128. Операция «Преемник»

Северный заказ

Вчера совет Думы рассмотрел больше сотни вопросов

     «Наконец осенняя сессия набрала очень высокий темп», – с удовлетворением отметил председатель Госдумы Борис Грызлов после вчерашнего заседания Совета палаты.
     Совет рассмотрел больше сотни вопросов, распределяя их по повесткам двух пленарных дней. Как мы уже сообщали, депутаты решили вернуться в октябре к прежнему, традиционному порядку работы – по два заседания в неделю, поскольку три «пленарки» комитеты не обеспечивали законопроектами. Однако Дума несколько изменила график работы – пленарные заседания теперь будут проводиться по вторникам и четвергам. С пятницы по понедельник думцы, получившие места в партийных списках кандидатов в депутаты пятого созыва, смогут теперь заниматься своими предвыборными заботами.
     Сегодня на первое чтение выходит «выстраданный» и «долгожданный», по словам Грызлова, законопроект. Он подготовлен думскими «единороссами» и касается пенсий северян. «А именно тех, – уточнил спикер, – кто свою пенсию оформлял на Севере, а впоследствии переехал в другие регионы страны, где нет северных коэффициентов». Законопроект, как заметил Грызлов, рассматривается в редакции, согласно которой «пенсия, назначенная в России, не зависит от территории проживания пенсионера». То есть «та пенсия, которую они оформили на Севере, никак не может быть уменьшена в случае переезда в любой другой регион России». Законопроект был разработан в соответствии с Посланием президента. Он предусматривает повышенный размер базовой части трудовой пенсии по старости и по инвалидности. Тем, кто проработал не менее 15 лет в районах Крайнего Севера, – 1890 рублей, тем, кто жил и трудился 20 лет в приравненных к Крайнему Северу местностям, – 1638 рублей, независимо от своего сегодняшнего места жительства. Северянам предоставляется право выбора – получать базовую часть пенсии, увеличенную на районный коэффициент, или получать повышенный размер базовой части трудовой пенсии. На реализацию этих изменений в Закон «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в 2008 году потребуется около восьми миллиардов рублей.

Никаких специальных дополнительных средств госкорпорация «росатом» не потребует
     На этой неделе депутаты рассмотрят в первом чтении президентские законопроекты о создании новых государственных корпораций. Сегодня в повестке – «Ростехнология», которая «будет оказывать содействие разработкам высокотехнологичной промышленной продукции, ее производству и экспорту путем использования действующей системы продаж продукции военного назначения, опыта и имущественного потенциала акционированного государственного посредника». В четверг Дума будет готовить правовую базу под «Росатом» – государственную корпорацию, призванную обеспечивать единство управления в сфере использования атомной энергии, стабильное функционирование организаций атомного энергопромышленного и ядерного оружейного комплексов, ядерную и радиационную безопасность, создавать условия для четкой работы оборонного сектора отрасли, реализации долгосрочной программы развития атомной отрасли и для выполнения международных обязательств в области мирного использования атомной энергии и режима нераспространения ядерных материалов. Вчера глава Федерального агентства по атомной энергии Сергей Кириенко защищал «атомные» законопроекты на заседании президиума фракции «Единая Россия» и в Комитете Госдумы по энергетике, транспорту и связи. Вопросов у депутатов было много. Как всегда самый актуальный – сколько денег потребует создание очередной госкорпорации. Однако Кириенко убедил народных избранников, что, если в стране будет нормальная система ценообразования на электроэнергию и газ, атомные станции будут абсолютно конкурентоспособны. Финансовая поддержка, которую государство сейчас оказывает атомной отрасли, нужна только потому, что у нас пока еще нет нормально функционирующей системы в электроэнергетике. А когда она будет, атомные станции сами станут зарабатывать средства – «и на свое текущее существование, и на вывод из эксплуатации, на соответствующие экологические программы и на строительство новых станций». Как уточнил Кириенко, согласно федеральной целевой программе, бюджетные деньги идут по нарастающей на строительство АЭС до 2011 года, после чего начинают уменьшаться и после 2015 года бюджетное финансирование АЭС не предусматривается. «Никаких специальных дополнительных средств госкорпорация «Росатом» не потребует, это просто инструмент управления атомной отраслью и ничего более, она будет управлять теми средствами, которые уже выделены на реализацию ФЦП в соответствии с утвержденным федеральным бюджетом», – заявил Сергей Кириенко.
     И во фракции парламентского большинства, и в профильном комитете идею создания «Росатома» поддержали. А поскольку это вопрос федерального ведения – не надо ждать отзывов из регионов, – Кириенко надеется, что законопроекты до конца осенней сессии успешно пройдут все три чтения в нижней палате, будут одобрены верхней и к декабрю поступят на подпись к президенту.

Иван МЕЛЬНИКОВ: «КЛАНОВОЕ» НАЗНАЧЕНИЕ ФРАДКОВА

     6 октября стало известно, что президент России Владимир Путин назначил бывшего председателя Правительства России Михаила Фрадкова директором Службы внешней разведки (СВР).
     По просьбе журналистов решение президента прокомментировал первый зампред ЦК КПРФ, депутат Государственной думы Иван Мельников:
     «Когда на столь серьезном уровне принимаются очевидно комичные решения, я бы не стал употреблять слов «фарс» или «цирк». За этим стоит нечто большее. И это нечто большее очень печально.
     К сожалению, власть показывает, что «пристроить» своего человека для нее важнее, чем назначить эффективного профессионала.
     В решении в очередной раз проглядывает «клановый» характер.
     Служба внешней разведки -особая структура, со своими традициями, своим уникальным духом и, я бы сказал, набором людей – особенного склада. Там есть своя специфика, подходящая не для каждого, кто обладает даже хорошим управленческим потенциалом. Не могу себе представить, что Михаил Ефимович, даже с опытом работы председателя Правительства, сможет снискать там должное к себе отношение. И это, к сожалению, скажется на моральном духе службы.
     С учётом того, что ходили слухи о самых разных перспективах будущей работы Фрадкова – от атомной отрасли до банков, – становится очевидно, что будущее того или иного политика власти определяется не тем, на что он способен, или тем, каковы его достижения и результаты работы, а тем, позицию какого уровня он заслужил.
     Это говорит о серьезной пустоте вокруг президента, несмотря на окружающие его толпы преданных чиновников.
     Считаю, что это крайне неприятное решение в плане защиты национальных интересов России. Ведь от успешной работы СВР зависит масса вопросов дальнейшего развития страны».

ЛЕБЕДЕВА СНЯЛИ РАДИ ФРАДКОВА?

НОВЫЕ ВЕРСИИ ПОСЛЕДНИХ КАДРОВЫХ ПЕРЕСТАНОВОК

     Минувший уик-энд оказался щедрым на кадровые назначения: наконец была найдена замена исполнительному секретарю СНГ Владимиру Рушайло (сам он, по нашим данным, в ближайшее время отбудет послом в одну из европейских стран) – в лице директора Службы внешней разведки Сергея Лебедева. А в его директорское кресло, в свою очередь, плавно пересел экс-премьер правительства Михаил Фрадков. Мнения аналитиков по поводу этих рокировок кардинально разошлись: от восхищенного одобрения путинских «загогулинок» до плохо скрываемого недоумения. «Труду» стали известны новые версии произошедшего.
     Оба кадровых решения были озвучены за пределами страны – в Душанбе, на саммите СНГ. Уже не секрет, что носили они (во всяком случае, внешне) очевидный спонтанный характер – так, в первоначальной повестке саммита вопроса об утверждении исполнительного секретаря СНГ не значилось вовсе. Хотя, замечу, вопрос не то что назрел – перезрел: Владимир Рушайло уже отработал положенный по регламенту трехлетний срок на этом посту. И вполне мог бы остаться еще на один – против его кандидатуры не возражал даже несговорчивый «батька» Александр Лукашенко, а в этом вопросе, как известно, необходимо полное президентское единодушие. Но вдруг возникла новая креатура – кадрового разведчика, директора СВР Сергея Лебедева.
     Как бы ни преподносили сегодня исключительную значимость и важность поста исполнительного секретаря СНГ, подметим два нюанса: во-первых, первоначально на замену Рушайло планировался экс-глава Центризбиркома Александр Вешняков – компетентный и высокообразованный человек, но не «свой», не из президентской обоймы (как известно, в июне 2007 года против его назначения высказался Александр Лукашенко). Из этого следует, что должность секретаря исполкома СНГ никогда не рассматривалась Кремлем как ключевая. Второй нюанс: пересаживаясь из кресла директора СВР в кресло секретаря СНГ, Сергей Лебедев автоматически выбыл из состава Совета безопасности России, а это, со всех точек зрения, значимая статусная потеря. Получается, Лебедева перекинули на другой фронт работы ради того, чтобы освободить кресло директора СВР под совершенно другого человека, конкретно под Фрадкова? Вряд ли подсластит пилюлю высказывание главы государства о том, что дела СНГ, на решение которых и переброшен Сергей Лебедев, являются сейчас для России приоритетной темой.
     Так, по мнению политолога Вячеслава Никонова, «политический подтекст в назначении Лебедева заключается в том, что просто нужно было найти на пост исполнительного секретаря СНГ кандидатуру, которая бы всех устраивала. Параллельно перед Путиным стояла задача трудоустройства Фрадкова, что он и сделал».
     Более резкий комментарий дал нам президент института стратегических оценок Александр Коновалов: «Назначения и Лебедева, и Фрадкова так или иначе связаны с выборами. С одной стороны, увольнение господина Лебедева и его новая должность в СНГ – демонстрация того, что Путин не совсем уверен в лояльности СВР: видимо, она чувствует себя более независимой, чем ему хотелось бы. Эту же гипотезу подтверждает назначение на пост директора СВР Михаила Фрадкова – разведчика, мягко говоря, не совсем профессионального. Кстати, его назначение неприятно удивило самих разведчиков, но, с другой стороны, президент рассматривает Фрадкова как абсолютно своего человека. И ему важнее в условиях, когда все берется под контроль, обеспечить лояльность и пригляд за важной силовой структурой. В этом отношении Фрадков надежен, как око государево».
     Мнения о том, что назначение Фрадкова может быть связано с планами усиления Совбеза накануне передачи Путиным президентской власти, осторожно высказывают и другие аналитики.
     Остается добавить, что Фрадков и Лебедев – почти ровесники: Михаилу Ефимовичу 1 сентября исполнилось 57 лет, Сергею Лебедеву сейчас 59 лет. У обоих крепкий брак: жена Фрадкова по образованию инженер-экономист, сейчас домохозяйка, супруга Лебедева – инженер– химик, в обеих семьях – по двое взрослых сыновей.
     Люди, общавшиеся с Лебедевым, подчеркивают его уникальную память, редкую способность удерживать в голове массу фактов и имен. Хобби нового секретаря исполкома СНГ – работа, семья, дача. В одном из редких интервью он признался: «Дача для меня – отдушина. Нам с женой очень нравится вместе заниматься хозяйством. На даче многое сделано нашими руками. У меня полный набор инструментов. Из всех командировок обязательно что-то привозил. У меня есть и рубанки, и пилы всякие, и лобзики». Что касается хобби нового директора СВР, то оно весьма незатейливое – работа, работа, работа.

Троллейбус Ельцина

Россияне смирились с социальным неравенством и перестали считать деньги в карманах власти

     Двадцать лет назад граждан Страны Советов до революционного зуда раздражали номенклатурные «Волги» и закрытые спецраспределители. Десять лет назад поборовшего советские привилегии Ельцина кляли за то, что рыночными реформами он породил кучку олигархов и довел остальной российский народ до нищеты. 67% россиян в 1999 году считали справедливым выдвинутое думской комиссией по импичменту обвинение Ельцина в геноциде против собственного народа. Четыре года назад любимой предвыборной темой политиков было перераспределение национальных богатств между всеми россиянами через так называемую природную ренту и восстановление социальной справедливости. Показательный процесс над ЮКОСом был воспринят многими гражданами с энтузиазмом социального возмездия.
     И оно свершилось. После выборного цикла 2003-2004 годов неправедно приватизированные национальные богатства по-честному были распределены между госкомпаниями, возглавляемыми особами, приближенными к вновь переизбранному главе государства. Попранная в 90-е справедливость восстановлена путем монетизации льгот, принятия Жилищного кодекса, по которому и богатые в рублевских дворцах, и бедные в хрущевских хижинах должны сполна платить за свое жилье и нести расходы по его содержанию и ремонту. Залакирована реформа образования, в результате которой с 2004 по 2007 годы количество бюджетных мест в вузах уменьшилось на четверть. Усилена экспериментами сфера здравоохранения, после чего количество бесплатных медицинских услуг еще сократилось.
     Да зачем дармовые услуги стремительно богатеющему российскому населению? Еще в прошлом году количество миллионеров превысило стотысячный рубеж. И сегодня чуть ли не на каждую тысячу жителей приходится по персональному толстосуму. А ниже официальной черты бедности (4400 рублей) теперь живет всего-то 14% населения (в 2000-м – 40%). Да и они, по мнению чиновников, бедняки весьма условные. И трехтысячная пенсия для российской провинции не бедность, а богатство. На днях глава Пенсионного фонда Геннадий Батанов заявил: «В отдаленных уголках как говорят: если в семье два пенсионера, то это уже семья олигархов».
     Но дело не в батановой арифметике. Есть и иные, не столь благостные, экономические расчеты. Согласно им, зависящие от казенной щедрости граждане в эпоху 70-долларовой нефти и третьих в мире золотовалютных резервов могут позволить себе не больше, чем когда за «черное золото» давали червонец, а на бюджете висел внешний долг в $150 млрд. Важно не то, сколько в стране сирых и убогих. А то, как они относятся к сытым и благоденствующим.
     За минувшее четырехлетие свершилось главное: умопомрачительное богатство одних и беспросветная бедность других конституированы. Социальное неравенство узаконено и стало нормой жизни.
     Въехавший в другую политику и историю на троллейбусе Ельцин проторил дорогу тем, кто «Волгам» и «Чайкам» предпочитает самые шикарные иномарки, а партийным спецателье – наряды от лучших мировых кутюрье. Кому даже и не надо прикидываться бескорыстными и аскетичными «слугами народа».
     Два года назад активисты партии «Родина» устроили пикет в поддержку налога на предметы роскоши у автосалона Bentley в Третьяковском проезде. «Богатые люди, которым действительно дорога Россия, должны делиться своим богатством и платить налоги», – взывали родинцы к имущим на фоне сверкающих бамперов.
     Bentley блистают по-прежнему, лозунги устарели безнадежно.
     И теперь возле тех же витрин митингуют кремлевские «Наши», этот молодежный отряд единороссов, с обращенным уже к недостаточно имущим согражданам библейским призывом «Не завидуй!»
     Замена запущенного еще в 90-е, в эпоху первоначального накопления и расслоения, слогана «делиться надо» на другой – «завидовать не надо» – есть отражение новой морали. «Мир – дворцам, смирение – хижинам». Не смог добыть денег на крутую тачку или дачку – пеняй на самого себя, а не на несовершенство общественных отношений, политического режима или неправедную деятельность чиновников и политиков.
     Граждане, похоже, смирились. И недоступные своими заоблачными ценами бутики не раздражают так, как некогда колбаса в «магазине, для чужих закрытом». Потому ли, что без Bentley и Tiffany, в отличие от сосисок, можно и обойтись? По непритязательности и терпимости, в которые после всякого бунтарского всплеска надолго впадает загадочная русская душа?
     Но ни от Владимира Путина, ни от его чиновников, ни от возглавленных им единороссов имеющий «простой продукт» народ вовсе не требует отказа от пышных кортежей, элитных вилл и костюмов Brioni.
     В отличие от порождавших завистливые пересуды совгражданок одеяний Раисы Горбачевой и недовольства россиян чрезмерными тратами на ельцинскую реставрацию Кремля, ни доходы, ни расходы Владимира Путина никто не считает. Квартира в Израиле, купленная им, очевидно, на сэкономленную за несколько лет президентскую зарплату в подарок бывшей учительнице, как и прочие царские дары и жесты Путина, вызывают у обывателей лишь восторг и умиление. Троллейбус Ельцина давно отправлен на металлолом.

