Исследователи обвиняют Путина в плагиате в связи с его диссертациейКандидатская диссертация является одной из целого ряда тайн, окружающих научную карьеру загадочного российского лидера Владимир Путин – шпион КГБ, политик, президент Российской Федерации, хозяин международного саммита Группы Восьми (G-8) в 2006 году – может добавить к своему резюме еще одну строчку: плагиатор.
Дэвид Сэндс (David R. Sands), («The Washington Times», США). |
Researchers peg Putin as a plagiarist over thesis Vladimir Putin -- KGB spy, politician, Russian Federation president, 2006 host of the Group of Eight international summit -- can add a new line to his resume: plagiarist.
|
Марь Иванна, а Путин списывает!
Британская газета The Sunday Times обвинила Владимира Путина в том, что он списал свою диссертацию по экономике у двух американских профессоров.
Обвинения, смакуемые сегодня британскими, американскими и испанскими журналистами, звучат очень даже внушительно. «Карьера президента Владимира Путина строилась по меньшей мере отчасти на лжи», – пишет The Sunday Times. Британский еженедельник подкрепляет обвинения ссылкой на старшего научного сотрудника вашингтонского Аналитического центра Brookings Клиффорда Гедди. По его словам, значительные фрагменты диссертации Владимира Путина «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений», – буквальный перевод экономического исследования, проведенного в университете Питтсбурга в 1978 году.
Как удалось выяснить «Газете.Ru», речь идет о труде «Стратегическое планирование и политика» (Strategic Planning and Policy), написанном профессорами Уильямом Кингом и Дэвидом Клиландом.
Как утверждает The Sunday Times, Владимир Путин заимствовал для своей диссертации обширные фрагменты – до 20 страниц текста, которые составили основную часть его диссертации.
Более того, по сведениям британских журналистов, Путин, или его «негр», работал не с первоисточником, а с переводом Strategic Planning and Policy, который был сделан в начале 90-х, по выражению газеты, институтом, близким к КГБ, и, судя по всему, специально для нужд Путина. Российский президент, как известно, начал осваивать английский относительно недавно. Отметим, что свою диссертацию «Минерально-сырьевые ресурсы в стратегии развития российской экономики» Владимир Путин защитил в Санкт-Петербургском горном институте в 1997 году. В тот момент, с августа 1996 года, он занимал пост заместителя управляющего делами президента России, а с марта 1997-го – заместителя руководителя администрации президента и начальника главного контрольного управления.
Обвинения в дословном копировании Путиным фрагментов труда Уильяма Кинга и Дэвида Клиланда можно найти не только в упомянутом издании.
Близкая к Пентагону The Washington Times утверждает, что минимум шесть диаграмм и таблиц в диссертационной работе Путина обнаруживают поразительное сходство с американскими. Газета приводит слова того же Клиффорда Гедди: «Для меня нет сомнения, что это плагиат. Кто-то лишь сгладил углы».
«Газета.Ru» сходу не смогла аргументированно подтвердить или опровергнуть информацию The Sunday Times и The Washington Times (мы обязательно сделаем это позже), однако одно явно нелепое обвинение в адрес российского президента бросается в глаза сразу. Британская газета, к примеру, заключает, что кандидатская диссертация Путина в ее окончательном варианте никак не тянет на полноценное научное экономическое исследование, подразумевая при этом принятую в США научную степень PhD (PhD – буквально, «доктор философии», присваивается за более качественное, объемное и глубокое исследование, чем наша средняя кандидатская). Журналисты просто придрались к термину PhD (кстати, российская «докторская» – более фундаментальная работа, чем предполагает PhD), который фигурирует в официальной биографии Путина, выложенной, в частности, на сайте Кремля. Известно, что за неимением четкого аналога в США кандидатской степени в российских официальных бумагах, ориентированных на США, чаще всего используют именно обозначение PhD.
Из статей в американской и британских газетах также совершенно непонятно, в каком виде вошли фрагменты из труда Уильяма Кинга и Дэвида Клиланда в путинскую кандидатскую.
Возможно, американцы приняли за плагиат так называемый научный обзор, который по традиции предваряет в российских академических исследованиях собственно авторскую часть диссертации.
Как признает та же The Sunday Times, найти полный экземпляр кандидатской диссертации Путина оказалось для них величайшим трудом. Не исключено, что и непосильным. Вполне возможно, исследователи и журналисты делали свои выводы на основе автореферата, который смогли получить в свободном доступе в Петербургском горном институте, где защищался российский лидер.
Как бы то ни было, плагиаторство Путина для западных газетчиков не требует дополнительных доказательств. Статьи в The Sunday Times и The Washington Times приходят к однотипному заключению: «Путинская диссертация являлась скорее очерком о том, как государству следует использовать свои природные ресурсы». The Sunday Times заключает далее со ссылкой на неназванных экспертов по России, что такие слабые, но совершенно необходимые диссертации были неотъемлемым атрибутом аппаратчиков, стремящихся в дальнейшем занять высокие посты в структурах российской власти.
Василий Сергеев.
© «Газета.Ru», 27.03.06.
Путина не смогли завалить «черные рецензенты»
Новость о том, что Владимир Путин списал свою диссертацию у американских экономистов, дезавуировали и в академических кругах Санкт-Петербурга, и в местной фирме-«негре», поставляющей научные труды на заказ.
Научные круги Санкт-Петербурга склонны скептически отнестись к скандалу, связанному с диссертацией Владимира Путина. В понедельник, как уже сообщала «Газета.Ru», в британской Sunday Times была напечатана статья, в которой говорилось, что основную часть своей кандидатской диссертации, защищенной в 1997 году в петербургском Горном университете, будущий президент списал с работы «Стратегическое планирование и политика» («Strategic Planning and Policy») американских профессоров Уильяма Кинга и Дэвида Клиленда.
Вдобавок к обвинениям в плагиате старший научный сотрудник вашингтонского аналитического центра Brookings Клиффорд Гедди заявил, что диссертация Путина никак не тянет на полноценное научное исследование, за которое присваивается степень PhD, то есть доктора философии. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что американская докторская степень, хотя и не дотягивает до российского доктора наук, все же значительно выше нашей кандидатской.
|
Титульный лист автореферата на диссертацию В.В. Путина «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений» (на примере С.-Петербурга и Ленинградской области) |
«Полный бред. Как может американский ученый рассуждать о качестве диссертации, написанной в другой стране, в других образовательных и научных традициях? – прокомментировал скандал председатель одного из ученых советов Санкт-Петербургского государственного университета, попросивший не называть его имени. – Вот, например, цитата Клиффорда Гедди о плохом качестве диссертации и о ее несоответствии нормам PhD. Конечно, она не будет соответствовать американским стандартам. Потому что у нас свои стандарты, которые зачастую прямо противоположны американским. И если Гедди является «специалистом со стажем по Советскому Союзу», то он, конечно же, должен был это знать». По мнению собеседника «Газеты.Ru», к Путину отнеслись даже строже, чем к рядовым соискателям.
«Есть экспертная оценка, есть Ученый совет, есть, в конце концов, так называемые черные рецензенты в Москве, задача которых «опустить» диссертанта. Через все это прошел и Путин, – сказал председатель ученого совета. – Более того, хочу вам сказать, что чиновники-аспиранты перепроверяются гораздо тщательнее, чем обычные исследователи. Их даже вызывают в Москву на собеседования».
Автореферат на диссертацию В.В.Путина «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений» (на примере С.-Петербурга и Ленинградской области) хранится в петербургской Центральной публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина. Судя по автореферату, объем диссертации составляет не «более 200 страниц», как пишет Гэдди, а только 189. Основное внимание в исследовании уделено Северо-Западному региону России, которым бостонские ученые Кинг и Клиленд по понятным причинам не занимались.
Научным руководителем будущего президента был доктор экономических наук В.А. Федосеев – весьма известная фигура в области экономики минерального сырья.
Большинство из преподавателей Горного университета тоже не поверили, что в диссертации Путина могли быть такие серьезные изъяны. «Федосеев всегда славился экстремальной порядочностью. Это старая школа ученых – для них нет авторитетов, – заявили «Газете.Ru» в университете. – К тому же работа была посвящена очень специфической вещи, а именно – минерально-сырьевой базе региона. К Кингу и Клиленду это никакого отношения не имеет».
Впрочем, ссылка на работу Уильяма Кинга и Дэвида Клиленда «Стратегическое планирование и политика» в диссертации есть. Ее можно заметить и в автореферате в разделе «Научная разработанность темы». Она достаточно правильно оформлена, а изменение цитат и их комментирование, как известно, не является плагиатом.
Один из питерских специалистов по написанию диссертаций на заказ, познакомившийся с обвинениями американцев, сказал, что если бы Путин писал диссертацию не сам, а воспользовался бы чьими-то услугами, то уличить его в плагиате было бы почти невозможно. «Мы знаем, что цитаты следует использовать осторожно. Так или иначе, плагиат в любой момент может всплыть. Для нас это не очень хорошо. Приходится возвращать деньги клиентам, – прокомментировали «Газете.Ru» в фирме, услугами которой пользуются, как правило, аспиранты СпбГУ (Путин заканчивал там юрфак. – «Газета.Ru»). – А потому у нас существует отработанный механизм переиначивания цитат. Никто не придерется. А потом, знаете… Если даже Путин и воспользовался бы услугами какого-либо человека, это бы не был человек с улицы. Диссертации чиновникам пишут профессора и даже академики. Не думаю, что Путин доверил бы свою диссертацию дилетанту».
Михаил Вартанов (Санкт-Петербург).
© «Газета.Ru», 28.03.06.
Диссертация Путина: как делают сенсации
Обвинения Владимира Путина в плагиате значительной части своей кандидатской диссертации 1997 года стремительно разнеслось в последние дни по всем мировым СМИ – от относительно респектабельных изданий до «желтых» сайтов и даже блогов.
Откуда взялась сенсация? Washington Times и лондонская Sunday Times ссылаются на известного эксперта из Брукингского Института Клиффорда Гэдди (http://brookings.edu/scholars/cgaddy.htm). При этом заявления самого Гэдди нигде нет, а сам Брукингский Институт никакой информацией на эту тему не располагает. Большинство последующих сообщений (в том числе и в российских СМИ) содержали вторичные и третичные интерпретации, никак не проясняющие суть дела.
Впрочем, очередной «сезон охоты» на Путина и российское руководство в целом открылся не этим обвинением. В последние несколько недель в западных СМИ прошла, пожалуй, самая интенсивная кампания «сливов» и обвинений. В начале марта комиссия итальянского парламента выпустила доклад, прямо обвиняющий советские спецслужбы в покушении на Папу Римского в 1981 году. Обвинения основывались главным образом на давно известном архиве Митрохина, в достоверности которого имеются серьёзные сомнения, но на такую тонкость никто внимания не обратил. На прошлой неделе Пентагон обвинил Россию в передаче оперативной военной информации Саддаму Хусейну во время операции «Шок и трепет» в Ираке в 2003 году. Немногим ранее из высоких инстанций звучало ещё одно обвинение – в том что российские спецслужбы помогли эвакуировать иракские ОМП (которые, конечно же, существовали) в Сирию перед приходом в Багдад коалиционных войск.
И вот теперь – обвинения касающиеся диссертации. Казалось бы плагиат – довольно простой в смысле установления истины случай. Взять два текста, произвести сравнение, определить уровень совпадения, выяснить, действительно ли чужие слова и иллюстрации выдавались за собственную работу или использовались только в обзоре текущего состояния темы исследования. И все.
Возможно, это будет сделано в недалёком будущем. Но частым свойством вышеупомянутых скандалов и «сливов» было то, что они повисали в воздухе, не подкреплялись дальнейшими фактами, но и не опровергались – принцип «осадок остался» в каждом случае становился главным. Возможно, некоторые подробности рано или поздно всё-таки появятся, но они будут, естественно, совсем не такими сенсационными, как первые заявления. «Шестнадцать страниц полностью списанного текста» превратятся в «пять страниц очень похожего изложения» или даже «секции, близкие по смыслу». Вероятность «повисания в воздухе» с неопределённым исходом, судя по многочисленным прошлым прецедентам, достаточно велика.
Поэтому, не имея в данный момент оригиналов обоих текстов – диссертации Путина и учебника по менеджменту Кинга и Клилэнда (откуда якобы и был взят кусок его кандидатской работы), немаловажно оценить достоверность утверждения о плагиате из имеющихся косвенных источников. Действительно ли это похоже на вопиющий плагиат? Насколько можно верить авторам обвинения, их обьективности и непредвзятости? Как будет показано ниже, в положительном ответе на оба вопроса есть большие сомнения.
Гэдди, по сообщению Washington Times, заявил, что «из 20 страниц, открывающих вторую, ключевую главу диссертации, 16 взяты почти дословно или с незначительными изменениями из американской работы». В некоторых вторичных источниках это утверждение превратилось в «центральную часть работы, дословно скопированную с главы учебника Кинга и Клилэнда». Из слов Гэдди можно заключить, что потенциальный плагиат содержится во вступительной части главы. Впрочем, далеко не очевидно, что скопированная (или адаптированная) часть выдавалась за свою собственную работу (тем более что ссылка на книгу Кинга и Клилэнда в диссертации Путина была приведена). Возможно, это было просто многословное, развёрнутое вступление к главе, «балласт», увеличивающий объём рукописи. Конечно же, подобное не делает чести данной работе, но и не является беззастенчивым плагиатом.
Вышедшая в ноябре прошлого года статья Харли Бэлзера во влиятельном американском политическом журнале утверждает, что диссертация Путина касалась трёх основных вопросов: (а) как природные ресурсы могут способствовать развитию региональной экономики, (б) проблемы стратегического планирования, и (в) развитие портовой инфраструктуры для увеличения экспортных возможностей. Другой источник говорит о том, что основное внимание диссертации уделено проблеме природных ресурсов в экономике Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
Таким образом центральной темой диссертации были всё-таки региональные проблемы Ленинградской области. Подобной информации, конечно же, не было в американском учебнике по менеджменту, касающемся общих проблем стратегического планирования и менеджмента.
Обращает на себя внимание то, что авторы статьи в Washington Times очень плохо представляют себе российские научные реалии: «The official Kremlin biography asserts Mr. Putin obtained a 'Ph.D. in economics' in 1997 from the St. Petersburg Mining Institute, but his thesis was for a 'candidate of sciences' degree that is considered at least an academic class below a formal doctoral degree».
Здесь, конечно, проявляется путаница: российская «кандидатская диссертация» обычно считается аналогичной американскому «Ph.D.» (Doctor of Philosophy), хотя по названию последнее напоминает российскую «докторскую». Полной эквивалентности тут нет, но на мой взгляд Ph.D. всё же намного ближе к кандидатской, чем к докторской диссертации. Например, у меня самого Ph.D. из Массачусетского Технологического Института – одного из самых престижных американских университетов. Я считаю эту работу несколько выше аналогичных кандидатских работ по схожей тематике в России, но я никогда не буду утверждать, что моя степень соответствует российской докторской.
Сайт «Инопресса», явно симпатизируя «обвинению», скромно умолчал об этой нелепице, изобразив дело так, будто, по американской оценке, работа не достойна даже кандидатской степени: «... Путин получил степень кандидата наук по экономике в Санкт-Петербургском горном институте в 1997 году. Но американские исследователи установили также, что научная ценность работы не дотягивает до этой степени.»
Далее «Инопресса» утверждает, «что шесть диаграмм и таблиц 218-страничной диссертации также являются 'точной копией' аналогичных диаграмм из американской работы». Но американский источник использует слово «mimic», которое может означать очень расплывчатую степень схожести, а вовсе не «точную копию».
И, наконец, очень существенный момент: в переводе на «Инопрессе» и в большинстве других российских комментариев на эту тему опущена фраза из статьи в Washington Times: «The thesis writer does cite the King-Cleland work as one of his 47 sources, but gives no indication that paragraphs and pages are being taken unchanged from the earlier work». То есть работа Кинга-Клиланда упоминается в списке литературы из 47 источников, но ссылки по каждому использованному абзацу из этой книги не приводятся.
В конце статьи в Washington Times, в типично высокомерном тоне о «немытой России», автор утверждает: «Хотя в Америке плагиат является несмываемым пятном в биографии любого политика – сенатор Джо Байден так и не оправился от обвинений в том, что он украл часть речи, произнесенной в 1988 году тогдашним лидером британских лейбористов Нилом Кинноком, – проблему не принимают всерьез в России, которая занимает второе после Китая место по производству пиратской продукции.»
Oh, really? Имя влиятельного сенатора Джо Байдена я регулярно встречаю в новостях в течении многих лет. Но ни разу до появления статьи о плагиате Путина я не видел упоминания об этих проблемах Байдена – по всей видимости, история с плагиатом была давно забыта и вовсе не мешала карьере сенатора. Джо Байден баллотировался в президентские кандидаты от демократической партии на первичных выборах 2004 года и серьёзно рассматривается как потенциальный кандидат в будущей президентской кампании 2008 году.
Вообще (хотя мы и не пытаемся перевести обсуждение в формат «А у вас негров линчуют» – просто для понимания), история плагиата в современной Америке показывает, что обвинения в заимствовании чужих текстов, по большому счету, никак не влияют на репутацию «обвиняемого». Так, в начале девяностых годов прошлого столетия Мартин Лютер Кинг – самый известный правозащитник в американской истории, лидер движения за гражданские права, взбудоражившего всю Америку в 60-е годы – был посмертно обвинён в массированном плагиате – как в своей богословской диссертации, так и в многочисленных речах и проповедях. Но даже те кто обвинял его, подчёркивали что историческое значение фигуры Мартина Лютера Кинга от этого не уменьшается. Он по прежнему остаётся главным символом ненасильственной борьбы за права американских меньшинств, и в его честь назван день в середине января отмечаемый как праздник всеми штатами кроме Нью Хэмпшира (а так же целый «месячник американской истории чернокожих»).
Незадолго до смерти в 2002 году очень серьёзным обвинениям в плагиате подвергся один из самых популярных американских писателей на тему военной истории США (героико-патриотической направленности) Стефен Амброуз – автор десятков книг, служивших основой для многих документальных телефильмов и сериалов. Большинство наблюдателей согласились что интенсивный плагиат действительно имел место. Тем не менее его книгами и сегодня заставлены целые полки американских книжных магазинов.
На этом фоне заявления о «несмываемом пятне» выглядят даже комично. Хотя, повторим, дело не в этом.
Вернемся к нашей «сенсации». Возможно, в ближайшее время мы узнаем новые важные подробности, но пока что есть только абстрактные обвинения, не подкреплённые реальным сравнением образцов текста. Их суть сводится к тому, что примерно 16 страниц и 6 иллюстраций вступительной части второй главы диссертации Путина (посвященной, напомним, региональному развитию Петербурга и области) очень похожи на выдержки из известного американского учебника по менеджменту. При этом обвинения исходят из довольно одиозных источников, известных как антироссийской направленностью в целом, так и сомнительной компетентностю и огромными пробелами в понимании российской экономики. Пока не густо.
Интерес на Западе к диссертации Владимира Путина (и нескольким его статьям, написанным на её основе в отраслевых журналах) проявлялся давно, но вряд ли соответствие академическим стандартам было главной целью. Судя по имеющимся сведениям, интерес вызывали прежде всего идеология и взгляды Путина на нефтяную геополитику. Различные аналитики пытались выудить из этих работ доказательства тому, что ещё в те далёкие годы он строил зловещие планы по установлению контроля над всем нефтегазовым комплексом выходцами из спецслужб, аресту непослушных олигархов и внешнеполитической экспансии. В диссертации и статьях такой улов оказался весьма скудным. Но что-то по пути зацепилось в сети. И верёвочка в дороге пригодится... За неимением доказанных зловещих планов, обвинения в плагиате могут служить скромной компенсацией затраченных усилий.
Кирилл Панкратов.
© «Русский Журнал», 29.02.06.
О тщетности путинологи
Взгляд на кандидата
Разумеется, доказать, что Владимир Путин, защитивший кандидатскую диссертацию в 1997 году, является плагиатором, невозможно.
Толковые словари утверждают, что плагиатом является опубликование продуктов творчества другого человека или группы людей под своим именем, причем заимствование должно производиться без преобразующих произведение творческих преобразований.
Журнал «Власть» в понедельник опубликует собственное расследование истории обвинения американских исследователей Гадди и Данченко в адрес кандидата экономических наук Владимира Путина в плагиате классического труда питтсбургских профессоров Кинга и Клиланда. Но в конечном итоге признавать или не признавать, что Владимир Путин внес в труды американцев «творческие преобразования»,– это вопрос убеждений, в том числе политических. У российских чиновников и ученых, в том числе ректора Горной академии Владимира Литвиненко, сомнений в том, что написанное президентом является творчеством, разумеется, нет. У людей, не обремененных политической ответственностью и сравнивавших два текста (найти диссертацию Владимира Путина и книгу Кинга и Клиланда, изданную в «Прогрессе» в 1982 году, труда не составляет), вопросов, имело место заимствование или нет, тоже не возникает. Конечно, было бы неплохо проверить на предмет источников и другие части диссертации. На всякий случай передаю свои соболезнования истинному автору работы – представляю, какую же нечеловеческую скуку он испытывал.
Интересно в общем не это. Скорее всего, подавляющее большинство кандидатских и докторских диссертаций крупных российских чиновников, делавших сначала скромные, а затем и не очень скромные карьеры в 1990-х и позже, являются плагиатом. Это же касается и значительной части книг, статей, докладов немалого числа российских чиновников, равно как и бизнесменов, решивших подвизаться на научном поприще, оторвавшись от государственно-коммерческих дел. Гораздо более важно, как, собственно, в ходе какого исследования господа Гадди и Данченко сделали свое открытие.
И на Западе, и в России существует целая индустрия исследователей и авторов специальной литературы «путиноведения». Высказываниям великого человека по самым разным аспектам экономического, политического и социального бытия посвящают тома. Уверен, что в настоящее время как минимум в двух университетах Европы пытливые аспиранты-слависты изучают генезис выражения «жевать сопли», применяемого Владимиром Путиным на встречах с правительством весьма уважаемой в мире страны. Есть и практические исследования. Так, один из крупных американских чиновников в феврале признавался, что одной из главных задач встречи глав министерств энергетики G8 в Москве было выяснение того, что же все-таки президент России конкретно имеет в виду под термином «энергетическая безопасность». Что он вкладывает в это понятие?
