Гособвинение пошло против следствия

Прокуроры нашли новых соучастников убийства Анны Политковской

     Новый скандал разразился вчера на проходящем в Московском окружном военном суде (МОВС) процессе по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской, которая была застрелена 7 октября 2006 года в подъезде своего дома на Лесной улице. По окончании судебного следствия обвинение выступило в прениях с заключительной речью перед присяжными, но публика ее так и не услышала. Прения решено было проводить в закрытом режиме из-за «внезапно» появившихся документов с грифом «секретно», с убийством журналистки никак не связанным. И только после заседания, со слов адвокатов, выяснилось, что прокуратура также неожиданно вдруг назвала новых подозреваемых и выдала новую версию совершения преступления, которая во время судебного следствия не рассматривалась, а значит, вышла за рамки предъявленного обвинения, что согласно УПК недопустимо. Если это действительно так, то дело со стадии прений может вновь вернуться на стадию следствия.
     На скамье подсудимых находятся братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы, которых обвиняют в соучастии убийства г-жи Политковской, а именно в оказании различных услуг заказчикам покушения, организаторам и киллеру. Предполагаемым организатором преступления следствие называет бывшего оперативника УБОПа Сергея Хаджикурбанова. Также по делу проходит подполковник ФСБ Павел Рягузов, который, как считалось до сих пор, к убийству Политковской отношения не имел, но еще в 2002 году вместе Хаджикурбановым участвовал в вымогательстве денег у бизнесмена Поникарова. Киллером следствие считает еще одного брата Махмудовых – Рустама, который находится в международном розыске. Заказчик убийства до сих пор считался не установленным.
     Но вчера гособвинитель в своей вроде как заключительной речи, по словам адвокатов, вдруг сообщил, что «заказ» на устранение журналистки был получен от неизвестного родным дяди братьев Махмудовых – Лом-Али Гайтукаевым, и произошло это в июне-июле 2006 года. Гайтукаев сейчас отбывает 15-летний срок за совершение другого преступления, но в «деле Политковской» фигура не новая. Однако допрашивался он на этом процессе ранее лишь как свидетель, и официально никаких претензий в его адрес не звучало. Теперь же обвинение вдруг заявило, что «заказ» на убийство журналистки Хаджикурбанову передал именно Гайтукаев, и, следуя логике, он должен считаться соучастником этого преступления. Как такое произошло и почему тогда Гайтукаев не находится на скамье подсудимых, осталось не понятно.
     Кроме того, прокуроры, по словам адвокатов, также заявили, что к убийству журналистки были причастны еще и подполковник Рягузов и бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни Шамиль Бураев. Это также поставило новые вопросы. Дело в том, что Рягузов хоть и был задержан в ходе расследования «дела Политковской», и руководители спецслужб прямо говорили о причастности его к убийству, но официальные обвинения ему в связи с этим никогда ему не предъявлялись. И в итоге подполковнику вменили лишь превышение полномочий и вымогательство, и на этом процессе он оказался в определенной мере случайно – потому что, по версии следствия, вымогал деньги он якобы с Хаджикурбановым.
     Что касается Бураева, то он поначалу также задерживался по «делу Политковской, но через несколько месяцев был отпущен. Следствие полагало, что именно он через Рягузова пытался узнать адрес квартиры Анны Политковской, но в итоге все обвинения с него были сняты. Что всем этим хотели сказать вчера представители обвинения, пока осталось совершенно неясно. Тем более что выступление прокуроров, посвященное именно убийству Анны Политковской, по словам адвокатов, было довольно туманно, и к тому же версии разных защитников на этот счет несколько отличались.
     Сами представители обвинения вчера ничего комментировать на этот счет не стали. «Мы уверены, что люди, которые находятся на скамье подсудимых, виновны в совершении убийства Анны Политковской», – сказала в перерыве журналистам прокурор Юлия Сафина. По ее словам, в ходе прений гособвинение вновь кратко проанализировало доказательства, которые подтверждают вину фигурантов дела. В частности, по ее словам, это детализация телефонных переговоров обвиняемых, а также заключения экспертов о том, что убийца вышел из машины, на которой ездили братья Махмудовы. Комментируя новые заявления о непосредственной причастности к делу Гайтукаева, Бураева и Рягузова, прокуроры лишь кратко ответили, что окончательно решение о своих дальнейших действиях на этот счет они примут после оглашения приговора.
     Между тем адвокаты подсудимых вполне логично выразили недоумение новой версией обвинения. Дело в том, что, как следует из материалов самого уголовного дела – люди, якобы получившие «заказ» на убийство журналистки, в указанный период – летом 2006 года – оба находились за решеткой. Гайтукаев только был арестован за покушение на убийство одного бизнесмена. А Хаджикурбанов «досиживал» свой срок, причем, не в Москве, который он получил за должностное преступление еще в период работы в столичном РУОПе. И освободился он лишь 22 сентября 2006 года – всего за две недели до преступление. Как они при этом связались между собой, да еще и обговорили детали столь скандального «заказ», по мнению адвокатов, можно лишь удивляться.
     Так или иначе, но все это поставило все «дело Политковской» под угрозу нового рассмотрения. Согласно УПК, в ходе прений «стороны не вправе ссылаться в обоснование своей позиции на доказательства, которые не исследовались в судебном заседании», и судья должен такие выступления прерывать. Кроме того, по закону, в случае сообщения новых обстоятельств, «имеющих значение для уголовного дела», суд вправе возобновить судебное следствие, что, фактически, означает новое рассмотрение дела. Адвокаты вчера в связи с этим также высказали возмущение.
     По мнению адвоката Мусаева, судья никак не отреагировал на заявления прокуроров. Он также заявил, почти все выступление обвинителей было посвящено вещам, не имеющим к предъявленным обвинениям никакого отношения. По его словам, прокуроры не упомянули ни про роль Хаджикурбанова, ни про пистолет, который он якобы купил и передал братьям Махмудовым, ни про то, что Джабраил и Ибрагим Махмудовы якобы следили за Политковской. По словам адвоката, все заявления делались прокурорами с целью запутать присяжных, создать видимость тесной взаимосвязи всех фигурантов дела и «навести тень на плетень».
     Единственным эпизодом заседания, который журналисты смогли увидеть воочию, стало выступление адвоката потерпевших Карины Москаленко. Она тоже отметила, что в позиции следствия и гособвинения по части роли Павла Рягузова в убийстве Анны Политковской имеются определенные расхождения. «Качество следствия жестко критиковали и защита подсудимых, и гособвинение», – сказала г-жа Москаленко. – Учитывая всю сложность дела и противоречивость доказательств, мы своего окончательного мнения не высказываем. Оно у нас сложилось, но мы доверяем судить присяжным, потому что если мы его выскажем, и не дай Бог, оно будет неправильным, это очень повлияет на вердикт».
     По мнению г-жи Москаленко, необходимо выяснить мотивы убийства, и тогда станет известно, кто является его заказчиком и исполнителем. «Заказное убийство – это устранение неугодных. Не ответив на вопрос, за что? Невозможно сказать кто», – заявила она, добавив при этом, что не видит у братьев Махмудовых мотива для убийства журналистки. Она отметила, что Джабраил и Ибрагим Махмудовы, возможно, были не до конца откровенны, и рассказали суду далеко не все, что они знают об убийстве. «Использовали Махмудовых «в темную или открытую», ответ на этот вопрос я так для себя и не нашла, сказала г-жа Москаленко. – Если они знали, зачем там находились, то они виновны, но если их использовали «в темную», то нет. Аня была поборником презумпции невиновности и, если во имя ее осудят невиновного, она нам этого не простит».
     Сегодня, как ожидается, в прениях выступит сторона защиты.

Убийцам Анны Политковской добавили организатора

Гособвинение приняло версию журналистов

     В Московском окружном военном суде (МОВС) в прениях по делу об убийстве Анны Политковской гособвинение вчера выдвинуло новую версию организации этого преступления. Прокуроры заявили, что к организации убийства причастен Лом-Али Гайтукаев – двоюродный дядя обвиняемых братьев Джабраила и Ибрагима Махмудовых. В уголовном деле господин Гайтукаев фигурирует как свидетель. Основанием для сенсационного заявления обвинения стали итоги расследования журналистов «Новой газеты».
     Само выступление прокуроров вчера проходило в закрытом для публики режиме – председательствующий судья Евгений Зубов принял такое решение после того, как некоторые адвокаты заявили, что в своих выступлениях будут ссылаться на засекреченные документы, а также сведения, представляющие следственную тайну. Несмотря на то что прокуроры не стали ходатайствовать об удалении публики из зала, судья распорядился сделать закрытыми выступления не только адвокатов, но и гособвинителей.
     Как рассказали позже сами участники процесса, версию о причастности к организации убийства двоюродного дяди обвиняемых братьев Махмудовых Лом-Али Гайтукаева выдвинула прокурор Юлия Сафина. Сославшись на свидетельские показания, данные на процессе шеф-редактором «Новой газеты» Сергеем Соколовым, госпожа Сафина заявила, что в ходе расследования, проведенного журналистами «Новой газеты», было выяснено, что «заказ на убийство Анны Политковской сначала, в июне 2006 года, получил двоюродный дядя братьев Махмудовых Лом-Али Гайтукаев (кстати, следствие его в этом преступлении не обвиняло.– «Ъ»)». Но поскольку господин Гайтукаев в августе того же года был арестован по подозрению в организации покушения на жизнь председателя правления ООО «Славутич-Регистратор» и держателя акций предприятий крупнейшей украинской финансово-промышленной группы «Приват» Геннадия Корбана, то он, пришли к выводу участники журналистского расследования, перепоручил организацию преступления своему знакомому Сергею Хаджикурбанову. Тот в сентябре 2006 года освободился из заключения и, выйдя на свободу, по версии обвинения, «остро нуждался в деньгах».
     Адвокаты обвиняемых довольно скептично отнеслись к версии о причастности к убийству свидетеля Гайтукаева, посчитав, что обвинение, «не имея на руках» убедительных доказательств вины подсудимых Махмудовых, «решило воздействовать на воображение присяжных». Зато сам Сергей Соколов сообщил «Ъ», что не видит в данной версии «ничего необычного». В том, что обвинители пришли под конец судебного процесса к выводу о причастности к преступлению Лом-Али Гайтукаева, по мнению господина Соколова, говорит лишь о «полноте следствия и не более того».
     Сами же гособвинители заявили вчера, что мотив всех соучастников убийства журналистки Политковской ими «четко определен». Так, считает обвинение, если соучастники преступления братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы просто подчинялись указаниям Сергея Хаджикурбанова, то сам бывший оперативник РУБОПа получил за организацию убийства журналистки «немалые суммы денег».
     В остальном же государственные обвинители, доказывая причастность к убийству журналистки Политковской братьев Махмудовых и Сергея Хаджикурбанова, еще раз повторили доводы, приведенные ранее. В частности, прокуроры ссылались на распечатку соединений телефонных переговоров братьев Махмудовых, результаты экспертиз и показания засекреченных свидетелей. В заключение выступления прокуроры просили присяжных признать всех подсудимых, включая и офицера ФСБ РФ Павла Рягузова (он вместе с Сергеем Хаджикурбановым проходит по эпизоду, не имеющему отношения к убийству), виновными в инкриминируемых эпизодах.
     Представитель потерпевших Карина Москаленко в ходе прений хоть и заявила, что не намерена высказывать свою точку зрения о виновности подсудимых, тем не менее дала понять, что для осуждения «этих чеченских парней» доказательств недостаточно. «Если во имя Анны (Политковской.– «Ъ») будут осуждены невиновные, Анна нам этого не простит»,– резюмировала госпожа Москаленко.

Дело Политковской временно закрыли

     В понедельник открытый процесс по убийству журналистки Анны Политковской плавно перешел в закрытый режим.
     Такое решение принял председательствующий на процессе судья Евгений Зубов по ходатайству сторон. Прокурор Вера Пашковская заметила, что в речи гособвинения содержатся ссылки на эпизоды, которые исследовались в закрытом судебном заседании. Защита одного из подсудимых, сотрудника ФСБ, обвиняемого по эпизоду, не связанному с убийством, также ходатайствовала о проведении прений в закрытом режиме.
     В то же время выступления защитников потерпевших – представителей семьи Политковской, проходили открыто.
     Как стало известно из официального источника в суде, гособвинитель заявила, что к убийству все же причастны сотрудник ФСБ Павел Рягузов и экс-глава Ачхой-Мартановского района Чечни Шамиль Бураев. Первый находится на скамье подсудимых, второго следствие признало непричастным к этому преступлению и выпустило на волю задолго до начала процесса.
     Адвокат одного из подсудимых Мурад Мусаев заявил, что прокурор в своем выступлении «вложила версию журналистского расследования «Новой газеты», которая считает причастными к убийству журналистки спецслужбы».
     – Нам ни слова не сказали про основных подозреваемых в расстреле Политковской – ни про Хаджикурбанова, ни про пистолет, который он якобы купил, ни про Махмудовых, которые якобы следили за жертвой, ни про репетицию убийства, ни даже про алгоритм убийства, – сказал адвокат корреспонденту «РГ». – Вместо этого прокуроры нам рассказали про коррумпированных сотрудников правоохранительных органов и про людей, которых здесь, в суде, нет.
     Из четырех обвиняемых в причастности к этому преступлению один находится в розыске. Рустама Махмудова следствие считает непосредственным исполнителем убийства.

Адвокаты довели родителей до суда

     Прокуроры по делу Политковской не смогли доказать виновность братьев Махмудовых, уверены адвокаты и их родители, пришедшие на суд. Из материалов дела следует, что пособники убийцы не были знакомы с организатором преступления, не подходили близко к месту убийства и не прикасались к оружию.
     В Московском окружном военном суде продолжаются прения по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Во вторник перед судом присяжных выступили адвокаты подсудимых: бывшего сотрудника УБОП Сергея Хаджикурбанова, а также Джабраила и Ибрагима Махмудовых. Братьев Махмудовых обвиняют в том, что они несколько дней следили за журналисткой, а 7 октября 2006 года привезли убийцу к дому на Лесной улице, где она жила. (Стрелял в Политковскую, как считает прокуратура, старший брат Махмудовых Рустам, который объявлен в розыск.) Хаджикурбанов, по версии следствия, был организатором убийства: он якобы получил приказ убить Политковскую от некого не найденного следствием заказчика, подобрал исполнителей, купил пистолет и отдавал указания участникам преступления.
     Защитники подсудимых, по очереди выступая перед присяжными, были единодушны: по их мнению, ни Хаджикурбанов, ни Махмудовы не виновны.
     Говоря о роли Хаджикурбанова в преступлении, защитники отметили, что организатор до убийства Политковской ни разу не общался с якобы нанятыми им Махмудовыми – во всяком случае, гособвинению в суде не удалось доказать обратного. Как заявил в прениях адвокат Хаджикурбанова Андрей Литвин, согласно детализации телефонных переговоров, которую представила прокуратура, первый раз Джабраил Махмудов говорил по телефону с его подзащитным в декабре 2006 года – к тому времени с момента гибели Политковской прошло уже больше двух месяцев. Во второй раз Махмудов и Хаджикурбанов беседовали в марте 2007 года. Как настаивают адвокаты, в обоих случаях разговор не касался убийства – у подсудимых просто были общие знакомые. Причем, как отметил адвокат Махмудова Мурад Мусаев, его подзащитный беседовал с Хаджикурбановым 19 марта, а неделей ранее, 12 марта, телефон бывшего убоповца стали прослушивать – Хаджикурбанов к тому времени уже попал под подозрение следователей. «Неужели нам бы не предоставили фонограмму этого разговора, если бы в нем шла речь об убийстве?» – обратился Мусаев к присяжным.
     Кроме того, в суде не было доказано, что именно Хаджикурбанов купил пистолет и передал его убийце Политковской, отметил адвокат Литвин. Окончательно убедить присяжных в невиновности своего подзащитного Литвин решил фактом из его биографии: день убийства Политковской, 7 октября, – это день рождения матери Хаджикурбанова.
     «Какой нормальный организатор будет планировать убийство в день рождения мамы? Чтобы потом всю жизнь не избавиться от ассоциаций?» – засыпал заседателей вопросами защитник.
     О родственных связях адвокаты говорили в прениях немало. Литвин апеллировал к сыну и дочери убитой журналистки: «Разве мы можем сказать детям Анны Политковской, что эти люди совершили убийство?», а адвокат Ибрагима Махмудова Сайдахмед Арсамерзаев сравнивал процесс по этому делу с семейной ссорой, когда «скандалящие супруги не слышат друг друга». Защитник Джабраила Мусаев и вовсе привел в суд своих родителей.
     «Мои мама и папа, когда узнали, что я буду защищать обвиняемых, спросили: как я могу быть на стороне убийц, тем более убийц такого человек, как Анна Политковская?
     И сегодня я пригласил их в суд, чтобы они своими глазами увидели, что обвинение не стоит ничего», – объяснил родительское собрание Мусаев. «Сегодня для меня здесь на двух присяжных больше», – добавил адвокат и кивнул в сторону скамьи для зрителей. Журналисты без труда вычислили в толпе многочисленных родственников подсудимых новые лица – крупного седеющего мужчину и моложавую хрупкую женщину в платке от Louis Vuitton.
     Глядя то на родителей, то на присяжных, то оборачиваясь в сторону гособвинителей и судьи, Мусаев один за другим опровергал доводы обвинения. По его мнению, прокуратура не доказала ничего: ни факта создания преступной группы, ни того, что Хаджикурбанов координировал действия Махмудовых, ни того, что братья-чеченцы следили за Политковской или подвозили убийцу к ее дому.
     «Найдите мне хотя бы малюсенькое доказательство того, что мои подзащитные следовали за Анной Политковской, – и мы признаем обвинение. В противном случае призываю вас отказаться от обвинений», – взывал к гособвинителям Мусаев.
     Адвокат обратил особое внимание присяжных на то, что во время представления доказательств представители прокуратуры говорили, что в день убийства журналистки Джабраил Махмудов сидел в машине недалеко от дома Политковской, а его брат Ибрагим стоял на пересечении Садового кольца и ул. Малая Дмитровка. Однако в выступлении в прениях представитель гособвинения заявила, что Ибрагим Махмудов находился на пересечении Садового и улицы Фадеева – то есть на другой стороне Садового кольца и гораздо дальше от дома журналистки. Несколько присяжных заседательниц, услышав об этой нестыковке, видимо, не впервые, закивали головами. «Эти присяжные в смысле их внимательности нравятся мне с самого начала. Они не упускают ни одного слова, сказанного в зале суда, – говорил Мусаев журналистам в коридорах суда после своего выступления. – Я надеюсь, они отнесутся со всей ответственностью к вынесению вердикта».
     Сами обвиняемые в убийстве в прениях выступить не пожелали, оставив за собой право сказать последнее слово. Прения сторон завершатся уже в среду, и, по прогнозам участников процесса, коллегия присяжных удалится на вынесение вердикта в четверг.