Мифы Путина

В чем суть «Плана Путина»?
     Повышение благосостояния народа, социальное развитие 15%
     Развитие экономики 11%
     Повышение престижа России 9%
     Возрождение, благоустройство России 7%
     Продолжение начатого курса 6%
     Повышение и регулярная выплата зарплат и пенсий 5%
     Наведение порядка в России 4%
     План Путина по сохранению собственной власти 3%
     Смена правительства, назначение преемника 3%
     План, по которому строит свою работу «Единая Россия» 2%
     Другие варианты ответа 14%
     Затрудняюсь ответить 40%
     Опрос ВЦИОМ 29-30 сентября 2007 г.

     «План Путина», о котором уже несколько месяцев сообщают билборды «Единой России» на улице, для многих россиян остается загадкой. 40% из тех, кто хоть что-то слышал об этом словосочетании, затруднились определить, что же это такое.
     Слоган «План Путина – победа России», появившийся в середине лета на многих билбордах, заметили многие россияне. В то, что такой план действительно существует, верит немалое число жителей страны. Но вот что же это значит – определили для себя далеко не все.
     40% из тех, кто слышал о «плане Путина», не могут объяснить, что значит это словосочетание. 15% россиян уверены, что он состоит в повышении благосостояния народа, социальном развитии.
     Еще 11% опрошенных считают, что дело в развитии экономики, 9% думают, что план предполагает повышение престижа России, и 7% считают, что он заключается в возрождении страны. 6% лаконично определяют «план Путина» как «продолжение начатого курса».
     Такие данные были получены в ходе опроса, проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) 29-30 сентября 2007 года среди 1600 человек в 46 регионах России. Статистическая погрешность не превышает 3,4%.
     Респонденты определяли «план Путина» также таким образом: повышение и регулярная выплата зарплат и пенсий (5%), наведение порядка в России (4%), развитие науки и образования (3%), борьба с коррупцией (2%), внешняя политика (2%), повышение качества здравоохранения (2%), обеспечение доступным жильем (2%), развитие сельского хозяйства (1%), развитие деревни (1%), другое (1%). Есть и политические варианты ответа. Так, 3% россиян считают, что «план Путина» заключается в сохранении собственной власти действующего президента. Столько же людей считают, что это – смена правительства и назначение преемника. А 2% уверены, что этот слоган обозначает лишь тот план, по которому строит свою работу «Единая Россия».
     Несмотря на разброс во мнениях, 42% участников опроса верят, что курс Путина с самого начала имел в своей основе ясный и четкий план, который последовательно выполняется все годы. При этом, как отмечается в исследовании, такой позиции чаще придерживаются женщины (45%), чем мужчины (39%). Примерно столько же участников опроса (40%) полагают, что сначала никакого плана у Путина не было, он действовал по обстоятельствам, но постепенно такой план сформировался, и сегодня политика страны строится на плане Путина. Всего 7% считают, что у Путина нет и не было никакого плана, а все его действия – это набор сиюминутных поступков и решений, не объединенных общим замыслом и стратегией. Эту точку зрения чаще разделяют мужчины (10%), чем женщины (5%). И 11% затруднились ответить на вопрос, имеет ли курс, который проводит Владимир Путин, в своей основе какой-то план или нет.
     Подавляющее большинство россиян (82%) настаивает, что стране необходима общая государственная стратегия и план действий – такой, например, как «план Путина». Всего 4% сомневаются, что такой план России нужен.
     14% респондентов затруднились определить ценность существования такой стратегии. Надо отметить, что 59% россиян полагают, что скорее можно сказать о развитии России в данный момент по «плану Путина». Еще 10% уверены, что именно так дело и обстоит. 12% скорее сомневаются, что страна существует в рамках данной концепции, и 2% твердо считают, что это не так. 16% затруднились ответить.
     Если «план Путина» действительно существует, то воплощать его в жизнь может только сам Владимир Путин. Так думают 37% россиян. И 30% допускают, что и правительство может справиться с этой задачей. Еще 19% возлагают ответственность за реализацию этого плана на нового президента страны. И 7% считают, что раз «Единая Россия» придумала такое словосочетание, то пусть и воплощает его. Столько же людей затруднились хоть на кого-нибудь возложить ответственность.

Игра в пятнашки, или Круговорот номенклатуры в природе

     Никто не забыт, никто не обижен. Это принцип кадровой политики Путина В.В., которого считают кровожадным и беспощадным. Единодушие и единообразие нынешней элиты такое, что каждому отставнику перепадает кусочек государственного управления. Может, у нас именно по этой причине государство стало таким большим и во все вмешивающимся – чтобы всех трудоустроить, нужно создать несметное число госорганов, госкорпораций, госкомпаний, ФГУПов и проч.
     Сдвинули Казьмина со «Сбера». Все кричат – зачем? А затем, что нужны отступные Грефу за много лет беспорочной службы. Нужны отступные Казьмину – ему отдадим «Почту России» – тоже не фигня какая, между прочим, а целая империя, нуждающаяся в чутком руководстве. Нужно трудоустроить Фрадкова – ставим его вместо Лебедева. Лебедев смещает Рушайло, Рапота из ЕвразЭС отправляется на свободное место в ЮФО. Остается только на освободившееся место назначить Рушайло.
     Очень напоминает игру в пятнашки. Развивает мелкую моторику и логическое мышление…
     И не надо сравнивать наше вегетарианское время со сталинским и постсталинским. Раньше бы какого-нибудь ответственного работника взяли бы, да и назначили, к примеру, директором электростанции или начальником политуправления Военно-морского ведомства. А в худшем случае объявили бы виновным в заговоре и, лишив всех наград и привилегий, посадили бы или отправили на пенсию.
     Впрочем, сейчас и провиниться-то толком невозможно: достаточно поддерживать генеральную линию, проявлять крайнюю степень конформизма и рвение – тогда и не будет вообще никаких проблем. А все проблемы возникают только в том случае, когда кланы сражаются друг с другом не на жизнь, а смерть. Или когда в распечатке прослушки один высокий чин скажет другому что-то неодобрительное о первом лице. В первой ситуации оказываются под следствием. Во втором случае получают должность в заштатном министерстве. Но ведь в министерстве же, а не на Колыме.
     Как, к примеру, поступили с Фрадковым М. Е. Сначала ходили слухи, что он возглавит Совет безопасности. Но, вероятно, это не вписывалось в конфигурацию, позволявшую правильно расположить фигуры на доске для пятнашек. С Росатомом тоже сложности возникли, возможно, личного характера – все-таки уж очень взрывоопасная во всех смыслах отрасль. А вот лесное ведомство подошло – его и так хотели присоединить к ФСБ. Оно более безобидное и, что уж там греха таить, бессмысленное. Агенты 007 – это не атомные станции: провал не ведет к катастрофическим последствиям для страны.
     И как когда-то Михал Ефимыч руководил Минвнешторгом и налоговой полицией до их ликвидации, как однажды он грел кресло для преемника в правительстве, которое уже не было касьяновским, но еще не стало «преемническим», так и сейчас он доведет СВР до состояния «слияний и поглощений».
     Функция, если говорить серьезно, уникальная в номенклатуре. И Фрадков доказал свою способность руководить такими переходными структурами без скандалов, шума и пыли. За что его и ценят.
     Вот и ходят лучшие, талантливейшие представители путинской элиты по кругу, уступая друг другу насиженные места. И кадровая стабильность получается посильнее брежневской. Круговорот номенклатуры в природе. Закон сохранения номенклатуры.
     Возможно, у перового лица логика такая: золотые парашюты для членов команды, переданные из его рук, – залог вечной лояльности. Так надежнее и спокойнее. Потому, кстати, и юбилей празднуется в тесном кругу силовиков, включая руководителей родов войск.
     Перед переходом к третьему сроку в формально новой должности, причем еще до конца не определенной, хорошо бы заручиться поддержкой человека с ружьем и человека с жучком. Лояльность армии и спецслужб всегда много значило для руководителей СССР и России. Хотя секретарей обкомов тоже нельзя сбрасывать со счетов…
     У России союзники – армия и флот. У руководителя России – армия, флот и ФСБ.
     Кадровый резерв уходящего президента уникально огромен.
     Из сохраненных в номенклатуре отставленных и полуотставленных людей можно сформировать не одно правительство, обширнейшую администрацию, несколько двухпалатных парламентов, несколько сотен ведомств – федеральных и региональных.
     Никогда еще в России не было такого числа чиновников. Хотя бывали времена, когда номенклатура значила и весила столько же, сколько и сегодня. И потому невозможно выполнить завет президента по отсоединению власти от денег. Ведь где деньги – там и власть, где власть – там и деньги. Легких, невесомых, дешевых, инфляционных нефтяных денег все больше – и власти все больше. И чиновников все больше. На каждый круг в этом круговороте элит наматываются еще десятки и десятки служащих и слуг народа. А чтобы держать эту массу в подчинении, чтобы она сохраняла лояльность и не устраивала заговоров – каждому надо отдать кусок власти и/или собственности.
     Пирог делится и делится. Кусков пирога становится все меньше и меньше. В этом принципиальный изъян системы, который таит в себе колоссальные риски. Риски экономических провалов, политических заговоров и переворотов. Словом, нестабильности.
     Места на доске для игры в пятнашки скоро кончатся. Государственный колосс может рухнуть под собственной тяжестью. Под неподъемным весом жадной и неэффективной номенклатуры.
     Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Правда ли, что свобода принесла России лишь беды?

Part II

Главный государственный клоун России

     Призрак российской демократии почуял утреннюю прохладу. Владимир Жириновский, председатель российской либерально-демократической партии (ЛДПР), по сути своей не либеральной и не демократической, оказался перед перспективой, что его партия не преодолеет 7-процентного барьера на предстоящих выборах в Думу. Политклоун, своими шовинистическими выходками смягчающий недовольство простых граждан, но всегда согласный с линией Кремля, Жириновский стал незаменимым для энергетического баланса общества.
     Жириновский – звезда российских теледебатов. Его ядовитые выпады против настоящих российских либералов даже бывалые комментаторы расценивают как виртуозные. Его гениальность как провокатора, однако, в полной мере проявляется в импровизированных выступлениях. Это наводит на мысль о том, что Жириновский, политическая карьера которого началась во времена перестройки, является обитателем тех свободных ниш, которые властная система Путина систематически закрывает.
     Поначалу информационные агентства распространили слухи, что Кремль больше не нуждается в Жириновском. Затем дезертировал второй человек в его партии, Митрофанов, автор сатирически-порнографического сценария о президенте Грузии Саакашвили, появившегося как раз к началу выборов в партию 'Справедливая Россия', детища президентской партии. Жириновский отругал предателя и поднял на щит своей партии вместо него Андрея Лугового, того самого бывшего агента спецслужб, которого Скотланд-Ярд обвиняет в отравлении полонием Александра Литвиненко. Луговой, отвергающий все обвинения против себя и, в свою очередь, обвиняющий британские спецслужбы и опального олигарха Березовского, является олицетворением российских агентов, плюющих на правила самодовольной заграницы. Луговой, обладающий миллионным состоянием, будет играть для Жириновского роль гордого национального героя, которая особенно отвечает вкусам избирателей мужского пола за пределами Урала. В обмен он получит иммунитет от уголовного преследования.
     ЛДПР Жириновского неоднократно упрекали в том, что она открыта для криминальных элементов, которые инвестируют в эту партию, дабы избежать правосудия. Новый член партии Луговой, говорящий во время своих предвыборных выступлений, лишь только о своей невиновности в смерти Литвиненко, параллельно судится с газетой 'Коммерсант', требуя от нее возмещения ущерба за то, что в ней Литвиненко был назван жертвой Лугового. Когда во время очередных теледебатов Жириновскому напомнили о его богатстве, то он в ответ обрушился на демократов за то, что среди них есть друзья террористов. Однако прозвучало это неестественно, словно заградительный огонь попавшего в окружение. Двое главных персонажей российской патриотической обороны знают, что в спектакле, где они сыграют роль козлов отпущения, аплодисменты публики обеспечены.

Ахиллесова пята нефтяного царя

     Главы наших вечно мятущихся демократий с блаженным спокойствием наблюдают за неуклонным восхождением Путина. Никому неизвестный бывший подполковник КГБ в 1999 году, сегодня – всемогущий президент, сам себя выдвигает на должность премьер-министра, которую собирается занимать до 2012 года, когда сможет вполне законно баллотироваться в президенты в третий раз. Оппозиции заткнули рот, СМИ прижали к ногтю, Чечню раздавили – кто рискнет ему перечить? В России лишь горстка отважных диссидентов с чемпионом мира по шахматам Гарри Каспаровым во главе осмеливаются пойти против него.
     За границей правительства ведут себя тише воды, ниже травы – нефтяной царь шантажирует их по любому поводу. Второй в мире продавец оружия поставляет ракеты поджигателям войны по всей планете, возьмите, к примеру, Иран. Член Совета Безопасности ООН поддерживает кровавые диктатуры, возьмите, к примеру, Судан. Вторая в мире ядерная держава без колебаний бряцает своими дорогими игрушками. Российский генштаб недавно угрожал европейским столицам и испытал самую последнюю модель 'отца всех бомб', первое оружие массового уничтожения, удовлетворяющее требованиям Киотского протокола: уничтожает людей, но не окружающую среду.
     Твердолобые убеждения Кремля зиждутся на двух аксиомах:
     1. Бывших чекистов не бывает. Кто вступает в ряды политической полиции (ЧК=НКВД=ГПУ=КГБ=ФСБ) из них не выходит. Центры принятия решений – армия, полиция, экономика – отданы коллегам Путина по секретным службам, мафия 'силовиков' держит все в своих руках. Рот стоит держать на замке, ибо предателей ждет страшная смерть, даже если они, как Литвиненко, укрылись в Лондоне.
     2. Какая самая великая катастрофа прошлого века? На выбор: Первая или Вторая мировая война, Аушвиц, Хиросима, российский или китайский ГУЛАГи. Нет, по мнению Путина (1991г.), крупнейшей геополитической катастрофой было крушение Советского Союза. Нашему герою дела нет до независимости народов или любви к свободе. 'Демократ чистой воды', – назвал его германский канцлер-социалист Герхард Шредер и получил вознаграждение из рук 'Газпрома'. 'Хороший парень!', – думал про него одно время Джордж Буш. Ширак же счел его достойным Ордена Почетного легиона высшей степени.

     Кремль обладает значительной вредоносной силой. Его соседи по праву беспокоятся, а демократии находятся настороже. Но не стоит преувеличивать всемогущество Путина, который чем сильнее беспокоится, тем самоувереннее становится. Он с 1995 года знает о своей ахиллесовой пяте. 'Оранжевая революция' продемонстрировала ему, что за два месяца он может лишиться двадцати пяти процентов своих подданных (пятьдесят миллионов украинцев считают, что освободились от его господства). Он пытается вернуть их под свой контроль. Благо он может использовать нефтяное оружие и повсеместную коррупцию. Но его кошмар остается с ним, и выборы в Киеве придали ему новую остроту.
     Таким образом, у демократов-партнеров Путина с Николя Саркози во главе хватает аргументов, чтобы урезонить московских лже-'ястребов', безнравственных, но расчетливых. Не будем бросать на произвол судьбы Украину, Грузию, свободы в России, за которые отдала жизнь мой друг Анна Политковская.
     На набережной Орсэ в течение долгого времени считали крайне ловкой позицией разводить по разные стороны баррикад идеализм прав человека и политический реализм. Это неправильно. Коммунистическая империя пала, Европа вновь стала единой благодаря ветрам перемен, подувшим в 1956 году в Будапеште и Познани, в 1968 году в Праге и Гданьске благодаря бесстрашию Сахарова, Солженицына, Иоанна Павла II, Гавела, Валенсы и других активистов 'Солидарности'. Европейцы согреваются нефтью и газом, но дышат только свободой.
     Андре Глюксман – философ.

Россия: Миф о 1990-х

     Леон Арон/Leon Aron, директор российских исследований Института Американского Предпринимательства/American Enterprise Institute. Автор нескольких книг.