Существование науки советологии в 1970-1980-х годах можно было оправдать чрезвычайной по западным меркам закрытостью властных структур СССР. Существование кремленологии, правопреемницы советологии, уже объяснить гораздо труднее. Следует ли президент России каким-либо авторитетным учениям? Есть ли у его действий теоретическое обоснование? Можно ли спрогнозировать новые повороты кремлевской политики, работая с архивными материалами служебной переписки Владимира Путина?
От президента России все ждут какого-то нового ответа на вопрос «Who is Mr Putin?». А он не дает ответа. Но для чего нужен этот ответ, основанный на конспирологии и архивных изысканиях? Владимир Путин ни на минуту не является основной и направляющей, руководящей силой нашей страны. И анализ экономики России, тенденций ее развития позволяет достаточно точно прогнозировать тот возможный выбор сценариев, который, в сущности, достаточно мало зависит от воли президента.
Верить в «политическую волю» Владимира Путина как фактор мировой политики так же несерьезно, как верить в волю «вашингтонского обкома». Россия – страна достаточно открытая. И вовсе не СССР, а Владимир Путин не Хрущев и даже не Брежнев. Он всего лишь скромный кандидат экономических наук.
ДМИТРИЙ Ъ-БУТРИН
начальник отдела экономической политики.
© «КоммерсантЪ», 31.03.06.
Опыт поиска плагиата. Кандидатская диссертация Президента России
Клиффорд Гэдди\Clifford G.Gaddy, старший научный сотрудник исследовательского Brookings Institution, профессор экономики Университета Джонса Хопкинза\Johns Hopkins University. Эксперт в области экономики России
Вопрос: Вы уличили президента России Владимира Путина в плагиате. Почему Вы решили провести подобное исследование?
Гэдди: Я – экономист. Я много занимался и продолжаю заниматься исследованием вопросов, связанных с ролью ресурсов в экономике России. Я опубликовал несколько статей, в которых доказывалось, сколь значительное влияние оказал этот сектор на нынешний российский экономический бум. Один из важных вопросов – устойчивость этого бума. То есть, что должно быть сделано для того, чтобы инвестиции пошли в сферу нефтяной и газовой индустрий. Это необходимо, чтобы не снижать темпов добычи и, таким образом, обеспечивать экономический рост России. В России ведется много дебатов на эту тему.
И в этом контексте очень интересно, что президент Путин написал кандидатскую диссертацию, которая называлась «Стратегическое планирование воспроизводства минерально-сырьевой базы региона в условиях формирования рыночных отношений (Санкт-Петербург и Ленинградская область)». Очень важно знать, что он думал, когда готовил эту диссертацию и сопоставить эту информацию с его нынешними действиями, поскольку в Кремле и в кругах близких к Кремлю наблюдается определенный раскол в подходах к этой проблеме. Именно это и стало причиной, почему я захотел прочитать диссертацию Путина.
Однако, как оказалось, крайне сложно, если вообще возможно, получить доступ к этой работе. Первое, что я сделал, – попытался найти людей, которые читали диссертацию Путина. Однако, как оказалось, никто ее не читал. Я не смог найти ни одного специалиста, который бы заявил, что лично читал эту работу и может что-то сообщить о ее содержании. Это было странно, поскольку достаточно значительное число людей читали статью Путина, опубликованную в журнале, издаваемым Санкт-Петербургским Горным Институтом. В статье указывалось, что она базируется на материалах диссертации. Но опять-таки, статья интересная, однако статья – это не диссертация. Естественно возник вопрос: где сама диссертация?
Дальше начались загадки. На официальном сайте Владимира Путина, в англоязычной и русскоязычной версиях указано, что он имеет научную степень по экономике. По-русски было указано, что он кандидат экономических наук, по-английски, что он имеет «PhD in economics». Однако в биографической книге Путина «От первого лица» нет никаких упоминаний об этом. Там говорится о школьных годах, о его юридическом образовании и т.д.
Вопрос: Как Вы получили доступ к диссертации?
Гэдди: Нет никаких свидетельств, что кто-то читал диссертацию Путина. С другой стороны, биографы Путина утверждают, что текст диссертации недоступен, он засекречен и т.д. Дэвид Хоффман, журналист газеты Washington Post, опубликовавший биографию Путина, пишет, что он видел копию этой диссертации, когда встречался с ректором Горного Института Владимиром Литвиненко. Литвиненко дал Хоффману пролистать эту диссертацию, однако тут же забрал ее и поставил обратно на полку. Хоффман мог понять о чем эта диссертация, но не мог прочитать ее. Другие люди вообще ее не видели.
В то же время господин Литвиненко в одном из интервью заявил, что диссертация общедоступна, она хранится в Российской Государственной Библиотеке, бывшей Библиотеке имени Ленина. Мой коллега зашел на сайт библиотеки, набрал название диссертации в поисковой системе и узнал ее библиографический номер. Он не мог прочитать ее онлайн. После этого он позвонил приятелю в Москву – это был не ученый, а просто человек, физически находившийся в столице России – и попросил его зайти в библиотеку, чтобы сделать копию диссертации и переслать ее нам. Это было сделано.
Вот и все! Я лишь могу констатировать, что биографы Путина и журналисты – многие из них очень хорошие журналисты и ученые – были крайне ленивы, поскольку не получили доступа к этому документу раньше.
Вопрос: Вам понравилась диссертация?
Гэдди: Читать этот текст было достаточно скучно. В нем не было никаких новых и интересных идей. Обычно диссертация – это работа, автор которой имеет некую оригинальную идею, тезис и пр., то есть, нечто, что необходимо исследовать и доказывать. Однако в диссертации Путина ничего не исследовалось. В ней не задавались вопросы, на которые следовало искать ответы. В ней не было ничего подобного… Научная работа Путина напоминала инструкции, выпускаемые властями. В ней был перечень материалов, количество тонн и килограммов и пр. В одной части содержалась весьма стандартная попытка провести анализ инвестиционного проекта небольшой компании в Ленинградской области. Затем следовала большая часть – транспортная схема, портовая инфраструктура, в которой также не было ничего интересного. За одним исключением.
Небольшая часть диссертации – 20, может быть 25 страниц – была посвящена вопросам стратегического планирования. И именно здесь я обнаружил то, что искал раньше – те самые оригинальные идеи. Здесь Путин описывал стратегическое планирование, причем отнюдь не в тех терминах, как это делали коммунисты. Этот кусок текста был изложен в сжатой форме, но он был очень хорошо прописан.
Для меня это была наиболее интересная часть его работы. Однако было очевидно, что она написана совершено в ином стиле, чем остальная диссертация. Каждый, кто когда-либо занимался чтением чужих научных работ и диссертаций, может определить, когда часть текста выглядит иначе, чем остальная работа. Часть диссертации Путина, посвященная стратегическому планированию, базировалась лишь на одном источнике – во всяком случае, только один источник присутствовал в сносках. В библиографии указаны 47 источников, лишь один из них был использован в заинтересовавшей меня части. Это была книга, опубликованная издательством «Прогресс» – перевод с английского работы Дэвида Клеланда и Уильяма Кинга, профессоров Университета Питтсбурга.
Я раздобыл эту книгу и начал ее читать. Она оказалась очень интересной. Однако я обратил внимание, что на страницах диссертации Путина не было сносок с указанием, с какой страницы книги была взята та или иная цитата или тот или иной факт. Однако при чтении стало понятно, что эта часть диссертации выглядела точно также, как и часть книги Клеланда и Кинга. Кроме того, стало понятно, что графики и диаграммы также были скопированы из их книги.
Однако, чтобы подтвердить это, мне требовалась книга, изданная «Прогрессом» на русском языке. Ее получить тоже оказалось затруднительно. Книга отсутствовала в американских библиотеках. Поэтому мы опять обратились к нашему московскому другу. Он вновь посетил библиотеку и сделал несколько копий этой книги. После этого я смог начать сравнивать – предложение за предложением, параграф за параграфом.
Вопрос: Вы абсолютно уверены, что это плагиат?
Гэдди: Со всей определенностью… В самой диссертации примерно 180 страниц текста. Около 16-ти страниц скопированы из книги Кинга и Клеланда, без ссылок, цитат, указаний на источник – их имена нигде не упоминаются в тексте. Путин даже не написал какого-то оригинального введения к этой главе. Поэтому читатель диссертации не испытывает никаких сомнений, что эту часть работы написал ее автор.
Говоря как профессор, я могу заявить, что подобного нельзя делать. Это нельзя делать никоим образом. Это плагиат. Если Вы хотите вставить в свою работу столь значительный кусок чужого текста, Вы обязаны закавычить его, указав, кто является его автором. Это элементарные действия, которые необходимо предпринимать. Однако этого сделано не было. Я думаю, что подобные действия будут названы плагиатом любым университетом мира, который соблюдает общепринятые международные стандарты.
Следующий вопрос: это было сделано умышленно или нет? Этот вопрос всегда возникает при обсуждении проблемы плагиата. В этом смысле, я считаю маловероятным, что данный кусок текста был намеренно спрятан. Если бы Путин не указал книгу Кинга и Клеланда в библиографии, то я бы никогда не стал проводить проверку. Я могу уверенно заявить, что эта часть диссертации была полностью заимствована. Я ничего не могу утверждать об оставшихся 160-ти страницах – я их не проверял.
Вопрос: Возможно ли, что Путин вообще не писал своей диссертации?
Гэдди: Многие люди, которые обсуждали этот вопрос, утверждают, что Путин не писал своей диссертации. Есть множество доказанных примеров того, как чиновники, в том числе и в советское время, получали научные степени, не имея никакого отношения к своим диссертациям. Мы не знаем, было ли это явление более или, наоборот, менее распространено в СССР по сравнению с современной Россией. Есть лишь одно изменение – после падения коммунизма богатые люди тоже стали получать научные степени, поскольку они способны заплатить за них.
Это очень интересный момент. Санкт-Петербургский Горный Институт – очень респектабельное и престижное учебное заведение. И его ректор – господин Ливтиненко – был лично вовлечен в процесс подготовки путинской диссертации. Считается, что он помог Путину выбрать тему и давал советы в процессе ее подготовки. При этом он член Президиума Высшей аттестационной комиссии, которая обязана отслеживать соблюдение стандартов при присвоении научных степеней, качество диссертаций и качество высшего образования в России. Постыдно, что он был вовлечен в историю с плагиатом. Но здесь может быть и нечто худшее, например, прямой подкуп – деньги или политическое влияние в обмен на диссертацию. Этот вопрос неясен. У меня нет никаких доказательств на этот счет. Единственное, что я могу доказать – это факт плагиата.
Вопрос: Как эта история может повлиять на отношения Владимира Путина с международным сообществом?
Гэдди: Я сомневаюсь, что это окажет какое-то воздействие на международном уровне. Подобные истории не влияют на международные отношения.
Что касается ситуации в России – то это дело россиян. Некоторые люди говорят, что это небольшая проблема, поскольку все занимаются подобным: «Мы голосовали за него не из-за его диссертации, мы не выбирали Путина как ученого». С другой стороны, другие утверждают, что это образец лицемерия, поскольку Путин призывает к диктатуре закона. Однако он нарушил закон, получив научную степень нечестным образом. Путин включает проблему образования в повестку дня саммита Большой Восьмерки, однако сам проявляет неуважение к стандартам образования. Я могу представить, что люди, которые самостоятельно писали свои кандидатские диссертации, могут почувствовать себя оскорбленными.
Помните, Владимир Литвиненко дважды возглавляя избирательные кампании Путина в Санкт-Петербурге – в 2000 и 2004 годы. Считается, что он имеет влияние на Путина, он дает ему советы и рекомендации. И если эта персона приобрела свое влияние в обмен на кандидатскую степень, то это, вероятно, не очень хорошая практика, если говорить и о качестве государственного управления и об уровне прозрачности власти.
Вопрос: Случались ли подобные инциденты в иных странах, с иными политиками?
Гэдди: В США был прекрасный пример подобного. Однако здесь действие разворачивалось в другой системе и оказало иной эффект. В 1997 году сенатор Джозеф Байден претендовал на то, чтобы стать кандидатом в президенты США от Демократической партии. Однако было обнаружено, что в своих речах Байден использовал те же слова, фразы и пассажи что и лидер британской Лейбористской партии Нэйл Киннок. Позднее было установлено, что Байден также использовал и куски речей Роберта Кеннеди. Люди заметили это, однако не уделили этой истории особого внимания, потому что речь шла об устной речи.
Однако чуть позже выяснилось, что Байден, будучи студентом юридического факультета, получил низший балл за свою научную работу, и ему пришлось заново проходить весь курс. Тогда студент Байден сделал то же самое, что и Путин – он использовал 8 или 10 страниц чужого текста без сносок и атрибуции. Он также указал источник, из которого переписал эти страницы в библиографии.
Оглашения этих фактов оказалось достаточно, чтобы Байден более не участвовал в борьбе за президентскую номинацию. Однако он до сих пор очень активен и остается важной фигурой в Сенате. Его избиратели посчитали, что плагиат не является достаточным препятствием для того, чтобы Байден продолжил представлять их интересы.
Я резюмирую. Первый вопрос звучит так: «Является ли диссертация Путина плагиатом или нет?». Однозначно можно утверждать, что это плагиат. Второй вопрос: «Работал ли Путин лично над своей диссертацией?». Мы не знаем, но многие сомневаются в этом. В принципе, Путин мог сам написать свою диссертацию. Однако, повторюсь, она плохо написана. Если Путин ее действительно писал, то это работа по принципу «вырежи – вставь».
Я не знаю, что может быть лучше для него. Если он действительно писал свою диссертацию, то он виновен в плагиате. Если не писал, то получил научную степень с помощью подлога.
© «Washington ProFile», 01.04.06.
В России будет царь?
Отечественная политэлита зачитывается анонимным исследованием «Проект Россия», в котором утверждается, что стране нужна монархия
Интрига появления на отечественной политической сцене «Проекта Россия» закручена лихо. Так же неожиданно и эффектно на театральную сцену в кульминационный момент выплывает восходящая звезда.
На политсцене все в точности так же: нарастающее напряжение «2008», нервное гадание о преемнике, тасовка возможных сценариев – и вдруг возникает эпохальное творение «Проект Россия». И переворачивает все вверх тормашками: все блажь, утверждает творение, – и поиск преемника, и выборы президента, и ненужная России демократия. России нужен монарх! Только он спасет нас от уничтожения, которое замыслил Запад.
А теперь о зрителях, ставших свидетелями звездного выхода. Это – поголовно VIP. Книга «Проект Россия» в открытую продажу не поступала – была разослана большим начальникам: в Кремль, «Белый дом», Госдуму, Совет Федерации. Короче, премьера для избранных.
В выходных данных книги указано: «Издание для спецраспространения». Тираж – 3 тысячи экземпляров. Ни издательства, ни авторов. То, что книга не для читающей в метро публики, видно и по качеству издания: хорошая бумага, золоченое тиснение, суперобложка. Ведь о царе речь-то! Как же без золота?
«Проект» обсуждают в кулуарах российской власти, но пока никто из посвященных прилюдно не высказался о судьбоносном творении. Молчат даже самые говорливые. Растерялись? Не знают, как реагировать? Команд-то сверху не поступало. А вдруг неверное сморозишь?
«Проектом Россия» возбудились чуткие американцы: по некоторым данным, представители госдепа США устроили закрытую встречу с российской оппозицией, где высказали обеспокоенность «монархическим проектом». Они уверены, что это проект Кремля.
Мы обратились к нашим источникам в Кремле: знать не знаем, заверили они, Кремль ни при чем.
Мы перебрали всех авторов, которых можно было заподозрить в создании монархического проекта. Они от «Проекта» открестились. Такое ощущение, что «Проект Россия» послан нам свыше... Как когда-то сами цари.
Некоторые политики усмотрели связь между возникновением «Проекта» и последними визитами президента Путина: за прошедшие полгода он посетил шесть стран с монархической формой правления (Великобритания, Бельгия, Нидерланды, Япония, Малайзия, Испания). Неспроста, мол.
Отчаявшись найти авторство бестселлера, мы решились опубликовать отрывки из него и мнения политиков о возможных последствиях внедрения «Проекта» в жизнь.
ИЗ КНИГИ
Снова на Руси Смутное время
Снова на Руси Смутное время. Россия в реанимации, но ее лечением занимаются санитары, завхозы и мародеры. Одни делают бессмысленные примочки, другие причитают и охают, третьи под шумок с пальца кольцо втихаря стягивают.
На сегодня мы худо-бедно существуем лишь потому, что сохраняется преемственность власти. КПСС, Горбачев, Ельцин, Путин – все это звенья одной цепи, продолжение советской власти. Система стремительно разлагается, но она еще существует. Когда преемственность исчезнет – она развалится. Страна превратится в город, отданный на разграбление. То, что мы видим, – еще цветочки. Ягодки впереди, когда порвется великая цепь преемственности.
Там, где Западу удалось разрушить преемственность власти – на Украине, в Грузии, в Киргизии, – начался период активного распада. «Правители», вытащенные из ниоткуда, скоро уйдут в никуда. Их сменят другие такие же, пока Запад не решит, что нужная кондиция достигнута. Когда черновая работа будет завершена, новые земли включат в чужую систему. В новой системе нет места ни украинцам, ни грузинам, ни киргизам.
Рядовому человеку совершенно безразлично, кто сидит в Кремле... Но дело в том, что игра против России ведется не ради власти и доступа к ресурсам. Все это промежуточная цель. Согласно идеологии противника нам нет места на земле.
Нас должен кто-то защищать. Но защитить некому.
Вы можете представить себе семью, где глава меняется каждые четыре года? Абсурдно. Но менять каждые четыре года власть в гигантском государстве еще абсурднее. Если наше тело начнет жить не по монархическому принципу, где царь – всему голова, а по демократическому, где каждый член сам себе режиссер, – наступит паралич. Если каждый член нашего тела получит право биться за власть, победить может не обязательно голова. Выиграть могут, например, седалищные мышцы...
Народ всегда осознавал ситуацию лучше ученых. Поэтому он до последнего держался за царя. Инстинкт и житейский опыт ему подсказывали, что пока есть лицо, незаинтересованное его грабить, пока есть Отец, человек, к которому можно обратиться по человечески и который будет смотреть на вещи с позиции ответственности перед Богом, а не с позиции приближающихся выборов, у народа будет защитник и представитель его интересов.
Монархия есть власть двух институтов: светского в лице царя и духовного в лице патриарха. Они уравновешивают друг друга.
Чтобы сохранить эту систему, нужно удерживать две фундаментальные и системообразующие точки – трон и алтарь, так называемую симфонию властей. Самая основная идея русской монархии ярче и короче всего выражена А. С. Пушкиным – уже почти перед концом его жизни: «Должен быть один человек, стоящий выше всего, выше даже закона». Эта формулировка совершенно неприемлема для римско-европейского склада мышления, для которого закон есть все: dura lex, sed lex (суров закон, но закон). Русский склад мышления ставит человека, человечность и душу выше закона. И когда закон входит в противоречие с человечностью, русское сознание отказывает ему в повиновении.
Монархия ориентирует человека на сердце; демократия – на желудок...
Английская королева одним фактом своего существования дает ощущение связи времен. Одно слово кукольной королевы перевесило экономические соображения, и национальная валюта Англии – фунт – переборола евро.
Кто будет монархом – решать Богу и народу. Наша задача – создать условия для возрождения самодержавия. Сначала на Руси, потом во всем мире.
КСТАТИ
Скоро ожидается появление второго тома «Проекта Россия». В нем будут изложены методы и способы утверждения монархии в России.
Ждем-с, ваше величество...
НАСЛЕДНИКИ ЦАРЯ
Личный секретарь императорской семьи Александр ЗАКАТОВ: Романовы не писали
– Россия с момента основания государства в 862 году до 1917 года была монархией. Благодаря усилиям всех народов нашей страны под водительством монархов Дома Рюриковичей и Дома Романовых она стала великой державой. Да, недостатки были и тогда. Но падение монархии принесло нашей Родине ни с чем не сравнимые бедствия. Убежден, что никакая другая модель государственного устройства не может быть более эффективной для многонациональной России, чем монархия.
И император Кирилл Владимирович, и Великий князь Владимир Кириллович, и нынешняя глава Императорского дома Великая княгиня Мария Владимировна со своим наследником Великим князем Георгием Михайловичем всегда говорили, что ни в коем случае не хотят навязать монархию соотечественникам против их воли, но всегда готовы ответить на народный призыв и взять ответственность за судьбу страны. Если народ пожелает восстановить монархию, на престол вступит то лицо, которое на тот момент будет являться главой Дома Романовых в силу Закона о престолонаследии.
Стремление к монархическому устройству заложено у нашего народа на генетическом уровне. Нужно просто без всякого назойливого навязывания напоминать о великом прошлом России и разъяснять, что монархическая идея – вечна, что монархия – это вполне современный государственный строй, имеющий много преимуществ.
Но часто вместо того, чтобы довести до соотечественников позицию Императорского дома и серьезно обсудить монархическую тему с компетентными людьми, под видом монархистов слово дают заведомым жуликам, самозванцам или просто невменяемым людям.
К «Проекту Россия» Императорский дом Романовых не имеет никакого отношения. Удивляет, что авторы книги не сочли возможным указать себя. Каждый имеет право высказывать свою точку зрения, но при этом нужно нести ответственность за сказанное.
Александр АНДРУЩЕНКО.
ЗА
Александр ДУГИН, политолог, лидер движения «Евразия»: Монархия была, есть и будет
– В XV веке миссия православного царства была перенесена из Византии на Россию, идея Москвы – Третьего Рима – существовала 200 лет, вплоть до 1917 года. То есть православная монархия – не просто историческая и политическая традиция, а выражение исторической миссии российского народа и государства. Если мы православные, то должны теоретически желать монархии.