«Как Винни-Пух и Пятачок»

Защита обвиняемых по «делу Политковской» оценила версию следствия

     В Московском окружном военном суде (МОВС), где проходит процесс по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской, вчера завершились прения сторон. Последними выступили адвокаты обвиняемых – братьев Джабраила и Ибрагима Махмудовых и Сергея Хаджикурбанова. Защита попросила присяжных, с участием которых проходит процесс, оправдать своих подопечных, заявив, что следствие не смогло представить ни одного, даже «малюсенького», доказательства их причастности к преступлению. Один из адвокатов заявил, что истинный убийца г-жи Политковской, которого зафиксировали камеры слежения, и третий брат Махмудовых – Рустам, которого следствие считает киллером, похожи друг на друга, как «Винни-Пух и Пятачок». Большую же часть времени заседания заняла речь адвоката одного из братьев Махмудовых – Мурада Мусаева, который подробно «разобрал» каждый из доводов и тезисов гособвинения и предложил прокурорам отказаться от «необоснованного обвинения».
     По версии обвинения, непосредственно застрелил Анну Политковскую 7 октября 2006 года в подъезде ее дома на Лесной улице третий из братьев Махмудовых – Рустам. Но на процессе он не присутствует, поскольку задержать его не удалось и он объявлен в розыск. На скамье подсудимых оказались лишь его братья Джабраил и Ибрагим Махмудовы, которые, по мнению обвинения, помогали убийце – следили за журналисткой и ее домом. Бывшего сотрудника московского РУОПа Сергея Хаджикурбанова следствие считает организатором покушения. «Заказчик» убийства журналистки до сих пор неизвестен.
     Мурад Мусаев выступал перед присяжными эмоционально – обильно цитируя классиков, прибегая к риторическим вопросам в адрес прокуроров и заседателей. Для начала он отметил, что вся версия обвинения основана на материалах детализации телефонных переговоров братьев Махмудовых, в достоверности которых имеются серьезные сомнения не только у защиты, но и у потерпевших (ранее в предоставленных следствием документах по этому поводу были обнаружены нестыковки, и их пришлось повторно запрашивать в телефонной компании).
     Также адвокат прошелся по всем слабым местам самой защиты, отдельно остановившись на том, почему обвиняемые плохо помнят события 7 октября 2006 года. Г-н Мусаев на своих личных примерах попытался показать, что ни один нормальный человек не сможет точно вспомнить, что он делал в определенный день двумя годами раньше, если в тот период в их жизни не произошло ничего знаменательного. Большую же часть выступления адвокат посвятил последовательному опровержению абсолютно всего, что на процессе говорили прокуроры.
     «Вместо того чтобы рассказывать о событиях преступления, имевших место в сентябре-октябре 2006 года, гособвинение анализировало события, не имеющие прямого отношения к делу», – отметил адвокат. По мнению защитника, это делалось для того, чтобы сбить присяжных с толку, создать видимость взаимосвязи подсудимых, которая в конечном итоге якобы обернулась преступным сговором. «В деле нет ни одного доказательства, свидетельствующего о виновности обвиняемых, – сказал защитник, обращаясь к прокурорам. – Значит, они невиновны. Иначе докажите обратное, а если не можете, то поступите по совести и откажитесь от обвинения, как это следует сделать по закону».
     Г-н Мусаев также предложил обвинению возобновить расследование и проверить другие версии убийства Анны Политковской, очевидно, намекая и на сделанные днем ранее заявления представителей гособвинения. Они в ходе прений неожиданно сообщили, что к убийству Анны Политковской якобы имели отношение и другие лица, которым обвинения не предъявлялись. Это подполковник ФСБ Павел Рягузов и уроженец Чечни Шамиль Бураев. В ходе расследования этого дела оба задерживались, но в итоге Рягузова обвинили лишь в вымогательстве, совершенном еще в 2002 году, а г-н Бураев вообще был отпущен. «Может, тогда следствию не понадобятся козлы отпущения, мальчики для битья, коими являются наши подзащитные братья Махмудовы», – сказал адвокат.
     Адвокат заявил, что согласен с мнением следствия о том, что за г-жой Политковской до и в день убийства велась слежка, но обратил внимание, что нет доказательств того, что следили за ней именно братья Махмудовы. Он при этом вновь напомнил, что незадолго до гибели Анны Политковской камеры слежения зафиксировали, что за ней следили некие мужчина и женщина, но «следствие не захотело обработать эту версию».
     Мурад Мусаев сказал, что, как и обвинение, не сомневается в том, что убийство было спланировано и совершено преступной группой. «Но представило ли гособвинение хоть одно доказательство того, что преступная группа, в которую входили Махмудовы и которую организовал Хаджикурбанов, существовала? Нет, никаких, – сказал он. – Нет никаких оснований и считать, что Рустам Махмудов и Сергей Хаджикурбанов хоть раз в глаза видели пистолет, которым было совершено убийство». Также адвокат отметил, что нет никаких оснований полагать, что Махмудовы и Хаджикурбанов были вообще знакомы до ареста.
     Адвокат согласился и с тезисом обвинения, что 3, 5 и 6 октября 2006 года убийцы репетировали преступление, но детализация телефонных переговоров Махмудовых показала, что в эти дни во время предполагаемых репетиций они оба находились далеко от дома Анны Политковской, в других районах Москвы. «Я сильно сомневаюсь, что 3, 5 и 6 октября профессионалы репетировали убийство, оттачивали свое мастерство, а потом 7 октября братья Махмудовы, один из которых студент, а второй рыбу таскал в Лыткино (он подрабатывал в рыбном цехе у родственника. – Ред.), приехали и сымпровизировали, – сказал г-н Мусаев присяжным. – Судьба обвинения и этих ребят – в ваших руках. Будут ли наказаны невиновные, оговоренные?»
     Также адвокат напомнил, что, как следует из материалов дела, сотрудники ФСБ уточняли адрес журналистки 18 сентября 2006 года, то есть за четыре дня до того, как предполагаемый организатор убийства – Хаджикурбанов – вышел из тюрьмы, где он отбывал срок за должностное преступление. «Реальные преступники уже знали этот адрес. Преступная группа существовала еще до 22 сентября, а значит, Хаджикурбанов не мог быть ее организатором». По словам адвоката, он готов немедленно признать вину подсудимых, если гособвинение представит хоть «малюсенькое доказательство того, что Джабраил и Ибрагим Махмудовы когда-либо следили за Анной Политковской, как это делали те двое из «Рамстора».
     Касаясь версии следствия о том, что убийцей журналистки был Рустам Махмудов, г-н Мусаев заявил, что «он был использован для того, чтобы бросить тень на наших подзащитных». «Человек, который заходит в подъезд Анны Политковской, этот предполагаемый убийца, и Рустам Махмудов – это разные люди. Обвинение в отношении Рустама также необоснованно», – заявил адвокат, напомнив о документах и свидетельствах, указывающих на существенные различия в телосложении Рустама и киллера. «Рустам Махмудов и предполагаемый убийца похожи друг на друга как Винни-Пух и Пятачок», – отметил другой адвокат Саидахмет Арсамерзаев.
     Сегодня, как ожидается, стороны выступят с репликами – возражениями на те или иные доводы, прозвучавшие в прениях, после чего с последним словом выступят подсудимые.

«В убийстве принимала участие совсем другая группа профессионалов»

На процессе по делу об убийстве Анны Политковской выступили адвокаты

     В Московском окружном военном суде в прениях по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской вчера выступили адвокаты обвиняемых. Они утверждали, что следствие не представило никаких доказательств вины их подзащитных, поэтому тех надо полностью оправдать.
     «Только провалом следствия можно объяснить тот факт, что прокуратура выдвинула на роль организатора убийства Анны Политковской не обвиняемого в этом преступлении Сергея Хаджикурбанова, а двоюродного дядю братьев Махмудовых Лом-Али Гайтукаева»,– начал вчера свое выступление адвокат подсудимого Джабраила Махмудова Мурад Мусаев. Напомним, что накануне в прениях сторон прокуроры заявили, что именно господин Гайтукаев получил от неустановленных следствием лиц заказ на убийство журналистки. По словам адвоката, участвовать в подготовке убийства госпожи Политковской Лом-Али Гайтукаев не мог потому, что в это время уже находился в СИЗО по подозрению в покушении на украинского предпринимателя. А Сергей Хаджикурбанов, которому, по версии следствия, чеченец передал заказ на убийство, вышел из тюрьмы 22 сентября 2006 года, тогда как запрос о месте жительства Анны Политковской был направлен некими соучастниками преступления в базу данных ФСБ за четыре дня до этого.
     После этого адвокат Мусаев подробно остановился на эпизоде обвинения с приобретением Сергеем Хаджикурбановым пистолета «Иж», из которого 7 октября 2006 года была застрелена госпожа Политковская. По словам защитника, в ходе процесса прокуратура не представила никаких доказательств того, что подсудимый купил это оружие, а затем передал его находящемуся в розыске Рустаму Махмудову (брату обвиняемых в соучастии в убийстве Ибрагима и Джабраила Махмудовых), который, как считает следствие, и был исполнителем преступления.
     «Известно точно лишь то, что имеющийся в деле «Иж» входил в партию пистолетов, купленных на «Ижмаше» и которые в Дагестане были переделаны под стрельбу боевыми патронами»,– отметил господин Муcаев. Также адвокат опроверг версию следствия о том, что убийство было совершено их подзащитными по предварительному сговору.
     «Действительно, в убийстве принимала участие группа лиц, и сговор был,– заявил адвокат Мусаев.– Но это была совсем другая группа профессионалов, к которым наши подзащитные не имеют отношения». При этом адвокат заявил, что ссылки обвинения на встречу 4 октября 2006 года (за два дня до убийства Анны Политковской) в ресторане «Наполеон», где присутствовали Сергей Хаджикурбанов, Павел Рягузов и, как считает следствие, один из братьев Махмудовых, ни о чем не говорит. «Никто не доказал, что они обсуждали там подготовку к убийству и что обсуждали криминальные вопросы вообще»,– сказал он. При этом адвокат напомнил, что из детализации телефонных переговоров следует, что экс-сотрудник МВД Сергей Хаджикурбанов стал общаться с Джабраилом Махмудовым с 19 декабря 2006 года, то есть через три месяца после убийства журналистки.
     «В день убийства камеры наружного наблюдения зафиксировали в районе дома Анны Политковской несколько ВАЗ-2104, похожих на автомобиль подсудимых,– заявил господин Мусаев.– Но их номера не совпадали с номерами автомобиля Махмудовых». По мнению господина Мусаева, кавалькада машин одной и той же модели у места предстоящего убийства говорит скорее о спецоперации неких спецслужб, чем об операции преступления.
     Защита считает, что подсудимых подставили, а преступление исполнили люди, так и не установленные следствием. Вчера адвокаты потребовали оправдать подсудимых за недоказанностью их причастности к инкриминируемому преступлению. Сегодня стороны обменяются репликами, после чего судья приступит к формированию вопросов для коллегии присяжных.

Дело Политковской. Хроника процесса. 16 февраля

«Закрытые» прокуроры и адвокаты, слезы присяжных, новые подозрения

     11.00. Прения начались с выступлений представителей стороны государственного обвинения Веры Пашковской и Юлии Сафиной. По решению судьи Евгения Зубова они выступали в закрытом режиме. Решение судья обосновал тем, что прокуроры в своей речи будут, в частности, говорить о подсудимом – подполковнике ФСБ Павле Рягузове.
     Закрытый режим означает на выходе множество интерпретаций происходившего: разные участники процесса пересказывают все по-своему, исходя из своих целей и задач. Суммируя ответы, можно сделать вывод о том, что прокуроры, взяв за основу обвинительное заключение, дополнили его фактами, вскрывшимися в суде, в том числе версиями независимого расследования «Новой газеты». Была дана оценка роли каждого из сидящих на скамье подсудимых, включая Павла Рягузова, который официально по делу об убийстве Политковской не проходит. Прокуроры в этом вопросе – «неучастия» обвиняемого подполковника ФСБ – со следствием не согласны…
     14.00. Процесс открыли. В прениях выступил предприниматель Эдуард Поникаров – об эпизоде, связанном с его похищением мы рассказывали неоднократно.
     Затем судья обратился к сыну Анны Политковской, Илье, с предложением выступить.
     – Каринна Акоповна будет говорить от нашего лица, – сообщил Илья.
     Адвокат Каринна Москаленко вышла к присяжным со словами о том, что они, безусловно, – главные «судьи фактов». Но есть в зале потерпевшие – дети Анны Политковской, и это прежде всего их должны убедить в том, что свершается настоящее правосудие.
     – Уважаемые присяжные заседатели, учитывая сложность этого дела и его противоречивость, мы, сторона потерпевших, своего окончательного суждения не выскажем, – сообщила Москаленко. И пояснила: – Это не потому, что у нас нет мнения – оно у нас сложилось… Возможно, это мнение и было бы обозначено, если бы потерпевшая сторона была бы полностью удовлетворена расследованием… Следствие не могло останавливаться на уровне Рягузова – оно должно было пойти дальше… Обвинение сказало сегодня очень важную вещь: «заказное убийство – это устранение неугодных». Осталось только честно ответить: кому неугодна была Анна Политковская, кого она затрагивала так больно и жестко, так невыносимо, что ее надо было «устранять». И судя потому, как все было организовано, и потому, о чем я вообще не имею права говорить – о «вторых кольцах» наблюдения за Анной, дело было организовано на высоком уровне.
     Ссылаясь на ту часть утреннего закрытого заседания, которая не была связана с секретностью, Каринна Москаленко сказала присяжным, что государственное обвинение представило в их распоряжение целый ряд доказательств – вместе они сложились в одну картину.
     – Вопрос о том, достаточны ли такие доказательства, вот это вопрос, который придется решать вам, – предупредила присяжных адвокат.
     Конкретно про обвиняемых Каринна Москаленко сказала, что у братьев Махмудовых не могло быть собственного мотива для убийства. И телефонные биллинги, и автомобиль (зеленая «четверка»), зафиксированный камерами видеонаблюдения на Лесной улице в день убийства Анны, – это факты говорящие.
     – А вот о том, какие версии мы строим в связи с теми, кому понадобилось машину ставить буквально перед множеством видеокамер, пока не скажем, – сказала Москаленко. – Потому, что все-таки главное дело впереди: суд, который даст ответы на вопросы о тех, кто это убийство задумал, профинансировал и кто физически совершил. Если этот суд состоится…
     Еще о братьях Махмудовых адвокат потерпевших сказала, что они не до конца откровенны. На вопросы по биллингам 7 октября, в день убийства, они смогли объяснить свое местонахождение утром, а вот что касается середины дня – с 13 до 17 часов дня, – категорически не помнят… Еще сомнение: какова цена вопроса связи братьев Махмудовых с ФСБ – она бескорыстна?
     – Если Махмудовы знали, в чем их используют, – они, конечно, соучастники преступления. Как это было на самом деле – ответа на этот вопрос я не нашла до настоящего времени. Единственное, чего мы от них ждали, – искренности. Они же согласились давать показания, но на неудобные вопросы не отвечают…
     В процессе всего своего выступления Каринна Москаленко неоднократно обращалась к книге Анны Политковской «За что», зачитывая фрагменты из ее статей. Она хотела донести до присяжных образ автора – «бесстрашной, доброй и в то же время непримиримой там, где речь шла о безнаказанности беспредельщиков, журналистке».
     Как заметили присутствующие в зале суда журналисты, некоторые присяжные во время выступления адвоката Москаленко плакали.
     Завершая свое выступление в прениях, адвокат стороны потерпевших обратилась к присяжным с такими словами:
     – Достаточно ли оснований обвинить кого-то конкретно из сидящих сейчас здесь на скамье подсудимых – на этот вопрос мы решили не отвечать. Очень важен ваш вердикт: если во имя Анны будет осужден невиновный или кто-то из виновных уйдет от ответственности – она бы нам этого не простила…
     16.00-18.00. В закрытом режиме выступили адвокаты подсудимых Рягузова и Хаджикурбанова. Как удалось выяснить, они в основном говорили о том, что, по их мнению, нет прямых доказательств вины их клиентов.

Дело Политковской. Хроника процесса. 17 февраля

     В суде продолжились прения сторон. Заседание полностью проходило в открытом режиме. Перед присяжными выступали защитники братьев Махмудовых и Сергея Хаджикурбанова. Их доводы сводились к тому, что каких-либо косвенных доказательство вины подсудимых прокуроры не представили. К присяжным защитники обратились с просьбой вынести оправдательный приговор. Как, в частности, заявили адвокаты, экс-капитан УБОПа Хаджикурбанов является «жертвой правоохранительной системы», а братья Махмудовы – обычные ребята, которые действительно не помнят, что делали днем 7 октября 2006 года.
     На этом прения завершились. На следующем заседании – 18 февраля – представители сторон выступят с репликами. Затем начнется формирование списка вопросов для присяжных.