     Вопрос: В России сформировался миф о 1990-х годах, когда Россия была слаба. Все изменилось после прихода Владимира Путина к власти. На Ваш взгляд, это представление о 1990-х соответствует действительности?
     Арон: Это утверждение не выдерживает критики. Если посмотреть на Россию в начале 1990-х годов и понять какую жуткую кашу она расхлебывала, то возникает совершенно иное впечатление. Система, которую Сталин создал кнутом и которая по инерции катилась и что-то производила, к середине 1980-х начала разваливаться. Тут не нужно говорить только о дефиците и инфляции. Ведь были и «табачные» бунты, и очереди в Москве за хлебом, которых не было со времен Второй Мировой войны. И штампы в паспорте, необходимые, чтобы купить мыло... Хотя я не уверен, что память об этом еще жива, потому что известно, что к хорошему очень быстро привыкаешь.
     Эту кашу расхлебывали именно в 1990-е годы. Нельзя говорить о Ельцине и его окружении как о святых. Конечно, была коррупция. Конечно, ошибок наделали очень много. Но эти люди унаследовали Россию без границ – государственных границ не было! Впервые в истории России – я говорю об истории страны со времен Михаила Романова – в казне не было ни золота, ни хлеба.
     В какой срок и как можно было это все решить, если привести в руководство страной каких-то супергениальных людей, у которых есть опыт такой работы? Но ведь, по определению, такого опыта быть не могло: никто не знал, как бороться с кризисом развалившегося коммунизма. Да, были Польша и Венгрия, но это несравнимые вещи. Венгрия не тратила 30% бюджета на оборону. В Венгрии не был позабыт навык свободного частного труда – а в России этот навык был полностью вытравлен.
     Я сейчас пишу книгу об идеях, которые вдохновили эту революцию и усиленно читаю издания того времени, бывшие флагманами гласности: «Комсомольскую правду», «Советскую Культуру», «Новый Мир», «Октябрь», «Огонек», «Знамя»... Их авторы в один голос писали, что трагедия России заключалась еще и в том, что была полностью утеряна способность свободно работать, брать на себя инициативу, не воровать.
     Что из этого вышло? Появились важные институты: биржа, Центральный Банк... Появился рубль, который конвертировался внутри страны. В конце 1980-х годов рубли называли «деревянными» и остряки говорили, что «за фунт стерлингов мы даем фунт рублей». Появились какие-то предприятия и структуры, появились хозяева и появилось Дело. Олигархи, которых клянут на всех углах, приходили на свои нефтяные прииски и заводы, а там народ по 4-5 месяцев не получал зарплату. Нефть стоила $8 за баррель. Считается, что на залоговых аукционах олигархам вручили мешки с золотом, а они это золото проели. Кто-то хорошо выразился, что «существует популярный миф о том, как Абрамович ограбил простую доярку». Но олигархи, на удивление всем, не убежали в Швейцарию со всеми деньгами, не продали все это добро за бесценок, а начали что-то вкладывать, что-то мастерить.
     Кризис 1998 года был преодолен. Рубль упал в цене, а значит, начала возрождаться российская промышленность, потому что импорт стал очень дорогим. Цены на нефть поползли вверх. И тут, на более-менее созданную инфраструктуру России начал накладываться нефтяной бум. Путину, который пришел к власти в 1999 году, среди всех прочих моментов, безусловно нельзя отказать в одном: он очень счастливый политик.
     Чем больше думаю о 1990-х годах, тем я больше начинаю понимать: чтобы оценить историю, нельзя сравнивать то, что действительно было – с желаемым. Все могут сказать, что Ельцин, Гайдар и пр. делали ЭТО не так, потому что ЭТО надо было делать вот так! На самом деле, и теоретически, и практически можно оценивать только с точки зрения существующих альтернатив.
     И здесь мы приходим к очень интересному выводу. Вспомните олигархов, войны компроматов... Но какая альтернатива всему этому: Франция или США? Нет, альтернатива этому – то, что мы видим в России сейчас. Людей, которые клянут 1990-е годы, хочется спросить: «А что, Гусинский с Ходорковским были хуже, чем братья Ковальчук, Тимченко и другие члены кооператива «Озеро»?». Да, мы сравниваем два зла. Но в этом состоит вся суть истории. Эксперимент был поставлен: он показал, что альтернативой олигархам 1990-х годов была кгбзированная бюрократия, которую мы сейчас в России и имеем.
     Когда я говорю о Гусинском, Ходорковском и иже с ними, то следует заметить, что эти люди отвечали за все своими личными деньгами. Кстати, половина из них разорилась в результате кризиса 1998 года. Помните, например, олигарха Смоленского и целый ряд других громких имен. А нынешние олигархи не расплачиваются своими деньгами, они расплачиваются деньгами государственными, как всегда и было в России. Да, в России 1990-х была ужасающая коррупция. А теперь коррупции в верхах стало меньше, потому что нынешние чиновники не просто решают вопросы, они и владеют российской экономикой.
     Геннадий Тимченко известен как самый большой в России так называемый «независимый» торговец нефтью. Где те газеты и журналы, которые в свое время долбали олигархов, лезли во все дыры, разговаривали с их менеджерами, таскали их по судам, что-то пытались выяснять? Сейчас все шито-крыто. Мы знаем лишь, что есть такой Геннадий Тимченко.
     Как говорил товарищ Саахов, когда путают свою шерсть с государственной, не видно, какого прогресса добилась страна. Те же самые олигархи, согласно официальной статистике, 86% своей прибыли обратно забухали в новые технологии, расширение и разведку новых месторождений и т.д. От «Газпрома» и «Роснефти» мы этого не видим – они покупают месторождения, продают свои акции на мировом рынке, у них очень много денег... Но где вложения? Хочется спросить: сколько построено дорог?, насколько увеличилась продолжительность жизни?, как улучшилось здравоохранение?, образование?... Сама российская статистика сейчас на подозрении.
     В этом и весь фокус: 1990-е годы следует сравнивать не с идеалом, а с альтернативной политикой, которую мы сейчас видим в России. Она может нравиться или не нравиться, но с ней нужно сравнивать. Ее результат еще не очевиден.

     Вопрос: От чего отталкивалась Россия, когда переходила из советского состояния – в постсоветское?
     Арон: Там была совершенно четкая идеология. Во-первых, «мы не должны больше быть ядерным пугалом мира. Авторитет страны должен базироваться не на страхе перед ней, а на высоком уровне жизни и на процветающей экономике». Во-вторых, «государство нужно, но отдавать в его руки слишком большую долю экономики – тогда советский опыт воспринимался очень болезненно – означает отдать не только экономику, но и личную свободу людей. Чем больше растет государство, тем больше риск для свободы и самоуправления граждан».
     Из этого следовало, что при рыночной экономике люди живут лучше, чем при социализме или, если называть вещи своими именами, при государственной монополии на экономику. Что России нужна демократия, самоуправление, законы, которые будут выполнять все, открытый суд, который не подчиняется телефонному праву, а в этом суде – равенство прокуратуры и защиты, независимость судей... То есть, главной целью этой идеологии был перенос точки опоры на то, насколько человек свободен и насколько он хорошо живет. Эта идеология все время декларировалась, все остальное – проблема технологий.
     Я хочу напомнить еще об одном «подмифе» – о том, что эту политику буквально затолкали людям в голову, а россияне ее на самом деле не поддерживали. Вспомните 1991 год. Еще существует Советский Союз. На пост президента России претендуют Ельцин и еще несколько кандидатов. Программы у всех были очень подробные – и у Рыжкова, и у Макашова... У Ельцина в программе было четко записано, что «мы переходим к рыночной экономике, что это будет тяжело, что надо освобождать цены и пр.».
     Вспомните референдум 1993 года. Месячная инфляция достигает 65%. Опять, с трудом, но большинство россиян проголосовало «за» ельцинские реформы. 1996 год, президентские выборы. Я не поверю в то, что 40 млн. россиян, которые поддержали Ельцина – а всего пришло на избирательные участки 70 млн. человек – голосовали по незнанию или из-за страха. Тогда, в отличие от нынешней России, можно было делать опросы общественного мнения и перед, и после, и в день выборов – это никак не ограничивалось. И то, что люди говорили за месяц или за два дня до выборов, полностью совпадало с тем, как они голосовали.
     1999 год, последние свободные выборы в России. Очень серьезный мандат получила в то время, проельцинская, прокремлевская партия «Единая Россия», которая выступала против левого лужковско-примаковского «Отечества». Вошли в парламент опять Союз Правых Сил (я говорю «опять», потому что в 1993 году был «Выбор России») и «Яблоко» – никогда правые не набирали такого количества голосов. Впервые в России появилась не только прореформенная администрация, но и прореформенный парламент. Поэтому, когда говорят о том, что ничего не понимавших людей обманули – это, с моей точки зрения, оскорбление россиян.

     Вопрос: Россия образца 2000-х годов начала отталкиваться уже от 1990-х. Что изменилось?
     Арон: Ни в одной революции не обходится без обиженных. Кто был более обижен, чем среднее звено КГБ и сросшейся с ним бюрократии? Люди пробились в майоры, только начинали жить, лелеяли надежду на генеральские звезды... Помните, кем был генерал КГБ в СССР?! Но все надежды рухнули, потому что рухнуло государство. Это узкомарксистский взгляд, но есть и идеологический взгляд на это. Они, кстати, совпадают.
     На встрече в Сочи с членами клуба «Валдай» Путин сказал, что не может быть сильной России без сильного президента. Что это значит? Ельцин был посмешищем – только ленивый его не бил. У нынешних людей другой взгляд на российскую государственность. Ельцин, как и Александр Второй, исходил из того, что Россия не тождественна государству, что общество – это не государство. Что общество не существует для славы государства, наоборот – государство должно существовать для общества. Путинская «реставрация» возвратила Россию к традиционной идеологеме: государство тождественно России, сильное государство есть сильная Россия.
     Вернемся к 1990-м годам. Сейчас говорят, что тогда было слабое государство, слабый президент и слабая Россия. Хотя все эти три момента происходят из разных источников. Государство было слабым, потому что оно было куском развалившегося Советского Союза и унаследовало экономический, политический и социальный кризис. Слабый был президент, по сравнению с Генеральным секретарем ЦК КПСС. Но относительно многих других президентов, тут бабушка надвое сказала. Кроме того, он был слабым, потому что ни одно революционное правительство не может собирать налоги и заниматься тем, чтобы законы исполнялись, потому что у него нет репрессивного аппарата. Все это отметается, и говорится, что «нас не уважали, потому что мы были слабы».
     Я ранее сказал, что один из идеологических моментов, который привел к разрядке и к реформам Горбачева, заключался в том, что государство должно быть сильно своим авторитетом в мире. Не ракетами, не внушаемым ужасом, а тем, что этим государством – точнее, тем, как там живут люди и как там работает экономика – восхищаются. Все это тоже оказалось перевернуто. Сместились критерии и восприятие того, что составляет славу и престиж государства. В 1990-е годы обсуждалось, что России делать с бедностью и прочими социальными проблемами, как России встроиться в то, что тогда называлось «цивилизованным миром». А сейчас Россия имеет нефть, и ее асам надо больше летать на стратегических бомбардировщиках, чтобы все вокруг понимали!

     Вопрос: Эти изменения в сфере идеологии были кем-то инициированы, либо были «гласом народа»?
     Арон: Трудно сказать. Я не думаю, что пришел Путин и все перевернул. Это не сугубо российское явление. Где-то к середине 1990-х годов не было ни одной посткоммунистической страны, кроме Чехии, где большинство населения считало, что оно живет лучше, чем при коммунизме. Примерно в это же время был проведен опрос в ЮАР. Там значительное количество опрошенных чернокожих жителей Южной Африки говорили о том, что при апартеиде было больше порядка, и лишь не более 40% признались, что им сейчас живется лучше, чем при апартеиде.
     Владимир Путин стал осуществлением ностальгии. Ностальгия характерна для всех революций. Людям хочется чего-то знакомого, уж больно все сильно переменилось. Неважно почему, но ведь СССР был супердержавой! Был! И хоккейная команда была замечательная! И балет! Россия от этого ушла, а к чему пришла?!!!
     Когда в начале своего правления Путин сказал, что России следует стремиться достигнуть уровня Португалии, я его был готов расцеловать. Мне казалось, что наконец-то появился российский лидер, реалист, который интерпретирует величие страны, исходя из того, как повседневно живут ее граждане. Я тогда был большим поклонником Владимира Владимировича и постоянно спорил с людьми, которые весьма критично относились к нему. К моему глубочайшему сожалению, профессиональному и человеческому, они оказались более правы, чем я.
     Эту идеологию придумал не Сурков. Нынешние обитатели Кремля «всплыли» на этой волне. В Англии после Кромвеля был Карл Второй, а после Великой Французской революции появился Наполеон Третий... Реставрации проходят всегда. Может быть обществам нужна какая-то передышка перед новым рывком... Мне хочется верить, что в России мы тоже наблюдаем такую временную реставрацию...

     Вопрос: Известно, что при Владимире Путине население России живет лучше, чем когда-либо. Какова главная причина этого?
     Арон: Это удача высоких цен на нефть и то наследие, которое «проклятые 1990-е годы» передали Путину. Я имею в виду структуру рыночной экономики. Откуда появились частные компании, которые стали производить йогурты? В конце 1980-х годов молока не было не то, что в городе, но и в деревне. Вообще мало кто знал, что такое йогурт! А тут – пожалуйста! Значит, что-то произошло в эти 1990-е годы. Плюс высокие цены на нефть. И удачная политика, которую проводили Андрей Илларионов и Алексей Кудрин, которые настояли на том, что получаемые от продажи нефти сверхдоходы нельзя пускать в обращение, чтобы не провоцировать инфляцию, а следует направлять на погашение внешних долгов и в Стабилизационный фонд. Когда в страну потоком идет валюта, которую экономика не может переварить, начинается инфляция и возникает «голландская болезнь». В России этого не произошло: не будь Путина эту выручку давно бы растащили по министерствам – я не говорю о прямом воровстве.

     Вопрос: В скором будущем Владимир Путин перестанет быть президентом страны. Можно ли ожидать, что со сменой президента вновь изменится идеология?
     Арон: Посмотрите: 1921 год. Ленин говорил: «мы должны пересмотреть всю систему взглядов на социализм». То есть, крестьянство должно быть свободным и частным, должна быть частная мелкая и средняя торговля, тресты – хоть и государственные – должны действовать как частные компании, то есть получать прибыль или закрываться. Была биржа труда, были безработные и т.д. Умирает Ленин, приходит к власти Сталин – закрывается НЭП, уничтожается все то, о чем мечтал Ленин в последние годы своей жизни. Умирает Сталин, приходит Хрущев, происходит десталинизация. Смещают Хрущева – происходит «бархатная» сталинизация.
     Если говорить об опыте последних десятилетий, то вероятность того, что нынешняя политика будет продолжаться при другом правителе, не превышает 50%. Но есть трюк, что Владимир Путин может физически уйти, но продолжит управлять страной. Если он выберет себе преемника, который будет полностью зависеть от него – человека без политического капитала, своей команды, ресурсов – то трудно представить, что что-то изменится.
     Специалистов по России часто спрашивают: «что произойдет в ближайшие годы?». Обычно специалисты отвечают, что «если Вам хорошо жилось при Путине, то можно гарантировать, что в ближайшие 2-3 года ничего не изменится». А дальше посмотрим...

     Вопрос: Насколько непредсказуема Россия, по сравнению с другими странами?
     Арон: Александр Герцен писал, что, «как обратное Провидение, правительство России всегда устраивает к лучшему не будущее, а прошлое». Это точно подходит к мифу о 1990-х годах, в том смысле, как он используется в пропагандистских целях нынешним российским режимом. Российская непредсказуемость всегда была производным явления, когда нет законов, а есть правители. Это было даже при царях: сравните режимы Екатерины Второй и Павла Первого, режимы Александра Первого и Николая Первого, не говоря уже о Николае Первом и Александре Втором. Все замкнуто «наверх», законы не выполняются, институты – слабые – отсюда и непредсказуемость.
     Исполнительную власть США так ограничивают рамки законов, что, в общем, по европейским (не говоря уже о российских) меркам, разница между Рональдом Рейганом и Биллом Клинтоном смехотворна. Тут надо влезать в детали того, как они, например, модифицировали систему социального обеспечения. Президенты они были совершенно разные, но они были настолько скованы системой выполнения законов и Конституции, что ничего не могли поделать. А в России наоборот: казалось бы, что, когда правитель приходит к власти, имеются какие-то законы, но на них никто особо не сморит. Понятно, что человеческая вариантность намного сильнее, чем вариантность законов, отсюда и возникает неопределенность.
     Опять-таки вспомним 1990-е годы. В Думе клянут президента, президент отбивается... Многое из того, что Владимир Путин предпринял в первые 2-3 года своего правления – реформы подоходного налога, пенсионную реформу, Земельного Кодекса, РАО «ЕЭС» – все это пытались сделать Немцов с Чубайсом после перевыборов Ельцина. У Ельцина это не получилось, потому что в России существовала совершенно уникальная для этой страны парламентская система контроля над исполнительной властью. С точки зрения российских либералов, это было плохо, потому что был реакционный парламент. Но с точки зрения процесса, это было совершенно уникальным, благотворным явлением для России. Однако все было утеряно.
     Подавляющее большинство депутатов Думы утвердили Виктора Зубкова на посту премьер-министра через три дня после его назначения и после его получасовой речи. Не только назначенцы Ельцина, но и сам Путин в 1999 году и близко не стояли к этой цифре. Так что мы видим в России размывание институтов, размывание законов и полную замкнутость «наверх».
     Это можно сравнить с автомобилем. При Ельцине автомобиль российского государства был неказистой, низенькой, но устойчивой машинкой. Потому что центр тяжести был расположен низко и распределен на все колеса. А при Путине – это роскошный джип, с трехметровой высотой кабины, причем вся внутренность машины поднята на эту высоту. Может быть, эта машина быстрее движется и маневрирует, но даже в среднесрочной перспективе ее устойчивость зависит только от того, насколько опытен один человек – водитель.

