меры пресечения в виде заключения под стражу. Следователи почти не знают отказов в таких ходатайствах со стороны судов, а эксперты отмечают, что арест до приговора используется ныне даже более широко и бесконтрольно, чем это было до 2002 года при старом УПК, когда санкцию на арест давали прокуроры. Представители прокуратуры и МВД на заседании комиссии оперировали чаще статистикой, а сами члены Общественной палаты и адвокаты – конкретными фактами из дел, один возмутительнее другого. Генри Резник сослался на дисциплинарную практику квалификационных коллегий судей, которая прямо ориентирует их на то, что отказ следователю в применении ареста – решение небезопасное для судейской карьеры. Адвокат Юрий Костанов положил конец противоположным интерпретациям статистики ГУИН указанием на то, что «тюремное население» в России сравнялось по численности с количеством заключенных в СССР, а ведь в других республиках бывшего Союза следственные изоляторы тоже, вероятно, не пустуют.
     Член Общественной палаты Олег Зыков говорил о программах пробации, то есть минимизации тюремного заключения, применяемого до приговора, и о работе с бывшими узниками СИЗО и колоний. Однако из выступлений представителей прокуратуры и МВД скорее можно было сделать вывод о том, что их беспокоит не столько количество арестантов в СИЗО, сколько количество жалоб, поступающих от них в Страсбург. Вернее, это в политическом и международном смысле раздражает гаранта Конституции, поэтому придется, стиснув зубы, повинуясь «политической воле», пойти и на директиву по судебной системе применять арест так, как этого требует УПК, то есть в исключительных случаях. Но можно подойти к проблеме и с другого конца, то есть с жалоб в Страсбург, чтобы их стало поменьше.
     Главная сенсация прозвучала не в словах Вероники Милинчук, а в выступлении представителя Верховного суда судьи Владимира Давыдова. Вот что он сказал дословно (цитируем по РИА «Новости»): «Сегодня я встречался с председателем суда, и он просил вам передать, что Верховный суд ведет работу над проектом федерального конституционного закона, аналогичного тем, которые уже применяются в некоторых странах… В соответствии с ним предлагается наделить Верховный суд полномочиями рассматривать обращения граждан, когда они подают в суд на государство в том или ином случае».
     «Тот или иной случай», как я смог расслышать на заседании комиссии, это в первую очередь именно жалобы заключенных на сроки содержания под стражей и на отсутствие в решениях судов аргументов для применения этой крайней меры. Европейский суд удовлетворяет такие жалобы из России уже «конвейером», без публичного рассмотрения, требуя от России выплачивать денежные компенсации за нарушения прав заключенных, не вникая в вынесенные затем приговоры по существу. Если предоставить Верховному суду РФ аналогичное право, Страсбург перестанет принимать такие жалобы без решения этой последней инстанции. Это разом сэкономит России кучу евро (компенсации в России будут, конечно, меньше страсбургских), да и в глазах Совета Европы мы будем выглядеть более пристойно. В выступлении судьи Давыдова также была упомянута вскользь и совсем другая тема: неисполнения судебных решений (по гражданским делам) – это наряду с жалобами на длительное и необоснованное содержание под стражей вторая почти что половина из тех 100 тысяч жалоб граждан России, которые сегодня ждут своего рассмотрения в Страсбурге.
     Видимо, пока Верховный суд (синхронно с Вероникой Милинчук и Валерием Зорькиным) задумался именно над этими двумя категориями дел. В ходе работы над проектом основания для жалоб на нарушения прав, оговоренных Европейской конвенцией, могут быть и расширены, но речь пока не идет о предоставлении россиянам абсолютного права на жалобы «против России» в Верховный суд РФ – вряд ли там готовы взять на себя такой, в том числе политический, груз.
     Проект пока еще довольно смутный, но все же мы уже можем говорить о его плюсах и минусах. Как раз та практика применения арестов, которая обсуждалась на Комиссии ОП и которая, несомненно, известна Верховному суду, совсем его не украшает как кандидата на роль нового правозащитника. Но обсуждаемый закон о подаче жалоб на применение (и, видимо, также на сроки и условия) содержания под стражей в Верховный суд РФ не закроет для недовольных его решениями (кроме, разумеется, неудовлетворенностью суммой компенсации) и дорогу в Страсбург. Конечно, новый порядок сделает ее на одну инстанцию дальше, но и Верховному суду, а за ним и всей судебной системе в России придется вносить коррективы в свое нынешнее отношение к заключению под стражу до приговора.

Журналист поборется за свой сайт в Страсбурге

     В минувший вторник вечером редактор интернет-журнала «Новый фокус» Михаил Афанасьев направил в Европейский суд по правам человека жалобу на решение хакасских судов, которые парализовали работу его издания.
     Напомним, в прошлом году мировой судья из Хакасии Марина Хохлова вынесла постановление об административном правонарушении, возбужденном в связи с отсутствием у сайта «Новый Фокус» регистрации в качестве СМИ. На владельца сайта был наложен штраф в размере 20 тыс. рублей, а сам портал судья постановила «конфисковать». Позже Абаканский городской суд это решение оставил в силе, исключив пункт о конфискации сайта. Верховный суд Хакасии, куда обращался Михаил Афанасьев, также оставил решение в силе. Теперь журналист жалуется в Страсбург на нарушение Россией статьи 10 Европейской конвенции о защите прав человека на свободу выражения мнения и требует отменить наложенный на него штраф.
     Тем временем интернет-ресурсы откровенно экстремистского характера продолжают спокойно функционировать. Недавно вновь заработал сайт с опубликованным там списком «врагов нации». В прошлом году правозащитники обратились в правоохранительные органы с требованием принять меры против авторов списка, которые призывали к расправе над конкретными людьми и разместили на сайте их фотографии, адреса, телефоны и паспортные данные. В ФСБ отказались возбуждать уголовное дело, посчитав, что список не представляет реальной общественной опасности. Кроме списка «врагов», на сайте представлены такие материалы, как «Азбука домашнего терроризма – мощное руководство по терроризму и диверсиям», «Некоторые рекомендации по уличному насилию», а также «Теория революционного террора».

Европейский суд обвинили в разжигании расовой ненависти

     Нижегородский правозащитник Станислав Дмитриевский подготовил ответ на меморандум России, направленный месяц назад в Европейский суд по правам человека, где рассматривается его жалоба. Ответ оказался в распоряжении «НИ».
     Правозащитник сообщает, что шокирован текстом меморандума, так как из него следует, что «Европейский суд обвиняют в том же, в чем обвинили меня – в возбуждении расовой, национальной, религиозной и социальной вражды». Также Станислав Дмитриевский считает неправомерным требование российской стороны об исключении из материалов дела обращений лидеров чеченских сепаратистов Ахмеда Закаева и Аслана Масхадова, за публикацию которых правозащитник и был приговорен в феврале 2006 года к двум годам условно. «Эти обращения являются главной уликой в моем деле. Это как если бы потребовали исключить труп из числа доказательств по уголовному делу об убийстве», – утверждает г-н Дмитриевский.

Из чего делают дышло для законов?

     Неоднократный председатель Конституционного Суда Валерий Зорькин недавно сделал заявление, которое озадачило не только среднестатистических россиян, но многих служителей самого закона, в том числе западных.
     Ни много ни мало г-н Зорькин вдруг предложил ограничить возможности российских граждан для обращения в Европейский cуд по правам человека! Председатель Конституционного Cуда, видимо, исходил из только ему известных данных о том, что все россияне, дескать, живут в самом правовом государстве, где основная и главная задача властей (особенно региональных) – защита их прав. Мысль, конечно, емкая, но…
     По мнению председателя Конституционного Суда РФ, Европейский суд буквально трещит от исков россиян, что объективно, наверное, так и есть. Наибольшее раздражение властей вызывают бесконечные тяжбы по Чечне, особый статус дела Ходорковского в Европе, иски по «Норд-Осту» и т.д. Да, многие обращения имеют конъюнктурную подоплеку, и все же…
     Если внимательно посмотреть на это правовое российское меню, заброшенное из России в ЕСПЧ, можно легко ощутить его явный политический привкус. Более того, за любым громким политическим иском всегда маячат большие деньги, которые в основном и движут адвокатским рвением.
     Ко всему прочему нельзя забывать и о той неприязни, которую, не скрывая, Запад демонстрирует по отношению к России, а потому его судейским все, что плохо нас характеризует, как говорится, в строку… Если г-ном Зорькиным движет патриотизм, это заслуживает уважения, но не более. Почему?
     Что делать с теми исками, которые годами замыливаются на полках всевозможных российских судов и за которыми стоят живые люди со своими проблемами, решать которые никто у них на родине вовсе не собирается? А что делать с «правами человека», к соблюдению которых так любят призывать наши различные чиновники, но которые на деле нарушаются сплошь и рядом?
     Ко всему прочему стремительность, с которой Валерий Зорькин вдруг явил эту интересную идею, вновь напомнила обществу, что в России не за горами череда ответственных выборов. Если учесть, что в этом избирательном процессе вызывает вечное опасение лишь один винтик – волеизъявление самого общества, нетрудно предположить, что нынешняя инициатива нашего главного законного наблюдателя должна обеспечить как раз бесперебойность именно этого направления. Иначе, с чего бы вдруг сверхзагруженному различными отечественными проблемами г-ну Зорькину было ни с того ни с сего озаботиться еще и рабочим временем коллег из Европейского суда? Собственно, то, за что ратует председатель Конституционного Суда, понятно: нужно заставить российских жалобщиков пройти все круги правового ад.., то есть все судебные инстанции, включая высшие, у себя на родине. Сколько времени уйдет на это у решившегося дойти до истины этим путем человека, не знает никто. Порой не хватает целой жизни.
     Наверное, поэтому девять лет назад именно Европейский суд объявил наше надзорное правосудие крайне неэффективным и дал «добро» на рассмотрение российских исков, не прошедших всех инстанций у себя на родине. Видимо, европейские судьи гораздо лучше российских коллег осведомлены, каких трудов и иных затрат стоит простому гражданину добиться истины во всех судебных инстанциях у себя дома…
     Не вдаваясь в изучение юридической казуистики и правовых тонкостей сделанного Валерием Зорькиным заявления, хочу, однако, заметить, что западные суды действительно можно и нужно разгружать от жалоб российских адресатов: негоже нам весь свой «сор» тащить из нашей избы в их небоскребы. Для этого надо лишь сделать так, чтобы у наших граждан перестали бы появляться поводы для апелляций в Европу, то есть просто начать жить в России по закону! А для этого достаточно эти самые законы заставить работать. Всего-то…

Судьи хотят монетизации и льгот

     Третья власть готовит пакет поправок в федеральное законодательство, посвященных собственным правам. Чиновники в мантиях хотят получать многочисленные надбавки к большой зарплате, а также бесплатно лечиться, отдыхать, улучшать жилищные условия.
     К самоутверждению в статусе полноправной ветви власти судейское сообщество могло продвигаться разными путями. Векторы направлений руководители высших судебных инстанций обозначали в своих выступлениях на очередном пленарном заседании Совета судей РФ, приуроченном к 15-летию образования корпоративного органа.
     «По всем социологическим исследованиям авторитет судьи в народе очень низок», – сообщил коллегам Антон Иванов, председатель Высшего Арбитражного Суда РФ. И предложил создать методологию таких решений, которые изменили бы негативный имидж отечественной Фемиды в массовом сознании людей.
     «Мы до сих пор не ответили на главный вопрос: кто может быть носителем судебной власти? Внятной концепции нет», – констатировал Вячеслав Лебедев, председатель Верховного Суда РФ. И тревожился: как же сформировать профессиональный корпус, если не разработан механизм проверки личностных качеств юристов, которые претендуют на должность судьи.
     «В целом по России с 2002 года срезались на квалификационном экзамене 11 процентов претендентов в судьи, – назвал конкретные цифры Валентин Ершов, ректор Российской академии правосудия, а заодно председатель экзаменационной комиссии по приему квалификационного экзамена на должность судьи при Высшей квалификационной коллегии судей РФ. – Еще 20 процентов сдали экзамены на «тройку». А в некоторых регионах «двойки» получают до 70 процентов претендентов». И убеждал: нынешним судьям надо учиться, учиться и учиться. Сразу же после назначения. И позже – раз в три года для повышения квалификации.
     Но тщетно председатель президиума призывал участников пленарного заседания высказаться по отмеченным проблемам. Горячие дебаты постепенно сместились совсем в другую сторону. Пожизненно трудоустроенные, несменяемые, огражденные от любых наказаний судьи дружно потребовали для корпорации… особого положения в обществе.
     Неуважение, ущемление прав федеральные чиновники в мантиях обнаружили даже в самой процедуре назначения. Напомним: каждый из них стал судьей по Указу Президента страны. Но впервые вступающим в должность законом предписан трехгодичный испытательный срок. А работать с оглядкой на чье-то мнение утомительно, трудно. И в результате созрела идея поправки в закон: испытательный срок отменить, судей назначать сразу и до пенсии. Еще нервирует длительность прохождения документов по цепочке инстанций. Сначала их достоверность проверяют органы Судебного департамента. Потом проводится конкурс. Далее к претендентам присматриваются в регионах и Центре. И даже в Аппарате Президента. А сам Президент, прежде чем поставить подпись под указом, держит двухмесячную паузу. И совсем не театральную. По статистике руководитель страны ежегодно отвергает 2-3 представленные на утверждение кандидатуры. Ждать и волноваться доводится в среднем до года, но бывает до двух и более лет. Поправить ситуацию предложено так: сроки на раздумья во всех инстанциях поджать и строго зафиксировать. Допустим, председателю регионального суда, который более всего заинтересован в неформальном подборе кадров – ему же с назначенцами работать, рекомендовано выделить месяц. Хотя за этот период времени не проверить элементарное: например, попадал ли имярек в поле зрения милиции. Болезненную реакцию корпорации вызывают промедления в переназначениях на должность начальника. «У нас «завис» заместитель председателя областного Арбитражного суда, – возмущался делегат из региона. – Пришлось издать распоряжение, что он обычный судья. И отпускные начислить как судье. Человек почувствовал себя ущербным!» Вместо привычной сотни тысяч рублей получить только 70 тысяч – кто спорит? – неприятно. Удивительно было слышать последовавшие из факта выводы: мол, за процедурой стоят люди, они ни в чем не виноваты, и надо отстаивать интересы людей. Жаль, что подобный стиль мышления нечасто присутствует в судебной практике.
     Бурю эмоций вызвал у зала отчет Судебного департамента о продвижении в ряды третьей власти нацпроекта «Здоровье». Хотя, на посторонний слух, отчетные данные звучали не так уж плохо. Программа обязательного медицинского страхования включает все известные болезни. Обслуживают судей и членов их семей 2400 медицинских учреждений. Серьезное лечение в основном проводится в Москве. Но зал приводил другую статистику.
     «В минувшем году диспансеризацию судей организовали только в трети субъектов, – рассказывал региональный представитель. – В нашей области диспансеризации не было. И моему коллеге поставили диагноз: опухоль 4-й степени. А прошла бы диспансеризация – и болезнь могли бы выявить раньше».
     «На медикаменты сверх установленного списка выделяется в месяц 500 рублей, – обижался представитель другого региона. – Но что на них купишь? Судьям приходится сидеть в очереди за бесплатным рецептом».
     «В страховой компании мне сказали: «Будем обслуживать вас как энергетиков, – недоумевал следующий оратор. – И после этого ко мне никто не заходил, не спрашивал, что надо. Так обслуживать и так унижать судей нельзя».
     И хотя говорили все о разном, линия гнулась в одну сторону. «Мы не должны участвовать в тендерах и заключать договоры со страховыми компаниями, – подвел черту под дискуссией голос с места. – Высокое качество медицинских услуг нам должно предоставить государство».
     18 тысяч путевок в санатории и на курорты страны в основном на 18-дневный отдых судьи в 2006 году купили за 30 процентов стоимости. Но снова остались недовольны. «Номера не те, обслуга не та, лечение некачественное, собаки по территории ходят, кусают», – брюзжал очередной участник собрания. Работник Судебного департамента не отрицал: действительно, судьи все чаще отказываются от льготных путевок…и берут компенсацию – 6500 рублей, которые отчисляются из федерального бюджета. Любопытно, удовлетворено ли в стране хотя бы одно исковое требование пенсионера, инвалида, ветерана войны об аналогичной монетизации льгот?
     Обеспечение судей жильем – проблема на первый взгляд решенная. Есть постановление Правительства об улучшении жилищных условий судей, прокуроров, следователей. Есть целевая правительственная программа. Есть неусыпный контроль: за короткий промежуток времени Правительство посвятило проблеме 11 совещаний с участием руководства 7 министерств и ведомств. Тем не менее вопрос остается открытым. Его на пленарном заседании корпорации, что называется, ставили ребром. Суть разночтений между желаемым и действительным – сфера тонкая. Сейчас бесплатные квартиры судьям передаются на условиях найма. И точка. Судьи хотят поставить в нормативных актах запятую и приписать, что 5-летный стаж дает возможность взять квартиру в собственность, 25-летний – получить субсидию на покупку жилья в другом регионе страны. В прошлом году на этот законопроект 3 министерства – финансов, юстиции и экономического развития – дали отрицательный отзыв. Но настрой корпорации – готовиться к новому раунду.
     Подзаработать на пакете законопроектов, регламентирующих штатное расписание судов, нагрузку на судей, должностные полномочия, – такая идея тоже витала под сводами зала. Конкретно назывались статьи дополнительных доходов: доплата за совмещение профессий, за вредность, то есть работу за компьютером. И никто не сказал о главном.
     Многократно повысить судьям зарплату в свое время обещал Президент страны. И обещание выполнил. И его логику мышления понять нетрудно. Высокой зарплатой глава государства стремился «приподнять» третью власть над тяготами будней, облагородить ее, побудить к справедливости, состраданию, неподкупности. И чтобы по ходу процесса Вашей Чести не приходилось думать о том, где найти деньги на лечение ребенка. Но судьи Президента не поняли. На пленарном заседании озвучивалась идея: коли в бизнес нам по закону идти нельзя, то надо предусмотреть иные способы «прокручивания» денежных накоплений. Мол, пускай нам разрешат инвестировать средства в коммерческие проекты или покупать крупные пакеты акций. Горят же деньги – инфляция. Кто-то тревожился: из фонда экономии премии выплачиваются в конце года, суммы крупные – до миллиона рублей и даже больше. Слишком заметные для проверяющих из Счетной палаты.