Подсудимые вспомнили маму и «Норд-ост»

     Обвиняемые в убийстве Анны Политковской довели присяжных до слез. Один из братьев Махмудовых в последнем слове желал потерпевшим терпения и напоминал, что «мать – это святое». Эфэсбэшник Рягузов вспоминал свои боевые заслуги и обещал, что настоящих убийц обязательно найдут.
     Прения по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской завершены – в среду в Московском окружном военном суде со своими репликами выступили представители защиты подсудимых, гособвинения и потерпевших. Все участники процесса остались при своем мнении.
     Гособвинитель Вера Пашковская безапелляционно заявила, что «случайных людей в совершении такого преступления, как заказное убийство, не бывает», а ее коллега Юлия Сафина напомнила присяжным, что у прокуратуры «нет никаких сомнений» в том, что братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы, а также Сергей Хаджикурбанов виновны. Представитель потерпевших Карина Москаленко снова не стала однозначно выражать свою позицию, заявив от имени детей Анны Политковской – Веры и Ильи, что они «и удовлетворены завершающимся судебным процессом, и не удовлетворены». Адвокат одного из подсудимых Мурад Мусаев со свойственным ему артистизмом сказал, обращаясь не столько к присяжным, сколько к представителям государственного обвинения:
     «Мы же не виноваты, что одни ваши доказательства можно положить на нашу чашу весов Фемиды, а другие можно только выбросить в урну».
     О несостоятельности обвинения говорили и подсудимые в своем последнем слове – точнее, некоторые из них. Бывший убоповец Хаджикурбанов, который, по версии следствия, является организатором убийства, отказался пускаться в пространные объяснения. «Я могу тут часами рассказывать про освобождение заложников, про трупы, но это никому не интересно, так что судите сами», – пробурчал подсудимый себе под нос и быстро сел на скамью подсудимых. (В своей короткой речи Хаджикурбанов намекнул на то, что участвовал в антитеррористических операциях в Чечне и других регионах России. В частности, бывший сотрудник УБОП вместе с другим подсудимым Павлом Рягузовым, который до задержания был действующим подполковником ФСБ, участвовали в операции по освобождению заложников на мюзикле «Норд-ост».)
     Так же немногословен был и Ибрагим Махмудов, которого обвиняют в пособничестве убийце – он якобы следил за Политковской за несколько дней до ее гибели, а в день убийства звонил исполнителю и предупреждал, что журналистка подъезжает к дому. «Вот вы тут говорите все, что я не помню ничего. Но если бы меня отвезли и показали место, я бы, может, и вспомнил, был там или нет. Вы меня простите, я волнуюсь просто», – с трудом произнося каждое слово и неловко улыбаясь, говорил Махмудов.
     Его брат Джабраил оказался красноречивее – как упоминалось в процессе, он получал в Москве второе высшее образование и незадолго до задержания готовился поступать в аспирантуру. «Пускай будет проклят тот, кто сделал это, совершил это убийство. Если бы мне кто предложил пойти на такое, будь он мне брат, сват или кто угодно, я бы не согласился», – заявил Махмудов и поблагодарил всех участников процесса за терпение. А потерпевшим он пожелал, чтобы «нашли тех, кто на самом деле совершил это преступление».
     «Я же понимаю, мать – это святое», – закончил Джабраил, посмотрев сначала на свою мать Залпу Махмудову, а потом в глаза Вере и Илье Политковским. Несколько женщин-присяжных и некоторые молодые журналистки прослезились.
     Сильное впечатление произвело на присутствующих и последнее слово Павла Рягузова. В убийстве Анны Политковской его не обвиняют – его судят за превышение должностных полномочий и вымогательство. В деле Политковской номинально он фигурирует только потому, что вместе с Хаджикурбановым в 2002 году якобы избивал предпринимателя Эдуарда Поникарова, вымогая деньги. Однако, выступая в прениях, представители гособвинения дали понять, что Рягузов все же был причастен к убийству, чем вызвали негодование адвокатов. «Прокуратура применяла в суде запрещенные приемы. Она не просто вышла за рамки обвинения, а ушла от него очень далеко», – продолжил возмущаться сам Рягузов. Впрочем, он тут же добавил, что понимает обремененных погонами гособвинителей – «они выполняют приказы, как и я когда-то».
     Рягузов отметил, что главными доводами его причастности к убийству стало то, что он «ходил с кем-то в рестораны, пил там кофе, а иногда и водку». (В ходе заседания отмечалось, что дядя Махмудовых Лом-Али Гайтукаев и один из братьев-подсудимых, Джабраил, были агентами ФСБ.) «Но при этом забывали, что иногда водку пили и из алюминиевых кружек», – намекнул Рягузов на свои боевые заслуги. Он упомянул, что участвовал в операции по предотвращению терактов в день 60-летия Победы. Офицер ФСБ вспомнил и теракт на мюзикле «Норд-ост», где освобождал заложников вместе с Хаджикурбановым. «А сейчас говорят – якобы грабили там трупы. Так это не бойцы грабили, которые там газ глотали, а следователи. Следователи грабили», – поделился Рягузов с участниками процесса. У растроганных присяжных и некоторых зрителей вновь появились слезы на глазах.
     Возвращаясь к делу об убийстве Политковской, Рягузов заявил, что «надо отгородить следствие от всевозможных инсинуаций и дать людям работать». Он также отметил, что имеет собственные соображения на этот счет:
     «Мне бы очень хотелось рассказать о некоторых олигархах и их друзьях в правоохранительных органах».
     «Я уверяю вас, что после первой личной беседы со мной у вас поменяется мнение об этом деле очень сильно», – добавил Рягузов, обращаясь к потерпевшим. На вопросы журналистов после заседания, что за олигархов и сотрудников правоохранительных органов он имел в виду, подсудимый отвечать отказался, отметив, что общаться на эту тему будет только с потерпевшими и только после вердикта присяжных.
     Сам вердикт, скорее всего, будет вынесен в четверг. «Возьмите завтра бутербродов побольше, а чаем и кофе я вас обеспечу», – проинструктировал заседателей судья Евгений Зубов. Когда присяжные разошлись по домам, остальные участники процесса приступили к обсуждению вопросного листа.
     В четверг участникам коллегии предстоит ответить на 17 вопросов.
     Первые семь касаются эпизода о вымогательстве денег у предпринимателя Поникарова. Ответив на эти вопросы, присяжным предстоит установить виновность или невиновность Рягузова и Хаджикурбанова. Последние 10 вопросов касаются дела Политковской. Заседатели должны будут ответить, доказано ли, что имел место сам факт преступления – убийства журналистки. А затем в вопросном листе следуют по три вопроса, касающихся каждого из подсудимых: «Доказано ли участие в этом преступлении подсудимых?», «Виновны ли они в совершении этого преступления?», «Если виновны, то заслуживают ли снисхождения?».
     Представители гособвинения Вера Пашковская и Юлия Сафина после заседания сказали журналистам, что принципиальных разногласий по формулировкам не возникло ни у одного участника процесса. Однако адвокатов Мусаев отметил, что роль каждого из братьев Махмудовых недостаточно конкретизирована в вопросах. «Но если даже вопросы будут построены так, то неангажированные присяжные не смогут ответить на них положительно», – заключил Мусаев.

Найти заказчика Анны Политковской

     На закрытом заседании по делу Анны Политковской случилась сенсация. Обвинение уточнило свою позицию. Теперь оно считает, что заказ на убийство был передан первоначально «лазанскому» авторитету Лом-Али Гайтукаеву, который проходит по делу как свидетель. Кроме того, обвинение подняло вопрос о степени вины подполковника ФСБ Павла Рягузова, который сидит на скамье подсудимых, но по другому эпизоду, и бывшего главы Ачхой-Мартановского района Шамиля Бураева, который задерживался по этому делу, но был отпущен.
     Адвокаты подсудимых тут же заявили, что следствие пересказало версию, которую выдвигает в своем журналистском расследовании заместитель главного редактора «Новой газеты» Сергей Соколов. Похоже, адвокаты сами не поняли, что сказали. Допустим, что проклятый кровавый режим оклеветал невинных подсудимых. (Ясен пень, раз люди сидят на скамье подсудимых – значит, они не виноваты). А «Новая газета» – она что, тоже часть проклятого режима, кровно заинтересованная в том, чтобы скрыть настоящего заказчика и подвести под топор подполковника ФСБ и его агентов?
     Согласно версии Соколова, заказ на убийство Политковской был получен летом 2006 года Лом-Али Гайтукаевым, лидером лазанской преступной группировки, специализировавшимся на заказных убийствах. Однако в августе Гайтукаев сел за другой заказ (он попытался организовать убийство бизнесмена Корбаня на Украине), и исполнение перешло к его партнеру Сергею Хаджикурбанову, другому члену группировки. Посредником при передаче заказа мог быть Шамиль Бураев, бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни, человек, позиционировавший себя как верный сторонник федералов и отчаянный противник Ахмат-хаджи Кадырова, против которого он выставлял свою кандидатуру на выборах 2003 года, за что был выжит из Чечни.
     Однако как только обвинение вновь заговорило об этих двух именах – Гайтукаев и Бураев, сразу возник вопрос: а кто именно мог передать заказ Бураеву?
     Попробуем дать ответ на него.
     Летом 2006 года в ресторане «Рахат-Лукум» на Покровке, рядом со зданием ФСБ, встретились пять человек. Двое их них были офицеры ФСБ – подполковник Павел Рягузов и его начальник Вадим Слюсарь. Третьим был специалист по заказным убийствам, «лазанский» лидер Лом-Али Гайтукаев. Четвертым – выкинутый Кадыровыми из политической жизни Шамиль Бураев. Пятым – человек по имени Алихан Муцаев.
     В телефонном разговоре со мной Бураев подтвердил, что именно в этой компании он встречался с Алиханом Муцаевым в «Рахат-Лукуме». Он заявил, что они обсуждали «металлургический» бизнес. Надо сказать, что это самое нетривиальное описание бизнеса Гайтукаева, которое я слышала. Металлургический бизнес калибра 7,62 и 5,45.
     Бураев также подтвердил, что в ноябре именно вместе с Алиханом Муцаевым и еще двумя людьми, Закаевым и Сайдуллаевым, он поехал в Турцию. Тогда, сразу после убийства Политковской, у Бураева появились деньги, и они закупили там целую фуру текстиля. Еще Бураев подтвердил, что он общался со знакомой Муцаева, девушкой Викой. По его словам, он подвез ее до вокзала, потому что она была «отличница».
     Итак, бывший глава Ачхой-Мартановского района, позиционирующий себя как «верный федералам» политик, общался с Алиханом Муцаевым так близко, что ездил с ним в Турцию, сидел вместе с ним в компании Гайтукаева и Слюсаря и даже подвозил для него девочек-«отличниц». Несмотря на это, Бураев в телефонном разговоре заявил, что не знает, кто такой Муцаев.
     Странно. Фигуранты дела хвастались «влиятельными знакомыми» в Чечне. А Алихан Муцаев – это очень известный и влиятельный в Чечне человек. Он был личным охранником Алханова. Для Муцаева, как и для многих людей в окружении Алханова, вопрос о приходе к власти Рамзана Кадырова был вопросом жизни и смерти в буквальном смысле слова. 15 октября 2007 года Муцаева расстреляли в Москве возле ресторана «Касбар».
     Напомню, что встреча в «Рахат-Лукуме» происходила летом 2006 года, когда Разману Кадырову исполнилось 30 лет, и решался вопрос, кто именно – он или Алханов – будет президентом Чечни.
     Вопрос: какой именно бизнес свел вместе подполковника Рягузова, его агента Гайтукаева, занимавшегося заказными убийствами, выкинутого из политической жизни Бураева, позиционировавшего себя как врага Кадыровых, и личного охранника президента Алханова?
     В той версии, которую представило нам обвинение, немало дыр. Впечатление было такое, что сверху была команда вывести из-под удара заказчика, а так как некоторые организаторы слишком близко стоят к заказчику, вытаскивают и их, и дело разваливается.
     Например, важным аргументом в пользу вины Сергея Хаджикурбанова, которого следствие считает организатором убийства, в суде было следующее: в день убийства Политковской, 7 октября, Сергей Хаджикурбанов постоянно созванивался с Шамилем Бураевым и его водителем Яхъей. Но тогда сразу возникает вопрос: а почему Бураев не сидит рядом с Хаджикурбановым? И кому звонил в этот день он? Ответьте на этот вопрос, и мы узнаем имя заказчика.

«На кону судьба ряда руководителей»

Присяжные готовы вынести вердикт по «делу Политковской»

     В Московском окружном военном суде (МОВС) коллегия присяжных заседателей сегодня, как ожидается, удалится для вынесения вердикта по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Сегодня же, не исключено, он и будет оглашен. Вчера же подсудимые сказали свое последнее слово, а представители потерпевших, защиты и гособвинения выступили с репликами, которые завершили стадию судебных прений. После этого председательствующий Евгений Зубов раздал участникам процесса проект опросного листа, состоящий из 17 вопросов, на которые надо будет ответить заседателям.
     На скамье подсудимых в рамках этого процесса оказались четверо. Братьям Ибрагиму и Джабраилу Махмудовым было предъявлено обвинение в соучастии в убийстве Анны Политковской. По версии следствия, они следили за журналисткой, а 7 октября 2006 года, когда она была застрелена в подъезде своего дома на Лесной улице, помогали своему брату Рустаму, которого следствие считает исполнителем убийства. Сам Рустам Махмудов на суде не присутствует – задержать его до сих пор не удалось, и он объявлен в розыск. Организатором этой преступной группы обвинение считает бывшего оперативника московского РУОПа Сергея Хаджикурбанова, который якобы раздобыл пистолет, из которого была убита г-жа Политковская, и передал его братьям Махмудовым. Заказчика преступления следствие установить не смогло. Четвертый подсудимый – подполковник ФСБ Павел Рягузов к покушению на журналистку отношения не имеет. На этом процессе он оказался лишь потому, что, как полагает обвинение, еще в июле 2002 года вместе с Хаджикурбановым, превысив полномочия, вымогал деньги у бизнесмена Эдуарда Поникарова. Никто из подсудимых в последнем слове своей вины не признал.
     Самым красноречивым из всех обвиняемых оказался Павел Рягузов, который свое последнее слово начал с того, что поблагодарил присяжных, «которые окунулись в мир реальных, а не телевизионных страстей». Он также выразил благодарность стороне потерпевших за мужество, адвокатам и прокурорам – за то, что те выполняли свою работу, а Евгению Зубову – за то, что на данном процессе он явился «примером непредвзятости».
     «Мы союзники с потерпевшими, – отметил он, обращаясь к детям Анны Политковской. – На меня столько грязи здесь вылили, что это теперь для меня дело чести – найти виновных. Мне бы хотелось рассказать о некоторых олигархах и их друзьях в правоохранительных органах, но, наверное, я сделаю это позже. Уверен, что после первой же беседы со мной отношение к этому делу у вас сильно изменилось бы».
     Подполковник высказал мнение, что цель уголовного преследования его и Сергея Хаджикурбанова – «любым путем, любым способом оставить нас за решеткой, любой ценой добиться обвинительного вердикта». «На кону судьба ряда руководителей, которые уже отчитались, доложили о раскрытии преступлений, получили очередные должности и звездочки, не отдавать же их теперь обратно», – сказал он. Павел Рягузов предположил, что в случае худшего для обвиняемых сценария ему дадут «червонец» (десять лет колонии), а трем остальным подсудимым – «лет по 20». «Дальше это все забудут. Люди будут помнить, что кого-то уже осудили, – сказал Павел Рягузов в заключение. – Служили, работали, знали, что рисковали, но не знали, что закончится все таким позором. Будем добиваться правды».
     Джабраил Махмудов в свою очередь заявил: «Кто бы мне ни предложил такое – даже родной брат, – я бы не стал принимать в этом участие. Если это сделал кто-нибудь из нас, пусть мы все будем прокляты». Обращаясь к детям Анны Политковской, он сказал: «Я хотел бы, чтобы вы добились истины и узнали, кто это сделал. Мать – это святое».
     В своих репликах прокуроры в свою очередь заявили, что не сомневаются в виновности всех обвиняемых, в очередной раз напомнив присяжным несколько важных и противоречивых эпизодов данного дела. При этом гособвинители пригрозили адвокатам, что «не будут молчать на обвинение в должностном преступлении» и потребовали доказательств фальсификаций материалов уголовного дела со стороны следствия, о которых в ходе процесса не раз говорил адвокат Джабраила Махмудова Мурад Мусаев.
     В свою очередь г-н Мусаев подробно ответил обвинению по всем претензиям в свой адрес, отметив, что прокуроры так и не ответили на доводы и заявления защиты, озвученные в ходе процесса. Адвокат в очередной раз не преминул напомнить присяжным, что гособвинение, по его мнению, не смогло доказать ни одного пункта обвинения. «Я благодарю вас заранее за объективный вердикт. Я не говорю о том, какой он должен быть», – сказал г-н Мусаев, обращаясь к присяжным.
     Адвокат Ибрагима Махмудова Саидахмет Арсамерзаев призвал присяжных вынести приговор по совести «ради Анны Политковской и ради установления истины». «У следствия было не менее десяти довольно серьезных версий убийства, небольшая часть этих версий проверена, другая – нет. Проверка всех версий прекратилась после того, как появился «чеченский след» – это всех устроило», – сказал адвокат.
     Представитель потерпевших Карина Москаленко, со своей стороны, заявила: «Мы удовлетворены и не удовлетворены процессом. Главная цель – защита прав и интересов потерпевших – не была достигнута, да и не могла быть достигнута».
     Под конец заседания стороны вчера обсудили формулировки 17 вопросов, которые сегодня будут предложены присяжным. Семь первых вопросов относятся к эпизоду с вымогательством денег у Эдуарда Поникарова. Остальные десять касаются непосредственно убийства Анны Политковской и степени причастности к преступлению каждого из обвиняемых.
     Ознакомившись с представленным для обсуждения списком вопросов, прокуроры и адвокаты высказали ряд поправок и замечаний. Наиболее существенное из них сделал Мурад Мусаев, который отметил, что в некоторых вопросах недостаточно раскрыта суть предъявленного обвинения. Защитник попросил судью дополнить вопросы деталями «роли, приписываемой Махмудовым». Он отметил, что в первоначальном проекте вопросов не звучит, «доказано ли, что братья Махмудовы осуществляли в течение нескольких дней слежку за Анной Политковской, репетировали ее убийство, устанавливали адрес ее проживания».
     «Ваше право предложить, наше право согласиться», – сказал на это Евгений Зубов. Он сообщил, что решение по высказанным замечаниям и предложениям в части формулировок вопросов он огласит сегодня. После этого председательствующий, как ожидается, выступит перед коллегией с напутственным словом и присяжные удалятся в совещательную комнату для вынесения вердикта.

«Если это сделал кто-нибудь из нас, пусть будет проклят»

Обвиняемые в убийстве Анны Политковской сказали последнее слово

     В Московском окружном военном суде с последним словом вчера выступили обвиняемые в убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Никто из них не признал себя виновным. Подсудимые утверждали, что не менее родных погибшей журналистки заинтересованы в «поиске истинных преступников», совершивших «кровавое злодеяние». Обвиняемые просили присяжных вынести «справедливый» и «честный» приговор.
     После выступления в «репликах сторон», где обвинение и защита еще раз кратко огласили доводы, приводившиеся в ходе процесса, судья Евгений Зубов объявил о закрытии прений. «А теперь последнее слово предоставляется подсудимым»,– сказал он. Первым слово взял подполковник ФСБ РФ Павел Рягузов, обвиняемый «в сопутствующем преступлении» – избиении руководителя турфирмы «Джуманджи-Тревел» Эдуарда Поникарова в июле 2002 года.
     «Вот подходит к концу наша встреча,– издалека начал он.– Место для этого не очень подходящее, да и повод, надо признать, отвратительный». Поблагодарив после этого всех участников процесса за «терпение и проявленное внимание к делу», он еще раз попытался опровергнуть доводы обвинения.
     «Говорят, что 4 октября 2006 года я встречался с Сергеем Хаджикурбановым и другими в ресторане «Наполеон», где пил водку и обсуждал предстоящее убийство,– напомнил Павел Рягузов о версии обвинения, выдвинутой уже на завершающем этапе суда.– Небылицы какие-то! А насчет водки скажу, что мы с Сергеем (Хаджикурбановым.– «Ъ») водку не только из хрустальных рюмок пили, но еще ранее и из алюминиевых кружек (на войне в Чечне.– «Ъ»). Можно много сказать про Сергея, который мальчика Шарона освобождал». Он имел в виду участие бывшего оперативника МВД Хаджикурбанова в известной спецоперации 2000 года по спасению захваченного в заложники 13-летнего Ади Шарона. Но судья Зубов сделал знак рукой, чтобы подсудимый не разглашал данные о личности сообщника, что запрещено в суде присяжных законом.
     «Это не телевизионное шоу, а настоящая жизнь,– продолжил, обращаясь к присяжным, подполковник Рягузов.– Цель моего уголовного преследования – любым путем оставить меня за решеткой, любой ценой добиться обвинительного приговора. Братьям Махмудовым и Хаджикурбанову лет по 20 дадут, а мне червонец, и постепенно люди забудут об этом деле. Скажут, что оно раскрыто и что там даже какой-то фээсбэшник был». И тогда, считает Павел Рягузов, никто уже «не станет искать настоящих убийц Анны Политковской».
     Потом, подумав, подполковник добавил: «Если меня и Сергея осудят, то будет неясно, как ловить террористов. Как бороться с ними? Так что, поднимая бокал в День защитника Отечества – 23 февраля, вспомните о тех, кто обеспечивает ваш покой и кто заботится о вашей безопасности!»
     Выступившие следом Сергей Хаджикурбанов и братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы, обвиняемые соответственно в организации убийства Анны Политковской и участии в этом преступлении, были немногословны. Они попросили суд вынести «справедливый» и «взвешенный» приговор. При этом братья Махмудовы отметили, что с уважением относились к погибшей журналистке и «никак не могли желать ее смерти». «Если это сделал кто-нибудь из нас, пусть будет проклят»,– заявил подсудимый Джабраил Махмудов. Напомним, что в исполнении преступления обвиняется третий из братьев Махмудовых, Рустам, который находится в розыске. И уже обращаясь к детям Анны Политковской, добавил: «Мать – это святое, и поэтому я хотел бы, чтобы вы добились истины, узнав, кто же ее убил».
     После того как подсудимые завершили свои выступления и судья Зубов отпустил присяжных, секретарь судебного заседания раздал сторонам список вопросов, на которые предстоит ответить присяжным при вынесении вердикта. Из 17 вопросов 7 касались эпизода, связанного с избиением Эдуарда Поникарова, а остальные – с убийством Анны Политковской. В последнем случае присяжным предлагалось ответить на вопрос: «Имело ли место событие преступления – убийство Анны Политковской 7 октября 2006 года?» После чего следовало девять вопросов – по три на каждого из обвиняемых. А именно участвовал ли такой-то подсудимый в данном преступлении и виновен ли в нем? А если виновен, то заслуживает или нет снисхождения?
     После того как стороны высказали свои пожелания и дополнения к опросному листу, судья Зубов заявил, что рассмотрит их в четверг. Предполагается, что вердикт по делу об убийстве Анны Политковской может быть вынесен уже сегодня.

Отпустили случайных людей

     Все фигуранты дела Политковской оправданы. В Московском окружном военном суде присяжные заседатели огласили свой вердикт. Обвиняемые были освобождены из-под стражи в зале суда. Теперь дело об одном из самых громких убийств последних лет вернут следователям.
     В четверг в Московском окружном военном суде присяжные заседатели оправдали всех обвиняемых по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Коллегия сочла вину братьев Ибрагима и Джабраила Махмудовых, а также Сергея Хаджикурбанова и Павла Рягузова недоказанной. Присяжные проигнорировали безапелляционные заявления гособвинителя Веры Пашковской о том, что «случайных людей в совершении такого преступления, как заказное убийство, не бывает», и ее коллеги Юлии Сафиной, которая накануне напомнила суду, что у прокуратуры «нет никаких сомнений» в том, что Махмудовы и Хаджикурбанов виновны.
     Отвечая на 17 сформулированных в среду вечером вопросов, присяжные вынесли оправдательный вердикт.
     Первые семь ответов касались эпизода о вымогательстве денег у предпринимателя Поникарова. Ответив на эти вопросы, присяжные объявили о невиновности Рягузова и Хаджикурбанова. Последние 10 вопросов относились непосредственно к делу Политковской. Заседатели признали, что гособвинение доказало сам факт преступления – убийство журналистки. Но на следующие три вопроса в листе, касающиеся каждого из подсудимых: «Доказано ли участие в этом преступлении подсудимых?», «Виновны ли они в совершении этого преступления?», «Если виновны, то заслуживают ли снисхождения?» – коллегия ответила отрицательно.
     Все фигуранты дела сразу же были освобождены из-под стражи в зале суда.
     В среду обвиняемые выступили с последним словом. Бывший убоповец Хаджикурбанов, который, по версии следствия, является организатором убийства, намекнул на то, что участвовал в антитеррористических операциях в Чечне и других регионах России. Немногословен был Ибрагим Махмудов, которого обвиняют в пособничестве убийце – он якобы следил за Политковской за несколько дней до ее гибели, а в день убийства звонил исполнителю и предупреждал, что журналистка подъезжает к дому. «Вот вы тут говорите все, что я не помню ничего. Но если бы меня отвезли и показали место, я бы, может, и вспомнил, был там или нет. Вы меня простите, я волнуюсь просто», – сказал он. «Пускай будет проклят тот, кто сделал это, совершил это убийство. Если бы мне кто предложил пойти на такое, будь он мне брат, сват или кто угодно, я бы не согласился», – заявил второй брат Махмудов и поблагодарил всех участников процесса за терпение.
     Напомним, что непосредственным исполнителем убийства следствие сочло старшего брата Махмудовых Руслана, который сейчас объявлен в международный розыск. Заказчика преступления найти не удалось до сих пор.
     Адвокат потерпевшей стороны Карина Москаленко, сказала, что дети Политковской удовлетворены решением коллегии, так как присяжные принимали решение на основе того, что услышали в суде, но недовольны тем, как велось расследование. Представители прокуратуры заявили, что намерены обжаловать решение присяжных, но дадут комментарий после оглашения приговора.
     Вместе с тем оправданные присяжными подсудимые братья Махмудовы сообщили, что после освобождения поедут на некоторое время домой в Чечню. Джабраил Махмудов отметил, что попробует поступить в аспирантуру, как хотела его мама. Адвокат Мусаев сообщил, что его клиенты намерены требовать компенсацию за необоснованное уголовное преследование. «Мы обратимся в суд с иском о возмещении компенсации за то, что наши подзащитные столько времени провели под стражей», – сказал он.
     Экс-сотрудник ФСБ Павел Рягузов, который в последнем слове говорил, что для него будет делом чести найти настоящих убийц Политковской, на вопрос, будет ли он заниматься расследованием, ответил: «Если позволят, то да».

«Нам нужен настоящий убийца»

Присяжные единогласно оправдали обвиняемых по «делу Политковской»

     В Московском окружном военном суде (МОВС) коллегия присяжных заседателей вчера полностью оправдала всех трех фигурантов по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской – уроженцев Чечни братьев Ибрагима и Джабраила Махмудовых (оба на снимке) и бывшего сотрудника московского РУОПа Сергея Хаджикурбанова. Первых двух следствие считало помощниками убийцы, а третьего – организатором преступления. Также был оправдан и подполковник Павел Рягузов, которого следствие считало соучастником Хаджикурбанова по другому преступлению. Решение присяжные приняли единогласно.
     Сразу после оглашения вердикта представители гособвинения пообещали обжаловать оправдательный приговор суда, который официально будет оглашен лишь в ближайшие дни. Учитывая, что процесс по «делу Политковской» постоянно сопровождался скандалами, в том числе и процессуального характера, вероятнее всего, Генпрокуратуре удастся добиться пересмотра дела. Однако перспективы добиться обвинительного приговора у нее, судя по всему, весьма сомнительные. По крайней мере вчера все прочие участники процесса – потерпевшие, их представители, подсудимые и их защитники – признали, что ожидали оправдательного вердикта. По их мнению, доводы обвинения были очевидно неубедительны. Более того, дети Анны Политковской и представители ее семьи прямо заявили, что разочарованы вовсе не вердиктом присяжных, а обвинительным заключением и «теми людьми, которые его подготовили».
     «Нам нужен настоящий убийца, и мы этого добьемся, – заявила адвокат Карина Москаленко, представляющая интересы семьи г-жи Политковской. – Мы с самого начала говорили, что нас не удовлетворяет ход расследования. Однако здесь (в суде. – Ред.) так и не были выяснены обстоятельства преступления». Таким образом, сама потерпевшая сторона выразила полное недоверие следствию, фактически встав на защиту обвиняемых, пусть лишь и с формальной точки зрения. В богатой на скандалы российской судебной практике такого, насколько известно, никогда не было. На этом фоне поражение следствия и Генпрокуратуры можно считать самым оглушительным за последнее время.
     Перед тем как присяжные удалились в совещательную комнату, председательствующий Евгений Зубов обратился к ним с напутственным словом. Он напомнил коллегии о фабуле дела, основные доводы гособвинения и защиты, показания подсудимых и свидетелей. Касаясь заказчика убийства г-жи Политковской, г-н Зубов заметил, что данный человек необязательно находится среди тех, кого она критиковала. «Это далеко не факт, иначе это было бы слишком просто», – сказал он. Напутственная речь судьи вызвала жесткую реакцию со стороны адвоката одного из подсудимых Мурада Мусаева. Воспользовавшись правом сделать замечание, он заявил, что г-н Зубов, по сути, встал на сторону гособвинения, перечислив в своей речи все доводы прокуратуры и почти не упомянув о доказательствах защиты. Воспользовавшись моментом, адвокат попытался восполнить этот «пробел» и в очередной раз в сжатой форме рассказал присяжным, почему его подзащитные заслуживают оправдания.
     Вернулись из совещательной комнаты присяжные неожиданно для всех всего через два с небольшим часа – почти рекордный по судебным меркам срок. После этого стало очевидно, что членам коллегии изначально уже все было понятно, и особого обсуждения между ними не было. Старшина присяжных передала опросный лист судье, и, ознакомившись с ним, г-н Зубов сообщил, что решение вынесено единогласно. На все вопросы о доказанности вины подсудимых – как по поводу убийства Анны Политковской, так и по другому рассматривавшемуся эпизоду о вымогательстве денег у бизнесмена Поникарова – ответы оказались одинаковыми: «Нет, не доказано». Утвердительно присяжные ответили лишь на вопрос №8 – они признали доказанным сам факт убийства Анны Политковской.
     Родственники и друзья обвиняемых – около десятка чеченцев со стороны Ибрагима и Джабраила Махмудовых и столько же мужчин крепкого телосложения, очевидно, бывших и действующих сослуживцев г-д Рягузова и Хаджикурбанова – встретили вердикт криками «Браво». На скамье подсудимых реакция была сдержаннее – они просто поблагодарили коллегию за принятое решение.
     «Естественно, мы обратимся в кассационную инстанцию с жалобой в связи с нарушениями, допущенными в ходе разбирательства», – сказала после заседания гособвинитель Юлия Сафина. По ее словам, сторона обвинения практически на каждом заседании поднимала вопросы о нарушении закона в ходе слушаний. «Однако надо дождаться еще приговора, получить его копию, а уже потом принимать решения», – сказала она.
     «Конечно, мы ждали, что нас оправдают. Мы знаем, что скорее всего вердикт будут обжаловать, но мы все видели, что у них нет никаких доказательств», – сказал Джабраил Махмудов. Его адвокат Мурад Мусаев сообщил, что собирается обратиться в суд с иском о возмещении компенсации за уголовное преследование. «Такой иск обязательно будет заявлен, потому что этих ребят долго держали за решеткой, ни за что ни про что истязали», – сказал г-н Мусаев.
     Адвокат семьи Политковских Карина Москаленко, со своей стороны, заявила: «Для потерпевшей стороны самое главное – заявить, что хваленые результаты расследования, о которых рапортовала Генпрокуратура, вылились в оправдательный вердикт. Исполнитель преступления не найден, заказчик не установлен. Мы требуем! Нам нужен настоящий убийца, и мы этого добьемся. О неэффективности проведенного расследования мы говорили с самого начала процесса. Если присяжные пришли к такому выводу, то мы должны согласиться, что недоказанность вины равна доказанности невиновности».
     Другой адвокат семьи Политковских Анна Ставицкая также отметила, что дело об убийстве журналистки в том виде, в котором оно было, не должно было направляться в суд для рассмотрения по существу. «Следствие было проведено не очень эффективно, этой позиции мы придерживались и в ходе следствия, и в самом начале судебного процесса. Дело в таком виде не должно было идти в суд, – заявила она. – Сейчас пенять на присяжных и говорить о том, что они вынесли какое-то неправильное решение, что они не оценили то, что происходило в судебном заседании, невозможно».
     В свою очередь сын Анны Политковской Илья отметил, что хотя лично и считает оправданных все же причастными к преступлению, но с юридической точки зрения спорить с вердиктом сложно. «Как и до процесса, изучив материалы дела, так и сейчас я считаю всех четверых, кого сегодня выпустили присяжные, так или иначе причастными к убийству моей мамы, – заявил он. – Я не юрист, и я говорю, как, мне кажется, на самом деле есть». Но вместе с тем он отметил, что «не разочарован этим вердиктом», а разочарован обвинительным заключением и «теми людьми, которые его подготовили, потому это вердикт тех документов, которые были переданы в суд».
     Шеф-редактор «Новой газеты» Сергей Соколов вчера на пресс-конференции заявил, что, по его мнению, обвиняемые имеют отношение к убийству журналистки. «Действительно, на суде могло быть намного больше доказательств, – сказал он. – Действительно, на суде могло быть намного больше подсудимых. Мы продолжаем настаивать на своей точке зрения». По его мнению, «на скамье подсудимых сидели не самые главные люди, но весьма серьезные», а оправдательный вердикт «обусловлен не столько невиновностью фигурантов, сколько тем, что следствию не давали работать». «Это было сделано не с точки зрения какого-то вышестоящего указания, а с точки зрения сопротивления всей системы, – сказал г-н Соколов. – Когда оказалось, что сотрудники правоохранительных органов, специальных служб, их многочисленные секретные агенты оказались втянуты в эту историю, система выставила гигантский щит. По словам г-на Соколова, у следствия есть «наработки» по установлению заказчика преступления.
     Правда, само следствие на этот счет хранило полное молчание, в том числе и на процессе. Напомним, что Анна Политковская была застрелена 7 октября 2006 года в подъезде своего дома на Лесной улице в Москве. Она была застрелена из пистолета, найденного на месте преступления, который был переделан из газового в огнестрельный. По версии следствия, организатором убийства был бывший оперативник УБОПа Сергей Хаджикурбанов, который раздобыл пистолет и передал его братьям Махмудовым. Как именно ему это удалось сделать, осталось полной загадкой, поскольку до 22 сентября 2006 года он находился в колонии, где отбывал срок за должностное преступление. То есть на свободу он вышел всего за две недели до гибели г-жи Политковоской.
     Джабраил и Ибрагим Махмудовы обвинялись в том, что участвовали в слежке за журналисткой, установили ее адрес, а также несколько раз репетировали убийство вместе с предполагаемым киллером, роль которого следствие отвело их старшему брату Рустаму Махмудову. Но последнего на суде не было – он до сих пор числится в розыске. Изначально следствие подозревало в причастности к убийству в общей сложности 11 человек, в том числе бывших сотрудников силовых структур. Однако всех их в конце концов следствию пришлось с извинениями отпустить. Заказчик убийства до сих пор неизвестен, хотя еще летом 2007 года тогдашний министр юстиции Юрий Чайка заверял, что его личность установлена. «Он был лично знаком с Политковской, а сейчас находится за границей», – сказал тогда г-н Чайка, заявив также, что убийство Анны Политковской раскрыто и что те же преступники застрелили главного редактора русского Forbes Пола Хлебникова и первого зампреда ЦБ Андрея Козлова. По словам Сергея Хаджикурбанова, следствие рассматривало в роли заказчика как Бориса Березовского, так и президента Чечни Рамзана Кадырова, однако дальше слов дело так и не дошло.
     Еще один фигурант этого дела – подполковник ФСБ Павел Рягузов – также сначала назывался пособником убийства, но обвинения ему в итоге были предъявлены совсем другие. По версии следствия, вместе с Сергеем Хаджикурбановым еще в 2002 году он якобы участвовал в вымогательстве денег у бизнесмена Эдуарда Поникарова. Однако присяжные даже сам факт вымогательства у Поникарова сочли недоказанным.
     В ходе процесса подсудимые, их родственники и адвокаты заявляли о серьезных нарушениях в работе следствия, о физическом и психологическом давлении на братьев Махмудовых со стороны следователя СКП Петроса Гарибяна. Обвинение же, строившее свою версию лишь на материалах детализации телефонных разговоров подсудимых (к тому же весьма сомнительных с точки зрения достоверности), похоже, само под конец процесса поняло, что проигрывает, и неожиданно выдвинуло новую версию. Уже в прениях прокуроры заявили, что к убийству Анны Политковской якобы имели отношение и другие люди, которые ранее допрашивались в качестве свидетелей.
     Однако это, вероятно, произвело на присяжных обратный эффект. Сторонние наблюдатели расценили такой ход лишь как очередную попытку обвинения прикрыть свою беспомощность и полное отсутствие реальных доказательств против кого бы то ни было.