Напарник для президента

     Нет ничего сенсационного в согласии Путина возглавить список «Единой России» на выборах в Думу. За этим решением стоят трезвый расчет, ответственность за судьбы страны, осознание всех вызовов предвыборной морально-политической ситуации в России. Народ не хочет превращения выборов в «русскую рулетку». И Путин сделал все возможное, чтобы, не нарушая Конституцию, избавить страну от потрясений. Как мне кажется, он смирился с тем обстоятельством, что реальная смена власти сегодня в России мало кому нужна.
     И дело не только в естественном желании Путина как главного архитектора ЕР поддержать свое детище в самый ответственный период. Намечавшийся, вполне возможный при иных сценариях развития событий отрыв вопроса о верховной власти в стране от вопроса о выборах в Думу ставил ЕР в трудное положение: кому нужна «партия власти», от которой не зависит то, в чьих руках окажутся командные высоты?..
     Даже «молодогвардейцы» понимают, что «если мы не с Путиным, то с кем мы?..» Ситуация для ЕР осложнялась претензиями «Справедливой России», как видно, необоснованными, на роль второй, равновеликой пропрезидентской партии. Но двух «партий власти» не бывает. Это еще раз подтвердил Путин. Гарантом политической стабильности и ядром консолидации элиты при всех своих недостатках является ЕР.
     Но самым важным доводом в пользу принятого решения явно стали риски прочих, не раз озвученных в СМИ, сценариев на 2007-2008 гг. Вероятно, для Путина был велик соблазн отойти от власти, сохранив роль морального лидера нации. Но в итоге верх взяло понимание, что причиной всех российских потрясений в ХХ в. оказывался как раз соблазн создать то, чего никогда не бывало. Невозможно в России сохранить главенствующую роль в обществе, не имея властных рычагов. Это аксиома, и, думаю, Путин ей подчинился. Решение возглавить список ЕР, полагаю, поставило крест на популярном в СМИ мифе о лидерстве Путина без власти, согласно которому Путин сможет «возвышаться» над теми, кто выбирает президентов, и духовно руководить «парламентским большинством». Еще месяц назад политологи утверждали: ни выборы в Думу, ни выборы президента не имеют значения, ибо Путин после 2008 г. будет одновременно и Думой, и президентом. На самом деле нет ничего опаснее для России, чем рукотворное двоевластие, когда в стране наряду со всенародно избранным президентом существовал бы и «моральный лидер» – «наше все».
     И что бы, кстати, произошло с моральным авторитетом Путина, если б он ошибся в преемнике! Не говоря уж о том, что сама идея выбирать Думу и президента «понарошку» несет в себе открытое пренебрежение к достоинству народа российского. Да и не верю я, что человек, ставший хозяином Ореховой комнаты в Кремле, согласится на роль зиц-председателя Фунта.
     Политическая система, где главным залогом стабильности являются сплоченность команды, верность и благодарность «лидеру», крайне неустойчива. Гарантировать стабильность и мир, о чем говорил во вступительном слове на съезде Путин, могут лишь прочные политические институты. И согласие Путина соединить в будущем на определенных условиях свой нынешний авторитет с властью (возможно, премьера) как раз и будет способствовать их укреплению.
     Соблазниться ролью «неиссякаемого родника политического и морального авторитета» означало консервацию пороков полученной в наследство от Ельцина политической системы. Отрыв механизма формирования верховной власти от партстроительства. Сохранение дубляжа исполнительной власти, когда руководят страной одновременно и администрация президента, и Совет министров, а также нынешнего «выборного самодержавия»: когда президент как бы витает над всеми, но ни за что конкретно не отвечает. Со всем этим рано или поздно нужно было кончать, и выборная кампания была использована Путиным для оздоровления политической системы.
     Сверхпрезидентская республика Ельцина реставрировала характерные для России традиции и эмоции царской власти. Создаваемая Путиным, с опорой на ЕР, парламентская президентская республика вырывает нас из традиций единовластия, сближает Россию с Западом. Насколько я понимаю, западная элита не против того, чтобы Путин сохранил реальную власть – пройдя через чистилище свободных и демократических выборов.
     Путин прибавил российской политике здравого смысла. Лучше будет, и прежде всего для России, если «план Путина» будет реализовывать сам Путин, если преемственность курса будет осуществляться им самим. Нам действительно нужен «порядочный, дееспособный, эффективный» новый президент, с которым Путину было бы комфортно работать в паре. Но дееспособный напарник для Путина, остающегося при власти, – это нечто принципиально отличное от «преемника». И, наверное, Путин в своем выборе напарника не ошибся. Но не более.
     И последнее. Надо быть честным перед собой и понимать, что Путин не случайно связал свою дальнейшую политическую судьбу именно с партией укорененных в России людей, конкретных, полезных для страны дел. Знаю, что многим не нравится та Россия, которая была представлена на последнем съезде ЕР. Но на самом деле другой России у нас нет.

Коржики всухомятку

Правительство обратит особое внимание на проблемы школьного питания и семейного воспитания

     Чем и как кормят наших детей в школьных столовых? Как найти новую семью для «отказников» и сирот, живущих в интернатах? Эти темы обсуждались вчера на заседании президиума Совета при президенте по реализации приоритетных нацпроектов и демографической политике под председательством первого вице-премьера Дмитрия Медведева.
     Готовясь к заседанию президиума, Дмитрий Медведев применил метод «включенного наблюдения» и перед заседанием заехал в московскую школу N 802 (директору о визите высокого гостя стало известно всего за час). В школе первый вице-премьер первым делом ознакомился с меню столовой и спросил у младшеклассников, нравится ли им завтрак. Девчонки, уплетавшие макароны с сардельками, на аппетит не жаловались, на качество еды – тоже. В отличие от них Дмитрию Медведеву детский завтрак понравился не слишком. «Все чистенько, внешне вроде бы нормально, но оборудование старое, смотрится все приблизительно так же, как в тот период, когда я в школу ходил! Хотя директор старается и дети вроде бы довольны», – сказал он, открывая заседание президиума совета.
     По данным Медведева, далеко не везде школьники получают в ходе учебного дня нормальное питание: в 10 процентах российских школ оно не организовано вообще, а в 59 регионах горячие завтраки-обеды достаются лишь половине всех школьников. В остальных цифра еще меньше – от 30 до 40 процентов тех, кто в школе питается полноценно. Остальным достаются, по выражению первого вице-премьера, «так – коржики всухомятку». И добро бы еще эти коржики были просто невкусными как при «советской системе», – порой они «просто опасны для здоровья». Медведев напомнил о вопиющем случае в Ставропольском крае, когда общепит стал причиной отравления более 600 человек, значительная часть которых – дети. Ситуацию с организацией школьного питания первый вице-премьер назвал «пестрой», местами «откровенно плохой» и потребовал, чтобы региональные власти вплотную занялись этой проблемой.
     Директриса московской школы после внезапной проверки может «выдохнуть и расслабиться» – претензий к ней в общем-то нет. А вот виновникам ЧП на Юге России, возможно, еще предстоит отведать меню из сухарей и воды: Медведев пообещал, что по итогам проверки, которую ведет сейчас Роспотребнадзор, будет «жесткий разбор полетов» и определена мера ответственности всех, кто к этому делу причастен: «Речь идет о здоровье детей!»
     Очень важной Дмитрий Медведев считает также и проблему устройства детей-сирот в приемные семьи. К 2010 году в стране должно на 30 процентов (или даже больше) сократиться количество обычных детских домов и интернатов для таких ребят. Детей будут активнее передавать на воспитание приемным родителям. При этом постараются не потерять «уникальных специалистов», которые сейчас работают в детдомах, а с самими приемными родителями проведут серьезную работу. Не секрет, сказал Медведев, что порой они не справляются с благородной, но трудной задачей воспитания детей и приходится возвращать «отказников» снова в детские учреждения. Ждут своего решения и ряд проблем, связанных с законодательным регулированием порядка выплаты пособий семьям с приемными детьми (сейчас это 8 тысяч рублей в месяц). В частности, по словам Медведева, из регионов поступают предложения ускорить процедуру назначения таких пособий, не дожидаться судебных решений о лишении родительских прав «биологических» отцов и матерей и т.д. (из-за волокиты пособий приходится ждать по нескольку месяцев). Необходимо наладить работу с банками данных, чтобы «максимально сократить время пребывания ребенка в интернате до устройства в семью», а также избежать ситуаций, когда одни регионы не могут потратить средства, выделенные им для сирот и их приемных родителей, а другие жалуются на отсутствие денег.
     Первый вице-премьер считает, что в ситуации с приемными детьми нужно разбираться совместно с Генпрокуратурой РФ. Кроме того, очень нелишним будет опыт благотворительных организаций, помогающих сиротам. «Государству есть чему поучиться, тем более, что эти люди лучше знают все болевые точки», – сказал Медведев и предложил привлечь к обсуждению проблемы Общественную палату. Оговорившись, что ни в коем случае не собирается «предрешать этот вопрос», первый вице-премьер предложил пересмотреть порядок лишения родительских прав и, возможно, обратиться к опыту зарубежных стран, где вместо подобной жесткой меры у горе-родителей просто на время забирают детей в интернаты или приемные семьи.
     В целом же, по словам Медведева, ситуация пусть медленно, но начинает выправляться: в России впервые за долгие годы детей-сирот стало меньше (по сравнению с 2006 годом – на 5 процентов). «Цифры небольшие, но тенденция обозначена», – сказал первый вице-премьер. За 8 месяцев этого года более 64 тысяч детей обрели семью, причем не где-то за границей, а именно в России. Чтобы «тенденция» стала устойчивой, свои усилия должны приложить и региональные власти.

Вездеход для первого вице-премьера

Сергей Иванов подумывает о покупке российского внедорожника

     В однодневной поездке по Ульяновской области первый вице-премьер Сергей Иванов занялся автомобилями и подготовкой летчиков.
     Как только не называют в быту неприхотливый, словно колхозная лошадь, внедорожник – всем известный «уазик». Когда в стране вместо дорог – одни направления, такие вездеходы особенно в цене. Ульяновская машина – не в пример другим отечественным авто – в грязи почти не застревает и в колею не проваливается. Еще с советских времен его достоинства оценили армейские командиры, председатели колхозов и геологи.
     Сейчас местные автомобилестроители подарили «УАЗу» не вторую – третью жизнь. С середины будущего года предприятие запустит в серию очередную модель «УАЗа»-пикапа, унифицированного с уже популярным в народе «Патриотом». Пока новинка еще не сошла с конвейера, Сергей Иванов выбрал для тест-драйва ее старшего брата. «Патриот» с первым вице-премьером за рулем бодро покатился по заводской площадке и выполнил несколько замысловатых маневров.
     – Поскольку УАЗ производит машины большой проходимости, а дороги в России известно какие, перспективы у этого автомобиля долгие и хорошие, – оценил рыночную привлекательность машины Сергей Иванов.
     Журналисты тут же поинтересовались покупательскими планами самого первого вице-премьера. Не секрет, что его последней личной машиной была «Волга», и за ее рулем Иванов сидел много лет назад. «Давать рекламу пока не буду, – отозвался московский гость. – Собственного автомобиля я действительно не имею. Так что есть о чем подумать». Кроме новых внедорожников, в Ульяновске сегодня выпускают более двух десятков машин других моделей: полноприводных легковых и грузовых, пассажирских и санитарных, специальных. К примеру, хорошо известен на автомобильном рынке «УАЗ-3962», прозванный «буханкой». С 1 января будущего года за счет внедрения новых двигателей все эти машины будут соответствовать европейским экологическим стандартам «Евро-3».
     Относительно невысокая цена для внедорожника («Патриот» – порядка 500 тысяч рублей, «УАЗ-469» и «УАЗ-3962» – около 200 тысяч), техническая надежность и экологическая безопасность местных автомобилей привлекает интерес к ульяновской продукции не только отечественного, но и зарубежного покупателя. Сергею Иванову рассказали, что «УАЗы» экспортируют в более чем 30 стран мира. Ключевые заказчики машин – Египет и Эфиопия, Сирия и Монголия.
     С главного контейнера завода ежегодно выходит до 70 тысяч машин, в том числе произведенные совместно с концерном «Фиат» автомобили «Добло», а также микроавтобусы для «скорой помощи». По словам гендиректора акционерного общества – владельца предприятия Вадима Швецова, в ближайшее время в Ульяновске начнут выпускать и школьные автобусы.
     Вчера же первый вице-премьер провел совещание в Ульяновском училище гражданской авиации и поделился впечатлениями о поездке в регион с губернатором области Сергеем Морозовым. Иванова серьезно беспокоит низкая зарплата пилотов-инструкторов и состояние тренажерной базы в летных вузах. Он подтвердил, что до конца нынешнего года в Госдуму будет внесен законопроект, согласно которому российские авиакомпании обяжут страховать пассажиров на сумму 75 тысяч долларов.
     – Безопасность является первичной. Мы всегда должны исходить из такого критерия: сначала безопасность людей, а потом – все остальное, – заявил первый вице-премьер.
     За нарушение обязательств перед пассажирами Сергей Иванов предложил ввести крупные штрафы и призвал граждан не бояться вчинять такие иски авиакомпаниям. Сейчас штрафная сумма составляет всего 25 рублей за каждый час задержки вылета.

Возрождение чучхе

     Проводимая в Северной Корее времен Ким Ир Сена политика опоры на собственные силы, известная еще как идея чучхе, находит применение и в наше время.
     В частности, Владимир Путин призвал российские компании отказаться от иностранных специалистов в пользу отечественных. Чуть раньше, 2 октября, российский президент сделал аналогичное заявление по поводу легионеров в спорте.
     Хочется надеяться, что эти заявления не следует рассматривать, как рекомендации к немедленному исполнению. Тут даже есть некий подстраховочный элемент. Бледно будет выглядеть без иностранных легионеров нежно курируемый питерскими друзьями Владимира Путина футбольный «Зенит». Не менее нежно курируемый Николаем Платоновичем Патрушевым волейбол только что приобрел на три года лучшего игрока мира, бразильца Жибу, – что ж его теперь, отсылать обратно?
     Но сама по себе тенденция, конечно, настораживает. Российскому бизнесу настоятельно рекомендовано отказаться от иностранных специалистов. Как следует из текста выступления президента, импортные товары, в общем, тоже нежелательны: «Пока мы с вами не добьемся «импортозамещения» не только в крупных компаниях, но и во всех других секторах экономики, до тех пор импорт нас будет захлестывать».
     И действительно. Иномарки уже собирают (или скоро начнут собирать) в России – практически всех возможных марок. Пепси и кока разливаются на местных заводах, телевизоры тоже здесь собирают. С хорошим пивом налажено. Из Сочи делают и летний, и горнолыжный курорт мирового класса. У нас все есть, зачем импорт?
     И все это происходит на фоне, скажем так, все более усложняющихся отношений с Западом. Эти осложнения порою принимают такой характер, что, может, вернее их уже описывать словом «конфронтация». Между тем изоляционизм и конфронтация с Западом – возможно, главные отличительные черты послевоенного Советского Союза. Советского Союза, находившегося в состоянии «холодной войны» с США и Западной Европой.
     И, конечно, когда государственная мысль усиленно работает в направлении конфронтации с этим миром и опоры на собственные силы, ассоциация с «холодной войной» сама собой приходит в голову.
     Возникает даже вопрос: а не готовят ли нас потихоньку к чему-то вроде глобального противостояния? Я, конечно, убежден, что второй этап «холодной войны» россияне переживут гораздо комфортней, чем первый – по крайней мере, в бытовом плане (по вышеизложенным причинам). Возможно и даже, более того, вероятно, что европейцы в результате глубокой конфронтации с Россией потеряют больше.
     Правда, в рамках новой внешнеполитической доктрины, как я понимаю, европейские государства, по крайней мере члены НАТО, как полноценные независимые государства в общем не рассматриваются. Владимир Путин в ходе интервью иностранным журналистам доходчиво донес эту мысль, рассказав анекдот про телефон Хоннекера: для связи с Москвой у него был аппарат, чтобы только слушать. Согласно российскому президенту, теперь такими аппаратами оборудованы кабинеты лидеров европейских государств, только связаны они не с Москвой, а с Вашингтоном – такая вот шутка, в которой, как я понимаю, была некоторая доля шутки.
     Проблема в том, что до тех, кто в Вашингтоне, нефтегазом дотянуться не получится.
     А значит, все лишения, пусть и относительно небольшие, которые россияне претерпят во имя самоизоляции, будут в некотором роде напрасны.