На практике проблема сводится к двум принципиальным вопросам: православная монархия как священный институт, имеющий определенные процедуры избрания царя Собором или утверждение через династии, или же это изменение конституционно-правовых норм? Общество пока не созрело для проведения священного ритуала возвращения монархии. Что же касается установления просвещенного автократического режима – это назрело. В силу того, что Россия сталкивается с внешними вызовами, которые требуют экстраординарных ответов: угроза целостности, возможные конфликты в ближнем зарубежье на юге, недостаточная эффективность существующих институтов. Эти вызовы могут быть разрешены с помощью чрезвычайной концентрации власти в руках легитимного самодержавного правителя. И эта мера представляется крайне актуальной в ближайшем будущем – в 2007 – 2008 годах. И здесь можно говорить как о Путине, так и о его преемнике.
Важно не обманывать себя: монархия в России в той или иной форме всегда была, есть и будет. Ничего другого быть не может.
Владимир ЖИРИНОВСКИЙ, председатель ЛДПР: Нужен верховный правитель
– Российское государство развивалось и достигало могущества только в рамках монархии. Не потому, что мы не хотим демократии, а потому, что наша территория, окружение, климат позволяют государству эффективно функционировать только в рамках монархического, авторитарного режима. Ситуация в России такова, что нужно принимать быстрые решения и не всегда говорить всю правду людям. Если, скажем, какой-то регион мы освободим от уплаты налогов (или снизим их), потому что там начались межэтнические конфликты и объявим об этом, тогда в другом регионе будет то же самое, чтобы получить денег от Москвы. Россия должна развиваться и жить в более скрытом политическом режиме, а обеспечить это может только монарх. Не обязательно восстанавливать династию. Мы можем на заседании всех трех палат – Госдумы, Совета Федерации, Общественной палаты (таков новый вариант Новгородского вече) – избрать тайным голосованием на семь лет верховного правителя России. Если он правит хорошо – еще раз на семь. Потом избирается другой.
ПРОТИВ
Валерия НОВОДВОРСКАЯ, лидер «Демсоюза»: Надеюсь на юмор Путина
– Думаю, этот проект – создание придворных льстецов. Хотят угодить Путину. Или это от полной безысходности, ведь ни одна проблема в России не решается. Так хоть царя на помощь призовем.
Институт монархии имеет в современном мире только исторически-сентиментальное значение. Нигде в мире монархи на самом деле не правят. Самыми удачными в России были цари, которые стремились ограничить свою власть и проводить реформы: Александр I, Екатерина II. Николай II хотел создать конституционную монархию, но не успел. Возможно, это был путь России. Но время ушло.
Да, народ вроде бы за царя – судя по тому, как он относится к Путину, как относился к Ельцину, чего хотел от Сталина. Но, думаю, у Путина хватит чувства юмора не поддаваться на провокации, не выставлять себя посмешищем в мире, где к нам и так относятся странно.
Сергей МИРОНОВ, председатель Совета Федерации РФ: Смешно, когда взрослые дяди говорят о царе
– Ни к какой форме тоталитаризма, в том числе и такой мягкой, как монархия, Россия не вернется. Вообще просто смешно, когда взрослые дяди начинают всерьез говорить, что нам нужен царь. То есть расписываются в полной своей никчемности и неумении мыслить с точки зрения современных реалий.
Книгу «Проект Россия» я пролистал. Надо заметить, что описание нынешней ситуации там вполне здравое, профессиональное, подводка заслуживает внимания, но к ней прицепили никчемный вывод о монархии.
Понятно, что распространение книжки – это акция, только непонятно чья. Возможно, это провокация, чтобы показать: мол, некоторые круги в России, например, «силовики», не видят юридической возможности для третьего срока президента, потому и вбрасывают идею о монархии.
Монархический проект – полный бред, всерьез это воспринимать не стоит.
ВЗГЛЯД С 6-го ЭТАЖА
Готовы ли мы удивить мир?
Не оставляет ощущения какого-то сюрреализма. Словно обсуждается сценарий фантастического фильма, не имеющего к нашей жизни, к современной России, никакого отношения.
С другой стороны, разве в нашей истории не бывало идей, которые поначалу казались современникам вредоносной ерундой и горячечным бредом и которые потом «овладевали массами»? Больше того – народ ими восторгался и ничего другого не желал. Октябрьскую революцию с ее страшными последствиями немало людей и сейчас славит.
У России, конечно, всегда был свой путь. И она сотни раз в своей истории удивляла мир. Нам опять предлагают это сделать? В 1917-м свергли царя и почти через столетие вернули на трон?
Трон-то до сих пор стоит в Кремле. Ждет?
Но нужны ли России сегодня столь радикальные потрясения? Мы разве к ним готовы? А мир? А «частичный» царь, то есть президент с авторитарными полномочиями, о котором говорили в комментариях наши эксперты, это ведь все равно не царь. Да и были уже в России после царя такие авторитарные правители. Только счастья у народа с ними не было.
А что по этому поводу думаете вы? Звоните сегодня, 28 марта, с 12 до 13 часов (время московское) по телефону (495) 777-02-84, доб. 530 или пишите по электронной почте: kp@kp.ru
Лариса КАФТАН.
© «Комсомольская правда», 28.03.06.
Илларионов и Рубикон
Эксперт готов перейти грань между экономикой и политикой
Бывший советник Владимира Путина по экономике Андрей Илларионов в очередной раз представил обществу свое видение современной российской действительности. Глава фонда «Институт экономического анализа» был весьма импульсивным человеком и раньше, а после своей отставки с влиятельного поста стал регулярно появляться в эфире радиостанции «Эхо Москвы» и на страницах центральных СМИ. Решение любой экономической проблемы аналитик рассматривает в политической плоскости, считая, к примеру, что утрата демократических свобод ведет к деградации России. Последний его материал, опубликованный в одной из столичных газет, вообще оставляет мало что от экономики – похоже, автор и сам не заметил, как перешел грань, отделяющую ее от политики.
Учитывая сегодняшний статус Илларионова, логично предположить, что он уже в ближайшем будущем сделает следующий шаг, объединив свои усилия с одной из праволиберальных структур. Казалось бы, на этом фланге остается много деятелей подобного масштаба: Анатолий Чубайс, Егор Гайдар, Гавриил Попов, Борис Немцов, Григорий Явлинский... Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что все они от активной, публичной политики отошли: кто в науку, кто – в бизнес. Много ли сегодня в стране такого рода идеологов, оставшихся – или готовящихся стать – практическими политиками? На этот вопрос отвечают эксперты «НГ».
Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии
Я не знаю не одного такого человека. Сейчас в российской политике время простых решений, когда никто не утруждает себя стратегическим формулированием. Все или договариваются в администрации президента, или пытаются выйти на площадь, но ни то ни другое не исходит из долгосрочной концепции политики страны, поэтому такого рода вещи не востребованы объективно в такой политической системе, где все живут только сегодняшним днем. Я не вижу у Андрея Николаевича такого стратегического видения развития страны. Либеральные силы в России находятся на грани краха, и в этой ситуации они хватаются как за соломинку за любую свежую фигуру.
Ольга Крыштановская, директор Института прикладной политики
Редко бывает, что идеолог и политик – одно и то же лицо. И политики повторяют, как правило, сентенции людей, которые находятся за кулисами. Идеологи – это серые кардиналы, которые стоят и разрабатывают программы, а сами в политику не лезут. Илларионова вряд ли можно назвать просто идеологом, он, конечно, политик, он человек публичный. У него есть свои собственные взгляды на многие вопросы, и он в данном случае действует не столько как идеолог, сколько просто как прямой политик, у которого есть какие-то убеждения. И, конечно, он способен возглавить демократическую оппозицию. Тем более что все старые лидеры дискредитированы. Он потенциально такой же, как и Ходорковский, но Ходорковскому это намного сложнее сделать. Илларионов сейчас находится в одном шаге от того, чтобы стать лидером политической силы.
Евгений Ясин, научный руководитель Высшей школы экономики
Одна из крупных проблем для людей, которые являются политическими лидерами, заключается в том, что они по различным политическим соображениям должны врать людям. Они не могут быть полностью откровенны, потому что у нас политика – это всегда подковерная игра, сговоры и определенные компромиссы, без чего политическая деятельность невозможна. В этом смысле Илларионов, я думаю, никогда не будет партийным лидером, то есть он не будет возглавлять никакую партию, никакое движение, потому что он вообще по характеру своему кот, который ходит сам по себе. Но то, что он делает в последнее время, а именно выступление в защиту бизнеса, выступление по поводу дела ЮКОСа, признание незаконности и вреда колоссального, который наносит стране деятельность власти по национализации уже приватизированных компаний, – это заслуживает признания и благодарности.
Глеб Павловский, советник администрации президента
У нас каждый политик – сам себе идеолог, и самый яркий пример Жириновский. Андрей, к сожалению, становится из эксперта просто пропагандистом, и его высказывания носят всегда предсказуемый характер. Идеолог должен продуцировать новые идеи, он должен предлагать какие-то новые идеи, новые концепции, и в силу этого он приобретает силу, то есть концепция привлекает людей, и он становится политической фигурой, но Илларионов ведь этого не делает.
Леонид Гозман, заместитель председателя политсовета СПС
Среди людей, которые сочетали и мысль и дело, я бы прежде всего назвал тех, с кем связаны реформы в России, это Гайдар и Чубайс. Вот это два человека, которые и формулировали, что надо, и делали это в значительной степени. В либеральном направлении очень высок процент людей, сочетавших слово и дело. Гайдар играет огромную роль в сегодняшней экономической жизни страны, не только политической и научной, он остается и лидером СПС. Чубайс – не только руководитель крупнейшей компании, но и один из лидеров либерального движения в России, идеолог.
Сергей Митрохин, зампредседателя партии «Яблоко»
Естественно, Явлинский является такой фигурой. В гораздо большей степени, чем Илларионов. То, что говорит Илларионов, это все-таки констатация факта, что в стране нет свободы и нет модернизации, но что конкретно делать в принципе – мы не очень от него слышим. Но по базисным оценкам ситуации мы с ним сходимся. С тем, что без политической свободы не может быть экономического развития, мы согласны, и очень давно это говорим.
Жорж Соколофф, доктор политических наук, почетный профессор, советник парижского Центра перспективных исследований и информации
Я не вижу достаточно влиятельных теоретиков, которые могли бы встать у руля. Прежде в России было немало тех, кто писал умные вещи и занимал важные должности. Среди них Евгений Ясин – бывший министр экономики. Ему уже 71, и он вряд ли мечтает стать политиком. Ирина Хакамада – политик, привлекательный во всех отношениях. Но я не думаю, что у нее великое политическое будущее. Михаил Ходорковский отлично справлялся с руководством своей компанией. Сейчас его политические идеи вызывают недоумение. Упомяну госчиновника, который пусть и не написал много за последние годы, однако был очень влиятельным, – Анатолий Чубайс. Впрочем, и ему вряд ли удастся стать ведущим политиком.
Александр Рар, директор Программ России и СНГ Германского совета по внешней политике
Русская элита устала от идей. То же самое наблюдается и на Западе. В России избиратели смотрят прагматично на людей, появляющихся на политическом небосклоне. Сейчас потенциальному претенденту на власть нужно иметь образ хозяйственника. Будь Юрий Лужков помоложе, он имел бы абсолютные шансы претендовать на власть. Теоретически таким претендентом могут стать губернаторы Красноярского края и Московской области Александр Хлопонин и Борис Громов, а также глава президентской администрации Сергей Собянин. Идей, которые могли бы рассматриваться как фундамент для политики, в России очень мало.
Профессор Джулиан Купер, замдиректора Центра российских и восточноевропейских исследований Бирмингемского университета
Оппозиционные власти политики в России есть: Касьянов, Немцов, Хакамада... Однако им пока не приходится рассчитывать на поддержку избирателей. Михаил Ходорковский – очень противоречивая фигура. Ему также нелегко будет убедить массы пойти за ним. Андрей Илларионов – профессиональный экономист, но вряд ли станет политическим лидером. Впрочем, в российской политике многое происходит внезапно. Например, президент Владимир Путин появился из ниоткуда. К 2008 году может появиться кто-то, кого мы сейчас пока не знаем или знаем плохо.
Александра Самарина, Андрей Терехов.
© «Независимая газета», 28.03.06.
«То, что у «Единой России» нет идеологии, – миф»
Первый заместитель председателя Госдумы Олег Морозов
Недавно на традиционной летучке «НИ» побывал первый заместитель председателя Государственной думы, заместитель руководителя фракции «Единая Россия» Олег МОРОЗОВ. Разговор получился интересным и откровенным. Несмотря на то, что мы задавали нашему гостю острые, порой каверзные вопросы, Олег Морозов признал, что более удачную форму выяснить взгляды друг друга, чем вот так, за общим столом, – найти трудно. И с этим нельзя было не согласиться.
– Олег Викторович, в нашей газете нередко появляются критические материалы в адрес «единороссов». Вас это не задевает?
– Знаете, я такой толстокожий, и так долго уже в политике, что совершенно спокойно отношусь к критическим публикациям в свой адрес. Я в Думе 12 лет работаю, многое видел и слышал. Кроме того, я сам четыре года зарабатывал на хлеб в качестве политического обозревателя в центральной русскоязычной газете Татарстана. Так что нас можно считать коллегами.
– А каким образом должен, по вашему мнению, осуществляться диалог законодательной власти с журналистами?
– Оптимальный диалог – это как раз то, что сегодня у нас происходит. Вот я живой сижу перед вами и готов отвечать на любые вопросы. Раньше я практически каждый вторник собирал у себя на брифинг журналистов. Но сейчас из-за занятости, к сожалению, реже это делаю. Однако у меня по-прежнему репутация достаточно отрытого для журналистского сообщества человека. Во-первых, я понимаю, что никогда нельзя врать. Один раз поймают, потом никогда не отмоешься. Поэтому я стараюсь говорить правду. Во-вторых, если я не знаю, то говорю, что не знаю. Потому что боюсь попасть в неловкое положение. Диалог это и есть диалог. Вы можете сказать, что не согласны с позицией Морозова. Главное при этом, чтобы ее не переврали. А то, что вы дадите ей негативную оценку, к этому я готов. Потому что это ваше право не любить меня как человека или как политика. Я сам был в журналистской шкуре и прекрасно помню, как я писал довольно резкие материалы по Чечне, про Бориса Николаевича или по той политике, которая тогда проводилась. Мне кажется, что единственное подлинное достижение 90-х годов в России – это появление реальной свободы слова и свободы информации. «Закон о СМИ», как мне кажется, оказался самым долгоиграющим и стойким законом.
– А если бы вы сейчас были политобозревателем, то о чем бы вы написали резкий материал?
– Очень сложно засунуть себя в шкуру человека, который должен быть и деполитизирован и деидеологизирован, а таким и надо быть политобозревателю.
Конечно, когда я был им, у меня имелась своя точка зрения на многие вещи. Но я понимал, что должен быть прежде всего аналитиком, учитывающим различные точки зрения. Для меня первая чеченская война, например, – это полная чума по нескольким причинам. По тому, как она была подготовлена, представлена обществу прежде всего. По тому, как врали о происходящем там, по последствиям, которые потрясли до основания страну. Тогда просто отдали часть Российской Федерации под власть бандитов. И понятно, что я не мог быть равнодушен в этой ситуации. Я, кстати, голосовал за импичмент президенту именно по пункту о войне в Чечне. Я говорил, что все остальные пункты бредовые, а этот реальный. Причем говорил это, уже будучи руководителем фракции в Госдуме.
Так вот, мне сейчас сложно представить себя на месте человека, отстраненного от политики. Потому что я весь в ней. С головой, с ногами. Я один из руководителей партии, один из руководителей Госдумы. Хотя как гражданин вижу все недостатки правительственного запуска, например, 122-го закона о монетизации льгот. Хотя стоит отметить, что и в этом вопросе все достаточно неоднозначно. С одной стороны, вначале было множество просчетов. С другой – впервые люди получают сегодня реальную помощь. Объем потребляемых лекарств, по крайней мере в моем округе, в три-четыре раза больше, чем раньше. Людей, которые лечатся в санатории, тоже в три-четыре раза больше. У меня вот в округе «забузил» один гражданин. А потом я выяснил, что он и был тем льготником, который раньше «съедал» всю норму от населенного пункта на курорты. Он за всех ездил. И он же оказался главным ругателем этого закона.
А по поводу критики... Пожалуй, я бы сегодня выступил жестким критиком Партии жизни. Есть партии идеологические, например, коммунисты. Можно соглашаться с ними или не соглашаться. Но у них есть система действий, их есть за что ругать. А как критиковать партию, которая говорит, вот вы нас изберите, и минимальная зарплата бюджетников станет шесть тысяч рублей. Зюганов таких безответственных заявлений не делает, так безответственно не поступает даже король словесной эквилибристики Жириновский.
– Но вашу партию, кстати, тоже упрекают в том, что у нее нет идеологии?
– Я один из тех людей, которые участвуют в формулировании идеологии партии. Если под этим термином мы понимаем классические идеологии, те, которые появились в XIX-XX столетии, то такой у «Единой России» нет и не может быть. Потому что это классовое понимание идеологии по Ленину, по Марксу уже неадекватно сегодняшнему дню. Откройте их труды, там везде написано – «в классовом обществе идеология всегда есть выражение интересов определенного класса». Получается, мы приехали в век двадцать первый, а нам говорят, вот вам набор классических идеологий – вот либеральная, вот коммунистическая, вот национал-социалистическая. Выбирайте, пожалуйста, «пиджачок», какой вам подходит. Вы правые или левые? Бредовая постановка вопроса с точки зрения логики современной жизни.
Я могу по любому мировоззренческому и собственно идеологическому вопросу сформулировать очень четко позицию «Единой России». И не просто сформулировать, но и показать документ, где это написано. Потому что мы идеологию понимаем как систему ценностей, взглядов и целей. Мы категорические противники классовых идеологий. Сегодня главная задача «Единой России» – это консолидация общества вокруг очевидных понятных всем целей. Например, кто может выступить против тезиса, что место России в сегодняшнем мире должно измениться, что она должна стать государством, которое в силах защитить свои интересы.
Для этого нужно сделать ряд практических шагов. Например, если у нас не будет конкурентоспособной экономики, мощного оборонного комплекса, то мы не станем таким государством. «Единая Россия» – партия гражданского мира и гражданской консолидации. А все политические партии, которые нам оппонируют, являются партиями гражданского конфликта. Потому что выступают кто за русских, кто за бедных. Я тоже за бедных, но я понимаю, что невозможно ликвидировать бедность, сделав всех равными в нищете. Если нет эффективного бизнеса, если никто не платит налоги, не пополняется бюджет, то бедность не победить. Поэтому я не могу быть идеологическим соратником господ Зюганова, Немцова, тех людей, которые остались в старых шорах представления об идеологии.
– Но что-то никто не слышал, чтобы какая-нибудь партия выступала против консолидации, против того, чтобы Россия заняла свое достойное место в мире, против экономического развития и эффективного бизнеса. Тем не менее у коммунистов своя программа, как этого добиваться, у СПС своя. Даже у Жириновского есть некие взгляды на то, как достичь тех же самых результатов, о которых вы говорите, и в какие сроки. Этим они, собственно, друг от друга и отличаются. А «Единая Россия» отличается только тем, что в ней собралась вся элита…
– Мы здесь имеем дело с блистательным идеологическим мифом, который о нас сформулирован нашими оппонентами. Я готов признать, что сделали они это очень успешно. Нашли очень верные методы представить нас партией чиновников, партией без идеологии, без лица. Но заметьте, ведь впервые в России идут глубочайшие реформы, от которых никого не трясет. Почему другие силы, когда они были у власти, не добились этого?
Я читал многие партийные программы. Все они очень хорошие. Вопрос в другом – насколько они реализуемы. У нас есть конкретные стратегические задачи, которые мы сформулировали. И в отличие от других мы еще претворяем их в жизнь. Больше того, у нас проблема покруче, чем у всех остальных. Мы будем в 2007 году на выборах отвечать за свои действия. И ни за кого не сможем спрятаться.
– А чего может опасаться «Единая Россия» на следующих выборах, имея в своем распоряжении весь федеральный медиаресурс?
– У меня двоякое отношение к этому тезису. Мы в очень интересном положении оказались. C одной стороны, вы правы. Если формально оценивать медиаресурс, он у нас в большей степени, чем у кого-либо. С другой стороны, есть совершенно официальная статистика, которую приводят наши эксперты. Она докажет вам как дважды два, что мы самая критикуемая партия. И это, наверное, неизбежно. Журналисты ведь не марионетки, чтобы их можно было заставить говорить только так, а не иначе. Я на эту тему общался, кстати, и с Эрнстом, и с Добродеевым. Они говорят: «Конечно, мы понимаем, что вас нужно как-то подпирать, потому что вы делаете много важного. Но мы не можем говорить про вас только хорошее. Мы будем сообщать и плохое, если есть факты». Поэтому управляемость, о которой говорят, довольно условная. А в регионах местные СМИ, между прочим, колошматят местную власть вместе с «Единой Россией» так, что только перья летят. И правильно делают, а то мы будем сытыми и скучными.
– Согласно социологическим опросам депутаты находятся на одном из первых мест в рейтинге недоверия со стороны населения. У нас были в гостях депутаты Жириновский, Рогозин, Дмитриева, и ни у кого из них не было депутатского значка. У вас его тоже нет. Вы костюм не хотите испортить или вам стыдно носить такой значок?
– Я из числа тех депутатов, которых бьют не по значку, а по роже. Если я прихожу в магазин, то есть ли у меня значок, нет ли значка, меня все узнают. Я ни разу не надевал депутатский значок с самого начала, как стал депутатом. Просто не могу принять психологически эту традицию, неизвестно кем придуманную. Почему нужно носить значок, обозначающий мою обычную рядовую профессию?
– И еще вопрос по поводу не слишком большого уважения граждан к депутатам. Знаете, злые языки говорят, что места в парламенте чего-то стоят?
– При старой системе, когда половина депутатов избиралась по округам, а половина по спискам, партия могла сформировать любое количество этих списков, хочет, три, хочет, пять, хочет, семь. В каждом было по сорок человек. Например, проходят в итоге восемь человек. И на восьмое место можно было спокойно поставить за деньги человека из бизнеса, что, кстати, и сделано сегодня в ряде известных политических партий. А избиратель до восьмого места никогда не доберется. Он не знает, кто там на нем. А сейчас, когда все 450 человек избираются по спискам и они по закону не могут быть длинными, так как весь партсписок будет разделен на минимум 100 – максимум 156 региональных частей. В коротком списке каждый соискатель виден избирателю. И включить в него неведомых людям граждан за деньги стало гораздо сложнее.