Обвинению предъявили оправдание

В убийстве Анны Политковской не нашлось виновных

     Полным провалом следствия и обвинения завершилось вчера рассмотрение в Московском окружном военном суде дела об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Все обвиняемые были единогласно оправданы коллегией присяжных заседателей. Не устояло в суде даже сопутствующее обвинение в избиении, по которому проходили предполагаемый организатор убийства журналистки бывший милиционер Сергей Хаджикурбанов и сотрудник ФСБ Павел Рягузов. Прокуратура готовится обжаловать оправдательный приговор, а представители потерпевших и сами говорят, что в суд следствием было представлено сырое дело.
     Перед тем как присяжные ушли в совещательную комнату, судья Евгений Зубов еще раз прошелся по основным материалам дела, напомнив о доказательствах, представленных обвинением и защитой. Адвокатам подсудимых показалось, что судья недостаточно отразил их мнение. Защитник Мурад Мусаев вновь сообщил присяжным, что доверять распечаткам телефонных соединений обвиняемых не стоит, поскольку операторы сотовой связи предоставляли «противоречащие друг другу данные»; что ссылки следствия на то, что у дома госпожи Политковской в момент убийства находился ВАЗ-2104, принадлежащий предполагаемому убийце Рустаму Махмудову и которым пользовались его братья, несостоятельны, так как на той же улице камеры наружного наблюдения зафиксировали еще несколько «четверок». А в конце выступления защитник Мусаев еще раз привел данные экспертизы по пистолету, из которого была убита госпожа Политковская. «В акте указано, что волокна, обнаруженные на пистолете, аналогичны волокнам с чехлов ВАЗ-2104 Махмудова. Но аналогично еще не значит идентично»,– подчеркнул он, отметив, что даже следствие не может утверждать, что данный пистолет находился в машине обвиняемого в соучастии в убийстве.
     Судья Зубов проинструктировал присяжных о порядке голосования, и они ушли в совещательную комнату – чтобы ответить на 17 вопросов. Десять из них были связаны с обвинением в убийстве госпожи Политковской, а остальные относились к эпизоду с избиением руководителя турфирмы «Джуманджи-тревел» Эдуарда Поникарова и вымогательством у него денег. Обсуждение заняло не много времени: присяжные вышли из комнаты, не проведя в ней и трех часов. По правилам суда присяжных это свидетельствовало о том, что члены коллегии уже пришли к единодушному мнению по вердикту. Ознакомившись с опросным листом, судья Зубов не стал отправлять заседателей на исправление ошибок, что является большой редкостью при рассмотрении дела присяжными. «Вердикт ясен»,– сказал господин Зубов, и решение коллегии огласил старшина присяжных.
     Заседатели признали, что убийство госпожи Политковской 7 октября 2006 года в доме на Лесной улице имело место.
     На все остальные вопросы, касающиеся виновности в этом преступлении подсудимых Сергея Хаджикурбанова, а также братьев Джабраила и Ибрагима Махмудовых, коллегия единогласно ответила отрицательно. Не признали присяжные Сергея Хаджикурбанова и Павла Рягузова и виновными в избиении предпринимателя Поникарова и в вымогательстве у него. Последнее решение было, пожалуй, самым болезненным для обвинения – потерпевший, давая показания в суде, подробно описывал, как оперативники едва не убили его при задержании.
     Родственники подсудимых встретили оправдательный вердикт аплодисментами – бывшие подсудимые благодарили присяжных. Освободили обвиняемых не сразу – судье Зубову потребовалось минут сорок, чтобы вынести постановление об изменении им меры пресечения. Во время паузы оправданные дали свои первые интервью. «Я очень рад такому исходу,– сказал, в частности, Джабраил Махмудов.– На этом деле многие потеряли здоровье. Мой отец оказался с инфарктом в больнице (Махмудов-старший, кстати, присутствовал в зале суда.– «Ъ»)». Павел Рягузов сказал, что готов содействовать следствию в поиске настоящих убийц журналистки, а Сергей Хаджикурбанов поблагодарил судью Зубова, который «дал всем возможность высказать свое мнение в открытом процессе, соблюдая беспристрастность». А когда у него поинтересовались, кто мог совершить убийство госпожи Политковской, Сергей Хаджикурбанов напомнил, что в деле есть материалы о том, что за журналисткой велось наблюдение со стороны лиц, которых следствие так и не установило. Двух участников слежки, мужчину и женщину, зафиксировали камеры наблюдения в магазине «Рамстор», куда госпожа Политковская заходила за день до убийства. Видели их и 7 октября у ее дома. В ходе процесса защита не раз заявляла, что эти люди могли являться сотрудниками спецслужб. В допросе милиционера, который видел слежку и мог опознать этих людей, суд защите обвиняемых отказал.
     Отпуская оправданных, судья Зубов обязал их явиться в пятницу в суд для обсуждения последствий вердикта. По сути, данная процедура является формальностью, однако не исключены сюрпризы. Дело в том, что уже в ходе процесса были обнародованы данные о том, что против Сергея Хаджикурбанова следственный комитет при прокуратуре РФ возбудил уголовное дело по поводу вымогательства $350 тыс. у свидетеля Дмитрия Павлюченкова. На процессе он дал показания о том, что господин Хаджикурбанов, выйдя на свободу в сентябре 2006 года (он отбывал срок за незаконное проникновение в жилище и подброс вещдоков), предлагал ему в счет погашения старого долга «поработать по Политковской». Следствие трактовало это как попытку организовать наблюдение за журналисткой. Не исключено, что, воспользовавшись новым делом, следствие попытается снова задержать оправданного Сергея Хаджикурбанова.
     Представители потерпевших Карина Москаленко и Анна Ставицкая, не требовавшие во время прений сторон вынесения для подсудимых обвинительного вердикта, сказали, что принимают решение присяжных. «Сейчас пенять на присяжных и говорить, что они вынесли какое-то неправильное решение, невозможно»,– сказала госпожа Ставицкая, отметив, что вынесенный оправдательный вердикт – «результат работы обеих сторон, обвинения и защиты». В свою очередь, сын Анны Политковской Илья, не сомневающийся в виновности всех четырех подсудимых, сказал, что в происшедшем виновато прежде всего следствие, передавшее в суд сырые материалы: «Какие были материалы дела, таков и вердикт присяжных». Впрочем, обжаловать приговор потерпевшая сторона не намерена.
     Напомним, что в переданном в суд деле отсутствовали предполагаемый исполнитель (старший из братьев Махмудовых, Рустам, находится в розыске) и заказчик преступления, не называлась и сумма, якобы заплаченная за убийство. Сам же мотив этого громкого убийства («недовольство не установленных следствием лиц критическими и изобличающими публикациями и интервью обозревателя «Новой газеты» Политковской в адрес должностных лиц и лиц, занимающих государственные должности в субъектах Российской Федерации») вызвал только вопросы, на которые следствие в рамках этого дела так и не ответило. Доказательствами же вины подсудимых служили в основном детализации телефонных переговоров между ними, которые даже само следствие считает не прямыми, а косвенными уликами.
     Почему следствие передало в суд столь сырое дело, отчасти можно объяснить внутриведомственным конфликтом. Первым о полном раскрытии громкого преступления перед тогдашним президентом Владимиром Путиным поспешил отчитаться генпрокурор Юрий Чайка. Произошло это в конце августа 2007 года, незадолго до выделения следствия из прокуратуры в отдельную структуру. Поторапливал следствие и сам президент Путин. 8 марта прошлого года он заявил на пресс-конференции: «Мы будем добиваться полного раскрытия дела и обвинительного приговора суда в отношении преступников. И чем раньше, тем лучше».
     Между тем, дорабатывая уже раскрытое дело, следственный комитет освободил шесть из десяти обвиняемых. Но некоторые из них, в частности бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни Шамиль Бураев, уже на процессе назывались чуть ли не в качестве соучастников преступления (без упоминания таких лиц разваливалась фабула обвинения). Более того, в конце процесса, на прениях сторон, обвинение внесло существенные коррективы в свою версию, использовав, видимо, в качестве последнего и решающего аргумента результаты журналистского расследования, проведенного шеф-редактором «Новой газеты» Сергеем Соколовым. По его мнению выходило, что в убийстве был замешан сотрудник ФСБ Павел Рягузов и дядя братьев Махмудовых Лом-Али Гайтукаев, которым официальные обвинения в этом не предъявлялись. Все это только убедило присяжных в недоработках следствия и обвинения и привело к оправдательному вердикту.

Оправдательный приговор по делу об убийстве Анны Политковской:

Выслушав последнее слово обвиняемых, часть присяжных прослезились

     Действо, которое вчера разыгралось в Московском окружном военном суде (МОВС), вполне было достойно продолжения фильма Никиты Михалкова «12». Именно 12 присяжных заседателей по делу об убийстве журналистки Анны Политковской должны были вынести вердикт по поводу участия в этом деле четверых фигурантов. Как и в кино, финал оказался непредсказуемым.
     В зал суда вчера было не пробиться: процесс привлек сотни российских и иностранных журналистов. Размеры же зала совсем не соответствовали масштабам процесса: для журналистов и родственников – две деревянные лавочки, на которых едва уместились человек 25. В таких залах лишь мелких хулиганов судить...
     Входят присяжные. Присутствующие пытаются угадать их настроение: ведь за день до этого, услышав последние слова подсудимых, несколько женщин-заседателей расплакались прямо в зале.
     В то время как судья Евгений Зубов зачитывает суть обвинений, подсудимые Джабраил и Ибрагим Махмудовы, а также сотрудник ФСБ Павел Рягузов и офицер УБОП МВД Сергей Хаджикурбанов, сидя в клетке, читают газеты – им явно надоело в сотый раз слушать про себя. Накануне все четверо так и не признали свою вину. Хотя обвинения серьезные – братьям Махмудовым вменялось соучастие в преступлении (по версии следствия, они следили за Политковской, а еще один их брат Рустам был киллером и объявлен в розыск), Хаджикурбанову – организация убийства, а Рягузову (совместно с Хаджикурбановым) – избиение и вымогательство 10 тысяч долларов у некоего бизнесмена.
     Судья объясняет правила игры: каждому присяжному надо ответить на 20 вопросов. Отвечать только «да, доказано» или «нет, не доказано». На все это у них 3 часа. На всякий случай их попросили запастись бутербродами.
     – Мое мнение, а также мнения, которые вы читали в СМИ, вы должны считать несуществующими и полагаться только на свои ощущения и знания об этом деле, – напоминает присяжным Зубов. – И еще: вам запрещено говорить, что происходило в комнате, где и появится вердикт. Туалет вы знаете где, курить – тоже. Извините, но везде вас будут сопровождать приставы... Я имею в виду, когда вы пойдете курить... Сверим часы, 13.10.
     Секретарь суда появляется ровно в 15.10. Она обзванивает разошедшихся на обед адвокатов:
     – Вердикт готов!
     Зал наполняется снова. Появляется Руслан Махмудов, отец подсудимых братьев. Чтобы попасть сюда, он досрочно выписался из больницы, куда попал по поводу операции на сердце.
     – Не виновен! – оглашается решение заседателей по обвинению Хаджикурбанова и Рягузова в вымогательстве. Чеченцы нервничают.
     То, что произошло дальше, вызвало у присутствующих шок. Отвечая о причастности Махмудовых к убийству, присяжные дружно обвели пункт «Не доказано»!

     Джабраил Махмудов, ошалев от решения присяжных, раздает первые интервью:
     – Никуда бежать мы не собираемся. Сначала в Грозный поедем, себя в порядок приведем. А еще я желаю следователю Петросу Гарибяну (он вел дело Политковской. – Авт.) найти настоящих преступников!
     Ошарашены и Рягузов с Хаджикурбановым. На такой приговор они не рассчитывали. Накануне Рягузов обещал, что независимо от того, посадят его или нет, дело Политковской станет делом его жизни: «Я хочу, чтобы некоторые люди извинились, и я уверен, что так оно и будет». Тогда же он добавил, что позже расскажет об «олигархах и их друзьях в правоохранительных органах», причастных к убийству.
     – Сейчас-то можете назвать этих олигархов? – спросили Рягузова.
     – Пока нет, – улыбаясь, ответил он. – Их там не так много, олигархов, что дружат с милицией. Сами думайте...
     Дети Анны Политковской Вера и Илья покинули зал расстроенными, они были уверены, что все четверо подозреваемых причастны к убийству матери.
     Итоговый приговор: «Всех четверых освободить в зале суда». Бывшие подсудимые и их родственники провожают присяжных криками «Браво! Спасибо!».
     Два с половиной года, что шло это дело, похоже, были потрачены зря. Но представители Генпрокуратуры обещают обжаловать приговор.

МНЕНИЕ «ПРИСЯЖНОГО»
     Юрий Стоянов, актер, исполнитель роли присяжного из фильма «12»:
     – Суд присяжных только учится суду присяжных. Но он должен быть. Даже через огромные ошибки, через страх и угрозы. Может быть, эти присяжные не правы? Может!
     А если, раз уж это дело Политковской, судить обвиняемых без присяжных? Но тогда это будет то, против чего Политковская боролась всю жизнь! Мы всегда от суда присяжных подспудно ждем того решения, которого хотим. Но не мы там сидим, а другие 12 человек.

КОМПЕТЕНТНО
     Анатолий Кучерена, адвокат, член Общественной палаты: «Этот вердикт уже нельзя обжаловать»
     – Первое. Оправдательный вердикт уже нельзя обжаловать. Но можно обжаловать приговор. Насколько мне известно, представитель гособвинения уже заявила, что они будут обжаловать решение.
     Второе. Дальше в вышестоящей судебной инстанции может быть принято решение либо оставить приговор в силе, либо отменить и отправить дело на новое рассмотрение.
     Третье. Сколько на это уйдет времени? Смотря как быстро напишут кассацию. Я думаю, новое решение появится за месяц-два.
     И четвертое. Решение по делу Политковской может навлечь новые атаки на суд присяжных. Да, этот институт еще молод, к нему много вопросов. Но суд присяжных нужен. Скорее надо обратить внимание на качество работы следствия. Иначе мы так и будем сетовать, что не те присяжные...
     Алексей ОВЧИННИКОВ

ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
     Позорный нокаут
     Странно, что оправдательный приговор по делу Политковской считается сенсацией. Кто хоть малость следил за процессом, пожмет плечами и скажет: все честно. В поединке с адвокатами прокуроры напоминали вялого боксера, который привык выходить на ринг только при «своем» судействе. Зачем ему заморачиваться – готовиться к бою, тренироваться? Судья все равно ему присудит победу! И вот позорный нокаут...
     Именно такие процессы показывают, почему для следственных органов присяжные хуже чумы. Почему прокуроры презрительно называют их непрофессионалами, чьи решения продиктованы лишь эмоциями.
     Есть странная тенденция – все самые громкие убийства журналистов так и остались нераскрытыми. Оправданы обвиняемые в убийстве Политковской, Холодова, Хлебникова. И это не потому, что настоящие убийцы так уж неуловимы или всемогущи... Все еще хуже. По-моему, государство, чувствуя себя «на мушке» внимания мировой общественности, каждый раз пытается организовать выставочный матч. С образцово-показательным следствием и прозрачным судом. И каждый раз эту «проверку на вшивость» органы позорно проваливают.
     И, зная менталитет проигравших, боюсь, что институту присяжных теперь крышка. Зачем изменять себя, когда легче разбить зеркало...
     Владимир ВОРСОБИН

ВОПРОС ДНЯ
     Как вам решение присяжных?

     Павел КРАШЕНИННИКОВ, председатель Комитета Госдумы по законодательству:
     – Этот вердикт не подрывает доверия к суду присяжных, а скорее наоборот, подчеркивает тот правовой принцип, который гласит о том, что все сомнения должны трактоваться в пользу обвиняемых.

     Сергей ДОРЕНКО, главный редактор «Русской службы новостей»:
     – Как очень яркий, очень разрушительный удар по Следственному комитету. Я как журналист хочу, чтобы убийцы Политковской были найдены. Но боюсь, что следствие по этому делу находится в руках неумех.

     Юлия ЛАТЫНИНА, писательница:
     – Обвинение попыталось убрать из дела организаторов в надежде, что исполнителей осудят. Однако этим шагом государство разрушило дело.

     Юлия ПУЗЕНКО, прокурор отдела государственных обвинителей прокуратуры Волгоградской области:
     – Мне кажется, это необоснованное решение. Зачастую присяжные действуют на эмоциях, до конца объективно не оценивая собранные доказательства вины. Это как раз тот случай.

     Андрей КИВИНОВ, писатель, бывший начальник отдела по расследованию умышленных убийств:
     – Я думаю, что с учетом общественной значимости дела следствие было проведено качественно. Но наши присяжные изначально нацелены на оправдание, таких случаев уже было много. Я иногда даже не знаю, какие им еще нужны доказательства. Наверное, чтобы потерпевший встал из гроба и сказал: «Да, это они меня убили».

     Аристотель АШКАЛОВ, следователь по особо важным делам следственного отдела по городу Энгельсу (Саратовская область):
     – Для меня, как и для любого другого следователя, оправдательный вердикт – это не есть хорошо. От такого штормит! Когда ты работаешь, готовишь материалы, а потом дело разваливается – это неправильно. И очень болезненно.

     Георгий ГАРАНЯН, дирижер, руководитель ансамбля «Мелодия»:
     – Дело в том, что институт присяжных в нашей стране не отработан, и для меня не ясно, кто попадает в присяжные и каким образом. Почему они в самом начале этого процесса сказали, что они боятся? Если бы я участвовал в этом процессе, то я бы потребовал, чтобы судить без присяжных. Зачем запуганных людей заставлять кого-то судить?

     Сергей, читатель сайта KP.RU, Москва:
     – Здесь можно радоваться только одному – невиновных не посадили. Как говорится, лучше отпустить 10 преступников, чем осудить одного невиновного.

Правосудие ошибок

Обвиняемых по делу Анны Политковской освободили присяжные

     Вчера коллегия присяжных Московского окружного военного суда (МОВС) единодушно вынесла оправдательный приговор обвиняемым по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Вердикт: следствию не удалось собрать веских доказательств вины подсудимых. Таким образом, спустя два года после открытия дела правоохранительные органы продемонстрировали полную беспомощность в расследовании крупнейшего политического убийства последнего времени.
     На 19 вопросов из 20 присяжные ответили оправдательным решением, посчитав вину подсудимых, двух братьев Ибрагима и Джабраила Махмудовых и бывшего сотрудника МВД Сергея Хаджикурбанова, недоказанной. Единственный факт, признанный доказанным, – само убийство. Коллегия оправдала Хаджикурбанова и подполковника ФСБ РФ Павла Рягузова по обвинению в превышении должностных полномочий в отношении предпринимателя Эдуарда Поникарова.
     Процесс по делу об убийстве Анны Политковской тянулся с ноября прошлого года. Все это время прокуроры уверяли и власть, и граждан в том, что имеют на руках неопровержимые доказательства причастности подсудимых к совершению преступления. И все это время адвокаты подсудимых заявляли о полной их невиновности.
     Расследование напоминало пиар-кампанию: непрерывно крутились по каналам кадры со злоумышленником, то ли входящим, то ли выходящим из подъезда дома, где произошло убийство, мелькали на экранах фотороботы. В августе 2007 года промелькнуло сообщение, призванное продемонстрировать высочайшую оперативность следствия: 10 задержанных по делу Политковской причастны к совершению заказных убийств не только в России, но также в Украине и Латвии.
     Потом наступило время сомнений: адвокаты и обвиняемые чувствовали себя все более уверенно. «Новая газета» давала сдержанные, но проникнутые беспокойством комментарии.
     И вот 17 февраля гособвинение выдвинуло новую версию организации этого преступления. Прокурор Юлия Сафина неожиданно заявила, что к организации убийства причастен Лом-Али Гайтукаев – двоюродный дядя обвиняемых братьев Джабраила и Ибрагима Махмудовых. Это был признак паники: следствие показало, что зашло в тупик. Окончательно это стало ясно во время вчерашнего процесса.
     Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов заявил после суда, что дело об убийстве Анны Политковской после оправдательного вердикта присяжных: «Еще раньше я согласился бы с любым решением присяжных, потому что с самого начала они зарекомендовали себя очень грамотными, серьезными людьми». Главное расследование впереди, уверен Муратов. Совладелец «Новой газеты», президент холдинга «Новые медиа» Александр Лебедев заявил вчера: «На мой взгляд, данный вердикт – это следствие несовершенства российской правоохранительной и судебной системы». Он уверен, что законодатели могли бы дать следствию больше возможностей для эффективной работы, но по непонятным причинам не сделали этого.
     Председатель Союза журналистов России Всеволод Богданов говорит о чувстве стыда, которое вызывает у него единодушное решение присяжных: «Увы, мы очень далеко ушли от эйфории начала 1990-х годов, когда в обществе так много говорилось о свободе слова, когда СМИ называли «четвертой властью», и, на мой взгляд, в данном случае происшедшее – это позор власти».
     Причины поражения правоохранителей в процессе – вопиющий непрофессионализм. Вместо убедительных доказательств, полагает член Московской городской коллегии адвокатов Олег Щербаков, «присяжным заседателям наверняка предлагались оперативные разработки этих людей»: «Но это не есть доказательства.
     В полной мере. И поэтому такие доказательства были легко разбиты адвокатами перед коллегией присяжных в прениях. Эти доказательства были скорее всего получены при очень сомнительных обстоятельствах, с точки зрения Уголовно-процессуального кодекса. Я слышал, как один из адвокатов заявил: пусть мне обвинение покажет, что мой подзащитный хоть какое-то отношение имел к Политковской! Если вы это скажете, я готов признать свою вину. Среди свидетелей в основном наверняка была толпа оперов, кто еще мог там что-нибудь путное сказать, кроме оперов, которые во всем уверены – по роду своей службы...»
     Хотелось бы сказать, что результат процесса – беспрецедентный случай для нашей правоохранительной системы. Однако вся беда, что он – прецедентный. Недоказательство преступлений стало в России системой. Очевидно, страна была бы потрясена, если бы преступление оказалось раскрыто. Потрясения не случилось.
     Все эти годы нас убеждали в том, что спасение – в перестановках, в перепланировках, в административных реформах. Очевидно, дело в другом. В глубинном непонимании правоохранительными органами своего предназначения. И, добавим, нетребовательности граждан. Не готовых пока потребовать от власти защиты. Не понимающих, что если беззащитны журналисты, то вдвое беззащитнее становятся они сами.