Информация к размышлению
     Концепция судебной реформы в России была разработана группой независимых экспертов в начале 1990-х годов. Помимо конструктивных рекомендаций в нее, как сейчас очевидно, оказалась заложена изрядная доля романтизма. Так, эксперты полагали, что со сменой политического режима чисто автоматически случилось перерождение судейского корпуса. И теперь «на арену общественной жизни выходит независимый, свободный от корыстных интересов, политических иллюзий и идеологических предубеждений суд, выступающий гарантом законности и справедливости, призванный выполнять в государстве ту же роль, что совесть у человека».
     Воспользовавшись романтическими настроениями реформаторов, тогдашний судейский корпус «продавил» в законодательном собрании такой вариант федерального закона о статусе судей РФ, в котором на деле совершилась подмена понятий: «независимость» трактовалась как «бесконтрольность». По этому закону должность судьи стали получать в порядке назначения. А все вопросы о приостановлении или прекращении полномочий много лет решала квалификационная коллегия, состоявшая исключительно из самих служителей Фемиды.
     Пикантность нового статуса судей первыми подметили ученые. В научных трудах того периода многие из них выражали недоумение. Исполнительные органы, включая институт Президента, подотчетны представительным. Представительные органы подотчетны народу. Судебные органы подотчетны… самим себе. Доктор юридических наук Александр Цалиев предложил для начала хотя бы преобразовать квалификационную коллегию из корпоративной в межведомственную. И впоследствии в законодательство действительно внесли такие изменения. Но по большому счету проблема остается открытой.
     Ученые указывают на несоответствие нынешнего статуса чиновников в мантиях общепринятым демократическим нормам. В большинстве европейских стран должность судьи так же, как депутата и президента, выборная. В США во многих штатах организуются прямые выборы судей населением. А в графствах, более мелкой территориальной единице, избирают даже прокурора и шерифа.

МНЕНИЕ ДЕПУТАТА
     Мы культивируем своё бесправие
     К Александру МОСКАЛЬЦУ, первому заместителю председателя Комитета Госдумы по конституционному законодательству и государственному строительству корреспондент «ПГ» обратилась с единственным вопросом: по плечу ли нынешним судьям их независимый статус? Вот ответ депутата:
     – Конституция РФ гарантировала судье независимость оптимальным способом – практически пожизненным назначением на должность. При введении этой нормы подразумевалось, что во все судебные инстанции, начиная с самого низа, будут подбираться юристы только высшей квалификации. А как же иначе? Ведь ни одно дело в суде не может называться мелким. Все дела значимые, весомые, так как за каждым из них стоит человек. Но любой закон реализуется в жизни ровно настолько, насколько его воспринимает общество. А теперь давайте посмотрим, как наше общество воспринимает главный тезис Конституции, в котором Россия провозглашается правовым государством.
     Ну это же не секрет: во всех сферах деятельности, во всех взаимоотношениях сограждан преобладает не правопослушный, а цинично-пренебрежительный стиль поведения. Начиная с элементарного. Допустим, чиновники муниципальных органов власти должны в своей практике руководствоваться разными сводами нормативных актов. Но пройдите по кабинетам – ни у кого под рукой вы не увидите ни текста закона, ни копии постановления Правительства. Я неоднократно сталкивался с тем, что в здании местной администрации не находилось ни одной брошюры с Конституцией страны. А много ли граждан купили такую книжицу в домашнюю библиотеку? Между тем непременное условие правового государства – правовая грамотность всех граждан, в буквальном смысле слова от рядового до генерала. Тогда в стране создается правовое равновесие.
     А что у нас? Да сплошь и рядом перекосы. В разных слоях общества – разная мера личной ответственности. Водитель нарушил дорожные правила – и сразу же поплатился карманом. А за плохие дороги, за бесконечные пробки, за то, что водителей обирают на каждом километре, десятилетиями не отвечает никто. Хотя на всех уровнях исполнительной власти есть конкретные чиновники, в чьи должностные обязанности входит наводить порядок на дорогах. И в законе черным по белому записано, что граждане вправе оспорить в суде любое действие или бездействие чиновника. Обратите внимание: или бездействие. Но где же такие иски? Их нет. Общество не оказывает давления на тех чиновников, которые не справляются с государственными обязанностями. И потому никто из них добровольно в отставку не уходит. Ни один еще принародно не признался: мол, я не способен организовать движение в городе, поэтому пойду-ка я работать регулировщиком на отдельном перекрестке. Десять лет не справляется и десять лет сидит в руководящем кресле.
     Создается впечатление, что наше общество даже культивирует свое бесправие. Широко известна милицейская статистика: в России ежегодно регистрируется 3-3,5 миллиона преступлений. Все также знают, что эти цифры занижены. На самом деле преступлений совершается больше. А вот статистика, которая дает представление, насколько больше. У нас одно зарегистрированное преступление приходится на 45 человек. В других странах мира одно зарегистрированное преступление приходится на 6 человек. В том, что огромный пласт преступности остается под спудом, в какой-то степени виновата милиция, умышленно ради красивых показателей скрывающая часть фактов. Но львиную долю преступлений скрывают сами потерпевшие. Человека избили на улице, а он на призывы родственников подать заявление в милицию машет рукой: мол, я сам подставился – пьяненький был, сказал лишнее. Не понимает или не хочет понять: кто-то нарушил его права на безопасность, а он своей терпимостью, униженностью нарушает права других. Так на базовых данных строится режим наведения порядка в стране, на поверку ошибочный. А судьи соответственно строят судебную практику.

Верховный суд открыл окно

Высшая судебная инстанция выдает служебные тайны гражданам

Право на несвободный выбор

     Европейский суд по правам человека впервые признал Россию виновной в нарушении права на участие в свободных выборах. Уличил Россию бывший генпрокурор и депутат Госдумы Юрий Скуратов, которого в 2003 году не пустили на думские выборы.
     Как было объявлено в четверг, Европейский суд по правам человека удовлетворил жалобу экс-генпрокурора России Юрия Скуратова на отказ регистрировать его в качестве кандидата на выборах в Госдуму в 2003 году. Как сообщает пресс-служба суда, Россия нарушила ст. 3 протокола 1 Конвенции по правам человека («проведение свободных выборов»). Скуратову присуждена компенсация в размере €8 тыс. Кроме того, Россия должна оплатить судебные издержки в размере 12 тыс. евро.
     Адвокат «Центра содействия международной защите» Елена Липцер, представляющая интересы российских истцов в Страсбурге, в беседе с «Газетой.Ru» не смогла вспомнить других прецедентов того, чтобы Россия была признана нарушительницей нормы о проведении свободных выборов. Сам Скуратов в разговоре с «Газетой.Ru» также предположил, что решение по его делу носит прецедентный характер.

Трепашкин отсудил у России 3 тысячи евро
     Михаил Трепашкин отсудил у России в Страсбурге 3 тыс. евро. Осужденному за разглашение гостайны экс-сотруднику ФСБ государство заплатит за отвратительные условия содержания в СИЗО после его задержания по подозрению в хранении оружия в 2003 году....
     Напомним, что на выборах 2003 года Скуратов баллотировался в думу по Бурятскому одномандатному округу № 9. Однако избирком республики отказался его регистрировать, ссылаясь на неточности в поданных документах. Суть претензий к его кандидатуре сводилась к следующему: Скуратов написал, что занимает должность исполняющего обязанности заведующего кафедрой конституционного права Государственного социального университета, но не указал, что является еще и профессором этого университета. Он также не указал, что поданная им справка о выдвижении от КПРФ была не персональной, а представляла собой список всех 163 кандидатов от этой партии, участвующих в выборах, а Скуратов шел в нем под номером 9.
     Согласно практике, такие претензии можно считать крайне незначительными. В прессе высказывались предположения, что опального генпрокурора сняли по политическим причинам. Сам Скуратов тоже усмотрел в действиях избиркома политический подтекст. «На мой взгляд, это произошло из-за моей профессиональной деятельности. Я стал неугоден властям. Поэтому они не хотели моего участия в выборах и воспользовались инструментами давления на избирательную и судебную систему», – вспомнил те события Скуратов.
     В России бывший генпрокурор прошел все судебные стадии. Несмотря на обращения в Верховный суд Бурятии и России, решение избиркома отменено не было. Исчерпав все возможности защитить свои права в родной стране, Скуратов подал жалобу в ЕПСЧ еще весной 2004 года. Как видно, процесс по его делу оказался очень затяжным. Страсбургский суд удовлетворил иск бывшего генпрокурора только по одной его части – лишение права избираться, а что касается жалобы на несправедливость судебного разбирательства в России, то она была отклонена.
     «Я считаю, что это не совсем правильно. Если суды не устранили нарушение законности, значит, они сработали неправильно. Но я не стал возражать, поскольку другой инстанции в защите прав нет, – смеется Скуратов. – Но по сути решением суда я доволен. Они доказали мою правоту». Чиновник также отметил, что его дело фигурировало в докладах ОБСЕ о несвободе выборов в России.
     Стоит отметить, что одновременно со Скуратовым жалобу в Страсбургский суд подавал и бывший глава Пресненского района Москвы Александр Краснов, который не был зарегистрирован ни на выборах столичного мэра, ни на выборах в Госдуму в том же 2003 году. Ему отказали, потому что в документах он указал неверное место работы. «В свое время дела Александра Краснова и мое были объединены. Но считаю правильно, что Европейский суд отказал Краснову, поскольку предлог для обращения в суд был надуман. Краснов, уже не будучи главой администрации Пресненского района, указывал в своих документах, что таковым является», – заявил Скуратов.

Откатный стан

Бывший первый вице-губернатор Челябинской области получил десять лет

     На Южном Урале завершился самый громкий за последние три года коррупционный процесс – в четверг утром суд приговорил бывшего первого вице-губернатора Челябинской области Виктора Тимашова к десяти годам лишения свободы в колонии строгого режима. Претензии к одному из основных членов команды губернатора Петра Сумина, отвечавшего за экономический блок, возникли еще летом 2004 года. Тогда отдел Генпрокуратуры России по Уральскому федеральному округу начал проверять, как расходовались средства, выделенные из бюджета ГУП «Южуралгеологоразведка».
     Ревизия началась неожиданно – к тому моменту история унитарного предприятия считалась давно забытой, достоянием общественности уже стали отчеты Счетной палаты Челябинской области, в которых говорилось о растратах, но никакой реакции на них не было. Интерес прокуратуры к госслужащему объясняли политическим заказом против главы региона, у которого как раз снова испортились отношения с Кремлем. И в области стали спешно возбуждаться уголовные дела по коррупции на госчиновников и мэров.
     По итогам прокурорской проверки под стражу был взят председатель совета директоров «Южно-Уральской горнорудной компании» Александр Лосев. Участвуя в распределении бюджетных средств, выделенных на проведение геологоразведочных работ, он, по версии проверяющих, выступал посредником и договаривался о комиссионных. Через несколько недель уголовное дело было возбуждено и в отношении Виктора Тимашова, который курировал работу г-на Лосева. Он подозревался в получении взятки в крупном размере, злоупотреблении должностными полномочиями и растрате. Прокуратура сразу объявила, что речь идет о хищении бюджетных средств, выделенных на проведение геологоразведочных работ в области.
     Во время следственных мероприятий было установлено, что при распределении бюджетных средств Виктор Тимашов под угрозой увольнения вынудил председателя совета директоров «Южно-Уральской горнорудной компании» Александра Лосева передать директору ОГУП «Южуралгеологоразведка» Владимиру Коргутлову, что бюджетное финансирование это предприятие получит, только если часть выделенных средств вернется непосредственно первому вице-губернатору. Г-н Тимашов дал подписку о невыезде, был отстранен от занимаемой должности, в его доме прошел обыск, в ходе которого были изъяты крупные наличные суммы в рублях и иностранной валюте, векселя, предметы антиквариата и драгоценности на сумму более 26 млн руб. Позднее суд заморозил банковские счета ближайшего родственника чиновника, на которых находилось более 1,5 млн. руб.и около 120 тыс. долларов.
     В 2004 году Петр Сумин реформировал систему госвласти в регионе и фактически ликвидировал должность Виктора Тимашова. Периодически появлялась информация о скором прекращении уголовного дела, экс-чиновник своей вины не признавал. В 2006 году вина Александра Лосева в хищении 5 млн руб. со счетов ОГУП была доказана – он был приговорен к двум годам и восьми месяцам лишения свободы, но в марте нынешнего года обжаловал приговор, заменив реальный срок условным.
     На этой неделе началось оглашение приговора по основному обвинению. Вместе с Виктором Тимашовым на скамье подсудимых оказались бывший председатель комитета по природоресурсному комплексу области Эдуард Вагин и вновь Александр Лосев. В пресс-службе областного суда сразу сообщили: приговор носит обвинительный характер. Прокуратура требовала лишить бывшего первого вице-губернатора свободы на 12 лет с отбыванием срока в колонии строгого режима и приговорить к штрафу в миллион рублей.
     Вчера г-н Тимашов пришел в здание суда с сумкой, в которой оказались теплые вещи и продукты, а спустя несколько часов суд вынес свой вердикт. Бывший чиновник был признан виновным по пунктам «в» и «г» части четвертой статьи 290 УК РФ («Получение взятки»), был оправдан по части 1 статьи 285 УК РФ («Злоупотребление должностными полномочиями») и по части 2 статьи 174 УК РФ («Отмывание (легализация) денежных средств или иного имущества»). За преступление Виктору Тимашову предстоит провести десять лет в колонии строгого режима и выплатить государству штраф в размере 750 тыс. руб. В течение трех лет он не имеет права занимать государственные должности, он также лишен классного чина «действующий государственный советник Челябинской области» и медали МВД. Александр Лосев получил пять лет лишения свободы условно с испытательным сроком на пять лет.
     Прокуратура области не согласилась с таким решением суда. Обвинению не нравится тот факт, что бывший первый вице-губернатор оправдан по нескольким статьям, а с Эдуарда Вагина вообще сняты все обвинения. Адвокат г-на Тимашова Сергей Банных также обжалует вынесенное решение. Впрочем, ждать нового процесса Виктору Тимашову придется уже не в домашних условиях – прямо в зале суда он был арестован и этапирован в следственный изолятор. Новых коррупционных дел в отношении окружения челябинского губернатора Петра Сумина пока нет.