– Вы в курсе, что, по некоторым данным, больше всего миллиардеров в вашей фракции?
– Про миллиардеров не знаю, хотя могу допустить, что люди с такими деньгами есть в «Единой России». Вот, например, Айрат Хайруллин, бывший владелец «Красного Востока». Но он выиграл в одномандатном округе в Казани, причем обошел серьезных соперников. Одним из них был Иван Грачев, трижды депутат Госдумы. И я знаю, как Хайруллин «пахал» на своей избирательной кампании. Так что это большое заблуждение считать, что избирательную кампанию можно выиграть, имея просто много денег. У моего соперника, например, в одномандатном округе денег было гораздо больше, чем у меня. И это ему не помогло. Что же касается миллиардеров у нас, то я не исключаю, что состоятельные люди, которые участвовали в финансировании избирательной кампании «Единой России», есть. Но я категорически исключаю, что они купили свое место. В этом просто нет нужды. Это нужно тем партиям, для которых проблема – преодолеть семипроцентный барьер. Наша задача – получить парламентское большинство. Нам нет смысла продавать места в списке. Ведь таким образом мы поставим под угрозу этот результат. Мы более серьезные источники финансирования найдем.
– А как происходит прием новых членов партии? Есть какие-то ограничения, кандидатский стаж, как в КПСС? И зачем вам столько членов – уже больше миллиона?
– Мы бы запросто могли сделать завтра двухмиллионную партию. У нас были горячие головы в прежнем руководстве партии, особенно в исполкоме и генсовете, которые такую задачу ставили. Но сейчас мы ее не ставим. А что касается приема в ряды, то законодательство сегодня предполагает три повода для отказа в этом: если вы находитесь под судом, если состоите в другой партии или если вы иностранный гражданин. Такую норму предложил президент Путин, так что членство в партии у нас заявительное.
– А членские взносы большие?
– У нас нет фиксированной суммы. Например, для пенсионеров или студентов взносы минимальные, или они могут вообще их не платить. Для остальных они составляют один процент от месячного дохода.
– А вам самим не будет страшно, если все вокруг будут членами «Единой России»?
– Будет страшно, но этого никогда не будет, пока есть сидящие в этом зале.
– Значит, нас уже не примете?
– Почему? Примем, если напишете заявление. Но главное, не надо дебилизировать ситуацию. Мне, например, кажется, что из «Единой России» в перспективе могут вырасти и другие партии. Например, социал-демократическая. Но сейчас ломать партию, чтобы искусственно делать правый и левый центры, нельзя. Мы просто запутаем всех. Этот процесс должен иметь естественное развитие.
– То есть в партии дискуссии быть не может?
– Наоборот, дискуссия идет постоянно между теми, кто имеет взгляды правее или левее программных.
– А есть ли, на ваш взгляд, логика преемственности в новейшей истории развития отечественного парламента? Дума от созыва к созыву – это сериал или каждый раз новое кино?
– Раньше в Думе первых созывов была определенная интрига, иногда все зависело от удачного выступления политика. Но минусом этой системы было абсолютное отсутствие политической ответственности за принятие решений, потому что не было центра их принятия. И это неизбежно порождало абсолютно непонятные взаимоотношения между законодательной и исполнительной ветвями власти. Все эти кризисы, череда премьеров – следствие этого. В сегодняшней Думе центр принятия решений всем известен. Тем не менее мы распрощались с идеей конституционного большинства, такого больше не будет. Теперь мы будем бороться за простое большинство.
– Но то, о чем вы говорите как о недостатках первой Думы, как раз полностью соответствовало конституционному принципу разделения властей, в отличие от нынешней ситуации...
– Но разделение и сейчас сохранилось. Власти исполнительная, законодательная и судебная занимаются каждая своим делом, не вторгаясь в чужую сферу. Да, сейчас стало скучно, но ничего скучнее, чем принятие решений в парламенте, не существует. Это вам со стороны кажется, что решение принимается на пленарном заседании. Но даже в той Думе, где было «броуновское движение», это была иллюзия. На самом деле решения принимаются в комитетах, в процессе закулисных переговоров, личных контактов. Сегодня происходит то же самое. Мы ведем напряженный диалог с правительством, министерствами. Было бы абсурдно, если бы пришел в парламент президентский законопроект, а мы бы сказали: «Знаете, Владимир Владимирович, это плохой законопроект, вы его доработайте». Любой документ, который вносит президент, мы видим еще до того, как он попадает в Госдуму. Мы заранее уже говорим, что нужно исправить, изменить. И он вносится тогда, когда депутатам потребуется внести лишь минимальные поправки.
– Обладает ли партия представлением о том, что реально происходит в стране? При том, какая у нас телевизионная картинка, при заказных социологических опросах не становитесь ли вы жертвами самообмана?
– Я по образованию социолог, политолог. И я знаю, как нужно сделать соцопрос, чтобы он порадовал. Но есть ведь другой источник информации. Идут региональные кампании, где мы получаем тот или иной результат. У нас нет никаких иллюзий, и мы делаем прагматичные оценки. Зачем нам себя убеждать, что мы самые сильные или самые удачливые. Мы ставим перед собой четкие цели. Мы либо выиграем, либо проиграем.
– Вы сомневаетесь в победе?
– Перед нами стоит очень сложная задача. Необходимо по-другому отстраивать структуры партии в регионах. Нужно по-другому формировать идеологический актив, чтобы партийцы готовы были вступать в дискуссии. Нельзя идти на выборы, сомневаясь в победе. Иначе проиграешь обязательно. Это закон уличной драки. Не хочешь драться – не дерись. А если замахнулся, то бей. Но нужно понимать, что придется приложить колоссальные усилия. Это не прогулка по Невскому проспекту.
– Откройте секрет, почему бурый мишка с партийной эмблемы сменил свой цвет на белый?
– Ну, он не то чтобы белый, он такой стилизованный медведь. Политтехнологи провели фокус-группы и выяснили, что старая картинка не технологична, например, при массовом тиражировании. Кроме того, первый символ был данью слиянию нескольких организаций. Нужно было учесть интересы «Отечества», «Единства» и «Всей России». А сейчас это абсолютно технологическое решение. Никакой политики за ним не стоит.
Подготовила Надежда КРАСИЛОВА.
© «Новые Известия», 28.03.06.
Третий срок джентльмена удачи
Когда Борис Николаевич назначил Владимира Владимировича своим преемником, я моментально переквалифицировался из ярого антиельциниста в такого же радикального антипутиниста. Тогда либеральная пресса демонизировала фигуру скромного и тихого директора ФСБ. Все ждали «железной руки», диктатуры, порядка, волны репрессий, «черных воронков» и тому подобного. Ждали и противники (со страхом), и сразу же появившиеся «сторонники» (с упованием). Знаем мы этих сторонников! Как говорится, «эта редиска заложит нас при первом же шухере», то есть я хотел сказать «этот нехороший человек предаст нас при первой же опасности».
Действительно, никаких настоящих сторонников (без кавычек) у Путина тогда не было. Нет четкой программы, нет и тех, кто будет ее поддерживать. Была и остается некая неповоротливая масса, составляющая «партию власти» («Единая Россия», она же «Единство», она же «Наш дом – Россия», она же «Выбор России», она же Коммунистическая партия Советского Союза плюс комсомол, – названия можно менять, а состав остается тем же).
Ждем уже шесть лет, но никак не можем дождаться. Конечно, есть «точечные» репрессии – не выдерживающие никакой критики «дела» Пасько, Данилова и т.п. Но говорить о массовом терроре, слава богу, не приходится. И даже пасть и моргала Николы Питерского останутся в целости и сохранности (он же питерский).
Демократии в России нет, Конституция попрана – это очевидно. Страна разделена на так называемые федеральные округа, управляемые назначенными из Москвы чиновниками. Теперь мы не выбираем всенародным голосованием губернаторов. Депутатов выбираем по результатам первого и единственного тура простым большинством голосов, которое чаще всего оказывается абсолютным меньшинством. Пятипроцентный барьер, бездумно скопированный с немецкого закона о выборах, уже заменили семипроцентным. Кандидатов на пост президента могут выдвигать только политические партии, а для того чтобы партия получила право обрести такой статус, она должна набрать немалое количество мертвых душ. Постоянно слышатся угрозы лишить нас последней надежды в этой ситуации – права проголосовать за единственного истинно народного кандидата «против всех». В общем, народ, который по Конституции является источником и носителем государственного суверенитета, в управлении страной никак не участвует.
Ладно, хватит перечислять всем известные факты. Тем более что обращают на них свое внимание только те, кто с уверенностью прогнозировал наступление диктатуры, слышал леденящую душу поступь деспотизма уже шесть лет назад (такие, как я, например). То есть те, кому «больше всех надо» (лично мне не надо, но по привычке, по инерции, в силу исследовательского интереса внимание продолжаю обращать), большинство же этих перемен и вовсе не замечает.
Либералы, будучи убежденными государственниками, отдавая безусловный приоритет правовым отношениям, не заметили, что российский народ уже давно привык жить вне государства. Это не только наша национальная особенность. Подобная схема отношений характерна также, например, для Италии (особенно для южных областей). Суть ее заключается в том, что представителю власти – президенту, чиновнику, полицейскому, барину-феодалу, наместнику – оказывают всевозможные внешние знаки почтения и уважения, но оказывают их, держа при этом фигу в кармане. И не нужен нашему народу никакой бессмысленный и беспощадный бунт. Опять же либералы, услышав слово «анархизм», в первую очередь вспоминают о Бакунине и Кропоткине, то есть о таких же «западниках», вышедших из мировоззрения европейского Просвещения, как и они сами. А народ у нас другой – «хипповый» у нас народ! Революциям мы предпочитаем мирный уход подальше от проблем, беспощадным бунтам – эскапизм (здесь не Франция, у нас новый Кодекс законов о труде прошел незамеченным, если не считать беззубых так называемых акций так называемого протеста КПРФ). Повторюсь: народ – источник и носитель суверенитета не участвует в управлении страной, но ему это и не нужно.
Государственную систему можно сравнить с пирамидкой из кубиков (в терминологии Путина – «вертикаль власти»). Обычно такая система может нормально работать. Глава государства находится на самом верху. Можно спокойно менять этот кубик на кубик, например, другого цвета, а пирамидка («вертикаль власти») останется стоять. Величайшим промахом Путина стало то, что он совершил государственный переворот, направленный против самого себя. Сам собою он был свергнут с вершины пирамидки («вертикали власти») и поставлен в ее основание. Теперь, подобно Атланту, Владимир Владимирович взвалил себе на плечи тяжкую ношу и, надо признать, пока с этой ношей справляется.
А ведь и правда, дела постепенно приходят в порядок, ВВП (не Путин, а продукт) растет, никаких диктаторских замашек со стороны власти не наблюдается. Конечно, в правительстве еще остаются некоторые нелюбимые привыкшими к демократии либералами (или просто теми, кому «больше всех надо») и коммунистами (которые, несмотря на демонстрируемую ими нелюбовь к «демократам», не могут без этой самой демократии существовать, постоянно обращаются к таким терминам, как «народовластие», «интересы большинства» и т.д.) фигуры вроде министра обороны Иванова или министра финансов Кудрина (соответственно). Но их легко можно заменить, ведь в отличие от Путина они находятся не в основании, а на вершине пирамидки («вертикали власти»).
Известно, что полновластным хозяином в любом учреждении чувствует себя не директор, а вахтер.
И в этот момент возникает вопрос о преемнике. В государствах, функционирующих без постоянного внешнего принуждения, преемники не нужны, все происходит само собой, путем всенародного волеизъявления, но в нашем случае, когда «президент в ответе за все», вопрос о преемнике представляется если не необходимым, то, по крайней мере, естественным. Путину необходим преемник, так как если он позволит нам свободно выбрать следующего президента, то вся пирамидка («вертикаль власти») неизбежно рассыплется, ведь создавалась она под одного человека – «по индивидуальному заказу». Государство было сшито по размеру плеч «Атланта», который должен его носить. Вопрос: найдется ли такой преемник? Грызлов? Миронов? Не смешите мои тапочки! Они, конечно, такие же «не выдающиеся», как и Путин, «особых примет нет» (необходимое качество разведчика), но, главное, чтобы костюмчик (государство) сидел, а костюмчик им совсем не по размеру, велик костюмчик.
Борису Николаевичу преемника было подобрать легко. Он мог назначить кого угодно – это вполне соответствовало стилю его руководства, это было возможно потому, что, несмотря на все царско-барские замашки первого российского президента, государство еще функционировало. Теперь же любое техническое решение нуждается в высочайшей санкции главы государства, находящегося в основании пирамидки из кубиков («вертикали власти»). Вспомним случай, когда бойкая старушка из российской глубинки добилась того, что в ее деревне наконец-то появился водопровод. Удалось ей это после того, как она обратилась непосредственно к президенту во время сеанса прямой связи. Путин, в свою очередь, обратился к губернатору, припугнув его тем, что не представит его кандидатуру на следующий срок. В итоге в деревню, где проживает прыткая пенсионерка, проложены трубы, а все чиновники остались на своих местах. Может быть, и мне стоит воспользоваться случаем и обратиться к главе государства, дабы он разобрался с проблемой парковки на газонах в моем дворе и курения в лифте в моем подъезде. Ведь это просто: стоит только намекнуть губернатору, а все остальное он сделает сам.
Итак, Отечество в опасности! Смена руководства, находящегося не на вершине, а в основании пирамидки («вертикали власти»), может привести к смуте и разрушению той самой пирамидки (уже не только «вертикали власти», но и страны в целом).
Либо Владимир Владимирович в оставшиеся до конца своего президентского срока годы сам начнет заниматься ликвидацией последствий своей государственной и административной политики. (Поиграли в кубики – и хватит! Ситуация выровнялась, достигли некоторого уровня развития, появилась база для развития дальнейшего. Как мы знаем из истории, любые чрезвычайные меры приводят к желаемому результату лишь при том условии, если они кратковременны, если срок их действия четко определен и ограничен.) Либо придется ему «оттрубить» еще один, два или сколько позволит здоровье сроков на посту первого среди равных. Возможно, он сам теперь жалеет, что ввязался в эту игру, но уже ничего не поделаешь, придется отвечать за ошибки своей политической юности.
Дмитрий Бирюков.
© «Русский Журнал», 28.03.06.
Постиндустриальный феодализм
Власть перехватывает и использует лозунги и идеи коммунистов. Эту нехитрую и, в сущности, справедливую мысль констатировал первый зампред ЦК КПРФ Иван Мельников в докладе шестому пленуму ленинского центрального комитета. А какой еще может быть государственная идеологическая доктрина, если на этажах Старой площади еще мечутся по ночам неслышными сполохами неуспокоившиеся тени генеральных секретарей, тщащиеся покинуть проклятое серое здание через второй подъезд бывшего ЦК? В этом смысле КПРФ может считать себя партией, взявшей власть. Причем по второму разу.
Власть не занимается плагиатом, Боже упаси. Просто она обладает противоестественной монополией на добычу и переработку идеологического сырья. И поэтому вольна по праву феодала брать все, что плохо лежит, совершенно бесплатно. Хоть у коммунистов, хоть у либералов. Хоть у почвенников домотканых, хоть у космополитов безродных.
Или просто улавливать общественные настроения, как это было в деле водителя Щербинского, лавры освобождения которого теперь принадлежат партии власти.
«Мы уже давно привыкли к тому, что власть занимается перехватом патриотических лозунгов, – говорил Мельников в своем докладе, – особенно в части дипломатических дискуссий с Западом. Да, в ряде внешнеполитических оценок точка зрения партии и точка зрения Кремля сходятся». Это очень важная правда, раскрытая во всей своей сомнительной красе одним из лидеров оппозиции, партии, которая собирается заниматься с партией власти, как выразился Мельников, «двухпартийной борьбой». Основной смысл борьбы: кто, Кремль или Компартия, превратит в гонке за голосами избирателей внутреннюю и внешнюю политику в более коммунистическую, более популистскую, более оборонную.
Соревнование обещает быть увлекательным. Потому что одни (власть), цитирую Мельникова, «ищут не только политическую, но и «идейную» нишу, с помощью которой обществу будет прививаться некий консерватизм, страх сойти с проводимого курса». Другие (коммунисты), осознав, что ресурсы ностальгии по Советскому Союзу исчерпаны (да и высшее руководство страны черпает вдохновение из того же источника – на всех живой воды не хватит), займутся поисками знамени, «за которым нашим людям, воспитанным на ценностях подлинной справедливости, хочется идти без страха и сомнений».
Это двухпартийная борьба за огосударствленную экономику и вассальный бизнес, поощряемый государством национализм, контролируемую политическую и гражданскую активность, внешнюю политику, построенную на оборонном сознании.
Единственное принципиальное отличие состоит в том, что цель одних – государственный капитализм, других – государственный социализм.
Главное же в этих словосочетаниях – прилагательное «государственный». А более точное существительное, если называть вещи своими именами, – феодализм. Только такой модернизированный – постиндустриальный феодализм.
Незначительные отличия – в градусе продаваемых электорату одних и тех же лозунгов и идей. Начальство говорит: суверенная демократия. Коммунисты нагнетают напряжение: не надо красть у нас идею. Это – нами придуманный «особый путь». Начальство твердит: платите налоги и не отправитесь варежки вязать в места не столь отдаленные. Коммунисты говорят: мы уверенно противопоставим такому подходу свой тезис о возвращении в государственную собственность природных ресурсов и стратегически важных отраслей. (Правда, некоторые практические шаги в этом направлении уже осуществляются властью, и потому невозможно избавиться от впечатления, что на этом участке идеологического соревнования коммунисты уже начинают отставать.) Сверху – нацпроекты и просто лоббистские проекты наиболее сладкого распределения средств Стабфонда. Снизу, от коммунистов, – «народно-ориентированная экономика», в основе которой «цельная, умная, продуманная, конкретная программа» разбазаривания Стабилизационного фонда. Сверху со всей суровостью контрреволюционного правосознания говорят: нет олигархическому режиму 90-х годов. Снизу усмехаются: для нас этот вопрос не стоял и не стоит, мы всегда боролись против олигархов, и эта борьба продолжается.
Амбивалентная, прошу прощения за грубое слово, картина получается – где верхи, а где низы? Все перемешалось в угаре двухпартийной борьбы государственников-антиолигархистов. Прав Иван Мельников, тысячу раз прав: «Главное наше оружие – перехват инициативы». Кто быстрее поймает «те волны, которые возникают в обществе стихийно», того и «тапки». То есть Старая площадь – с еще недоразвалившейся аскетичной цековской мебелью 70-х годов. Глядя на которую главный идеолог противоположного коммунистическому лагеря Владислав Сурков, вероятно, и придумал один из ярких тезисов своей идеологии: «Мы живем на наследство, оставшееся нам от Советского Союза».
Странная у нас двухпартийная система получается. Обе партии никак не могут побороть ностальгию по СССР. Обе партии сражаются со шпионами, поляками, украинцами и ищут во всем происходящем всепроникающую руку Запада. Видят во всей экономике одну большую стратегическую отрасль. Норовят накормить трудящихся семью хлебами стабилизационного фонда…
А впрочем, кажется, просто сбылась мечта одного известного политического лидера – Горбачева М.С., мечтавшего о конвергенции капитализма и социализма.
Так вот ты какая, конвергенция!
Андрей Колесников
Заместитель главного редактора газеты «Известия».
© «Газета.Ru», 28.03.06.
Мумии не возвращаются
Еще один политик не то чтобы сошел со сцены, но отошел к кулисам, где равнодушные к происходящему на заднем плане телекамеры едва ли будут фиксировать его присутствие.
Дмитрий Рогозин ушел из лидеров в рядовые с намерением вновь дослужиться до генерала. Трогательно, как в старом советском мультике про Карлсона: «Он улетел, но обещал вернуться», – но гораздо более безнадежно. В политику, в большую российскую политику, почти не возвращаются. Из искр давно не возгорается пламя, и политики не бесстрашные костерки на ветру, не негаснущие звезды, а походя задуваемые свечки. И речь не только о Рогозине, формально остающемся депутатом и членом буквально гонимой «Родины». А о том, что за уже чуть ли не два десятилетия то более, то менее активной политической жизни правило «обратной дороги нет» действует четко.
Любое возвращение назад, на политические подмостки, – исключение, свидетельствующее о необычном повороте событий, недюжинности героя или особой комбинации случайных факторов.
Самый яркий и показательный пример – вынырнувший из политического небытия Ельцин. Но и времена были почти революционные, и Ельцин – человек неординарного драйва, и Горбачев сослал его в чересчур ближнюю ссылку – не послом в жаркую Африку, а на Большую Дмитровку, в Госстрой.
Уже сам Ельцин старался не допускать возвращений ни друзей, ни врагов. Речь, разумеется, не только о бунтаре Руслане Хасбулатове. Но и о близких сподвижниках Ельцина – о Бурбулисе и Скокове, о Коржакове и Филатове и многих других. Кто-то из них формально в политике, но член Госдумы Коржаков – только тень всесильного Охранника, а сенатор Бурбулис – лишь тень всемогущего Госсекретаря.
Причина массового невозвращенчества не в злой воле безжалостного Ельцина, предпочитавшего свежие подкрепления старой гвардии. И не в расчетливости Путина, заместившего оставленных ему в наследство государственных мужей своими, как только вошел в настоящую силу. И не в неумолимой логике любой эпохи перемен: вплоть до последнего времени события в России развивались так стремительно, что пропустившие по любой причине любой акт политической пьесы в следующих действиях зачастую оказывались бессловесными статистами. При головокружительной смене декораций – политических путчей, экономических кризисов, локальных войн, терактов и катастроф – идеологические и персональные пристрастия зрителей-избирателей обновляются куда быстрее, чем успевают смениться сами персоны.
Поэтому даже так называемые долгожители, застрявшие в политике с начала 90-х, выглядят не мастито, а чаще жалко и комично.
Так и не нашедший новых слов для затянувшейся борьбы с антинародными режимами Зюганов, теряющий славу главного патриота России Жириновский, неудачно сменивший амплуа государственника и консерватора на либерала и оппозиционера Владимир Рыжков. Лишь бездарность путинской труппы и однообразие сюжета в нынешней антрепризе спасает старожилов от полного зрительского забвения. Еще безнадежнее ситуация для тех деятелей, которых исключили даже из второго состава и отправили в зрительный зал.