Ритуальная услуга государству

Из нового порядка похорон высших должностных лиц мы узнаем, на каких базовых ценностях основана современная Россия

     Сегодня получить представление о базовых ценностях из живой теории и практики российской власти, к сожалению, невозможно. Термин «бабло», конечно, объясняет очень многое, но никак не все.
     Управделами президента России Владимир Кожин в интервью «Российской газете» заявил, что до конца года его ведомство вместе с Министерством обороны разработает регламент похорон высших должностных лиц государства. Такого рода документы при всей их церемониальности и формальном отсутствии связи с практической политикой всегда говорят о неких ценностях, которых придерживается государство. Применительно к России будет важно, хоронят ли высшее должностное лицо по церковному обряду или по светскому. Или и по церковному, и по светскому. Участвуют ли в отпевании (если по церковному) только православные священники или представители других конфессий и каких именно. Может быть, хотя бы так мы поймем, является ли Россия полноценным светским государством, где вождей хоронят как заслуженных частных лиц, или уже становится чем-то вроде православной империи, оставаясь по Конституции демократической светской республикой. Поскольку сама по себе смерть главы государства менее других событий в его жизни подходит для политического пиара или разводок, в церемониале есть шанс узреть истинное лицо государства.
     Узреть это лицо в повседневной жизни российского государства, повторимся, весьма затруднительно.
     С одной стороны, все руководители светской страны исправно посещают православные храмы по главным христианским праздникам. С другой, на Красной площади по-прежнему стоит совершенно языческое захоронение бывшего высшего должностного лица государства – Мавзолей Ленина.
     С одной стороны, руководители государства говорят о приверженности демократическим идеалам и процедурам. С другой – создают почти имперскую структуру власти с неограниченными полномочиями первого лица. С одной стороны, действует не отмененный конституционный принцип светского среднего образования. С другой – высокопоставленные госчиновники, а не только представители РПЦ лоббируют введение в школах обязательного курса основ православной культуры.
     Невозможно определить, в каких идеологических координатах существует современная Россия, и по топонимике, которая обычно помогает в этом.
     У нас есть Санкт-Петербург, но Ленинградская область. Екатеринбург, но Свердловская область. Санкт-Петербургский ордена Ленина метрополитен имени Ленина. Тысячи, если не десятки тысяч советских названий улиц по всей стране и попытки вернуть населенным пунктам исторические названия, часто с идеологической подоплекой, например, обратное переименование Загорска в Сергиев Посад (от большевика Загорского – возврат к «религиозным корням» и Сергию Радонежскому).
     Ничего внятного не говорит о базовых ценностях страны и отношение власти к культуре. Заместитель министра культуры Михаил Швыдкой санкционирует выставку соц-арта (искусства, сатирически осмысливавшего советский строй) в Париже, подготовленную Третьяковкой, главной государственной галереей страны, а министр культуры Александр Соколов называет ее «порнографией» и «позором России». При этом непонятно, кто из госчиновников выражал официальную позицию государства, а кто – личную точку зрения. Заметим, кстати, что для истории искусства соц-арт – такое же свершившееся явление, как импрессионизм или передвижники. Так что, министром чего на самом деле является назвавший уже признанное явление порнографией и позором г-н Соколов, ведомо, очевидно, только ему и тем, кто его на этот пост назначил.
     Конечно, печально, когда ритуальную услугу по части выработки базовых ценностей государству оказывает похоронный регламент.
     Но Россия на протяжении всей своей истории так часто хоронила или искажала свою историю в угоду интересам современных правителей, так решительно шарахалась из одной политической крайности в другую, что до сих пор не слишком ясны основы, на которых все еще советский (или уже российский?) народ будет жить в демократической (авторитарной?), светской (православной?), либеральной, западной по культуре (консервативной, основанной на идее Третьего Рима?) республике (квазимонархии с всевластным президентом-царем?).
     Единственные идеологические клише, которые мы слышим от власти, – «суверенная демократия» и «сильное государство» – пустышки с точки зрения государственных идей и ценностей.
     «Суверенной демократией» для самой власти и даже для большинства населения может оказаться и западноевропейская либеральная модель, и тирания вроде бывшего камбоджийского режима или нынешнего в Мьянме. «Сильным государством» с равными основаниями могут считать себя и Швейцария, и Китай при всей разнице политического и ментального устройства этих государств.
     Так что будем ждать нового похоронного регламента высших должностных лиц России, чтобы поискать в нем ответы на вопрос, где находимся мы, рядовые граждане своей страны, пока еще живые.

Глас вопиющего чекиста

Виктор Черкесов призвал товарищей по оружию к перемирию ради сохранения власти

     Когда за перо и бумагу берутся не беглые или отправленные в места не столь отдаленные олигархи, не покинувшие родину диссиденты, не уволенные с госслужбы идейно чуждые власти «специалисты», а находящиеся при деле высокопоставленные силовики – это верный симптом того, что «неспокойно в Датском королевстве». Особенно, если для высказывания мыслей вслух выбирается не правильно-аналитическая передача проверенного телеканала и не строго придерживающаяся официальной линии газета, а независимое издание либерального толка. То самое, где «на правах рекламы» переписывался с президентом Владимиром Путиным его политический «крестный» отец Борис Березовский, где грезил о «другой России» едва покинувший пост путинского помощника по экономическим вопросам Андрей Илларионов, на страницах которого совершал свой «левый поворот-2» путинский сиделец Михаил Ходорковский. Тревога за будущее родины, откровения о междоусобных войнах внутри «чекистского» сообщества, изложение своей версии истории двух последних десятилетий, выплеснутые на полосы «Коммерсанта» кадровым чекистом, бывшим начальником и близким президенту человеком, генералом-полковником Виктором Черкесовым, приобретают особое звучание.
     Главный вопрос, возникающий после прочтения этого текста, явно навеянного недавними громкими арестами подчиненных Черкесова по Госнаркоконтролю – «а адресаты кто?»
     Предположение, что опытный борец не столько с наркоторговцами, сколько со шпионами и инакомыслящими, решил через популярную политико-деловую газету прояснить мысли рядовых читателей, запутавшихся в комбинациях силовиков, обелить в их глазах и морально поддержать своих оказавшихся в тюрьме бойцов наркотического фронта, кажется невероятным. Укротители хищников не дрессируют кроликов.
     Люди черкесовского уровня и доступа прибегают публичным ходатайствам только тогда, когда нет возможности похлопотать лично и кулуарно.
     Только тогда, когда их мнение может быть услышано, если будет выкрикнуто через установленный на бойком месте громкоговоритель. «Коммерсантъ», очевидно, сыграл роль необходимого главному наркоборцу мегафона. Без усилителя черкесовский голос, похоже, не слышен. Не слышен теми, до кого он хочет докричаться.
     Кто это? Путин, пока формально главный, кто может карать и миловать? Товарищи по чекистской «касте», которым Черкесов фактически предлагает сесть за стол переговоров, пока не началась полномасштабная война, которая может закончиться взаимным уничтожением и тем, что волею случая подсевшая на «чекизм» Россия слетит с этого проржавевшего от междоусобиц «крючка».
     Четкое и лапидарное изложение Черкесовым собственной версии того, почему товарищи из конкурирующих организаций прихватили именно этих, а не других наркоборцов, для соблюдения политеса завернутое в богатую материю историко-корпоративных реминисценций, наводит на мысль, что статья – своеобразное прошение на высочайшее имя. Особенно, если учесть, что
     Черкесов повторяет многие свои рассуждения о месте и роли спецслужб в российской жизни, изложенные три года назад по иному поводу в иной газете.
     С другой стороны, на сей раз выходец из «опорного государственного сословия» чекист Черкесов куда более четко обозначает возможные варианты развития дальнейшей общественно-политической ситуации. И, по его подсчету, их немного. Самый приемлемый из возможных – «достроить корпорацию и обеспечить с ее помощью долговременную стабильность и постепенный выход из глубокой социокультурной депрессии». Но, предупреждает Черкесов, «будущее определяет сегодня состояние дел внутри нашей корпоративной среды. Нельзя допустить скандала и драки». Это предупреждение и предостережение адресовано не Путину. Или, вернее, не ему одному. Постоянное упоминание неведомых миру заслуг не одного отдельно взятого и обожаемого народом чекиста Путина, но всего чекистского сообщества по сохранению страны и выводу ее из кризиса, звучит в статье рефреном, сзывающим бывших партнеров к новым полюбовным договоренностям. «Мы помогли в конце концов удержать страну от окончательного падения. В этом один из смыслов эпохи Путина, в этом историческая заслуга президента России. И это налагает на наше профессиональное сообщество огромную ответственность, не имеющую ничего общего с кичливым самодовольством».
     Короче, «братва, не стреляйте друг в друга» на высокий чекистский лад.
     «Профессиональное сообщество», жаждущее урвать побольше здесь и сейчас по случаю полной неопределенности своего корпоративного и личного ближайшего будущего, вряд ли на этот призыв ответит. А уверовавшего в свой политический гений чекиста Путина он вряд ли встревожит.

А как он может остаться?

     Путин действует. Теперь он один на сцене, и все вдруг стало таким выпуклым и понятным. Как могло быть иначе? Путин говорил, что уйдет. Как он может уйти? Куда? Зачем? Путин наконец ответил: он остается. Все замерли и только отошли от шока, как сам собой в воздухе повис другой, на первый взгляд не столь очевидный вопрос: а как он может остаться?
     Путин объяснил. Он идет в премьеры как лидер партии. Как генсек. В конце концов, советских лидеров тоже различали не по должностям. Готовность Путина остаться уже была интерпретирована как извращение – и нарушение – Конституции. Ее духа. Но весь дьявол – в букве.
     Рискну предположить, что как такового плана решения проблемы-2008 как не было, так и нет. Путин – один на сцене – действует на авось.
     На партийном съезде мобилизация вокруг Путина вышла на новый уровень. Когда-то он называл себя менеджером. Сегодня он всерьез примеряет роль вождя нации и, вероятно, мнит себя таковым. Раньше Путина нельзя было трогать. Теперь его прославляют. Раньше он был Владимир Владимирович. Чтобы уважительно. Теперь он Путин: национальная идея должна быть четкой и простой. Пять букв. Чтобы не затруднялись язык и мысли.
     Над Владимиром Владимировичем можно было даже немножко иронизировать. С Путиным все сложней.
     На самом деле Путин – тонкий лидер. Он не просто поставил государство себе на службу. Его рейтинг не пустой. У него есть чутье. Он знает правильные слова (разве что с детьми теряется), умеет выбрать дистанцию и с толком управляет элитами. То ли это практический расчет, то ли мания величия в такой форме: Путину нужна гармония политического момента. В этом его сила и корень проблемы восьмого года, вынуждающей либо идти напролом, либо отходить в сторону. И нет варианта, который бы всех устроил.
     Путин ходил вокруг да около. Тестировал преемников. Сначала одного, потом другого. Не подошли. Не щелкнуло. Не то. Но сценарий сохранения власти тоже быстро забарахлил. Первым на сцену выпустили нового ничего для себя не исключающего премьер-министра. Он вышел молча – с достоинством и со спокойной мудростью во взгляде.
     «Как это умно! как тонко!» – сказали все. И вот прошли три недели. Товарищи! Где Зубков?!
     Или глава путинской спецслужбы пишет Путину через газету, что его преследует руководство другой спецслужбы. Как тут уйти? Силовики выходят из-под контроля. Уйдешь – начнется война по полной. Стрельба на улицах. Логично. Но тем более понятно, что будет, если остаться: война спецслужб. Чины в МВД, помнится, стали сажать друг друга еще год назад. И эту войну нельзя просто взять под контроль или остановить.
     Чем дольше Путин у власти – тем эта война решительней и острей.
     Путин чувствует, что не может буквально повторять путь Казахстана и Белоруссии. Иначе бы проблема третьего срока решилась давным-давно. Насаждая свой культ и идеологию плана Путина, он компенсирует шаткость своего положения – тот факт, что он является хромой уткой. Позиция «беспартийного» генсека тоже ему поможет. Став премьером, он замкнет на себя рычаги непосредственного управления страной. Но это все равно что строить в поле шалаш перед ураганом.
     Без гарантий. Гарантии – в Конституции. Все равно потребуются решительные шаги.
     Социологи говорят: люди не против, чтобы как-то это все обойти. Придумать что-нибудь, схитрить. И они за Путина, пусть останется, с ним спокойней. Элиты тоже заинтересованы в статус-кво. И, тем не менее, остаться практически невозможно. Мы видим себя державой, одним из мировых лидеров. Есть что-то, что отличает лидеров от отстающих. Хотя в точности не известно, что это. Советские лидеры уходили вперед ногами, но время теперь не то. Это правда, что много общего и российское общество похоже на советское по мышлению. Но ведет совсем другой образ жизни и иначе уже смотрит на мир вокруг.
     Когда пробовали преемников, в Кремле говорили: «Нет картинки». Картинка не появилась. Теперь Путин пробует стать премьером, но пока вряд ли действительно готов стать им.
     Потому что должен понимать: на следующем ходу – очень быстро – он будет ломать порядок через колено.
     Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Правосудие в деле Политковской должно восторжествовать

     Для бандитских режимов первостепенную роль играют два фактора: возможность безнаказанно совершать преступления и завеса молчания вокруг них. Именно из этого факта исходила в своей работе погибшая российская Анна Политковская, именно это сделало ее врагом государства, построенного президентом Владимиром Путиным.
     На прошлой неделе восемь ведущих правозащитных организаций мира призвали российского генерального прокурора и председателя Федерального следственного комитета привлечь ее убийц к уголовной ответственности. В воскресенье миновал год с того дня, как она погибла в холле собственного дома, став жертвой явно заказного убийства.
     В своем письме правозащитные организации – в том числе «Международная амнистия» (Amnesty International), Комитет по защите журналистов (Committee to Protect Journalists), «Репортеры без границ» (Reporters Without Borders) и Freedom House – критикуют российские власти за то, что они сняли с этого дела компетентного следователя, бездоказательно заявляли, что за этим убийством стоят оппоненты Путина, живущие за рубежом, а также запутывают и тормозят 'и без того медленный процесс'.
     Убийство Политковской и неспособность властей наказать виновных – не изолированный случай: он вписывается в общую, до боли знакомую тенденцию. По данным Комитета по защите журналистов с 1992 г. в России убито 47 журналистов в связи с их профессиональной деятельностью; 14 таких убийств произошли после 2000 г., когда Путин пришел к власти. Лишь в одном случае преступники были осуждены. Россия занимает третье место – после Ирака и Алжира – в списке стран, наиболее опасных для журналистов.
     Политковская постоянно бросала вызов всемогущему Кремлю, раскрывая самые тщательно охраняемые секреты и ложь государства. Результатом ее поездок в разрушенную войной Чечню становились правдивые репортажи о ситуации в этом регионе – столь редко звучащие из российского 'сердца тьмы'. Она сообщала о зверствах, похищениях людей и коррупции в российских войсках, о нарушениях прав человека чеченским президентом Рамзаном Кадыровым – бывшим полевым командиром, а ныне кремлевским 'наместником' в этом регионе.
     В 2004 г. произошла, как можно предположить задним числом, 'генеральная репетиция' убийства Политковской: она тяжело заболела, выпив отравленного чая в самолете, на котором она летела в российский город Беслан, чтобы освещать кризис с заложниками. После этого она на какое-то время исчезла – российские войска удерживали ее, не позволяя связаться с внешним миром. Политковская представляла серьезную угрозу для ветеранов КГБ, заправляющих в Кремле – своей работой она срывала завесу молчания, которой они пытались окружить свои преступления против человечности в Чечне.
     Лейтмотивом ее журналистской деятельности было стремление лишить кремлевских преступников ощущения безнаказанности. Именно этим руководствовались и международные правозащитные организации, потребовав, чтобы ее убийцы не избежали справедливого наказания.