Пытки с содержанием

Бывшего чекиста Михаила Трепашкина признали жертвой бесчеловечного обращения

     Бывший сотрудник КГБ СССР и ФСБ РФ, бывший адвокат Михаил Трепашкин признан жертвой бесчеловечного обращения. Вчера Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал, что во время ареста условия содержания его в камере были ненадлежащими, что по европейским стандартам приравнивается к пыткам. За это властям РФ надлежит выплатить ему 3 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда. Вместе с тем ЕСПЧ не согласился с тем, что бывшего чекиста лишили свободы незаконно.
     Михаил Трепашкин (сейчас ему 50 лет) стал известен в 1998 году, когда вместе с Александром Литвиненко и еще несколькими сослуживцами на пресс-конференции заявил, будто руководство принуждало их готовить убийства бизнесменов, в том числе и Бориса Березовского. За это выступление офицеры были уволены из органов. Литвиненко сбежал из России и обосновался в Великобритании. Его убийство в ноябре прошлого года в Лондоне стало причиной нынешнего международного скандала.
     А г-н Трепашкин остался в России, сменив погоны на адвокатское удостоверение. При этом он вел активную политическую жизнь – сотрудничал с известным правозащитником Сергеем Ковалевым в расследовании обстоятельств взрывов жилых домов в 1999 году, помог Литвиненко написать скандальную книгу «ФСБ взрывает Россию». Именно эти обстоятельства, по его мнению, и стали причиной возбуждения в отношении него уголовных дел – такова, заявлял он, месть его бывших коллег.
     Первое дело – о разглашении гостайны – Главная военная прокуратура возбудила в 2001 году. По версии обвинения, Трепашкин в 1993-1997 годах, «имея доступ к документам и сведениям, содержащим гостайну, преследуя цель использовать их для последующего разглашения, вопреки и во вред интересам службы систематически выносил служебные документы, а также скрытно копировал оперативную и аналитическую информацию УСБ (управление собственной безопасности. – Ред.) на свои личные дискеты и системный блок компьютера». Все это, как потом подтвердил суд, Трепашкин проделывал для достижения целей «личной заинтересованности» – подачи жалоб на действия должностных лиц ФСБ и для написания мемуаров. В то время бывший чекист еще был на свободе – в качестве меры пресечения ему избрали подписку о невыезде. Арестовали его в октябре 2003 года в подмосковном Дмитрове. Сотрудники ГИБДД остановили машину адвоката, обыскали и обнаружили пистолет ИЖ-21. Сам Трепашкин уверял, что оружие ему подбросили, дабы обвинить в тяжком преступлении, лишить наград и званий и упрятать в тюрьму. Так или иначе, но срок он в итоге получил. По первому приговору Московского окружного суда, вынесенному в мае 2004 года, за разглашение гостайны – четыре года в колонии-поселении. В апреле 2005 года Дмитровский горсуд накинул ему еще год, признав виновным в хранении оружия. Правда, позже Мособлсуд этот приговор отменил.
     Но на поселении в Нижнем Тагиле Трепашкин пробыл недолго – за нарушение режима «бунтаря» перевели в колонию общего режима. Правозащитники сразу объявили его политзаключенным. Сейчас Трепашкин находится в СИЗО Нижнего Тагила, ожидая решения суда по поданной им жалобе. И адвокаты бывшего чекиста, и правозащитники постоянно заявляют, что жизни Трепашкина угрожает опасность, что он страдает тяжелой формой бронхиальной астмы, условия содержания в тюрьме только усугубляют его состояние, а в медпомощи ему отказывают.
     В Страсбург г-н Трепашкин обратился еще в ноябре 2003 года, вскоре после ареста. Он заявил, что власти РФ незаконно лишили его свободы и бесчеловечные условия содержания его под стражей стали для него пыткой. Вот как он описал свое пребывание в ИВС Дмитрова: «В камере был грязный деревянный пол с лужами нечистот, повсюду были насекомые, было очень холодно. Мне не дали ни матраса, ни стула, ни даже куска бумаги. Я лежал на деревянном полу, который был покрыт фекалиями и кровью раздавленных жуков. Из-за холода мне пришлось простоять два дня – я не мог спать. Затем я расчистил место в углу камеры своей одеждой и ненадолго заснул. Через 30 мин. я проснулся из-за того, что по мне ползали жуки, вши и еще какие-то насекомые. С момента моего ареста я не мог выходить из камеры на прогулки. Окно было постоянно закрыто, и я потерял ощущение времени. Только один раз меня водили на допрос к следователю. В камере не было раковины для умывания, и мне приходилось мыться, используя унитаз. Из-за тусклого света в камере у меня ухудшилось зрение».
     Представители России в ЕСПЧ возражали: «Площадь камеры №7, в которой содержался заявитель, составляет 6,6 кв.м. В ней имеется унитаз, кран и раковина. В помещении работает центральное отопление. Камера освещается дневным светом в течение дня и электрической лампой в темное время суток. Заявителю выдали постельное белье, но он отказался использовать его «в знак несогласия с его арестом». Необходимое постельное белье ему передали родственники. По результатам инспектирования было сделано заключение, что «санитарное состояние камер является удовлетворительным, ежедневно проводится влажная уборка с дезинфицирующими химическими препаратами, работает вентиляция». Заявителя не выводили на прогулки в связи с проведением ремонтных работ во дворе изолятора временного содержания».
     Но Михаил Трепашкин за время предварительного заключения сменил несколько камер. И свое пребывание в тюрьме Волоколамска он описал аналогично: «В камере площадью 18 кв.м я находился вместе с 20 другими заключенными, среди которых был один психически больной (шизофреник). Места для сна не хватало. В камере было полно жуков, вшей и тараканов. Пространство для прогулок было очень маленьким, и возможности нормально подышать воздухом даже там не было, поскольку остальные постоянно курили».
     К тому же Трепашкин постоянно жаловался на то, что у него тяжелая форма бронхиальной астмы.
     В свою очередь, правительство РФ предоставило медсправку, согласно которой «по результатам визуального осмотра не было обнаружено никаких симптомов бронхиальной астмы». «У заявителя не было астматических приступов в период его заключения, и его зрение не ухудшилось», – уверяли чиновники.
     Но ЕСПЧ отметил, что бронхиальная астма не то заболевание, отсутствие которого можно установить простым визуальным осмотром, тем более что заявителю врачи ставили этот диагноз задолго до ареста. Представители России утверждали, что Трепашкин не представил доказательств того, что условия содержания в камере были именно таковыми. Но суд решил по-другому – правительство само не представило достаточных контраргументов, а правота заявителя подтверждается тем, что он писал об этом жалобы в прокуратуру и суды. И за перенесенные в застенках страдания Трепашкину по решению ЕСПЧ должно быть выплачено 3 тыс. евро.
     А вот незаконность своего ареста бывший чекист доказать не смог. Как указал ЕСПЧ, за незаконное преследование по обвинению в хранении оружия по решению российского суда он получил компенсацию – 75 тыс. руб. Кроме того, ЕСПЧ отметил, что Трепашкин не стал просить компенсации за весь период своего заключения, а только за первые две недели со дня ареста. Соответственно, решил суд, он не исчерпал все возможности восстановить свои права в рамках российского судопроизводства, и в удовлетворении этой части жалобы было отказано.
     Адвокат Михаила Трепашкина Елена Липцер тем не менее решением ЕСПЧ осталась довольна: «Я рада, что основная часть этой жалобы, касающаяся бесчеловечного обращения, была удовлетворена».

Знаки различия

Европейский суд присудил бывшему генпрокурору Юрию Скуратову 20 тысяч евро

     Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вчера признал бывшего генпрокурора РФ Юрия Скуратова жертвой произвола российских властей. Как констатировал суд, в отношении него было нарушено право на участие в выборах в Госдуму, проходивших в декабре 2003 года. В своей жалобе г-н Скуратов указывал, что снятие его кандидатуры было продиктовано устроенными на него гонениями, начавшимися после снятия с поста генпрокурора в 1999 году. Теперь российскому бюджету придется раскошелиться на 20 тыс. евро, чтобы возместить нарушенное право г-на Скуратова.
     Сам по себе факт, что Европейский суд очередной раз наказал Россию за нарушение прав своего гражданина, считать особо примечательным уже никак нельзя – подобные решения последние годы выносятся регулярно и все чаще. Однако случай с г-ном Скуратовым в этом смысле без преувеличения уникален, причем не только для российской, но и для международной правовой практики. Ведь получилось, что жертвой юридического произвола признан человек, который на протяжении долгого времени сам в своей стране был главным гарантом законности и правопорядка.
     Одновременно с делом бывшего генпрокурора ЕСПЧ рассмотрел и аналогичную жалобу бывшего скандально известного главы районной управы Пресненского района Москвы Александра Краснова. Поскольку оба заявителя обратились в суд с одним и тем же вопросом, то их жалобы объединили. Только в отличие от г-на Скуратова г-н Краснов потерпел поражение. ЕСПЧ вслед за российскими избиркомами и судами признал, что в свое время политик подал ложные сведения о месте работы, и потому снятие его кандидатуры с выборов было правомерным.
     Поводом для обращения г-на Скуратова в ЕСПЧ стали события осени 2003 года, когда он решил участвовать в выборах в Госдуму. Свою кандидатуру Скуратов выдвинул от КПРФ и баллотировался по Бурятскому одномандатному избирательному округу №9. Но принять участие в выборах ему так не удалось – в избиркоме придрались к сведениям о месте работы, которые назвали «ложными». Это подтвердили все российские судебные инстанции.
     «В заявлении-анкете кандидат Скуратов указал свое место работы как «декан факультета конституционного, административного и международного права Московского государственного социального университета». Однако, как записано в трудовой книжке Скуратова, он был назначен деканом факультета в соответствии с приказом от 30 мая 2003 года. В соответствии же с приказом от 28 мая 2001 года Скуратов был избран на срок три года профессором факультета конституционного права и в соответствии с приказом от 30 мая 2003 года был назначен профессором факультета конституционного, административного и международного права. Скуратов не представил сведения относительно его назначения профессором факультета конституционного, административного и международного права», – говорилось в решении Верховного суда (ВС) РФ. Бывший генпрокурор недоумевал, что столь незначительные разночтения в его трудовой биографии могут стать основанием для отказа в регистрации, но суд счел иначе.
     Кроме того, г-н Скуратов не отправил в избирком документ, подтверждающий его членство в КПРФ, что, по мнению ВС, следовало расценивать не иначе как непредоставление документов, требуемых для регистрации кандидата. Это также стало основанием для отказа в регистрации.
     В жалобе г-на Краснова речь также шла о событиях 2003 года. Главой управы он был избран в августе 2001 года, но в ноябре 2002-го Мосгордума приняла закон «Об организации местного самоуправления в Москве». Им устанавливалось, в частности, что местное самоуправление должно включать в себя представительный орган власти (муниципальное собрание) и исполнительный (муниципалитет). До вступления этого закона в силу главы районных управ – избранные и назначенные – оставались исполнять свои обязанности.
     В мае 2003 года муниципальное собрание Пресненского района приняло решение переименовать свою управу в муниципалитет «Пресненский», утвердило его устав и назначило главой Ивана Клубкова. В июне г-н Клубков уволил г-на Краснова на том основании, что того не переизбрали на должность руководителя муниципалитета.
     В октябре того же года г-н Краснов выдвинул свою кандидатуру на пост мэра столицы и подал соответствующее заявление-анкету в Мосгоризбирком. К нему прилагались: декларация о доходах и принадлежащей ему собственности, копии паспорта, диплома и трудовой книжки. Чуть позже он внес еще и избирательный залог – 4,5 млн руб. Но Мосгоризбирком отказал г-ну Краснову в регистрации за предоставление ложной информации о месте его работы. В трудовой книжке оное значилось как районная управа Пресненского района, а она перестала существовать как юрлицо с 1 сентября 2003 года. Декларация о собственности также была напечатана на фирменном бланке и заверена печатью того самого несуществующего юрлица и подписана людьми, которые не имели на то полномочий.
     Г-н Краснов пожаловался в Мосгорсуд, но проиграл. Суд, подтвердив решение избиркома, указал к тому же, что свое увольнение с поста главы управы Красновым не было обжаловано в судебном порядке. ВС согласился с мнением горсуда. В итоге г-ну Краснову пришлось отказаться от участия в выборах на пост мэра, и он потребовал вернуть избирательный залог. Но своих денег несостоявшийся кандидат в мэры так и не получил.
     При этом у г-на Краснова оставался шанс сделать карьеру на политическом поприще – в начале октября он был зарегистрирован в качестве кандидата в депутаты Госдумы от Центрального округа столицы. Но потом избирком ЦАО сам обратился в Мосгорсуд с просьбой снять его кандидатуру из-за тех же ложных сведений о месте работы. Суд, как и раньше, согласился с доводами избиркома. Залог, который на этот раз составил 900 тыс. руб., как и в первом случае, возвращен не был.
     И г-н Скуратов, и г-н Краснов жаловались в ЕСПЧ на то, что решения российских судов о снятии их кандидатур с выборов были произвольны и несправедливы, а это нарушает ст.6 Европейской конвенции о защите прав человека (право на справедливое судебное разбирательство в разумный срок). Оба неудачливых политика обратили внимание Страсбурга на то, что вмешательство в их право участвовать в выборах не диктовалось существенной общественной потребностью и было несоразмерно и, следовательно, является нарушением ст.3 Протокола №1 к Конвенции (право на участие в свободных выборах). Бывший генпрокурор, кроме того, заявил, что он был единственным из 163 кандидатов КПРФ, чья регистрация была аннулирована из-за непредставления документов, подтверждающих его членство в партии. Г-н Скуратов утверждал, что все остальные кандидаты от этой партии, как и он сам, подали в избирком идентичные документы, подписанные Геннадием Зюгановым, и никто своих партбилетов не отдавал. По его словам, исключение из выборов 2003 года стало частью давнишней политической кампании против него, которая началась с его смещения с должности генпрокурора в апреле 1999 года. Следствием этого, по мнению г-на Скуратова, стало нарушение в отношении него ст.13 (право на эффективные средства правовой защиты перед государственными органами) и ст.14 (запрет на дискриминацию при использовании прав, гарантированных Конвенцией).
     В свою очередь г-н Краснов пожаловался в ЕСПЧ еще и на невозвращение избирательного залога – это нарушение его права на частную собственность, предусмотренного ст.1 Протокола №1 к Конвенции.
     ЕСПЧ отклонил жалобы заявителей на действия судебной системы, поскольку их споры по своей природе касались политической сферы жизни и не имели отношения к гражданским правам и обязательствам.
     В отношении г-на Краснова суд отметил, что право на участие в свободных выборах, гарантированное ст.3 Протокола №1 Конвенции, касается лишь права на участие в «выборах законодательного органа». Московский мэр, решил суд, – власть не законодательная, а исполнительная, и указанная статья Конвенции потому к этим выборам не применима. Что касается претензий г-на Краснова на невозвращенный избирательный залог, то, как отметил ЕСПЧ, заявитель не стал обжаловать это решение избиркома в российских судах, то есть не исчерпал все возможности восстановить свои права с помощью национальных средств защиты.
     Почти все претензии гг. Скуратова и Краснова были отклонены, кроме одного – права на участие в выборах в Госдуму. В отношении г-на Краснова суд был категоричен: он действительно предоставил ложные сведения о себе, он не мог не знать о том, что управа прекратила свое существование, его место занял другой человек, а сам он уволен. И жалоба г-на Краснова была отклонена.
     Что же касается г-на Скуратова, то суд встал-таки на его защиту. «Суд считает, что различие между должностью профессора и декана одного и того же факультета не могло стать причиной обмана избирателей. В любом случае второй заявитель (Скуратов. – Ред.) был хорошо известен благодаря его прежней должности генпрокурора РФ, и его новая работа имела меньшее значение, – констатировал ЕСПЧ. – Власти должны были избежать ситуации, когда избиратели были бы введены в заблуждение ложными сведениями о кандидате. Но тот факт, что г-н Скуратов действительно был членом Коммунистической партии, никогда никем не оспаривался». Европейский суд, признав нарушенным право г-на Скуратова на участие в свободных выборах, постановил выплатить ему 8 тыс. евро в качестве компенсации за моральный вред и 12 тыс. евро за понесенные судебные издержки.
     «Я удовлетворен этим решением, – заявил «Времени новостей» г-н Скуратов. – Но меня разочаровало, что суду понадобилось 3,5 года, чтобы рассмотреть мое заявление, – это слишком долгий срок. Конечно, «поезд ушел» – в том смысле, что те выборы давно миновали, одномандатных округов больше нет. Но главное в другом. Европейский суд признал, что моя кандидатура была снята с выборов по дискриминационным основаниям. Он показал, что наши избирательные комиссии действуют по указке исполнительной власти и Кремль творит то, что он хочет, невзирая на закон». По словам г-на Скуратова, сейчас он размышляет, принимать ли ему участие в новых выборах в Госдуму.