Политика в России не считается профессией, при этом заниматься ею можно только на профессиональной основе, если положено по должности.
И имеется соответствующий статус и прилагающиеся к нему официальные орудия труда и средства производства. В противном случае ты кто угодно – бунтарь, оригинал, чудак, борец с режимом, городской сумасшедший. Но не политик. Никто же не держит за таковых Валерию Новодворскую, Эдуарда Лимонова или Виктора Анпилова. Владимир Жириновский стал политиком только тогда, когда получил из рук Николая Рябова свое первое депутатское удостоверение. Все, чем бессменный либерал-демократ земли русской развлекался до этого, можно называть по-всякому: перформансом, эпатажем, хобби – только не политикой.
Равно как не являются политическими занятиями и нынешние партийные эксперименты экс-премьера Касьянова.
Такова российская специфика: либо ты во власти, то есть в игре, либо уже нет. Для любительских трупп недостаточно зрителей. Нет не только пресловутого гражданского общества, нет даже тонкого слоя людей, готовых поддерживать близких по мысли и духу, но временно оказавшихся за пределами власти, а значит, и профессии политиков.
Возможно, поэтому многие государственные мужи с такой легкостью меняют партбилеты. Выбор делается вовсе не между действующей партией власти и любой другой. А как у губернаторов, бывших коммунистов, – Александра Ткачева, Александра Михайлова, Амана Тулеева, Александра Черногорова, у демократа Владимира Прусака или яблочника Михаила Меня – между высоким креслом и его отсутствием. Счет перевертышей среди депутатов и политиков помельче можно и вовсе вести на десятки.
Беспринципность и приспособленчество усиливается год от года именно потому, что любое, даже кратковременное положение «вне игры» чревато не коротким удалением, а бессрочной дисквалификацией.
Уходят, и почти всегда уходят безвозвратно, все: и харизматичные лидеры, и «серые кардиналы», и молодые дарования, и политические тяжеловесы. Исключения – Валентина Матвиенко, Сергей Кириенко, Сергей Бабурин – лишь оттеняют это правило российской политики. Уходят и «куклы», и «кукловоды». И это, возможно, единственная утешительная мысль в российской политической безнадежности. У нас «мумии» не возвращаются.
Наталья Оленич.
© «Газета.Ru», 28.03.06.
Сергей Иванов получил агентские
Российские силовики готовятся к войне друг с другом. В 2007 году формирование гособоронзаказа будет передано из Минобороны в новообразованное Федеральное агентство по заказам вооружения, военной и специальной техники. Так глава Минобороны лишил контроля за военными финансами своих собственных генералов.
Всего неделю назад указом президента министр обороны Сергей Иванов был назначен руководителем Военно-промышленной комиссии при правительстве – структуры, которая будет в этом году заниматься формированием гособоронзаказа.
Эксперты расценили это как значительную аппаратную победу министра обороны.
|
Планы Иванова на вторую пятилетку
|
Во-первых, комиссия оказалась подотчетна исключительно президенту и премьер-министру, и Иванов получил возможность решать оборонные вопросы «поверх» голов остальных министров, в первую очередь – министра финансов Алексея Кудрина и министра экономразвития Германа Грефа. Во-вторых, заместитель Иванова Владислав Путилин получил полномочия, ни в чем не уступающие министерским, в том числе право бюджетной подписи.
Преобразования военного ведомства на этом не закончились. Как рассказал во вторник сам Сергей Иванов, с 1 января 2007 года будет создано специальное Федеральное агентство по заказам вооружения, военной и специальной техники.
«Уже принято принципиальное решение: с 1 января 2007 года вся система заказов, заключение контрактов будет выведена из Министерства обороны в гражданскую структуру в правительстве РФ», – подчеркнул министр.
В агентстве, подчеркивает Иванов, не будет представителей силовых ведомств. Оно будет укомплектовано исключительно гражданским персоналом. И хотя, по его словам, заказ, как и прежде, будет формироваться военными, заключать договоры будут «не офицеры и генералы, а гражданские лица». Таким образом, уверен министр, новая структура сможет «выполнить указания президента РФ о декоммерциализации ВС в части заказов и поставок ВВСТ (Вооружения и военной специальной техники. – «Газета.Ru»)». А следовательно, «максимально сократить возможности для любого рода махинаций и злоупотреблений, в том числе коррупционного характера», уверен министр:
«Военные должны заниматься своим делом, а гражданские специалисты – своим».
Создание агентства, которое претендует на контроль над финансовыми потоками оборонной промышленности, сильно укрепляет позиции министра обороны и ослабляет позиции его подчиненных в Минобороны. В 2006 году затраты государства на покупку, разработку и ремонт вооружений составят порядка $9 млрд. Но эта цифра включает в себя закупки не только Минобороны, но и других силовых ведомств. «Создание агентства – серьезное аппаратное усиление позиции Иванова», – подтверждает это мнение эксперт московского Центра Карнеги Николай Петров. «Создание агентства, безусловно, поможет и борьбе с коррупцией в оборонном ведомстве», – замечает директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов.
Однако велика вероятность и того, что контроль за расходованием оборонных средств, который сейчас хотя бы отчасти выполняют МЭРТ и Минфин, будет выведен из сферы деятельности этих министерств, опасаются эксперты.
«Впрочем, Иванов не будет разбираться с публичными министрами экономики и финансов, – говорит Николай Петров. – Его противниками в новом качестве будут совсем другие люди – группа в Администрации президента во главе с Сечиным. Именно они станут его главными противниками, и именно столкновение разных групп силовиков станет определяющим для дальнейшей судьбы создаваемого агентства».
«В процессе подобных структурных изменений из Минобороны постепенно вымываются профессионалы, – высказывает иное опасение Руслан Пухов. – Если сравнивать нынешний кадровый состав с тем, что существовал в СССР, то получится, что мы сравниваем дворовую футбольную команду с мировым dreamteam (Команда мечты. – «Газета.Ru»). К тому же данная сфера достаточно сложная, и я бы сказал, что она создает для Иванова еще одно уязвимое место с точки зрения пиара: он недостаточно глубоко разбирается в вопросах военной промышленности и технических вопросах ВПК».
Михаил Краснов.
© «Газета.Ru», 28.03.06.
Будут ли реформировать правительство?
Планы новой административной реформы могут отражать аппаратную борьбу вокруг национальных проектов
Начало прошлой недели ознаменовалось беспокойством чиновников по поводу возможного объединения ряда ключевых российских ведомств. Причиной этого стало обсуждение в администрации президента и аппарате правительства сценария новой административной реформы, которая будет способна разрешить конфликт между министрами экономического блока и главой кабинета Михаилом Фрадковым. Разговоры шли об объединении Министерства финансов и Минэкономразвития в Министерство экономики и финансов. В частности, Мининформсвязи и Минтранс прочили вновь, как и два года назад, слияние, но на сей раз в Министерство инфраструктуры. Следующими объектами укрупнения могут стать Минсельхоз и Министерство регионального развития, которые «слухмейкеры» «объединили» с социальным блоком правительства.
За всей этой суетой из поля зрения выпало, пожалуй, самое интересное – авторство данной идеи. И вот в конце недели появилась информация из источников внутри президентской администрации о том, что генератором идеи «неоадминистративной» реформы является не кто иной, как помощник президента Игорь Шувалов. Действительно, создание концепций административных реформ является именно его прерогативой. Не секрет, что когда происходили прошлогодние изменения в правительстве, многие прочили г-ну Шувалову место вице-премьера. Причем некоторые эксперты рассматривали вероятность перспектив продвижения по служебной лестнице Игоря Шувалова и нынешнего полномочного представителя президента в ЮФО Дмитрия Козака как равную. По крайней мере до сих пор оба члена президентской команды удостаивались поручений «особой государственной важности».
Прогнозы в отношении Дмитрия Козака оправдались: он получил если и не очень почетный, то уж точно очень ответственный и проблемный участок – Кавказ. Игорь Шувалов, на первый взгляд, тоже получил довольно ответственное назначение – российского шерпы в «восьмерке», причем как раз в год председательства нашей страны в этой организации. Однако этот год пройдет, закончится и главенство России в «восьмерке». Между тем у помощника президента было и другое детище, рассчитанное на куда более долгую перспективу, – национальные проекты. Однако после последних перестановок в правительстве и администрации президента подготовленные г-ном Шуваловым нацпроекты были фактически отданы Дмитрию Медведеву, который в ходе «рокировок» стал первым вице-премьером. Более того, именно передача г-ну Медведеву нацпроектов заставила аналитиков в один голос заговорить о том, что он готовится в «преемники» Владимиру Путину.
В этом контексте проект «неоадминистративной реформы» выглядит более чем логичным. Известно, что в российской бюрократической иерархии лучший способ бороться с кем-то – это устроить реформу. Вброшенные в публичное поле идеи укрупнения министерств выглядят атакой на экономический блок правительства и «реверансом» в сторону конфликтующего с ним премьера Михаила Фрадкова. Союз помощника президента и г-ном Фрадкова может быть чисто тактическим. Ведь премьер тоже заинтересован в аппаратном ослаблении Дмитрия Медведева – говорят, что создание в правительстве «тринадцатого департамента», ответственного за нацпроекты, было пролоббировано г-ном Медведевым вопреки жесткому сопротивлению премьера.
Некоторые «слухмейкеры» говорят также, что к идее укрупнения министерств приложил руку бывший глава АП Александр Волошин. А самые отчаянные видят за ней и руку опального Бориса Березовского. Но если идея о причастности опального олигарха к «неоадмнистративной реформе» выглядит достаточно смелой (хотя пути Бориса Березовского и Игоря Шувалова пересекались в истории с ОРТ: по данным открытых источников, в 1996 г. г-н Шувалов был соучредителем ЗАО «ОРТ-Консорциум банков», а в 1999 г. был введен в состав коллегии представителей государства при ОАО «ОРТ»), то об аппаратном усилении г-на Волошина действительно говорят уже не первый день. Виток слухов о его возросшем влиянии на формирование повестки дня Кремля в феврале был спровоцирован участием экс-главы Старой Площади в российско-американском семинаре вместе с заместителем главы АП Владиславом Сурковым, министром иностранных дел Сергеем Лавровым и секретарем Совбеза Игорем Ивановым.
Впрочем, кто бы ни стоял за идеями продолжения перетряски министерств, любопытно, к чему привела бы такая реформа, будь она действительно реализована. Ведь даже если укрупнение не направлено напрямую против экономического блока, то Минфин и МЭРТ могут стать его «побочными жертвами». Достаточно вспомнить, что когда два года назад менялась структура федеральных ведомств, это автоматически спровоцировало практически полный паралич ведомств на несколько месяцев. По мнению многих, результатом этого, в том числе, стало и ухудшение экономической конъюнктуры в стране. А что же национальные проекты? Их суть заключается именно в оперативности. Уже сейчас представители Кремля торопят и федеральные ведомства, и региональные власти, призывая их активнее браться за дело. И задержка в полгода в случае новой перетряски кабинета может оказаться для нацпроектов губительной.
Петр Кирьян.
© «RBCdaily», 28.03.06.
Право руля!
Подавляющее большинство россиян хотело бы, чтобы следующий после Владимира Путина президент страны проводил более жесткую политику по защите интересов русских людей, решительней боролся с крупным частным капиталом, еще крепче усилил роль государства в экономике и поменьше прислушивался к мнению Запада, – такие результаты последнего опроса «Известиям» эксклюзивно предоставил Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ). При этом ученые убеждены: этот народный запрос ни в коем случае нельзя трактовать как тоску по «сильной руке» и желание « закрутить гайки».
– Речь идет не об ужесточении внутренней и внешней политики следующим президентом, а о доведении им до логического завершения курса, начатого Владимиром Путиным, – заверил «Известия» генеральный директор ВЦИОМа Валерий Федоров. – Большинство россиян признает, что пока президентские инициативы реализуются недостаточно эффективно и последовательно. Они хотели бы того же, что делается сейчас, но только в двойном размере и побыстрее.
Действительно, полностью отказаться от проводимой Путиным политики предлагает лишь 18% граждан. Большинство хотело бы ее продолжения, но с некоторыми поправками. Главные из них – возведение в ранг государственной политики защиты интересов «русских традиций и ценностей» и дальнейшее ограничение влияния крупного частного капитала на экономику (эти предложения поддерживают по 76% участников всероссийского исследования). Кроме того, обращает на себя внимание настоятельное желание 53% граждан ослабить союзнические отношения с США и другими странами Запада. Правда, социологи просят не преувеличивать стремление россиян к изоляции. Просто под влиянием восстановления экономического и военного могущества страны общество стало более требовательным к таким составляющим политического курса, как защита суверенитета и независимость принимаемых страной решений.
Показательно, что лишь четверть опрошенных считает, что следующий президент должен поставить во главу угла развитие демократии.
– Люди не видят в этом необходимости, они убедились, что демократия сама по себе не делает жизнь лучше, – убежден Федоров. – По их мнению, решение ключевых проблем страны лежит скорее в области экономики и социальной справедливости – более равномерного распределения общественного богатства.
Георгий Ильичев.
© «Известия», 29.03.06.
Условный преемник
Сергей Иванов проводит президентские учения
Вчера вице-премьер и министр обороны Сергей Иванов официально объявил, что «ни о каких других постах», кроме занимаемого ныне, не думает. Но резко усилившаяся в последнее время публичная активность господина Иванова, как полагают эксперты, все больше напоминает предвыборную кампанию если и не кандидата в президенты, то по крайней мере одного из наиболее вероятных кандидатов в президентские преемники.
Вчера Сергей Иванов воспользовался пятилетием своего пребывания на посту главы Минобороны, чтобы отчитаться об успехах военного ведомства за этот срок. На юбилейной пресс-конференции в министерстве он сообщил множество весьма впечатляющих цифр. Так, военный бюджет за пятилетку вырос в 3,5 раза, расходы на закупку новой военной техники и вооружений увеличились со 117 до 236 млрд руб., баланс распределения бюджетных средств на содержание вооруженных сил и их развитие изменился с 70/30 на 60/40. Заодно возросло денежное довольствие военнослужащих, численность армии сократилась, а число контрактников, наоборот, увеличилось. Едва ли не единственным серьезным недостатком в своей работе министр назвал сохраняющиеся в армии неуставные отношения – но тут же оговорился, что они есть «в любой армии мира».
Надо заметить, что в последнее время имидж господина Иванова, которого эксперты считают одним из кандидатов в преемники президента Путина, серьезно пострадал как раз из-за дедовщины, а точнее, из-за трагедии рядового Андрея Сычева, который стал инвалидом, как утверждает Главная военная прокуратура (ГВП), из-за издевательств старослужащих. Дело Сычева подняло новую волну жесткой критики в адрес Минобороны и его главы со стороны оппозиционных политиков, правозащитников и общественных организаций. В феврале эта волна докатилась до приемной администрации президента, куда были сданы 10 тыс. подписей под обращением к Владимиру Путину с требованием немедленно отправить в отставку Сергея Иванова.
В этой ситуации окружение министра сочло нужным провести целый ряд PR-акций, направленных на улучшение имиджа господина Иванова. Одной из таких акций можно считать и вчерашнюю пресс-конференцию. Последнюю подобную «большую» встречу с представителями СМИ Сергей Иванов проводил в феврале 2002 года, после чего в России он ограничивался «подходами к прессе», проводя полноценные пресс-конференции лишь за границей. Вчера же господин Иванов терпеливо отвечал на вопросы журналистов более двух часов – меньше, чем президент (его кремлевская пресс-конференция 31 января длилась три с половиной часа), но вполне достаточно для потенциального президентского преемника.
При этом юбилейной пресс-конференции предшествовала внушительная артподготовка. За последние пару недель в лояльных Кремлю СМИ (как печатных, так и электронных) прошла целая серия материалов, призванных повысить авторитет министра обороны в глазах рядовых россиян и внушить им мысль о том, что дело Сычева раздувается ГВП исключительно из-за давней вражды между этим ведомством и Минобороны. Да и состоявшаяся на прошлой неделе поездка Сергея Иванова по Сибирскому военному округу больше походила не на рабочий визит главы Минобороны и свежесозданной военно-промышленной комиссии, а на предвыборный тур кандидата в президенты.
Напомним, за четыре дня господин Иванов посетил лишь два чисто военных объекта: военное училище в Новосибирске и военкомат в Сургуте. При этом министр, переодевшись в спортивный костюм, побывал на двух благотворительных акциях по передаче детям спортинвентаря, пообещал увеличить госзаказы рабочим четырех оборонных предприятий и даже посетил в Сургуте нефтяников, которые вообще не имеют отношения ни к Минобороны, ни к оборонно-промышленному комплексу. Кроме того, именно в ходе этой поездки Сергей Иванов официально озвучил давно принятое решение о сокращении уже следующей весной срока службы по призыву до полутора лет в качестве переходной меры к годичной службе с 2008 года.
Все это косвенно свидетельствует о том, что Сергей Иванов если еще и не начал свою президентскую кампанию-2008, то по крайней мере уже отрабатывает на практике методы ее проведения, заодно заочно соревнуясь с другим «кандидатом в преемники» – первым вице-премьером Дмитрием Медведевым. Правда, сам господин Иванов по-прежнему упорно отрицает свои президентские амбиции. «Ни о каких других постах я не думаю, мне надо довести до конца то, что я обещал сделать (в Минобороны.– Ъ)»,– заявил вчера господин Иванов. Однако эксперты полагают, что PR-составляющая в последних действиях министра прослеживается более чем отчетливо.
Так, член научного совета Московского центра Карнеги Андрей Рябов считает, что на первом этапе оба потенциальных преемника «не столько набрали очки, сколько их растеряли»: «У Медведева достаточно неблагополучная картина с нацпроектами, у Иванова – дело Сычева, фонтанирующие материалы о дедовщине, критика реформы армии». А последние действия обоих политиков господин Рябов объясняет их попытками «погасить прошлый негатив нынешним пиаром». «Иванов прекрасно понимает, что дело Сычева испортило ему имидж прежде всего среди молодежи,– полагает политолог.– При этом негатив Иванова был разительным – поэтому и позитив у него сейчас ярче, чем у Медведева. Но это не предвыборная кампания, а стремление доказать, что они достойны быть преемниками».
КОНСТАНТИН Ъ-ЛАНТРАТОВ, ВИКТОР Ъ-ХАМРАЕВ
Сергей Иванов похож на преемника?
Вячеслав Володин, вице-спикер Госдумы, секретарь президиума генсовета «Единой России»:
– Пока не знаю. Но Минобороны с его приходом стало более открытым и оперативнее реагирует на проблемы. А мне с ним работать комфортно, он слышит то, что ему говорят.
Сергей Глазьев, депутат Госдумы, сопредседатель партии «Родина»:
– Нет, он даже на посту министра обороны качествами не вышел. Если он хочет модернизировать страну по тому же сценарию, что и Минобороны, то грош цена такому преемнику.
Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики:
– Да. Все, кто заявляет, что не будет президентом, попадают в лист преемников. Я бы Иванову поставил две оценки: за артистичность и обязательную программу. Артистизм – на «троечку», так как очень заметно, что его откровенно тошнит от пропаганды. А вот обязательную программу он выполнил на «отлично», так как решил главную задачу – существенно повысил уровень доверия населения к себе.
Сергей Митрохин, зампред партии «Яблоко»:
– Для преемника у него слишком много скелетов в шкафу. К тому же ему недостает главного: умения доводить до конца заявленные планы. Ситуация с армией, которую он разваливает, тому подтверждение. Не добавила ему вистов и неадекватная реакция на случай с Сычевым, в глазах общественности Иванов теперь олицетворяет дедовщину. К тому же реализацию нацпроектов отдали на откуп Медведеву, а не Иванову.
Василий Дума, член Совета федерации:
– Нет. В России преемники не появляются за два года: противники спалят. Инициативы и активность Иванова – это не заявка в преемники, а ответ на нападки военных, общественности, которые обвинили его в том, что он неэффективный министр. Иванов выступил, чтобы закрыть им рты.
Николай Петров, президент Академии российского искусства:
– А Путин, когда был директором ФСБ, был похож? Как преемник Иванов мне не нравится из-за своего отношения к армии и к музыке.
Валерий Рязанский, зампред фракции «Единая Россия»:
– Вполне. У него большой круг обязанностей, и публичность его оправданна. Правда, дело Сычева испортило ему имидж и даже переместило из главных претендентов на должность преемника в ранг обычных соискателей. Впрочем, все будет зависеть от того, что скажет действующий президент.
Сергей Зверев, президент Компании развития общественных связей:
– Я бы не стал однозначно говорить, что кампания Иванова предвыборная. Он пытается сделать работу закрытого ведомства более открытой. А его стартовое положение, если говорить о преемниках, более тяжелое с учетом того, чем занимается Минобороны. И в истории с Сычевым, если говорить об имидже, Иванову было проще согласиться с общественным мнением, чем настаивать на своем.
© «КоммерсантЪ», 29.03.06.
А также:«Газета.Ru», 28.03.06. «Время Новостей», 29.03.06.
«Комсомольская правда», 29.03.06. «Московский Комсомолец», 29.03.06. © «Парламентская газета», 29.03.06. «Российская газета», 29.03.06. «Труд», 29.03.06.
Сырьевой менталитет
Представления россиян о мире и мира о России все больше расходятся
В современном мире существуют, не пересекаясь, две России. Одна – в российских СМИ. Это энергетическая сверхдержава, стремительно возвращающая временно утраченные позиции. Вторая – в западном сознании. Это авторитарная коррумпированная страна с небольшой экономикой, небоеспособной армией и имперскими амбициями. В этом отношении Россия в последние годы все больше стала напоминать Советский Союз. Дело не только в шпионских скандалах, национализации нефтяной и автомобильной промышленности. Изменилось восприятие России – как самими россиянами, так и иностранцами. И как во время СССР, эти восприятия вновь оказались диаметрально противоположными.