Дело Политковской. 20 февраля. Вслед за присяжными суд вынес оправдательный приговор

     Московский окружной военный суд сегодня вынес оправдательный приговор обвиняемым по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Впрочем, сегодняшнее заседание носило формальный характер – приговор судьи Зубова был основан на вынесенном накануне вердикте присяжных, полностью оправдавших всех четверых подсудимых. «Оправдательный вердикт коллегии присяжных обязателен для суда, и другого, кроме как вынесения оправдательного приговора, не предусматривается», -заметил председательствующий.
     Суд признал за всеми оправданными право на реабилитацию.
     Сами бывшие подсудимые пришли сегодня в суд в полном составе. Теперь, правда, они сидели не в клетке, а рядом со своими адвокатами. Спортивную одежду Рягузов и Хаджикурбанов сменили на строгие костюмы и галстуки, братья Махмудовы в силу возраста снова оделись по-спортивному.
     Практически с порога, войдя зал судебных заседаний, подполковник ФСБ Павел Рягузов заявил, что «ни одного интервью» от него журналисты не дождутся, поскольку все его слова и заявления они интерпретировали самым наглым образом. Дошло до того, что он вновь отрекся от сказанных недавно слов «мне есть, что рассказать про олигархов и их знакомых – сотрудников правоохранительных органов». Опроверг он и свои слова о том, что лично намерен заняться расследованием убийства Политковской.
     Другие бывшие подсудимые никаких претензий к прессе не выдвигали.
     До вынесения приговора сегодня в суде состоялось обсуждение последствий вердикта, в ходе которого судья сообщил сторонам, что дело по убийству Анны Политковской «со всеми вещественными доказательствами» будет направлено руководителю Следственного комитета при Прокуратуре РФ для нового расследования и установления лиц, причастных к преступлению.
     В ходе обсуждений затрагивалась и судьба гражданских исков потерпевших – Ильи и Веры Политковских, а также предпринимателя Эдуарда Поникарова (эпизод превышения должностных полномочий и вымогательства, по которому проходили Хаджикурбанов и Рягузов). Дети обозревателя «Новой» в начале процесса заявляли иск на компенсацию морального ущерба в размере 10 млн рублей, Эдуард Поникаров – в размере 1 млн рублей. Исходя из того, что вердикт был оправдательным, судья постановил: иск детей не подлежит рассмотрению, а в иске предпринимателя отказать (сам факт убийства присяжные признали доказанным, а факт избиения и вымогательства денег у Поникаров – нет).
     Сегодняшнее решение может быть обжаловано в Военную коллегию Верховного суда в течение 10 дней. Прокуроры Вера Пашковская и Юлия Сафина, как и накануне, заявили о намерении обжаловать приговор. Свой шаг они мотивируют тем, что в ходе процесса стороной защиты были допущены многочисленные нарушения. В частности, основные претензии у Пашковской и Сафиной к адвокату Джабраила Махмудова Мураду Мусаеву, который, по их словам, в присутствии присяжных называл доказательства обвинения сфальсифицированными и лично обвинял в фальсификации прокуроров, что могло сформировать у присяжных неверное мнение об обвинении.
     Сам адвокат Мусаев сегодня заявил, что в ходе процесса нарушений допущено не было, в частности, нарушений, которые могли бы стать основанием для отмены приговора. Под телекамеры Мусаев призвал прокуроров «найти в себе мужество, признать свои ошибки и не обжаловать оправдательный приговор».

Москва. Состоялась пресс-конференция, посвященная завершившемуся судебному разбирательству по делу об убийстве Анны Политковской и оправдательному вердикту присяжных, вынесенному сегодня

     В пресс-конференции приняли участие потерпевшие – Илья и Вера Политковские, их адвокаты Каринна Москаленко и Анна Ставицкая, а также шеф-редактор «Новой Газеты» Сергей Соколов. В конференц-зале «Интерфакса» собралось около ста журналистов. Двадцать телекамер следили за происходящим.
     Первой слово взяла адвокат потерпевших Каринна Москаленко: «Целью уголовного судопроизводства является защита прав потерпевшей стороны. Достигнуты ли эти цели? Ответ очевиден – нет. Мы до последнего сохраняли свой нейтралитет, чтобы ни коим образом не влиять на присяжных до вынесения окончательного суждения. И вот оно вынесено, и это решение мы уважаем. Мы за институт присяжных. И обратите внимание, что решение было вынесено единогласно. Из этого процесса можно делать много выводов, один из них звучит так: недоказанная виновность есть доказанная невиновность».
     Следом за своей коллегой слово взяла адвокат Анна Ставицкая: «Я согласна с мнением Каринны, но напомню, что с самого начала процесса мы говорили, что следствие было проведено неэффективно. Дело не должно было идти в таком виде в суд. И мы оказались абсолютно правы».
     Шеф-редактор «Новой Гаезты» Сергей Соколов в своей речи также обратил внимание на ситуацию со следствием: «Мы знаем, что если бы следствию дали работать эффективно, доказательств было бы больше. Больше было бы подсудимых. Я не адвокат, а журналист, поэтому мне в данной ситуации немного проще: мы настаиваем на виновности оправданных. Следствию категорически не дали работать. Против него стала вся коррумпированная система правоохранительных органов, очевидно, чтобы спасти своих людей, в этом деле замешанных. Предполагаемому киллеру Рустаму Махмудову дали выехать из страны. А как проводился обыск в квартире Рягузова? У него не изъяли даже системный блок компьютера… Считайте, что сегодня вынесли приговор всей правоохранительной системе страны. Она прогнила насквозь и не работает. Чего стоит только тот факт, что киллера опознали через два дня после убийства, и это было известно агентам ФСБ. Следствие знало об этом только через полгода».
     Свое мнение о приговоре высказал и сын Анны Илья Политковский: «Я считаю людей, которые были оправданы сегодня причастными к убийству моей мамы. Но вердикт присяжных я уважаю, важно, что он был единогласным. Если я в чем-то разочарован, так это в следствии по этому делу».
     На момент начал пресс-конференции уже было известно, что прокуратура будет обжаловать вынесенный приговор.

Обвиняемые в убийстве Анны Политковской оправданы

     В четверг в Московском окружном военном суде 12 присяжных заседателей оправдали обвиняемых в убийстве Анны Политковской братьев Ибрагима и Джабраила Махмудовых, а также бывшего сотрудника УБОП Сергея Хаджикурбанова и сотрудника ФСБ Павла Рягузова. Последнего обвиняли в превышении должностных полномочий и вымогательстве.
     Присяжные совещались меньше трех часов. Участники процесса поняли: заседатели единодушны в своем решении. Когда вердикт был оглашен и стало понятно, что уже сегодня все подсудимые выйдут на свободу, сын убитой журналистки Илья Политковский заявил «НИ»: «Это решение присяжных означает: обвинению не удалось доказать их вину. Мы уважаем вердикт присяжных». В свою очередь, адвокат Ибрагима Махмудова Сайдахмет Арсамирзаев, комментируя вердикт присяжных, сказал: «Для меня самое противное в этом деле было то, что в убийстве Анны Политковской, которая так много сделала для чеченского народа, обвинили именно чеченцев. Сегодня было доказано, что ни мой подзащитный, ни его брат к преступлению не причастны. Этим вердиктом присяжные сняли позор с чеченского народа». Джабраил Махмудов, которого подозревали в том, что он подвозил на машине исполнителя убийства Анны Политковской к ее дому, заявил «НИ»: «Я бы пожелал следователю Гарибяну найти настоящих преступников. А сам я никогда не забуду те полтора года, что провел в тюрьме. Я по возможности тоже буду искать настоящих убийц Анны Политковской».
     Адвокат семьи Политковской Каринна Москаленко пояснила «НИ», что потерпевшая сторона будет требовать продолжения расследования убийства обозревателя «Новой газеты». Как и следовало ожидать, сторона обвинения вердиктом была недовольна. Прокуроры заявили, что будут обжаловать решение присяжных в Верховном суде РФ.
     Когда судья Евгений Зубов зачитал присутствующим постановление: «Изменить меру пресечения подсудимым и освободить их немедленно из-под стражи», конвой открыл клетку. Четверо бывших подсудимых, просидевших под стражей полтора года, вышли из нее. Их окружили родные, друзья и многочисленные журналисты. Все четверо должны сегодня явиться в Московский окружной военный суд для обсуждения последствий вердикта. Но они придут туда уже свободными людьми.

Убийство без убийц

     Процесс по делу об убийстве журналистки Анны Политковской закончился скандалом. Присяжные единогласно признали всех четверых обвиняемых невиновными, суд освободил их из-под стражи.
     В два часа дня присяжные удалились на вынесение вердикта. Им предстояло ответить на 20 вопросов, 13 из которых касались непосредственно убийства журналистки.
     Напомним, что в этом преступлении обвинялись бывший сотрудник УБОП Москвы Сергей Хаджикурбанов, считавшийся организатором убийства, и предполагаемые соучастники преступления братья Джабраил и Ибрагим Махмудовы. Четвертый подсудимый, подполковник московского УФСБ Павел Рягузов, прямого отношения к убийству не имел. Вместе с Хаджикурбановым он проходил обвиняемым по отдельному эпизоду о вымогательстве у бизнесмена Эдуарда Поникарова. Семь вопросов к присяжным касались как раз этого эпизода.
     Никто из обвиняемых виновным себя не признавал. Так, Рягузов в последнем слове предупредил присяжных, что если сейчас «Махмудовым и Хаджикурбанову дадут по 20 лет, а мне – червонец», то все «забудут об этом деле» и настоящих убийц искать никто не станет. А братья Махмудовы поклялись в том, что не убивали журналистку: «Будь мы прокляты, если это сделал кто-то из нас!»
     Через два часа стало ясно, что следствие потерпело полное фиаско. Коллегия признала доказанным лишь факт убийства Политковской и единогласно оправдала всех подсудимых по всем эпизодам. Судья был вынужден тут же освободить их из-под стражи.
     Гособвинение пока находится в явном замешательстве, но уже пообещало опротестовать вердикт «в связи с многочисленными процессуальными нарушениями». Адвокаты, в свою очередь, уже заявили о намерении требовать компенсации от государства за уголовное преследование невиновных.
     Как заявил «Труду» защитник одного из братьев Махмудовых Мурад Мусаев, вердикт стал полной неожиданностью для всех: «Мы были к этому совершенно не готовы, даже теплую одежду для своих подзащитных не захватили».
     Сами оправданные явно были в шоке и первые несколько минут не могли произнести ни слова. Их родственники кричали присяжным «Браво!» и вызывали по телефонам такси.
     А бывший чекист Рягузов, утверждавший в суде, что следователи ему угрожали и шантажировали, вчера заявил: он готов лично участвовать в расследовании этого дела.

'Она сказала мне: если меня убьют, то по приказу Кремля'

Глюксман: 'Безнаказанная бойня журналистов. А Запад молчит'

     'Я не удивлен этим решением суда. В России десятки журналистов были убиты в период нахождения Путина у власти, и ни один убийца не был осужден. Также и в этом случае, основные обвиняемые были лишь фигурами второго плана. О заказчиках нет и упоминания'. Не удивлен Андре Глюксман – французский философ и полемист, который на протяжении длительного времени занимается обличением 'путинского режима' – оправданием предполагаемых сообщников по убийству Анны Политковской. Он не удивлен, но в очередной раз огорчен.

     – Что вы чувствуете в этот момент?
     – Анна Политковская была моим другом. Она сказала мне, что если она будет убита, то по приказу Кремля, отданному напрямую или косвенно. Каждый раз, когда кто-то начинал заниматься чеченским вопросом, и в особенности цепочкой терактов, которые в 1999 году привели к гибели 400 человек и послужили Путину оправданием для начала второй чеченской войны, он устранялся. Маркелов тоже интересовался этим (убитый месяц назад в Москве адвокат семьи молодой чеченки, изнасилованной и убитой полковником Будановым, который сейчас вышел на свободу – Corriere della Sera). Анна Политковская была убита потому, что ее расследования были неудобны. Но никто на этом процессе не задался вопросом, кто был заинтересован в ее убийстве.

     – Бывший президент Путин в свое время принизил значение этого дела, сказав, что Политковская не была 'влиятельной', как будто подразумевая, что он не был заинтересован в том, чтобы она исчезла. Не совсем подходящее демократическому лидеру нормальной страны высказывание.
     – Именно в этом и заключается проблема. В России вполне нормально, что журналистов убивают. Общественное мнение считает это нормальным. Как энергетическую войну с Украиной и tout court с Грузией. Анна Политковская сказала мне, что режим не простил ни 'оранжевую революцию', ни 'революцию роз'. Сам Путин однажды сказал, что Украина не является настоящей страной, а Медведев недавно заявил, что Саакашвили заслужил быть повешенным за яйца.

     – Однако в том, что касается вопроса войны с Грузией, некоторые аналитики утверждают, что военная поддержка, оказанная Бушем Саакашвили, была контрпродуктивной и подтолкнула последнего к провоцированию российской реакции.
     – Но слаженные военные действия, как действия России минувшим летом, не организуются за несколько дней. Тот же Илларионов (бывший экономический советник Путина, сегодня являющийся оппозиционером – Corriere della Sera) сказал, что решение о них было принято за пару лет до самих действий.

     – Думаете, что серьезный экономический кризис, который начинается в России, может изменить это положение вещей, модифицируя общественное мнение? Недавно прошел ряд антипутинских манифестаций от Владивостока до Москвы.
     – Да, я думаю, что это возможно. Путинский режим до этого держался на сделке: я плачу вам зарплаты и пенсии в нефтедоходных рублях, а вы сидите тихо. Молчание в обмен на небольшой экономический подъем. Но, тем не менее, правительство не будет терпеть другие манифестации и прибегнет к любым репрессивным мерам. Уже сегодня оно использует так называемый антитеррористический закон для ограничения личных свобод. В России закатилось солнце коммунизма и коллективизма, но сегодняшнее лидерство, начиная с Путина, полностью построено на бывших агентах КГБ.

     – Как вы оцениваете поведение Запада в отношении России? Председатель Совета министров Италии Берлускони, среди прочих, никогда не скрывал своей симпатии и дружбы с Путиным.
     – Запад молчит из-за глупости и страха. Левые или правые – не важно. Буш называл Путина good guy, Ширак даровал ему Орден Почетного легиона, Блэр до дела Литвиненко (бывший секретный агент, отравленный в Лондоне в 2006 году – Corriere della Sera) был довольно дружелюбен, а Шредер просто продался 'Газпрому'.

     – Думаете, что с приходом Обамы может что-то поменяться?
     – Бжезинский, один из его советников, сказал, что российское руководство только выиграет, если ситуация не будет развиваться в правильном ключе, от Афганистана до Ирана. Поэтому Москва закрыла базу США в Киргизии: потому что таким образом американцы должны переправляться через Россию. То же самое и с ценой на нефть: если бы США договорились с Ираном, России это было бы невыгодно. В Китае тоже дела с правами человека обстоят не очень, но она заинтересована в покупке сырья по низкой цене. Напротив, Россия получает выгоду от мирового хаоса.

Обвиняемые по делу Политковской оправданы

     Продолжающийся уже три месяца процесс над четырьмя обвиняемыми в причастности к убийству журналистки Анны Политковской закончился провалом.
     Процесс в суде первой инстанции по делу о самом громком убийстве, совершенном в эпоху президентства Владимира Путина, вчера закончился провалом. Не было выдвинуто ни одного мотива преступления, предполагаемый убийца находится в бегах, а заказчики до сих пор не найдены. По словам Карины Москаленко, адвоката детей Анны Политковской Ильи и Веры, главная цель этого процесса не была достигнута: убийство не было раскрыто. Г-жа Москаленко убеждена, что это преступление было организовано на высоком уровне: «На мой взгляд, это не уровень подсудимых». «С самого начала мы говорили о том, что расследование не было доведено до конца и что было преждевременно направлять дело в суд. Присяжные сочли доказательства вины обвиняемых недостаточными», – заявила журналистам ее коллега Анна Ставицкая. «Я считаю, что все четверо обвиняемых тем или иным образом имеют отношение к убийству моей матери», сообщил Илья, который присутствует на всех судебных заседаниях.
     48-летняя Анна Политковская была застрелена в Москве, в подъезде собственного дома, 7 октября 2006 года. Пятью выстрелами в упор. Киллер в кепке-бейсболке был заснят камерой наблюдения. Убийство наиболее известной на Западе российской журналистки подняло волну возмущения во всем мире. Три дня спустя Владимир Путин назвал это преступление «незначительным». Ни один российский или иностранный журналист не провел столько расследований о Чечне, сколько их провела Анна Политковская. «Кто мог ненавидеть Аню (уменьшительно-ласкательное от «Анна» – прим. ред.) за ее статьи? Те, кто несет ответственность за то, что происходит в Чечне», – говорит адвокат.

Связь между преступным миром и службами безопасности
     На скамье подсудимых в Московском окружном военном суде сидели четыре человека. Они были арестованы летом 2007 года одновременно с полудюжиной других подозреваемых, обвинение с которых затем было снято. Двое из них, братья-чеченцы Ибрагим и Джабраил Махмудовы, подозревались в организации слежки за Анной Политковской. Они якобы привезли к месту преступления предполагаемого убийцу – своего третьего брата Рустама, который сейчас скрывается за границей. «Убийце Рустаму Махмудову помогли сбежать, – утверждает Сергей Соколов, один из шеф-редакторов «Новой газеты», в которой работала убитая. – Как может человек, находящийся в розыске (по линии МВД – прим. ред.) безо всяких затруднений получить паспорт» и покинуть страну?
     Третий обвиняемый – бывший милиционер Сергей Хаджикурбанов. Он обвинялся в организации убийства. Наконец, четвертым обвиняемым является бывший агент ФСБ (бывшего КГБ) Павел Рягузов, который странным образом предстал перед тем же судом и сел на ту же скамью подсудимых, что и трое остальных, хотя его обвиняют в вымогательстве, не имеющем отношения к этому убийству.
     Независимое расследование, параллельно проведенное «Новой газетой», так же как и сам процесс, обнаружили наличие близких связей между преступным миром и службами безопасности – в мире, где правит коррупция. Только в прошлый понедельник обвинение стало опираться на результаты расследования, проведенного газетой, и упомянуло имя нового фигуранта, который не был вызван в суд. Эти прения частично происходили за закрытыми дверями – под тем предлогом, что в выступлениях фигурируют документы, содержащие государственную тайну. Новый фигурант – это дядя братьев Махмудовых, Лом-Али Гайтукаев, отбывающий срок за другое преступление. По словам Сергея Соколова, который выступал свидетелем на процессе, сам дядя не является заказчиком убийства. С ним якобы контактировал Шамиль Бураев, бывший глава администрации одного из районов Чечни. По-видимому, целая вереница действующих лиц, одни из которых были агентами КГБ, а другие имели связи с чеченскими криминальными кругами, поддерживали регулярные контакты друг с другом. Они-то, по-видимому, знают, кто заказал убийство журналистки.
     За всеми этими событиями постоянно маячит тень Рамзана Кадырова – молодого чеченского президента, бывшего боевика, назначенного на этот пост Путиным. Но, судя по найденным следам и существующим гипотезам, заказчик, вероятно, либо хотел навредить этому человеку, который обладает большим влиянием в «нормализованной» Чечне и которого касались расследования Анны Политковской, либо пытался оказать ему услугу.
     Генеральный прокурор Юрий Чайка в августе 2007 года заявлял, что убийство было заказано из-за границы врагами России с целью дискредитировать Владимира Путина. Вчера прокуратура приняла решение обжаловать приговор суда. С точки зрения истцов, «расследование не завершено». «Российский народ имеет право знать правду», – с сожалением заметил представитель Министерства иностранных дел Франции.

Вердикт, вынесенный по делу Политковской, вызывает протесты

     Вынесенный в четверг московским судом присяжных оправдательный вердикт по делу об убийстве журналистки Анны Политковской вызвал бурю протестов со стороны ее родных и коллег.
     Суд над тремя обвиняемыми в убийстве г-жи Политковской, застреленной в октябре 2006 года в собственном подъезде, стал самым громким за последние десять лет процессом, связанным с политическим убийством в России. Ни убийца, ни заказчик найдены так и не были.
     'Я считаю всех четверых, кого сегодня выпустили присяжные, так или иначе причастными к убийству моей мамы', – заявил сын г-жи Политковской Илья. Он также добавил, что результат его не разочаровал, так как он 'был готов к тому, что это случится'.
     Как журналист г-жа Политковская неустанно боролась за права человека и против коррупции. Процесс по делу об ее убийстве многие считали первой проверкой для российского президента Дмитрия Медведева, обещавшего исцелить так называемый правовой нигилизм России, в которой суды и судьи часто находятся под давлением Кремля.
     Обвиняемые широко улыбались, когда их освобождали. Их адвокат Мурад Мусаев заметил: 'Мы довольны... Это то, что редко случается в России. Это то, что я называю правосудием'.
     В числе подсудимых были два брата из Чечни Ибрагим и Джебраил Махмудовы, которых обвиняли в том, что они ведении перед убийством вели слежку за Политковской. Еще одного брата, Рустама, предположительно, скрывающегося за границей, прокуратура считает непосредственным исполнителем.
     Третьим подсудимым был отставной милиционер Сергей Хаджикурбанов, обвинявшийся в организации убийства – именно он по версии следствия достал пистолет и нанял киллера.
     Прокуратура собирается опротестовать оправдательный вердикт. Между тем, семья и коллеги г-жи Политковской критикуют следствие, которому, по их словам, повредило вмешательство властей.
     'Пока все еще впереди, но следователям необходимо начать полноценное расследование прямо сейчас, – убеждена адвокат семьи Политковской Карина Москаленко. – Чем больше времени пройдет, тем труднее будет это сделать'.
     Коллеги г-жи Политковской признают, что доказательства против обвиняемых были слабыми. Дело фактически основывалось на показаниях одного человека, проходящего по программе о защите свидетелей – бывшего полковника элитного управления МВД, занимающегося наружным наблюдением, Дмитрия Павлюченко.
     Он сообщил, что г-н Хаджикурбанов пытался нанять его в конце сентября 2006 года вести слежку за г-жой Политковской. По словам адвоката г-на Хаджикурбанова это свидетельство не заслуживает доверия, так как между свидетелем и обвиняемым шел спор о долге.
     Сергей Соколов, редактор 'Новой газеты', в которой работала г-жа Политковская, считает, что отсутствие более серьезных улик является результатом вмешательства властей в работу следствия.
     Тем временем, московский суд заявил, что Михаилу Ходорковскому, бывшему некогда самым богатым человеком в России, и его деловому партнеру Платону Лебедеву предстоит в следующем месяце новый процесс. Судя по всему, Кремль решил вновь взяться за его дело.
     Второй суд над бывшим владельцем нефтяной компании 'ЮКОС', обвиняемым в хищении и отмывании денег, назначен на 3 марта, через два года после того, как прокуратура впервые представила новые обвинения в его адрес. Адвокаты г-на Ходорковского убеждены, что речь идет о попытке оставить его за решеткой после того как в 2011 году истечет срок его наказания.

Убийства в России

Администрация Обамы может напомнить президенту Медведеву о его обещании расследовать убийства журналистов в стране

     19 января в центре Москвы посреди бела дня была убита 25-летняя внештатная журналистка «Новой газеты» Анастасия Бабурова, а вместе с ней – адвокат-правозащитник Станислав Маркелов. Бабурова, занимавшаяся изучением проблемы роста ультранационалистических группировок в России, стала четвертым репортером «Новой газеты», убитым за последние восемь лет, а также шестнадцатым журналистом в России, лишившимся жизни при исполнении своих служебных обязанностей, начиная с 2000 года.
     Насилие против российских журналистов в последние месяцы существенно активизировалось. В ноябре был жестоко избит редактор независимой газеты из Химок Михаил Бекетов. В декабре два ненайденных преступника напали на корреспондента информационного агентства Regnum в северокавказской республике Карачаево-Черкесии Жанну Акбашеву. Также в декабре был ранен в голову редактор информационного агентства 'RIA 51' Шафиг Амрахов. Спустя неделю Амрахов скончался.
     Конечно, Россия не единственное место, где репортеры сталкиваются с опасностями. Нью-йоркский Комитет защиты журналистов (Committee to Protect Journalists) имеет документальные свидетельства того, что лишь в 2008 году во всем мире в связи со своей профессиональной деятельностью был убит 41 журналист. 70 процентов из 700 с лишним журналистов, погибших с 1992 года, пали жертвами убийств. Гораздо меньшее количество – всего 17 процентов – погибло в результате боевых действий. Похоже, что расследование фактов коррупции в Москве, Маниле или Загребе может оказаться таким же фатальным, как и освещение событий на войне.
     Хотя для журналистов складывается опасная ситуация во многих странах, убийства в России должны вызывать особую тревогу, поскольку они служат сигналом возврата в мрачные дни подавления голосов инакомыслия. Журналисты сегодня сродни канарейкам в российских угольных шахтах.
     Это стало для России неутешительным разворотом в обратном направлении. В результате распада Советского Союза в стране появилась живая и активная пресса, стремившаяся к свободе западного образца. Появлялись все новые независимые газеты, радио– и телевизионные станции, которые с юношеским задором эпохи гласности принимались за свою разоблачительную работу. Они устраивали настоящую охоту на продажных и нерадивых местных чиновников, расследовали политические и корпоративные скандалы и часто изобличали подлости и мерзости представителей организованной преступности, пробравшихся в новой России на самый верх.
     Тот громкий и бодрый голос независимых российских средств массовой информации сегодня превратился в тихий шепот, а вскоре он может и совсем угаснуть.
     Сначала это были национальные телевизионные станции, которые сегодня в полном составе либо контролируются государством, либо принадлежат друзьям Кремля. На российском национальном телевидении, которое является главным источником информации для народа страны, после ликвидации последней независимой станции в 2001 году полностью отсутствует серьезная критика центральных властей. Очевидно, сейчас приходит очередь независимых газет.
     С 2005 года законы по борьбе с экстремизмом и терроризмом применяются органами государственной власти не по назначению, а для уголовного преследования журналистов, критикующих политику федеральных и местных властей. При этом звучат утверждения, что такая критика ставит под угрозу конституционный порядок. Государственное ведомство со странным названием – Федеральная служба по надзору в сфере массовых коммуникаций, связи и охраны культурного наследия проводит проверки газет в поисках признаков «экстремизма». «Белая ворона» в мире российской прессы, англоязычная газета The Exile, которая публиковала материалы с критикой в адрес Кремля, была закрыта после одной из таких проверок в 2008 году, когда от нее отвернулись финансовые спонсоры.
     Нынешнее российское руководство делает слишком мало для ликвидации атмосферы безнаказанности для тех, кто при помощи насилия затыкает журналистам рты. Несмотря на заверения премьер-министра Владимира Путина и президента Дмитрия Медведева в том, что убийцы журналистов будут привлечены к ответственности, успешно доведенных до вынесения приговора дел нет. И это говорит об обратном. С 2000 года лишь в одном деле подозреваемые были задержаны и получили наказание за убийство журналиста. Речь идет о пяти членах организованной преступной группировки, которые были признаны виновными в убийстве Игоря Домникова из «Новой газеты».
     Сталкиваясь с продолжающимися фактами произвола в России, Вашингтон на протяжении многих лет безо всякой пользы скорбно заламывает руки. Белый Дом Буша старался по мере возможности не обращать внимания на ветры авторитаризма, дувшие по всей России. В июне 2007 года палата представителей Конгресса США приняла Резолюцию 151, в которой призвала президента Путина «активизировать усилия по расследованию» убийств. Она вполне предсказуемо не возымела действия.
     Так что же делать? Это парадокс, но мировой финансовый кризис способен помочь администрации Обамы, если предположить, что зарождающийся в России протекционизм не перерастет в торговую войну. Падение цен на природный газ вкупе с неопределенностью на мировых рынках и катастрофическими потерями российских олигархов ослабило позиции Путина и Медведева.
     Жесткая и непоколебимая позиция Вашингтона может принести свои дивиденды, поскольку в новых условиях российское правительство стало более восприимчиво к международному давлению, чем прежде. Администрация Обамы должна включить вопрос о свободе прессы в список своих главных внешнеполитических приоритетов. Будет нелишне напомнить Медведеву о том обещании, которое он дал в Берлине летом 2008 года, заявив, что «все случаи, связанные с преступными посягательствами на жизнь и здоровье журналистов в нашей стране, будут расследованы и доведены до самого конца независимо от сроков, когда произошло соответствующее преступление». Это было бы хорошим началом.
     Джон Холл – профессор юридического факультета университета Чепмена (Chapman University), научный сотрудник Центра мировой торговли и развития (Center for Global Trade & Development) этого университета.

Дело об убийстве Анны Политковской завели на новый суд

Поводом послужили высказывания адвокатов

     Московский окружной военный суд на основании вердикта присяжных вчера вынес оправдательный приговор фигурантам дела об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской. Решение присяжных вызвало неоднозначную реакцию как в России, так и за границей. Между тем прокуратура уже нашла основание для обжалования приговора – гособвинение говорит о давлении со стороны защиты на присяжных.
     На вчерашнее заседание оправданные накануне подполковник ФСБ Павел Рягузов, бывший оперативник УБОПа Сергей Хаджикурбанов, братья Джабраил и Ибрагим Махмудовы прибыли в окружении родных и знакомых. Все они выглядели триумфаторами. Казалось, что не особенно расстраивались проигрышем дела и гособвинители Юлия Сафина и Вера Пашковская.
     Войдя в зал, судья Евгений Зубов сразу же заявил, что не будет открывать прения, так как «оправдательный вердикт никакого иного приговора кроме оправдательного не предусматривает». «Обсуждению подлежит лишь вопрос о заявленных в ходе следствия гражданских исках»,– сказал он, напомнив, что потерпевший от действий оперативников Рягузова и Хаджикурбанова предприниматель Эдуард Поникаров требовал от них 2 млн руб., а дети госпожи Политковской Илья и Вера заявляли иск на 10 млн руб. Адвокаты заявили, что в приговоре необходимо написать, что в удовлетворении исков к их доверителям «отказано». Прокуроры хотели, чтобы суд просто оставил иски без рассмотрения. Это давало повод потерпевшим для обращения с исками в порядке гражданского судопроизводства. Выслушав мнения сторон, Евгений Зубов объявил перерыв, удалившись для вынесения приговора.
     Тем временем в зале началось обсуждение деталей прошедшего процесса. Одна из присяжных заметила, что на коллегию сильное впечатление произвело выступление адвоката потерпевших Карины Москаленко, которая не высказала однозначного мнения по поводу виновности подсудимых, оставив этот вопрос «на усмотрение присяжных». «Я верю каждому ее слову,– заметила по этому поводу присяжная.– Ее мнение для меня было очень важно, и оно, конечно же, повлияло на вердикт».
     Вернувшись в зал, судья Зубов, кратко напомнив, в чем обвинялись подсудимые, огласил оправдательный приговор. Кроме того, судья объявил, что за Сергеем Хаджикурбановым, Павлом Рягузовым и братьями Ибрагимом и Джабраилом Махмудовыми остается право на реабилитацию, то есть они могут потребовать через суд компенсацию у Минфина за необоснованное преследование. Судья оставил без рассмотрения гражданские иски детей госпожи Политковской и отказал Эдуарду Поникарову в рассмотрении его иска, поскольку присяжные не признали сам факт его избиения и вымогательства у него денег. Судья объявил также, что уголовное дело об убийстве журналистки будет возвращено в следственный комитет при прокуратуре РФ для нового расследования.
     Прокуроры Сафина и Пашковская заявили, что обжалуют приговор в военной коллегии Верховного суда. По их словам, в ходе процесса были допущены «грубейшие нарушения Уголовно-процессуального кодекса». Основным из них обвинение вчера назвало давление, оказанное на присяжных со стороны защиты подсудимых. А под давлением, как пояснила «Ъ» прокурор Сафина, в прокуратуре подразумевают высказывания адвокатов о том, что гособвинение фальсифицирует доказательства. «Мы считаем, что это было формой давления на присяжных, что привело к формированию у них неверного мнения»,– отметила она. «Мы со своей стороны напротив призываем гособвинение, чтобы оно признало свои ошибки, не обжаловало вердикт по формальным поводам, а обратилось в следственный комитет с требованием найти истинных убийц Анны Политковской»,– сказал адвокат Мурад Мусаев.
     Неоднозначную реакцию вызвал оправдательный вердикт и за границей. Госдеп США (Анна Политковская имела американское гражданство) выступил с призывом к России «постараться как можно быстрее найти ответственных за преступление и привлечь их к суду». А докладчик ПАСЕ по свободе СМИ Эндрю Макинтош заявил вчера, что «глубоко разочарован отсутствием прогресса в расследовании убийства Анны Политковской»: «Два года назад ПАСЕ призвала российский парламент пристально следить за расследованием этого преступления. Вчерашний результат в этом деле не может быть назван иначе как вопиющий провал».

В порядке прокурорского позора

     19 февраля присяжные оправдали подсудимых, обвинявшихся по делу об убийстве Анны Политковской. Процесс в очередной раз показал: то, что предъявляют в качестве доказательств российские следователи, может убедить лишь профессионально солидарных с ними судей. Непредвзятого взгляда присяжных доказательства не выдерживают.
     Присяжные смогли утвердительно ответить только на один вопрос: доказано ли, что сам факт убийства имел место. Да, сказали присяжные, обвинение доказало, что 7 октября 2006 года Анна Политковская была убита. На все остальные вопросы присяжные ответили отрицательно. Бывший старший оперуполномоченный УБОП ГУВД Москвы Сергей Хаджикурбанов, братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы и подполковник ФСБ Павел Рягузов были освобождены в зале суда. Это решение можно было бы назвать сенсационным, если бы в деле не было совершенно необъяснимых нестыковок.
     Все началось еще в августе 2007 года, когда генпрокурор России Юрий Чайка торжественно объявил на пресс-конференции, что убийство Анны Политковской раскрыто. По делу было задержано 10 человек (Сергей Хаджикурбанов, арестованный позже, стал одиннадцатым). В тот же день представители ФСБ назвали фамилию одного из них – подполковника Рягузова. Это была первая «утечка» по делу, потом их было еще множество. Дело начало разваливаться уже осенью того же года – арестованных стали выпускать. К моменту начала суда на скамье подсудимых осталось только четверо, причем один из них – Павел Рягузов – в деле остался лишь потому, что, как утверждало следствие, вместе с Хаджикурбановым в 2002 году избил мелкого предпринимателя. Ни один из подсудимых своей вины не признал.

Заказ от неустановленных лиц
     Из обвинительного заключения: «Примерно в конце сентября 2006 года в г. Москве к Хаджикурбанову С. Г., освободившемуся 22 сентября 2006 года из мест лишения свободы, обратились не установленные следствием лица, недовольные критическими и изобличающими публикациями и интервью обозревателя «Новой газеты» Политковской А. С. в адрес должностных лиц и лиц, занимающих государственные должности в субъектах Российской Федерации, с предложением за денежное вознаграждение организовать совершение убийства последней.
     Согласившись с данным предложением, Хаджикурбанов С. Г. приступил к подготовке и организации убийства Политковской А. С. В целях совершения данного преступления он тогда же, в конце сентября 2006 года, создал в г. Москве организованную преступную группу, включив в ее состав своего знакомого Махмудова Р. Р., который с 1997 года находился в розыске за совершение тяжкого преступления и скрывался от следствия, а также братьев последнего Махмудова Д. Р. и Махмудова И. Р., пообещав им за совершение убийства Политковской А. С. денежное вознаграждение».
     По версии следствия, в начале октября 2006 года Хаджикурбанов попытался установить место регистрации Анны Политковской, а выяснив, что журналистка не живет по адресу регистрации, поручил братьям Махмудовым проследить за ней от редакции до дома. Потом Хаджикурбанов приобрел «у неустановленного лица» пистолет калибра 9 мм, переделанный из газового в боевой, и передал его Рустаму Махмудову. Обязанности между братьями Махмудовыми Хаджикурбанов, по версии следствия, распределил так: Джабраил Махмудов подвозит своего брата Рустама на его автомобиле ВАЗ-21043 к месту преступления и ждет его у метро «Новослободская», а Ибрагим отслеживает машину Политковской на Садовом кольце и предупреждает братьев о приближении жертвы.
     Чтобы отработать свои действия, братья дважды – 3 и 5 октября – якобы прорепетировали убийство: зная, что журналистка каждый день с 16 до 19 часов гуляет со своей собакой, они подъезжали в это время к ее дому, и, когда Ибрагим сообщал им по телефону о ее приближении, Рустам входил в подъезд.
     Из обвинительного заключения: «Около 16 часов 6 минут 7 октября 2006 года Политковская А. С. на... автомобиле «ВАЗ» подъехала к своему дому и вошла в подъезд. Дождавшись, когда Политковская А. С. вошла в лифт, Махмудов Р. Р... реализуя совместный план убийства Политковской А. С., произвел в нее 5 выстрелов... причинив ей огнестрельные ранения головы, груди, и правого бедра... осложнившиеся шоком и кровопотерей. От полученных повреждений Политковская А. С. скончалась на месте происшествия».

Единственный свидетель
     Обвинения в адрес Сергея Хаджикурбанова, по сути, строились на показаниях единственного свидетеля – Дмитрия Павлюченкова, который, как утверждало следствие, «по роду службы осуществлял негласное наблюдение за лицами, подозреваемыми в совершении преступлений». Как заявил свидетель Павлюченков, в конце сентября 2006 года только освободившийся из мест заключения Хаджикурбанов (в 2002 году он неудачно подкинул наркотики подозреваемому) рассказал ему, что вышел на «достаточно высокий уровень общения со значимыми людьми» и предложил «поработать по Политковской». От предложения Павлюченков отказался. По его словам, Хаджикурбанов должен был подключить к этому делу племянника одного из лидеров так называемой лазанской группировки Лом-Али Гайтукаева по имени Наиль.
     А Наиль, как утверждает следствие,– это Рустам Махмудов. В деле присутствуют два водительских удостоверения: на имя Рустама Махмудова и Наиля Загидуллина, на которых изображен один и тот же человек.
     Следствие также установило, что в памяти мобильного телефона Сергея Хаджикурбанова хранились номера братьев Махмудовых. Однако, по мнению защиты, знакомство Хаджикурбанова с братьями Махмудовыми не доказывает его причастность к убийству. Точно так же, по мнению адвокатов, показания Павлюченкова не являются доказательством того, что Хаджикурбанов осуществил намерение «поработать по Политковской». «В ходе судебного разбирательства не прозвучало ни одной фразы о том, как и где Хаджикурбанов достал пистолет,– заявил адвокат Андрей Литвин.– В материалах дела нет ничего подтверждающего, что он вообще видел этот пистолет».
     Сам Сергей Хаджикурбанов, давая показания в суде, заявил, что был задержан в 2007 году по обвинению в избиении в 2002 году предпринимателя Эдуарда Поникарова и вымогательстве у него денег (в 2002 году дело по этому эпизоду возбуждать не стали, но через пять лет передумали), и с момента задержания его ни разу не допрашивали по делу Политковской. По словам Хаджикурбанова, за несколько дней до завершения следствия по делу об убийстве Политковской ему вменили организацию преступной группировки и убийство: «Меня просто решили притянуть к этому делу».

Догадки и предположения
     Одним из главных доказательств причастности братьев Махмудовых к убийству журналистки стали распечатки кадров с видеокамер наблюдения, установленных на жилом доме на улице Лесной, где жила Анна Политковская, и у входа в банк ВТБ, расположенный поблизости. На кадрах запечатлены передвижения Анны Политковской и ее убийцы с 3 по 7 октября. По версии следствия, именно в эти дни преступники вели усиленное наблюдение за передвижениями журналистки, запоминая ее маршрут и время возвращения домой. Камеры запечатлели и машину ВАЗ-21043, очень похожую на машину, которой пользовались братья Махмудовы (интересно, что они сами рассказали следствию, где ее можно найти).
     Рустам Махмудов, которого следствие считает непосредственным убийцей, с 1997 года разыскиваемый за похищение человека, до сих пор не задержан. Как считается, сразу после убийства он выехал за границу по поддельным документам. Хотя в обвинительном заключении приводится любопытная деталь: одна из свидетельниц показала, что сдавала квартиру в Москве с 1 августа 2006 года по 14 сентября 2007 года женщине по имени Рая, вместе с которой проживал ее муж. По фотографии свидетельница опознала Рустама Махмудова как мужа Раи. В обвинительном заключении нет никаких данных о том, когда именно, по мнению следствия, Рустам покинул Россию. Вполне возможно, что уже после того, как в августе 2007 года арестовали трех его братьев (младшего, Тамерлана, позже выпустили).
     Кроме того, как утверждал адвокат братьев Махмудовых, зафиксированный видеокамерой человек вообще не похож на Рустама Махмудова: на видео запечатлен не очень высокий худощавый человек, тогда как Рустам Махмудов выше ростом и гораздо плотнее. Впрочем, показания свидетелей о росте Рустама почти совпадают с ростом человека с видеокамер: 165-170 см. Однако худощавым Рустама не назвал ни один свидетель.
     По-прежнему неизвестно, кому принадлежат следы пота, выявленные на пистолете. На первоначальном этапе следствия родители Махмудовых отказались сдавать биоматериалы на анализ. А результаты экспертизы, проведенной позже по заказу защиты обвиняемых в частной московской лаборатории «BIO-папа» и свидетельствующей, что ДНК родителей и микрочастиц пота, оставленных на пистолете, не совпадают, суд не признал. А повторную экспертизу назначить отказался. Адвокат Махмудовых заявил о результатах независимой экспертизы и потребовал назначить официальную буквально за несколько дней до окончания судебного следствия. Это не могло не повлиять на вердикт присяжных.
     Другим важным доказательством вины братьев Махмудовых следствие считает распечатки соединений мобильных телефонов подсудимых: они подтверждают, что в день убийства братья Махмудовы находились в Москве, в районе станции метро «Белорусская». Однако, по мнению адвоката Мурада Мусаева, детализация телефонных соединений едва ли может быть даже косвенной уликой, не то что основной: «Радиус действия телефонной вышки – 1 км, и это не значит, что, находясь у метро «Белорусская», мои подзащитные были у дома Анны Политковской. Обвинение в адрес Ибрагима Махмудова вообще нелепо: никем не доказано, что он находился на Садовом и караулил там машину Политковской».
     Выстроив версию о заказном убийстве, следствие не указало ни суммы вознаграждения, ни места передачи этой суммы. «Все обвинение состоит из догадок и предположений»,– утверждали адвокаты.
     Довольно показательна история с распечатками телефонных соединений – как Анны Политковской, так и обвиняемых. Предоставленные следствием распечатки телефонных соединений Политковской заканчивались в 14.46. А сын Политковской утверждал, что разговаривал с мамой позже. Битва за распечатки продолжалась несколько недель. Сначала суду сообщили, что у оператора связи есть данные биллинга только до 14.00, а все, что позже,– уничтожено, потом все-таки добавили два соединения после 15.00. На просьбу адвоката потерпевших вызвать представителя оператора, который мог бы подтвердить аутентичность распечаток, суд ответил отказом. Адвокаты обвиняемых тоже указывали на проблемы с распечатками: по предоставленным следствием спискам получалось, что Джабраил Махмудов разговаривал 7 октября 2006 года с Ибрагимом 6 раз, а Ибрагим с Джабраилом – только 4.
     Подобные изменения в стандартных документах, где телефонные соединения фиксируются автоматически, по мнению защиты, тоже вызывают вопросы.

По просьбам следствия
     До сих пор многие наблюдатели теряются в догадках, зачем к делу был «пришит» подполковник ФСБ Павел Рягузов. Первоначально предполагалось, что именно он по просьбе Хаджикурбанова достал по каналам ФСБ адрес Политковской, но позже его полностью отделили от дела Политковской, оставив лишь эпизод с избиением в 2002 году предпринимателя Эдуарда Поникарова, в котором он участвовал вместе с Хаджикурбановым. Логичным представляется только одно предположение: Рягузов был нужен как фээсбэшник – чтобы дело можно было передать в военный суд: именно эта инстанция могла закрыть процесс, на что, по всей видимости, очень рассчитывало следствие. Примечательно, что на первых допросах Рягузов охотно признавался в участии в поиске адреса журналистки, а позже объяснял, что оговорил себя по просьбе следствия, которое будто бы обещало скостить срок за превышение должностных полномочий по Поникарову.
     Про «рекомендации» следствия на суде говорили многие. По словам адвокатов, дядя братьев Махмудовых Лом-Али Гайтукаев (отбывающий 15-летний срок за покушение на украинского бизнесмена Геннадия Корбана) заявил на закрытом судебном заседании, что следователь рекомендовал ему назвать сумму в $2 млн как вознаграждение за ликвидацию журналистки. А спустя несколько дней адвокат Хаджикурбанова Андрей Литвин заявил, что следствие хотело получить от его подзащитного показания о том, что убийство Анны Политковской заказал Борис Березовский, выделивший на это €4 млн. Интересно, что версию о том, что убийство журналистки организовал Березовский, высказывал еще в ходе следствия начальник Главного следственного управления следственного комитета при прокуратуре РФ Дмитрий Довгий (правда, к моменту опубликования интервью Довгия от должности он уже был отстранен).

Чекистский след
     А вскоре в деле появился «след ФСБ» – шеф-редактор «Новой газеты» Сергей Соколов заявил, что Лом-Али Гайтукаев и его племянник Рустам Махмудов были агентами ФСБ. Об этом свидетельствовали показания самого Гайтукаева, данные им в феврале прошлого года на судебном процессе по делу о покушении на Корбана: тогда подсудимый Гайтукаев заявил, что «работал на спецслужбы». По утверждению Соколова, в 2005 или 2006 году Рустам Махмудов вместе с бывшим сотрудником ФСБ Павлом Рягузовым выезжал в Ростов-на-Дону на оперативные мероприятия. Доказательством того, что Махмудова «покрывала» ФСБ, адвокаты подсудимых считают случай с похищением в 1997 году в Москве предпринимателя по фамилии Овелян, в котором Махмудов принимал активное участие. В 1998 году были установлены и осуждены все участники этого преступления, кроме Рустама Махмудова,– он стал скрываться под чужими документами. По мнению адвокатов, Махмудов стал осведомителем ФСБ, и в обмен на это ему выдали документы прикрытия. Происхождение последнего документа, по которому Махмудов скрывался в Москве, а потом выехал за границу, тоже вызывает вопросы: настоящий Наиль Загидуллин, которого разыскало следствие, на допросе показал, что в 1994 году, уходя служить в армию, оставил свой паспорт в военкомате. Адвокаты убеждены, что Рустам Махмудов получил этот документ не без помощи спецслужб, а затем, используя его, получил водительское удостоверение и загранпаспорт. Кстати, со слов братьев Рустама Махмудова, он объяснял им, что работает на ФСБ и поэтому пользуется чужими документами.
     По словам адвоката Мусаева, странным выглядит и тот факт, что следствие не обратило внимания на неких «девушку и мужчину в светлой куртке», которые вели наблюдение за Политковской у магазина «Рамстор» и возле ее дома. По словам адвоката, видеокамеры зафиксировали именно этих людей, и их появление сразу в двух местах, где была журналистка, не может быть случайным. Мусаев даже попросил суд огласить переписку между ФСБ и МВД, в которой милиционеры просят чекистов уточнить, не их ли сотрудники вели наблюдение за журналисткой. Переписка была оглашена в закрытом режиме, но, со слов адвоката, ФСБ ответила, что наблюдение за журналисткой не вела.
     В принципе следователи создали достаточно стройную картину преступления. Нельзя отрицать, что все подсудимые были прямо или косвенно знакомы. И не только подсудимые – как признавал бывший опер Сергей Хаджикурбанов, Лом-Али Гайтукаев поддерживал его, когда он сидел в тюрьме, в том числе финансово. А в мобильные телефоны братьев Махмудовых, как утверждает «Новая газета», были вбиты номера начальника «этнического» отдела УФСБ по ЦАО Москвы Вадима Слюсаря – то есть, если что, братья могли позвонить и начальнику Рягузова. И на пистолете, из которого была застрелена Политковская, обнаружены волокна ткани, аналогичной обивке кресел автомобиля Рустама Махмудова. И очень похожий автомобиль стоял недалеко от дома Политковской. И звонили братья вроде бы из этого района. И в декабре 2006 года у Хаджикурбанова вдруг появился дорогой автомобиль.
     Только вот этих по большей части косвенных улик оказалось явно недостаточно, что признала даже адвокат родных Анны Политковской Карина Москаленко: выступая перед присяжными заседателями накануне вынесения ими вердикта, она сказала, что «Анна не простит, если будут осуждены невиновные».
     В самый первый день процесса судья Зубов тоже пытался создать стройную картину. Он зачитал на заседании «заявление присяжных», в котором они будто бы просили закрыть процесс от прессы из-за опасений за свою жизнь. На следующий день благодаря заседателю Евгению Колесову, объяснившему в эфире радиостанции «Эхо Москвы», что такого заявления никто из присяжных не писал, эта стройная картина рассыпалась.
     Точно так же рассыпалась и картина, созданная следствием, только на это потребовалось гораздо больше времени. Итог: два с половиной года спустя по-прежнему неизвестно, кто был заказчиком убийства Анны Политковской и кто ее убил. Впрочем, на этот вопрос не было бы ответа, даже если бы 19 февраля присяжные вынесли обвинительный вердикт.

Кольцо прикрытия

     В деле об убийстве Анны Политковской обнаруживаются странные совпадения с другим не менее громким делом – об убийстве первого зампреда ЦБ РФ Андрея Козлова. Судя по данным следствия, оба преступления совершили непрофессионалы, которые засветились где только можно: использовали оформленные на себя и родственников автомобили и мобильные телефоны (SIM-карту, зарегистрированную на бомжа, можно купить на рынке рублей за 300), попадали в поле зрения видеокамер, установленных возле мест преступлений. В общем, складывается впечатление, что эти люди, готовя тяжкое преступление, особо не скрывались. Причину столь нелепого поведения в своем последнем слове объяснил один из обвиненных в убийстве Козлова – Алексей Половинкин. Он сказал, что его с товарищами, зарабатывавшими частным извозом в Москве, наняли только для того, чтобы последить за банкиром: «Я еще думал, какой идиот платит нам по $2,5 тыс. за слежку в месяц, а сейчас понимаю, что идиотами были мы. Наша роль была в том, чтобы следить и наследить. Настоящие убийцы использовали нас для того, чтобы навести на нас подозрение, а себе создать алиби».
     Братья Махмудовы не признались в слежке за Политковской, хотя доказательств этого было довольно много. Могли они быть участниками убийства? Могли. Но для убийц вели они себя слишком странно, так же как и осужденные по делу Козлова. Если предположить, что Махмудовы подряжались только на наблюдение, становится понятна их беспечность.
     Создается впечатление, что в России появился новый тип заказных убийств. Их организаторы сначала создают подставную группу, которая, засветившись на слежке, потом сядет. А убивают профессионалы, не оставляющие особых улик. Адвокаты по обоим делам говорили, что за жертвами следили и другие группы – вторые и даже третьи кольца наблюдения. В деле Политковской такая группа даже видна на видеозаписи в магазине «Рамстор», в который перед смертью заходила журналистка, но следствие эту группу разрабатывать почему-то не стало.
     Подобная подготовка преступления должна, с точки зрения организатора, обеспечивать его идеальное раскрытие: истинные заказчики и исполнители уходят в тень, следствие получает подозреваемых, а общественность убеждается в неотвратимости наказания. Но на этот раз не вышло.

Наемные убийцы

Такова российская аксиома – убийства политического характера всегда остаются не раскрытыми

     В России сегодня, как и вчера, тех, кто осмеливается бросать вызов Кремлю, преследуют, избивают, убивают. Те, кто хочет критиковать, вести расследования или во весь голос заявлять о своих правах рискуют жизнью. С момента прихода к власти Владимира Путина в 2000 году 18 журналистов поплатились жизнью.
     Игорь Домников, скончавшийся 16 июля 2000 г. от нанесенных ему молотком ран, Пол Хлебников, застреленный 9 июля 2004 г., Анна Политковская, застреленная 7 октября 2006 г., и еще пятнадцать журналистов, ставших жертвами наемных убийц. Эта тенденция заставлять умолкать несогласные голоса достигла своей кульминации 19 января, когда было совершено двойное убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. В тот день убийце потребовалась изрядная доля хладнокровия – или твердая уверенность в собственной безнаказанности, – чтобы действовать посреди бела дня в центре Москвы, который, как считается, находится под пристальным наблюдением, а затем уйти пешком, как ни в чем не бывало. Несмотря на то, что народу вокруг было много, опрос свидетелей ничего не дал, составить фоторобот убийцы в маске оказалось невозможным.
     Такова российская аксиома – убийства политического характера всегда остаются не раскрытыми. Суд над предполагаемыми убийцами Анны Политковской – яростного критика Кремля – стал очередным тому свидетельством. Следователям затыкали рот, вещественные доказательства исчезали, требования судьи игнорировались, было принято совершенно неуместное решение о проведении заседания суда в закрытом режиме – этот судебный процесс был всего лишь фарсом. Ни убийцы, ни заказчика на скамье подсудимых не было. Однако у следователей в руках находилось орудие преступления и видеозаписи лиц, следовавших за журналисткой за сорок восемь часов до совершения преступления. Более того, следователи установили, что причиной убийства Анны Политковской послужила ее профессиональная деятельность, и что она находилась под наблюдением служб безопасности (ФСБ).
     По всей видимости, убийцы пользуются надежной защитой. Они – над законом. Это должно было бы встревожить находящийся у власти тандем 'юристов' – президент Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин закончили юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Их молчание демонстрирует, что ценности правового государства в России не стоят и гроша.
     Так как же может страна, где царит такое пренебрежение к человеческой жизни, свободе и правосудию, претендовать на вхождение в сообщество демократических государств? Как можно воспринимать в серьез предложение президента Медведева о создании нового порядка безопасности в Европе, если руководящие Россией автократы настолько открыто попирают фундаментальные европейские ценности?