Медведь возвращается?

Россия готовится снова поднять медведя – символ страны в прошлом, который, казалось, долгие годы спал и не собирался возвращаться

     В момент, когда США, главный враг времен 'холодной войны', теряет экономическую мощь и престиж на международной арене, особенно с начала своего вторжения в Ирак, Россия готовится снова поднять медведя – символ страны в прошлом, который, казалось, долгие годы спал и не собирался возвращаться.
     Политической платформой Владимира Путина в последние годы стало начало масштабной работы по воссозданию страны как супердержавы. Для этого необходимо было создать базу. Отправной точкой был выход из критической ситуации, в которой Россия оказалась после краха коммунистического режима и конца СССР.
     Затем страна пережила экономические потрясения, продолжавшиеся пять лет на фоне противостояния Кремля с парламентом. Особенно острыми расхождения были в выборе курса неотложных экономических реформ. Кроме того, было необходимо модернизировать промышленную базу, которая год за годом теряла конкурентоспособность на международном рынке.
     И когда Россия уже собиралась перевести дыхание, завоевывая свое место на свободном рынке, грянул азиатский кризис 1997 года, который обрушил курс рубля в августе следующего года, и завел правительство в еще большую долговую яму, что не замедлило сказаться на качестве жизни населения. Но экономический эффект проявился не только в этом: ситуация в стране, которую кризис застал в период политических и экономических изменений, осложнялась не только резким падением экономики, но и паническим 'бегством' капиталов.
     И в довершение, как только стала очевидна угроза краха, президент страны Борис Ельцин объявил мораторий на выплату внешнего долга частным компаниям. Эта мера усилила потрясения на биржах всего мира, а рубль сразу подешевел на 75%. Уровень безработицы вырос до уровня 14,2% экономически активного населения. И не только это. Не менее 35% россиян оказались за чертой бедности, почти в первобытных условиях.
     Путин вышел на сцену в самый разгар кризиса. Все его жесты и речи говорили в пользу того, что, как будто по божественному провидению, грядет новое, сильное Государство. Мистика или нет, но с этого момента он излучал уверенность в том, что Россия в самом ближайшем будущем займет подобающее место в геополитике и вернет себе прежнее значение. И будет еще сильнее.
     Подобно мессии, в разгар экономического кризиса Путин пообещал россиянам, что выведет страну из потрясений. И не заставил себя долго ждать. В короткие сроки ему удалось стабилизировать национальную валюту и создать базу рыночной экономики, что было очень важно в тех условиях.
     По мере изменения ситуации постепенно 'разогревался' финансовый рынок, возникли сотни тысяч коммерческих банков, а также частные предприятия среднего и малого бизнеса – их количество достигло впечатляющих 950 тысяч.
     После преодоления рецессии задачей Путина стало возвращение доверия иностранных инвесторов. В 1999 году, после экономических потрясений начали появляться признаки изменения к лучшему: медленно, но со временем наращивая темпы, стала восстанавливаться экономика, ВВП начал прирастать в среднем на 6,8%.
     Всему этому, конечно, немало способствовал начавшийся с 1999 года общемировой рост цен на нефть, а также заметное увеличение промышленного производства. В этих новых условиях инвесторы со всего мира по-новому взглянули на рынок, каким являлась новая Россия – перспективы развития были гораздо более оптимистичными.
     Один пример того, что Медведь набирается сил: в 2004 году ВВП России достиг уровня в US$ 535 миллиардов. Преодолев сильный спад и долговое бремя, стране удалось занять 16-е место среди мировых экономик. Скачок мировых цен на нефть позволил стране вернуть репутацию за рубежом надежного плательщика по своим финансовым обязательствам, при этом сдержав гигантский снежный ком внешнего долга.
     Естественно, что после выполнения обещания по выводу страны из кризиса президент пользуется поддержкой в народе. Его дважды выбирали на этот пост, и есть большая вероятность, что изберут и его преемника.
     В то время как внутренняя политика под контролем, Путин демонстрирует решимость на внешнем фронте, стараясь вести себя, как лидер мировой державы. В феврале этого года своей речью в Мюнхене он заставил призадуматься своего коллегу из США Джорджа Буша.
     В тот день стало более чем очевидно: Владимир Путин собирается выступать на сцене не на вторых ролях, а как одно из главных действующих лиц. Вскоре он продемонстрировал военный потенциал, проведя испытания ракеты в Грузии – в качестве послания Тбилиси и его западным союзникам. И более того: Россия превратила Тихий океан и Атлантику в виртуальное поле демонстрации своего военного потенциала. Это становится все более очевидным, когда страна проводит испытания своих ракет и противоракет большой дальности, не говоря уже о подводных мини-лодках, построенных с использованием самых передовых технологий.
     В недавнем прошлом это трудно было себе представить – но путинская Россия уже противостоит США. Последним примером был недавний ответ на американские планы размещения ПРО. Подозревая, что эта инициатива в Восточной Европе преследует не только оборонительные цели, Путин дал понять, что эти действия заставят его реагировать: мобилизовав большую часть своего флота в Средиземноморье, он покончил с американским превосходством в этом регионе.
     Без сомнения, еще одним мощным оружием является нефть. Европейские страны не могут отказаться от ее поставок.
     Легко предвидеть, что российский президент сделает ставку на геополитическую пустоту, когда американцы уйдут из Ирака и повторят унижение Вьетнамом, пошатнувшее международный престиж США в 70-е годы.
     Уделяя большое внимание политике внешней, Владимир Путин внимательно следит за политикой внутренней. В конце концов, именно она является хлебом насущным для всех его политических проектов. Через две недели после роспуска правительства, когда с поста премьер-министра ушел Михаил Фрадков и на его место был назначен Виктор Зубков, друг Путина по Санкт-Петербургу, сразу 'зачисленный' кандидатом в преемники, Путин снова всех удивил.
     Министр финансов Алексей Кудрин, считающийся большим стратегом экономической стабильности в России, стал восходящей звездой. Президент увеличил его 'убойную силу' в правительстве, назначив в понедельник еще и вице-премьером.
     Таким образом, те, кто считал Зубкова главной фигурой в политической игре Путина, должны будут снова переоценить политический расклад в игре за будущий президентский мандат.
     Путин прекрасно знает душу россиян, и вполне естественно, что он играет и на националистических чувствах, которые, по примеру Медведя, долго спали. Шовинизм – мощный рычаг, которым он мастерски управляет, когда объявляет о возрождении страны в качестве супердержавы на мировой арене. Без сомнения, 10 из 10 россиян мечтают об этом.
     Это объясняет высокий уровень популярности, которого президент достиг за все эти годы. Перед страной открывается грандиозное будущее. Кроме того, качество жизни народа представляет полную противоположность тому, что происходило в 90-е годы, на пике кризиса, когда до 35% россиян оказались за чертой бедности.
     Примером экономического бума в России может служить Москва. Сегодня это, без всякого сомнения, самый дорогой город в мире. На ее проспектах выстроились пробки из 'Мерседесов', 'Вольво', БМВ и других иностранных автомобилей самых дорогих комплектаций. А как же 'Лада', та модель, которую Фернанду Коллор (президент Бразилии с 1990 по 1992 годы – прим. переводчика) решил импортировать в Бразилию? Только бедные, или почти бедные ездят на ней, да еще бомжи, которые используют 'Лады' как средство передвижения и жилье.
     Неудивительно, что Москва, топографии которой можно позавидовать – вся ровная и плоская – превращается в вечную строительную площадку. Удваиваются полосы движения, строятся тоннели, виадуки, парковки. Проектировщики прошлого не могли себе представить того бума, который город переживет после падения социалистического режима. Капитал побеждает, и побеждает уверенно

После Путина... Снова Путин

Проницательность Путина – это всем известная способность к маневрам и неожиданным ходам

     Конституция России запрещает одному и тому же человеку занимать пост президента более двух сроков подряд. Поэтому вопрос 'Кто придет к власти после Путина, второй срок президентства которого заканчивается в начале будущего года' вызывает большой интерес. Ответ на него, в конце концов, найден. После Путина к власти придет снова Путин...
     Очевидно, для российского народа, где свыше 50% населения, невзирая на конституцию, хотят, чтобы именно он продолжал оставаться президентом, все проблемы решены. (Wall Street Journal, 02/10). Но по мнению либеральной прозападной интеллигенции как на Западе, так и в России, а также таких гражданских общественных организаций, как фонд Сороса, демократия из России пока уплывает.

Что будет?
     Проницательность Путина – это всем известная способность к маневрам и неожиданным ходам. Но на этот раз формула, которую он нашел, чтобы остаться у власти, просто безупречна. С одной стороны, соответствует конституции России, с другой – чаяниям народа. Западу, по существу, нечего возразить. Основные ожидания сводились к тому, что Путин займет до 2012 года пост руководителя крупной компании, например, 'Газпрома', а затем постарается вновь стать президентом. Формула, которую же он нашел, обеспечивает как удержание власти, так она еще и более демократична.
     Как стало известно в прошлый понедельник на предвыборном съезде партии 'Единая Россия', Путин возглавит партийный список на парламентских выборах, которые пройдут 2 декабря. Таким образом, на предстоящих выборах эта партия во главе с Путиным, которого, как установила независимая организация исследования общественного мнения 'Левада-Центр', поддерживают уже свыше 60% жителей наиболее либеральной Москвы, может претендовать на конституционное большинство в Госдуме или на две трети депутатских мандатов, что позволит ей изменять конституцию. Затем в начале следующего года, если, как выразился Путин, будет выбран 'дееспособный и эффективный' президент, то он, возможно, возглавит правительство.
     Тогда существуют два варианта развития событий. Или в 2012 году Путин будет вновь избран президентом, или, будучи премьер-министром, поменяет конституцию и расширит свои полномочия. Таким образом, Россия станет более сбалансированной, ее партийная система политически усилится, страна продолжит свое движение к более демократическому режиму. Тогда получится, как хочет народное большинство, и Западу нечего будет возразить.

США недовольны
     Однако в американских СМИ отчетливо видно, что и этот план Путина, вызвал крушение иллюзий у американских внешнеполитических кругов, у руководства, как отметила 'Le Monde', 'концентрация власти в Кремле вызывает озабоченность'. Как бы то не было, очевидно, что у Путина нет других альтернатив, кроме как сохранять свою власть из-за, как минимум, двух проблем.
     Возрождение международного авторитета России, ее ВПК, экономики после хаоса 90-х напрямую связано с периодом правления Путина. По этой причине его популярность в народе достигает уровня 70-80% населения. Второе, как заметила в четверг в газете 'The Washington Post' редактор выпускаемого Московским центром Карнеги журнала 'Про и контра' Маша Липман, в руках Путина сосредоточена настолько огромная сила, во много раз превышающая предусмотренные конституцией его полномочия, что передать ее кому-либо не представляется возможным. Ему необходимо время, чтобы сформировать и скорректировать переходный процесс. Или же страна снова станет неуправляемой.
     В то же время 'New York Times' написала в своей передовице: 'Надеемся, что Путин пересмотрит свою циничную игру', а 'Wall Street Journal' высказал предположение о том, что Путин возродил авторитарное управление и 'мир на годы потерял надежду на демократическое будущее России. Конечно, как пошутил Анатоль Калецкий, экономический обозреватель британской консервативной 'The Times', 'если бы Путин оставил свою власть силе, состоящей из Сороса, Гарри Каспарова и Алана Гринспена и ушел бы в монастырь, либеральный капитализм в России стал бы намного ярче'. В случае отказа Путина от формирования переходного периода, смута вызвала бы борьбу не за продвижение демократии, как сказал бы Калецкий, а за российские богатства, и США, справившись с такой силой, как Россия, и, заполучив ее ресурсы, с легкостью бы проводили свое вмешательство.

Почему Путин настолько популярен?
     Почему Путин имеет такую популярность, какую не имеет ни один лидер в мире, включая Чавеса? А, может, там, действительно, имеет место непосредственный контроль над СМИ, как утверждают западные журналисты и российские неолиберальные круги?
     Экономические показатели, приведенные Калецким, действительно очень впечатляют. За период пребывания Путина у власти Россия растет примерно на 6% в год. В 2007-2008 годах ожидается рост на уровне 6,5%. Сегодня мы можем сказать, с ежегодным снижением численности населения России на 0,5%, производительность и потенциал роста в стране сравним с показателями Китая. По объему ВВП Россия со своими 1,2 триллионами долларов находится на 9-м месте, она сумела полностью погасить свой государственный долг и сегодня обладает третьими по величине золотовалютными резервами, равными 400 миллиардам долларов. Россия достигла положительного сальдо внешней торговли в 5% ВВП, а из части доходов, получаемых от экспорта энергоресурсов, сформировала 150-миллиардный валютный 'стабилизационный фонд', полностью закрытый для использования министерствами и чиновниками, а значит, и для их злоупотреблений. При Путине иностранные инвесторы довольны показателями на российской бирже, которые выросли на 400 пунктов, поощрением притока иностранного капитала в российскую экономику за исключением энергетического сектора.
     С другой стороны, при его правлении был возвращен контроль над расхищаемыми в 90-е годы природными ресурсами, в частности, над стратегически важными энергетикой и газом. Растрачивая их, олигархи и мафия не давали возможности сформироваться новому среднему классу, в большой степени ликвидировали капитализм или подчинили себе контроль над налогами. Новые источники, которые создала Россия, используя усиление своих экспортных статей как, например, от продажи руд и не растрачивая впустую эти доходы в отличие от других стран-экспортеров энергоресурсов, направляются на возрождение систем образования и здравоохранения, создание нового среднего класса в крупных городах. Калецкий пишет, что российский пролетарий в первый раз за период с 1989 перешел уровень благосостояния времен СССР.
     К этому всему Путин добавил также централизацию государства, воссоздание военной промышленности до уровня производства ракетных систем и вакуумной бомбы, улучшение состояния таких институтов, как здравоохранение, образование, сбор налогов и т.д.; также можно отметить мотивы поддержки Путина государственной бюрократией, чье уважение и влияние растет как на национальном, так и на международном уровне.
     Эксперт по глобальной геополитике при университете Теннеси и Пентагоне Томас Барнетт ('Новая карта Пентагона') на вопрос 'С точки зрения Запада подобные преобразования могут пугать?' отвечает: 'В сущности все это стандартный пакет для того, чтобы встать на ноги в сегодняшнем мире'. (Howard News Service)

Неверный способ сохранения влияния Путина

Если бы Путин не мог уйти, то самым лучшим выходом для него было бы изменение конституции с вынесением поправок на референдум

     В течение двух последних десятилетий главный политический вопрос для России заключается в отношениях не между демократией и диктатурой, а между различными типами олигархии. Олигархия, сформировавшаяся при президенте Владимире Путине, крепче спаяна, более едина и дисциплинированна, чем ельцинская кучка междоусобствующих магнатов. Эту олигархию объединяет общая культура и этика, обусловленная общностью опыта многих ее членов, служивших в советских силовых структурах. Своим относительным успехом эта олигархия обязана именно этим качествам, а также удачным ценам на нефть и грамотному управлению экономикой.
     Однако олигархия на то и олигархия, чтобы – если она, конечно, настоящая – ее выживание не зависело от личности лидера. Такая олигархия делает как раз наоборот: она стремится к властной ротации членов правящей элиты. В этом отношении российская олигархия – кто знает, радоваться этому или печалиться – еще не достигла необходимой степени твердости.
     Путин в ней занимает скорее не трон диктатора, а кресло председателя совета директоров – однако его личная власть все же чрезвычайно велика. Такое впечатление, что без него правящая группировка рискует не только потерять престиж в глазах населения, но и впасть в состояние неконтролируемой внутренней борьбы. Отсюда и желание не только самого Путина, но и большинства членов его элиты сохранить за ним решающее влияние даже после того, как в следующем году он уйдет с поста президента.
     Отсюда и кажущееся очевидным намерение Путина встать во главе проправительственной политической партии «Единая Россия» и превратить ее из сборища разного рода начальников и знаменитостей, объединенных лишь верностью президенту, в настоящую правящую политическую силу. Попутно действительно может получиться так, что Путин примет пост премьер-министра, что, в свою очередь, может закончиться либо скорой отставкой нового президента и уже вполне конституционным выставлением кандидатуры Путина на очередной президентский срок, либо переходом реальной власти от президента к премьеру.
     Учитывая относительную молодость Путина (ему только что исполнилось 55 лет), его значительные, хотя и многими оспариваемые, успехи и чрезвычайно высокую популярность, было бы удивительно, если бы он сам не стремился сохранить возможность господствовать в российской политике. Другой вопрос, правильное ли это решение. Честно говоря, если бы он уж совсем не мог уйти, то гораздо лучшим выходом для него было бы изменение конституции с отменой запрета баллотироваться для президентов, отработавших два срока, и вынесением поправок на всенародный референдум.
     В нынешней ситуации все возможные варианты действий Путина выглядят весьма и весьма проблематичными. Самый худший из них – сильный премьер-министр Путин при политически кастрированном президенте. Такая стратегия может привести к столкновению между президентом и премьером, что закончится разрушением всей выстроенной системы. И даже если его не произойдет, вместо старой системы будет создана новая, в которой власть свободно перетекает от одного поста к другому в зависимости от обстоятельств – ни тебе стабильности, ни тебе предсказуемости. То же самое получится, если новый президент выиграет выборы и тут же уйдет, уступая место Путину – преемственность власти, конечно, сохранится, но значение конституции будет низведена до уровня деревенской пантомимы.
     Если говорить только об эффективности управления, лучший на сегодня вариант – это, скорее всего, сильный премьер Путин вместе с сильным президентом – скажем, нынешним первым заместителем премьер-министра Сергеем Ивановым. В теории – возникает идеальная комбинация на страх всем врагам. На практике – работа такой комбинации требует больше личного доверия, чем бывает между многими братьями.
     Наконец, Путин может выбрать еще один путь – ограничиться ролью лидера «Единой России» и употреблять свое влияние для того, чтобы действовать с этой платформы. В Индии примерно то же самое делает Соня Ганди. В этом сценарии тоже есть большая опасность: он может привести к возрождению фактически однопартийного государства.
     Однако не будем забывать, что поражение российской демократии после падения Советского Союза обусловлено как раз тем, что российское общество оказалось неспособно родить новые реальные политические партии. Если у Путина получится превратить «Единую Россию» в такую партию, то в конце концов его сегодняшние шаги – пусть и независимо от его сегодняшних намерений – на основе нового общества, созданного благодаря экономическому росту, все-таки будут способствовать возникновению в России нормальной демократической партийной политики. Но до того дня Россия вряд ли будет развиваться быстрее, чем позволит ей нынешняя олигархия, и может только надеяться на эффективность работы всех общественных механизмов под разумно стабильным и согласованным руководством.
     Анатоль Ливен – профессор факультета военного дела Кингз-колледжа (Лондон) и старший научный сотрудник фонда New America Foundation. Его последняя книга ,написанная в соавторстве с Джоном Халсменом (John Hulsman) – 'Этический реализм: размышления о роли Америки в мире' (Ethical Realism: A Vision for America's Role in the World)

Этюд в багровых тонах: реальные причины краха коммунизма

Рецензия на книгу Роберта Сервиса [Robert Service] 'Товарищи! История мирового коммунизма' [Comrades!: A History of World Communism]

     Великий французский историк Фернан Бродель (Fernand Braudel) писал: история имеет разные уровни. Есть, скажем, его знаменитое longue duree – медленное, почти незаметное движение времени, растягивающееся на несколько веков. В этом процессе решающую роль играют география и климат, а идеи сменяют друг друга неторопливо и постепенно. Так, Французская революция была лишь мимолетным эпизодом в долгой истории насильственных потрясений на Западе, Жан-Жак Руссо – лишь кометой в галактике демократической мысли. Это историческое время (Бродель назвал его 'уровнем С') он противопоставлял 'уровню А' – традиционному предмету исторических исследований, где голые факты следуют за голыми фактами. В лучших научных трудах 'уровня А' люди, словно персонажи романа, задыхаясь, несутся вперед, в спешке и ажиотаже, от события к событию – вплоть до неизбежной развязки. Даже сквозь изящный слог Броделя проступает плохо скрываемое презрение к этому жанру.
     Именно к 'уровню А' можно отнести книгу Роберта Сервиса. Его обзор истории мирового коммунизма легко читается. Вердикт автора – эта система была ужасна и потерпела залуженный крах – вряд ли вызовет споры. 'Товарищи!' скорее всего будут пользоваться популярностью. Но и забудется эта книга скоро – ведь она не утоляет одолевающую читателя жажду объяснений относительно причин и следствий, цикличности и взаимосвязей.
     Мировой коммунизм заслуживает более глубокого освещения: это явление скроено по мерке броделевского 'уровня В' – аналитической интерпретации больших 'блоков' истории, которые могут занимать то 10-20 до 50 лет. В своей 'Грамматике цивилизаций' (Grammaire des civilisations) – учебнике для средней школы, написанном в начале 1960-х – Бродель посвятил коммунизму лишь несколько довольно поверхностных страниц. Он рассматривал его как новую 'цивилизацию' (для Броделя этот термин не носил нормативного характера), поскольку, как и многих современников, его не могла не впечатлить ускоренная индустриализация, которую нес с собой этот строй, и вероятность того, что он позволит СССР 'догнать' Запад.
     Сегодня, конечно, историки не питают таких иллюзий – задним числом все видится яснее. В отличие от Броделя, они знают, что великий коммунистический эксперимент провалился. Но чтобы объяснить динамику этого движения, уделить должное внимание различиям между разновидностями коммунизма и особенностям их эволюции, необходим анализ на 'уровне В'. Конечно, начать его следует с основных фактов, но их следует дополнить концептуализацией процессов, определявших развитие этого явления.

Взлет и падение
     Международное коммунистическое движение родилось 7 ноября 1917 г., когда большевики взяли Зимний дворец, и отдало богу душу в период между падением Берлинской стены в ноябре 1989 г. и 'роспуском' СССР 25 декабря 1991 г. Большевики объявили коммунизм своей идеологией, однако лозунги, с помощью которых они завоевали поддержку народа, победили в гражданской войне и сумели довести свою революцию до конца – мир, земля, хлеб – не имели к нему отношения. Большевики заполнили вакуум власти, который создали не они: в марте 1917 г., когда царь отрекся от престола, их партия была лишь небольшой группой внутри мощного и многообразного социалистического движения в России. Сложные объяснения, которые давал Ленин позиции, занятой большевиками по тем или иным вопросам – в частности, его отнюдь не пацифистское обоснование негативного отношения партии к Первой мировой войне – большого значения не имеют. Важно то, что они делали, а не мотивы, побудившие их к этим действиям.
     В отличие от единомышленников в относительно демократической Западной Европы, все основные элементы социалистического движения в России выступили против войны. Везде – от имперской Германии до республиканской Франции – судьба западных социалистов намертво переплелась с 'буржуазным государством', ненависть к которому они декларировали. В конечном итоге выяснилось, что с этим государством они могут сосуществовать – его институты обеспечивали им кое-какую защиту, а порожденное им экономическое благосостояние стало постепенно распространяться и на рабочий класс. Именно это стало причиной судьбоносного раскола между социалистами и коммунистами на Западе: цель первых – реформирование капитализма, полностью противоречила задаче последних – модернизации государства некапиталистическим путем.
     В России, напротив, социалистическое движение – плотью от плоти которого были большевики – ничем не было обязано государству. Большевики не считали, что царизм заслуживает поддержки, и действовали соответственно – отсюда и легкость, с которой, как выразился поэт Владимир Маяковский, двуглавого 'клювастого' орла династии Романовых 'как докуренный окурок, просто сплюнули'. Однако то, что вскоре соорудили сами большевики, не напоминало 'социалистическое общество' (хотя именно так они называли свое творение), по крайней мере не то, что подразумевали под этим понятием традиционные социалисты в других странах – общество, где собственность становится коллективной, а государство отмирает. На самом деле первым шагом большевиков была раздача земли крестьянам (которые к тому времени уже сами начали ее захватывать) – тем самым роль частной собственности в новом государстве была только усилена. Да и многие меры, которые они принимали впоследствии – от масштабного государственного вмешательства в экономику в годы гражданской войны до ограниченных рыночных реформ в рамках НЭПа, а затем индустриализации 'любой ценой' в 1930-е гг. – были не столько продиктованы идеологией, сколько представляли собой прагматическую импровизацию, характерную для любого общества в периоды хаоса и революций.
     Перед российскими коммунистами стояла проблема, унаследованная от прошлого, занимавшая центральное место в истории страны в 19 веке: проблема модернизации.
     Мучительное осознание отсталости России сплачивало элиты. Однако среди большевиков существовали разногласия относительно стратегии, позволяющей 'догнать' Запад. Следует ли России двигаться по тому же пути, что и другие передовые страны, заплатить ту же цену, и стать такой же, как они, или у нее есть свой, особый путь? В 'Анне Карениной' alter ego Толстого, Левин, недоумевает, почему законы развития должны быть едины для всех, ведь то, что подходит для Европы, неприменимо в России. 'Почему же нам не искать с своей стороны?' – размышляет он.
     Ответом, который нашли победители-коммунисты, стал своеобразный гибрид Востока и Запада: они разработали собственный путь к индустриализации, но под эгидой уже существовавшей идеологии – марксистской теории социализма, родившейся в Западной Европе. Марксов социализм сослужил большевикам хорошую службу: у него они позаимствовали мессианскую цель, вселявшую в них самих, и в народ, который они тащили за собой, необходимый энтузиазм, а также обозначившую конечный ориентир – бесклассовое общество. Эта цель оправдывала любые средства, даже самые зверские преступления.
     Поначалу российские коммунисты полагали, что их революция погибнет, если окажется в изоляции – чтобы выжить, необходим успех их товарищей на Западе, которым, в свою очередь, нужен престиж победоносной российской революции, чтобы одолеть соперников-реформистов. Однако с самого начала международное коммунистическое движение раздирали неразрешимые структурные противоречия. На Востоке коммунистам досталась в управление слаборазвитая страна, что требовало проведения ускоренной индустриализации, а на Западе, где индустриализация состоялась, коммунисты стремились сломать капиталистический строй революционным путем.
     Уже в 1921 г. – еще до того, как было создано большинство коммунистических партий – стало ясно, что революция на Западе провалилась, и большевики оказались во главе международного объединения этих партий, Коминтерна, слишком слабого, чтобы оказать серьезную помощь их новому государству. В межвоенный период ни в одной из стран Европы коммунистам не удалось завоевать господствующих позиций в социалистическом движении. Они проигрывали все выборы, в которых участвовали. В лучшем случае (как это было в Германии в 1920-х гг., и во Франции в 1930-х) они становились на политической арене относительно влиятельным меньшинством. В худшем же (как в Италии в 1920-х гг., и в той же Германии в 1930-х) они терпели сокрушительное поражение от правых авторитарных режимов. К концу 1930-х гг. международное коммунистическое движение оказалось в серьезнейшей опасности.
     Коммунизм спасла Вторая мировая война. Хотя в Западной Европе его сторонникам нигде не удалось надолго занять прочные позиции на политической арене, на востоке континента возник ряд коммунистических государств – однако это произошло в результате военных побед СССР, а не поддержки населения. Существует обширная научная литература – да и немало баек – о том, как союзники делили Европу на конференциях 1945 г., но истина заключается в том, что этот раздел совершился на поле боя. За редкими исключениями (Австрия, Финляндия, Триест, часть Берлина) зона распространения коммунизма достигла тех же рубежей, что и наступающая Красная Армия.
     Война и послевоенная деколонизация позволили коммунизму добиться успеха и в Азии, прежде всего в Китае (где армии Мао до 1941 г. не могли достичь никаких результатов), на севере Кореи и Вьетнама (кстати, никакого концептуального объяснения Сервис и здесь не предлагает). Наконец, кубинские революционеры взяли на вооружение коммунистическую идеологию – это беспрецедентное явление вскоре усугубилось из-за антикастровской кампании Вашингтона. Распространение коммунизма на всю территорию Вьетнама, Лаос и Камбоджу также стало результатом вооруженных конфликтов.
     По мере того, как ветры 'холодной войны' крепчали, международное коммунистическое движение казалось все более монолитным. Отчасти это было связано с риторикой самих коммунистов, но отчасти – с несоразмерной реакцией Запада, не соответствовавшей угрозе, которую это движение представляло. Несомненно, эта угроза выглядела вполне реальной: Советский Союз ценой невероятных человеческих жертв превратился в крупную промышленную, военную и научную державу. Однако коммунистическое движение страдало и от внутренних противоречий, связанных с неприятием людьми либо коммунизма как такового, либо его советского воплощения.
     Некоторым государствам удалось добиться независимости от Москвы: Югославии (в 1948 г.), Китаю (в 1958), Албании (в том же году) и Румынии (в 1960-х гг.). В других случаях эти попытки закончились неудачей – в Восточной Германии (в 1953 г.), Венгрии (в 1956 г.), Польше (в 1956 г. и в начале 1980-х) и Чехословакии (в 1968 г.). Тем не менее Венгрия к началу 1980-х гг. далеко продвинулась по пути создания смешанной экономики, а в Польше в 1989 г. прошли первые свободные выборы, закончившиеся полной победой 'Солидарности', и у страны появился премьер, не представлявший коммунистов – Тадеуш Мазовецкий. Китай уже шел собственным путем – там переход к капитализму начался в 1979 г., задолго до того, как коммунистическое движение официально перестало существовать.
     В начале 1980-х ситуация начала меняться даже в Москве. Советский Союз стал военной сверхдержавой, способной служить противовесом США, и мог похвастаться значительными достижениями в области здравоохранения и образования. Однако это государство не сумело обеспечить своим гражданам тот количественный и качественный уровень потребления, что стал неотъемлемой частью понятия 'современности' в последней четверти 20 столетия. (Что толку даже от самой успешной космической программы, если при этом в стране телефонная сеть работает через пень-колоду?) А затем, в результате процесса, имевшего в основном внутреннее происхождение – благодаря Михаилу Горбачеву – вся система рухнула. Получается, 'старая гвардия' была права, противостоя реформам до последнего: оказалось, что 'социализм с человеческим лицом' – просто оксюморон, или, как выразился Александр Солженицын о социалистической демократии, 'кипящий лед'.

Сервис – не на высоте
     Эта богатая событиями и трагическая история хорошо известна, но заблуждаться не стоит: убедительно изложить ее, и подкрепить твердым аналитическим фундаментом – задача не из легких. Сервис – автор первоклассных биографий Ленина и Сталина – выбрал нарративную методику, и забыл о фундаменте. Если бы речь шла о биографии или истории событий в одной стране, этот выбор, возможно, можно было бы признать оправданным. Но простого описания событий недостаточно, чтобы передать суть такого движения, как коммунистическое – ведь оно просуществовало несколько десятилетий и охватило немало стран. В серьезной истории коммунизма не должно быть места клишированной риторике и примитивной дихотомии в духе 'холодной войны', преувеличению роли личностей, и высокомерному тезису о том, что массы, поддержавшие его идеалы, либо стали жертвами 'промывания мозгов', либо молча страдали. Коммунизм, как и капитализм, в разных странах не был одинаков.
     Сервис изо всех сил старается не попадать в эти 'ловушки', и порой ему это удается, но в его повествовании нет общего лейтмотива, нет связующей нити. К примеру, он не пытается концептуально интерпретировать напряженность между ВКП (б) и другими компартиями, входившими в Коминтерн. По его версии получается, что они беспрекословно выполняли волю Сталина и одновременно были в состоянии действовать независимо. В одном разделе Сервис отмечает, что Коминформ – международная структура по образцу Коминтерна, созданная в 1947 г. – 'никогда по-настоящему не осуществлял постоянного контроля над партиями-участницами: его функционеры служили пропагандистским рупором, и на этом их роль, по существу, заканчивалась', а затем, через пять страниц, мы встречаем совершенно иное утверждение: 'Сталин превратил новые коммунистические партии в угодливых прислужниц СССР'.
     Сервис признается, что некоторые вопросы ставят его в тупик. Как, недоумевает он, Тито и Мао смогли противостоять самому Сталину? Может быть, это связано с географической удаленностью их стран от Москвы? Но почему тогда коммунистические партии Индии и Бразилии, расположенных еще дальше от нее, оставались 'послушными исполнителями воли СССР'? На самом деле ларчик открывается просто: только Тито и Мао по-настоящему контролировали собственные страны. Конфликты между центром и периферий периодически возникают внутри любой организации мирового масштаба. Анализировать необходимо причины и механизмы подобных разногласий.
     Сервис, словно следуя классической коммунистической агиографии, часто приписывает те или иные политические повороты непосредственно и исключительно Сталину. Так, утверждая, что французская компартия участвовала в создании в стране Народного фронта в середине 1930-х по наущению Сталина, он игнорирует важную дискуссию о роли лидера французских коммунистов Мориса Тореза в этом процессе. (Часть литературы на эту тему указана в библиографии, но на содержание книги она, судя по всему, не повлияла).
     Аналогичным образом, Сервис пишет, что представитель Коминтерна Пальмиро Тольятти по 'приказу' из Москвы 'дал испанской компартии указание 'вычистить' из рядов республиканцев анархистов и троцкистов'. Однако испанские коммунисты не нуждались в каких-либо указаниях на этот счет: из записки, которую Тольятти направил в Москву в июне 1938 г., видно, насколько он был обеспокоен их сектантскими устремлениями. В тезисе о том, что Сталин лично вмешался в вопрос об отношении к испанским анархистам, явно просматриваются отголоски мифа о всезнающем 'отце народов', лично принимавшем все решения, без которого Тольятти, Тито и Мао были просто беспомощны.
     Особенно плохо у Сервиса идут дела, когда речь заходит об идеологии и теориях. Так, он заявляет, что коммунисты Западной Европы 'не внесли никаких серьезных идей в само марксистское учение'. На самом деле, только западноевропейские коммунисты пользовались достаточной свободой, чтобы выдвигать новые идеи – и они их выдвигали, о чем свидетельствует влияние итальянского теоретика Антонио Грамши (Antonio Gramsci) на западную научную мысль в 1970-х гг. В другом месте Сервис пишет, что французский философ Луи Альтюссер (Louis Althusser) утверждал, будто научное превосходство марксизма проявляется в ранних, а не зрелых работах Маркса; на самом деле он говорил как раз обратное. Наконец, вместо того, чтобы воздать должное видному мыслителю Герберту Маркузе (Herbert Marcuse), автор ошибочно называет его 'ветераном-коммунистом', чьей 'сильной стороной была философия'.
     Сервис утверждает, что в 1970-х гг. коммунизм 'почти не пользовался популярностью' у рабочего класса Западной Европы, 'за важными исключениями Италии, Франции, Испании и Греции'. Поскольку в список 'исключений' следует добавить также Финляндию, Исландию и Португалию, подобное обобщение автору следовало бы обосновать. Кроме того, левацкие группировки в Италии резко критиковали Тольятти не 'из-за его подчинения Сталину', как утверждает Сервис, а потому, что считали его архиревизионистом. С 1980-ми автор 'расправляется' мимоходом. Успехи Горбачева в качестве реформатора он приписывает тому, что он как-то 'обратил на себя внимание' тогдашнего шефа КГБ Юрия Андропова, 'не сидел сложа руки', вел себя приветливее предыдущих советских лидеров, и сумел обвести вокруг пальца коллег по Политбюро (которые не догадывались о его истинных намерениях). Естественно, все обстояло далеко не так просто.
     Это перечисление можно продолжить. Сервис, к примеру, видит мертвящее влияние коммунизма даже в том, как китайцы ездят на велосипедах: 'Людей, бывавших в Пекине, поражало, что велосипедисты ездят по улицам с одной и той же скоростью, словно повинуясь общему приказу'. Тем не менее, достаточно самому сесть на велосипед в этом городе, чтобы понять – из-за плотного движения ездить по-другому здесь просто невозможно. Статистические данные, которые приводит автор, порой также не имеют отношения к делу. Так, осуждая нарушения прав человека в Китае, он отмечает, что в тамошних лагерях находится от 4 до 6 миллионов заключенных.
     Цифры выглядят вполне правдоподобными, но зачем заимствовать их из такого явно небеспристрастного источника, как вашингтонский Фонд изучения Лаогай [Laogai Research Foundation – правозащитная организация по изучению китайской системы исправительно-трудовых лагерей ('Лаогай') – прим. перев.]? Более того, исходя из этой оценки, получается, что количество заключенных в Китае составляет не более 375 на 100000 жителей – в США этот показатель примерно в два раза выше. Поскольку никто не станет всерьез утверждать, что в Китае дела с правами человека обстоят лучше, чем в Америке, приводить эти данные вообще не следовало. На самом деле важно не то, сколько в стране заключенных, а то, за что они попадают за решетку.

Важные вопросы, оставшиеся без ответа
     Один из вопросов общего порядка, которые не проясняет автор – каким образом коммунистическое движение сумело просуществовать так долго? Сервис коротко перечисляет некоторые его достижения: сужение 'ножниц' в оплате труда менеджеров и рабочих, всеобщее бесплатное школьное образование, и зачатки 'государства всеобщего благосостояния'. 'Коммунисты, – пишет он, – разделяли приверженность реформам с другими политическими партиями 'левее центра'. Но никто другой не воплощал их в жизнь столь же решительно'. Даже если это так, подобный тезис вряд ли объясняет – если вспомнить, в какую ужасную цену обошлась эта решительность – как коммунистам удалось продержаться так долго.
     Отчасти, ответ, несомненно, дает связь между распространением коммунизма и вооруженными конфликтами – эту связь Сервису следовало бы проанализировать подробно. Коммунисты приходили к власти в таких разных государствах, как Куба, Венгрия, Монголия или Польша. Примечательно, что во всех этих случаях политическому успеху предшествовала военная победа. Следствием этого стала глубокая милитаризация политической и экономической жизни.
     Перефразируя Клаузевица, можно сказать, что коммунисты рассматривали развитие экономики как продолжение войны иными средствами. Проводимая ими модернизация была направлена не столько на улучшение жизни людей, сколько на продолжение борьбы с Западом. 'Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет, – заметил Сталин в 1931 г. – Мы должны пробежать это расстояние в десять лет . . . либо нас сомнут'. Через десять лет уже началась Вторая мировая война, и коммунисты еще больше усилили милитаризацию страны.
     Однако в долгосрочной перспективе поддерживать такой темп было непросто. К началу 1960-х гг. в СССР сохранялся репрессивный режим (хотя ужасающих человеческих жертв, сопровождавших сталинскую эпоху, больше не было), но он достиг довольно высокого уровня экономического развития. Градус милитаризации в политической и экономической жизни снизился, ей на смену пришло халатное отношение к работе. В условиях гарантированной занятости прогулы и неэффективный труд приобретали все больший масштаб. Естественного механизма, вынуждавшего внедрять новые производства, чтобы не отстать от технического прогресса, не существовало.
     Причин для закрытия нерентабельных предприятий тоже не было, поскольку объемы производства определялись бюрократическим путем. Более того, в СССР и, в меньшей степени, странах Восточной Европы, наблюдалась чрезмерная индустриализация. Там не был создан мощный сектор услуг и система малых и средних предприятий, готовых идти на риск, которые стали основой экономического роста на Западе. Все это были характерные черты брежневского 'застоя'. Коммунистам удалось построить индустриальное общество, но превратить рабочих в потребителей они не смогли. И в постиндустриальную эпоху коммунизму было уже нечего предложить.
     В связи с этим возникает другой вопрос, который Сервису также не удалось раскрыть должным образом: чего же достиг коммунизм, и есть ли у него вообще достижения? Кто-то скажет, что он создал базовую инфраструктуру индустриализации, показал развивающимся странам образец беспощадной, но ускоренной модернизации. Этот путь был не единственным, и не всегда приводил к месту назначения. Примером может служить катастрофа, постигшая Камбоджу. В то же время Китаю было бы трудно добиться нынешних темпов роста без значительного человеческого и социального капитала, созданного при коммунистическом строе. Неолибералы, конечно, не согласятся с этим 'прекраснодушным' взглядом, и возразят, что коммунистическая система не ускорила продвижение к современной рыночной экономике, а, напротив, всячески его замедляла и ставила палки в колеса.
     Задача ученых, исследующих историю коммунизма, как раз и заключается в том, чтобы помочь найти ответы на эти вопросы. Однако для этого необходимо преодолеть рамки простой нарративной истории, которой отдал предпочтение Сервис, и заняться анализом долгосрочных процессов, уделяя особое внимание взаимоотношениям между государственными институтами и экономикой. Что ж, остается лишь ждать, пока такие труды появятся.

Кремлевские свары выходят наружу

В статье бывшего офицера КГБ высказывается беспокойство по поводу соперничества высокопоставленных представителей спецслужб, занимающих правительственные посты

     Бывший офицер КГБ, имеющий давние отношения с президентом России Владимиром Путиным, заявил во вторник, что вражда между действующими и бывшими офицерами спецслужб, занимающими различные посты в правительстве, может вызвать в России политическую нестабильность.
     Глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Виктор Черкесов сказал, что бывшие сотрудники КГБ, назначенные на высокие посты бывшим разведчиком Путиным, спасли Россию от краха, угрожавшего ей после хаоса 1990-х годов. Однако теперь, по его словам, они ведут между собой острую борьбу.
     Очень многие ожидают, что Путин, который в соответствии с российской конституцией должен покинуть свой пост весной следующего года, в ближайшие месяцы назовет выбранного им преемника. Однако трудно найти вариант, который удовлетворит все окружающие Путина группы, ведущие борьбу за власть и связанные с нею экономические выгоды.
     Черкесов, проливший свет на эту борьбу (что случается довольно редко), намекнул, что она может превратиться в открытую политическую войну между группами, стремящимися повлиять на выбор преемника.
     «Война «всех против всех» закончится полным распадом корпорации, – написал Черкесов в газете «КоммерсантЪ». – Нельзя допустить скандала и драки».
     Хотя аналитики часто говорят о ведущейся в Кремле борьбе, лица, непосредственно причастные к ней, редко признают наличие подобных конфликтов.
     Путин пришел в КГБ в 1970-х годах, служил в Восточной Германии, уволился из рядов Комитета в 1991 году. В 1998 году он был назначен на пост главы Федеральной службы безопасности, преемницы КГБ, и занимал эту должность около года.
     Будучи президентом, он назначил многих бывших офицеров КГБ на ключевые посты, в том числе и первого вице-премьера Сергея Иванова, которого считают главным кандидатом на пост следующего президента страны.
     Эти чиновники, называемые силовиками, редко признают тот факт, что, будучи одной командой, они играют решающую роль в управлении страной.
     Однако Черкесов похвастался, что бывшие офицеры КГБ стали «крюком», за который постсоветское общество схватилось, чтобы «не упасть в пропасть».
     А теперь, по его словам, единство этой группы ослабевает.
     По мнению аналитиков, эта статья свидетельствует о нарастании серьезных противоречий внутри Кремля.
     «Я не знаю, что произошло в самых верхах и спровоцировало это извержение вулкана, но это должен быть по меньшей мере ядерный взрыв в подвалах Кремля», – сказала директор московской аналитической организации «Институт прикладной политики» Ольга Крыштановская.
     «Должно быть, внутри путинской команды кипят страсти, если Черкесов был вынужден выступить с подобным публичным заявлением, – сказала она. – Черкесов на самом деле оказал Путину плохую услугу, так как он показал своей статьей, что между различными кремлевскими кланами и группами идет война».
     Заявление Черкесова было вызвано совершенными на прошлой неделе арестами некоторых из его подчиненных, подозреваемых в превышении служебных полномочий. Эти лица, по сообщениям российских средств массовой информации, расследовали нашумевшее дело о контрабанде мебели, в ходе которого прошлой весной были арестованы пять высокопоставленных офицеров ФСБ.
     Черкесов подчеркнул, что статья написана не ради защиты его подчиненных. Однако во вторник он направил в московский суд трех своих заместителей, чтобы попытаться освободить генерал-лейтенанта Александра Бульбова – одного из арестованных офицеров, обвиненного в разглашении государственной тайны.
     «Мы готовы дать гарантии того, что Бульбов не скроется, будет являться на допросы и будет соблюдать все предусмотренные законом ограничения», – сказал заместитель Черкасова Александр Федоров в комментариях, переданных агентством «Интерфакс».
     У статьи нет явного адресата, однако она похожа на открытое письмо, возможно, прежде всего Путину. Черкесов был первым заместителем руководителя ФСБ в конце 1990-х годов, в том числе в то время, когда Службу возглавлял Путин.
     «Все, кто может помочь органам наркоконтроля обнаружить и очиститься от «оборотней в погонах», найдут во мне активного и надежного союзника», – написал Черкесов. И добавил, намекая на аресты: «Но каждый, кто попытается превратить благородное дело борьбы с коррупцией в мутную и двусмысленную склоку, получит категорический отпор».
     Президент Института национальной стратегии Станислав Белковский сказал, что речь в данном случае идет «не о нескольких коррумпированных офицерах», а о борьбе сторонников и противников заместителя главы администрации Путина Игоря Сечина, которого многие наблюдатели считают главным лидером силовиков.
     «Дело в том, что Черкесов всегда был оппонентом Сечина, – сказал Белковский. – Человек Черкесова, генерал Бульбов, находящийся сейчас за решеткой, занимался слежкой за высокопоставленными офицерами ФСБ и МВД».
     «Противоборствующие кланы поняли, что они уже не могут обходиться одними лишь интригами, – сказал Белковский, – и это привело к тому, что Черкесов нарушил правила и прибегнул к публичной политике, что является беспрецедентным шагом. Это означает, что борьбы теперь ведется не под ковром, а в открытую».

Российские спецслужбы борются за власть

«Войны между элитами вышли на поверхность. Не все уверены в том, что Путин может остаться у власти»

     Москва – Напряженность в Кремле в связи с приближающейся отставкой президента Владимира Путина переросла в явное противостояние российских спецслужб.
     Вчера глава службы наркоконтроля приоткрыл тайны конфликта, которому Кремль обычно не дает выйти на поверхность. В своем открытом письме он предупреждает, что борьба между спецслужбами, приведшая к обвинениям в коррупции и арестам, может ослабить команду, правящую Россией, и нанести ущерб интересам страны.
     Призыв В.Черкесова прозвучал после того, как агенты Федеральной службы безопасности, главной преемницы КГБ, арестовали на прошлой неделе высокопоставленных сотрудников возглавляемой им Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. Московские газеты охарактеризовали эти аресты как элемент давнего соперничества между элитами кремлевских спецслужб, назвав Черкесова оппонентом влиятельного главы президентской администрации Игоря Сечина и других представителей ближнего круга Путина.
     Защищая свое ведомство, Черкесов представил сеть, состоящую из бывших и нынешних офицеров спецслужб, как своего рода корпорацию, благодаря которой после прихода Путина к власти Россия была спасена от краха. Теперь, по его словам, над корпорацией нависла угроза. 'Эксперты и журналисты говорят о «войне групп» внутри спецслужб', – пишет он.
     Аналитиков тревожит то, что авторитарная структура власти, созданная Путиным, может рухнуть, когда в марте, по окончании своего президентского срока, он попытается передать власть преемнику. На прошлой неделе Путин заявил, что он может стать премьер-министром – по мнению его союзников, этот шаг фактически позволит президенту остаться у власти. Но также звучит мнение о том, что подковерная борьба в рядах спецслужб означает, что члены ближнего круга Путина по-прежнему рассчитывают на вакуум власти – и готовится заявить о своих претензиях.
     'Войны между элитами вышли на поверхность, – говорит московский политолог Станислав Белковский. – Не все уверены в том, что Путин может остаться у власти'.
     В последние месяцы служба наркоконтроля Черкесова занимается расследованием деятельности московского мебельного магазина 'Три кита', руководство которого обвиняется в неуплате импортных пошлин на несколько миллионов долларов. Российские СМИ предположили, что к этому бизнесу могут быть причастны сотрудники ФСБ.
     На прошлой неделе ФСБ нанесла службе наркоконтроля ответный удар и арестовала вернувшегося из командировки генерала Александра Бульбова, которого многие называли правой рукой Черкесова. Бульбов и еще один арестованный высокопоставленный сотрудник ведомства занимались делом 'Трех китов'.
     Бульбов обвиняется в незаконном прослушивании телефонных разговоров, хотя служба наркоконтроля является одной из спецслужб, имеющих право делать это в рамках официальных расследований.
     Черкесов в своем письме не назвал ни одного имени, но заявил, что те, кто делает деньги, наносят урон спецслужбам. Он написал, что междоусобицы могут также ударить по их авторитету в глазах общества и стать угрозой стабильности государства.
     'Трудно будет объяснить людям, почему надо подчиняться и с почтением относиться к тем, кто не соблюдает норм и погружен в междоусобицы', – пишет он.