Россияне все больше гордятся своей страной, ее ролью в международных отношениях. С другой стороны – как и в советское время – они не узнают свою страну в зеркале зарубежной прессы. Западные телеканалы и газеты давно не сообщают положительных новостей о России. Партнеры по G8 не могут объяснить своим избирателям, как обсуждать энергетическую безопасность со страной, отключающей газ в качестве средства убеждения покупателей. А внутриполитическая ситуация характеризуется как восстановление если не тоталитарного, то авторитарного режима.
Глобальное отсутствие Впрочем, еще непонятнее для россиян то, что даже критические статьи о России нечасто появляются на первых страницах мировой печати. С образом возрождающейся державы плохо согласуется отсутствие России в повестке дня глобальной экономики и политики. Средний американец знает гораздо больше об Индии, Китае или Бразилии, чем о России. В прошлом году вышла книга колумниста The New York Times и обладателя Пулитцеровской премии Томаса Фридмена «Плоский мир. Краткий курс истории XXI века». Книга несколько месяцев удерживала первое место в рейтинге американских бестселлеров и стала своеобразным манифестом американской и глобальной элиты. Фридмен уделяет огромное внимание Индии и Китаю, но Россия в книге практически отсутствует.
Индия и Китай действительно играют гораздо большую роль в мировой экономике, чем Россия. Это не просто большие экономические державы, но и центры изменений. Именно здесь возникают новые идеи и модели бизнеса, новые корпорации, теснящие по всему миру западных конкурентов. Россияне, впервые попавшие в Китай, как правило, впадают в ступор. Одно дело смотреть на статистические отчеты, другое – видеть своими глазами. Но еще больше поражает второй визит – разница в уровне развития за год-два кажется невероятной. Казалось бы, высокие цены на нефть преображают Москву не по дням, а по часам, но Пекин меняется гораздо быстрее.
Незаметность России, отсутствие в глобальной экономической повестке – это не только вопрос уязвленной национальной гордости, он имеет вполне практические следствия. Например, процесс вступления России в ВТО идет уже больше десяти лет. По-прежнему не достигнуто соглашение с США, и если решение и будет найдено, то скорее в результате политической сделки. В Америке просто нет сильного экономического лобби, заинтересованного во вступлении России в ВТО. По сравнению с Китаем ставки слишком низки, чтобы заинтересовать серьезных игроков.
Голландская болезнь – в головах Оборотная сторона безразличия мира к России – равнодушие россиян к происходящему за рубежом. Показательный пример: российская помощь пострадавшим от цунами была в три раза меньше помощи Греции (страны, сопоставимой по населению и размеру экономики с Москвой) и в шесть раз меньше помощи Китая. Причем помощь эта была предоставлена исключительно в натуральной форме; денежная помощь даже не обсуждалась.
Для большинства россиян представляет интерес лишь одна международная новость – состояние мировых рынков сырья. Действительно, благосостояние многих из нас непосредственно определяется мировыми ценами на нефть. Это прекрасно понимают и российские политики, и чиновники – в краткосрочной перспективе никакие структурные реформы не могут сравниться по своему эффекту на бюджет и политическую систему с преуспеванием нефтегазового комплекса.
Это приводит к развитию самой опасной разновидности голландской болезни. Высокие цены на нефть вытесняют несырьевые отрасли не только из экономики, но и из общественного сознания. Героями общества становятся лидеры нефтегазового сектора, а идеи диверсификации экономики, воспроизводства конкурентоспособного человеческого капитала отходят на задний план.
Голландская болезнь в головах – это опасно и обидно. Опасно потому, что у России не может быть долгосрочного сырьевого будущего. Нефть, газ и металлы не могут обеспечить достойные доходы для такой большой страны, как Россия, даже при нынешних ценах. А если через три-пять лет цены на нефть упадут, например, вследствие рецессии в мировой экономике, стабилизации на Ближнем Востоке или внедрения энергосберегающих технологий, то власть в России не сможет выполнить свои обязательства перед избирателями, и неминуемо случится политический кризис. При этом смена власти необязательно будет осуществлена конституционным путем.
Прошлое вместо будущего Это тем более обидно, что у России по-прежнему есть шанс. В России все еще высокий (но быстро снижающийся) уровень человеческого капитала. Например, для американцев самым заметным россиянином в прошлом году был не Путин, не Миллер и даже не Абрамович или Ходорковский, а Сергей Брин, один из основателей компании Google. В России же Сергей Брин не слишком известен. Талантливые россияне отлично работают в передовых компаниях Америки, в высокотехнологичных российских и иностранных компаниях в России, но эти люди не становятся героями современной России. Ее сегодняшнюю экономику и политику определяют нефтедоллары.
Самодостаточность российской общественно-политической жизни, ее ориентированность вовнутрь – скорее всего, проявление постимперского синдрома, попытки вернуть ощущение жизни в великой стране. В результате политические и общественные приоритеты неизбежно фокусируются на прошлом, и страна не может предложить перспектив молодому поколению. В современном мире по-настоящему реализовать интеллектуальный и предпринимательский капитал можно только на глобальном рынке, а Россия до сих пор находится на его задворках, и разговоры о прошлом величии лишь усиливают изоляцию.
Голландская болезнь в головах особенно опасна тем, что неизбежно выталкивает лучшие кадры в эмиграцию и совсем не способствует возвращению диаспоры. А ведь именно диаспора сыграла ключевую роль в недавнем возрождении экономической мощи Индии и Китая. У этих стран стоит поучиться и нам, если мы хотим выбрать Россию будущего.
Сергей Гуриев,
ректор Российской экономической школы, директор ЦЭФИР.
© «КоммерсантЪ», 29.03.06.
Принцип возрождения властей
Восстановить влиятельность Совета Федерации возможно только при возвращении к традиционным формам формирования верхней палаты парламента
В своем широко разошедшемся программно-идеологическом выступлении Владислав Сурков увидел особый фактор продвижения России по пути демократии в последние годы в нынешнем способе формирования Совета федерации. Основной его упрек к варианту, существовавшему с 1996 по 2001 год, сводится к штампованному обвинению в «нарушении принципа разделения властей», когда губернаторы, по его мнению, представлявшие исполнительную власть, входили в состав законодательного органа. Довод действительно расхожий, однако выдающий скорее непонимание им ни сути принципа разделения властей, ни функциональной роли верхней палаты парламента в современном государстве.
Сам принцип «разделения властей» изначально не означает их отдельного существования. Философы XVIII века исходили из существовавшей реальности, в которой старые монархи сосредотачивали в своих руках и законодательные, и исполнительные, и судебные функции. Такое сосредоточение явно приводило к тирании: «Всякая власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно». И родилась идея разведения этих функций. Но не с целью создания нескольких «независимых» властей. А с целью ограничения исполнительной власти монархов законодательной и представительной властью народа. То есть высший смысл разделения властей – ограничение исполнительной власти, утверждение приоритета народного представительства над, как сказали бы сегодня, бюрократическим началом. Никогда этот принцип не предполагал как непременную характеристику неучастие лиц исполнительной власти в деятельности законодательной. Наоборот, в странах с развитым разделением властей министры предпочтительно назначаются из числа депутатов парламента, как было, в частности, в Англии, а правительства субъектов федерации имеют места в верхней палате парламента, как в ФРГ, где на том или ином заседании бундесрата федеральную землю может представлять как глава ее правительства, так и один из его членов.
В первом случае министр, будучи избранным в состав парламента как депутат, заведомо является лицом, обличенным электоральным доверием, то есть усиливается зависимость исполнительной власти от избирателей. Во втором член верхней палаты находится в прямой зависимости от местного правительства, то есть, в конечном счете, от местного парламентского большинства. В обоих случаях усиливается зависимость должностных лиц от избирателя.
При этом сама верхняя палата играет роль некого ограничителя возможных волюнтаристских решений нижней.
В большинстве случаев, верхняя палата, – это атрибут федеративного государства, система представительства субъектов федерации, обеспечения их участия в законодательном процессе. Палаты представляют разные срезы общественных интересов, срез интересов граждан и срез интересов государственных образований в составе страны. Утвердились два основных принципа: американский (Сенат) и германский (Бундесрат).
В США нижняя палата избирается в зависимости от численности каждого штата на два года, а верхняя – Сенат, с равным представительством от каждого штата два сенатора и один сенатор от Федерального Округа Колумбия, на шесть лет, причем каждые два года состав Сената обновляется на одну треть. Это классический пример «сдержек и противовесов». Допустим, в ходе очередных выборов, в рамках волны подъема некой политической тенденции и атмосферы политической истерии, состав избранных депутатов резко меняется. Тогда две трети сенаторов представляющих предыдущий расклад политических симпатий имеют возможность блокировать резкие политические повороты до тех пор, пока они не станут устойчивой политической тенденцией, которая приведет к изменению всего состава Верхней палаты на двух последующих выборах с соответствующим подтверждением ее устойчивости в двух очередных выборах в нижнюю палату.
В результате резкий поворот в политике исключается, и для того, чтобы произошло коренное изменение курса, необходимо господство новой политической тенденции в течение ряда лет.
Принцип Бундесрата предполагает, что верхняя палата состоит из непосредственных представителей парламентов и правительств субъектов федерации, зависящих от них и напрямую представляющих их позиции.
Когда в России составлялась Конституция 1993 года, первоначально предполагалось, что Совет федерации будет избираться прямым голосованием, и от каждого субъекта в его состав войдут кандидаты, занявшие первые два места. Верхняя палата должна была представлять как господствующую в регионе тенденцию, так и ведущую оппозиционную. Так, СФ стал бы органом, в котором сочетались бы основные политические тенденции. Но уже при высокой степени готовности документа Ельцин собственноручно вписал в текст положение о представительстве законодательной и исполнительной власти региона, слабо сочетающееся с остальными позициями Конституции. Сразу возникла проблема: если Совет федерации будет избираться гражданами, то как обеспечить представительство ветвей региональной власти, если он будет ими формироваться, как соотнести это с правом граждан на формирование высших органов власти? Первый состав в 1993 году был избран, в результате, по принципу Сената, что было оговорено переходными статьями Конституции. Это сделали для того, чтобы избежать формирования его в большинстве оппозиционными тогда Центру областными советами, которые уже начали распускаться властью. Но полномочия СФ заканчивались в 95 году, и возникла именно та коллизия, о которой и говорил Сурков, только увязывая ее с 2000 годом: губернаторы в тот момент назначались президентом, и их членство в СФ действительно противоречило принципу разделения властей. В результате был, с одной стороны, утвержден принцип формирования СФ в составе губернаторов и глав законодательных собраний, с другой, – было введено прямое избрание губернаторов населением. В России утвердился принцип Бундесрата. И в сложной ситуации второй половины 90-х годов Совет федерации стал влиятельным институтом, способным ограничивать как экспромты парламента, так и импульсивные действия Кремля и Белого дома.
Одним из достоинств верхней палаты была конституционная и практическая невозможность ее роспуска.
Совет федерации, в отличии от Думы, невозможно было окружить танками и разогнать. Члены верхней палаты могли спокойно собраться в любом регионе и, контролируя исполнительную власть на местах, блокировать любую попытку государственного переворота, идущую как снизу, так и сверху. Суть принципа разделения властей: ограничение исполнительной власти властью законодательной, – не нарушалась, как объявляет Сурков, а, напротив, обеспечивалась.
Реформа 2000 года привела к резкому падению значения верхней палаты. Конституционно за ней записаны огромные права, но реальное ее значение сведено практически к нулю. С одной стороны, Совет федерации формируется из лиц, как правило, не имеющих влияния и известности в обществе, а, с другой, контролируется в своих действиях не регионами, а той же центральной исполнительной властью, которую по замыслу и должен ограничивать. То есть, не выполняет ни представительных функций, поскольку не представляет общество, ни функций «сдержек и противовесов», поскольку бессилен перед исполнительной властью.
Однако Совет федерации объективно действительно необходим в современной России.
Повышение его роли возможно при возвращении к традиционным моделям, опробованным мировой политикой. Первая – принципу Бундесрата, однако при нынешнем порядке назначения губернаторов, вариант выглядит достаточно спорно. Второй – модель Сената – предполагает прямые всенародные выборы верхней палаты. Здесь есть две оговорки. С одной стороны, это не гарантирует возможностей исполнения функций «сдержек и противовесов» если Совету федерации не будут предоставлены реальные полномочия контроля действий исполнительной власти. С другой, формально это плохо согласуется с записью в Конституции о «представительстве исполнительной и законодательной власти». Однако оба препятствия устранимы.
Первое, если законодательно будут прописаны контрольные функции СФ, в частности – через институт расследования любых действий исполнительной власти с судебной ответственностью за отказ от сотрудничества с его комиссиями, как граждан, так и должностных лиц, через институт периодических отчетов перед ним утверждаемых им высших чиновников, включая судей КС суда и Генпрокурора с правом оценки их деятельности, а в случае с последним – с правом выражения ему недоверия. Второе, если при прямых выборах членов Совета федерации они будут обозначаться не просто как члены верхней палаты, а как, соответственно, как «Представитель Законодательного собрания» и «Представитель Исполнительной власти» (а не только губернатора). А в определении их статуса будут записаны их полномочия по взаимодействию с представляемыми им институтами.В любом случае, восстановление влиятельности Совета федерации необходимо и основываться должно на понимании и признании того, что разделение властей своей сутью имеет не независимость их друг от друга, а исторически апробированный принцип первенства законодательной власти над исполнительной с правом контроля и корректировки ее действий.
Сергей Черняховский
– профессор Международного независимого эколого-политологического университета.
© «Газета.Ru», 29.03.06.
Игры на повышение
В южном полпредстве не верят в назначение Дмитрия Козака министром юстиции
Новую волну московских слухов о грядущем возвращении полномочного представителя президента в Южном федеральном округе Дмитрия Козака в столицу в качестве министра юстиции в Ростове намеренно не замечают. У местных средщств массовой информации и чиновников уже выработался своеобразный иммунитет к разговорам о скорой отставке и новом назначении нынешнего полпреда.
За время своей работы в Южном федеральном округе г-н Козак успел побывать без пяти минут премьером, генеральным прокурором и теперь вот главой Министерства юстиции. Тем не менее на деле он был и пока остается самым полномочным представителем президента России. А слухи о назначении на высокий пост в столице в свою очередь лишь добавляют Дмитрию Козаку авторитета на Северном Кавказе.
«Достоверная» информация о грядущем возвращении южного полпреда в Москву появляется постоянно – с периодичностью примерно раз в квартал. В полпредстве подобное внимание к персоне шефа воспринимают как нечто неизбежное. И только пресс-секретарь полпреда Федор Щербаков каждый раз изобретает все более сильные формулировки для опровержения очередной порции слухов. В частности, комментируя слухи о скором назначении Дмитрия Козака министром юстиции, г-н Щербаков заявил, что это «полная чушь».
Правда, когда год назад молва впервые записала Дмитрия Козака в премьеры, официальные опровержения лишь подогревали слухи. Даже высокопоставленные окружные и региональные чиновники поверили было, что не позднее апреля--мая 2005 года южный полпред действительно возглавит федеральное правительство. Но после того, как Дмитрия Козака политическая тусовка сколь последовательно, столь и напрасно сватала в сменщики генеральному прокурору Владимиру Устинову, а также на другие федеральные посты первой линии, кадровым слухам вокруг персоны южного полпреда перестали безоглядно доверять и без официальных опровержений.
Тем не менее среди региональных чиновников Южного федерального округа по-прежнему преобладает мнение, что Дмитрий Козак непременно уйдет в Москву на повышение. «Однако политической целесообразности в информационных утечках на этот счет, по-видимому, никакой, – считает один из собеседников «Времени новостей». – Поэтому в случае с г-ном Козаком кадровым слухам доверять не стоит; вполне возможно, что такие слухи появляются после каждой аудиенции южного полпреда у президента».
Нынешняя волна разговоров о том, что Дмитрий Козак может сменить главу Минюста Юрия Чайку, и вовсе с самого начала выглядит как-то несерьезно. Источник в полпредстве, например, обратил внимание «Времени новостей» на то обстоятельство, что в числе вероятных преемников Дмитрия Козака на посту полпреда называют, например, президентского спичрайтера Джохан Поллыеву. В то, что наводить порядок в северокавказских республиках сегодня доверят женщине, здесь просто не верят. Да и пост министра юстиции после кресла полномочного представителя главы государства с особыми (специально для Северного Кавказа) полномочиями повышением явно не выглядит.
Лариса НИКИТИНА, Ростов-на-Дону.
© «Время Новостей», 30.03.06.
Царь и батюшка
Россияне нарисовали портрет идеального преемника Путина
Нынешний президент Владимир Путин довольно успешно проводит курс на повышение роли России в современном мире и укрепление государственных институтов. И его преемник в целом должен придерживаться такого же курса, только в некоторых вопросах быть жестче. Такое мнение высказало большинство россиян в ходе социологического опроса, проведенного Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ) в марте.
Выяснилось, что большинство респондентов считают, что президент проводит курс на повышение роли России в мире, укрепление ее суверенитета, – 81% опрошенных согласны с этим высказыванием. В то же время 74% полагают, что Владимиру Путину удается одновременно придерживаться линии сближение со странами Запада. Также президентский курс, по мнению 72% россиян, предполагает наведение порядка и укрепление законности, а 70% опрошенных полагают, что курс направлен на укрепление государственных институтов, вертикали власти. И в то же время – на развитие политической демократии, прав и свобод граждан (по мнению 65%).
65% респондентов считают, что курс действующего президента защищает интересы русских, их национальных ценностей и традиций. Выяснилось, что курс Путина включает также усиление позиций государства в экономике и ограничение сверхдоходов крупных компаний и отдельных бизнесменов, что, впрочем, не исключает поддержки крупного частного бизнеса и сокращения вмешательства государства в экономику.
При этом 21% россиян ответили социологам, что президенту удалось добиться полного успеха в реализации своего курса. Половина респондентов (52%) полагают, что курс у президента верный, но его реализация оставляет желать лучшего. 9% указывают, что успехов нет, поскольку неверно избрано само направление движения.
Большинство россиян (74%) высказываются за преемственность курса Владимира Путина после 2008 года. Среди них 47% полагают, что при сохранении вектора курса в целом в него все-таки нужно внести коррективы. За существенное изменение политики высказываются 18% россиян, а среди не одобряющих работу нынешнего президента – почти половина (46%). Однако и в этой группе респондентов 36% тех, кто полагает, что курс Путина после 2008 года в целом нужно сохранить, лишь слегка откорректировав.
Президент Института стратегических оценок Александр Коновалов пояснил «Времени новостей» причины такого стремления к стабильности: «Россияне – терпеливая нация. То, что многие считали бы унизительным, у нас вполне приемлемо, «лишь бы не было войны». При этом политическое поле в стране настолько зачищено и утрамбовано, что оппонентов просто не видно. Чтобы захотеть чего-то другого, его нужно видеть. Отсутствие выбора для россиян – тоже причина, по которой они не хотят больших изменений».
Коррективы, которые должен внести будущий преемник, опрошенные также описали. По мнению 76% россиян, будущий президент России должен более жестко, чем Владимир Путин, проводить политику в интересах русских людей. Более последовательно бороться с олигархами и восстанавливать роль государства в экономике предлагают также 76% опрошенных. При этом 53% советуют меньше ориентироваться на сотрудничество с США и другими странами Запада.
Такое неприятие внешнего мира г-н Коновалов объясняет результатами пропаганды государства: «Управлять народом в такой ситуации гораздо легче. Проще объяснить, что все беды от внешних врагов, чем признать собственную экономическую несостоятельность. Хотя неожиданного успеха партии «Родина» у населения власть уже испугалась. Она понимает, что волна вроде «Родины» способна смести нынешний режим. Джинны, выпущенные из бутылок, не хотят возвращаться в бутылки».
Не склонны россияне и к институциональным реформам – 70% опрошенных предпочли бы, чтобы преемник Владимира Путина продолжал руководить страной на непартийной основе, был бы «президентом всех россиян». И только 21% полагает, что партийный президент был бы более эффективным. «Это следствие колоссального недоверия к партиям вообще и склонность к тому, чтобы в стране был просто хороший царь, – пояснил Александр Коновалов. – Причем недоверие к партиям заслуженное. «Единая Россия», к которой мог бы принадлежать преемник, – партия бюрократов, которую в России всегда не любили».
Дарья ГУСЕВА.
© «Время Новостей», 30.03.06.
Путин нашел преемника?
Тема президентского преемника – одна из самых обсуждаемых и интригующих
До президентских выборов 2008 года остается меньше двух лет. Совсем немного, учитывая масштаб грядущего действа. Уже сегодня тема президентского преемника – одна из самых обсуждаемых и интригующих. Учитывая, что большая раскрутка деятелей, имеющих шансы занять главное кресло страны, в принципе началась, каждый шаг Путина, любые кадровые перемены наверху уже рассматриваются под углом «2008».
Кто же сегодня обозначился как преемник?
ВВП точно уйдет
Похоже, президенту окончательно удалось убедить всех, что на 3-й срок он не пойдет. Рассыпались варианты, всесторонне «обтертые» политологами, которые могли бы позволить Путину и дальше управлять страной, завершив «президентскую карьеру». Как-то:
а) переход к парламентской республике во главе с премьером Путиным, выдвинутым победившей на выборах в Думу «Единой Россией»;
б) создание Союза Белоруссии и России, которому потребуется новый президент; а также совсем уж экзотические ходы, как:
в) избрание так называемого «короткого президента», пожилого (например, Лужкова или Примакова), который через несколько месяцев покинет свой пост «по состоянию здоровья», и будут назначены новые выборы.
Разнообразие историй под названием «Путин остается», наверное, кануло в вечность. Зато столько лет было отличное занятие для аналитиков и прессы.
– России нужна сильная президентская власть, и все разговоры о парламентской республике в ближайшем будущем несостоятельны, – заверил «КП» председатель Совета Федерации Сергей Миронов.
Третье лицо в государстве уж точно в курсе, что замышляет верховная власть, и явно – не парламентскую республику. Давно бы уже какие-то телодвижения были в этом направлении.
Версию про «премьера Путина при новом президенте» забавно описал в своей новой книге «Преемник Путина» питерский аналитик Борис Мазо: «Как проснется новый президент, как он начнет постепенно освобождаться от всех навязанных обязательств, как поставит премьеру Путину задачу утроения ВВП. Что же, Владимир Владимирович, не ставите перед правительством масштабных задач? Можно ли представить себе Путина, с карандашом в руках внимательно выслушивающего мудрые руководящие указания? Да ни в жизнь! Скорее уж он напьется с друзьями на какой-нибудь рублевской даче».