Генпрокурор нашел себе защитников

За Юрия Скуратова вступился Страсбургский суд

     Европейский суд по правам человека вчера признал незаконным отказ в регистрации бывшего генпрокурора РФ Юрия Скуратова кандидатом в депутаты Госдумы на выборах 2003 года за предоставление неполных сведений о себе. Эксперты уверены, что прецедентом для российских судов это дело не станет, но может заставить судей и членов избиркомов «задуматься, что не стоит безумно исполнять любой заказ власти».
     Юрий Скуратов в 2003 году был выдвинут в Госдуму от КПРФ по федеральному партсписку и по Бурятскому одномандатному округу. Однако республиканский избирком отказал ему в регистрации, сославшись на «неполные сведения о занимаемой должности, ненадлежащее оформление подтверждения принадлежности к КПРФ и ненадлежащее заверение копий диплома о высшем образовании и диплома доктора юридических наук». В частности, экс-генпрокурору поставили в вину то, что он написал, что занимает пост и. о. завкафедрой конституционного права Государственного социального университета, но не указал, что является еще и профессором этого университета.
     Изучив все обстоятельства дела, суд пришел к выводу, что решение об отказе Юрию Скуратову в регистрации «не было основано на важных и достаточных причинах и находится в разладе с неоспоримыми фактами». «Ничто не свидетельствует о том, что господин Скуратов действовал со злым умыслом,– подчеркивается в решении суда.– С точки зрения независимых наблюдателей, решение по заявке господина Скуратова 'представлялось необычным и избирательным применением правил регистрации'». В связи с этим суд признал нарушение Россией статьи 3 протокола #1 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, требующей «проводить свободные выборы в условиях, которые обеспечат свободное волеизъявление народа». Теперь российские власти должны выплатить господину Скуратову €8 тыс. компенсации и возместить судебные издержки в размере €12 тыс.
     Примечательно, что одновременно в рамках того же дела суд отказал в иске Александру Краснову, не допущенному в 2003 году к выборам мэра Москвы и депутатов Госдумы за «предоставление неточных сведений о себе».
     Господин Краснов, занимавший ранее должность главы управы Пресненского района Москвы, был смещен с этого поста, но указал в представленных в избирком документах именно это место работы. Однако Страсбургский суд счел, что господин Краснов не мог не знать о назначении на его место другого человека, а стало быть, сознательно вводил избирателей в заблуждение.
     Юрий Скуратов заявил Ъ, что решением суда в целом удовлетворен, но из-за «слишком длительных сроков рассмотрения жалоб» оно теряет для него практический смысл. Как отметил экс-генпрокурор, «уже фактически началась новая избирательная кампания», поэтому отменить решения избиркомов, не допустивших его к выборам-2003, уже не удастся. В то же время он заверил Ъ, что, опираясь на решение Страсбургского суда, направит письмо в Высшую квалификационную коллегию судей, чтобы «совершенно очевидно незаконные» решения судов 2003 года получили профессиональную оценку.
     Положения избирательного законодательства, позволявшие отказывать кандидатам в регистрации за предоставление неполных сведений о себе, применялись избиркомами достаточно часто (см. справку). Однако, как напомнил Ъ секретарь федерального политсовета СПС Борис Надеждин, в 2005 году эти нормы были из закона изъяты, а перечень сведений о кандидатах стал исчерпывающим (ранее избиркомы могли трактовать термин «неполнота сведений» по собственному усмотрению). Теперь же, по убеждению партийца, снять кандидата с выборов можно лишь за экстремистскую деятельность.
     Впрочем, в ЦИКе в этом не уверены. Как разъяснила Ъ член ЦИКа Елена Дубровина, кандидату все еще может быть отказано в регистрации за неполноту сведений, но у него появилось право «вносить сколько угодно правок» в свои документы уже после подачи их в избирком. Чтобы уточнить эту процедуру, ЦИК разослал на места специальное письмо, в котором, по словам госпожи Дубровиной, избиркомам рекомендовано оперативно сообщать кандидатам и партиям об обнаруженных неточностях, чтобы они успели внести необходимые поправки до рассмотрения вопроса о регистрации. И лишь если партийцы, зная о замечаниях избиркома, сознательно их проигнорируют, может последовать заслуженное наказание.
     С тем, что у властей осталась лазейка, позволяющая снимать с выборов за неполные сведения, согласен и экс-глава ЦИКа Александр Иванченко, возглавивший недавно Российский центр обучения информационным технологиям при ЦИК РФ. «С переходом к выборам по партспискам ошибки в правоприменительной практике могут иметь самые плохие последствия, и цена их кратно возрастает,– уверен он.– Ведь в случае снятия с выборов партий и отмены таких решений в суде придется пересчитывать мандаты по всей стране. Так что решение Страсбургского суда должно заставить задуматься и судебную, и избирательную систему».
     В то же время адвокат Вадим Прохоров, который неоднократно готовил для оппозиции иски в Европейский суд по правам человека, подчеркнул, что прямой юридической силы для российских судов вчерашний вердикт иметь не будет. «Единственный реальный результат может заключаться в том, что кто-то в судебных органах задумается, что не стоит безумно, вопреки закону, исполнять любой заказ власти»,– пояснил Ъ господин Прохоров. Хотя для самого Страсбургского суда, по его мнению, дело Скуратова может сыграть роль прецедента.
     Господин Скуратов тоже предположил, что решение Европейского суда станет «профилактическим для будущих явно ангажированных властью судей и избиркомов». По меньшей мере, как надеется бывший генпрокурор, у «этих деятелей не будет ощущения вседозволенности, поскольку есть наднациональные институты, которые все равно тебя достанут».

Вице-губернатора отправили на строгий режим

Освободив из-под ареста 25 млн рублей на его счетах

     Челябинский областной суд вчера признал бывшего первого вице-губернатора региона Виктора Тимашова виновным в получении взяток и приговорил его к 10-летнему заключению. Кроме этого, суд постановил арестовать счета чиновника в нескольких банках и вернуть государству похищенные 6,5 млн руб.
     К оглашению приговора судья Сергей Горбулин приступил в минувший понедельник. Последние из 350 страниц он зачитал вчера. Из приговора следовало, что Виктор Тимашов организовал систему вымогательства взяток с руководителей компаний за получение госзаказов. За это он получал откат в размере 25% от суммы, выделенной каждому конкретному предприятию из регионального бюджета на проведение геологоразведочных работ. Самым крупным эпизодом в деле стало присвоение им 2,5 млн руб., которые были выделены областному госпредприятию «Южуралгеологоразведка» на приобретение бурового агрегата. Суд признал экс-чиновника виновным только в части получения взяток, а вмененные ему в вину легализацию доходов, полученных преступным путем, и злоупотребление служебными полномочиями посчитал недоказанными. Суд назначил Виктору Тимашову десять лет колонии строгого режима и оштрафовал его на 750 тыс. руб. Кроме того, он лишен права занимать должности в органах государственной власти и местного самоуправления на три года, а также чина действительного государственного советника первого класса. Также суд обязал списать с арестованных банковских счетов подсудимого 6,5 млн руб. в пользу государства. Оставшаяся на счетах сумма 25 млн руб. была разморожена.
     Виктор Тимашов встретил приговор спокойно. Сразу после оглашения вердикта его окружили несколько милиционеров, надели на него наручники и увели. Стоит отметить, что господин Тимашов еще до приговора говорил корреспонденту Ъ, что не рассчитывает на благополучный исход процесса. Видимо, поэтому он сразу пришел в суд с вещами. Его адвокат Сергей Банных уже заявил, что будет обжаловать решение суда. Подавать кассацию на приговор намерены и представители облпрокуратуры, так как их не удовлетворил отказ суда признать вице-губернатора виновным в злоупотреблении и отмывании средств. Однако по части наказания гособвинение осталось довольно, хотя и требовало для чиновника 12 лет лишения свободы.
     «Мне по-человечески его (Виктора Тимашова.– Ъ) жаль, ведь у него остался малолетний ребенок. Надеюсь, что он заслужит себе досрочное освобождение и вернется к нормальной жизни»,– сказал Ъ первый вице-губернатор Челябинской области Андрей Косилов, комментируя приговор.

Адвокат «Томскнефти» попал под следствие за гонорар

Прокуратура сочла 715 млн рублей нереальным заработком

     Как стало известно Ъ, Генпрокуратура направила в суд представление о даче согласия на привлечение соучредителя юрфирмы «Интеллект групп», известного адвоката по налоговым делам Андрея Николаева-Полыновского в качестве обвиняемого в групповом хищении и отмывании преступно нажитых денег. По версии следствия, он вместе с управляющим «'Томскнефть' ВНК» (дочерняя структура компании ЮКОС) Сергеем Шимкевичем похитил и отмыл 715 млн рублей, перечисленных юрфирме в качестве гонорара. Защита утверждает, что это был обычный гонорар за правовую помощь.
     Бывший управляющий «Томскнефти» Сергей Шимкевич, занявший эту должность в 2000 году при хозяине ЮКОСа Михаиле Ходорковском и уволенный с нее летом прошлого года, ныне находится под стражей по обвинению в хищении 6,56 млрд рублей и их последующем отмывании. По версии следствия, 715 млн рублей из этой суммы были перечислены в 2006 году с депозита «Томскнефти», где они были зарезервированы для уплаты налогов, в московскую юрфирму «Интеллект групп», одним из учредителей которой является известный в Москве налоговый адвокат «Мосюрцентра», доцент Высшей школы экономики Андрей Николаев-Полыновский.
     Вчера стало известно, что руководитель следственной группы по данному делу Ратмир Хатыпов направил в Дорогомиловский райсуд Москвы представление Генпрокуратуры о даче согласия на привлечение господина Николаева-Полыновского в качестве обвиняемого по ст. 160 ч. 4 и ст. 174 прим 1 ч. 4 УК РФ (соответственно хищение и отмывание организованной группой). Следствие считает, что 715 млн рублей – это «нереальная» сумма гонорара за правовые услуги. По предположению следователей, они вообще не оказывались, а перечисленные юрфирме «Интеллект групп» деньги были похищены.
     Дорогомиловский суд уже дважды назначал дату заседаний по этому делу, однако процесс откладывался из-за того, что Андрей Николаев-Полыновский находится на лечении от нервной депрессии. Его жена Елена сообщила вчера Ъ, что без согласования с супругом не вправе комментировать это дело. Защищать же господина Николаева-Полыновского в суде взялся адвокат Роберт Зиновьев, который на прошлой неделе представлял известного адвоката Бориса Кузнецова, заподозренного в разглашении секретной справки ФСБ. По словам господина Зиновьева, его коллега Николаев-Полыновский действительно выполнял работу по оказанию юруслуг «Томскнефти», однако 715 млн рублей получила юрфирма, а не сам адвокат, который «довольствовался гонораром, соответствующим нормальной практике».
     Адвокат же экс-управляющего «Томскнефти» Шимкевича Виктор Данильченко заявил Ъ, что он отрицательно относится к попытке сделать его коллегу Николаева-Полыновского обвиняемым. Господин Шимкевич, по словам его защитника, свою вину по данному эпизоду не признает, как, впрочем, и по всем остальным. «Юрфирма 'Интеллект групп',– сказал защитник Данильченко,– заключила контракт с 'Томскнефтью', который и выполнял адвокат Николаев-Полыновский. Объем же вознаграждения за юридические услуги в советское время таксировался и имел свой номинал согласно инструкции Минюста, а теперь это предмет соглашения сторон».
     Примечательно, что Генпрокуратура пытается привлечь к уголовной ответственности уже четвертого адвоката, связанного с ЮКОСом и его дочерними предприятиями. В международный розыск объявлены адвокаты Дмитрий Гололобов (бывший главный юрист ЮКОСа) и Павел Ивлев: первый из них преподает международное право в Лондоне, второй работает юристом в Нью-Йорке. Под стражей находится бывший исполнительный вице-президент ЮКОСа Василий Алексанян, который перед арестом был лишен адвокатского иммунитета судом, а затем написал заявление о добровольном выходе из адвокатуры. Кроме того, за границей скрывается от российской Генпрокуратуры адвокат и близкий друг Михаила Ходорковского Антон Дрель, которого следователи безуспешно пытались лишить адвокатского статуса. Глава адвокатской палаты Москвы Генри Резник считает, что «следственные органы развязали войну против адвокатского сообщества». В свою очередь, в Генпрокуратуре заявили Ъ, что «к адвокатам, не нарушающим закон, у нас претензий нет».

С Михаилом Трепашкиным рассчитаются за клопов

Страсбургский суд частично удовлетворил его жалобу

     Европейский суд по правам человека в Страсбурге вчера частично удовлетворил жалобу бывшего офицера ФСБ, адвоката и правозащитника Михаила Трепашкина, ныне отбывающего срок за разглашение гостайны. Суд признал условия содержания бывшего чекиста под стражей «бесчеловечными» и обязал Россию выплатить господину Трепашкину €3 тыс. Одновременно была отклонена жалоба на незаконное содержание под стражей, поскольку арест экс-офицера ФСБ уже признавался российским судом противозаконным.
     Решение по жалобе Михаила Трепашкина вчера было опубликовано на сайте Страсбургского суда. Как рассказала Ъ его адвокат Елена Липцер, жалоба господина Трепашкина была подана в Европейский суд в ноябре 2003 года. В ней говорилось, что в отношении бывшего полковника нарушены ст. 3 (бесчеловечное и унижающее достоинство обращение и наказание) и ст. 5 (незаконное содержание под стражей) Европейской конвенции по правам человека. Как пояснила госпожа Липцер, с 22 октября по 1 декабря 2003 года Михаил Трепашкин содержался под стражей в подмосковных городах Дмитров и Волоколамск. «В Дмитрове он был помещен в очень грязную, темную камеру размером 1 на 1,5 метра, в которой было огромное количество клопов,– сообщила адвокат.– Он рассказал, как однажды проснулся от невыносимой боли от укусов клопов. Сотрудники давали ему дуст, который даже для здорового человека опасен, а у Михаила Ивановича (Трепашкина.– Ъ) бронхиальная астма с аллергическим компонентом». По словам Елены Липцер, в СИЗО Волоколамска, куда позднее поместили господина Трепашкина, в камере было лишь одно спальное место для нескольких человек, а постельное белье не менялось. «У меня до сих пор в пакетиках хранятся клопы, которых высылал по почте мой подзащитный»,– добавила она.
     Адвокат также подчеркнула, что считает удовлетворение жалобы справедливым решением. По ее словам, размер определенной Страсбургским судом компенсации (€3 тыс.) не имеет значения, поскольку «речь идет не только о правах Михаила Трепашкина, а о системном нарушении прав в России». В то же время жалоба на нарушение ст. 5 Конвенции по правам человека (незаконное содержание под стражей) судом удовлетворена не была, поскольку ранее в России суд признавал арест господина Трепашкина незаконным. При этом экс-чекисту была выплачена компенсация в размере 70 тыс. руб.
     По мнению председателя общероссийского движения «За права человека» Льва Пономарева, решение Страсбургского суда кардинально не изменит судьбу господина Трепашкина, но может повлиять на дальнейшие решения российских судов. По словам адвокатов господина Трепашкина, сейчас в Европейском суде находятся еще две его жалобы – на несправедливость судебного рассмотрения и на незаконность ареста после условно-досрочного освобождения в 2005 году Тагилстроевским райсудом Нижнего Тагила. В настоящее время Михаил Трепашкин отбывает наказание в одной из колоний-поселений Нижнего Тагила. Как пояснили в ГУИН по Свердловской области, его состояние сейчас удовлетворительное.
     В Министерстве юстиции РФ Ъ заявили, что комментировать решение Европейского суда по правам человека смогут лишь после того, как оно поступит в Россию. При этом Россия оспорить его уже не может, а ответственность за выплату компенсации ложится на Министерство финансов РФ.

ОТДАТЬ ПОД СУД СИСТЕМНЫЙ КРИЗИС

Попытка перехватить иски граждан против своего государства не приведет к кардинальному уменьшению потока обращений в Страсбургский суд

     Власти предержащие в России озаботились все возрастающим потоком обращения российских граждан в Европейский суд по правам человека. Председатель Конституционного суда РФ Валерий Зорькин выступил с инициативой поднять эффективность надзорной системы российского правосудия с тем, чтобы судебные ошибки исправлялись не в Страсбурге, а в пределах России. А Верховный суд РФ уже заявил о создании рабочей группы, которая займется разработкой соответствующего законопроекта. И понятно почему. Ведь это не только вопрос престижа страны в Европе. С материально-финансовой стороны стало накладно постоянно проигрывать эти дела в ЕС. Поэтому нашлись умные люди, к числу которых принадлежит, безусловно, и Валерий Дмитриевич Зорькин, и стали искать выход из ситуации.
     В чем суть инициативы Зорькина? Дело в том, что в Конституции РФ записано, что обращение в ЕС возможно лишь тогда, когда исчерпаны все ресурсы защиты прав человека и гражданина, предусмотренные национальным законодательством. Нашими законами предусмотрена так называемая надзорная форма исправления судебных ошибок, когда вслед за кассацией вступает институт вышестоящей судебной инстанции, в которой теоретически могут исправить эти ошибки. Но вся беда в том, что само обращение гражданина, сама жалоба не является тем спусковым механизмом, когда эта надзорная инстанция включается в дело. Включать ее или не включать, решают судебные чиновники. К примеру, один судья, изучив жалобу, определяет, истребовать дело или в этом нет нужды, потом заключение дают уже трое профессиональных судей, потом оно истребуется и т.д. и т.п. Все полностью отдано на свободное усмотрение чиновников, которые всегда очень заняты, кроме того, им нужно и на рыбалку, и на охоту. Поэтому совершенно справедливо ЕС не признал российскую надзорную инстанцию – а это значительная часть нашей судебной системы – в качестве одного из средств защиты прав человека, предусмотренных национальным законодательством.
     Зорькин же, будучи человеком действительно умным, предлагает: давайте посмотрим, почему у нас столь неэффективен целый «этаж» судебного надзора. Давайте внесем ряд изменений с тем, чтобы надзорная инстанция была реформирована в соответствии с рекомендациями ЕС. Идея здравая. Но примечательно то, как эту идею встретили коллеги Зорькина по судейскому цеху. Они начали его за это и ругать, и критиковать, а некоторые даже поливать грязью. Мое же мнение таково: несмотря на здравый смысл, в ходе реализации эта идея окажется полумерой и не приведет к кардинальному уменьшению потока обращений российских граждан в ЕС.
     Почему? Потому что болезнь намного глубже, и реформированием одной только надзорной системы конечной цели не достичь. Дело в том, что, во-первых, не изжиты массовое хамство и бюрократические извращения в системе исполнительной власти, которая наплевательски относится к правам человека и гражданина. Предложение о принятии закона об административных процедурах, которые бы защищали права граждан во взаимоотношениях с чиновниками, было утоплено, и такого закона до сих пор нет. Административная реформа идет, фактически не затрагивая этого пласта проблем.
     Второй порог, о который непременно споткнется реализация идеи, – телефонное право. К сожалению, многие вопросы в России решаются по-прежнему по звонку, и судебная система не только не стала лучше по сравнению с советскими временами, она в этой части просто деградировала. Для нее зависимость от исполнительной власти стала уже притчей во языцех.
     Третья причина – коррумпированность судей. Иностранные инвесторы хорошо знают, кому и сколько нужно заплатить, чтобы получить в российских судах нужное решение. А коррумпированность суда напрямую сказывается и будет сказываться и на интересах обычного россиянина в отстаивании им своих прав.
     И, наконец, над российским правосудием тяготеют старые традиции – как более давние, так и тоталитарные, когда суд являлся винтиком в общем механизме государства, стоял на страже интересов государства, а не закона, а не прав граждан. Поэтому сводить все только к совершенствованию законодательства, к оптимизации надзорной инстанции означает закрывать глаза на общий кризис. А его не преодолеть путем реформирования только надзорного «этажа» нашей судебной системы.

Автомобиль с темным прошлым

Верховный суд повесил чужие долги на честных покупателей подержанных машин

     «Забрать несмотря ни на что и отдать банку», – так схематично выглядит вердикт Верховного суда, который затронул интересы очень многих наших граждан. Точнее сказать, практически всех, кто совершает на вторичном рынке дорогие покупки – жилье или автомобиль.
     Верховный суд принял уникальное в своем роде решение. Он фактически узаконил ситуацию, при которой любой честный покупатель может запросто стать должником банка, о существовании которого он до решения суда и не подозревал.
     Такое заключение высшей судебной инстанции можно смело расценить как очень тревожный сигнал для всех порядочных приобретателей транспорта или жилья «с рук». Итогом удачной покупки на вторичном рынке очень может оказаться ситуация, при которой покупатель остается без дорогой покупки, которую у него попросту отнимают. Без денег, за нее уплаченных, которые никто компенсировать не будет. Плюс к этому честный человек становится осужденным должником неизвестного ему банка. И таких людей по стране уже появилось немало.
     Но больше всего эта ситуация касается тех автолюбителей, которые покупают малоподержанные авто. До недавнего времени купить машину в хорошем состоянии с маленьким пробегом было синонимом счастья. Теперь почти новая машина – первый признак опасности. Граждан, приобретающих подержанные авто в стране, – миллионы, потому как Россия, по оценкам экспертов, уверенно держит лидирующее место по покупке именно транспорта бывшего в употреблении.
     О новой схеме обмана при покупке машины первым рассказал «Российской газете» наш читатель Сергей Михалев. Он даже не подозревал о существовании Московского банка реконструкции и развития (МБРР), пока не получил извещение от судебного пристава. В бумаге было сказано, что по решению Хамовнического суда на его автомобиль SKODA Oktavia наложен арест. Машина оказалась залогом по автокредиту, выданного МБРР некому гражданину Чубаню из Электростали. Кто такой Чубань, Михалев не знал. Он купил машину у гражданина Коготкова. Который, как потом оказалось, купил его у Чубаня, который взял ее в кредит у банка.
     Приставы забрали у Михалева машину, а сам он в акте описи и ареста имущества был заранее назван... должником банка и в конечном счете ответчиком в судебном процессе.
     Как такое стало возможно? Вот движение автомобиля, который «довез» Михалева до суда. Гарантией того, что купленный полностью в кредит и заложенный в банке автомобиль не будет продан, являлся пункт кредитного договора, обязывающий Чубаня «не позднее 10 рабочих дней со дня получения автомобиля от продавца зарегистрировать его и предоставить в банк оригинал паспорта транспортного средства, где в качестве собственника автомобиля указан заемщик...».
     Гражданин Чубань автомобиль зарегистрировал и сразу продал его Коготкову. Отметим, что продать автомобиль без оригинала ПТС невозможно. По идее банк должен был задать своему клиенту неприятные вопросы и даже – изъять автомобиль. Но МБРР по неизвестной причине «вспомнил» об обязательствах своего клиента только через полгода! Забывчивый банк, выждав время, обратился в Хамовнический суд с иском об обращении взыскания на заложенное имущество. Выяснив, что на этот момент автомобиль принадлежал уже Михалеву, банк не задумываясь попросил суд привлечь нового владельца в качестве соответчика. Суд очень оперативно удовлетворил просьбу банка.
     Вот как выглядит «сухой остаток» этой истории: SKODA Oktavia осталась в собственности банка. Чубань получил за автомобиль «живые» деньги от Коготкова. Коготков свои деньги вернул, продав автомобиль Михалеву. А Михалев потерял все – и автомобиль, и деньги, которые за него заплатил, да еще оказался в роли «крайнего»: поскольку банк так и не «нашел» своего клиента Чубаня и все претензии предъявил последнему собственнику автомобиля, «повесив» на него еще и судебные издержки.
     Пострадавший Михалев справедливо видит в этом мошенничество:
     – Автомобиль несколько раз снимался с учета и ставился на учет в ГИБДД, на него выписывалась страховка – как «гражданка», так и КАСКО. Почему служащие банка забыли сделать отметку в ПТС о том, что автомобиль находится в залоге и почему ПТС не был помещен на хранение в банк до полного погашения?
     Схема аферы, на взгляд нашего читателя, простая. Служащий банка выдает кредит своему подельнику, тот получает машину и продает ее человеку малоимущему (с которого взять нечего и поэтому банк в суд на него подавать не станет), а когда этот последний продает ее в очередной раз– автомобиль арестовывают и возвращают в качестве залога банку.
     – Лично на мне мошенники заработали 15 тысяч долларов, – говорит Михалев.
     Возможно он прав, потому как милиция на его заявление о мошенничестве по неизвестной причине реагировать не стала. Хотя если бы проверила, то убедилась бы в том, что легко узнала редакция – ненайденный банком гражданин Чубань именно таким образом уже много раз брал кредиты на машины и все их быстро продавал. Причем случай с нашим читателем для гражданина Чубаня – шестой. Но и после истории с читателем Михалевым Чубаню продолжали давать кредиты на машины. На сегодня через его руки прошли уже восемь авто! Все сказанное служба безопасности банка легко могла проверить, но почему-то не сочла нужным. Почему?
     Кстати, в том же Хамовническом суде и у того же судьи в производстве еще 4 аналогичных дела. И все с тем же банком. Это называется – система. А когда Михалев обратился в суд со встречным иском о признании его добросовестным приобретателем и, соответственно, нечинении препятствий владения, пользования и распоряжения имуществом, судья оставила это исковое заявление без движения.
     Суд наш читатель проиграл.
     В московских судах сейчас находятся десятки исков банков к гражданам – владельцам автомобилей на предмет их изъятия как имущества, обремененного залогом.
     Эти дела уже поставлены на поток, и решения всегда принимаются в пользу банка.
     Дошли они и до Верховного суда. Его толкование сложившейся ситуации перекладывает все долги от заложенного в банк имущества на нового покупателя. Этот честный покупатель теперь по закону потеряет приобретенное имущество и оказывается на годы в долговой яме неизвестного ему банка.
     И будет осужден как должник.

Справка «РГ»
     Что надо знать тем, кто приходит на вторичный рынок за автомобилем?
     Чтобы не попасть в сети мошенников, необходимо обратить внимание на два момента – состояние транспорта и цену. Должна насторожить низкая цена и маленький пробег почти новой машины. Особенно это касается транспорта, чей возраст меньше трех лет, потому как именно на этот срок банки выдают кредиты на машины. А если транспорт продают спустя недели или месяцы после покупки – это серьезный повод вообще отказаться от покупки.
     К сожалению, никаких других вариантов не стать должником неизвестного банка нет. Проверить все банки, которые выдают кредиты на покупку машин, невозможно.

документ
     Из Определения Верховного суда:
     При переходе права собственности на предмет залога к третьим лицам залогодержатель не утрачивает право обратить на нее взыскание.
     В силу статьи 32 Федерального закона от 29 мая 1992 года «О залоге» (с последующими изменениями и дополнениями) залог сохраняет силу, если право собственности или полного хозяйственного ведения на заложенную вещь либо составляющее предмет залога право переходит к третьему лицу.
     ...переход права собственности не прекращает право залога: правопреемник залогодателя становится на его место. При этом каких-либо исключений, позволяющих освободить лицо, приобретшее заложенное имущество, от перешедших к нему обязанностей залогодателя на основании того, что при заключении договора купли-продажи оно не знало о наложенных на него обременениях, не предусмотрено.
     Что касается правовых норм, содержащихся в статьях 301, 302 ГК РФ, то они регулируют правоотношения, связанные с истребованием собственником своего имущества из чужого незаконного владения, в том числе и от добросовестного приобретателя, и к возникшим по данному делу правоотношениям применены быть не могут.
     С учетом этих требований закона независимо от перехода права собственности на вещь к третьим лицам залогодержатель не утрачивает право обратить на нее взыскание по долгу, а права третьего лица (нового приобретателя) могут быть защищены в рамках иных отношений – между новым приобретателем (третьим лицом) и бывшим собственником (залогодателем) по поводу возмещения продавцом убытков, причиненных при изъятии товара у покупателя третьими лицами по основаниям, возникшим до исполнения договора купли-продажи.

Арбитраж рассекретили

Глава Высшего арбитражного суда запретил подчиненным шифроваться

     Теперь в любой арбитражный суд можно обратиться по Интернету, пока – только за консультацией. Но в перспективе все арбитражные канцелярии перейдут на электронные формы работы, когда не надо стоять в очередях, достаточно просто нажимать кнопки.
     Глава Высшего арбитражного суда РФ Антон Иванов направил в нижестоящие инстанции информационное письмо, в котором разъяснил, как должен выглядеть образцовый сайт арбитражного суда. Отныне, если вы наберете адрес какого-нибудь экономического суда и увидите рекламу или пуще того – предвыборную агитацию, знайте, это неправильный сайт, и на него надо пожаловаться. Антон Иванов строжайше запретил размещать на официальных страничках все лишнее.
     Тщательно запрещено судам шифроваться: помещать неработающие телефоны или «левые» почтовые ящики. Если суд поменял телефоны или адреса электронной почты, вся контактная информация должна обновляться на сайте в тот же день.
     Для удобства заявителей в Интернет надо выложить все образцы документов: формы заявлений, реквизиты для уплаты пошлины. В идеале, конечно, было бы хорошо, чтобы все формы можно было тут же заполнить и переслать по адресу. Но пока это в проектах.
     Зато уже сейчас любой посетитель сайта узнает, где и когда слушается интересующее его дело, кто участники процесса. Безусловное новшество: тексты принятых судебных актов по делу должны обновляться ежедневно. Постановил, допустим, суд арестовать имущество: будьте любезны повесить на сайт. Немедленно.
     Письмо главы Высшего арбитражного суда – по сути инструкция и руководство к действию для всех арбитражных судов. Но главное в нем написано как бы между строк: суды должны становиться более открытыми для граждан, и компьютер в этом деле – первый помощник.
     Кроме того, в Высшем арбитражном суде обсуждают идею внедрения так называемого электронного правосудия. В перспективе через Интернет можно будет подавать не только заявления, но и все документы, касающиеся судебного процесса. В арбитражных судах планируется установить системы видеоконференцсвязи, и при желании стороны смогут участвовать в процессе, не приезжая в суд. По предварительным оценкам, создание системы потребует свыше 300 миллионов долларов и займет не менее 5 лет. Однако дело не только в деньгах, нужны и некоторые изменения в законах.
     – Мы поставили задачу развить систему электронного правосудия, – рассказали в Высшем арбитражном суде. – Нужно подчеркнуть, что электронное правосудие не означает отказа от бумажных документов – они продолжают существовать на прежних основаниях, но с них теперь снимаются электронные копии. Решения становятся доступны в электронном виде, дела будут сканироваться и сохраняться в базе данных как графические образы. Электронные дела должны стать прорывом к созданию системы электронного правосудия. С ними будет возможно, например, запросить дело из архива другого суда. Упростится ознакомление адвокатов с делами в производстве: сейчас дела выдаются им по заявке, и они должны читать их и делать выписки (либо копировать) под присмотром специального сотрудника, который следит за сохранностью документов. Для электронной копии, хранящейся на сервере в центральной базе, такие предосторожности уже не нужны: адвокат может просто ввести свои идентификационные данные и получить доступ к делу для чтения.

ВЯЧЕСЛАВ ЛЕБЕДЕВ, «За самый Верховный суд в мире»

НАГРАДА НЕДЕЛИ

     На прошлой неделе стало известно, что председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев распорядился создать рабочую группу, члены которой уже приступили к разработке федерального конституционного закона, позволяющего рассматривать дела «гражданин против России» не в Европейском суде по правам человека, а в самом ВС России. Законопроект разрешит гражданам взыскивать с России компенсацию за нарушения Европейской конвенции по правам человека, в первую очередь за неисполнение судебных решений, судебную волокиту и необоснованное содержание под стражей. Именно с этими особенностями российской жизни связано большинство жалоб, засыпавших Страсбург: в прошлом году их количество достигло 10 тыс. И хотя удовлетворен был всего 1% исков (ровно 100 дел), а общая сумма признанного Евросудом ущерба, который пришлось компенсировать российскому бюджету, относительно невелика ({euro}1,38 млн и 1,06 млн руб.), общая тенденция выглядела очень неприятной для Москвы, ведь за год Страсбург отклонил всего шесть жалоб. Поток исков продолжал расти, никак не влияя на сочувственное отношение судей к жалобщикам. (В прошлый четверг, например, Евросуд удовлетворил громкую жалобу бывшего сотрудника ФСБ Михаила Трепашкина на условия содержания под стражей.) Репутационный ущерб, наносимый Москве такими решениями, оказался куда серьезнее финансового.
     Инициатива главы Верховного суда выглядит наиболее изящным выходом из ситуации. Граждане России сохранят возможность защитить попранные права в Страсбурге, но очевидно, что для большинства будет проще сперва попробовать добиться справедливости на родине. Евросуд будет рад даже символическому сокращению потока жалоб из России. А Россия сможет рассматривать дела «против себя» по-семейному, без вынесения сора из избы. За это Вячеслав Лебедев и получает заслуженную награду.

Из «Лефортово» в Евразию

СО ВСЕМИ ВЫТЕКАЮЩИМИ

     На прошлой неделе произошло три заметных события, связанных с известным адвокатом Борисом Кузнецовым. Генпрокуратура направила в Мосгорсуд дело его клиента, бывшего сенатора от Калмыкии Левона Чахмахчяна, обвиняемого в попытке выманить $300 тыс. у главы «Трансаэро» Александра Плешакова (совершенно секретное дело будет слушаться в закрытом режиме).
     В отношении самого адвоката прокуратура Москвы возбудила дело о разглашении государственной тайны (оно заключалось в копировании и передаче в Конституционный суд секретной справки ФСБ, доказывающей, что разговоры сенатора прослушивались до того, как это разрешил делать суд).
     Одновременно Борис Кузнецов объявил, что «находится в Евразии» и намерен просить политического убежища в стране пребывания. Кузнецов, прославившийся как соавтор Конституции РФ и представитель семей экипажа АПЛ «Курск», Павла Бородина и Игоря Сутягина, объяснил, что «решил не находиться в России не потому, что я боюсь, что меня арестуют, посадят, осудят,– это все ерунда, это седьмое уголовное дело, которое в жизни против меня возбуждали. Просто, сидя в «Лефортово», я вряд ли смогу оказать помощь моим клиентам и вряд ли могу даже себя защищать эффективно».
     Трудно, однако, предположить, что, находясь «в Евразии», Кузнецов сможет эффективно защитить того же Чахмахчяна: вряд ли проходящий в закрытом режиме суд не прислушается к доводам обвинения, для опровержения которых приходится разглашать гостайну и становиться невозвращенцем.

Свободный орган

Российская прокуратура, защищая по должности закон, сама обращается с ним необычайно вольно

     Впервые после официального отказа России выдать Великобритании российского гражданина Андрея Лугового российская Генпрокуратура прокомментировала это дело. Спикерами выступили заместитель генерального прокурора Александр Звягинцев и заместитель начальника управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Андрей Майоров. Ничего принципиально нового представители Генпрокуратуры не сказали: опять обвинили британских коллег из Королевской прокуратуры в политизации дела, отказе от сотрудничества с российской стороной и отсутствии доказательств, снова назвали Лугового и Ковтуна жертвами отравления (тем самым предопределив исход возможного суда в Москве). Но одну принципиально важную проговорку замгенпрокурора Звягинцев все-таки сделал. По его словам, российское правительство «не имеет никакого отношения» к решению об отказе в экстрадиции Лугового в Великобританию. А принимала это решение исключительно Генпрокуратура. Хотя инстанцией, принимающей такое решение, должен был быть российский суд.
     Но даже здесь, когда у России была четкая правовая позиция, Генпрокуратура предпочла не соблюдать букву закона и обойтись без рассмотрения просьбы об экстрадиции в суде.
     Хотя можно не сомневаться, что российский суд принял бы точно такое же решение, как и Генпрокуратура, – по совершенно ясным, заметим, правовым основаниям. Стоит еще отметить, что, пытаясь в очередной раз провести более чем небесспорные аналогии между экстрадицией Лугового и экстрадицией Березовского с Закаевым, г-н Звягинцев почему-то заявил, что Березовский получил статус политэмигранта без суда. Хотя замгенпрокурора РФ прекрасно знает, что в экстрадиции Березовского и Закаева, которые на момент запроса не были гражданами Великобритании (в отличие от Лугового, который на момент запроса являлся гражданином России), отказывал именно суд. А не британское правительство и не Королевская прокуратура. И что не суд, а правительство по британским законам является инстанцией, рассматривающей прошение граждан о предоставлении им политического убежища (естественно, что такую просьбу к властям Британии направлял сам Березовский, а не судебные инстанции, и к судебной системе эта просьба не имеет никакого отношения).
     Сознательная или несознательная путаница – лишь небольшое производное от одной весьма неприятной тенденции: призванная защищать соблюдение законности, прокуратура сама далеко не всегда действует строго в правовом поле.
     И никакого неудобства от этого не испытывает, поскольку ни разу реально не отвечала за такие действия. Речь, разумеется, здесь идет вовсе не о рядовых работниках. До г-на Звягинцева весьма вольными высказываниями отличался бывший заместитель генерального прокурора г-н Колесников, который, не утруждая себя решениями и выводами суда, называл подозреваемых или простых фигурантов по делу, а то и вовсе сторонних людей преступниками. И до сих пор этот господин прекрасно себе поживает, ни разу не ответив за свои незаконные высказывания и, мягко говоря, превышение должностных полномочий.
     Мало того, есть примеры того, как Генпрокуратура РФ просто не исполняет решения самих российских судов. Суды всех инстанций подтвердили незаконность проведения следственных мероприятий по второму делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в Чите, постановив доставить их в Москву, поскольку Уголовно-процессуальный кодекс однозначно предписывает вести следствие по месту совершения инкриминируемых подозреваемым нарушений закона. Но следователь Генпрокуратуры по особо важным делам Салават Каримов, ведущий дела ЮКОСа, сам или по указанию вышестоящих начальников игнорирует судебные решения.
     И в стране, где и без того мало кто верит в бесстрастность и равенство для всех закона, оказывается, нет инстанции, способной заставить прокурорских работников исполнять судебные решения.
     Но, если решения суда не исполняет орган, по самой своей сути призванный надзирать за соблюдением законности в стране, чего же тогда требовать от граждан или от исполнительной власти, которая считает ту же прокуратуру своим «приводным ремнем»?
     Точно так же не должно удивлять, что до всякого расследования в России представители Генпрокуратуры называют Андрея Лугового не возможным убийцей, а жертвой. Определять статус подозреваемого до следствия и потом с помощью подконтрольных власти судов штамповать изначальную версию Генпрокуратуры стало органичной частью нынешней правоприменительной практики в России. Такая ситуация, безусловно, не может оставаться без последствий как для репутации России в мире, так и для ее взаимодействия с правоохранительными органами других стран и международными судебными инстанциями.
     Оборотной стороной этого правового нигилизма надзорной инстанции становится постоянный проигрыш Россией дел в Европейском суде по правам человека, а также нежелание других стран положительно реагировать на просьбы Генпрокуратуры РФ об экстрадиции. Потому что в судах цивилизованных стран рассматривают реальные доказательства вины и действуют в рамках закона.
     Что касается России, то пренебрежение законом со стороны Генпрокуратуры – очень опасная тенденция. Правовую машину, запущенную на исполнение политического заказа, остановить и просто контролировать бывает очень сложно, если возможно вообще. В этом может убедиться любой, хоть немного знакомый, в частности, с российской историей. Разумеется, написанной без участия нынешней АП.

ПСИХОЗ В СОЧИ

Организованные группы захватывают имущество одиноких пенсионеров

     Психиатры и судьи разработали схему, которая позволяет отобрать у человека имущество, жилье, деньги, свободу и даже право на слово и защиту. Всё чаще жертвами оборотней в белых халатах и судейских мантиях в Сочи-Олимпийском становятся одинокие пожилые люди.

НЕ ИМЕЙ СТО РУБЛЕЙ.
     Пять лет назад Марианна Брониславовна Гузикова, по образованию педагог, 1938 года рождения, проживала в собственной двухкомнатной квартире по улице Кубанская, 20 с престарелой матерью. В престижном квартале. В центре Сочи. С прекрасным видом на море. Сегодня ее квартира, по оценкам риэлтеров, стоит не менее трехсот тысяч долларов США. В квартире были дорогие семейные вещи и украшения. Сегодня бывшей хозяйке дорогой недвижимости — 69. Из них пять лет она бомж и нищая. Причём не просто бомж, а «недееспособный бомж», который не имеет права подписи и голоса. Распрощаться с собственным имуществом и прежней жизнью ей помогли: нотариус Татьяна Филипчук, судья Николай Удовик, главный врач ПНД Сергей Кривошеин и работница привокзальной фирмы «Отдых» Алла Андреева. В отличие от остальных «недееспособных», ей повезло. Она выжила. По принципу «не имей сто рублей» вместо имущества приобрела надежных друзей, которые не дали ей погибнуть от тяжелой руки сочинского правосудия, карательной «гуманности» местных докторов и услуг привокзальной работницы.

ГРАБИТЕЛЬСКИЙ ДОГОВОР.
     В 2003 году Алла Ивановна Андреева предложила Гузиковой и ее лежачей матери свои услуги по уходу. Те согласились. Ранее мать и дочь обращались в собес, но им отказывали. Регистратор за свои услуги потребовала дарственную на квартиру. С этой целью в январе Андреева повезла Гузикову к «своему» знакомому нотариусу — Татьяне Филипчук. Нотариус вытащила уже заготовленный заранее договор и, не разъясняя дарительнице его последствий, попросила подписать. Договор был составлен по всем канонам кабальной сделки, против основ правопорядка и нравственности. Из завуалированного текста пункта 10 чётко выходило, что после смерти матери Гузикова сразу же лишается даже права пользования своей квартирой. Но обремененная житейскими проблемами и не посвященная в юридические тонкости, Марианна Брониславовна не придала этому значения. МАТЬ — В МОРГ, ДОЧЬ — В ПНД!
     3 октября 2003 года мать Гузиковой неожиданно скончалась. В этот день работа в квартире № 4 по улице Кубанская, 20 под руководством «домработницы» закипела. Люди в черном вытаскивали из квартиры труп матери. Люди в белом тащили на улицу дочь покойной. Труп засунули в карету ритуальных услуг и повезли в морг. Гузикову в карете «скорой помощи» — в ПНД. «Больную» насильно «лечили» там семь месяцев. Затем «домработница» два месяца держала ее под замком в сарае на улице Комсомольской, после чего вывезла и оставила в больнице № 3 горного села Илларионовка, куда свозят умирать бомжей. Здесь «кавказская пленница» «лечилась» еще полгода, пока не решилась на побег.

«НЕДЕЕСПОСОБНА, УПОРЯДОЧЕНА, ВЫХОЛОЩЕНА».
     А в это время в суде и ПНД колдовали над дальнейшей судьбой опустевшей квартиры. Без ведома и участия «больной» психиатры изготовили Акт № 32 от 06.04.2004 г. судебно-психиатрической экспертизы, куда вписали, что якобы больная страдает параноидной шизофренией и не может отдавать отчета своим действиям. Заявление главного врача ПНД С. Кривошеина в суд с просьбой признать Гузикову недееспособной судья Н.Удовик удовлетворил 12 мая 2004 года. Через два дня «недееспособную» без опекуна выпихнули в тапочках и халате, без копейки денег за ворота ПНД. В историю болезни записали: «Упорядочена. Настроение ровное. Жалоб нет. Несколько слащава. Эмоционально выхолощена». Работница фирмы «Отдых» Андреева тоже подсуетилась и по своим профессиональным каналам выписала «недееспособную» из собственной квартиры по улице Кубанской. Переоформила площадь на себя и тут же продала третьему лицу из солнечного Азербайджана, а деньги присвоила.
     Оставленная без медицинской помощи, средств к существованию и жилища, бывший педагог Гузикова была вынуждена просить милостыню, чтобы не умереть с голоду. И все это время искала старых знакомых и друзей. Именно они, а не государственные чиновники, спасли пострадавшей жизнь, восстановили здоровье, документы, предоставили жилище и средства к существованию.

КАКОГО ЦВЕТА НЕОЖИДАННОСТЬ?
     Никто из участников этой группы, наверное, не мог и предполагать, что Гузикова выживет после «лечения». Но «выхолощенная эмоционально», в статусе «недееспособной», без денег, опекуна, жилища, в одном халате и тапочках, — она выжила. Более того, столкнувшись с дурдомом на свободе, осталась в здравом уме и твердой памяти. Вырвалась на свободу. Нашла друзей. Подключила общественные организации, СМИ. Обратилась в прокуратуру и суд. Более того, достала документы, которые за ее спиной господа в судейских мантиях и белых халатах придумали, чтобы придать своим деяниям законный вид и толк. Теперь документы «закрытого» суда и «врачебной тайны» попали в нашу редакцию и по просьбе Марианны Брониславовны мы предаём их гласности. От неожиданности господа нехорошие засуетились и через два с половиной года скоропостижно назначили над «недееспособной» Гузиковой опекуна, в лице местного ПНД.

НЕИЗЛЕЧИМЫЙ ДИАГНОЗ: МАНИЯ К ЧУЖОМУ ИМУЩЕСТВУ.
     12 июля 2007 года в квартиру Станислава Николаевича Казанцева, который предоставил пострадавшей Гузиковой комнату в своей квартире, заявились «опекуны» в лице сотрудниц ПНД Арецкой и Ждановой. Здесь они не ожидали встретить журналиста и вместо ответа на вопрос, как они собираются «опекать» «недееспособную» в чужой квартире, схватили свои сумки и быстро убежали, отказавшись назвать имена и должности. До этого они сообщили, что впервые за все время опекунства и «недееспособности» видят Гузикову, которая «не отдает отчета своим действиям и не может руководить ими».
     Еще два года назад Марианна Брониславовна подала в суд заявление о признании договора дарения недействительным. Однако в его принятии ей было отказано по причине «недееспособности» и отсутствия опекуна. В защиту «недееспособной» вступилась прокуратура, даже было возбуждено уголовное дело по статье 159 ч. 3 УК РФ по факту мошенничества в отношении «недееспособной» Гузиковой. Но воз и ныне там. Судьи вместо того, чтобы признать договор дарения недействительным, а сделку ничтожной, вернуть все в первоначальное положение — вселить Гузикову в свою квартиру, а Андрееву обязать вернуть покупателю полученную сумму, — посылают Гузикову на судебно-психиатрическую экспертизу в Краснодар. Тем самым судьи полагают, что от здоровья или нездоровья зависит: быть человеку бомжем или не быть? Странная для работников Фемиды постановка вопроса. Если учесть, что Закон един для всех. Как для больных, так и для здоровых конституция гарантирует всем право на жилище и дискриминация по какому-либо признаку тут неуместна. Сама работница фирмы «Отдых» уже пенсионного возраста Алла Ивановна Андреева за собой никакой вины не ощущает и в дом престарелых или в больницу № 3 не собирается. Только сожалеет, что не добилась помещения Гузиковой в дом престарелых на Кубани и не увезла ее из Сочи подальше… Да, не получилось, на сей раз. Как говорится, «и на старуху бывает проруха».
     Марианна Брониславовна и ее друзья полны оптимизма и решимости строить гражданское общество и поэтому будут добиваться справедливости.
     А именно возбуждения уголовных дел против должностных лиц, какими являются нотариус, психиатры, сотрудники органов опеки и попечительства, судьи.
     Поводов для этого достаточно: злоупотребление служебным положением, вынесение заведомо неправосудных судебных актов, составление недействительных экспертиз, оставление человека в опасности, без медицинской помощи и средств к существованию с целью лишения жилой площади.

КОММЕНТАРИИ НЕ ИЗЛИШНИ.
     Прокомментировать ситуацию на основе имеющихся документов мы попросили независимых адвокатов, нотариусов, судей и психиатров, которые к данной истории не имеют отношения. Все они считают, что Закон един для всех. Он создан не для разорения и уничтожения граждан, а для защиты их прав и имущества. По мнению специалистов, в данной истории:
     Первое нарушение Закона наступило 28 января 2003 года. С момента составления нотариусом Филипчук заведомо противозаконного, кабального и безнравственного договора, при котором дарительнице, в присутствии и под влиянием одаряемой, при его подписании даже не были разъяснены его бесчеловечные последствия, связанные с потерей самого главного конституционного права — на жилище.
     Второе нарушение Закона наступило 3 октября 2003 года. С момента, когда неизвестные санитары по ложному вызову или сговору с посторонним лицом Аллой Андреевой ворвались в собственную квартиру Гузиковой и силой доставили ее в ПНД. Госпитализация в РФ является добровольным актом и производится не по желанию медиков или посторонних лиц, а по личному согласию гражданина. Жилище неприкосновенно.
     Третье нарушение Закона наступило 9 октября 2003 года. С момента внесения врачами В.Моисеевым и А.Тоноканян в историю болезни Гузиковой заведомо ложных сведений о несуществующем диагнозе, «добровольности» госпитализации и лечения, наличии несуществующего опекуна Аллы Андреевой.
     Четвертое нарушение Закона наступило 26 марта 2004 года. С момента подачи главврачом ПНД Сергеем Кривошеиным в суд Центрального района заявления о признании Гузиковой недееспособной по основанию содержания квартиры в антисанитарном состоянии.
     При этом Кривошеин подал в суд заведомо недействительное заявление, потому что ему было известно, что с 03.10.2003 г. по 26.03.2004г. Гузикова силой удерживалась в ПНД. Ее положение не давало ему права проникновения в чужое жилище для обследования чужой квартиры на предмет санитарного состояния. Официальных заявлений соседей о содержании Гузиковой квартиры в антисанитарном состоянии ни в одну из компетентных структур не поступало.
     Пятое нарушение Закона наступило 6 апреля 2004 года. С момента, когда в ПНД был составлен Акт № 32 о якобы проведенной судебно-психиатрической экспертизе, которым Гузиковой без осмотра и вызова на комиссию был установлен лжедиагноз «параноидная шизофрения». Поставили этот диагноз «специалисты» и учреждение, которые на подобные обследования, экспертизы и постановку диагноза не имеют права и лицензии.
     Шестое нарушение Закона наступило 12 мая 2004 года. С момента, когда судья Николай Удовик принял решение по делу № 2-680/04 о признании Гузиковой недееспособной на основании недействительного заключения судебно-психиатрической экспертизы местного ПНД и при этом не вспомнил, что в таком случае «недееспособной» полагается опекун. Незнание закона не освобождает судью от ответственности. По данному факту им было вынесено заведомо неправосудное решение.
     Седьмое нарушение Закона наступило 14 мая 2004 года. С момента, когда из ПНД «недееспособную» Гузикову «с ровным настроением, без жалоб» выпустили в одних тапочках, халате, без денег и опекуна на улицу в неизвестном направлении.
     Восьмое нарушение Закона наступило 4 июня 2004 года. С момента, когда паспортно-визовая служба в лице ее руководителя Н. Букреевой по сговору с Аллой Андреевой сняла «недееспособную» Гузикову с регистрационного учета по улице Кубанская, 20, кв. 4, не получив на это согласие суда, ПНД, органа опеки и попечительства и соцзащиты.
     Девятое нарушение Закона наступило с 4 июня 2004 года. С момента, когда «одаренная» силой вывезла дарительницу в сарай на улицу Комсомольская и несколько месяцев как заложницу держала там под замком, без паспорта и впроголодь. За это время Андреева до нитки обчистила квартиру Гузиковой, после чего продала третьим лицам.
     Десятое нарушение Закона наступило с 09.09.2004 года. С момента, когда Андреева вывезла свою «дарительницу» в горное село Илларионовка по сговору с главным врачом В.З.Цулая. Здесь «недееспособную» Гузикову понудили подписать договор содержания. После пяти месяцев «содержания» доведенной до истощения Марианне Брониславовне удалось бежать.
     Одиннадцатое нарушение Закона наступило 19.09.2006 года, когда Постановлением № 945 главой администрации Центрального района Геннадием Глазыриным опекунские обязанности над «недееспособной» Гузиковой были возложены на ПНД. Основанием для издания незаконного постановления послужил недействительный акт судебно-психиатрической экспертизы № 32 и заведомо неправосудное решение суда от 12.05.2004 г. о признании Гузиковой недееспособной.

За козла ответил

Алтайский чиновник оштрафован на 42 тысячи рублей за оскорбление подчиненного

     Ругань в адрес подчиненного дорого обошлась чиновнику в Алтайском крае. Вчера главу администрации одного из районов признали виновным в оскорблении представителя власти и обязали выплатить более 40 тыс. рублей. По мнению экспертов, чиновник легко отделался, однако подобные дела редки, потому что оскорбленные обычно боятся подавать на своих обидчиков в суд.
     Инцидент произошел в декабре прошлого года, когда глава Калманского района Александр Пернай в актовом зале здания районной администрации проводил ежемесячное совещание руководителей органов государственной и муниципальной власти района. На мероприятие была приглашена вся местная элита – руководители отделений федеральных служб, главы районных муниципальных образований, служащие администрации района, директора школ, а также представители общественности – всего более 50 человек. Во время обсуждения ситуации в жилищно-коммунальной сфере Александр Пернай негативно оценил деятельность заместителя главы Калманского сельсовета Владимира Никифорова, на что последний стал возражать. В ответ Александр Пернай, не стесняясь присутствующих, оскорбил г-на Никифорова. Как значится в материалах дела, чиновник нецензурно выругался и назвал замглаву сельсовета «одним из сельскохозяйственных животных, имя которого носит явно оскорбительный оттенок». Речь идет о слове «козел».
     Возмущенный Владимир Никифоров обратился в прокуратуру, и против чиновника, не брезгующего ненормативной лексикой, было возбуждено уголовное дело по статье 319 УК РФ («оскорбление представителя власти»). Вчера мировой суд Топчихинского района Алтайского края приговорил Александра Перная к штрафу в 20 тысяч рублей. Кроме того, с него взысканы компенсация морального вреда в пользу потерпевшего в размере 15 тысяч рублей и 7 тыс. рублей судебных издержек. Вчера стало известно, что районное собрание депутатов намерено досрочно освободить г-на Перная от занимаемой должности.
     По мнению юристов, глава районной администрации сравнительно легко отделался. Адвокат Дмитрий Аграновский пояснил «НИ», что хотя «штраф чиновнику придется выплатить немаленький», но за оскорбление представителя власти ему могли бы дать и год исправительных работ. Адвокат также сообщил, что сталкивается с подобным делом впервые, так как «чиновники редко прилюдно кого-то оскорбляют». Стоит отметить, что скоро Алтайский суд рассмотрит еще одно подобное дело. В настоящее время глава Ельцовского района Алтайского края Алексей Мартынов обвиняется в публичном оскорблении начальника местного ОВД.
     Однако эти случаи – скорее исключение, чем правило. Председатель президиума Московской коллегии адвокатов Юрий Костанов рассказал «НИ», что в законодательстве «нет никаких индульгенций для госчиновников», однако привлекают к ответственности их очень редко. «Это дело частного обвинения, и оскорбленный человек должен сам обращаться в суд, чтобы наказать обидчика, а в стране, где правит бал бюрократия, потерпевший всегда будет думать, а стоит ли подавать в суд?»