– Путин не останется, эта тема уже не обсуждается, – поставил точку директор Центра политических технологий Игорь Бунин.
– Но только при условии, что преемники оправдают его ожидания, – все же уточнил директор Института стратегических оценок и анализа Вагиф Гусейнов.
В режиме ожидания
Один из высокопоставленных чиновников признался, что «за зубцами» (так называют Кремль большие начальники) сейчас все очень неопределенно. А потому многие крупные игроки (бизнесмены, руководители серьезных министерств) даже не начинают больших проектов, рассчитанных на долгие годы. Толку-то, мол, что-то согласовывать сейчас с одним, если потом придется пересогласовывать с другим. И оттого, заключил чиновник, в верхах сейчас все жутко нервные.
Особенно нервно в «Белом доме», где уже действуют три правительства. Официальное – премьера Михаила Фрадкова. «Приоритетное» – по национальным проектам – первого вице-премьера Дмитрия Медведева. И появившееся недавно военно-промышленное во главе с министром обороны, вице-премьером Сергеем Ивановым.
Иванов и Медведев уже бесповоротно записаны политологами и прессой в преемники Путина. Фрадкову же второй год решительно прочат скорую отставку. А он по-прежнему на месте. И, кажется, даже обрадован новыми правительствами, выросшими по обе стороны от него. Главным образом потому, считают знатоки политкухни, что его достал министр финансов Кудрин. Ну а теперь, читается в лукавой усмешке Фрадкова, пусть этот зарвавшийся «кошелек страны» попробует потягаться с приближенными Путина. Тертый аппаратчик Фрадков твердо знает, что не станет Кудрин этого делать.
Основной и запасной
– Список преемников закрыт, он короткий – Медведев и Иванов, – объяснил «КП» знаток кремлевской жизни депутат Госдумы Алексей Митрофанов. – Путин в отличие от Ельцина не любит экспериментов и хаоса, предпочитая «штатные ситуации». Фрадкова пока никто из них не сменит. Если это и случится, то не раньше конца 2006 – начала 2007 годов, когда премьерское кресло понадобится преемнику.
Согласен со списком преемников и политолог Вагиф Гусейнов:
– Но решение, кто из них станет президентом, будет приниматься за 5 – 6 месяцев до выборов. Черт из табакерки не выскочит.
Гусейнов не исключает, что Иванов с Медведевым даже могут вдвоем выйти во второй тур. (Видимо, для придания хоть какой-то «перчинки» постановочному шоу «выборы-2008»).
А директор Центра политтехнологий Игорь Бунин заявил нам, что из первых жестов Путина по обозначению преемников вытекает вывод: главный преемник – Медведев, а Иванов – запасной: «У Иванова явные проблемы в отношениях с обществом из-за трагедии с солдатом Сычевым».
Если Иванов – один из преемников, хоть и запасной, почему же он уже не раз говорил категоричное «Нет!» на все вопросы о своем президентстве? Причем ладно бы в России, а то ведь на Западе. Ясно же, что это «нет» вспомнят в первую очередь, если он двинет в президенты.
– А он не двинет, – ответил на этот вопрос «КП» один из больших чиновников, – он просто «оттеняет» Медведева, который и есть единственный претендент.
Кстати, от Медведева «нет» по поводу президентства не слышали никогда. Рассказывают, даже с близкими друзьями он эту тему никогда не обсуждает. И правильно, чтобы не сглазить.
Черт из табакерки
Есть еще одна версия, что не один, а оба преемника – «ширмы».
– Пока на «притронной арене» двое, но, учитывая профессиональное прошлое Путина, у него из рукава вполне может появится «джокер», который в итоге и станет президентом, – считает глава департамента аналитики группы компаний «Никколо М» Станислав Радкевич (его прогнозы часто сбываются).
Да и был у Путина уже такой «джокер» – Фрадков.
В обойме Путина есть множество товарищей, которые всецело ему преданны и при этом нравятся народу. Да тот же министр МЧС Сергей Шойгу, харизме которого могут позавидовать оба обозначившихся соискателя. Глава МИДа Сергей Лавров, которого уважают на Западе. Наверное, рано списывать и Дмитрия Козака, полпреда на юге. Кстати, недавно по политтусовке прокатился слух, что Козак скоро вернется в Москву – как минимум министром, а может, сразу премьером. И что тогда? Решительный и амбициозный Козак станет фоном для раскрутки двух своих замов? Как-то не верится.
Может произойти и совсем неожиданное – в президенты двинут питерского губернатора Валентину Матвиенко. Вот что пишет о «женском сценарии» в книге «Преемник Путина» питерец Борис Мазо: «Последнюю генерацию мужчин-политиков отличает гипертрофированная женская гордость, бьющая через край. Преемник должен быть настоящим мужчиной, даже если ему выпало родиться женщиной. С этих позиций Матвиенко – просто образец для подражания. Ее не зря многие называют «Путин в юбке».
Автор вспоминает, что как-то в Питере Лужков даже назвал Матвиенко «Валентином Ивановичем». Оговорочка по Фрейду.
Долгое время все, как сговорившись, называли преемником и главного железнодорожника Владимира Якунина – к его собственному огромному раздражению. Как только Якунин не комментировал это! От «фигня» до «это специально переводят внимание на негодный объект!». Кажется, отстали.
Из молодых да ранних высших чиновников, к которым явно благоволит президент, можно выделить нового полпреда в Приволжском округе Александра Коновалова (кстати, тоже выпускника питерского юрфака, как Путин и Медведев). Зама Грефа Андрея Шаронова, считающегося одним из лучших экономистов страны (он все чаще летает с Путиным за рубеж и подписывает там серьезные документы). Начальника экспертного управления президента Аркадия Дворковича (Путин не так давно подозрительно тщательно представлял его в Кремле президенту Казахстана Назарбаеву, даже специально подвел его к Дворковичу; такой чести не удостаивался еще ни один чиновник, и потому тогда по этому поводу все страшно возбудились). Министр природных ресурсов Юрий Трутнев (тоже черный пояс в восточных единоборствах, не раз демонстрировавший «сильный захват» на заседаниях правительства).
О «президенте Касьянове»
А что на другом берегу, в стане оппозиции? Увы, все кисло.
Ирина Хакамада, кандидат в президенты в 2004 году, считает: если не произойдет тотального объединения всех демократов, то оппозиции на выборах-2008 делать нечего. При этом Хакамада ставит еще одно условие: никаких договоренностей с Кремлем!
– Откуда взяться сильному кандидату от оппозиции, если граждане России не поддерживают оппозиционные партии? – объясняет политолог Гусейнов.
– Не вижу в оппозиции ни одной фигуры выше среднего уровня посредственности, – выдал Игорь Бунин. – От рейтинга Касьянова, который выдвинулся в президенты, опираясь на свой бывший аппаратный вес, не осталось ничего. Подумывал, не стать ли президентом, Рогозин. Но не смог даже стать кандидатом на недавнем съезде собственной партии. Собирался в президенты в 2008 году Глазьев, которого теперь уже мало кто вообще помнит. Никакой возможности противостоять кандидату от Путина нет ни у кого.
– В России две особенности, которые не позволят быстро появиться оппозиционному политику, – объясняет Алексей Митрофанов. – Огромная территория и консерватизм жителей. Поэтому в 2008 году на выборы пойдут те же: Зюганов, Жириновский и кандидат Кремля. Больше никого, точка.
Как ску-у-учно, господа-товарищи.
Место в строю
А что же будет делать после 2008-го сам Путин?
Политолог Станислав Белковский, который ушел в показную оппозицию к Кремлю и переметнулся со своими экспертными прогнозами на Украину, там же во всеуслышание заявил про судьбу Путина. Пан Белковский увидел Путина отдыхающим в Баден-Бадене, на любимом курорте мировой элиты. Рановато ВВП становиться пенсионером-курортником, ведь в 2008-м ему будет лишь 56 лет.
Сам президент о своем будущем сказал: «Я свое место в строю найду». Наверное, все же не в строю пенсионеров-курортников.
Большинство аналитиков склоняются к тому, что Путин возглавит Газпром, который вот уже несколько лет (последний год особенно активно) он продвигает в мире. Благодаря его тщаниям слово «Газпром» теперь неведомо разве что аборигенам Папуа – Новой Гвинеи (и то, наверное, ненадолго).
Не исключают политологи, что Путин может возглавить «Единую Россию».
Судя по тому, как активно Путин действует в ЕврАзЭС (Евразийское экономическое сообщество, куда входят Россия, Белоруссия, Казахстан, Таджикистан, Киргизия), он вполне может стать его лидером. А что, ЕврАзЭС – серьезная сила на континенте, не подвластная США, с позиций лидера которой с американцами можно очень дельно разговаривать на темы глобальной политики. Практически на равных.
Неожиданную версию о трудоустройстве Путина высказал Станислав Радкевич: «Путин станет председателем Конституционного суда». Уедет в родной Питер, куда переезжает Конституционный суд.
Вернется ли Путин в президенты в 2012 году? Сам он как-то намекнул, что все может быть.
Эксперты «второго пришествия» не исключают. Однако чуткий ко всяким политическим веяниям Митрофанов уверен, что это исключено:
– В России если вышел из кабинета, закрыл дверь, сдал ключи – все. Никто никогда в истории России на высший пост не возвращался, ни Хрущев, ни Горбачев, ни Ельцин.
Ну что ж Путина опять с дедушками сравнивать!
– Россия – удивительная страна, в ней все может статься, – будто угадал наши сомнения Вагиф Гусейнов. – В том числе и такое, чего никто заранее не придумает.
Фото Владимира ВЕЛЕНГУРИНА, Анатолия ЖДАНОВА и PHOTOXPRESS.
Лариса КАФТАН.
© «Комсомольская правда», 30.03.06.
Кремлевский кастинг
В социологической PR-войне вице-премьер Иванов пока опережает первого вице-премьера Медведева
Начало текущей недели отмечено необычно высокой активностью двух высших государственных чиновников. Министр обороны Сергей Иванов провел пресс-конференцию, а главный куратор нацпроектов Дмитрий Медведев посетил Чувашию, где провел совещание по вопросам развития газификации регионов. При этом, несмотря на постоянное присутствие на федеральных телеканалах (см. диаграмму), первый вице-премьер пока уступает главе оборонного ведомства.
Рейтинги: асимметричный ответ
В Кремле, по информации «НГ», сегодня внимательно изучают динамику рейтингов потенциальных преемников. Руководитель одной из социологических служб сказал «НГ», что получил заказ на подобные исследования. По словам другого его коллеги, на Старой площади пользуются данными нескольких социологических служб, чтобы сопоставлять информацию. «Без цифр, без данных уже никто не работает; с другой стороны, никаким данным просто так уже не верят», – говорит наш собеседник. «НГ» провела собственный анализ данных ведущих социологических служб.
Заметим: результаты соцопросов при этом вряд ли стоит абсолютизировать. Цена их сегодня несколько иная, чем еще 10 лет назад. Тогда, в середине 90-х, население, выставлявшее пятерки и двойки политикам, ориентировалось на понятные гражданам решения власти. Степень информированности людей была намного выше – политическая проблематика лежала почти наверху, ее еще не научились загонять под ковер, превращая в цепочку межведомственных и клановых интриг. Кстати, рейтинги Буша и Ельцина тогда поначалу были, мягко говоря, низковаты, что не помешало обоим успешно пройти кастинг на президентских выборах после нескольких удачных политических решений. Сейчас же население вынужденно оценивает руководство страны только по телевизионной картинке – и в Кремле об этом знают куда как хорошо.
Отсюда – столь высокое внимание имиджевой раскрутке назначенных «претендентов». У которых перед выборами может оказаться очень высокий – но глубоко асимметричный рейтинг. То есть не соответствующий подлинной значимости для страны их прямой профессиональной деятельности. Яркий пример: дружное возмущение граждан «казусом Сычева» и отмененными отсрочками совсем не мешает им отдавать предпочтение Сергею Иванову перед гораздо менее «вредоносной» фигурой Дмитрия Медведева. Похоже, важность нынешних подсчетов не столько в стремлении определить победителя нынешней гонки на приз «зрительских симпатий», сколько в желании убедиться в результативности целенаправленной пиар-кампании, которая может быть устроена в нужный момент любому новичку.
Скромное 6-процентное обаяние
Социологи отмечают, что до назначения на пост первого вице-премьера население редко выделяло Медведева. По словам ведущего научного сотрудника «Левада-центра» Леонида Седова, бывшего главу кремлевской администрации респонденты стали называть в числе политиков, которым доверяют в наибольшей степени, только в ноябре прошлого года. Вплоть до марта первому вице-премьеру никак не помогал активный телевизионный пиар в качестве куратора социальных проектов Кремля. Рейтинг доверия Медведева колебался, по данным «Левада-центра», в пределах статистической погрешности (плюс-минус 3%) – 3% в ноябре и декабре 2005 года, а также в феврале 2006-го, 2% – в январе 2006-го. Но в марте первый вице-премьер поставил личный рекорд. Согласно опросу «Левада-центра», проведенному 10-14 марта среди 1600 респондентов в 46 регионах страны, рейтинг доверия куратора нацпроектов составил 6%. С этим показателем Медведев оказался в компании с питерской градоначальницей Валентиной Матвиенко и лидером КПРФ Геннадием Зюгановым.
Мартовский рост доверия населения к первому вице-премьеру зафиксировал и ВЦИОМ. На вопрос «Назовите 5-6 политиков, которым вы доверяете в наибольшей степени?» Медведева назвали 8% (опрос проведен 18-19 марта, 1600 опрошенных, 153 точки опроса, погрешность 3,4%). Руководитель ВЦИОМа Валерий Федоров отмечает, что рост этого показателя может быть связан с информационной активностью чиновника: за неделю до этого среди политиков, пользующихся наибольшим доверием, бывшего главу президентской администрации назвали только 5% опрошенных. «Но это тот железный минимум, который у него есть», – говорит Федоров.
К процентам, которые за четыре месяца набрал экс-глава кремлевской администрации, можно относиться по-разному. Глава ВЦИОМа Валерий Федоров считает, что у Медведева «очень хорошая динамика», ведь в ноябре экс-главе президентской администрации доверяли только 1% населения страны. Социолог считает не совсем уместным сравнивать нынешние темпы увеличения рейтинга доверия первого зама Фрадкова с рекордной динамикой роста популярности Владимира Путина и Сергея Степашина при их назначении на премьерский пост в середине 1999 года. «Тогда вообще не было популярных политиков, антирейтинг действующего президента был огромен, а население жило ощущением приближающейся катастрофы. Сейчас тема 2008 года в сознании людей отсутствует, а все разговоры о преемнике ведутся в основном среди элиты», – говорит Федоров.
Стойкий оловянный солдатик
Как бы то ни было, но рейтинговые показатели другого кандидата в преемники – министра обороны Иванова пока что более выразительны. Согласно мартовским данным «Левада-центра», Иванову доверяют 11% опрошенных (в январе и феврале – 10%). Данные опроса ВЦИОМа за 18-19 марта идентичны. При этом в ноябре прошлого года рейтинг доверия Иванова составлял 6% по данным «Левада-центра» и 5% – по данным ВЦИОМа.
Как подчеркивают и Седов, и Федоров, получившие большой общественный резонанс случаи дедовщины в армии не привели к обрушению рейтинга Иванова. Да и число людей, без симпатии относящихся к главе военного ведомства, не слишком велико. По данным «Левада-центра», среди политиков, пользующихся наименьшим доверием, в марте министра обороны назвали лишь 1,6% (в феврале этот показатель составлял 2,4%). Согласно февральским данным «Левада-центра», мнение о том, что Иванов должен подать в отставку, поддержали всего 17%, 72% согласились с суждением, что он должен оставаться на своем посту и постараться навести порядок в армии, 11% затруднились высказать свое мнение по этому поводу.
По данным социологов, министр обороны идет почти вровень с другими вероятными кандидатами на кресло президента. На вопрос «За кого бы вы проголосовали на президентских выборах, если бы они проводились в ближайшее воскресенье?» (Путин не был включен в список предлагаемых респондентам кандидатур), за Иванова, согласно мартовским данным «Левада-центра», проголосовали бы 6,5%. При этом лидера ЛДПР Владимира Жириновского поддержало бы 8,3%, мэра Москвы Юрия Лужкова – 7,5%, главу КПРФ Геннадия Зюганова – 6,8%. Михаил Касьянов получил бы 1,1%. Необходимо также отметить, что 17% респондентов вообще не стали голосовать при таком наборе кандидатов.
В то же самое время, как считает Седов, заявления Иванова не способствуют росту его популярности среди населения. Министр обороны часто говорит об улучшении бытовых и жилищных условий солдат и офицеров, а население считает, что военному ведомству следует прежде всего ужесточить наказания за нарушения воинской дисциплины и возвратить в войска гауптвахты.
Первый вице-премьер уступает даже своему шефу
Существующее различие в симпатиях населения к Иванову и Медведеву наглядно демонстрирует и вопрос, заданный «Левадой-центром» 11-14 марта: «Какие выступления запомнились больше всего?» Количество упоминаний спичей министра обороны почти в 6 раз превосходит соответствующий показать первого вице-премьера (6,5% и 1,1% соответственно). При этом Медведева опережает даже Михаил Фрадков – 5,3%.
Более наглядное и дифференцированное представление о степени доверия населения к главе оборонного ведомства и куратору нацпроектов дают ответы на блок вопросов «В какой мере вы доверяете отдельным представителям руководства страны?». Согласно данным «Левада-центра», если процент опрошенных, которые в основном не доверяют обоим кандидатам на роль преемника или не доверяют совсем, примерно совпадает, то процент респондентов, полностью или в основном доверяющих Иванову, почти в два раза превышает тот же показатель у Медведева (см. диаграмму).
Директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская считает, что раскрутка Медведева «крайне неудачная». «Если судить по экрану телевизора, то по стилистике у него образ слабого, нерешительного человека. У него нет стального взгляда, от него не исходит силы». По мнению социолога, Иванов «гораздо лучше говорит, его слова всегда решительны, значительны». «Он работает в той же стилистике, что и Путин, и людям соответственно нравится, потому что им нравится Путин», – говорит Крыштановская. Весьма символично, что согласно обнародованным на днях данным ВЦИОМа процент опрошенных, которые считают, что приемник Путина должен более решительно «наводить порядок в стране» почти в 2,5 раза превышает процент тех, кто полагает, что преемник должен более последовательно, чем действующий президент, развивать демократию (68% к 26%).
Интенсивность показа Медведева и Иванова довольно высокая, отмечает глава фонда «Общественное мнение» Александр Ослон, «но то, о чем и как они говорят, пока что резонанса у людей не вызывает». «Восприятие устроено таким образом, что вы можете смотреть на лицо и его не видеть. Путина люди тоже не видели в течение полутора месяцев, когда он был назначен премьер-министром, хотя при этом совершал достаточно яркие подвиги. Но искра проскочила в особой ситуации, когда он своим лицом отреагировал на взрывы домов в Москве. С этого момента его стали различать и стали присматриваться», – отмечает социолог. Кстати, по данным ФОМа, показатели у обоих претендентов пока находятся в пределах статпогрешности. Ослон объясняет, что ФОМ сначала задает респондентам открытый вопрос «Кому из политиков вы доверяете?». «Если в течение нескольких недель одна из фамилий набирает два или более процентов в этом вопросе, тогда мы ставим эту фамилию в карточку и спрашиваем: за кого вы бы стали голосовать на президентских выборах? Пока что Медведев и Иванов в карточку не попадали», – говорит Ослон.
Крыштановская подчеркивает, что выбор преемника не сделан окончательно. «Сейчас появляются новые люди, на которых зрители еще не обратили внимание, например, глава аппарата правительства Сергей Нарышкин. Этот человек тоже в списке», – замечает социолог. По ее мнению, в список потенциальных преемников Кремля входят также глава ОАО «Российские железные дороги» Владимир Якунин и руководитель кремлевской администрации Сергей Собянин. «Это старый прием, когда выбирают преемника из 4-5 человек. Одного рано выпускают, чтобы он сдался. Он уходит, выходит второй. Сама ситуация показывает, кому удается, а кому не удается. Так что сейчас очень важно следить за теми людьми, которых начинают раскручивать», – говорит социолог.
По данным Центра анализа и мониторинга СМИ. По данным «Левада-Центр», 10-14 марта, 1600 респондентов, 46 регионах страны, погрешность 3%.
Наталья Меликова.
© «Независимая газета», 30.03.06.
Преемник выбран
«Уралсиб» считает, что подготовка к выборам началась
Кремль уже готовится к выборам 2007-2008 гг., считают в «Уралсибе». Рост социальных расходов, усиление роли государства в экономике, ужесточение внешней политики и, как следствие, приостановка либеральных экономических реформ – таковы признаки новой политики Кремля. Преемником Путина в банке считают первого вице-премьера Дмитрия Медведева.
Старший экономист инвестиционного банка «Уралсиб» Владимир Тихомиров в докладе «Строим державу. Кремль начал подготовку к выборам» отмечает «существенные коррективы во внутренней и внешней политике», свидетельствующие, что «Кремль начал подготовку к выборам 2007-2008 гг.».
Одна из новых тенденций – увеличение социальных расходов. Бюджетные расходы по статье «социальная политика» в 2006 г. увеличены примерно на 23%, «здравоохранение и спорт» – на 74%, «образование» – на 30%. Кремль запустил национальные проекты по поддержке образования, здравоохранения, сельского хозяйства и жилья, на которые только в 2006 г. планируется потратить 153 млрд руб., напоминает Тихомиров. Лучший способ передать власть – поручить преемнику участок, «связанный с раздачей населению всяких благ», поэтому в преемники Путину автор доклада прочит Медведева, курирующего в правительстве национальные проекты.
Другой тенденцией нового курса Тихомиров называет усиление роли государства в экономике. Примеры – переход «АвтоВАЗа» под контроль «Рособоронэкспорта», поглощение «Юганскнефтегаза» «Роснефтью», продажа контрольного пакета «Силовых машин» РАО ЕЭС.