КАК НАКАЗЫВАЮТ ЗА ОСКОРБЛЕНИЕ
     Оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, наказывается штрафом в размере до 40 тыс. рублей либо исправительными работами на срок до шести месяцев.
     Оскорбление, содержащееся в публичном выступлении, в публично демонстрирующемся произведении или средствах массовой информации, наказывается штрафом в размере до 80 тыс. рублей либо исправительными работами на срок до одного года.
     Оскорбление представителя власти наказывается штрафом в размере до 40 тыс. рублей либо исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года.
     Оскорбление судьи наказывается штрафом в размере до 200 тыс. рублей либо арестом на срок от четырех до шести месяцев.
     Оскорбление военнослужащего другим военнослужащим наказывается ограничением по военной службе на срок до шести месяцев или содержанием в дисциплинарной воинской части на тот же срок.

     А вас чиновники нехорошими словами обзывали?

Олег ОРЛОВ, председатель совета общества «Мемориал»:
     – По личным делам меня не оскорбляли, а по работе оскорбляют постоянно. Присылают иски, ответы с явным искажением фактов и наглым отказом в предоставлении информации, что я расцениваю как оскорбление. Но сказать, что они оскорбительные слова используют, такого не было.

Валерий ТИШКОВ, директор Института этнологии и антропологии РАН:
     – В академической среде никто меня никогда не оскорблял, а в чиновничьих структурах я никогда не работал. Так что это вопрос не по моей части.

Виктор ШЕНДЕРОВИЧ, писатель:
     – Персонально меня чиновники не оскорбляли. Но если всерьез применять этот закон, я думаю, что мы разорим наше чиновничество.

Сергей ПАШИН, федеральный судья в отставке:
     – Меня чиновники никогда не оскорбляли. Существуют, во-первых, этические правила поведения государственного служащего, а во-вторых, есть Уголовный кодекс, который преследует оскорбления, причем в некоторых случаях оскорбление может быть формой превышения власти.

Валентина МЕЛЬНИКОВА, председатель Союза комитетов солдатских матерей России:
     – Меня не оскорбляли, но нецензурное обращение к подчиненным – это традиционная форма общения в военной среде. Офицеры совершенно не стесняются употреблять нецензурные слова по отношению к солдатам. Вот если бы их штрафовать – это было бы классно.

Евгения СМИРНОВА, просто москвичка:
     – Если иметь в виду, что чиновниками являются, например, работники паспортных столов, то да, меня оскорбляли, и не раз. До ругательных слов не доходило, но разговоры на повышенных тонах были. А суть их примерно такая: ходят здесь всякие, работать мешают.

Оторванная чека

Сотрудники спецслужб фактически наделены иммунитетом от уголовного преследования. Причем снять его труднее, чем депутатский

     Официальная информация судебных и правоохранительных органов обнаруживает радующее душу обстоятельство: сотрудники специальных служб фактически не совершают преступлений. Можно, конечно, не поверив в то, что с коррупцией в силовых структурах покончено, потратить некоторое количество денег и получить доступ к служебным базам данных, где регистрируются преступления и судимости. Но и в них, за редким исключением, преступников из числа сотрудников ФСБ, ФСО или ГРУ обнаружить не удастся. И это при том, что периодически на страницах газет появляются криминальные истории, в которых замешаны люди с повадками рыцарей плаща и кинжала. Правда, оканчиваются ли эти истории приговором и каким, узнать все равно не получается.
     Подобный парадокс вполне объясним, если иметь в виду практику раскрытия уголовных преступлений, совершенных «спецами». Само расследование проводится в режиме спецоперации, главная цель которой – не поимка преступника, а сокрытие от общественности и конкурентов-силовиков информации о преступлении.
     Задача номер один заключается в том, чтобы преступление не упоминалось нигде – даже в милицейских сводках происшествий: инциденты с «сотрудниками» туда попадают редко, а если по недосмотру и просочатся, то, как правило, из куцых сообщений сделать вывод о том, что преступник – офицер спецслужб, невозможно. Получить комментарии у следователей или прокуроров – тем более. К работе тут же подключаются управления собственной безопасности спецслужб, чья главная цель – «подчистить хвосты» и не допустить утечки информации, проведя «воспитательную работу» с сотрудниками милиции, потерпевшими и свидетелями. Кстати, отсутствие сообщений в сводках происшествий весьма затрудняет работу следователей, поскольку то или иное криминальное событие может быть звеном в цепи других серьезных преступлений, над раскрытием которых бьются годами.
     Далее на помощь приходит УПК, согласно которому никакой публичный контроль над расследованием преступлений с участием подобных фигурантов де-факто и де-юре невозможен. Фамилии сотрудников-преступников, их звания, должностные обязанности – государственная тайна, поэтому и следствие ведет исключительно военная прокуратура; документы, приобщаемые к делу, снабжены грифом секретности, а адвокаты потерпевших дают подписку о неразглашении. И если история все же дойдет до суда (чаще штампуются отказы в возбуждении уголовного дела), судить будут военные коллегии судов – как правило, в закрытом режиме. Подобный порядок предварительного следствия и судопроизводства позволяет засекретить даже статистику преступлений, совершенных сотрудниками спецслужб: на все наши запросы в прокуратуру, военную прокуратуру и военные суды приходили одинаковые ответы – количество подобных преступлений не подлежит огласке, поскольку почему-то составляет государственную тайну.
     Но если даже состав преступления очевиден, избежать огласки не удалось, и «сотрудника» приходится сдавать правосудию – он будет уволен задним числом: вроде бы и органы ни при чем, поскольку преступление совершил человек «штатский», хоть и бывший сотрудник. А раз «бывший» – все равно секрет. Только удивительная закономерность: стоит делу рассыпаться или прокурор вынесет отказ в его возбуждении, как подозреваемый удивительным образом оказывается на той же должности и в том же месте.
     Очень тяжело судиться с офицером спецслужб даже в гражданском процессе, например по поводу ДТП. Может выясниться парадоксальная вещь: в протоколах в графе «место жительства» будет указан служебный адрес – например Лубянская площадь; и суд с большим облегчением ваш иск не примет, порекомендовав подать его по месту жительства ответчика, предварительно это место выяснив, что, как вы понимаете, опять же составляет государственную тайну.
     Поэтому приходится признать: сотрудники спецслужб фактически наделены иммунитетом от уголовных и иных преследований. Снять его еще труднее, чем депутатский. А чаще – просто невозможно.

Клиент всегда прав

Верховный суд изменил правила ОСАГО

     Во вторник Верховный суд России вынес решение, согласно которому страховые компании будут обязаны, помимо ремонта машины, оплачивать и утрату товарной стоимости (УТС) – разницу между ценой автомобиля до и после аварии. Если решение суда не будет оспорено, то оно вступит в силу через десять дней, и тогда в правила обязательного страхования гражданской ответственности (ОСАГО) внесут изменения. В результате выплаты страховщиков могут вырасти на 10-15%.
     Пункт правил ОСАГО о размере выплат ущерба оспорили два частных лица – Алексей Андреев и Руслан Ногаев. Они указали на его несоответствие законодательству, и в первую очередь Гражданскому кодексу и Федеральному закону «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», в дополнение к которому и принимались эти правила. Верховный суд принял сторону истцов, признав, что страховые компании обязаны, помимо ремонта, оплачивать клиенту разницу между ценой автомобиля до и после аварии. Прежде страховые компании не учитывали, что стоимость, пусть и отремонтированной, но все-таки уже побывавшей в ДТП машины снижалась как минимум на 10%. Как сообщили «НИ» в пресс-службе ВС, «решение суда вступит в силу через 10 дней, если его не обжалует правительство, утвердившее правила ОСАГО в 2003 году. Дальнейшее развитие ситуации зависит от того, насколько состоятельным окажется иск».
     Председатель Движения автомобилистов России Виктор Похмелкин убежден, что решение ВС не будет обжаловано. Как он сообщил «НИ», «для этого просто нет правовой основы». Эксперт считает, что клиенты имеют полное право взыскивать со страховых компаний «сумму прямого ущерба». По его словам, решения, когда суды вставали на сторону клиента в подобных делах, принимались и раньше, но до ВС такое дело дошло впервые.
     Кстати, изменения правил ОСАГО коснутся также и тех автомобилистов, которые уже получили отрицательное решение суда на свои требования о возмещении УТС, но сроки давности еще не истекли. По словам г-на Похмелкина, «срок давности по страховым случаям равен 2 годам и если он еще не истек, то автовладельцы смогут получить денежную компенсацию».
     Сами страховщики решением ВС, естественно, недовольны и собираются его обжаловать. Как рассказал «НИ» начальник отдела автострахования крупной страховой компании Алексей Мишин, «если нам придется компенсировать УТС, то убыточность ОСАГО резко увеличится. Очевидно, что 90% автовладельцев захотят получить со страховой компании не только средства на восстановление автомашины, но и средства за УТС. Тарифы ОСАГО рассчитывались изначально без УТС, поэтому необходимо будет либо их пересматривать в сторону увеличения, либо ОСАГО станет абсолютно убыточным видом страхования, от которого многим компаниям придется отказаться», – считает эксперт. По его данным, «в некоторых регионах России убыточность ОСАГО уже переваливает за 100%».
     Иначе рассуждают в Международной Конфедерации обществ потребителей. Как рассказал «НИ» Дмитрий Янин, «рентабельность страховщиков вполне позволяет им возмещать УТС. Сегодня на выплаты клиентам у страховых компаний уходит до 50% от собранных средств, в то время как в развитых странах эта цифра достигает 70-80%».

Апелляция подана. Истина будет установлена

     В июле исполняется три года с момента создания в России арбитражных апелляционных судов. Одним из первых был Девятый арбитражный апелляционный суд, осуществляющий проверку судебных актов, принятых Арбитражным судом г. Москвы. В чем заключалась социальная и правовая необходимость создания таких судов? Оправдались ли ожидания? Какие есть проблемы? Как работает конкретный суд – Девятый? Об этом – беседа с его председателем Александром ЕВСТИФЕЕВЫМ.

     – Александр Александрович, завершена подготовка комплекса зданий для большого коллектива суда. Одновременно прошло три года с начала деятельности Девятого арбитражного. А тут еще и новоселье. Приятное совпадение…
     – Оно тем приятнее, что мы сами его и готовили, поставив задачу создать нормальные условия для осуществления правосудия, а значит, для судей, аппарата и участников процессов. Работа должна быть обеспечена всеми необходимыми средствами.

     – Какие же задачи поставлены перед апелляционной арбитражной инстанцией? В чем социальная и правовая необходимость ее создания?
     – Арбитражные суды субъектов Российской Федерации наделены правом рассматривать дела не только в первой, но и в апелляционной инстанциях, то есть суд решал, а затем и пересматривал свои же решения. Конечно же, это делали разные судьи одного суда, но при таком порядке все-таки возникали сомнения в объективности и справедливости апелляционных решений. Таких решений, которые бы формировали у субъектов экономической деятельности веру в правосудие, осуществляли полноценную защиту прав и интересов юридических и физических лиц.
     Понадобилась самостоятельная апелляционная инстанция, работа которой не вызывала бы сомнений в объективности пересмотра судебных актов первой инстанции. Эта надобность возникла еще и потому, что темпы развития экономических отношений, самой экономики стали опережать развитие законодательства и его регулирующие возможности. Недостаточность экономических механизмов рыночного саморегулирования в период первоначального накопления российского капитала стала очевидной, в связи с этим резко возросла актуальность государственно-правового воздействия в сфере экономических отношений.
     Так что создание арбитражных апелляционных судов заполнило нишу в судебной арбитражной системе и придало ей стройность и законченность. Сегодня она состоит из четырех звеньев: Арбитражные суды субъектов Российской Федерации, арбитражные апелляционные суды (межсубъектные), федеральные арбитражные суды округов (кассационные суды) и Высший Арбитражный Суд Российской Федерации.
     И перед апелляционным судом стоят задачи не только проверять законность актов суда первой инстанции, но и обеспечить полноту, всесторонность рассмотрения дела, безошибочное применение норм материального и процессуального права, оперативность и качество правосудия.

     – Задам прямой и, может быть, на ваш взгляд, неуютный вопрос: оправдывает Девятый апелляционный возлагавшиеся на него надежды?
     – Пусть об этом судят те, ради кого мы работаем, – истцы, ответчики, юридические лица, граждане России, все потребители судебных услуг. Есть, конечно, и объективные статистические показатели. Скажем, в 2006 году наш суд рассмотрел 14 986 дел, что составляет 36 процентов всех дел, рассмотренных 12 Арбитражными апелляционными судами России. А в 2005 году наша доля была равна 56 процентам всех дел в апелляционных судах страны, приступивших в тот год к работе.
     Конечно, сказываются столичное главенство Москвы, концентрация здесь капитала, экономических отношений, деловых рисков. К примеру, наш пятый судебный состав рассматривает многотомные, многоэпизодные дела, в которых налогоплательщики оспаривают решения налоговых органов по результатам выездных проверок. А в связи с образованием специализированных межрегиональных инспекций Федеральной налоговой службы по крупнейшим налогоплательщикам, которые зарегистрированы в Москве, он же берет на себя многие дела с участием крупнейших налогоплательщиков из всех регионов России. Одно такое дело «потянуло» на 1960 томов! Наверное, взят рекордный «вес».
     Но, как вы понимаете, мы не стремимся к увеличению количества дел. Эта динамика обусловлена объективной растущей потребностью в экономическом правосудии.
     А вот к обеспечению доступности и качества правосудия мы обязаны стремиться и стремимся. И здесь тоже есть статистические показатели. Например, у нас ниже, чем в среднем по апелляционным судам, процент возврата поступивших в суд апелляционных жалоб – 4,7 процента, что в два раза меньше, чем в среднем по системе апелляционных судов страны. В результате практически все заявители получают возможность реализовать свое право на пересмотр решения первой инстанции. Еще пример. Каждый участник апелляционного производства заинтересован как можно быстрее получить судебный акт. Так вот с нарушением сроков Девятый суд рассмотрел только 1,7 процента дел при среднем показателе по апелляционным судам 12,4 процента.

     – Вы упомянули о растущей потребности в экономическом правосудии. Следовательно, обострится проблема обеспечения именно качества правосудия. Как ее решать?
     – Есть три фактора, или, если хотите, три рычага, три точки опоры.
     Во-первых, федеральное законодательство. Оно, к сожалению, не всегда адекватно вектору и темпам развития общества и государства регулирует отношения в сфере предпринимательства и иной экономической деятельности. Судейское сообщество вправе рассчитывать, что будущий состав Государственной Думы всерьез этим обеспокоится и при формировании плана законодательной работы сочтет полезным дифференцировать действующие федеральные законы по степени эффективности.
     Например, так. Одна группа – это законы, по которым судебная практика стабильна, значит, эти законы понятны, осуществимы и работают. И таких законов, надо признать, у нас теперь уже большинство.
     Вторая группа – законы, применение которых нуждается в толковании и корректировке судебной практикой, что и является задачей самой практики. В эту группу прежде всего следует отнести подавляющее большинство норм Арбитражного процессуального кодекса. Действующая его редакция недостаточно полно и четко учитывает такой правовой фактор, как самостоятельность работы арбитражных апелляционных судов. Нуждается в большей однозначности разделение полномочий апелляционных и кассационных судов.
     В третью группу могут быть объединены законы, качество, состоятельность которых не подтверждены судебной практикой. Следовательно, они нуждаются в переработке или даже отмене. Если закон или какая-то его норма не применяются, не востребованы практикой, значит, они мертворожденные и только засоряют законодательное поле.
     Такая дифференциация на основе мониторинга применения законодательства, конечно же, сложна и трудоемка, но разве законодатель не хочет так оптимизировать законодательную базу, чтобы она наконец перестала вызывать критику. Тем более что судейское сообщество, как говорится, обеими руками поддерживает законодателя в такой работе.
     Второй фактор качества – это оптимизация самого процесса судопроизводства и прежде всего нормативное определение предельно допустимой или, лучше сказать, целесообразной нагрузки на судью. По нашему мнению и с учетом расчетов специалистов в области труда и занятости, нагрузка в нашем суде превышает разумную в два раза, а среднюю по нашим судам – не меньше, чем на треть. Разве можно требовать от судьи постоянно безупречного качества судебных решений, если он постоянно работает на износ? Уже многократно руководители судов, юристы да и законодатели ставили вопрос о необходимости нормативно установить предельно допустимую нагрузку на судью. И что? По сей день и судьи, и участники арбитражных процессов ждут, когда же этот вопрос будет серьезно рассмотрен законодателем.
     И третий, не менее важный компонент качества правосудия – это эффективность работы аппарата суда. Напомню его основные функции: прием и выдача документов, удостоверение копий, выписка и выдача исполнительных листов, помощь судьям в подготовке дела к рассмотрению, хранение дел и документов, изучение и обобщение судебной практики на предмет ее соответствия законам, материально-техническое обеспечение суда и многое другое. По состоянию на 1 июля этого года в Девятом суде – 51 судья и 125 сотрудников аппарата. И если в отношении судьи в соответствии с законодательством еще предпринимается какая-то социальная забота, то в отношении сотрудников аппарата она близка к нулю. А ведь суда без аппарата нет и не может быть.

     – Наверное, нельзя обойтись без традиционного вопроса о планах…
     – Оглядываясь на минувшее наше трехлетие, могу с чистой совестью сказать одно: нам при самом непосредственном участии прежнего и нынешнего руководства Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, требовательном, но и заботливом отношении со стороны Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации удалось создать настоящий полноценный коллектив – профессионально подготовленный, слаженный, работоспособный. Так что план один – работать так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений: суд апелляционный – суд, работающий качественно.

Декретный ход

Правительство повысит пособие по беременности и родам до 23400 рублей

     Сегодня кабинет министров рассмотрит изменения в Закон «О бюджете Фонда социального страхования на 2007 год». Внести подобные корректировки правительство, по сути, заставил Конституционный суд. Речь идет об изменении нормы о максимальном размере пособия по беременности и родам.
     Еще в марте КС, рассмотрев жалобу Татьяны Баныкиной на нормы Закона «О бюджете Фонда социального страхования на 2002 год», постановил, что изменения этой нормы в отношении 2002 и 2007 годов должны быть произведены до 20 сентября. Так что правительство в принципе успевает исправить ошибки.
     Как утверждают в министерстве здравоохранения и социального развития, законопроект теперь направлен на определение более справедливой пропорциональности между платежами в Фонд социального страхования, осуществляемыми в пользу застрахованных женщин в соответствии с их заработком, и назначаемым им страховым обеспечением на период отпуска по беременности и родам.
     На самом деле, КС рекомендовал правительству использовать при определении критериев назначения пособия подход к определению налоговой базы Единого социального налога. Ведомство Зурабова последовало совету и предлагает установить максимальный размер пособия по беременности и родам в расчете на полный календарный месяц в сумме 23400 рублей, исходя из дохода в расчете на месяц, с которого начисляется ЕСН по максимальной ставке, соответствующего первому порогу регрессивной шкалы налогообложения (280 тысяч рублей в год). Это несколько больше, чем было (16125 рублей), но ограничение так и не отменено.
     Хотя разработчики пытаются убедить, что предлагаемые изменения позволят в максимально возможной степени компенсировать утраченный женщинами в период отпуска по беременности и родам заработок, исходя из которого исчислялись платежи в Фонд социального страхования в полном объеме без влияния регрессивной шкалы ЕСН. При этом дополнительные расходы фонда в части обязательного социального страхования на увеличение максимального размера пособия по беременности и родам оценочно составят в 2007 году более 151 миллиона рублей. Финансирование дополнительных расходов будет осуществляться за счет остатка средств по обязательному социальному страхованию, образовавшемуся по результатам исполнения бюджета фонда за предыдущие годы.
     На самом деле это решение, скорее, компромиссное. Постановление Конституционного суда, по сути, допускало возможность ограничения выплат пособий по беременности и родам. Следовательно, у правительства появилась база для сохранения этого ограничения. Хотя вариантов решения проблемы было немного – всего два: либо регрессивная шкала, и тогда – ограничение верхней планки, либо отмена верхней планки, и тогда – отмена регрессивной шкалы. КС и правительство выбрали первый.
     Впрочем, это и понятно. Ведь пособие по беременности и родам жестко связано с пособием по временной нетрудоспособности (так называемый больничный), максимальный размер которого отстает от первого. Повысить его минздравсоцразвития не готово, объясняя тем, что бюджет Фонда социального страхования дефицитен и начиная с 2009 года его сбалансированность обеспечивается за счет средств федерального бюджета. Следовательно, дальнейшее увеличение максимального размера пособия по временной нетрудоспособности представляется весьма проблематичным.
     Впрочем, правительство все же нашло баланс. Ведь большая часть женщин, чей заработок укладывается в отведенный правительством коридор, не станут предъявлять претензии, получив в качестве пособия по беременности и родам 23 400 рублей, и недовольными останется лишь 1 процент высокооплачиваемых женщин, которые вряд ли станут из-за этого судиться с государством.

КРОВЬ НА ОРЛИНОЙ ГОРЕ

ОТСТАИВАЯ СВОИ ЧЕТЫРЕ СОТКИ ЗЕМЛИ– КОРМИЛИЦЫ, 40-ЛЕТНЯЯ ЖИТЕЛЬНИЦА АЛУШТЫ ВЫБРОСИЛАСЬ ИЗ ОКНА МЭРИИ НА ГЛАЗАХ ДЕСЯТКОВ ЛЮДЕЙ

     «Вот здесь это и случилось, – говорит Григорий Василенко, сосед погибшей по огороду. – Я на несколько минут оставил Наташу в машине и побежал в аптеку за валерьянкой. Вернулся, а под балконом толпа. И тело, распятое на асфальте».
     На месте трагедии – корзинка с черными маргаритками и фотография молодой женщины. Это принесли друзья Наташи. Дожди и снега давно смыли кровавые следы той страшной истории. Но мэр Алушты Владимир Щербин и сейчас не может говорить об этом спокойно.
     – Шла сессия исполкома, я был на трибуне, – промокает он капельки пота на лбу. – Вдруг в зале появилась женщина и направилась прямо ко мне.
     – Смотрите, что со мной сделали! – крикнула она, подняв руки. На руках виднелись кровоподтеки.
     Я попросил ее успокоиться и подождать меня в приемной. Но женщина молча развернулась, подошла к открытому балкону, перегнулась через перила и полетела на асфальт вниз головой.
     Личность самоубийцы долго устанавливать не пришлось. Еще не успела приехать «скорая», а рядом с телом уже рыдал мужчина, держа в руке флакон валерьянки.
     – Это Наташа, моя соседка, – говорил Григорий собравшимся.

«ЦАРЕК» И «ГОЛЫТЬБА»
     Наталья Кобелева не была сумасшедшей (так пыталась впоследствии представить горпрокуратура). Друзья и знакомые помнят ее сильной и жизнерадостной женщиной, умевшей противостоять житейским трудностям. Ее не сломала ни гибель мужа, ни сокращение на работе, ни болезнь родителей и скоропостижная смерть обоих. Наташа оставалась добрым и открытым человеком.
     – В Алуште найти работу – проблема, – вспоминает соседка Татьяна. – И Наталью, ветеринара по профессии, стала кормить земля. Она построила времянку, курятник и хлев для козочек, выращивала вместе с сыном овощи на продажу.
     Эти четыре сотки на улице Сергеева-Ценского Наташиным родителям выделили на производстве еще полвека назад. Это был пустырь, заваленный мусором. Но люди все убрали, натаскали хорошей земли, сами подвели к участкам воду и создали садово-огородное товарищество. Десять семейств сдружились. Дни рождения праздновали здесь же, в лесочке.
     Три года назад у огородников появился новый сосед – зам. прокурора города Николай Любинецкий. Пока строилась роскошная дача, высокий чин был вежлив и приветлив. А простому люду даже польстило, что такой человек оценил их Орлиную гору (так называется это место), откуда курорт и море видны как на ладони.
     Гром грянул неожиданно. В ноябре 2005 года членов товарищества официально уведомили, что земля у них изымается в пользу некого спортклуба «Алустон-98» (президентом его являлся... их сосед, зам. прокурора). Потребовали в кратчайший срок забрать свой скарб и освободить территорию. Ошеломленные люди кинулись в суд, в исполком, раскопали ветхие бумажки на право владеть огородами. Но документы хрущевской эпохи вызвали у юристов только смех.

БУНТОВЩИЦУ ПРИВЯЗАЛИ К ДЕРЕВУ
     Мать-одиночку Наташу выгоняли первой.
     – Любинецкий стоял на террасе, которая выходит на огород Натахи, и кричал: «Что ты здесь делаешь, я эту землю купил, иди прочь!» – вспоминает Татьяна Василенко. – Но Наташа сказала, что это земля ее родителей, и она никуда не уйдет!
     Понимала ли хрупкая женщина, кому отважилась противостоять? А на Орлиную гору шли строители. Тут визжали бензопилы и рычали экскаваторы. Любимый огородниками лесок с белками и соловьями вырубили под корень.
     А год назад на огороды пожаловали судебные исполнители и два участковых. На их глазах строители подогнали бульдозер, и тот развалил хлев Наташи, распугал коз и передавил всех кур.
     Но упрямая женщина, прорыдав всю ночь, утром пришла на развалины и с упорством муравья стала восстанавливать забор. Подкатила машина с тремя качками (их личности так и не установлены следствием) и владельцем строительной фирмы. Они избили Наташу, связали ей руки за спиной.
     – О том, что с Наташей беда, мне рассказала соседка Лариса, – вспоминает Григорий Василенко. – Я прыгнул в машину и помчался на огороды. Она была привязана проводом к дереву, вся в синяках и кровоподтеках... Я развязал ее, отвел к машине и повез в больницу. На площади возле горсовета соседка попросила остановиться. Сказала, что идет сессия – надо идти к депутатам. Наташа постоянно плакала и дрожала. Я, попросив ее подождать, побежал в аптеку за валерьянкой. Меня не было минут восемь. Но Наташа не дождалась.
     Она не успела сказать, кто ее избил.

САМОУБИЙСТВО К ДНЮ РОЖДЕНИЯ
     Наташа Кобелева выбросилась из окна в день рождения прокурора популярного курорта. «Неприятное совпадение»,– сказал потом Дмитрий Макаров. Но уголовное дело по факту самоубийства матери-одиночки возбудить отказался – не увидел состава преступления. Город гудел, Наташины соседи по огороду слали письма президенту и в комитет по борьбе с коррупцией. Городской голова Щербин лично обратился с просьбой к Любинецкому возвратить людям хотя бы соток 30 земли.
     – Но мне и депутатам отказали! – сокрушается мэр.
     В день похорон Наташи люди в форме разогнали митинг на кладбище. А на 9-й день ее смерти зам. прокурора пересел в кресло...городского судьи.
     Однако Генпрокуратура все же провела проверку обстоятельств гибели Натальи Кобелевой. Резюме: президент спортклуба Любинецкий имеет к суициду женщины непосредственное отношение. Крымская прокуратура возбудила уголовное дело о доведении до самоубийства. Но обвиняемым предстал ...только директор стройки, один из избивших Наташу.
     На днях суд Ялты вернул уголовное дело на доследование, придя к выводу, что главные виновники смерти женщины выпали из следственных материалов. Рассматривается и вопрос о незаконности выделения спортклубу земли с огородами.
     Но бурное строительство на Орлиной горе продолжается. Официально здесь будет стадион и гостиница. В интернете же желающим приобрести жилплощадь с видом на море предлагается купить квартиры в строящемся элитном доме.

СЫН КОПИТ НА ПАМЯТНИК
     Сын Наташи, 16-летний Валентин, живет у маминой подруги в селе Изобильное. Он отказался от предложения мэра учиться в военном лицее и поступил в кулинарное училище. Горсовет, из окна которого несчастная женщина выпрыгнула в последней попытке добиться справедливости, платит пареньку персональную стипендию. Экономный Валя часть денег откладывает маме на памятник (на ее могилке стоит лишь деревянный крест). Иногда он приезжает на Орлиную гору, где прошло его детство и последний день маминой жизни.
     – Любинецкий угрожал ей. Он обещал посадить меня в тюрьму, а маму – в дурку, – говорит паренек, изо всех сил стараясь сдержать слезы. – А Василенки до сих пор прячут сына, ему тоже дело пришить обещали.
     Бывшие члены разрушенного садово-огородного товарищества по-прежнему лелеют мечту вернуть свою землю.
     Мечтает об этом и Валя. И тогда он сделает все, чтобы мамины 4 сотки стали садом ее памяти.

Зачистка стала явной

     Европейский суд по правам человека четвертый раз за это лето признал Россию виновной в массовых убийствах в Чечне. Теперь истцам по делу «Мусаев и другие против России» власти должны выплатить 143 тыс. евро компенсации и 20 тыс. евро за судебные издержки. Это самая большая сумма, выигранная чеченцами у Москвы.
     Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в четверг вынес решение по делу «Мусаев и другие против России» в пользу истцов. Суд удовлетворил жалобы пятерых жителей Чечни, родственники которых погибли при зачистке в пригороде Грозного Новые Алды 5 февраля 2000 года.
     ЕСПЧ постановил, что российские власти должны выплатить потерпевшим компенсацию в размере 143 тыс. евро, а также оплатить 20 тыс. евро за судебные расходы.
     Пятеро жителей Чечни: Юсуп Мусаев, Сулейман и Тамара Магомадовы, Малика Лабазанова и Хасан Абдулмежидов – подали жалобу по трем статьям Европейской конвенции о правах человека. Они обвинили федеральные власти в нарушении права на жизнь (ст.2), запрета пыток (ст.3) и права на эффективные средства правовой защиты (ст.13).
     Жалобы посвящены действиям федеральных сил в селении Новые Алды 5 февраля 2000 года. Это очень громкая история – одна из по-настоящему кровавых «зачисток», о которой очень часто вспоминают не только правозащитники, но и чеченские сепаратисты. К заявлениям истцов приложены доклады правозащитного центра «Мемориал» и Human Rights Watch, а также публикации в прессе, посвященные событиям в Новых Алдах. В основном это статьи иностранных изданий – первыми о зачистке спустя более двух недель написали New York Times и The Guardian.
     В докладе «Мемориала» говорится, что 5 февраля в поселок вступил крупный отряд федеральных сил в сопровождении бронетехники. К этому моменту чеченские сепаратисты уже покинули Грозный и пригороды, поэтому, отмечается в тексте, зачистка была совершена не в военное время.
     Первый заявитель Юсуп Мусаев стал свидетелем убийства 9 человек, семеро из которых были его родственниками.
     В его жалобе говорится, что спустя 3 дня после входа войск в село к его дому на бронетехнике приехали военнослужащие, которые участвовали в этой операции, и вывезли из дома все имеющее какую-либо ценность имущество. Сулейман Магомадов в день зачистки в селе не был, но приехал туда, чтоб похоронить останки своих братьев. В жалобе не исключается, что они были сожжены заживо. Тамара Магомадова была женой одного из погибших братьев. Малика Лабазанова стала свидетельницей убийства трех родственников ее мужа. Они были расстреляны во дворе собственного дома за то, что не смогли собрать требуемую убийцами сумму в качестве выкупа за свою жизнь. Лабазанова не погибла потому, что ей удалось уговорить солдата, которому приказали убить ее, сохранить ей жизнь. Ее муж Хасан Абдулмежидов избежал расстрела, потому что находился в доме соседей.
     В докладе правозащитников перечисляются все погибшие в тот день или пропавшие без вести жители селения. Кроме того, прилагаются фотографии погибших и план местности с обозначением, кто, где был убит. В общей сложности жертвами зачистки стали 56 человек, в том числе старики, женщины и дети.
     Уголовное дело по факту гибели людей было возбуждено 5 марта 2000 года прокуратурой Чечни. Однако расследование никаких результатов не дало. Кроме того, правительство России отказалось предоставить Европейскому суду копию материалов уголовного дела, ссылаясь на его секретность. При этом российские власти не отрицают, что в тот день силами ОМОН ГУВД Санкт-Петербурга в Новых Алдах проводилась спецоперация. Но считают, что причастность военных к убийствам не доказана. К тому же в меморандуме российской стороны отмечается, что заявители не исчерпали все средства внутригосударственной правовой защиты.
     Напомним, что с конца июня это уже пятое дело, выигранное жителями Чечни в ЕСПЧ. 21 июня суд принял решение в пользу Зуры Битиевой, которую незаконно задержали в 2001 году и удерживали в СИЗО Чернокозово, правовой статус которого не был урегулирован, в течение месяца. Суд также установил, что убийство членов семьи Битиевой было совершено российскими военнослужащими, а соответствующее расследование было произведено неэффективно.
     Зура Алихаджиева доказала ЕСПЧ, что ее сын Руслан стал жертвой насильственного исчезновения, а она подверглась бесчеловечному обращению, поскольку не могла получить информацию от российских властей о судьбе своего сына. Также в решении от 5 июля говорится, что и в этом случае не было произведено соответствующего расследования. По аналогичному случаю 12 июля было вынесено решение по делу «Магомадов и Магомадов против России».
     А 26 июля также было вынесено решение по жалобе Аминат Мусаевой о спецоперации в селении Гехи, прошедшем в августе 2000 года. Ее сын Умар Мусаев был застрелен во дворе собственного дома, а тело было увезено на БТР. Второму сыну, Али Мусаеву, приказали отправиться вслед за военными. Вскоре военные сообщили о проведении спецоперации в селении Гехи, в результате которой были ликвидированы боевики и один полевой командир, которым якобы оказался Умар Мусаев. Обстоятельства смерти второго брата не известны. Спустя несколько месяцев военные признали факт задержания.