Автор обращает внимание и на «смену идеологически нейтральной политики» власти на «политику, густо окрашенную в тона державного патриотизма», которая отражается в усилении прокремлевской партии «Единая Россия», возрастающем контроле над СМИ. «Державно-патриотические интонации» Тихомиров замечает и во внешней политике: «Кремлевская администрация стала гораздо менее лояльной к любым попыткам соседних стран добиться большей независимости от России, что в итоге привело к охлаждению отношений с рядом традиционных партнеров, таких как Украина, Грузия и Молдавия».
Жертвой предвыборной подготовки пали либеральные реформы, констатируется в докладе. Возможны задержки с реструктуризацией естественных монополий, осуществлением крупных приватизационных проектов, считает докладчик, отмечая, что «энтузиазма инвестиционному сообществу это не добавляет». Плюсами нового курса Кремля Тихомиров называет появившийся «шанс побороть инфляцию» из-за отсрочки тарифной реформы, продолжение роста потребительского сектора, сохранение планов по реформированию банковского сектора, налоговой сферы, судебной системы, которые не могут помешать Кремлю победить на выборах.
Стратег Альфа-банка Эрик Депой считает, что лишь тенденция по увеличению госрасходов на социальный сектор имеет политический подтекст: «Это классическая электоральная технология, которая пользуется успехом и на Западе». А вот ужесточение политики в отношении соседей и увеличение доли государства в российских компаниях Депой объясняет исключительно экономическими интересами. «Рост государственного вмешательства в экономику – это тенденция политики Путина по крайней мере последних пяти лет, – считает Роланд Нэш из «Ренессанс Капитала». – Скорее это отражение взглядов Путина на экономику, чем подготовка к 2008 г.». «Тенденции, обозначенные в докладе, проявились уже пару лет назад, и связывать их с предвыборной подготовкой Кремля я бы не стал», – добавляет начальник аналитического управления Банка Москвы Кирилл Тремасов.
Тихомиров признает, что не все описанные им тенденции имеют предвыборный характер. По мнению Нэша, пока что рано говорить и о преемнике. А Тремасов не согласен с выводом Тихомирова об инфляции: «При нынешней структуре российской экономики, основная черта которой – высокая степень монополизации рынков, побороть инфляцию можно, только остановив экономический рост».
Анна Николаева, Василий Кашин.
© «Ведомости», 31.03.06.
Чечня скидывает налоговое бремя
и забирает себе всю нефть
Председатель народного собрания Чечни Дукваха Абдурахманов заявил вчера, что в рамках готовящегося договора о разграничении полномочий с центром власти республики намерены добиться беспрецедентных экономических льгот: статуса свободной экономической зоны (СЭЗ), контроля над природными ресурсами и освобождения от налогов для физических и юридических лиц. Федеральные чиновники к этим пожеланиям относятся скептически.
Прежде чем сообщить об условиях, на которых чеченские власти намерены подписать договор с центром, господин Абдурахманов рассказал, как восстанавливается Грозный. «За последние три месяца мы сделали по восстановлению города значительно больше, чем за предыдущие пять лет»,– заявил спикер, пояснив, что это стало возможным потому, что правительством в этот период руководил «не какой-нибудь заезжий премьер, а Рамзан Кадыров». Господин Абдурахманов убежден в том, что чем больше Москва станет доверять местным властям, тем успешнее Чечня будет избавляться от негативных последствий разрушительных войн. А главным признаком такого доверия, по мнению спикера, стало бы подписание договора на предложенных чеченской стороной условиях.
По словам господина Абдурахманова, принципиальными в договоре будут три пункта: создание в Чечне СЭЗ, освобождение на 10-15 лет от налогов всех физических и юридических лиц и предоставление на тот же период местным властям права самостоятельно пользоваться природными ресурсами, в частности, нефтью и минеральными источниками. «Мы хотим свободных инвестиций в республику, а они могут быть только при наличии соответствующих экономических льгот»,– уточнил господин Абдурахманов. При этом он напомнил, что федеральная целевая программа по восстановлению Чечни не привела пока к эффективным переменам: «ФЦП нет, она задохнулась, хотя есть дирекция и ее передали чеченскому правительству».
Кроме того, Дукваха Абдурахманов считает необходимым создание чеченской нефтяной компании наподобие тех, что действуют в Татарии и Башкирии. «Если такой вариант не подходит, то возможен другой, но доходы от реализации чеченской нефти должны поступать на социально-экономическое восстановление республики»,– убежден спикер.
Грозный уже предложил Москве передать в собственность Чечни контрольный пакет акций «Грознефтегаза» (дочернее предприятие «Роснефти»), а также переоформить его лицензию на право разработки и использования недр на территории республики. Причем ради получения экономических преференций власти Чечни готовы отложить решение не менее важного для них вопроса – об определении административных границ с соседями. «Да, у нас есть вопросы как с Ингушетией, так и с Дагестаном, но в предлагаемом нами варианте договора эти моменты не прописаны»,– признал господин Абдурахманов.
Напомним, разработка договора в Чечне началась в 2003 году, сразу после избрания президентом Ахмата Кадырова. Чеченские власти дали понять, что никаких претензий на политические свободы у них нет, но требовали максимального экономического суверенитета. Договор был согласован к декабрю 2003 года, однако подписать его помешали сначала отставка главы администрации президента РФ Александра Волошина, руководившего комиссией по подготовке документа, а затем гибель Ахмата Кадырова в результате теракта 9 мая 2004 года. После этого договор долго кочевал по различным инстанциям, но теперь, по словам господина Абдурахманова, практически готов и может быть подписан уже ближайшим летом. «Теперь у нас есть законно избранный парламент, никаких принципиальных возражений против наших условий у федеральных властей нет, дело волокитится бюрократией»,– убежден чеченский спикер.
Впрочем, в Кремле настроены не столь оптимистично: по словам информированного источника Ъ, договоренностей, о которых говорит спикер, «нет и в помине». Предложение отменить на 15 лет налоги для физических лиц собеседник Ъ назвал «бредом», а о придании Чечне статуса СЭЗ выразился так: «Это их некая иллюзия. Чечня просто не готова к тому, чтобы стать СЭЗ,– там нет высокотехнологичных производств да и каких-либо других тоже. Кроме того, чтобы обсуждать вопрос о создании в том или ином регионе СЭЗ, нужно технико-экономическое обоснование. Его не существует, его никто не готовил и пока не собирается готовить».
Единственное, что, по словам источника Ъ, можно сделать,– это поменять порядок распределения налоговых поступлений от реализации чеченской нефти. «Нынешняя система абсолютно коррупционная, и ее надо менять, но не по той схеме, которую предлагают чеченцы»,– сказал чиновник. По его мнению, смена собственника нефтекомпаний невозможна, но возможен вариант, при котором в Чечне будут оставаться налоги от нефти, как это происходит в других регионах: «Сейчас Чечне достаются от нефти 3,5 коп.– в то время как налоговые поступления от чеченской нефти составляют 3 млрд руб. А 'Роснефть' ничего не инвестирует в экономику республики».
Чеченскую сторону столь незначительные послабления вряд ли устроят. Тем более что за выдвинутыми вчера господином Абдурахмановым требованиями, очевидно, стоит Рамзан Кадыров, который уже привык добиваться своего несмотря ни на что, в том числе, и пользуясь особым к нему расположением со стороны Владимира Путина. Премьер уже заявил о своих президентских амбициях, признавшись, что согласится возглавить республику, «если его об этом попросит народ». А Кремль, похоже, эти амбиции поддерживает, о чем свидетельствуют и назначение Кадырова-младшего премьером, и его избрание лидером чеченской «Единой России». Но если премьер, как убеждены многие в республике, сменит Алу Алханова на посту главы Чечни уже в конце этого года, то к своему утверждению господин Кадыров почти наверняка получит от центра подарок в виде долгожданного договора. Который в таком случае станет одновременно и платой за верность Кремлю, и отличной пиар-акцией для самого Рамзана Кадырова, сумевшего сделать то, чего не успел добиться его отец.
МУСА Ъ-МУРАДОВ, АЛЛА Ъ-БАРАХОВА
Вы бы чем с Рамзаном Кадыровым поделились?
Павел Крашенинников, председатель комитета Госдумы по законодательству:
– Я дал бы ему как можно больше всего, исходя из советской поговорки «лишь бы не было войны». Пусть уж лучше чеченцы торгуют, чем воюют. Но все должно быть в рамках законов. И в договор я бы внес пункт о создании органа, который будет контролировать, что все средства, полученные от преференций, пойдут на решение социальных проблем населения.
Франц Клинцевич, замруководителя фракции «Единая Россия», экс-лидер чеченского отделения «Единой России»:
– Многим, да боюсь, бесполезно это. Есть опасность, что это будет использовано не по назначению. Вокруг Чечни сформировалась коррумпированная региональная и федеральная структура власти. Если бы в договоре было четко расписано, кто отвечает, на что пойдут деньги, можно было бы думать. А этого нет, и мы получим новую налоговую брешь; одни на ней заработают, а другие не получат ни копейки.
Саламбек Хаджиев, член-корреспондент РАН, в 1995 году глава правительства Чечни:
– Уж чего-чего, а денег не жалко. Ничего сверхъестественного в просьбах чеченцев нет. Но хотелось бы, чтобы в Чечне вспомнили и о необходимости восстановить малый и средний бизнес. Надо помочь компенсировать мелкому бизнесу потерю парикмахерских, точек общепита и прочего.
Сергей Собко, зампред комитета Госдумы по промышленности (фракция КПРФ):
– Сегодняшние предложения чеченцев переходят все границы. Народ говорит, что в споре два дурака, если спор не окончен. Поэтому центру не стоит выступать в роли виноватого за войну в Чечне и соглашаться со всем, что республика предлагает. Иначе мы получим только новый виток проблем.
Михаил Бабич, депутат Госдумы (фракция «Единая Россия»), в 2002 году премьер Чечни:
– Никаких полномочий сверх того, что полагается субъектам федерации, Чечне давать не надо. Договоры о разграничении полномочий, которые были с другими субъектами, уже истекли или расторгнуты, и заключать такой договор с Чечней не надо. Я не думаю, что Путиниз-за хороших отношений с Рамзаном пойдет на какие-то преференции для Чечни, выходящие за рамки правового поля.
Анатолий Воропаев, зампред правительства Ставрополья:
– Мне жалко всего, что поступает не в казну края. Но не надо осуждать Чечню за такие требования, каждый регион делает все, чтобы выглядеть достойно. Свободные экономические зоны дают серьезные преимущества любому субъекту. И все стремятся оставлять у себя доходы от бюджетообразующих отраслей. Не думаю, что другие регионы обидятся на Чечню, если центр согласится с их просьбами.
Адольф Шаевич, главный раввин России:
– Если хотя бы каждый сотый житель Чечни жил, как Рамзан, было бы здорово. Чечня – субъект федерации, и на нее должны распространяться те же законы, как и на всех. Послабления могут быть, но не до такой степени! За «пожеланиями» четко прослеживается идея отделиться от России.
Рамазан Абдулатипов, чрезвычайный и полномочный посол России в Республике Таджикистан, в 1998-1999 годах министр по национальной политике:
– Для Рамзана мне не жалко хорошей зарплаты, не больше. Я боюсь, что, приняв эти предложения, мы столкнемся со сплошным воровством. Вводили свободные экономические зоны в Ингушетии, других регионах, но нигде это нормально не сработало. И вряд ли будет эффективно в Чечне.
© «КоммерсантЪ», 31.03.06.
А также: «Независимая газета», 31.03.06.
Операция «Дуэль»
Зачем президенту два «преемника»?
«Преемники» разошлись не на шутку. После всплеска публичной активности вице-премьера и министра обороны Сергея Иванова не дал о себе забыть и его главный аппаратный визави – вице-премьер Дмитрий Медведев. Сразу после громкой встречи президента Путина с крупнейшими банкирами и предпринимателями он попросил их остаться и призвал к участию в национальных проектах. В первую очередь в таком насущном, как «Жилье». Банкиры пообещали улучшить условия ипотеки, чем заметно подняли настроение Медведеву. Похоже, предвыборная президентская кампания совершенно незаметно набрала обороты.
АНЕКДОТ ДНЯ
Приезжает комиссия в сумасшедший дом. Видит, все психи в спорткомплексе прыгают с десятиметровой вышки в пустой бассейн. «Что вы делаете? Вы же разобьетесь». – «Да это у нас тренировка. Тренер сказал, что когда мы прыгать научимся, он нам воду в бассейн нальет».
Считается, что нынешняя элита не будет долго ломать голову над тем, как обеспечить преемственность власти: достаточно найти себе нового Путина, хорошо бы еще и улучшенного. Говорят, что «проблему-2008» решит операция «Преемник», как это было в 1999-2000 годах.
На таком развитии событий настаивают все вокруг. И ярые критики власти, например, Гарри Каспаров: он говорит о том, что выборов в их классическом понимании в 2008 году в любом случае не будет. И ее доброжелатели: они говорят, что нельзя растрачивать нажитый непосильным трудом ресурс доверия населения.
Но сейчас ситуация иная. И время у Кремля есть, и поддержка населением власти не так слаба, как было некогда. Сегодня правящая элита в состоянии позволить себе роскошь предложить обществу чуть более широкий выбор кандидатур. И для ведения публичной политики, и для управления.
Это и происходит: кремлевское окружение, условно разделенное на два сильных клана – «силовиков» и «юристов» (или «технократов», по определению некоторых политологов), предлагает уже не одного, а как минимум двух потенциальных кандидатов на пост президента в 2008 году.
Помня о прошлом, их называют «кандидатами в преемники». Им отводят роль двух фаворитов, из которых Кремлем будет выбран один – и именно он пойдет на выборы. Именно на него будут брошены все ресурсы. За такую политтехнологию говорит и привычка к определенности, которую хочет испытывать и правящая бюрократия, и крупный бизнес.
Фаворитов раскручивают телеканалы, они совершают популистские поездки по стране, берут на себя конкретные обязательства – в рамках, разумеется, расширенных полномочий. Говорят, что у этой пары есть запасной, Сергей Собянин, глава президентской Администрации. Но если Иванов взвалил на себя непосильное бремя реформировать армию и ВПК, Медведев – модернизировать социальную инфраструктуру и гражданские институты, то у Собянина ничего такого пока нет. Все правильно, запасной и не должен играть.
Обязательства, возложенные сегодня на двух вице-премьеров, подчеркивают круг их обязанностей перед обществом, проводя четкий барьер различий фактически между двумя потенциальными предвыборными платформами. Такие конкуренты – уже не политические близнецы.
В системе кремлевской иерархии между ними есть и другие отличия: вице-премьер Иванов напрямую подчиняется президенту, его военно-промышленная комиссия выведена из подчинения правительству, а Медведев подотчетен не только президенту, но и премьеру Фрадкову, за которым как раз стоят «силовики». Вроде бы это дает основания считать, что у Иванова больше шансов стать «преемником».
Но на самом деле у него просто больше аппаратных возможностей вести свою кампанию. У Медведева же есть другие преимущества – сфера его деятельности ближе к обществу.
Операция «Преемник», как ее описывают, была бы весьма сомнительной – и играла бы на руку экспортерам «оранжевой демократии». Но нормальная выборная дуэль в значительной степени снимет налет карикатурности с президентских выборов. Если правящую элиту устраивает и тот, и другой кандидат, то зачем производить отбор главного кандидата в кулуарах?
Народу можно предоставить право выбрать между ними без риска упустить нити событий. Если соцопросы будут показывать потенциальную привлекательность любого из этих кандидатов, то почему бы не выставить обоих на нормальную выборную гонку? Предварительно, конечно, элиты попытаются застраховаться от угроз со стороны нежелательных кандидатов, которые могут повредить выстроенной структуре.
Конечно, это будет навязанный выбор. Но это будет уже выбор. Для общества он может означать шанс на модернизацию. Видимо, более демократичный выборный проект изобрести сейчас сложно.
Игорь РЯБОВ.
© «Московский Комсомолец», 31.03.06.
В политике остался один Иванов
Правительство благословило предложение министра обороны, не заметив протестов Брычевой, Грефа, Зурабова и других
Завтра стартует очередная призывная кампания. А накануне правительство благословило скандальный пакет широко обсуждавшихся в последнее время поправок в Закон «О воинской обязанности и военной службе». Об этом с удовлетворением заявил вчера на совещании в Минобороны начальник Главного организационно-мобилизационного управления Вооруженных сил РФ генерал-полковник Василий Смирнов: «Сегодня на заседании правительства были одобрены предложения о внесении изменений в Закон «О воинской обязанности и военной службе» в части сокращения и оптимизации ряда отсрочек».
Не дослужил – заплати!
Срок службы по призыву сокращается до 12 месяцев с 1 января 2008 года – через переходный период в виде полуторагодовой службы в течение 2007 года. Отменяется часть отсрочек – в основном социального характера. Выпускников вузов, получивших параллельно с гражданским военное образование, заставят служить по контракту не менее 3 лет. Контрактники, досрочно прервавшие службу, выплатят неустойку. В этом же пакете предложено отменить институт так называемого прикомандирования военнослужащих к различным органам государственной власти. Однако этот последний проект скорее всего будет серьезно подкорректирован – в соответствии с пожеланиями Главного правового управления президента.
Министр обороны Сергей Иванов в последнее время неоднократно утверждал, что именно в таком виде – без каких-либо изъятий – предлагаемые его ведомством поправки в различные действующие законы пройдут через правительство и в скором времени попадут в Государственную Думу. Однако, как следует из рабочих материалов, сопровождающих законодательные инициативы МО, у Иванова официально оказался весьма влиятельный противник – Государственно-правовое управление президента РФ. Его начальник – помощник Владимира Путина Лариса Брычева подвергла серьезной критике все предложения Минобороны, но наибольшее ее внимание было сосредоточено на том законопроекте, который, как уже писала «НГ», через отмену института прикомандированных будет способствовать фактической ликвидации Главной военной прокуратуры.
Стоит отметить, что на эту же тему отрицательно высказались глава МЭРТа Герман Греф, Совет безопасности РФ и управление по кадровой политике президента РФ. Да и аппарат правительства РФ указал, что «внесенный законопроект содержит юридические недоработки принципиального характера, устранение которых требует его существенной концептуальной переработки».
ГПУ президента, например, отметило, что нельзя увольнять военнослужащих в случае их перевода на государственную гражданскую службу, как это предлагает делать МО, только потому, что сейчас еще не приняты соответствующие нормативные акты, то есть указы президента и постановления кабинета министров. Такой аргумент выглядит не слишком весомым: ведь эти документы до сих пор не приняты лишь из-за бюрократической волокиты, хотя закон о системе госслужбы РФ, утвердивший новую российскую «табель о рангах», то есть соответствие гражданских и военных чинов, действует уже несколько лет. Тем не менее в данной ситуации, видимо, пригодится каждый довод против планов Сергея Иванова.
Кроме того, ГПУ президента указывает: переходящие на гражданскую службу военные теряют в социальном обеспечении по сравнению хотя бы с теми офицерами, которые просто увольняются из армии. Президентские юристы нашли в законодательной инициативе вице-премьера Иванова и другие новации не слишком правового характера, например не позволяющие военнослужащим занимать должности «в сферах государственной охраны, контрразведывательной, разведывательной, оперативно-разыскной и иной деятельности, связанной с обеспечением обороны и безопасности государства».
Не забыло ГПУ президента, впрочем, и об основной направленности предлагаемого Минобороны проекта против ГВП и военных судов. В его заключении весьма жестко указано, что без соответствующей правки конституционного закона о военных судах, предполагающего прикомандирование к ним военнослужащих, нынешний законопроект рассматриваться не может. Между тем, отметило ГПУ, никаких согласований корректировки указанного конституционного закона ни с правительством, ни с администрацией президента пока не проводилось, а стало быть, предложение МО ликвидировать институт прикомандирования в Государственную Думу вносить сейчас нельзя. Стоит отметить также, что Сергея Иванова, хотя и по поводу другого предлагаемого им проекта, попинало даже такое ведомство, как Минздрав. Проставляя свою визу под идеей отменить отсрочки от призыва в связи с наличием ребенка до 3 лет или если срок беременности жены составляет более 26 недель, министерство Михаила Зурабова потребовало, чтобы в течение двух недель после появления данного законопроекта на Охотном Ряду Минобороны внесло в правительство проект закона о денежной компенсации остающимся таким образом без кормильца членам семьи призванного на срочную службу солдата.
Школьников доучат на боевом посту
С 1 апреля стартует эксперимент: пара тысяч призывников-добровольцев в военных учебках вместе с военной специальностью получат гражданскую. По словам начальника отдела проблем социальной адаптации военнослужащих Главного управления воспитательной работы (ГУВР) Вооруженных сил РФ полковника Павла Бондаренко, он проводится в рамках нацпроекта «Образование»: солдаты получат общегражданские дипломы. Ожидается обучение по 34 специальностям. Под этот проект уже выделены деньги – 500 млн. руб. (100 млн. на 2006 год и 400 млн. на 2007 год). Если эксперимент удастся, с 2008-го его распространят на все Вооруженные силы и другие силовые структуры страны. Гражданским всеобучем охватят почти 80% солдат и сержантов.
Все эти ПТУ и техникумы в войсках задуманы не от хорошей жизни. На вчерашнем заседании правительства одобрен проект, который с 2007 года отменяет отсрочки для лиц, обучающихся в образовательных учреждениях начального и среднего профессионального образования. То есть всех годных по здоровью из этой категории людей будут «поголовно забривать» в солдаты. Видимо, чтобы как-то сгладить отрицательный общественный резонанс от этих действий, правительство и решило недоучившихся лицеистов и студентов техникумов «доучивать» в войсках. Заметим: здесь есть серьезные проблемы. Служба сокращается до 1 года. На бульдозериста, экскаваторщика или повара выучиться в армии за это время можно, однако перечень профессий окажется гораздо уже, чем на гражданке.
И это еще не все. Как заявил недавно статс-секретарь, заместитель министра обороны генерал армии Николай Панков, Минобороны рассматривает возможность доучивания в войсках и возможность призыва учащихся старшеклассников – если им исполнилось 18.
Иван Родин, Владимир Мухин.
© «Независимая газета», 31.03.06.
/gov/pr/opr20.html
НАВЕРХ ПОДПИСКА ПОЧТА КНИГА
Реклама:
