217. Операция «Преемник»

Интервью Д. Медведева газете The Financial Times

     Вопрос: Господин избранный Президент, каковы будут те три приоритета, которыми Вы будете заниматься, когда приступите к своей работе?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что эти приоритеты совершенно очевидны. Основное – это продолжение социально-экономического курса, который появился в нашей стране и развивался последние годы. Цель этого курса – улучшение качества жизни всех российских граждан.
     За последние годы удалось изменить ситуацию в экономике. Мы стали гораздо более сильным в этом смысле государством: Россия вошла в семерку крупнейших экономик по паритету покупательной способности, но это еще не все. Теперь основная задача – конвертировать эти экономические успехи в социальные программы, показать, что развитие экономики улучшает жизнь каждого российского гражданина.
     В последнее время мы начали воплощать в жизнь несколько социальных программ и в области образования, и в области здравоохранения. Я считаю, что очень важно сохранить и развить эти программы, приступив к полноценной модернизации работы в этих сферах, а также добиться возможности того, чтобы большинство российских граждан могли улучшать свои жилищные условия. Это тоже очень важная вещь.
     И, наконец, Россия проводила и будет проводить сбалансированную внешнюю политику, направленную на защиту собственных интересов, в неконфронтационном ключе для того, чтобы ее позиции способствовали укреплению общей и глобальной безопасности в мире.
     Таким образом, приоритетов на самом деле несколько. Это сохранение экономической стабильности, развитие экономических свобод, развитие социальных программ и устойчивое положение России в мире. Естественно, что каждый из этих приоритетов распадается на массу задач, но о них мы поговорим, наверное, подробнее.

     ВОПРОС: В мировой экономике наблюдается замедление, финансовый кризис в Америке, опасность и вероятность того, что снизятся цены на нефть. Ожидают ли российскую экономику какие-либо потрясения в этом году? Нельзя ли ожидать так называемого 'холодного душа'?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я уверен, что мы нормально подготовились к различного рода проблемам, действительно возникшим на мировом финансовом рынке, в Соединенных Штатах Америки и в ряде других стран. Уверенность нам придает то, что в последние годы – за последние восемь лет – мы смогли создать стабильную макроэкономическую систему.
     Наши финансовые и золотовалютные резервы как никогда высоки и отражают общее положение дел в российской экономике. Поэтому мы в этом смысле застрахованы от колебаний, которые происходят на сырьевых и финансовых рынках, но не закрыты от тех сложностей, которые испытывает мировая экономика. Россия сегодня имеет открытую экономику, и мы об этом должны думать.
     Что можно противопоставить глобальному финансовому кризису? Только разумную, выверенную финансовую политику внутри страны, которая позволит сгладить проблемы, образовавшиеся на мировых финансовых рынках. Мы должны следить за стабильностью наших финансовых индексов, за сбалансированностью нашего бюджета. Мы не должны допускать непродуманных расходов и мы должны думать о том, чтобы укреплять наш собственный финансовый рынок и наш фондовый рынок. На сегодняшний день и тот и другой являются островком стабильности в океане финансовых страстей. Поэтому сегодня как никогда высок интерес иностранных инвесторов к российскому финансовому и фондовому сегментам. Мы такого рода инвестиции приветствуем. Хотя мы также должны наблюдать и за тем, чтобы наши внутренние пропорции в этом случае не выходили за существующие рамки, чтобы они помогали сохранить нам ситуацию макроэкономической стабильности. Это тоже достаточно сложное дело и мы стараемся этим внимательным образом заниматься.
     Инфляция остается довольно серьезной проблемой для российской экономики. И теперь это снова стало проблемой для экономик многих стран. Мы обязаны подавить тот инфляционный всплеск, который образовался в нашей экономике в конце прошлого года. И этот всплеск является как раз следствием погруженности российской экономики в мировую экономическую систему. Это плата, которую мы, по сути, сегодня вносим за присутствие в клубе мировых экономических держав.
     Естественно, что есть и другие факторы, которые влияют на инфляцию в нашей стране. В частности, мы не имеем пока полноценного внутреннего рынка продовольствия, вынуждены приобретать много продовольствия за границей. И с учетом того, как образуются сегодня цены, как растут сегодня цены на мировом продовольственном рынке, это также сказывается на показателях инфляции у нас.

     ВОПРОС: Планируете ли Вы в связи с этим продолжать замораживание цен на основные группы продуктов питания?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, строго говоря, никакого замораживания цен в таком классическом смысле не было и нет. Действительно, в конце прошлого года были подписаны соглашения о том, чтобы торговые наценки, которые применяются в торговой сети, не превышали разумных рыночных пределов, и не более того.
     Но, во-первых, эти решения были приняты все-таки не путем актов государства, Правительства. Это были соглашения между торговцами и производителями сельхозпродукции. А во-вторых, они включают в себя не более, наверное, 10-15 процентов от общего количества продовольственных товаров.
     Проблема еще и в том, что в потребительской корзине российского гражданина продукты питания занимают довольно значительное место, и мы не можем этого не учитывать. Вывод прост: нужно развивать собственную экономику и сельское хозяйство.

     ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, Вы будете работать в партнерстве с Владимиром Владимировичем. Действительно, это очень важное партнерство. За кем будет оставаться последнее слово при принятии решений?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что вопрос не в том, кто говорит последнее слово, а в том, как выглядит политическая и правовая система Российской Федерации. И в этой системе достаточно четко установлены компетенции двух основных уровней власти – исполнительной власти и президентской власти. Я имею в виду компетенцию Президента и компетенцию Правительства. И именно сама Конституция предопределяет ответ на вопрос о том, кто и по каким вопросам принимает решения.
     Именно Президент определяет основные положения внутренней и внешней политики, является Верховным Главнокомандующим, принимает ключевые решения в области формирования исполнительной власти, является гарантом прав и свобод российских граждан.
     У Правительства своя и очень обширная компетенция. Именно Правительство осуществляет ведение всей экономической деятельности, принимает важнейшие решения в области экономической работы. Компетенция Правительства весьма обширна, и сама по себе структура Правительства включает в себя значительное число органов исполнительной власти. Это сложная, большая, тяжелая работа, и совершенно очевидно, что у Правительства достаточно собственных задач. Иными словами, все просто. Россия – это президентская республика с сильной исполнительной властью.

     ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, мы находимся в уникальной ситуации, когда впервые в российской истории популярный лидер страны вовремя, в соответствии со всеми процедурами, передает власть новому лидеру. Но у России нет каких-либо особо успешных примеров того, когда страной управляли бы два человека.
     Почему Вы так уверены в том, что в данном случае все получится?
     Д. МЕДВЕДЕВ: С одной позицией, которую Вы озвучили, я согласен, а с другой – не могу согласиться.
     По поводу того, что это уникальная ситуация, Вы правы. История России не знает практически примеров, когда успешный руководитель, находясь на пике своей популярности, перешел бы на другую должность.
     Но Президент Путин с самого начала сказал, что он будет строго придерживаться Конституции России и будет работать два срока. И это означает, что в России наконец-то формируется полноценная традиция уважения всех процедур, вытекающих из Конституции и других законов. Но действующий Президент – эффективный руководитель. И он может и готов работать и дальше, для того, чтобы двигать вперед развитие нашей страны, для того, чтобы наше развитие продолжалось именно тем путем, который был определен восемь лет назад. Поэтому и был сформирован тот самый тандем или связка между кандидатом в Президенты, то есть вашим покорным слугой, и Президентом России в качестве возможного будущего премьера. И я уверен, что такого рода связка, такого рода тандем покажет свою абсолютную эффективность.
     Но в чем я не могу согласиться с Вами, так это в том, что в этом случае возникнет некая конструкция двоевластия, которая в России, исходя из исторического опыта, имела всякого рода печальные последствия. Каждая власть должна заниматься своими делами. Президент является гарантом Конституции и обладает теми полномочиями, о которых мы только что с Вами говорили. Правительство занимается своими делами. Это совершенно нормальная вещь.
     Нас же не смущает, когда, например, бывшие председатели правительств, премьер-министры в ряде европейских стран впоследствии занимают должности вице-премьеров, министров иностранных дел, даже будучи весьма популярными людьми. Так что гарантию нормальной политической ситуации и успешного продолжения того курса, который был выработан определенное время назад, я вижу в соблюдении законодательства, основанного на принципе разделения властей.

     ВОПРОС: Дмитрий Анатольевич, в своей исключительно важной речи в Красноярске Вы сказали о необходимости предоставления свободы во всех ее проявлениях. Можем ли мы в связи с этим ожидать некой оттепели в отношении средств массовой информации и свободы политических собраний?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я действительно сказал практически то же, что говорил год назад в Давосе, а именно – 'свобода лучше, чем несвобода', 'freedom is better than non-freedom'. И я действительно считаю, что это важнейший принцип жизни любого общества, любой политической системы.
     Теперь в отношении ситуации в области СМИ. Я считаю, что за последние восемь лет наши средства массовой информации проделали большой путь. Из достаточно слабых, я бы даже сказал, чахлых СМИ, которые обслуживали интересы отдельных бизнес-групп и просто отдельных людей, они превратились в мощную общественную силу. Общая капитализация средств массовой информации лет восемь назад не дотягивала и до миллиарда долларов. Я думаю, что сейчас речь идет о цифрах в десятки миллиардов долларов. Я бы оценил стоимость медийного рынка в Российской Федерации сегодня не меньше, чем в 50 млрд. долларов.
     Что это, как не укрепление положения средств массовой информации? Это очень важно, потому что современный медийный мир, вы это знаете лучше меня, очень быстро развивается. И если не вкладываться в новые технологии, то можно так и остаться в прежнем состоянии и тем самым просто потерять своих читателей, зрителей и так далее. К примеру, 'Файнэншл Таймс', насколько я понимаю, имеет не только бумажную версию, но и электронную версию, естественно, публикуя все то, что выходит на бумаге уже в сети Интернет, причем пристегивая туда видео-файлы, аудио-файлы, помещая всякого рода информацию, и так далее. На это нужны деньги, этим надо заниматься.
     Я очень рад, что и наши крупнейшие средства массовой информации, электронные, печатные получили возможность коммуницировать в этом глобальном пространстве.
     Я могу вам рассказать, как начинается мое утро. Я включаю компьютер и смотрю новости. Я смотрю сайты наших крупнейших телевизионных каналов, где уже выложены основные новости. Я смотрю сайты крупнейших российских и зарубежных СМИ. Смотрю сайты тех российских средств массовой информации, часть из которых комплиментарно относятся к властям, а часть – находится к власти в жесткой оппозиции. Это и есть нормальный глобальный информационный поток, дающий гражданам России, как и другим гражданам, право на свободный доступ к информации. В России уже 40 млн. пользователей Интернета. Но дело даже не только в Интернете. Дело именно в том, что технологически СМИ сегодня стали другими. При этом я не идеализирую ситуацию. Есть и достаточное количество проблем.
     Есть и проблемы, и конфликты внутри редакционных коллективов, проблемы между редакциями, собственниками – то, собственно говоря, что бывает в других странах. Иногда и властям, и бизнесу не нравится то, что печатают или рассказывают о них в средствах массовой информации. К этому нужно спокойно относиться и действовать в рамках того правового поля, которое мы имеем, то есть вырабатывать правильные корпоративные нормы поведения средств массовой информации, взаимоотношения между собой и взаимоотношения с властями. При этом я уверен, что у наших средств массовой информации очень хорошее будущее.

     ВОПРОС: Вы – юрист, юрист очень опытный, я хочу спросить теперь: какие конкретные шаги Вы планируете предпринять для того, чтобы укрепить верховенство закона в России?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я, действительно, юрист, может быть, даже в большей степени, чем это нужно, что называется – 'юрист до мозга костей'. Но это создает, наверное, и определенные преимущества.
     Я думаю, что мы должны двигаться по трем направлениям.
     Первое направление – это утверждение верховенства закона и верховенства права в целом в нашем обществе. Российская правовая система довольно молода, ей порядка 15 лет. Хотя, с другой стороны, она опирается на традиции континентальной романо-германской правовой семьи, и в этом смысле нам проще было создавать свое законодательство, чем, может быть, каким-то другим странам.
     Что нужно сделать? Необходимо утвердить безусловный приоритет законов по отношению к подзаконным документам, по отношению к решениям, которые издает исполнительная власть, и к индивидуальным актам. Мы, наконец, должны, по сути, превратить и Конституцию в акт прямого действия. Из первой задачи вытекает вторая задача.
     К сожалению, я об этом говорил неоднократно: Россия – страна, где не очень любят соблюдать законы. Как принято говорить, страна значительного правового нигилизма. К сожалению, эти традиции были заложены не сегодня, не сейчас. По сути, им значительное количество лет, даже до Октябрьской революции здесь было все не так благополучно, как, наверное, нам бы хотелось. Сегодня необходимо, чтобы каждый гражданин понимал не только необходимость, желательность соблюдения закона, но и понимал, что без такого отношения к закону, к праву, нормального развития у нашего государства и общества не будет. А это сделать очень сложно, потому что привычки к нарушению законодательства, к нарушению правил поведения носят комплексный характер и зачастую существуют даже на бытовом уровне.
     Вы упомянули Красноярск. Но во время другого крупного мероприятия – Гражданского форума, – который проходил в Москве, я специально привел достаточно очевидный пример, когда часть наших людей даже не думают о том, что, покупая, скажем, пиратские диски, тем самым нарушают чьи-то авторские права. Нужно изменить систему мышления. И в этом смысле мы должны постараться создать новое правосознание в стране.
     И, наконец, третья, очень важная вещь, связанная с правовой системой и применением законов в нашей стране, – это действенная и эффективная судебная система. Здесь тоже были и свои негативные традиции, сформировавшиеся еще в XVIII-XIX веках. И мы сегодня обязаны предпринять все необходимые усилия для того, чтобы суд в России был и независимым, и объективным, действуя на основе существующего процессуального законодательства. В значительной мере это зависит от той позиции, которую занимает, с одной стороны, государство, а с другой стороны – сама судейская корпорация.
     Судьи во всем мире – это очень уважаемые люди. Для большинства выпускников юридических факультетов, выпускников университетов должность судьи является верхом юридической карьеры, ее завершением. И мы должны предпринять все от нас зависящее, чтобы те, кто приходит на судейские должности, понимали свою ответственность за принимаемые решения, за судьбы людей, которыми они распоряжаются на основе закона. Для этого необходимы две вещи: это современное актуальное законодательство, впитавшее в себя все лучшие традиции законодательства о статусе судей, процессуального законодательства, и вторая вещь – это заработная плата, доходы судей.
     Я думаю, что через достаточно короткое время мы сможем создать весьма эффективную судебную систему, потому что, в конечном счете, все важнейшие решения по спорам между компаниями, по гражданским делам, по уголовным делам принимаются именно в суде. И наши граждане не должны бояться суда, а должны в необходимых случаях прибегать к его услугам.

     ВОПРОС: Действительно, это монументальные задачи. Но согласны ли Вы с тем, что единственная ситуация, при которой Россия действительно может рассчитывать на то, что у нее будет верховенство закона, это ситуация, при которой власть будет уважать независимость судов и судей?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Безусловно, власть должна исходить из того, что конечную точку в различного рода конфликтах ставит именно суд. Если это локальный конфликт, то это суды районного звена, городского звена. Если это апелляционные или кассационные инстанции – это более высокие суды. Наконец, у нас есть система конституционного правосудия, которая применяется в том случае, когда возникает спор о соответствии того или иного закона или подзаконного акта Конституции. Поэтому власть в этом смысле должна исходить из абсолютной независимости судов как системы.
     На самом деле, исходя из известной теории разделения властей, суд тоже является властью. Вы, наверное, имеете в виду, должна ли исполнительная власть соблюдать те решения, которые принимает суд? Безусловно, да, точно так же, как и законодательная.

     ВОПРОС: Скажете ли Вы в таком случае официальным лицам в Кремле о том, что им не следует вмешиваться в решения суда и в деятельность судов?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Никто не может вмешиваться в решения суда: ни официальные лица, сидящие в маленьком районе, где-нибудь в сибирском городке, ни люди, работающие в Кремле.
     Проблема, естественно, не так примитивна, потому что в любой стране суд не существует в безвоздушном пространстве, он существует в том же самом обществе и политической системе. Вопрос в том, каким авторитетом обладает любой судья – судья самой нижней инстанции или председатель одного из высших судов. Вот этот авторитет должен быть безусловен.

     ВОПРОС: Хотел бы поговорить о российской дефиниции, российском трактовании демократии и Вашем понимании демократии как юриста.
     Предполагает ли российское определение демократии обеспечение личных прав и свобод и ограничение власти?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Демократия – это такой способ управления обществом и государством, когда граждане передают часть своих полномочий избранным ими людям. Это так называемая представительная демократия. Есть еще и непосредственная демократия, когда граждане сами принимают решение о том, как им жить, по основным вопросам развития страны на референдуме. Это непосредственная демократия.
     Как вы видите, мое определение демократии как власти народа ничем не отличается от классических определений, существующих во всех странах. При этом я считал и считаю, что демократия как ценность, как форма политического режима имеет универсальный характер и не требует какой-то дополнительной расшифровки. Но при этом я бы хотел отметить, что в истолковании демократии опасны две крайности.
     Первое – это внеисторическое понимание, внетерриториальное понимание того, как демократия может быть реализована в том или ином государстве, в той или иной стране. Каждая демократия исторична и национальна. И демократия Великобритании, возникшая, скажем, в эпоху неписаной конституции, некоторым образом отличается от демократии, которая существует в начале XXI века.
     Наша демократия совсем молода, потому что ей буквально два десятилетия. Так произошло, что до этого в России просто не было демократии – ни в царский период, ни, естественно, в советский период. И мы должны это учитывать в нашей ежедневной демократической практике.
     С другой стороны, существует и другая крайность, когда и иностранные, и некоторые российские аналитики утверждают, что Россия вообще не приспособлена к демократии, это не ее путь развития, никакие универсальные общечеловеческие ценности в России не могут действовать.
     Россия – европейская страна и Россия абсолютно способна развиваться вместе с другими государствами, которые выбрали для себя демократический путь развития. Поэтому, отсекая вот эти крайности, я считаю, что у нас есть все шансы построить развитое демократическое общество и полноценное демократическое государство.

     ВОПРОС: То есть Вы себя можете описать как демократа?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я являюсь сторонником демократических ценностей как той формы, которую человечество выработало за последнее столетие. Степень демократичности, либеральности или консервативности того или иного должностного лица, политика пусть определяют другие.

     ВОПРОС: Вы западник или славянофил? Мир хочет знать, кто Вы.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Понимаете, если бы я, скажем, жил в конце XIX века, я бы, наверное, Вам на этот вопрос ответил с легкостью. Начитавшись лучших образцов русской классической литературы, можно было бы прямо ответить на этот вопрос. Но мир изменился, и сегодня мы должны быть современными, поэтому я исхожу из приоритета российских интересов.

     ВОПРОС: О приоритетах России мы поговорим чуть позже, но Вы упомянули русскую литературу. Я тоже ее люблю и много читал. Есть ли у Вас какой-то любимый герой?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Герой, наверное, это сложная тема. Я могу Вам сказать, кого я люблю из писателей в большей степени. Мне с детства очень нравится Чехов, Бунин и достаточно много вещей из Достоевского. На уроках литературы еще в советской школе, конечно, мы разбирали различные характеры различных героев. Но это школьные занятия, а я не учитель литературы.

     ВОПРОС: Поскольку Вы юрист, опять же возвращаюсь к вопросу о верховенстве закона. Возможен ли в процессе установления верховенства закона в России пересмотр Вами в России некоторых особо важных дел, судебных дел, в частности, дела Ходорковского? Возможно ли, что будут сняты некоторые новые обвинения в его адрес или вообще он будет прощен? В частности, швейцарский суд полагает, что все дело Ходорковского носит исключительно политический характер.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Вы абсолютно точно еще раз отметили, что я юрист по стилю мышления, поэтому я отвечу Вам именно как юрист.
     Все процедуры, связанные с тем или иным уголовным делом, делом Ходорковского в том числе, могут и должны осуществляться исключительно на основе закона, а не на основе мнений тех или иных уважаемых людей, высоких должностных лиц или уж тем более иностранных судов. Если мы исходим из существующей системы разделения властей, если мы исходим из доктрины независимости суда, то в деятельность суда не должен вмешиваться никто – ни сельский староста, ни Президент страны. Но мы все должны действовать в рамках тех процедур, которые предусмотрены гражданским и уголовным процессуальным законодательством, в рамках тех полномочий, которые имеют соответствующие органы власти.

     ВОПРОС: Вы также заявили, что планируете бороться с коррупцией. Но как Вы планируете это делать?
     Я слышал неоднократно истории о том (в частности, машина моей жены, в которой она ехала, была остановлена и столкнулась с этим), что люди предпочитают просто заплатить на руки милиционеру, нежели быть препровожденными в отделение милиции для проверки документов, и так далее. Как в такой ситуации бороться с коррупцией?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Это очень непростая проблема, и основное, на мой взгляд, это убрать стимулы к коррупционному поведению.
     Вот тот пример, который Вы привели, он очень характерен. Ведь это тоже следствие пренебрежения к закону, к праву. Когда гражданин дает взятку сотруднику ГАИ, ему, наверное, и в голову не приходит, что он тем самым совершает преступление. Не административное нарушение, я подчеркну, а именно преступление. А об этом надо бы думать. И в этом корень всего.
     Что нужно делать? Я сказал в своем выступлении, что необходимо подготовить план по борьбе с коррупцией в стране. Он должен включать в себя как минимум три раздела. Первое – это законодательные изменения в области уголовного права и процессы, связанные как с нашими международными обязательствами, так и с текущей ситуацией в стране. Это, наверное, не самое сложное. Коррупцию невозможно задушить изменениями законов.
     Второе, гораздо более сложная вещь, это именно создание антикоррупционных стимулов. А вот это зависит от очень значительных параметров: от общего уровня жизни в стране, уровня зарплаты, от того, насколько безусловно и жестко применяются законы в отношении тех, кто нарушает закон, в отношении так называемых коррупционеров, тех, кто берет взятки, совершает другие коррупционные действия.
     Наконец, может быть, самая высшая форма такой мотивации, когда для лица, которое собирается совершить какое-то преступление, получить взятку и так далее, становится очевидным, что этого не следует делать, потому что это может разрушить всю его жизнь. Когда брать взятку не просто страшно, а неприемлемо по другим соображениям: неприлично и может просто разрушить будущую жизнь, карьеру, уничтожить пенсию и так далее. Именно это останавливает полицейских, других государственных служащих от того, чтобы совершать подобные действия в других странах.
     И третья, последняя вещь, – это именно то, о чем я говорил, – изменение правосознания, изменение мышления людей. Таким образом, это законы, система стимулирования и общее улучшение экономического климата в стране, и формирование современного правосознания.

     ВОПРОС: У меня есть несколько важных вопросов по внешним отношениям, по внешним связям России. Но прежде я хотел бы затронуть еще несколько важных вопросов внутриполитической жизни.
     Один из них простой. Планируете ли Вы привнести какую-то 'свежую кровь' в государственную власть или все так и будут продолжать оставаться 'из Санкт-Петербурга'? Россия ведь страна большая.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Знаете, я все-таки не считаю, что сегодняшняя система власти полностью основана на выходцах из Санкт-Петербурга, хотя их немало.
     Это же обычная жизненная вещь. Каждый человек, как правило, опирается на тех людей, с которыми он работал, которых он знает. Но, по-моему, должен быть разумный баланс в любой команде между теми людьми, которых ты хорошо знаешь по прошлой работе, в том числе и в других местах, в других городах, и профессионалами, которые приезжают по другим направлениям, – людьми, которые уже работали и работают или могут быть набраны. Поэтому никаких предпочтений, конечно, по территориальному признаку я не собираюсь вырабатывать, не собираюсь их использовать. У нас много умных, креативных людей, происходящих из разных мест.

     ВОПРОС: Тогда после простого вопроса сложный.
     Недавно один из высоких должностных лиц Виктор Черкесов сказал, что представители спецслужб борются друг с другом, для того чтобы получить доступ к богатствам страны. Как Вы как Президент страны планируете с этим бороться?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Во-первых, спецслужбы, конечно, создаются не для того, чтобы бороться друг с другом, а для выполнения конституционных задач по защите общественного строя. При этом в любом государстве зачастую спецслужбы находятся в состоянии соперничества. Это гарантия того, что на стол руководителя государства будет ложиться разносторонняя информация о ситуации в стране.
     Если же вести речь о нарушениях, совершаемых работниками спецслужб, то они подлежат расследованию и соответствующему наказанию точно так же, как и неблаговидные поступки, совершаемые любыми другими государственными служащими. Поэтому здесь и нечего комментировать, когда речь идет о нарушениях, преступлениях.

     ВОПРОС: Вы говорите совершенно справедливо. Я согласен, что в любой стране спецслужбы будут бороться и конкурировать за влияние, но они не конкурируют за благосостояние, за богатство.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, я Вам хочу сказать, что у меня нет информации, что российские спецслужбы конкурируют за богатство. А если я получу информацию о том, что представители любой правоохранительной структуры занимаются конкуренцией или борьбой за материальные блага, такие люди будут немедленно уволены и привлечены к уголовной ответственности.
     В нашей стране все должны быть под контролем закона и соответствующих структур, существующих для надзора за соблюдением закона.

     ВОПРОС: Еще один вопрос и потом перейдем к международной повестке. Планируете ли Вы сократить роль и влияние государственных компаний в российской экономике? И каким образом Вы можете повысить роль малых предприятий? Это очень важно.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Это действительно очень важно. По поводу государственных компаний. У нас достаточное количество государственных компаний, ряд из них очень крупные. Тому есть исторические и объективные экономические причины. Тем не менее, только где-то одна треть валового внутреннего продукта создается в государственных компаниях. Значительная часть госкомпаний была приватизирована, и этот процесс будет продолжаться.
     Тем не менее, есть такие государственные компании, само существование которых необходимо для экономической безопасности страны в целом, я имею в виду инфраструктурные монополии, такие, как Газпром или РАО 'РЖД', оборонные предприятия, которые выпускают оборонную продукцию. Кстати сказать, только около 26 процентов нефти у нас добывается и перерабатывается государственными компаниями. В этом смысле, например, доля частного сектора у нас гораздо больше, чем в той же Норвегии. Но, тем не менее, я хотел бы сказать, конечно, что количество государственных компаний, государственных акционерных обществ, государственных предприятий должно быть ровно таким, чтобы обеспечить интересы всей страны, но не более того. И мы, естественно, продолжим тот курс, который был взят в России на создание полноценной частной экономики. Естественно, при сохранении вот этих моментов, о которых я сказал. Я не говорю уже о всякого рода сложностях, которые сегодня существуют в мире. Я бы, конечно, не хотел, чтобы у нас здесь возникли какие-то проблемы, но я, например, знаю, что и в Соединенных Штатах Америки, и в Великобритании, и в Швейцарии, по сути, были проведены меры по национализации ряда компаний из-за финансового кризиса.
     Почему я об этом сказал? Потому что в конкретной ситуации государство само должно определять, что необходимо сохранить, от чего нужно освободиться, а что было бы полезно вернуть для того, чтобы обеспечить экономическую стабильность. Скажем, те государственные корпорации – это не акционерные общества, – именно государственные корпорации, которые были созданы в последнее время в области жилищно-коммунального хозяйства, так называемых нанотехнологий, они все рассчитаны на определенный период действия, а после этого должны быть или приватизированы, или просто ликвидированы.
     Что же касается государственных акционерных обществ, то я тоже об этом говорил в Красноярске. Считаю абсолютно разумным увеличивать количество независимых директоров в правлении тех компаний, которые будут представлять государственные же интересы как акционеры, ровно потому, что, как правило, независимые директора лучше представляют себе бизнес и могут получать за это вознаграждение в отличие от чиновников. Но при этом обязаны действовать в интересах государства как акционеры.

     ВОПРОС: Перейдем к международным делам. Прав ли господин Путин, когда он говорит, что Западу и миру не будет проще общаться с Вами, нежели с ним?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Конечно, прав. Вы спросили: прав или нет? Я говорю: прав.

     ВОПРОС: Но он прав по многим вопросам.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Безусловно. Он опытный и эффективный лидер страны.

     ВОПРОС: Но он продолжил свое высказывание и сказал, что Вы не меньший националист, в хорошем смысле этого слова, чем он. Что для Вас значит этот термин 'националист' в хорошем смысле слова?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Знаете, я сейчас попытаюсь объяснить, как я себе понимаю успешного руководителя страны, России, и не только России. Современный руководитель государства должен проводить абсолютно объективную, сбалансированную, по возможности эффективную экономическую политику, основанную на приоритете рыночных ценностей и права частной собственности. И не важно, каким образом характеризуют этого лидера – как либерала, демократа, консерватора. На мой взгляд, в современном мире любой руководитель, который хочет быть эффективным, должен исходить из примата этих ценностей.
     Что же касается внешних отношений, то опять же безотносительно к тому, какой ярлык приклеивают тому или иному лидеру, любой эффективный руководитель страны обязан заботиться о защите интересов своего государства, делать это в постоянном режиме и, что называется, по всему периметру. На внешнеполитическом и внешнеэкономическом треке нельзя быть ни либералом, ни консерватором, ни демократом, нужно исходить из безусловного приоритета интересов своей страны. Если существует такое понимание и баланс между внутренней и внешней политикой, такой лидер может быть успешным. Поэтому Путин прав.

     ВОПРОС: Соответствует ли улучшение отношений с Великобританией интересам России на данном этапе?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Вне всякого сомнения. Все, что мы сегодня имеем, отражает две вещи: у нас очень хорошие экономические связи, просто блестящие. За последний год инвестиции из Великобритании в Россию увеличились в 3,7 раза, почти в четыре раза, и составляют порядка 26 с копейками миллиардов долларов. Только что 'Барклайз' купил один из российских банков, по-моему, за 800 млн. долларов. Поэтому для развития экономических связей нет никаких препятствий, они самые мощные за весь, наверное, период российско-британских отношений. И это очень хорошо.
     Но двусторонние политические контакты сегодня в значительной мере свернуты, существует ряд ограничений, введенных, кстати, не нами, а правительством Великобритании на контакты между спецслужбами, обмены и так далее.
     Это, конечно, не очень здорово. Трагедии нет. Мы вполне можем восстановить весь объем полноценного двустороннего сотрудничества, конечно, без предварительных условий, понимая независимость позиций друг друга. После избрания меня на должность Президента одно из первых я получил поздравление от господина Брауна. Мы открыты к восстановлению сотрудничества в полном объеме.

     ВОПРОС: Ожидаете ли Вы, что это произойдет или будет какой-то реальный прогресс после Вашей встречи с господином Брауном? Господин избранный Президент, действительно ли Вы верите в то, что Британский совет занимается шпионской деятельностью?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я – не руководитель спецслужб. Но, тем не менее, та информация, которая периодически появляется в прессе, а также доклады, которые я получаю как один из руководителей государства, свидетельствуют о том, что с этим есть проблемы. Откровенно говоря, меня это не очень удивляет, потому что подобного рода площадки традиционно используются для сбора разведывательной информации.

     ВОПРОС: На этой неделе, в частности, был обыск в компании 'ТНК– Би-Пи'. Некоторые полагают, что это попытка саботажа усилий, которые с обеих сторон в Великобритании и в России предпринимаются для улучшения отношений. Что Вы думаете на эту тему?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Надо разобраться в том, что произошло. Во всяком случае, та информация, которой я располагаю, свидетельствует о том, что в данном случае речь идет о коммерческом сборе информации в интересах других компаний. И такого рода коммерческий шпионаж является преступлением по законодательству любого государства. Но совершенно очевидно, что сейчас идет стадия предварительного следствия. Насколько я знаю, там были выемки каких-то документов. Те лица, которым предъявлено обвинение, находятся на свободе. Но, исходя из того, о чем мы с вами последние два часа разговариваем, хотелось бы, чтобы точку здесь поставил все-таки суд, а не суждения аналитиков или политиков. Насколько я понимаю, там речь идет не о государственных преступлениях, а о преступлениях в сфере экономики. К сожалению, это обычная вещь, но надо дождаться результатов. Наши компании друг за другом тоже, так сказать, пытаются в этом смысле наблюдать и какие-то материалы получать.

     ВОПРОС: Россия – как великая держава. Какие цели национальной безопасности Вы планируете обеспечивать, в частности ядерное нераспространение и другие вопросы?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Вне всякого сомнения, Россия, будучи ядерной державой, несет на себе весь комплекс обязательств, связанных с этим статусом.
     Мы живем в очень опасном, сложном мире, когда расширяется количество ядерных стран, очень высока угроза ядерного терроризма, и задача каждого государства, входящего в ядерный клуб, максимально тщательно и по-честному исполнять свои обязанности. Поэтому очень важны контакты в рамках существующих международных процедур, подготовка новых соглашений, связанных с ограничением стратегических наступательных вооружений.
     Недавно к нам приезжали наши коллеги, я имею в виду американских коллег госпожу Райс и господина Гейтса, и рассматривалось несколько вопросов обеспечения международной безопасности. Мы приветствуем такие контакты, хотя у нас довольно много расхождений. Конечно, нас не радует то, что сейчас активно реализуется идея, связанная с третьим позиционным районом в области ПРО. Мы считаем, что такого рода решения ломают хрупкий баланс сил и средств в Европе, да и не только в Европе. Тем не менее, мы готовы изучать те предложения, с которыми приехали наши американские партнеры.
     Не мы это все затеяли, но нужно куда-то двигаться, нужно все-таки добиться того, чтобы радикально не ухудшить ситуацию. Переговоры проведены, и те инициативы, с которыми приехали американские партнеры, нами изучаются. То же самое можно отнести и к вопросу заключения нового договора о СНВ. При этом здесь тоже пока существуют сложности, потому что мы бы хотели, чтобы этот договор все-таки не был пустой бумажкой, а впитал бы в себя весь опыт, накопленный нашими странами в 70-е, 80-е и в 90-е годы. В этом смысле, наверное, его базой должен быть не только договор о СНП, но и ряд других процедур и позиций, которые сегодня обсуждаются. Но определенное движение в этом смысле наметилось.

     ВОПРОС: В связи с этим возможно ли ожидать, что между Президентом Путиным и Президентом Бушем будет подписано какое-то соглашение, которое станет их общим наследием даже в свете того, что есть вероятность приглашения Украины и Грузии на саммите НАТО к присоединению к этой организации?
     Д. МЕДВЕДЕВ: У президентов Путина и Буша очень хорошие личные отношения. Я считаю, что если бы не эти отношения, то межгосударственные отношения сегодня выглядели, может быть, даже гораздо более сложно. Об этом я, кстати, сказал Президенту Бушу во время телефонного разговора, когда он позвонил и поздравил меня. Работа продолжается, эксперты работают, работают сотрудники мидов, министерств обороны.
     Естественно, что у нас могут быть самые разные предложения, у американцев могут быть самые разные предложения. Но что я хотел бы отдельно отметить. Ситуация вокруг Грузии и Украины нас не радует. Мы считаем ее крайне неприятной для существующей конструкции европейской безопасности.
     Я вообще хотел бы сказать, что любое государство не может получать удовольствия оттого, что к твоим рубежам приближаются представители военного блока, в котором ты не принимаешь участия. Тем более, не очень объяснимая вещь, когда подавляющее большинство граждан одного из государств, такого, например, как Украина, выступает категорически против вступления в НАТО, а правительство соответствующего государства проводит иную политику. Вот это как раз и есть вопрос о реальной демократии. Как минимум, в таких ситуациях принято проводить референдумы.

     ВОПРОС: Вы вступаете во власть после исключительно популярного и сильного лидера. Я даже мог бы эту ситуацию, наверное, сравнить с ситуацией Маргарет Тэтчер и Джона Мейджера с тем лишь исключением, что Маргарет Тэтчер пришлось уйти, она должна была уйти со своего поста.
     Тем не менее, я хотел бы задать Вам вопрос: чему Вы за годы совместной работы научились у Путина, что для Вас является важным качеством?
     Д. МЕДВЕДЕВ: Я многому научился у Президента Путина. На самом деле наши отношения действительно насчитывают уже практически больше чем 17 лет. Когда мы первый раз встретились, я был еще совсем молодым человеком – мне было 24 года, а он был младше, чем я сейчас. Но он был уже гораздо более опытный человек, прошедший школу работы и в России, в Советском Союзе, и за границей.
     Знаете, что меня с самого начала поразило? То, что он очень тщательно относится к информации и старается по максимуму вникнуть в любую проблему, с которой сталкивается (и сталкивался даже в тот период), и только на базе вот такого комплексного анализа принимает решение. Я считаю, что это очень важно для любого руководителя, тем более для президента. И здесь есть чему поучиться у Президента Путина многим лидерам. Любой лидер, любой руководитель должен максимально тщательно изучить вопрос, а после этого, приняв решение, столь же интенсивно его исполнять. Этими качествами всецело наделен Президент Путин, и именно поэтому он такой популярный и эффективный лидер.
     И еще немаловажный момент: нас связывают товарищеские, доверительные отношения, а это очень важно в политике. Только так и можно решать такие труднейшие задачи, которые стоят перед российским государством и обществом. России нужна максимальная консолидация власти, консолидация российских элит, консолидация общества. Только в этом случае мы сможем достигнуть тех целей, которые стоят перед нашей страной. Я уверен, что мы сможем это сделать.

     ВОПРОС: Когда Вы узнали о том, что Вы станете Президентом? Я понимаю, что я, может быть, слишком любопытен, но скажите.
     Д. МЕДВЕДЕВ: Это совершенно нормально. Я Вам, естественно, отвечу и на тот и на другой вопрос. Узнал я о том, что я стану Президентом в ночь со второго на третье марта, когда были обнародованы данные голосования. В этот момент я почувствовал, что могу стать Президентом России. Все остальное это, при всем уважении, обсуждение группы людей, а не результаты голосования.
     Что же касается моих ощущений, то их, конечно, много, не буду лукавить. Совершенно очевидно, что на Президенте лежит максимальная ответственность за состояние дел в стране. Это такая функция или, если хотите, миссия, которую невозможно выключить рубильником, заснуть и перестать быть Президентом. Это очень сложная работа, но кто-то же ее должен делать, тем более, что это очень интересная работа.
     Я уверен, что все должно развиваться по оптимистическому для нашей страны сценарию. Поэтому последняя вещь, которую я хотел бы сказать, она абсолютно конкретная.
     У нас в июне будет очередной Санкт-Петербургский форум. Это большая, серьезная площадка, я планирую там выступить. Мы надеемся, что к нам приедет много гостей, много иностранных политиков, а также много представителей бизнеса из разных стран, в том числе из Великобритании. Я и Вас приглашаю принять участие в этом мероприятии. Там можем продолжить наше общение.
     Спасибо Вам.

Юрист и его новое дело

     Новый президент России Дмитрий Медведев говорит о себе, что он – юрист 'до мозга костей'. Все два часа, что шло наше с ним интервью в Кремле, сорокадвухлетний преемник Владимира Путина взвешивал каждый вопрос и отвечал точно и развернуто. Но на один вопрос – прав ли был Путин, когда не так давно заявил, что Западу с новым президентом будет ничуть не легче, чем с ним самим – он все-таки ответил кратко.
     – Конечно, прав, – сказал он со слегка натянутой улыбкой, переведя взгляд на зеленую стену приемной одного из кремлевских залов, на которой висят гравюры, живописующие отступление французов из Москвы в 1812 году.
     Что это было? Может быть, признак рабской верности своему наставнику, лично выбравшему Медведева в качестве третьего по счету президента России после распада Советского Союза. Но возможно и другое – что человек, проработавший бок о бок с Путиным семнадцать лет, сегодня хочет выйти из тени своего господина, и, несмотря на то, что в российской элите он считается относительно либеральной фигурой, не желает, чтобы кто-то полагался на его политическую податливость.
     Вступление Медведева в должность 7 мая станет уникальным моментом в истории России. Впервые лидер этой страны – а у нее были и цари, и генсеки Коммунистической партии, и ранние президенты – покидает свой пост добровольно, в указанный законом срок и на пике популярности. С другой стороны, этот момент обозначит начало весьма рискованного эксперимента. С президентского поста Путин уйдет, но станет премьер-министром, и многим кажется, что тем самым он лишь создает видимость передачи власти. Кое-кто даже предостерегает, что в России может начаться двоевластие, которое в долгой и неспокойной истории России всегда означало смуту.
     Новый президент уверен, впрочем, что такая система сработает как надо. По его словам, у него с Путиным сложится 'тандем', каждый из участников которого понимает разделение труда, прописанное в конституции. Медведев на правах президента будет задавать приоритеты во внутренней и внешней политике. Он станет Верховным Главнокомандующим Вооруженных Сил, он будет принимать ключевые решения по структуре исполнительной власти, он будет гарантом прав и свобод граждан в стране. Правительство же, возглавляемое Путиным, будет проводить эту политику в жизнь – в особенности в экономической сфере.
     Звучит довольно стандартно – но есть нюанс. Медведев не служил, как Путин, в КГБ, не имеет собственной политической базы и всем, что у него есть – не исключено, что в том числе и 70 процентам голосов, полученных на выборах, – обязан Путину. Кроме того, в Кремле есть влиятельная группировка консерваторов, которые предпочли бы, чтобы Путин остался на третий срок. Поэтому Медведеву придется многое доказывать – не только собственным военным и спецслужбистам, прозванным в России 'силовиками', но и окружающему миру, который до сих пор практически ничего о нем не знает. Еще года два назад Медведев, занимавший должность главы кремлевской администрации, был в основном кабинетным чиновником. Его два раза выбирали в председатели совета директоров государственного газового гиганта 'Газпрома' – и он до сих пор остается в этой должности, – но в этом качестве он наверняка увидел лишь бледную тень того, каково будет править страной, где политическая среда безжалостна, как сибирская зима.
     Так как же Медведев намеревается утверждаться во власти? В первом интервью после своего избрания 2 марта новый президент России изложил свои приоритеты, основы своей политической философии, планы по сохранению общего курса, заданного Путиным, с приданием российской политике собственного стиля. Он говорил через переводчика – нередко поправляя его английский; говорил клинически четко и бесстрастно, без едких острот и уличных выражений, которыми не пренебрегал его наставник, и время от времени что-то записывал или черкал в кремлевском блокноте.
     Сначала разговор зашел о его юридическом образовании – он юрист, и, по его собственным словам, «может быть, даже в большей степени, чем это нужно». Он действительно тщательно и точно выбирает формулировки и практически на любой вопрос смотрит с точки зрения правоведа. Однако тщательно выбираемые слова – это еще не все. Медведев говорит, что у него в планах сделать то, чего не смог сделать в России еще ни один правитель – установить в российском обществе диктатуру закона.
     Это монументальная задача, – соглашается он, в какой-то момент переходя на английский. – Россия – страна, где не очень любят соблюдать законы. Как принято говорить, страна значительного правового нигилизма.
     Преодоление 'правового нигилизма' стало главной частью в остальном весьма тихой предвыборной кампании Медведева. В чем-то этот лозунг напоминает обещание Путина восьмилетней давности построить в России 'диктатуру закона' – его противники, кстати, утверждают, что как раз с диктатурой у Путина оказалось все в порядке, только с законом – не совсем. Даже сегодня в России часто цитируют сатирика 19-го века Михаила Салтыкова-Щедрина, писавшего, что 'суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения'. В результате общество пронизано коррупцией сверху донизу, государство использует законы избирательно как против организаций, так и против отдельных лиц, компании в конфликтах друг с другом придерживаются закона только когда им это выгодно, а суд никогда не знал реальной независимости.
     По словам Медведева, построить в России верховенство закона можно, и в его плане три основных направления действий. Во-первых, утверждает он, необходимо показать, что закон превыше воли исполнительной власти и чьей-то личной воли. Второе, что необходимо сделать – 'создать новое отношение к закону'.
     – Сегодня необходимо, чтобы каждый гражданин понимал не только необходимость, желательность соблюдения закона, но и понимал, что без такого отношения к закону, к праву, нормального развития у нашего государства и общества не будет.
     Третьей своей задачей он видит создание эффективной судебной системы, прежде всего обеспечивая независимость судебной власти. Медведев считает, что судьям нужно больше платить и вообще повышать престиж их профессии, чтобы для любого российского правоведа должность судьи, как и в любой другой стране, была бы 'верхом юридической карьеры'. Столь же фундаментальное значение он придает и борьбе с другой вековой проблемой России – взяточничеством. Новый президент говорит, что будет одинаково суров и к водителю, предлагающему полицейскому взятку взамен штрафа за превышение скорости, и к чиновнику, берущему мзду за способствование какой-нибудь сделке.
     – Когда гражданин дает взятку сотруднику ГАИ, ему, наверное, и в голову не приходит, что он тем самым совершает преступление. : А об этом надо бы думать, – говорит он.
     Кроме того, он как минимум намекает, что те, кто сегодня встал во главе построенной Путиным 'вертикали власти', должны сами являть пример законопослушания.
     – Единственная ситуация, при которой Россия действительно может рассчитывать на то, что у нее будет верховенство закона, это ситуация, при которой власть будет уважать независимость судов и судей, – утверждает Медведев (в оригинале указанное высказывание является вопросом журналиста FT. Д. Медведев отвечает на этот вопрос утвердительно – прим. перев.).
     В ответ на наши дальнейшие расспросы новый президент дал понять, что может дистанцироваться от политики прошлых лет, и заявил, что если спецслужбы или правоохранительные органы будут заниматься чем-то незаконным, то будут тотчас же наказаны. Не исключено, что он готовится всерьез бороться с кланом силовиков, которых он в кресле президента не устраивает больше всего. Еще в прошлом году бывший генерал КГБ и глава российского антинаркотического ведомства Виктор Черкесов открыто заявил, что российские спецслужбы конкурируют между собой за богатство и влияние.
     – Если я получу информацию о том, что представители любой правоохранительной структуры занимаются конкуренцией или борьбой за материальные блага, такие люди будут немедленно уволены и привлечены к уголовной ответственности, – сказал он.
     Однако на основе этого же тезиса о независимости судов Медведев ушел от вопроса, стоит ли что-либо за слухами о возможном помиловании Михаила Ходорковского, который некогда был самым богатым человеком России, а сегодня, обвиняемый в мошенничестве, томится в сибирской тюрьме. Многие считают дело Ходорковского самым ярким примером избирательного использования закона при Путине, поскольку Ходорковский финансировал оппозиционные партии и сам проявлял политические амбиции. Медведев же говорит, что будущее бывшего главы компании 'ЮКОС' может определить только суд:
     – В деятельность суда не должен вмешиваться никто – ни сельский староста, ни Президент страны.
     Интересно, что, хотя Медведев совершенно не против, чтобы его считали проводником верховенства закона, он не стал, когда мы его об этом спросили, говорить о себе как о 'демократе'. Судя по всему, он намеренно не использовал это слово: во времена хаоса 90-х годов, когда рухнул коммунизм, а режим во главе с Ельциным рванулся в рыночную экономику, в России слово 'демократ' стало ругательным.
     – Я являюсь сторонником демократических ценностей как той формы, которую человечество выработало за последнее столетие. Мое определение демократии как власти народа ничем не отличается от классических определений, существующих во всех странах.
     Тем не менее, он не удержался от шпильки в адрес американской 'доктрины свободы'. По его словам, развитие демократии в любой стране при ее 'внеисторическом и внетерриториальном понимании' – это 'опасная крайность'.
     – Наша демократия совсем молода, потому что ей буквально два десятилетия. Так произошло, что до этого в России просто не было демократии – ни в царский период, ни, естественно, в советский период.
     Следующие его слова наверняка будут тепло встречены в западных столицах: Медведев совершенно не согласен с теми, кто считает Россию органически не приспособленной к демократии.
     – Россия – европейская страна и Россия абсолютно способна развиваться вместе с другими государствами, которые выбрали для себя демократический путь развития.
     Медведев с готовностью повторяет уже не раз использованную им мантру о том, что 'свобода лучше, чем несвобода'. Однако когда речь заходит о свободе прессы, он не выражается столь конкретно. Будущий президент России не признает то, что признают многие граждане его страны – что телевизионные новости в России, даже при наличии некоторых альтернативных источников информации – превратились в инструмент квазисоветской пропаганды. Его ответ на вопрос о том, будут ли при нем сокращены ограничения на свободу прессы, был бессвязен и агрессивен. По его словам, о здоровье информационного сектора экономики свидетельствует бурный рост рыночной стоимости изданий за время правления Путина, а сам он начинает день с просмотра интернет-сайтов, как положительно, так и отрицательно настроенных по отношению к власти. То же самое, утверждает он, могут делать и сорок миллионов россиян. Правда, при этом он не говорит, что для большинства основным источником информации остается все же государственное телевидение.
     Главная мысль Медведева заключается в том, то по мере роста российской экономики, если удастся создать среду, в которой можно будет победить коррупцию, российская демократия будет сама по себе вызревать и подбираться к лучшим международным образцам. Своим главным приоритетом он называет перевод доходов, полученных от нефтяного экономического возрождения России, в социальные программы, способные изменить жизнь граждан.
     Однако на пути к этому ему предстоит преодолеть немало препятствий. Глобальный кредитный кризис отрицательно влияет на экономический рост, и это может ударить по ценам на нефть, недавно перевалившим за 100 долларов за баррель и до сих пор остающихся главным фактором возрождения российской экономики. Инфляция, при Путине стабильно снижавшаяся, в прошлом году под давлением предвыборных государственных трат и роста мировых цен на продукты питания выскочила за 12 процентов – и это главная претензия российского народа к власти. Центральному банку, который стремится сдержать рост курса рубля, чтобы не повредить конкурентоспособности российских компаний, и одновременно обеспечить в банковской системе запас ликвидности, придется нелегко. Короче говоря, времена потрясающего экономического везения, пришедшиеся на годы власти Путина, похоже, заканчиваются – и теперь его молодому протеже придется работать в условиях кризиса, с которым так и не пришлось столкнуться его наставнику. Медведев признал, что экономикой нужно будет управлять очень аккуратно, но все равно решил лишний раз подчеркнуть ее силу. Финансовый и фондовый рынки России он навал 'островком стабильности в океане финансовых страстей'.
     – Уверенность нам придает то, что в последние годы – за последние восемь лет – мы смогли создать стабильную макроэкономическую систему, – утверждает он. – Наши финансовые и золотовалютные резервы как никогда высоки и отражают общее положение дел в российской экономике.
     Новый президент не сказал, что сократит число государственных компаний, которых множество расплодилось при Путине, что его противники и многие экономисты назвали свидетельством неэффективности и зажима конкуренции. Тем не менее, он сказал, что такие компании должны работать только в определенных секторах – в частности, в тех, работа которых имеет прямое отношение к экономической безопасности страны.
     – Количество государственных компаний. . . должно быть ровно таким, чтобы обеспечить интересы всей страны, но не более того.
     Также Медведев повторил то, что говорил перед выборами – что число министров и кремлевских чиновников в советах директоров таких компаний будет сокращаться, а вместо них туда придут независимые директора.
     Поскольку у Медведева нет опыта внешнеполитической деятельности, самой серьезной проверкой для него наверняка станут переговоры по огромному числу разногласий между Россией и ее западными партнерами. Подтвердив утверждение своего предшественника о том, что на его податливость рассчитывать не стоит, он обошел стороной вопрос о том, насколько прав был Путин, когда сказал, что Медведев – 'не менее националист, в хорошем смысле этого слова', нежели он сам. Как и отвечая на вопрос о том, 'демократ' ли он, Медведев сказал, что не любит ярлыков.
     – Любой эффективный руководитель страны обязан заботиться о защите интересов своего государства. На внешнеполитическом и внешнеэкономическом треке нельзя быть ни либералом, ни консерватором, ни демократом.
     О самом трудном внешнеполитическом фронте – отношениях между Россией и Великобританией – он высказался в том смысле, что для России желательно было бы улучшение отношений. Он добавил, что премьер-министр Великобритании Гордон Браун (Gordon Brown) был одним из первых иностранных лидеров, поздравивших его с победой на выборах. По его словам, экономические связи между нашими странами 'просто блестящие' – британские инвестиции в Россию составили 26 миллиардов долларов. Двусторонние политические контакты, контакты между спецслужбами и так далее, сказал он, сегодня 'в значительной мере свернуты', хотя 'трагедии нет'. Тем не менее, он повторил недавние обвинения в адрес Британского совета, британского культурного ведомства, отделения которого вне Москвы были недавно закрыты в связи с обвинениями в шпионаже.
     – Доклады, которые я получаю как один из руководителей государства, свидетельствуют о том, что с этим есть проблемы.
     Он отрицает, что задержание на прошлой неделе сотрудника совместной англо-российской нефтяной компании 'ТНК-BP' – признак того, что спецслужбы саботируют улучшение британо-российских отношений. По его словам, в данном случае он также получил информацию, свидетельствующую о фактах промышленного шпионажа.
     Подход нового президента России к США, где отношения также в последнее время существенно ухудшились, также не будет, скорее всего, отличаться в более мягкую сторону. Тем не менее, Медведев говорит, что, когда президент США Джордж Буш звонил ему с поздравлением после выборов, он сказал, что, если бы не личные контакты президента Америки с Путиным. отношения могли бы быть еще хуже. Он надеется, что перед тем, как Путин официально передаст ему полномочия, им удастся каким-то образом разрешить нынешние разногласия относительно планов США разместить элементы системы противоракетной обороны в странах Восточной Европы, а также относительно замены договора СНВ об ограничении стратегических ядерных вооружений, новым соглашением, поскольку срок действия СНВ истекает в следующем году. Он, тем не менее, предупредил, что, если НАТО на саммите, который состоится на следующей неделе, предложит Украине и Грузии перспективу вступления, то это может отрицательно повлиять на восстановление трансатлантических связей.
     – Ситуация вокруг Грузии и Украины нас не радует. Мы считаем ее крайне неприятной для существующей конструкции европейской безопасности. Любое государство не может получать удовольствия оттого, что к твоим рубежам приближаются представители военного блока, в котором ты не принимаешь участия.
     Медведев много раз говорил о том, что внешнеполитическими вопросами будет заниматься сам. Однако в то же время он, судя по всему, придает особую важность отношениям со своим предшественником. О Путине он говорит с уважением, словно о старшем брате.
     – Когда мы первый раз встретились, я был еще совсем молодым человеком – мне было 24 года, а он был младше, чем я сейчас. Но он был уже гораздо более опытный человек, прошедший школу работы и в России, в Советском Союзе, и за границей. И еще немаловажный момент: нас связывают товарищеские, доверительные отношения, – прибавляет он, подчеркивая, что самое важное, чему он научился у Путина – это тщательная аналитичность в принятии решений.
     На вопрос, вызвавший у самого Медведева и его помощников смех – будет ли в его команде меньше выходцев из Санкт-Петербурга, второго по величине города России и родного города Путина, он ответил, что для любого лидера естественно искать опору в товарищах и единомышленниках. Однако 'никаких предпочтений, конечно, по территориальному признаку я не собираюсь вырабатывать', сказал он.
     У нового президента России нет никаких иллюзий относительно задачи, которую ему предстоит выполнить.
     – Что же касается моих ощущений, – сказал он в ответ на вопрос, что он испытывал, когда узнал, что будет президентом, – то их, конечно, много, не буду лукавить. Совершенно очевидно, что на Президенте лежит максимальная ответственность за состояние дел в стране. Это такая функция или, если хотите, миссия, которую невозможно выключить рубильником, заснуть и перестать быть Президентом.

«Это президентская республика»

Дмитрий Медведев дал первое интервью после избрания президентом

     Британская «Файнэншл таймс» опубликовала развернутое интервью с Дмитрием Медведевым – первое, которое он дал после своего избрания президентом РФ. Едва ли не первый вопрос английских журналистов дал г-ну Медведеву возможность выразить уверенность в том, что Россия «нормально подготовилась» к проблемам, возникшим на мировом финансовом рынке: «Уверенность нам придает то, что в последние годы... мы смогли создать стабильную макроэкономическую систему. Наши финансовые и золотовалютные резервы как никогда высоки и отражают общее положение дел в российской экономике». Хотя, отметил он, имея открытую экономику, Россия не закрыта от тех сложностей, которые испытывает мировой рынок, и поэтому должна думать о сбалансированности своего бюджета и не допускать непродуманных расходов.
     Дмитрий Медведев признал, что инфляция, с которой сегодня столкнулись многие страны, остается для России «довольно серьезной проблемой»: «Мы обязаны подавить тот инфляционный всплеск, который образовался в конце прошлого года». Он связал его с конъюнктурой мирового продовольственного рынка и недостаточной развитостью отечественного.
     На неизбежный вопрос о своей будущей совместной работе с Владимиром Путиным г-н Медведев сказал, что ответ заключен в Конституции, что «у правительства своя и очень обширная компетенция» и что «Россия – это президентская республика с сильной исполнительной властью». Тем не менее он признал, что речь идет об «уникальной ситуации», поскольку «история России не знает практически примеров, когда успешный руководитель, находясь на пике своей популярности, перешел бы на другую должность». Но тот факт, что Путин строго придерживается закона, «означает, что в России наконец-то формируется полноценная традиция уважения всех процедур, вытекающих из Конституции». При этом Медведев не согласился, что если Путин станет премьером, то «возникнет некая конструкция двоевластия»: «Каждая власть должна заниматься своими делами».
     Избранный президент подтвердил свое мнение о необходимости добиться объективности и независимости судов, а также преодолеть массовый нигилизм в обществе. Уже в третий раз (после выступлений в Давосе и Красноярске) повторив, что «свобода лучше, чем несвобода», он сказал: «Я действительно считаю, что это важнейший принцип жизни любого общества». Отметив, что является «сторонником демократических ценностей как той формы, которую человечество выбрало за последнее столетие», Дмитрий Медведев отметил, что его определение демократии «ничем не отличается от классических определений, существующих во всех странах», и что «демократия как ценность, как форма политического режима имеет универсальный характер и не требует какой-то дополнительной расшифровки». При этом он добавил, что «каждая демократия исторична и национальна», но критиковал как «опасную крайность» утверждение, будто «Россия вообще не приспособлена к демократии» и «это не ее путь развития»: «Россия европейская страна, и Россия абсолютно способна развиваться вместе с другими государствами, которые выбрали для себя демократический путь развития».
     Достаточно кратко ответив на вопрос о борьбе спецслужб в России («в любом государстве зачастую спецслужбы находятся в состоянии соперничества – это гарантия того, что на стол руководителя государства будет ложиться разносторонняя информация») и о деле Ходорковского (все процедуры, связанные с этим делом, как и с другими делами, «могут и должны осуществляться исключительно на основе закона, а не на основе мнений»), Медведев остановился затем на проблеме коррупции. Заметив, что коррупцию «невозможно задушить изменениями законов», он сказал, что более важную роль должно сыграть изменение правосознания и создание антикоррупционных стимулов: «Когда брать взятку не просто страшно, а неприемлемо по другим соображениям: неприлично и может просто разрушить будущую жизнь, карьеру, уничтожить пенсию и так далее. Именно это останавливает полицейских, других государственных служащих от того, чтобы совершать подобные действия в других странах».
     Говоря о роли и месте госкомпаний и госпредприятий, избранный президент сказал: «Их количество должно быть ровно таким, чтобы обеспечить интересы всей страны, но не более того. И мы, естественно, продолжим тот курс, который был взят в России, на создание полноценной частной экономики». В отношении созданных в последнее время госкорпораций он заметил, что «все они рассчитаны на определенный период действия, а после этого должны быть или приватизированы, или просто ликвидированы». Что касается государственных акционерных обществ, то в их правлении необходимо увеличивать количество независимых директоров.
     Касаясь отношений с Великобританией, Дмитрий Медведев назвал экономические связи «просто блестящими» и выразил готовность «восстановить сотрудничество в полном объеме» в других областях: «Двусторонние политические контакты сегодня в значительной мере свернуты, существует ряд ограничений, введенных, кстати, не нами, а правительством Великобритании, на контакты между спецслужбами, обмены и так далее. Это, конечно, не очень здорово. Трагедии нет. Мы вполне можем восстановить весь объем полноценного двустороннего сотрудничества, конечно, без предварительных условий...»
     Что касается отношений с США, и в частности проблемы ПРО, то Медведев, несмотря на наличие «довольно многих расхождений», отметил готовность изучать предложения американской стороны. Он также добавил, что «наметилось определенное движение» и по заключению нового договора об СНВ.
     При этом довольно однозначно избранный президент высказался о планах Грузии и Украины по вступлению в НАТО: «Ситуация вокруг Грузии и Украины нас не радует. Мы считаем ее крайне неприятной для существующей конструкции европейской безопасности. Я вообще хотел бы сказать, что любое государство не может получить удовольствие от того, что к твоим рубежам приближаются представители военного блока, в котором ты не принимаешь участия».
     Дмитрий Медведев полагает, что вне зависимости от характеристик «либерал», «демократ» или «консерватор», которые могут давать ему или другим государственным руководителям, современный глава государства должен проводить экономическую политику, «основанную на приоритете рыночных отношений и права частной собственности»: «На мой взгляд, в современном мире любой руководитель, который хочет быть эффективным, должен исходить из примата этих ценностей». Что касается внешних отношений, то «нужно исходить из безусловного приоритета интересов своей страны».

Дмитрий Медведев: «Я многому научился у Владимира Путина»

Вчера в британской газете «Файнэншл таймс» было опубликовано интервью избранного Президента России Дмитрия Медведева, которое он дал несколько дней назад. Публикуем наиболее интересные, на наш взгляд, фрагменты...

     О влиянии на Россию кризиса в США
     – Я уверен, что мы нормально подготовились к различного рода проблемам, действительно возникшим на мировом финансовом рынке, в США и в ряде других стран. Уверенность нам придает то, что в последние годы – за последние восемь лет – мы смогли создать стабильную макроэкономическую систему.
     Наши финансовые и золотовалютные резервы, как никогда высоки. Поэтому мы в этом смысле застрахованы от колебаний, которые происходят на сырьевых и финансовых рынках.

     О замораживании цен
     – Строго говоря, никакого замораживания цен в таком классическом смысле не было и нет. В конце прошлого года были подписаны соглашения о том, чтобы торговые наценки, которые применяются в торговой сети, не превышали разумных рыночных пределов, и не более того.
     Но, во-первых, эти решения были приняты все-таки не путем актов государства, правительства. Это были соглашения между торговцами и производителями сельхозпродукции. А во-вторых, они включают в себя не более, наверное, 10 – 15 процентов от общего количества продовольственных товаров.
     Проблема еще и в том, что в потребительской корзине российского гражданина продукты питания занимают довольно значительное место, и мы не можем этого не учитывать. Вывод прост: нужно развивать собственную экономику и сельское хозяйство.

     О тандеме во власти
     – Я думаю, что вопрос не в том, кто говорит последнее слово, а в том, как выглядит политическая и правовая система Российской Федерации. И в этой системе достаточно четко установлены компетенции двух основных уровней власти – исполнительной власти и президентской власти. Я имею в виду компетенцию президента и компетенцию правительства. И именно сама Конституция предопределяет ответ на вопрос о том, кто и по каким вопросам принимает решения.
     ...Иными словами, все просто. Россия – это президентская республика с сильной исполнительной властью.
     ...Действующий президент – эффективный руководитель. И он может и готов работать и дальше, для того чтобы двигать вперед развитие нашей страны, для того чтобы наше развитие продолжалось именно тем путем, который был определен восемь лет назад. Поэтому и был сформирован тот самый тандем, или связка, между кандидатом в президенты, то есть вашим покорным слугой, и Президентом России в качестве возможного будущего премьера.

     О действующем президенте
     – Я многому научился у президента Путина. На самом деле наши отношения действительно насчитывают уже практически больше, чем 17 лет. Когда мы первый раз встретились, я был еще совсем молодым человеком – мне было 24 года, а он был младше, чем я сейчас. Но он был уже гораздо более опытный человек, прошедший школу работы и в России, в Советском Союзе, и за границей.
     Знаете, что меня с самого начала поразило? То, что он очень тщательно относится к информации и старается по максимуму вникнуть в любую проблему, с которой сталкивается (и сталкивался даже в тот период), и только на базе вот такого комплексного анализа принимает решение. Я считаю, что это очень важно для любого руководителя, тем более для президента. И здесь есть чему поучиться у президента Путина многим лидерам. Любой лидер, любой руководитель должен максимально тщательно изучить вопрос, а после этого, приняв решение, столь же интенсивно его исполнять. Этими качествами всецело наделен президент Путин, и именно поэтому он такой популярный и эффективный лидер.
     И еще немаловажный момент: нас связывают товарищеские, доверительные отношения, а это очень важно в политике.

     О свободе СМИ
     – Я считаю, что за последние восемь лет наши средства массовой информации проделали большой путь. Общая капитализация средств массовой информации лет восемь назад недотягивала и до миллиарда долларов... Я бы оценил стоимость медийного рынка в Российской Федерации сегодня не меньше, чем в 50 млрд. долларов.
     ...Я могу вам рассказать, как начинается мое утро. Я включаю компьютер и смотрю новости. Я смотрю сайты наших крупнейших телеканалов, крупнейших российских и зарубежных СМИ. Смотрю сайты тех российских средств массовой информации, часть из которых комплементарно относится к властям, а часть – находится к власти в жесткой оппозиции.

     О демократии
     – Я считал и считаю, что демократия как ценность, как форма политического режима имеет универсальный характер и не требует какой-то дополнительной расшифровки. Но при этом я бы хотел отметить, что в истолковании демократии опасны две крайности.
     Первое – это внеисторическое понимание, внетерриториальное понимание того, как демократия может быть реализована в том или ином государстве, в той или иной стране.
     Каждая демократия исторична и национальна. Наша демократия совсем молода, потому что ей буквально два десятилетия. Так произошло, что до этого в России просто не было демократии. И мы должны это учитывать в нашей ежедневной демократической практике.
     С другой стороны, существует и другая крайность, когда и иностранные, и некоторые российские аналитики утверждают, что Россия вообще не приспособлена к демократии, это не ее путь развития, никакие универсальные общечеловеческие ценности в России не могут действовать.
     Россия – европейская страна, и Россия абсолютно способна развиваться вместе с другими государствами, которые выбрали для себя демократический путь развития.

     О законе
     – Все процедуры, связанные с тем или иным уголовным делом, делом Ходорковского в том числе, могут и должны осуществляться исключительно на основе закона, а не на основе мнений тех или иных уважаемых людей, высоких должностных лиц или уж тем более иностранных судов. Если мы исходим из существующей системы разделения властей, если мы исходим из доктрины независимости суда, то в деятельность суда не должен вмешиваться никто – ни сельский староста, ни президент страны. Но мы все должны действовать в рамках тех процедур, которые предусмотрены гражданским и уголовным процессуальным законодательством, в рамках тех полномочий, которые имеют соответствующие органы власти.

     О борьбе с коррупцией
     – Когда гражданин дает взятку сотруднику ГАИ, ему, наверное, и в голову не приходит, что он тем самым совершает преступление. Не административное нарушение, я подчеркну, а именно преступление. А об этом надо бы думать. И в этом корень всего.
     Что нужно делать? Необходимо подготовить план по борьбе с коррупцией в стране. Он должен включать в себя как минимум три раздела. Первое – это законодательные изменения в области уголовного права.
     Второе, гораздо более сложная вещь, – это именно создание антикоррупционных стимулов.
     И третья, последняя вещь, – это именно то, о чем я говорил, – изменение правосознания, изменение мышления людей. Таким образом, это законы, система стимулирования и общее улучшение экономического климата в стране, и формирование современного правосознания.

ВОПРОС – ОТВЕТ
     Кто такой успешный лидер?
     – Прав ли господин Путин, когда он говорит, что Западу и миру не будет проще общаться с вами, нежели с ним?
     – Конечно, прав. Вы спросили: прав или нет? Я говорю: прав.
     – Но он прав по многим вопросам.
     – Безусловно. Он опытный и эффективный лидер страны.
     – Но он продолжил свое высказывание и сказал, что вы не меньший националист, в хорошем смысле этого слова, чем он. Что для вас значит этот термин «националист» в хорошем смысле слова?
     – Знаете, я сейчас попытаюсь объяснить, как я себе понимаю успешного руководителя страны, России и не только России. Современный руководитель государства должен проводить абсолютно объективную, сбалансированную, по возможности эффективную экономическую политику, основанную на приоритете рыночных ценностей и права частной собственности... На внешнеполитическом и внешнеэкономическом треке нельзя быть ни либералом, ни консерватором, ни демократом, нужно исходить из безусловного приоритета интересов своей страны. Если существует такое понимание и баланс между внутренней и внешней политикой, такой лидер может быть успешным. Поэтому Путин прав.

Что стало с Россией при Путине

26 марта 2000-го Владимир Путин был избран главой государства. «КП» решила подвести итоги его «восьмилетки»

Загрузить иллюстрацию

Загрузить иллюстрацию

Загрузить иллюстрацию

Загрузить иллюстрацию

КСТАТИ
     Почему военный бюджет растет, а количество военной техники сокращается? В России ее было слишком много, причем старой, рассчитанной на 4-миллионную Советскую армию – теперь, после сокращения численности армии, столько техники не нужно, поэтому морально устаревшие танки, самолеты, корабли утилизируются. Что касается атомных подводных лодок, то их могло быть и больше, если бы не проблемы в военно-промышленном комплексе – уже три АПЛ на выходе, но их никак не могут довести до ума.

ВЗГЛЯД УЧЕНОГО
     Как Путин изменил Россию и что с этим наследием предстоит делать Медведеву? С таким вопросом мы обратились к известным российским экспертам...
     Сергей КУРГИНЯН, президент Международного общественного фонда «Экспериментальный творческий центр»: «Стабильность» пишем, «ускорение» – в уме»
     – Путин получил в наследство ельцинскую Россию. Он мог сказать: это порочная штука, начинаем с чистого листа. А мог ее принять. И что-то с ней начать делать. Это была такая развилка.
     Путин ельцинскую Россию принял. Но решил резко и довольно жестко все упорядочить. Действия Путина напоминали поведение человека, который пришел в дом и сказал: боже мой, какой бардак! И начал двигать вещи, проводить ремонт. Не ставя под вопрос сам дом.
     В результате мы получили реальность, которая в себе самой содержит очень много вопросительных знаков. Возникла сумма двух слагаемых. С одной стороны, путинские жесткие волевые действия, а с другой – такая «обволакивающая» реакция полученного им наследства. Сумма стала напоминать застой. Его назвали стабилизацией.
     Это не означает, что Путин – это Брежнев. Путин – волевой и решительный лидер. И в каком-то смысле антипод Брежнева. Но «стабильность» стала нашим генеральным брэндом. В конце своего правления (если финалом все-таки можно считать 2008-й) Путин вдруг начал говорить о развитии. Генеральный брэнд стабильности сменился на брэнд развития.
     Это в каком-то смысле начинает напоминать перестройку. То есть постановку задачи «ускорения». Если в самом начале развития вдруг окажется, что никакими жесткими методами его обеспечить нельзя, тогда из старых перестроечных аналогий в запасе есть еще некая «борьба с коррупцией» – очищение. А дальше – «демократизация».
     Но сейчас у нас неоднозначная ситуация с руководством. Двоецентрие. Не будем говорить «двоевластие». И вроде как Путин сам говорит о развитии, но развитие он передает в наследство Медведеву. Но, чтобы действительно развиваться, нужно «размораживать наследие». Если начнем его размораживать, оно потеряет стабильность. Это значит, что наследие, доставшееся Медведеву от Путина, будет уже не упорядочиваться, а стратегически трансформироваться.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ ПОЛИТОЛОГА
     Виталий ТРЕТЬЯКОВ, главный редактор журнала «Политический класс»: «Мы теперь мировая держава»
     – Главное, чего добился Путин, – это восстановление дееспособности Российского государства. В 90-е годы, особенно в конце десятилетия, формально государство Российское существовало, но фактически в стране была анархия, вольница, хаос... Олигархические бизнес-группировки, связанные с политэлитой и контролирующие основные СМИ, проводили в своих интересах внутреннюю и внешнюю политику России. Этот «диссонанс» Путин ликвидировал. Эффективность государства резко возросла.
     То же – применительно и к внешней политике. Не просвещенные в географии американцы в конце 2007-го назвали Путина Человеком года за то, что он вернул, как они выражаются, Россию на политическую карту мира. Да, это так: международная дееспособность нашей страны восстановлена.
     Более того, благодаря Путину Россия вернула себе статус мировой сверхдержавы. С этим многие не согласны, потому что считают: есть одна сверхдержава – США и «не дозревшие» до этого Евросоюз и Китай. Конечно, США – мегадержава, хотя и слабеющая. Но, безусловно, Россия – как субъект международной политики – сегодня по целому ряду показателей сопоставима и с Китаем, и с США, и с Евросоюзом.
     Вот некоторые говорят: Россия перессорилась со многими своими соседями. Это совершенно не так. Вокруг России на всем постсоветском пространстве все активнее развиваются реинтеграционные процессы, и просто важно придать им современные и выгодные всем формы. Именно эту политику и проводит сегодня Россия.
     Главное же завоевание во внутренней политике – это то, что наша страна выкарабкалась из запредельной, постыдной нищеты. Невыплата зарплат, пенсий, стипендий, детских пособий – это уже позавчерашний день. Другое дело, что их уровень не таков, каким должен быть при возможностях и богатствах России. Но это – уже следующий шаг.
     А еще мы стали свидетелями энергичного рывка к решению демографической проблемы, которая вообще-то самая главная для России. Путин ввел в обиход такое понятие, как материнский капитал, подкрепив его гигантскими средствами. И это вдохнуло оптимизм во все слои населения.
     А что делать Медведеву со всем этим наследием? Первое, что очевидно, – не растратить. И второе – нужно его наращивать.

МНЕНИЕ ЭКОНОМИСТА
     Александр ШОХИН, президент Российского Союза промышленников и предпринимателей (РСПП): «Нужен сценарий быстрого реагирования»
     – Главное достижение эпохи Путина в экономике – стабильность основных параметров развития. Это и рост ВВП (от 6 до 8% в год), и снижение инфляции (с 25,06% до 11,9%), и устойчивость финансовой бюджетной системы...
     Впрочем, накопились и минусы. Прежде всего это недостаточная восприимчивость нашей экономики к инновациям и незавершенность процесса диверсификации. И главная задача Медведева, на выполнении которой ему нужно будет сосредоточиться, – снижение сырьевой зависимости России при сохранении всех основных достижений последних восьми лет. Я имею в виду устойчивый экономический рост и макроэкономическую стабильность.
     Медведева в начале его президентского срока ожидают новые риски, о которых мы еще недавно не догадывались. Это негативные воздействия кризиса мировой финансовой системы на российскую экономику. Пока трудно просчитать все возможные варианты такого воздействия. Но ясно одно: и президенту Медведеву, и премьеру Путину, если он займет этот пост, нужно будет почетче прописать сценарий быстрого реагирования на такого рода вызовы и риски.

ВОПРОС ДНЯ
     А вам чем запомнились 8 путинских лет?

     Олег ТАБАКОВ, худрук МХТ:
     – Соответствие дел Путина его словам – главное достоинство этих 8 лет. Кстати, 8 лет назад я впрягся в тяжелую повозку, именуемую Московский художественный театр. И что важно, за все 110 лет его существования ни государь Николай, ни Ленин, ни его последователи не удосужились принять участие в делах нашего театра. Сделал это только Путин. Сегодня благодаря его помощи в Москве есть первое театральное здание, оснащенное технологиями XXI века.

     Дмитрий МЕЗЕНЦЕВ, зампредседателя Совета Федерации:
     – Страна стала уверенней, у людей прошло чувство растерянности и униженности начала 90-х и пришло понимание того, что российский человек нисколько не хуже любого другого.

     Борис НЕМЦОВ, политик:
     – Население страны за это время сократилось на 3,5 миллиона человек.

     Людмила ЛАРЫШКИНА, молодая мама, Нижний Новгород:
     – За эти годы мы с мужем родили троих детей, купили квартиру по ипотеке и открыли собственное дело. В следующую восьмилетку планируем поехать в кругосветное путешествие с детьми, которых к тому времени, надеемся, будет пятеро.

     Михаил МАРГЕЛОВ, председатель Комитета Совета Федерации по международным делам:
     – Выполненными обещаниями и сбывшимися надеждами. А 2 марта у меня второй сын родился. Назвал Алексеем. Но это заслуга не государства, а наша с женой.

     Николай ХАРИТОНОВ, первый зампредседателя Комитета Госдумы по аграрным вопросам:
     – Путину удалось сохранить государственную целостность, но не удалось запустить реальный сектор экономики.

     Геннадий ЕРМОЛАЕВ, пенсионер, Челябинск:
     – Россия окрепла, даже американцы стали нас уважать, и я, как гражданин, этим горд. Еще бы наши чиновники, коммунальщики и врачи вот так же научились уважать каждого человека!

     Владимир АБРАМОВ, политолог, Калининград:
     – Запомнились «ЮКОСом», Бесланом, подлодкой «Курск», ликвидацией Басаева и подорожанием нефти.

     Надежда, читательница сайта kp.ru, Уфа:
     – Полетом президента на истребителе!

Странный способ общения со страной

Дмитрий Медведев избрал британскую газету для разговора о самом главном

     В своем обширном интервью британской газете Financial Times Дмитрий Медведев демонстрировал полную самостоятельность, сходу разбивая сложившиеся на Западе стереотипы. По его словам, Россия абсолютно приспособлена к демократическому пути развития, а у правящего тандема не возникнет никаких трудностей при разделе полномочий. Однако интервью Медведева рождает больше вопросов, чем ответов.
     Медведеву задали, пожалуй, самый ключевой для российской политики вопрос – как будет делиться власть между новым президентом и будущим премьер-министром? Избранный президент заверил – никакого двоевластия, способного привести к тяжелым политическим последствиям, в России не будет, и «тандем покажет свою абсолютную эффективность». «Сама Конституция предопределяет ответ на вопрос о том, кто и по каким вопросам принимает решения. Именно президент определяет основные положения внутренней и внешней политики, является Верховным главнокомандующим, принимает ключевые решения в области формирования исполнительной власти, является гарантом прав и свобод российских граждан. У правительства своя и очень обширная компетенция. Именно правительство осуществляет ведение всей экономической деятельности, принимает важнейшие решения в области экономической работы».
     По мнению Медведева, компетенции двух основных уровней власти – исполнительной и президентской – четко определены в Основном законе и практически не пересекаются.
     Однако при этом Медведев уклонился от прямого ответа на вопрос – за кем будет последнее слово в принятии важных решений. Правда, в очередной раз обозначил свое отношение к действующему главе государства. «Я многому научился у президента Путина. На самом деле наши отношения действительно насчитывают уже практически больше 17 лет. Когда мы первый раз встретились, я был еще совсем молодым человеком – мне было 24 года, а он был младше, чем я сейчас. Но он был уже гораздо более опытный человек, прошедший школу работы и в России, в Советском Союзе, и за границей». «Любой лидер, любой руководитель, – говорит Медведев, – должен максимально тщательно изучить вопрос, а после этого, приняв решение, столь же интенсивно его исполнять. Этими качествами всецело наделен президент Путин, и именно поэтому он такой популярный и эффективный лидер».
     Иностранные журналисты не стали уточнять позицию Медведева, однако ссылка на Конституцию мало что говорит информированному читателю, который наслышан о перетекании в Белый дом некоторых функций администрации президента и борьбе властных элит.
     Обозначив водораздел президентских и премьерских полномочий, Медведев указал на сферу своего особого интереса – «утверждение верховенства закона и верховенства права в целом в нашем обществе». Он признался, что является «юристом до мозга и костей» (характерно, что слово «закон» в различных вариациях прозвучало в интервью 35 раз): «Гарантию нормальной политической ситуации и успешного продолжения того курса, который был выработан определенное время назад, я вижу в соблюдении законодательства, основанного на принципе разделения властей».
     Решение важнейшей задачи – борьбы с коррупцией – по словам Медведева, также в немалой степени возможно через ужесточение законодательства и устранение бытующего правового нигилизма. Укрепляя судебную систему, подчеркнул избранный президент, необходимо придерживаться принципа разделения властей: «Если мы исходим из доктрины независимости суда, то в деятельность суда не должен вмешиваться никто – ни сельский староста, ни президент страны». Эти слова Медведева заставляют задуматься о нескольких важных вещах. Фраза о том, что никто не должен вмешиваться в деятельность судов, могла быть сказана руководителем государства – с одинаковой степенью актуальности – и пять, и десять, и пятьдесят лет назад. А неприкосновенность Конституции никогда не мешала руководству страны преследовать ее граждан. Медведев так и не сказал, как он собирается бороться, к примеру, с телефонным правом. Апелляция к борьбе с поголовным правовым нигилизмом граждан выглядит не слишком убедительно.
     Говоря о независимых судах и разделении властей, Медведев тут же отмечает: «России нужна максимальная консолидация власти, консолидация российских элит, консолидация общества». Так, словно Россия находится не на стадии стабилизации и падения интереса людей к политике, а на грани гражданской войны. И словно раскол элит – главная опасность для граждан.
     Впрочем, Медведев в другом разделе интервью оговаривается: напряженные отношения между отдельными группами силовиков выгодны власти, поскольку дают возможность президенту вовремя получать нужную информацию. Таким образом, из текста следует, что борьба кланов функциональна только если остается известна главе государства – но не обществу в целом: «В любом государстве зачастую спецслужбы находятся в состоянии соперничества. Это гарантия того, что на стол руководителя государства будет ложиться разносторонняя информация о событиях в стране».
     Общаясь с западными журналистами, Медведев всячески демонстрировал уверенность и бескомпромиссность. К примеру, он не согласился с тем, что сегодняшняя система власти полностью основана на выходцах из Санкт-Петербурга, хотя и признал, что «их немало». «Никаких предпочтений, конечно, по территориальному признаку я не собираюсь вырабатывать, не собираюсь их использовать. У нас много умных, креативных людей, происходящих из разных мест». Между тем тут же он признал естественным, что человек во власти опирается на тех, с кем учился и работал ранее.
     Некоторые фразы Медведева в интервью настораживают. «Я вам хочу сказать, что у меня нет информации, что российские спецслужбы конкурируют за богатство, – говорит избранный президент. – А если я получу информацию о том, что представители любой правоохранительной структуры занимаются конкуренцией или борьбой за материальные блага, такие люди будут немедленно уволены и привлечены к уголовной ответственности». То есть получается, что президент не в курсе самых громких процессов последнего времени. Или, что еще более странно, не считает коррупционные процессы таковыми. Впрочем, как признается Медведев, новости о событиях в стране он черпает – главным образом – из новостных программ федеральных каналов телевидения. Авторы которых, разумеется, не часто огорчают главу государства печальными известиями о положении в стране.

Спецслужбы не должны соперничать за богатства

Дмитрий Медведев предлагает наказывать зарвавшихся силовиков

     Пожалуй, наиболее примечательным фрагментом в опубликованном вчера британской Financial Times (FT) первом интервью избранного президента России Дмитрия Медведева стал ответ на вопрос о роли силовиков в борьбе за контроль над богатствами страны. Несмотря на то что избранный президент ответил, что не знает о таких фактах, само присутствие подобного вопроса и ответа, судя по всему, в заранее согласованном интервью может свидетельствовать о том, что власти не готовы совсем закрывать глаза на эту проблему. Впрочем, как отмечают эксперты, новый глава государства воздержится в ближайшее время от каких-либо радикальных мер в данном направлении.
     Отвечая на вопрос о том, как планирует избранный президент решать проблему с борьбой силовиков за доступ к богатствам страны в свете опубликованного в октябре прошлого года открытого письма главы Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Виктора Черкесова, Дмитрий Медведев заявил: «Во-первых, спецслужбы, конечно, создаются не для того, чтобы бороться друг с другом, а для выполнения конституционных задач по защите общественного строя. При этом в любом государстве зачастую спецслужбы находятся в состоянии соперничества, – пояснил избранный президент. – Если же вести речь о нарушениях, совершаемых работниками спецслужб, то они подлежат расследованию и соответствующему наказанию точно так же, как и неблаговидные поступки, совершаемые любыми другими государственными служащими. Поэтому здесь и нечего комментировать, когда речь идет о нарушениях, преступлениях». Кроме того, он сообщил об отсутствии самой проблемы, поскольку, по его мнению, пока не имеется каких-либо данных по этой теме. «Если я получу информацию о том, что представители любой правоохранительной структуры занимаются конкуренцией или борьбой за материальные блага, такие люди будут немедленно уволены и привлечены к уголовной ответственности», – подчеркнул Медведев.
     Несмотря на то что избранный глава государства лишь в принципе осудил соперничество спецслужб за контроль над экономическими структурами и потоками, отмежевавшись от предположений, что знаком с подобными фактами, появление такого вопроса и ответа в его первом интервью выглядит многообещающим. Как правило, ничего случайного в опубликованных в ведущих изданиях интервью глав государств не бывает. Все вопросы и ответы обычно тщательно согласовываются и визируются, а нежелательные попросту исключаются. Само появление в печати этого фрагмента интервью может говорить, что новый президент решил ужесточить борьбу с коррупцией, в том числе и в силовых структурах.
     Несмотря на то что Дмитрию Медведеву, по его словам, неизвестны факты соперничества спецслужб за перераспределение богатств, эта проблема, по словам опрошенных «НГ» экспертов, существует. Достаточно вспомнить скандальное дело мебельной компании «Три кита» и потянувшуюся за ним цепочку арестов и отставок в обойме высокопоставленных чиновников, имеющих прямое отношение к так называемому силовому блоку ФТС, Госнаркоконтролю и ФСБ. Отметим, что обращение главы ФСКН к «чекистскому сообществу», упомянутое в вопросе журналиста FT, появилось вскоре после ареста генерала ФСКН Александра Бульбова, который во время работы в таможенных органах был причастен к расследованию дела «Трех китов» о контрабанде мебели, а также к делу о контрабанде ширпотреба из Китая. Тогда многие аналитики расценили этот шаг как месть Федеральной таможенной службе (ФТС) и Госнаркоконтролю со стороны ФСБ.
     Впрочем, как отмечают эксперты, последние заявления Дмитрия Медведева вряд ли можно однозначно считать знаковыми. По мнению руководителя Института проблем глобализации Михаила Делягина, тот факт, что первое интервью в новой должности дается именно Financial Times, является большой ошибкой. «Если мы хотим понравиться Западу – понятно, но FT – далеко не лучший выбор, – отмечает эксперт. – С другой стороны, это хороший пиар – показать, что мы отвечаем на любые, пусть даже не совсем удобные вопросы, ответы на которые волнуют общественность. При этом ответ на вопрос, касающийся Виктора Черкесова, комментировать невозможно – обычная реакция, учитывая, что Черкесов, хотя и силовик, представитель либерального клана, к тому же член команды самого Медведева». По мнению Делягина, говорить о том, что за интервью Медведева могут последовать какие-то решения по поводу силовиков, нельзя, поскольку «это не вопрос Медведева, и все это прекрасно понимают». «В течение как минимум полугода он к этой теме допущен не будет», – считает аналитик.
     По словам гендиректора компании «ФинЭкспертиза» Агвана Микаеляна, сама подоплека вопроса, заданного британским изданием, состоит в том, что президент Владимир Путин считается на Западе покровителем силовиков, так что теперь Запад интересует, не будет ли при Медведеве смены команды. Кроме того, как отмечает Микаелян, утверждение о том, что у российских представителей силового блока имеет место борьба за богатства страны, обозначенная в вопросах FT, неправильна. «Более того, я не думаю, что с этими заявлениями изменится как сам силовой блок, так и отношение к нему, – считает аналитик. – Скорее, можно говорить о борьбе за влияние, которая всегда была и всегда будет. Что же касается ответов Медведева, то, как мне кажется, каких-либо радикальных шагов с его стороны ждать не следует, по крайней мере в течение первого года президентства».
     «Конечно, было бы лучше, если бы этой борьбы не было, – отмечает директор департамента стратегического анализа аудиторско-консалтинговой компании ФБК Игорь Николаев. – Но с точки зрения экономики все аппаратные процессы, в том числе связанные с силовиками, оценить невозможно. Сейчас можно сказать, что их влияние на экономику незначительно, поскольку есть более фундаментальные показатели – цены на нефть, мировые индексы и т.д.».

Сотрудничество с оглядкой на национальные интересы

Дмитрий Медведев во внешней политике будет придерживаться вектора Путина

     В интервью британской Financial Times Дмитрий Медведев сделал ряд важных внешнеполитических заявлений. Он высказался за нормализацию отношений с Лондоном, за продолжение процесса ограничения стратегических вооружений, а также против размещения элементов американской ПРО в Европе и приема Украины и Грузии в НАТО. По словам Медведева, во внешней политике нельзя быть ни либералом, ни демократом, ни консерватором. Главное – блюсти национальные интересы.
     Дипломаты в Лондоне отмечают, что сигналы из Москвы в последнее время стали более позитивными. На Даунинг-стрит пока неофициально намекают, что Россия может разрешить открыть региональные офисы Британского совета в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. В ответ на вопрос «НГ», когда решится данная проблема в двусторонних отношениях – до встречи премьера Гордона Брауна с президентом Медведевым в июне этого года или после, – дипломатический источник «НГ» в Лондоне сказал: «Это будет зависеть от российских властей, ведь деятельность офисов Британского совета была приостановлена ранее в этом году по их указанию».
     В интервью FT Медведев не упомянул о возможности открытия офисов. Напротив, отвечая на вопрос, верит ли он, что Британский совет занимается шпионажем, сказал, что проблема существует. Политик заметил, что такого рода организации традиционно используются для сбора данных. Вторым упреком в сторону Лондона стало напоминание Медведева о том, что именно британцы свернули сотрудничество спецслужб двух стран после отказа России экстрадировать в Британию Андрея Лугового.
     Больше Медведев говорил о позитиве: сообщив, что британские инвестиции в российскую экономику в минувшем году составили 26 млрд. долл., увеличившись почти на 4%, он назвал двусторонние отношения великолепными и лучшими за всю историю. «Препятствий для развития экономического сотрудничества нет», – сказал политик. По его словам, Браун одним из первых позвонил, чтобы поздравить его с избранием. «Мы готовы в полном объеме восстановить двусторонне сотрудничество, конечно, без предварительных условий и при понимании независимости друг друга», – подчеркнул будущий хозяин Кремля.
     Дипломаты отмечают отсутствие резкой риторики в адрес Лондона в ответах Медведева и его неоднократные упоминания о готовности восстановить политические отношения с Британией «в полном объеме». «Москва и Лондон не могут сразу броситься в ноги друг к другу и просить все забыть. Сейчас идет дипломатическая игра. Страны полунамеками показывают, что готовы к улучшению отношений, и смотрят на реакцию партнера. Неприятия в связи с изменением риторики Москвы из Лондона не видно», – прокомментировал «НГ» ситуацию российский дипломат.
     Как сказала «НГ» Наталья Лещенко, эксперт консалтинговой компании Global Insight (Лондон), правительство Великобритании в последнее время неоднократно заявляло о своей готовности продолжать сотрудничество с Россией. «Есть основания полагать, что такие заявления носят не только формальный характер. Они основываются на серьезном понимании британскими политиками пользы от взаимодействия с Россией», – сказала Лещенко. Эксперт акцентировала внимание на том, что сложности в двусторонних отношениях частично возникали «из-за догматичного характера Владимира Путина и Гордона Брауна». Медведев же пока «проявил себя более гибким и готовым к диалогу, поэтому шанс на улучшение личных отношений между лидерами есть». Хотя скорых прорывов в разрешении политического конфликта эксперт не ожидает.
     В российских дипломатических кругах отмечают, что при президенте Медведеве возможны «стилистические» изменения во внешней политике. Однако основной вектор – отстаивание национальных интересов РФ с учетом интересов партнеров, но без ущерба себе – останется прежним. Заявления избранного президента во вчерашнем интервью это, похоже, подтверждают. По мнению Медведева, на внешнеполитическом треке нельзя быть либералом, консерватором или демократом. Надо основывать свою позицию исключительно исходя из интересов своей страны. Если у лидера есть понимание баланса между внутренней и внешней политикой, он может быть успешным. В этом Медведев видит причину популярности политики Путина.
     Как и ранее президент Путин, Медведев жестко высказался по поводу намерения США развернуть третий позиционный район ПРО в Европе: «Мы считаем, что такие решения нарушают хрупкий баланс сил и средств в Европе». Он напомнил, что «все это» начала не Россия, но необходимо искать возможности, чтобы двигаться дальше ради недопущения «радикального ухудшения ситуации». По словам Медведева, Москва рассматривает предложения по ПРО, привезенные в российскую столицу ранее в этом месяце госсекретарем США Кондолизой Райс и шефом Пентагона Робертом Гейтсом. Идет работа и над договоренностями по взаимному контролю за стратегическими наступательными вооружениями после истечения Договора СНВ в следующем году. Медведев дал следующую характеристику состоянию безопасности в мире: «Мы живем в очень сложном и опасном мире, когда число ядерных стран растет, а угроза ядерного терроризма высока». Он ни словом не обмолвился о возможности корректировки политики России на иранском направлении.
     Предельно четко, как и Путин, Медведев изложил позицию РФ относительно перспектив приглашения Украины и Грузии к подготовке по вступлению в НАТО: «Мы рассматриваем эту ситуацию как крайне неблагоприятную для существующей системы европейской безопасности».
     Эксперты отмечают, что выступление Медведева в FT – ключевом издании делового мира – это не только позитивный сигнал британским властям, но и попытка разъяснить мировому деловому сообществу экономические подходы нового лидера. Не случайно на протяжении большей части беседы избранный президент постоянно апеллирует к необходимости укрепления независимой судебной системы в России и повышению уважения к закону у граждан, но также и у представителей власти. Заверения Медведева о приверженности ценностям демократии в той форме, в которой человечество развивало их на протяжении последних веков, тоже должно быть музыкой для ушей западных партнеров.
     Рассуждая о монументальных социальных и экономических задачах, стоящих перед РФ, Медведев четко дал понять Западу: он приходит надолго. На этом фоне любопытно переосмысление ситуации, которое наблюдается сейчас среди европейских дипломатов. Ранее бытовало мнение, что Медведев лишь промежуточная фигура, которая должна посторожить кресло Путина, пока тот не вернется в Кремль снова. А в недавней беседе с «НГ» высокопоставленный европейский дипломат образно заметил: «Медведев не хочет быть яйцом всмятку. У него есть свои амбиции и рано или поздно он, как Путин, начнет ставить своих людей. Сначала – на периферии, а потом постепенно дойдет до Центра».
     По словам собеседника «НГ», главные опасения в Европе связаны с тем, как у Медведева сложатся отношения со спецслужбами. Ведь в отличие от Путина он не проходил службу в КГБ. Вчера новый лидер дал понять, что намерен действовать жестко. Если он получит информацию, что представители какой-либо правоохранительной структуры борются между собой за материальные ценности, эти люди «немедленно будут уволены» и привлечены к уголовной ответственности.

С Путиным меня связывают товарищеские отношения

Так заявил британской газете «Файнэншл таймс» Дмитрий Медведев

     Избранный президент России Дмитрий Медведев дал первое интервью иностранной прессе.
     Его обширная беседа с британским журналистом опубликована в газете «Файнэншл таймс».
     Вопрос: Господин избранный президент, в мировой экономике наблюдается замедление, финансовый кризис в Америке, опасность и вероятность того, что снизятся цены на нефть. Ожидают ли российскую экономику какие-либо потрясения в этом году? Нельзя ли ожидать так называемого «холодного душа»?
     Дмитрий Медведев: Я уверен, что мы нормально подготовились к различного рода проблемам, действительно возникшим на мировом финансовом рынке, в Соединенных Штатах Америки и в ряде других стран. Уверенность нам придает то, что в последние годы – за последние восемь лет – мы смогли создать стабильную макроэкономическую систему.
     Наши финансовые и золотовалютные резервы как никогда высоки и отражают общее положение дел в российской экономике. Поэтому мы в этом смысле застрахованы от колебаний, которые происходят на сырьевых и финансовых рынках, но не закрыты от тех сложностей, которые испытывает мировая экономика. Россия сегодня имеет открытую экономику, и мы об этом должны думать.
     Что можно противопоставить глобальному финансовому кризису? Только разумную, выверенную финансовую политику внутри страны, которая позволит сгладить проблемы, образовавшиеся на мировых финансовых рынках. Мы должны следить за стабильностью наших финансовых индексов, за сбалансированностью нашего бюджета. Мы не должны допускать непродуманных расходов, и мы должны думать о том, чтобы укреплять наш собственный финансовый рынок и наш фондовый рынок. На сегодняшний день и тот, и другой являются островком стабильности в океане финансовых страстей. Поэтому сегодня как никогда высок интерес иностранных инвесторов к российскому финансовому и фондовому сегментам. Мы такого рода инвестиции приветствуем. Хотя мы также должны наблюдать и за тем, чтобы наши внутренние пропорции в этом случае не выходили за существующие рамки, чтобы они помогали сохранить нам ситуацию макроэкономической стабильности. Это тоже достаточно сложное дело, и мы стараемся этим внимательным образом заниматься.
     Инфляция остается довольно серьезной проблемой для российской экономики. И теперь это снова стало проблемой для экономик многих стран. Мы обязаны подавить тот инфляционный всплеск, который образовался в нашей экономике в конце прошлого года. И этот всплеск является как раз следствием погруженности российской экономики в мировую экономическую систему. Это плата, которую мы, по сути, сегодня вносим за присутствие в клубе мировых экономических держав.
     Естественно, что есть и другие факторы, которые влияют на инфляцию в нашей стране. В частности, мы не имеем пока полноценного внутреннего рынка продовольствия, вынуждены приобретать много продовольствия за границей. И с учетом того, как образуются сегодня цены, как растут сегодня цены на мировом продовольственном рынке, это также сказывается на показателях инфляции у нас.
     Вопрос: Дмитрий Анатольевич, Вы будете работать в партнерстве с Владимиром Путиным. Действительно, это очень важное партнерство. За кем будет оставаться последнее слово при принятии решений?
     Медведев: Я думаю, что вопрос не в том, кто говорит последнее слово, а в том, как выглядит политическая и правовая система Российской Федерации. И в этой системе достаточно четко установлены компетенции двух основных уровней власти – исполнительной и президентской. Я имею в виду компетенцию президента и компетенцию правительства. И именно сама Конституция предопределяет ответ на вопрос о том, кто и по каким вопросам принимает решения.
     Именно президент определяет основные положения внутренней и внешней политики, является Верховным главнокомандующим, принимает ключевые решения в области формирования исполнительной власти, является гарантом прав и свобод российских граждан.
     У правительства своя и очень обширная компетенция. Именно правительство осуществляет ведение всей экономической деятельности, принимает важнейшие решения в области экономической работы. Компетенция правительства весьма обширна, и сама по себе структура правительства включает в себя значительное число органов исполнительной власти. Это сложная, большая, тяжелая работа, и совершенно очевидно, что у правительства достаточно собственных задач. Иными словами, все просто. Россия – это президентская республика с сильной исполнительной властью.
     Вопрос: Вы западник или славянофил? Мир хочет знать, кто вы.
     Медведев: Понимаете, если бы я, скажем, жил в конце XIX века, я бы, наверное, вам на этот вопрос ответил с легкостью. Начитавшись лучших образцов русской классической литературы, можно было бы прямо ответить на этот вопрос. Но мир изменился, и сегодня мы должны быть современными, поэтому я исхожу из приоритета российских интересов.
     Вопрос: Планируете ли вы привнести какую-то «свежую кровь» в государственную власть или все так и будут продолжать оставаться «из Санкт-Петербурга»? Россия ведь страна большая.
     Медведев: Знаете, я все-таки не считаю, что сегодняшняя система власти полностью основана на выходцах из Санкт-Петербурга, хотя их немало.
     Это же обычная жизненная вещь. Каждый человек, как правило, опирается на тех людей, с которыми он работал, которых он знает. Но, по-моему, должен быть разумный баланс в любой команде между теми людьми, которых ты хорошо знаешь по прошлой работе, в том числе и в других местах, в других городах, и профессионалами, которые приезжают по другим направлениям, – людьми, которые уже работали и работают или могут быть набраны. Поэтому никаких предпочтений, конечно, по территориальному признаку я не собираюсь вырабатывать, не собираюсь их использовать. У нас много умных, креативных людей, происходящих из разных мест.
     Вопрос: Вы вступаете во власть после исключительно популярного и сильного лидера. Чему вы за годы совместной работы научились у Путина, что для вас является важным качеством?
     Медведев: Я многому научился у президента Путина. На самом деле наши отношения действительно насчитывают уже практически больше чем 17 лет. Когда мы первый раз встретились, я был еще совсем молодым человеком – мне было 24 года, а он был младше, чем я сейчас. Но он был уже гораздо более опытный человек, прошедший школу работы и в России, в Советском Союзе, и за границей.
     Знаете, что меня с самого начала поразило? То, что он очень тщательно относится к информации и старается по максимуму вникнуть в любую проблему, с которой сталкивается (и сталкивался даже в тот период), и только на базе вот такого комплексного анализа принимает решение. Я считаю, что это очень важно для любого руководителя, тем более для президента. И здесь есть чему поучиться у президента Путина многим лидерам. Любой лидер, любой руководитель должен максимально тщательно изучить вопрос, а после этого, приняв решение, столь же интенсивно его исполнять. Этими качествами всецело наделен президент Путин, и именно поэтому он такой популярный и эффективный лидер.
     И еще немаловажный момент: нас связывают товарищеские, доверительные отношения, а это очень важно в политике. Только так и можно решать такие труднейшие задачи, которые стоят перед Российским государством и обществом. России нужна максимальная консолидация власти, консолидация российских элит, консолидация общества. Только в этом случае мы сможем достигнуть тех целей, которые стоят перед нашей страной. Я уверен, что мы сможем это сделать.
     Расширенная версия интервью будет опубликована в «Российской газете – Неделя».

Президентская пятилетка

С 2012 года срок полномочий главы государства может быть увеличен

     Закон о продлении срока президентских полномочий может быть разработан уже к осени. Об этом сообщил вчера глава фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Николай Левичев.
     «Думаю, что к осени этот вопрос созреет, – сказал Левичев, – никаких серьезных правовых проблем я тут не вижу». При этом, по мнению депутата, совершенно неважно, кто будет вносить данный законопроект. «Кто конкретно будет инициатором внесения – это уже второй вопрос», – сказал он. Пока еще точно неизвестно, на сколько будет увеличен срок президентских полномочий. Оптимальным сроком Левичев посчитал пятилетний период при условии, что президент будет иметь возможность избираться на второй срок. Однако рассматривается и вариант, согласно которому деятельность президента будет ограничиваться только одним сроком. В этом случае он, по мнению Левичева, должен составлять семь лет. Левичев отметил, что новый закон в случае его принятия уже не будет распространяться на избранного президента Дмитрия Медведева, а будет иметь отношение уже к следующему главе государства, которого изберут в 2012 году.
     Напомним, что по поводу продления срока президентских полномочий дискуссии велись неоднократно. С подобными предложениями выступали чиновники самого различного уровня, но «упрямее» всех в этом смысле вел себя лидер «Справедливой России» Сергей Миронов. Однако президент Владимир Путин неоднократно говорил, причем иногда и в довольно жесткой форме, о том, что никаких измений российская Конституция претерпевать не будет. Правда, осенью, когда, по мысли Левичева, законопроект может поступить в Госдуму, в Кремле будет уже Дмитрий Медведев.
     Как сообщил Левичев, проведение референдума по этому вопросу не предполагается, хотя речь и идет о внесении поправок в Конституцию. Для принятия столь важного решения необходимо получить конституционное большинство в поддержку законопроекта в Госдуме, а также одобрение со стороны двух третей российских регионов.

Коррупция победила Путина

     Как выяснили социологи, россияне считают главным успехом Владимира Путина на посту президента укрепление роли России в мире. А вот решить ряд серьезных внутренних проблем ему, судя по мнению россиян, за восемь лет не удалось. Главные неудачи глава государства потерпел в борьбе с коррупцией и преступностью.
     «Левада-центр» провел социологическое исследование, как россияне оценивают итоги Путина за последние восемь лет. В ходе всероссийского опроса 1,6 тыс. респондентов выяснилось, что лучше всего, по мнению россиян, президент справился с международной политикой. Положительно оценили его достижения в этой области 85% опрошенных. Только 7% видят во внешнеполитическом курсе президента негативные итоги, еще 8% затруднились ответить. На втором месте среди достижений – повышение уровня жизни. В том, что это удалось Путину и это его главный успех, уверены 70% граждан страны. 21% не почувствовали за восемь лет правления никаких подвижек в этой области, 9% воздержались.
     Большинство граждан России также уверены, что Путин достиг немалых успехов в деле демократии. Положительно оценивают достижения главы государства в области соблюдения демократических свобод и обеспечения безопасности 62 и 64% соответственно.
     Среди важных успехов 16% благодарны президенту за повышение зарплат и пенсий, 12% признались, что Путин подарил им надежду на лучшее будущее, 8% ценят его умение наводить порядок, а другие 8% назвали самым большим успехом Путина укрепление международных позиций России. Лишь 5% респондентов отметили заслугу Путина в решении чеченской проблемы, хотя именно с этого президент начинал свое правление. Столько же (5%) не видят вообще никаких достижений. Интересно, что россияне не считают успехом Путина борьбу с терроризмом, об этом заявил лишь 1% респондентов. Хотя именно ее Путин называл едва ли не главным своим делом. Не сильно велики, судя по данным опроса, и заслуги главы государства в борьбе за нравственность и мораль. В успехах на этом поле также уверен 1%.
     Стоит напомнить, что сам Владимир Путин оказался весьма доволен результатами своего правления. Когда на последней пресс-конференции главы государства журналисты спросили его о том, что он считает главными неудачами своих двух сроков, Путин самодовольно ответил: «Все поставленные цели и задачи были достигнуты, однако многое еще предстоит сделать».
     Судя по данным опроса, россияне оказались настроены куда критичнее, чем их лидер.
     Так, 32% опрошенных признали, что главной неудачей уходящего президента стало отсутствие успехов в борьбе с коррупцией и взяточничеством. Еще 17% не заметили достижений в борьбе с преступностью и столько же уверены, что Путину не удалось повысить уровень жизни населения. 18% убеждены, что главе государства не удалось обуздать олигархов.

«Это начало массовых перестановок»

     Президент Владимир Путин на исходе своего срока уволил первого заместителя министра внутренних дел Александра Чекалина. На его место уже назначен генерал-лейтенант милиции Михаил Суходольский. Наблюдатели убеждены, что это только начало массовых обновлений во властных структурах, которые состоятся в апреле в преддверии инаугурации Дмитрия Медведева.
     Первый заместитель главы МВД Александр Чекалин, занимавший этот пост с 2004 года, приказом президента освобожден от занимаемой должности. Пресс-служба ведомства сообщила, что причина отставки – достижение предельного возраста и переход на другую работу.
     Никаких более подробных пояснений, чем эта дежурная формулировка, пока не последовало. Куда именно отправится Чекалин, также неизвестно.
     Место первого заместителя министра внутренних дел займет генерал-лейтенант милиции Михаил Суходольский, который до сегодняшнего дня был простым замом Рашида Нургалиева.
     Работая в ранге первого заместителя Нургалиева, Чекалин был инициатором многих непопулярных законопроектов. Например, в конце прошлого года он немало времени уделил борьбе за ужесточение штрафов за нарушения ПДД.
     Кроме того, именно Чекалин курировал вопросы общественной безопасности, к которым относится, в частности, борьба с несанкционированными «Маршами несогласных». Накануне президентских выборов Чекалин запомнился обещанием не допустить никаких выступлений против итогов голосования.
     Отставку Чекалина прогнозировали с некоторой периодичностью в течение полутора лет. В конце ноября 2006 года появились слухи, что указ об отставке первого замминистра уже лежит на столе у Владимира Путина. Предполагалось, что вслед за ним сложит свои полномочия и Нургалиев. До сегодняшнего дня оба оставались на своих постах, а скорее всего, те слухи были связаны с перестановками в МВД осенью 2006 года. Обсуждался и вариант замены Нургалиева на близкого Дмитрию Медведеву полпреда по Приволжскому федеральному округу Александра Коновалова.
     Пока Нургалиев остается на своем месте, а место первого зама займет генерал-лейтенант милиции Михаил Суходольский, до этого с 2005 года работавший в качестве простого заместителя.
     По мнению экспертов, опрошенных «Газетой.Ru», Чекалин был уволен не за какие-то проступки, а из-за необходимости обновления состава министерств.
     «Очевидно одно, это начало массовых перестановок, которых вскоре последует немало», – сделала вывод директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская.
     «Сейчас, по сути, у Владимира Путина начинается кадровая ротация, которая приведет к формированию основной конфигурации кабинета министров Путина, если он займет пост премьера», – пояснил «Газете.Ru» генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин. «Чекалин зарекомендовал себя хорошим специалистом, а данное кадровое изменение, судя по всему, имеет целью повысить господина Суходольского», – полагает эксперт. «Я не склонен считать, что отставка Чекалина связана с какими-то там вопросами к нему, претензиями, он всегда был на очень хорошем счету и профессионал своего дела. Никакой подоплеки здесь искать не следует», – соглашается депутат Госдумы от «Единой России» Александр Хинштейн.
     «Налицо выдвижение в силовые структуры людей, которые близки именно к Медведеву и его группам влияния, – считает директор Института национальной стратегии Станислав Белковский. – Речь идет о формировании силовой команды нового президента».
     Замгендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин заявил «Газете.Ru», что отставка Чекалина связана с его равноудаленностью от близких к нынешнему руководству страны группировок: «Известно, что он никогда не был из петербургской команды, к ближнему кругу Путина не принадлежал». «Здесь важен не тот, кто ушел, а тот, кто пришел. Генерал Суходольский – активный заместитель, молодой и энергичный. Он очень быстро сделал неплохую карьеру», – пояснил Макаркин.
     Хинштейн уверен, что назначение Суходольского не имеет никаких политических или аппаратных подтекстов. «Он курировал важнейший блок, тыловой блок, курировал спецподразделения и за три года сделал очень серьезный качественный рывок. Повышение Суходольского есть вполне закономерный результат его профессиональной высококлассной работы», – пояснил он.
     Эксперты расходятся во мнении, скажется ли повышение Суходольского на положении Нургалиева. Белковский не исключает, что это может быть связано и с будущей отставкой Нургалиева, о которой в последнее время все чаще рассуждают.
     «Нургалиев оказался вне командного расклада и не проявил себя. А повышение Суходольского будет, скорее всего, далеко не последним. Думаю, его готовят к новому поприщу – креслу Нургалиева», – рассуждает политолог.
     «Версия о том, что Суходольский займет место Нургалиева, необходима тому, кто хочет их поссорить и развести. Безусловно, решение о кандидатуре будет принимать первое лицо, президент. От Суходольского здесь зависеть ничего не будет», – категорически опроверг такие предположения Хинштейн. «Увязывать ее с будущей отставкой Нургалиева, как это делают многие эксперты, я бы не стал, хотя это очень соблазнительно», – придерживается такой же позиции Мухин.

Хороший солдат Медведев

Еще с советских времен Москва активно пользуется тактикой 'хороший полицейский – плохой полицейский'

     На первый взгляд, Дмитрий Анатольевич Медведев – очень заурядный человек. Он невысок ростом – всего пять футов и четыре дюйма, выражение его лица серьезно, хотя часто бывает херувимским. Недоброжелатели согласны в том, что какими бы ни были его слабости, он прилежный работник. Однако важнее всего то, что ему полностью доверяет Владимир Путин.
     В начале 1991 г., когда Медведеву было 25 лет, он устроился на работу к своему бывшему преподавателю права в Ленинградском государственном университете Анатолю Собчаку, ставшему мэром Санкт-Петербурга. Путин, тоже ленинградец, но тринадцатью годами старше, ушел из Первого главного управления КГБ и стал заместителем политически влиятельного Собчака
     Вскоре Медведев стал помощником бывшего офицера разведки. Младший коллега нашел в Путине превосходного наставника, а Путин сделал усердного Медведева своим лояльным адъютантом. Такая расстановка сохранилась по сей день.
     Теперь 'парню' 42, свой следующий день рождения он отметит в сентябре. Медведев дорос до роли, которую мог бы взять на себя только человек его лояльности и деловой хватки. Мало чьими советами готов воспользоваться Путин, но он рассчитывает на то, что еще моложавый Медведев – бывший специалист по правовым аспектам бизнеса и преподаватель права на полставки – создаст интеллектуальный резонатор, которого требует высокая должность.
     Работа Дмитрия Медведева всегда заключалась в том, чтобы думать, анализировать и оценивать. Путин знает, как пользоваться этим советником. Они выпускники одной школы – в буквальном и фигуральном смысле. В отличие от своего босса, Медведев – не лидер, и это более чем устраивает динамичного Владимира Путина.
     Это не означает, что у Медведева нет амбиций. Он просто очень хорошо их скрывает. Его мягкие манеры можно принять за отсутствие хитроумия и жесткости, и многие попались на эту удочку. Это заблуждение пошло на пользу не только ему – при взаимодействии с крайне конкурентоспособной группой бывших офицеров спецслужб, окружающих Путина – но и самому Путину.
     Крайне выгодно иметь доверенного помощника, который не рассматривается в качестве конкурента придворными, снующими вокруг лидера. Это один из факторов, способствовавших тому, что Путин выбрал именно Медведева на роль псевдо-президента России на ближайшие четыре года.
     На самом деле, процесс начался в 2005 г., когда Медведев стал первым вице-премьером, ответственным за реализацию проектов амбициозно названных 'национальными'. Эта положение, равно как назначение председателем совета директоров 'Газпрома', сделало Медведева куратором политически важных крупных инвестиционных проектов, что впоследствии вывело его и на международную арену. Кроме того, это решение уравновесило амбиции бескомпромиссного министра обороны Сергея Иванова и сторонников еще более жесткой линии.
     Уже стало ясно, что президентство Медведева, официально начинающееся 7 мая, будет лишено политической власти, устанавливаемой и подразумеваемой конституцией России. Даже в качестве премьер-министра Путин на практике остается реальным центром власти. Так сказал он сам. Более того, в соответствии с действующим законодательством, Дмитрий Медведев уйдет с поста председателя совета директоров 'Газпрома'. Возможно, что Путин займет и эту влиятельную в международном плане позицию.
     Было бы разумно задаться вопросом: почему в данных обстоятельствах Медведев готов принять декоративный с виду пост, если в настоящее время он занимает гораздо более влиятельную должность? Ответ только один: потому что так надо Владимиру Путину.
     Путин считает, что новый президент должен помогать ему балансировать между либеральным и консервативным крылом в российском руководстве. Кроме того, Медведев может оказаться особо ценным в общении с новой вашингтонской администрацией и Европейским Союзом, будучи прагматичным и не идеологизированным главой российского государства.
     Было сделано предположение о том, что Дмитрий Медведев служит воплощением глубокомысленой открытости, что позволяет Владимиру Путину разыгрывать карту 'крутого парня', когда он считает это удобным. Тактикой 'хороший полицейский – плохой полицейский' Москва активно пользуется еще с советских времен.
     Тихий молодой юрист из Санкт-Петербурга совершил стремительный карьерный рост – от заместителя главы администрации Путина в конце 1999 г. до президента России в 2008 г. Будет ли он просто временщиком, цель которого – дать Владимиру Путину возможность вернуться еще на восемь лет в 2012 году? Или же Медведев не устоит перед искушением воспользоваться властью, неразрывно связанной с этим постом? Устанет ли когда-нибудь Дмитрий Анатольевич от роли хорошего солдата?
     Джордж Уиттман – член Комитета по борьбе с реальной опасностью (Committee on the Present Danger), один из основателей и первый председатель Национального института публичной политики (National Institute for Public Policy).

Достойные устремления Медведева

     Станет ли правление Дмитрия Медведева началом новой перспективной главы в истории России? После его победы на президентских выборах прошло три недели, и мы не знаем ответа на этот вопрос. С одной стороны, Медведев вроде бы несколько более привлекателен и коммуникабелен, нежели его предшественник Владимир Путин. С другой – о новом сорокадвухлетнем президенте не известно почти ничего, а сам Путин останется премьер-министром и сохранит немалое влияние в Кремле. Российская политика всегда была делом таинственным и загадочным – и редко когда она была более таинственной и загадочной, чем сегодня.
     Поэтому наша газета воспользовалась представившейся возможностью и на этой неделе взяла у Дмитрия Медведева большое интервью, чтобы немного приоткрыть завесу над этими тайнами. Его эта возможность тоже порадовала. Медведев заявил, что будет работать в 'тандеме' с Путиным, но заниматься вопросами внешней и внутренней политики будет сам. Он ясно дал понять, что на международной арене будет активно защищать национальные интересы России. Однако самой интересной частью интервью стали его устремления во внутренней политике. Они заслуживают того, чтобы Запад обратил на них внимание.
     Особо Медведев выделил свое твердое намерение установить в России верховенство закона. Эта цель достойна всяческой поддержки. Да, она никак не касается опасений Запада относительно отсутствия демократических свобод в России. Однако не будем забывать, что в 90-е годы, когда Борис Ельцин опрокинул страну в рыночную экономику, слово 'демократ' стало в России практически ругательным.
     Медведев подчеркивает, что в России необходимо создать жизнеспособную судебную систему, судьи и суды в которой обладали бы реальной независимостью. Если ему удастся выполнить эту поистине огромную задачу, то последствия будут не менее значительными: укрепится российская экономическая культура, взяточничество и коррупция будут побеждены. И именно тогда в землю будут брошены зерна, из которых впоследствии смогут произрасти ростки демократии; именно тогда оппозиционные партии получат возможность защищаться от нападок Кремля.
     Конечно, многие сомневаются в том, что Медведеву удастся выполнить задуманное. С обещаний об установлении 'диктатуры закона' начинал и Путин – в результате диктатура получилась, а вот закон – не очень. Трудно будет бороться и с экономическими трудностями, подстерегающими Россию: замедление мирового экономического роста может ударить по ценам на энергоносители, а с ними – и по нефтяным доходам России. Если это произойдет, то Медведеву придется тратить все свое время на решение экономических проблем.
     Как бы там ни было, Медведеву предстоит нелегкий выбор. Если он уверенно выполнит свой план по установлению верховенства закона – для чего ему придется побороть тех, кто хочет сохранить монополию Кремля на власть, – его правление может стать для России свежей струей. Если он дрогнет – то останется в истории 'президентом растраченных возможностей', единственной 'заслугой' которого станет укрепление свирепствующего путинского авторитаризма.

Сталин – «хороший менеджер» для России

Нарочницкая – один из пропагандистов безудержного патриотизма, который очень популярен в России Владимира Путина

     Статус Косово, энергетика, права человека – разногласий между Россией и Западом хватает. В своей книге 'Что осталось от нашей победы. Недоразумения между Россией и Западом' (книга называется 'За что и с кем мы воевали?' – прим. пер.) историк Наталия Нарочницкая говорит еще об одном: фальсификации роли России во Второй мировой войне.
     Опять Запад в своем репертуаре! Он ухитрился превратить 'Великую Отечественную войну' (как ее называют на языке Пушкина) в войну 'за американскую демократию'. Новые члены европейской семьи тоже приложили к этому руку. 'Латвия и Эстония, Польша и Чехия отмечают сегодня освобождение Аушвица, но оскорбляют своего освободителя, того, кто спас их от нацистского гнета', – возмущается автор книги.
     Нарочницкая – один из пропагандистов безудержного патриотизма, который очень популярен в России Владимира Путина. В своей книге она обеляет советско-немецкий пакт августа 1939 года. Ее возмущает, что этот секретный протокол – об аннексии стран Балтии и Польши – подвергается оголтелой критике. Ведь по планам нацистов образование латвийцев, эстонцев и литовцев должно было ограничиться умением разбирать написанные по-немецки названия географических пунктов, зато советский режим дал прибалтам возможность стать 'академиками и генералами, писателями и изобретателями'.
     Автор ни слова не говорит о депортациях, осуществлявшихся по приказу Сталина в этом регионе. Правда, в нынешней России подвергать сомнению официальную версию событий того периода равнозначно измене, а Сталин, этот 'хороший менеджер', как его называют в современном школьном учебнике по истории, полностью реабилитирован. Наталья Нарочницкая держится этого же курса. За ее 'литанией' о России, которую никто не любит, прослеживается желание реабилитировать 'отца народов'. Пусть длань его была тяжела – кстати, Ленин был более жестким, говорит автор книги, – но он был настоящим патриотом, лишенным 'комплекса неполноценности или моральной зависимости'. Благодаря ему, страна вернула себе статус сверхдержавы.
     Запад прекрасно об этом осведомлен. Кроме того, Сталина представляют там одиозной фигурой не из-за преступлений, которые он совершил, а потому что он восстановил 'исторические границы территории России'. Критикуя его, 'дискредитируют победу'. К счастью, 'россияне реагируют с порою интуитивным недоверием на попытки демонизировать Сталина'.
     Возможно, 'за кулисами мира' готовится антироссийский заговор? Все доказательства налицо: НАТО хочет оттеснить Россию от двух морей (Балтийского и Черного), Евросоюз поддержал 'оранжевую революцию' на Украине, а 'англо-саксонские силы' мутят воду на Каспии.
     Запад остается глух к российской точке зрения потому, что со времен крестовых походов, он не испытывает ничего кроме презрения к наследнице Византии, она для него, как писал высланный из России философ Иван Ильин, 'загадочная полуварварская пустота', которую, надлежит 'всячески ослаблять'.
     Идеи, заключенные в книге Наталии Нарочницкой, могли пройти незамеченными, если бы она не возглавляла отделение российского фонда 'Институт демократии и сотрудничества', недавно открывшееся в Париже, чтобы представить в выгодном свете российскую концепцию прав человека. Французский исследователь Жак Сапир (Jacques Sapir) берет ее 'на поруки'. 'Эта книга, – пишет он в предисловии, – заставляет нас усомниться в некоторых своих представлениях'.
     К тому же в национализме нет ничего плохого, пока он не перерастает в ксенофобию. 'Если соотнести с количеством населения число преступлений, совершенных в России на национальной почве, их будет не больше, чем в Западной Европе', – пишет он. Возможно Жак Сапир не в курсе, но в России в период с января по март с.г. было убито 28 человек из-за их неславянской внешности – в среднем три убийства в неделю.
     Наталия Нарочницкая, 'Что осталось от нашей победы. Недоразумения между Россией и Западом' (Que reste-t-il de notre victoire? Russie-Occident : le malentendu), издательство Syrtes.

Шанс Медведева стать лидером?

     Следующая версия российской власти, в которой президентом будет Дмитрий Медведев, а Владимир Путин останется в первых рядах в качестве премьер-министра, может развиться в нечто не похожее на нынешнее правление Путина. Однако в тех кругах, где, слушая слова Медведева и читая о том, что у него нет связей с КГБ, начинают надеяться на либерализацию в России, люди попросту принимают желаемое за действительное.
     Предвыборную кампанию Медведева вряд ли можно было назвать свидетельством такого уж сильного стремления соответствовать демократическим принципам. Да и его риторика хотя в чем-то и мягче путинской, все равно не говорит о близости перемен. Путин и сам все то время, что находится у власти, говорит о верховенстве закона, свободе прессы и других радостях демократии – но его политика все дальше отходила от этих принципов, и к концу его президентства пропасть между риторикой власти и реальностью достигла почти советских масштабов.
     Несмотря на то, что Медведев выступил с несколькими похвальными заявлениями – он говорит, например, что свобода лучше несвободы, – все они страдают неконкретностью. Он не коснулся ни одного из недавних дел, затрагивающих вопросы свободы или демократии, включая и дела о неоднократном преследовании и задержании либеральных политических деятелей.
     Ни словом не обмолвился Медведев и о взаимосвязи между политикой его наставника и ужасающим положением с законностью и свободой прессы в России. Более того, политика, проводимая в этих областях – это и его политика, он ведь все это время занимал один из высших постов во властной системе Путина.
     Система, созданная за время правления Путина, основана на непререкаемом приоритете главного исполнительного лица в стране: политическое поле контролируется, нетерпимость к проявлениям общественного несогласия, не говоря уже о политической автономии, постоянно растет. В подобной системе судебная власть может быть 'независимой', а пресса – 'свободной', лишь до тех пор, пока они не нарушают интересы, которые власть считает интересами государства. Если бы при этом режиме было реальное верховенство закона и реальная независимость СМИ, сами его основы были бы жестоко подорваны. И сегодня Медведеву не под силу выступить против системы, созданной человеком, который создал и его самого – во всяком случае, обеспечил ему победу на президентских выборах 2 марта. Не далее как на этой неделе Медведев сам сказал, что он и Путин – это 'тандем', 'команда из двух человек'.
     Путин усилил государство и ослабил общество. Ни один правитель никогда не откажется от такой системы, если его к этому не побудит активное требование народом признания и практического применения своих политических прав. В нынешней России, однако, нет сил, которые требовали бы этого. Это не значит, что нас однозначно ждет точное продолжение курса Путина – но на данном этапе считать Медведева проводником перемен или ожидать от российского руководства смены ориентации на политический либерализм было бы просто неправильно.
     Если экономическая удача, все это время сопутствовавшая Путину, отвернется от него, то обострятся различные внутренние проблемы, которые до сего момента можно было 'замазывать' обильными вливаниями нефтяных денег. Специалисты по российской экономике предупреждают, что успешное развитие, на которое Россия вышла в последние годы, вполне может оказаться неустойчивым. Среди критических замечаний – неблагоприятная динамика объемов добычи нефти и газа, дающих российскому бюджету примерно треть всей его доходной части, а также результат безжалостной демографической тенденции – недостаток рабочей силы, который больно ударит по тем россиянам, кто работает сегодня: им сложнее будет одновременно заработать на пенсию и себе, и старому поколению. К тому же, Россия вполне может оказаться не готовой к последствиям спада глобальной экономики, вероятность которого все увеличивается.
     Скорее всего, вопрос удержания экономических достижений беспокоит и самого Путина. Несмотря на то, что Путин неоднократно говорил, что курс менять нет необходимости, в начале февраля, уже готовясь к предстоящей отставке, он огласил план развития России до 2020 года, в котором, перечислив успехи своего правления, заговорил о 'чрезвычайно низкой эффективности' экономики, 'недопустимо низкой производительности труда' и настоятельной необходимости модернизации, без которой, по его словам, Россия никогда не выйдет на уровень ведущих экономик мира.
     Если команда Путин-Медведев реально нацелилась на модернизацию, ей предстоит преодолеть немало трудностей. Во-первых, Путину и Медведеву предстоит ответить на вопрос, а возможна ли вообще модернизация в системе, где нет институтов, где участие общества в управлении страной практически уничтожено, где вовсю культивируется патернализм, а политическая конкуренция подвергается жесткому политическому контролю. Во-вторых, им наверняка предстоит нанести удар по интересам более консервативно настроенной части российской элиты, которая под сенью системы сильной бюрократии, созданной тем же Путиным, расцвела пышным цветом. Попытки модернизации еще более обострят трения между теми, кто сегодня контролирует большие куски российской собственности и немалую часть властного потенциала. Пока что междоусобные войны между ними ведутся в основном за кулисами, но если политическая борьба такого рода выплеснется наружу, в нее с высокой степенью вероятности окажутся вовлечены либо нынче деполитизированные элиты среднего уровня, либо средний класс, которому придется занять место в каком-нибудь из враждующих лагерей.
     Будущее России остается неопределенным. Совершенно неясно, чем закончатся политические схватки – как вероятные, так и совершенно никем сегодня не ожидаемые. Неизвестно, удастся ли силам модернизации победить, или же верх возьмут националисты и консерваторы. Если во время правления Медведева в России произойдет подобный прорыв, у него появится шанс стать в российской политике независимым центром принятия решений. Сегодня он таковым не является.
     Маша Липман – главный редактор журнала 'Pro et Contra', издаваемого Московским центром Карнеги. В Washington Post она ведет ежемесячную авторскую колонку.

Александр Аникин, главный борец Генпрокуратуры с коррупцией: «У казнокрадов пора снова конфисковывать имущество»

     О том, что с коррумпированностью наших чиновников давно пора что-то делать, говорят все. Владимир Путин, в очередной раз встречаясь с журналистами, признался, что борьба со взяточничеством осталась в разряде невыполненных задач. А Дмитрий Медведев вообще готов провозгласить борьбу с коррупцией еще одним нацпроектом – настолько достали всех эти мздоимцы. «Когда же российский чиновник перестанет наконец брать деньги за свои услуги?» – задались мы вопросом и пригласили на «Прямую линию» с нашими читателями Александра АНИКИНА – начальника управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Генпрокуратуры РФ. Вопросы от россиян стали поступать задолго до прихода Александра Александровича в «Комсомольскую правду»...
     – Валентина Федоровна, Москва. Очень трудно найти управу на чиновников-мздоимцев. Есть факты, есть документы, но тяжело становится от мысли, что надо куда-то идти, сидеть в очередях...
     – Мы на днях на сайте Генпрокуратуры создали раздел, посвященный борьбе с коррупцией. Вот его адрес в Интернете: genproc.gov.ru/ru/corrupt/. Каждый желающий вправе оставить здесь свои предложения и замечания, а также сообщить об известных ему фактах коррупции. По каждому такому обращению будут приняты предусмотренные законом меры.

Автомобилистов спасли от таможенной неразберихи
     – Иван, Санкт-Петербург. С коррупцией сегодня только ленивый не борется. И ОБЭП, и ФСБ, и всевозможные комиссии при губернаторах... Скажите, а зачем надо было в прошлом году создавать еще одно управление – при Генпрокуратуре?
     – Давайте я расскажу, чем мы занимаемся. Чтобы придать работе по противодействию коррупции комплексный и системный подход, в прошлом году Генпрокурор России Юрий Чайка принял принципиальное решение об образовании в органах прокуратуры специализированных антикоррупционных подразделений. Это сделано, чтобы исполнить поручения президента об активизации борьбы с коррупцией.
     В наши задачи входит организация прокурорских проверок исполнения закона в различных органах власти, министерствах и ведомствах. Также мы осуществляем надзор за расследованием наиболее значимых и актуальных дел о коррупционных преступлениях, поддерживаем гособвинение в судах по делам в отношении коррупционеров высокого ранга.
     – А как устроиться к вам на службу?
     – Попасть непросто. Предусмотрен особый порядок отбора кандидатов, к ним предъявляются повышенные требования. Если человек прошел все проверочные процедуры, то он назначается лично Генеральным прокурором, и только он может принять решение о его увольнении или наказании. Это гарантия независимости и исключения какого бы то ни было давления.
     – А конкретные примеры работы?
     – Пожалуйста. Мои коллеги из прокуратуры Приморского края заинтересовались судьбой городской библиотеки во Владивостоке. Историческое здание разрушалось, и удивляло отношение к этому властей. Начатая по этому факту прокурорская проверка параллельно выявила более пятидесяти объектов недвижимости, отчуждение которых произошло незаконно, по смешным ценам. Ущерб государству составил более 180 миллионов рублей. По нашим материалам возбуждено и расследуется уголовное дело, арестованы руководитель территориального управления Росимущества по Приморскому краю, начальник департамента имущественных отношений краевой администрации, привлекается к уголовной ответственности еще целый ряд лиц.
     Аналогичные факты вскрыты нашими коллегами в Самаре. Там прокуроры пресекли махинации с недвижимостью, ущерб по которым составил полмиллиарда рублей. А по результатам выездной проверки администрации Амурской области, проведенной в минувшем году работниками Генпрокуратуры совместно со специалистами Счетной палаты, за должностные злоупотребления и вольности с бюджетными средствами был привлечен к уголовной ответственности губернатор области Коротков. Сейчас он освобожден от занимаемой должности. Уголовное дело в его отношении готовится к передаче в суд. Вообще серьезнейшей проблемой является наличие коррупциогенных факторов в повседневной практике министерств и ведомств. Вынуждены констатировать, что фактически каждый выход проверяющих из нашего подразделения в различные властные структуры, к сожалению, результативен и влечет за собой применение мер прокурорского реагирования.
     Вот еще пример. Проверка в таможенных органах выявила удивительную картину. Вопреки действующим нормативным актам из рук вон плохо организована сверка баз данных таможенной службы и ГИБДД МВД. Из-за ведомственной нескоординированности реально могли пострадать десятки тысяч ни в чем не повинных владельцев автотранспорта. Человек приобретает с рук автомобиль, его регистрируют, а через какое-то время окажется, что паспорт транспортного средства, прошедший все инстанции, недействителен, поскольку по таможенной базе данных он значится как аннулированный (испорченный, утраченный и т. д.), а в ГИБДД об этом не знают. Каждый автомобилист понимает, какой кошмар за этим последует. Только после вмешательства Генпрокуратуры в этой сфере начались сдвиги. К строгой дисциплинарной ответственности привлечены 76 работников таможенных органов, возбуждено 14 уголовных дел. И все после прихода прокуроров. Как говорится, самим-то кто мешал навести порядок?

Неприкасаемых нет!
     – Кирилл Кабанов, председатель Национального антикоррупционного комитета. А существуют ли дела в отношении сотрудников правительства?
     – В прошлом году был привлечен к уголовной ответственности целый ряд лиц, занимающих государственные должности категории «А» – это высшая иерархия госслужащих. Что касается правительственных чиновников, есть дело в отношении одного из заместителей министра финансов. А по конкретной федеральной структуре тоже есть дело, надзор за которым осуществляет наше управление, – в отношении руководителей Фонда обязательного медицинского страхования. Большинство бывших руководителей фонда привлечены к уголовной ответственности за систематическое получение взяток. Так что говорить о том, что у нас есть неприкасаемые, я считаю неправильным. Рано или поздно все те, кто проворовался, все равно должны оказаться на скамье подсудимых. Надо понимать, что все эти преступления обладают высокой степенью латентности (скрытости): никто же прилюдно на площади друг другу взятки не передает. Но покушения на бюджетные средства оставляют столько следов, что можно и через годы раскрутить ситуацию и принять соответствующее решение.

«...И чтобы яхт у них больше не было»
     – Сергей, Москва. Ясно, что коррупционеров не победить одними лишь убеждениями. Не планирует ли Генпрокуратура выйти с какими-то инициативами по усилению ответственности за взяточничество?
     – Законов у нас много, и достаточно суровых законов, но не всегда они полностью исполняются. За то же самое взяточничество у нас в Уголовном кодексе предусмотрены многолетние сроки лишения свободы. Считаю, что остро необходимо возвращение института конфискации имущества за коррупционные преступления, чтобы казнокрад и мздоимец знал: все, что он незаконно приобрел, вернется в доход государства. Так, чтобы ни дворца, ни яхты у него больше не было. Что же касается закона о противодействии коррупции, принятия которого мы ожидаем в ближайшее время... Насколько я знаю, там будет очень действенный ограничительный пакет для чиновничества, то есть меньше соблазнов. А законодательство будет совершенствоваться.

«По 700 тысяч перечисляют...»
     – Александр Александрович, здравствуйте. Вас из Иркутской области, город Тулун, беспокоят ветераны труда угольной промышленности. Мы писали в прокуратуру области о злоупотреблении своим служебным положением мэра нашего города. Мы прямо пишем: перечисляют каким-то адвокатским бюро по 700 тысяч рублей неизвестно за что. Но жалобу отдали на рассмотрение тулунскому прокурору. А она мэру в рот смотрит.

     – Ваше имя-отчество?
     – Григорьев Виктор Иванович.
     – Ваши заявления были рассмотрены и в городской прокуратуре, и в прокуратуре Иркутской области?
     – Да, но оттуда написали, что нет злоупотреблений...
     – Ваши обращения с имеющимися ответами присылайте нам с пометкой: «С «Прямой линии» с Аникиным в «Комсомольской правде». Москва, Большая Дмитровка, 15а.

Почему мы посыпаем пеплом голову
     – Владимир Афиногенов, Москва. Сейчас много говорят о том, что в России недостаточно активно борются с коррупцией. Так ли это?
     – Любые оценки на этот счет грешат субъективным подходом. Проблема действительно острейшая, и одномоментного чудесного избавления от этой напасти ждать не приходится. Впереди много тяжелой работы. С другой стороны, когда нас на полном серьезе заверяют, что по степени коррумпированности Россия находится в мировом рейтинге между африканскими странами Того и Замбия, можно только констатировать, что это непрофессиональный подход. В какой другой стране мира возбуждается и доводится до судебного приговора такое количество дел в отношении целого ряда мэров, губернаторов, депутатов, высокопоставленных чиновников федерального уровня? Практически ежедневно мы узнаем о новых фактах изобличения коррупционеров. Разве это свидетельство отсутствия активности в борьбе с коррупцией? Но нет, мы, как народ, склонный к крайним оценкам, немедленно начинаем посыпать голову пеплом и уверяем себя, что все настолько безнадежно, что и жить не хочется. На самом деле мы лучше наших зарубежных друзей знаем истинное положение дел и настроены на последовательные и решительные действия, рассчитанные на перспективу. Есть на то и политическая воля руководства страны, и поддержка общества.
     – В каких известных вам странах «взяткодательство» минимально? Или у них просто статистика лукавит?
     – На самом деле ни одной стране мира полностью ликвидировать коррупцию как социальное зло еще не удалось. Как известно, коррупционные скандалы нередко сотрясают даже страны самой что ни на есть многовековой демократии. Но традиционно считается, что минимальный уровень коррупции – в скандинавских государствах, а из стран Азии – в Сингапуре.

«Надо научиться говорить «нет»
     – Сергей Смирнов беспокоит, Питер. Сталкивались ли вы лично с вымогательством взятки?
     – Однозначно ответить на ваш вопрос «да» или «нет» сложно, поскольку любой ответ подразумевает субъективные оценки. Конечно же, я не всегда занимал руководящие должности, был студентом, солдатом, рядовым работником прокуратуры. С ситуациями, когда бы у меня впрямую требовали денег, я не сталкивался никогда. Бывали, возможно, какие-то двусмысленные ситуации, но, вероятно, я не был достаточно «понятливым» и ничего не происходило.
     – Трудно поверить в то, что вам никогда не предлагали взятку...
     – Напрямую не было. Были предложения «помощи», поддержки какой-то... Удивительно, но бывает, что через много лет возникают из ниоткуда какие-то старые знакомые, которые обращаются, явно преследуя чьи-то интересы, пытаются делать какие-то намеки. Но в этой ситуации надо быть совсем наивным, чтобы не понимать, что за этим кроется. Надо уметь говорить «нет», иногда, может быть, и в грубой форме. А чьи-то обиды при этом – дело десятое. Я эту науку вполне освоил. И упрекнуть меня никто не сможет.

     P.S. На самом деле звонков представителю Генпрокуратуры было гораздо больше. Как и писем, которые читатели «КП» отправляли на наш адрес. К сожалению, жесткий формат времени не позволил ответить на все обращения и жалобы. Но при этом все они были переадресованы Александру Алекcандровичу. Многие из них он пообещал взять под свой личный контроль.

ИЗ ДОСЬЕ «КП»
     Александр Александрович Аникин родился в 1960 г. во Владимире. Окончил Ивановский государственный университет. Два года служил по призыву в Вооруженных силах.
     На службе в органах Прокуратуры России с 1978 г. – техник-криминалист, старший следователь, прокурор-криминалист, начальник отдела прокуратуры Владимирской области, Муромский городской прокурор, первый зампрокурора Рязанской области, прокурор Тверской области, прокурор Приморского края, с 2007 г. – начальник вновь образованного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции.
     Государственный советник юстиции 2-го класса. Ведомственные награды:
     «Почетный работник Прокуратуры Российской Федерации», именное оружие «За безупречную службу».
     С 2006 года является членом авторитетной Международной антикоррупционной ассоциации IAACA (International Association of Anti-Corruption Authorities), созданной при содействии ООН.

КСТАТИ
     – На региональном и местном уровне большую тревогу вызывает наличие возможных коррупционных факторов в региональном законодательстве. Поэтому в ближайшее время нами запланирована масштабная проверка регионального нормотворчества на наличие «узких мест», которые позволяют чиновникам трактовать положения законодательства в свою пользу, – пообещал в самом конце «Прямой линии» Александр Аникин. – Думаю, что надо исключать всякую вариативность, формулировки «вправе», «может» и тому подобное. По сути, это та антикоррупционная экспертиза, о необходимости которой много говорится на федеральном уровне...

ЧТО ЕЩЕ СПРАШИВАЛИ
     Где в России больше всего взяточников?
     – А можете ли вы назвать самые коррупционные регионы страны?
     – По этой части регионы особо друг от друга не отличаются. Но у нас вызывает повышенное внимание центральный и некоторые другие регионы, где, возможно, больше ресурсов для выстраивания коррупционных отношений...
     – Факты коррупции, выявленные, допустим, в Следственном комитете, будут расследовать в самом же СК. Значит, следователи СК не будут заинтересованы в том, чтобы самим у себя находить какие-нибудь нарушения...
     – Таковы требования действующего законодательства. Я не могу давать оценку действующему закону, поскольку мы являемся правоприменителями и обязаны соблюдать тот закон, который есть. Существует несколько возможных вариантов развития законодательства, и обсуждать их пока несколько преждевременно. Хотя бы до тех пор, пока не будет пройдено первое чтение в Госдуме новых антикоррупционных законов.

СКАЗАНО!
     «За 8 лет количество отечественных долларовых миллиардеров выросло с нескольких человек до сотни с лишним. По их числу Россия вышла на второе место в мире после США, что не соответствует масштабам экономики и уровню развития страны.
     Разрыв в уровне доходов 10% самых богатых и 10% самых бедных россиян продолжает расти: с 13,9 раза в 2000 году до 15,3 раза в 2006-м. Этот перекос – очень серьезная потенциальная угроза, и государство должно выработать эффективную политику доходов. Например, ввести прогрессивную шкалу подоходного налога. Для такой страны, как Россия, это было бы социально справедливо».
     (Сергей СТЕПАШИН, глава Счетной палаты России, – в интервью каналу «Вести – 24».)

Где лечат президентов

Корреспондент «РГ» беседует с главным врачом ЦКБ Анатолием Бронтвейном, который пятый год возглавляет «кремлевку»

     Знаменитую «кремлевку» – Центральную клиническую больницу, где лечились и лечатся сильные мира сего, всегда окружали мифы и легенды. Что правда, а что выдумка? Об этом рассказал хозяин «кремлевки» доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач РФ Анатолий Бронтвейн.

Была «Загородная», стала ЦКБ
     13 августа 1946 года постановлением Совмина СССР лечебно-санитарному управлению Кремля было поручено проектирование новой Кремлевской больницы на 500 коек. В апреле 1947 года Лечсанупру Кремля разрешили строительство больницы в Серебряно-Борском лесничестве Института леса академии наук СССР. Назвали больницу Загородной. В сентябре 1960 года Кунцевский район Московской области, где находилось лесничество, стал Москвой. И появился тогда приказ Минздрава СССР о переименовании Загородной больницы в Центральную клиническую больницу Четвертого главного управления при Мин здраве СССР. В январе 1995 года по распоряжению президента РФ постановлением правитель ства России этот медицинский центр передан в ведение Управления делами президента. И теперешнее официальное название «кремлевки»: ФГУ «Центральная клиническая больница с поликлиникой» Управления делами президента Российской Федерации.

Полы паркетные, врачи не анкетные
     Российская газета: Анатолий Тимофеевич, как становятся главным врачом «кремлевки»? На такую должность человека с улицы не возьмут. Раньше, насколько мне известно, обязательным было членство в партии, «чистая» биография. Представьтесь нашим читателям.
     Анатолий Бронтвейн: Мой отец Тимофей Александрович не по своей воле оказался в Казахстане. Там я и родился. Моя мама пришла в медицину медсестрой. Училась, прошла все должностные ступени, стала главным врачом областной больницы. Кроме меня в семье старший брат, который трудится в Питере, две сестры – врачи в Казахстане. Я закончил Карагандинский мединститут, работал ординатором, хирургом, потом заместителем главного врача областной больницы в Кустанае. Мне было тогда 32 года.

     РГ: А как попали в Москву?
     Бронтвейн: Я в Москву не стремился. А вот жену очень манила столица.

     РГ: Вы подкаблучник?
     Бронтвейн: Ни в коем случае! Жена Вера Андреевна может подтвердить. Кстати, она тоже врач, окулист. Так вот, ее отец в последнее время жил в Москве. А когда он умер, теща осталась одна в квартире, и мы поехали к ней. Так волею судьбы я стал москвичом. А работал хирургом в подмосковных Мытищах. Потом меня пригласили в систему Четвертого управления.

     РГ: По блату?
     Бронтвейн: У вас превратное представление о нашей системе.

     РГ: Полы паркетные, врачи анкетные...
     Бронтвейн: Я пришел в эту систему в 1988 году, когда анкетность и паркетность утратили актуальность. Начинал хирургом в Волынской больнице. Потом стал заведующим хирургическим отделением. Затем замом главврача по медицинской части. А уже потом, пройдя все ступени иерархии, 2 февраля 2004 года меня назначили главным врачом ЦКБ.

     РГ: Даже помните дату?
     Бронтвейн: Все-таки веха. И ответственность огромная.

     РГ: Лечить сильных мира сего более ответственно, чем кого-то? Врач Амбуазом Парэ на вопрос короля Карла IХ: «Надеюсь, короля ты будешь лечить лучше, чем бедняков» ответил: «Нет, ваше величество. Это невозможно. Я бедняков лечу так же тщательно, как и королей».
     Если бы вся система российского здравоохранения была построена по примеру «кремлевки», то мы бы не были на задворках по показателям здоровьяБронтвейн: Я прежде всего врач. И лечить могу так, как умею, ни в коем случае не расставляя пациентов по ранжиру. Наша «кремлевка» – одна из самых крупных больниц России. Я пришел в нее не в самое благоприятное время. Порушилась система советского здравоохранения. Кстати, далеко не худшая. Новая пока не создана. А как известно, не дай нам бог жить в эпоху перемен. Многие службы пришлось воссоздавать заново. Шла смена поколений специалистов. Обновлялся парк медицинского оборудования. То, что есть у нас сейчас, фактически создано за последние годы. Нынешняя «кремлевка» оснащена самым лучшим, самым современным оборудованием. Здесь трудятся лучшие кадры. Да, к чему лукавить: в «кремлевке» всегда работали лучшие представители отечественной медицины.

Пациент не клиент
     РГ: Вокруг «кремлевки» всегда полно разных мифов. Помните, кремлевские таблетки? Доставали их с трудом. Платили немалые деньги. Пользы не было. Но надежда еще была долго: кремлевская – значит должна спасти. Теперь вот муссируются различные кремлевские диеты. В этом есть доля истины?
     Бронтвейн: Все мифы! Наша самая главная кремлевская таблетка: четкая диспансеризация. Действительная, а не для «галочки» профилактика заболеваний. Потому-то многие наши пациенты – истинные долгожители. Приведу один пример. Наши пациенты редко страдают онкологическими заболеваниями. Знаете, почему? Да потому что мы во время проф осмотров «вылавливаем» предраки, злокачественные опухоли на начальной стадии, когда они поддаются лечению. Вот и весь секрет.

     РГ: Кстати, о профилактике. Сейчас диспансеризации подлежат все работающие, без ограничений возраста и форм собственности предприятий, на которых они трудятся. Как, по-вашему, от нее будет достойная отдача? Или будет так, как с недавней диспансеризацией детей? Посмотрели ребятишек, констатировали, что здоровых среди них совсем мало. И... на этом, по сути, все и закончилось. Настоящего лечения, восстановления здоровья не последовало.
     Бронтвейн: Я убежден: если бы вся система российского здравоохранения была построена по примеру «кремлевки», то мы бы не были на задворках по показателям здоровья. Скажем, пятилетняя выживаемость онкобольных в России составляет менее 43 процентов – это самый низкий показатель в Европе! Нет истинной профилактики онкозаболеваний. Нет культуры отношения самих россиян к собственному здоровью. Добровольно на медосмотр не идут.

     РГ: Культуры, согласна, не хватает. Но многие не идут, потому что не хотят нарваться в лучшем случае на равнодушие, в худшем на грубость: если ничего не болит, зачем пришел, и без вас дел бездна. Разве не так? Каждый день редакционная почта приносит письма читателей: жалобы в основном на невнимание, на равнодушие медиков... Не секрет, что «кремлевка», да и другая так называемая ведомственная медицина привлекает вниманием, чуткостью не меньше, чем качеством помощи...
     Бронтвейн: Вы правы. От современного врача, как и в былые времена, помимо глубоких знаний и профессионального мастерства ждут чуткости, сострадания и понимания. Ведь больной – это не симптомы, жалобы, нарушенные функции и поврежденные органы. Это человек, исполненный страха и надежды, жаждущий утешения, помощи, ободрения. Врач обязан оправдать эти ожидания и действовать во благо больного. Нарушение нравственной основы взаимоотношений превращает пациента в клиента. Знаете, что такое «пациент» в переводе с латинского? Это страдающий и терпеливый. А клиент – заказчик, вступающий в деловые отношения. Отношения врача и пациента резко отличаются от деловых.

     РГ: Это в идеале.
     Бронтвейн: Так должно быть! Мы не можем не учитывать, что современного пациента больше не устраивает пассивная роль. Он желает, чтобы с ним обращались как с личностью, способной самостоятельно сделать разумный выбор на основе достаточного объема информации, предоставляемой ему врачом.

     РГ: Вы хотите сказать, что врач, беседуя с пациентом, должен разъяснить ему, что с ним происходит, что они вместе должны выбрать путь лечения?
     Бронтвейн: Именно так! Время абсолютного врачебного авторитаризма уходит.

     РГ: Но времени у врача на каждого пациента не прибавилось. Он завален писаниной, отчетностью. Ему физически некогда беседовать с пациентом.
     Бронтвейн: Проблема кадров повсеместно – самая острая. Вот сейчас медицинские учреждения по нацпроекту получают новое оборудование. Не только в Москве, но и в глубинке. А где специалисты для работы с этим оборудованием? При той оплате труда, которая существует, сложно рассчитывать на то, что в ближайшее время те же центры высоких технологий, которые сейчас открываются, заработают в полную силу. Время менять многие нормативы в нашей службе.

По какому ведомству гипертония
     РГ: Само слово «кремлевка» завораживает. Желающих лечиться у вас более чем достаточно. Вот просто гражданин, например из Нижнего Новгорода, может попасть к вам на лечение в кардиологическое отделение?
     Бронтвейн: Может. Правда, на коммерческой основе.

     РГ: Дорогая основа?
     Бронтвейн: Система ведомственных учреждений не задействована в обязательное медицинское страхование (ОМС). А вот по добровольному страхованию – ради бога. У нас договора более чем со ста компаниями, которые могут в любое время суток направлять к нам пациента и на лечение, и на консультацию.

     РГ: И он тоже будет лежать в палатах с повышенным комфортом?
     Бронтвейн: В палатах любого уровня.

     РГ: Теперь «кремлевка» не закрытое учреждение?
     Бронтвейн: Она доступна тем, кто задействован в системе добровольного медицинского страхования или готов лично оплачивать свое лечение у нас. Мы заключаем договора как с физическими, так и с юридическими лицами. Каждый год у нас 30 процентов больных лечатся на коммерческой основе.

     РГ: Анатолий Тимофеевич, до сих пор идут споры: оправдано ли в наше время существование ведомственной медицины. Противники обычно говорят: таковой вовсе нет. Для любой болезни существует протокол лечения, и он не имеет никакого отношения к тому, кем, где работает пациент. Болезни по ведомствам не делятся...
     Бронтвейн: Все-таки думаю, что, например, течение гипертонии у машиниста электровоза не совсем такое, как у летчика. Тут есть свои профессиональные нюансы, которые нельзя не учитывать при назначении лечения. Никак нельзя игнорировать и понятие о производственных вредностях, профессиональных заболеваниях. И медсанчасти, которые раньше в обязательном порядке были на всех крупных предприятиях, вполне оправданы. Стало меньше таких медсанчастей, увеличилось число профессиональных заболеваний.

     РГ: «Кремлевке» хватает денег? Ваши сотрудники люди богатые?
     Бронтвейн: Увы! Они высокие профессионалы. Это касается и врачей, и среднего медперсонала. А вот достойных зарплат у нас пока нет. Хотя 60 процентов из того, что мы зарабатываем на обслуживании коммерческих пациентов, идет только на зарплату. И все же укомплектовать кадрами среднего медперсонала больницу мы пока не можем. Хотя у нас есть свое медицинское училище.

     РГ: Не у многих россиян есть деньги для лечения в «кремлевке». А вот сейчас в Москве – прошла такая информация – открылась больница для миллионеров. Не кажется ли вам, что это по меньшей мере безнравственно?
     Бронтвейн: Полностью с вами согласен. Нигде за рубежом таких больниц не существует. И в нашем обществе, которое не может по хвастаться большим числом богатых людей, такие больницы вряд ли уместны.

     РГ: Анатолий Тимофеевич, назовите главные проблемы сегодняшней «кремлевки»?
     Бронтвейн: Я не оригинален: кадры среднего медперсонала и деньги.

     РГ: Как попасть на работу к вам?
     Бронтвейн: Очень просто. Отдел кадров за воротами больницы. Туда можно прийти, обратиться. И если специалист того заслуживает, если у нас есть вакансия, то проблем нет.

     РГ: Престижно работать в «кремлевке»?
     Бронтвейн: Я считаю, престижно. Со всех точек зрения...

Только факты
     В штате ЦКБ почти 50 профессоров и докторов медицинских наук. 35 заслуженных врачей Российской Федерации. Каждый год в стационаре получают медицинскую помощь 30 000 больных. В больнице 50 клинических, 20 диагностических отделений, 7 лабораторий и поликлиника на 600 посещений в смену.
     В ЦКБ высокие мировые стандарты качества лечения, минимальное число осложнений после серьезных операций. Диагностика заболеваний на ранних стадиях, выхаживание, реабилитация и возвращение больных к полноценной жизни. Принципы работы коллектива основываются на многолетнем опыте и традициях кремлевской медицины.
     Надо ли хранить тайны кремлевских пациентов? Об этом читайте в сегодняшнем номере «РГ – Неделя».

ЧТО ВПЕРЕДИ – РОСТ ИЛИ ОТКАТ?

Мнение ученого

     В ходе кампании по выборам президента РФ руководители властных структур произносили немало хороших слов по проблемам экономики, давали обещания решить самые острые вопросы социальной политики, обеспечить достойную жизнь народа, развитие производства, самых передовых его технологий, поднять науку, образование и культуру, покончить с коррупцией и казнокрадством, бедностью и нищетой... Речи привлекательные, слова правильные, теперь пришла пора переходить от слов к делу, к конкретным проектам, как и за счет чего будут реализовываться те или иные проекты. Нужны конкретные расчеты, параметры, нормативы, сроки. Скажем, Дмитрий Медведев часто повторял о четырех «И» – об институтах, инвестициях, инновациях и инфраструктуре. Но ни словом не обмолвился о пятом «И» – инфляции. А это сегодня одна из самых острых проблем. Если не остановить ее в ближайшее время, то не будет смысла мечтать о других проектах.

     По экспертным оценкам, в последние два года инфляция, если считать по потребительской корзине пенсионера, подскочила на 50%. В этих условиях номинальное повышение пенсий никак не могло изменить жизнь пенсионеров к лучшему. Как исправить положение – никто внятно не говорит. А путь к решению проблемы один – развитие производства внутри страны. Без этого все благие пожелания останутся на бумаге. Развитие – это не только ключевая проблема экономики, но и самая неотложная. Ее решение требует высочайшего напряжения всех финансовых и людских ресурсов, чтобы создать условия для наращивания производственных мощностей.
     Большим препятствием в решении этого вопроса является частнокапиталистическая собственность на землю, предприятия топливно-энергетического комплекса, базовые объединения в машиностроении, металлургии и на транспорте. Реальность же сегодня такова. Темпы производства падают, машиностроение лежит на боку, вымываются многие основные отрасли производства. Износ инфраструктуры в большинстве отраслей перевалил за 60%. Россия на этом теряет огромные деньги. Кроме того, России, несмотря на многочисленные заверения первых лиц, так и не удалось сбросить клеймо «сырьевого»придатка. Доля сырьевых товаров составляет в экспорте 88,5%. А новые технологии – 1,5%.
     Для преодоления отставания нужны большие деньги. И они есть. За последние 8 лет благодаря внешнеторговой конъюнктуре, скачкообразному росту цен на энергоносители накоплено немало денежных ресурсов. Но весь вопрос в том, что они не идут на развитие производства. Теперь объявили, что стабилизационный фонд разделили – на резервный фонд и фонд благосостояния. Но производственной сфере от этого, как говорится, не жарко и не холодно. Резервный фонд будет по-прежнему в зарубежных банках и ценных бумагах. Фонд благосостояния, небольшой осколок от Стабфонда, превратят в государственные инвестиции. Но 60% этого будет вложено не в реальную экономику, а в корпоративные бумаги. Причем, как уверяют специалисты, поначалу они будут в основном размещаться в бумагах зарубежных компаний.
     Олигархи продолжают накапливать свое богатство, а большинство народа не может свести концы с концами. В 60-70-е годы, когда повысились цены на энергоносители, поток денег был, конечно, поменьше нынешнего, но его хватило и на разработку новых месторождений, и на строительство многотысячных нефте– и газопроводов, и на строительство крупных заводов, электростанций, НИИ и КБ. А сейчас денег гораздо больше, населения в два раза меньше, а сдвигов в экономике практически не видно. Прихватив жирные куски общественного богатства, олигархи и приближенные к ним стремительно наращивают свои капиталы, думая не об интересах страны и ее народа, а о том, как удержать все это богатство в своих руках. Москву уже стали называть столицей мира по числу миллиардеров. Их состояние оценивается в 715 млрд долларов. Больше чем стабилизационный фонд и золотовалютные резервы, вместе взятые. Один владелец холдинга «Базовый элемент» Олег Дерипаска имеет состояние в 40 млрд долларов. Супруга московского мэра Елена Батурина скопила состояние в 7 млрд долларов. А в Москве, по данным печати, 520 тысяч семей живут с доходами ниже прожиточного минимума. Вот такие парадоксы «демократии», которые никак не могут способствовать росту экономики. Для ее роста необходимы определенные условия. Прежде всего знание объективных закономерностей развития экономических явлений, их связей и взаимосвязей, умение грамотно строить бюджетно-финансовую политику, делать точные расчеты – как и куда направлять имеющиеся ресурсы.
     Назрел вопрос о разработке и осуществлении комплексной программы подъема ключевых отраслей российской экономики и решения социальных проблем. Идут разговоры о проектах, направленных на развитие ряда приборостроительных предприятий, развитие судостроительного производства, авиационной и автомобильной промышленности. Но пока это первые шаги без детальных расчетов и прогнозных предложений на конечные результаты. Заговорили об освоении Севера, арктического побережья Ледовитого океана, богатого ценными ресурсами. Но никто толком не разобрался, а что для этого надо. В период реформ забросили то, что было уже освоено, теперь поняли, что необходимо восстановить и дальше развивать, но нет ни денег, ни специалистов и энтузиастов этого дела.
     Когда слушаешь такого рода речи и читаешь публикации, создается впечатление, что у руководителей и чиновников высокого ранга нет общего видения развития страны, нет четкой стратегии. Есть какие-то мысли и мечтания, локальные проекты, частные увлечения, но нет ясной перспективы. Власть зациклилась на догматических концепциях неолиберального типа, якобы все выправят частная инициатива и частный капитал. В наших условиях эти представления разрушительны и не позволяют серьезно осмыслить роль государства в современной экономике. Многие специалисты отмечают, что государство страдает экспортно-валютным «ожирением» и не принимает серьезных усилий, чтобы этот «жир» превратить в финансово-экономические «мускулы». У правительства нет внятной социальной, налоговой и инвестиционной политики, четких и ясных целей движения вперед.
     Одна из центральных проблем – поднять качество государственных институтов, четко определить последовательность приоритетов в развитии. Успех нашего движения будет зависеть не только от глубины анализа и качества прогнозов, но и от мобилизации всего финансового и человеческого потенциала, качества управленческих действий и доверия народа к власти. Обязанностью властных структур должно стать грамотное управление государственной собственностью, кредитно-финансовыми потоками, пресечение оттока капитала за рубеж, отвлечения финансовых ресурсов на спекулятивные цели. Необходимо добиваться приостановки приватизации земли, недр, транспорта, энергетики, обеспечить полную инвентаризацию государственной собственности, всех законодательных условий ее передела. Развитие современных технологий предполагает масштабные вложения не только в технику, но прежде всего в человека.
     Сегодня резко обострилась проблема с кадрами в большинстве хозяйственных сфер. Некому летать, некому строить, некому лечить и учить. Везде требуются квалифицированные рабочие, инженеры и конструкторы, изобретатели и рационализаторы. Развитие высоких технологий невозможно без подготовленных кадров, развития науки и образования. Сталин в самое трудное для страны время предупреждал: «Положение сейчас такое: либо мы подготовим наши кадры, наших людей, наших хозяйственников, руководителей экономики на основе науки, либо мы погибнем. Так поставила вопрос история». Так она поставила эти вопросы в эпоху Сталина, так, по существу, они стоят и сегодня. Развивать высокие технологии способны люди, овладевшие самыми современными формами организации производства, способные нацелить инициативу и энергию масс на достижение поставленных целей. Поэтому, заботясь о совершенствовании производства, повышении производительности труда, нельзя оставлять без внимания духовно-нравственное состояние общества, понимание людьми своей роли в производстве, заботу власти о подготовке их к труду, повышение квалификации, заинтересованности в качестве этого труда. Для власти важно создавать условия для их производственной, нравственной и гражданской активности.
     К сожалению, такие азы хозяйствования до нашей элиты не доходят. Их идеал – деньги, богатство, накопление любыми путями, любыми средствами. В таких условиях трудно рассчитывать на эффективность программ и проектов. Нужен реальный поворот курса к приоритету людей труда, честного и справедливого, на обуздание господ, привыкших жить за чужой счет. Вводить прогрессивные налоги, передать обществу природную ренту, создать реальные структуры поддержки наукоемких отраслей, искоренить казнокрадство. И тогда можно двигаться вперед.

Медведев начал рассадку

Cиловой блок правительства настраивают под нового президента

     Не дожидаясь инаугурации нового президента, назначенной на 7 мая, Кремль приступил к кадровой ротации силового блока правительства. Вчера был отправлен в отставку первый замминистра внутренних дел Александр Чекалин. Тремя днями ранее наметился массовый уход генералов из Минобороны во главе с начальником Генштаба Юрием Балуевским. Эксперты прогнозируют в ближайшее время отставки директора ФСБ Николая Патрушева – он, как ожидается, станет вице-премьером – и главы МВД Рашида Нургалиева. Не исключено, что его место займет генерал-лейтенант Михаил Суходольский, назначенный вчера первым заместителем министра. Впрочем, источники РБК daily считают, что Дмитрий Медведев не сможет полностью обновить верхушку силовиков и все решения будет обсуждать с Владимиром Путиным.
     Вчера был обнародован указ президента Владимира Путина об освобождении от должности первого замминистра внутренних дел Александра Чекалина. На место 60-летнего генерала назначен другой, «не первый» замминистра 43-летний Михаил Суходольский. О преемнике известно, что он окончил высшее военное училище в Краснодаре, после которого пять лет прослужил кадровым офицером. В 1990 году перешел на службу в органы МВД – на должность оперуполномоченного отдела БХСС. До 1999 года Суходольский проходил службу на командных должностях в службе криминальной милиции столичного ГУВД. После руководил отделом по борьбе с преступлениями в сфере интеллектуальной собственности, а в 2000 году возглавил линейное УВД в аэропорту Шереметьево. В 2002 году он успешно окончил Российскую академию госслужбы при президенте РФ и получил должность начальника Главного управления вневедомственной охраны МВД. С февраля 2005 года назначен на должность заместителя министра внутренних дел.
     Источник РБК daily в МВД обращает внимание на тот факт, что предельный для госслужбы возраст Чекалина (ему исполнилось 60 лет) удачно совпал с необходимостью повышения Суходольского. Пока в первую очередь в силовых ведомствах избавляются от чиновников в возрасте. При этом, особо подчеркнул источник в МВД, в министерстве предполагали, что «с учетом заслуг Чекалина срок его службы будет продлен». Служба генерала, вышедшего за 60-летний рубеж, обычно продлевается, если тот пройдет медобследование и получит одобрение президента. Срок продления полномочий глава государства определяет каждому генералу в индивидуальном порядке. Например, начальнику Генштаба Минобороны Юрию Балуевскому контракт не так давно был продлен на три года. Но, даже несмотря на одобрение его кандидатуры президентом, кресло под Балуевским зашаталось.
     «В МВД всем известно о высоких покровителях генерала Суходольского, и они явно подыскивали ему более перспективное место», – считает источник. Зампред комитета Госдумы по безопасности Геннадий Гудков также не исключил участия в этом кадровом решении влиятельных покровителей, позволявших Суходольскому и ранее делать стремительную карьеру. «Михаила Суходольского с 90-х годов поддерживает «семья» Ельцина и Роман Абрамович, – полагает политолог Станислав Белковский. – Назначение молодого генерала на должность первого замминистра подразумевает и следующую его карьерную ступень на пост министра». Эксперт убежден, что после инаугурации Дмитрия Медведева Суходольский займет место нынешнего главы МВД Рашида Нургалиева.
     Кадровые перестановки ждут и ФСБ. «Директора ФСБ Николая Патрушева, на котором лежит ответственность за Беслан и «Норд-Ост», отправят на почетную должность силового вице-премьера, – полагает заместитель гендиректора Центра политтехнологий Алексей Макаркин. – Он будет обеспечивать связь будущего главы правительства Владимира Путина с силовиками». По мнению г-на Макаркина, никто из силовиков, назначенных при Путине, не будет уволен «в никуда». Будет найдена либо равнозначная должность, либо даже формально вышестоящая.
     О грядущем увольнении Патрушева говорит и г-н Белковский. На место главы Лубянки претендуют нынешний руководитель службы экономической безопасности ФСБ Александр Бортников и глава ФСКН Виктор Черкесов. Первого поддер-живает силовое крыло Кремля, а второй идейно ближе к Дмитрию Медведеву, уже заявившему о приоритете либеральных ценностей. Но также вероятно, что новый президент и ныне действующий захотят уравновесить противоборствующие группы влияния в Кремле, и тогда спецслужбы скорее всего остановятся на кандидатуре Бортникова.

Свобода в кредит

     Рост потребления – иллюзия благополучия. Россияне думают не о личных или государственных планах на перспективу, а о скорейшем погашении своих долгов.
     Оба президента – уходящий Владимир Путин и избранный Дмитрий Медведев – приложили за последнее время немало ораторских усилий для убеждения соотечественников в том, что будущее России зависит именно от их, граждан, внутренней свободы, стремления к самореализации, участия в инновационном развитии страны. Мысль, несомненно, верна. Но
     инновации – это вам не гаджеты юзать, а соответствующая культура, приобретение большинством общества навыков, вкуса и желания самосовершенствоваться и менять окружающую действительность.
     Такая культура и в самом деле хорошо произрастает только на почве внутренней свободы человека. И потому вопрос, чего больше – свободы или несвободы – генерирует российская социальная повседневность, возможно, самый главный.
     Известно, что за последние два десятилетия Россия потеряла огромный инновационный потенциал из-за утечки мозгов за рубеж. Однако куда больший ущерб в действительности принесла «внутренняя иммиграция» талантов из творческой, научной и производственной в сферы зарабатывания денег. Возможно, что сегодня дело обстоит чуть лучше, но
     притока молодежи в академическую и прикладную науку все-таки пока не наблюдается. Социальные стандарты успешности, престижности и общественного уважения все еще иные.
     Но дело не только в этом. Куда существеннее, что в рамках общей логики социально-экономической трансформации современной России якобы был найден универсальный рецепт того, как уйти от унылого выживания прошлых лихолетий. Появились волшебные слова кредит, ипотека. Пресловутый Стабилизационный фонд, распил которого все последние годы оставался главной темой разнообразных политических дискуссий, на самом деле уже роздан гражданам России, но только в виде кредитов под проценты и с необходимостью их отдать.
     Несомненно, в итоге случился потребительский бум последних лет, который даже создал эффект повышения качества жизни. Рост потребления есть, но, с точки зрения долгосрочных задач развития страны и общества, это иллюзия благополучия. Поскольку
     ту самую внутреннюю свободу и возможность отвлечься от текучки и тягот бытия создает не рост потребления, но высокая норма сбережения, а также наличие развитой «инфраструктуры» институтов и эффективных инструментов для частных накоплений граждан.
     В России же сегодня при существующей инфляции, неразвитости финансовой и пенсионной систем ничего подобного не наблюдается. В результате потребительский бум заходит на второй и третий круг, но никакой дополнительной уверенности в завтрашнем дне не создает.
     Само развитие кредита и укоренение социальной парадигмы «жизни в долг» тоже не создает дополнительных степеней свободы, по крайней мере, в наших современных условиях. Тревожно то, что
     намного более высокими темпами, чем выдача потребительских кредитов, растет уровень их невозврата, а коллекторские агентства превращаются в один их самых быстрорастущих и выгодных бизнесов.
     Здесь, конечно, играют свою роль недостатки соответствующей культуры жизни в кредит у граждан и эффект обжорства после голодухи. Однако сама тяга граждан к тому, чтобы хоть немного приподнять «здесь и сейчас» находящиеся подчас ниже плинтуса уровень и качество жизни, вполне объяснима. Так что системный вопрос социальной ситуации в стране все же в том, почему даже стиральную машину и утюг многие могут приобрести только в кредит, а не на собственные доходы. А сверхдоступность потребительского кредита при столь же сверхвысоких теневых процентах по нему имеет большее отношение уже к специфике культуры отечественного банковского бизнеса и ритейла, а вовсе не к социальному развитию.
     В свою очередь, там, где кредит действительно является источником свободы, ситуация обстоит намного хуже. К примеру, в сфере малого бизнеса, в которой, как мы теперь знаем со слов Владимира Путина, царит «просто ужас», административные и экономические барьеры предпринимательской и человеческой свободы остаются запредельными.
     Вменяемый и доступный для всех образовательный кредит с четкой ответственностью вузов за качество образования и, соответственно, рационально необходимым желанием это качество повышать также отсутствует. Вместо этого
     существует простой до боли разрастающийся коррупционный рынок платного образования при ограниченности бесплатных бюджетных мест. Что не только создает социальную дискриминацию при доступе к образованию, но и вовсе не способствует его качеству.
     Особенно тогда, когда едва ли не ключевым социальным фактором популярности высшего образования и готовности людей платить деньги является не это самое качество, приобретение профессии и социальных компетенций, но «армейский откос».
     Наконец, эфемерная доступность жилья также является наиболее очевидным источником личной и социальной несвободы, неуверенности в завтрашнем дне, консервации стратегий выживания для граждан. Тот факт, что свобода предоставляется в кредит на 20 лет и под 15% годовых, сам по себе вроде бы не должен особо смущать. В конце концов, так живет весь мир. Однако дело здесь в том, что уровень общей стабильности в нашем обществе, несмотря на все политические декларации по этому поводу, совершенно иной.
     Большинство россиян не может играть в долгую, сохранять в повседневности «китайское спокойствие» с позиций если не вечности, то, по крайней мере, планирования на 20-30 лет вперед.
     Мы до сих пор, скорее, «социальные спринтеры» и лишнее доказательство тому, что спецификой российской ипотеки является тотальное стремление граждан напрячься, затянуть пояса и мозги, ни о чем больше не думать, но погасить кредит досрочно. Это неудивительно, учитывая, что такой стратегии фактически способствуют формируемые социальной средой стандарты жизни. Нужно, например, отбить кредит, пока ты здоров, потому что болеть с ипотекой на шее никак нельзя, а нормальной страховой системы у нас нет. Обзавестись детьми будет уже некой проблемой, потому что стоит жене уйти в декрет, и выплаты по ипотеке окажутся под угрозой. Возрастная дискриминация на рынке труда, крайне ограниченная возможность после 40-45 делать карьеру или найти новую работу также требуют сделать все, пока молодой.
     То, что государство сегодня озаботилось долгосрочными задачами жизни общества и инновационной стратегией развития страны, уже хорошо. Но к уже озвученным Дмитрием Медведевым «четырем И» нужно будет добавить еще одну: индекс реальности той самой свободы, которая «лучше, чем несвобода». Индекс внутренней свободы своей жизни в стране, который каждый день ощущается отдельным гражданином дома, на работе, в общении с государством, в планировании своей «уверенности в завтрашнем дне». Тогда и с экономической модернизацией все получится

Гонка снижения

     Сторонники резкого уменьшения налога на добавленную стоимость в России, похоже, руководствуются не столько экономической, сколько политической конъюнктурой.
     Аббревиатура НДС в последние дни встречается в российском информационном пространстве едва ли не чаще, чем фамилии Путин и Медведев. Существенное снижение налога на добавленную стоимость, одного из ключевых для российского бюджета (его доля в бюджетных поступлениях в разные годы варьировала от 15 до 45%), стало главной темой экономической дискуссии накануне предстоящей в мае смены правительства и прихода на пост его главы Владимира Путина.
     При этом аргументация сторонников снижения выглядит очень странно. Президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин на коллегии Минэкономразвития (это ведомство официально поддерживает идею снижения НДС) заявил о необходимости снизить налог как можно быстрее: «Подушка безопасности в виде Резервного фонда и Фонда национального благосостояния не только позволяет, но и требует начать этот процесс с 2009 года. В следующей трехлетке, в 2010-2013 годах, трудно будет на это решиться, так как нефтегазовый трансферт будет снижаться, будет дополнительный контраргумент в виде снижения возможности компенсации выпадающих доходов за счет резервов». Иными словами, имеющий хорошее экономическое образование,
     сам поработавший министром экономики РФ, а ныне возглавляющий профсоюз крупного бизнеса политик и экономист открыто говорит: снижайте налог в 2009 году, потому что уже в 2010-м для этого не будет объективных экономических условий.
     Ему вторит экс-премьер, глава Счетной палаты Сергей Степашин. На 12-й конференции Ассоциации контрольно-счетных органов РФ он заявляет буквально следующее: «Если решать это, то сейчас, в условиях сложившейся в стране благоприятной экономической ситуации».
     Главный противник снижения – вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин, которому место в новом правительстве отнюдь не гарантировано (по некоторым сведениям, он импонирует как профессионал Владимиру Путину намного больше, чем Дмитрию Медведеву), приводит гораздо более наглядную и убедительную аргументацию.
     По расчетам Минфина, снижение налога на добавленную стоимость до 12-13%, на что очень рассчитывает как сырьевой, так и весь остальной бизнес, приведет к выпадению доходов бюджета в размере 2% ВВП.
     При этом восстановление за счет увеличения собираемости произойдет не раньше, чем через 8-12 лет. «2% ВВП – это все расходы на национальную оборону или вся базовая часть пенсий», – поясняет г-н Кудрин.
     В настоящее время в России действуют три ставки НДС: нулевая – для экспортных операций; льготная в 10% – для операций по реализации социально значимых товаров (хлеб, макароны, детские товары и т. д.); для всех остальных операций – 18%. МЭРТ предлагает снизить ставку до 12-13% и сделать ее единой, отменив все льготы, в том числе для производителей хлеба и детских товаров. Эта идея вполне может обсуждаться и уже обсуждалась. Первую попытку снизить НДС до 13% предпринял еще в 2005 году аппарат премьер-министра Михаила Фрадкова, однако тогда Алексею Кудрину удалось отбить атаку на этот хорошо собираемый налог.
     В нынешней дискуссии больше всего поражает логика, согласно которой в 2009 году налог снижать можно и даже нужно, а в 2010 уже опасно. Пересматривать ставку одного из ключевых налогов каждый год – совершенная дикость для экономики, поскольку это меняет базовые условия функционирования всего бизнеса. Получается, что г-н Кудрин, который соглашается со снижением НДС, самое раннее с 2010 года фактически торпедирует эту идею. А ее сторонники пытаются протащить ее, пока не поздно.
     Причем точных расчетов выпадения доходов бюджета, а также скорости и источников замещения выпадающих доходов в результате снижения НДС нет до сих пор
     (согласно свежему поручению уходящего премьера Зубкова, такие расчеты должны появиться в августе, когда кабинет должен возглавить уже Путин. То есть корректная фактологическая база, на основании которой только и надо решать этот вопрос, просто отсутствует).
     К тому же очевидно, что определять судьбу НДС в любом случае будет другое правительство и другой президент. Медведев, судя по его речи на Красноярском экономическом форуме в феврале этого года, в отличие от Путина, вроде бы относится к снижению этого налога благосклонно. Поэтому
     вся дискуссия выглядит как банальная политическая конъюнктурщина: ведь нынешняя ставка НДС – явно не главное препятствие для более высоких темпов экономического роста в стране или развития малого бизнеса.
     Вмешательство государства в экономику, отсутствие конкуренции, заградительные инфраструктурные и бюрократические барьеры для открытия собственного бизнеса – куда более существенные и системные пороки нынешней российской экономической политики. Но реальные решения по их устранению «уже с 2009 года» пока, увы, представителями власти и бизнеса не обсуждаются.

Бунт в кармане

     Когда представители государственных компаний выступают с предложениями, уместными в устах оппозиционных политиков, очевидно, что перемены в экономике действительно назрели.
     Неправы те, кто полагает, будто самая жёсткая критика современной российской экономической политики содержится в статьях, докладах, программах политической оппозиции. Несомненно, что лучшие в этом отношении материалы любезно предоставляют интересующемуся читателю так называемые государственные компании. Если бы средний уровень экономического образования в нашей стране был повыше, то чтение на митингах цифр из отчётов госкомпаний или их предложений могло бы приводить в движение людские массы, способные поколебать кремлевские стены и уронить на землю кремлевские звезды.
     Все госкомпании в нашей стране (уродцы уже родившиеся, находящиеся, как, например, «Госавтодор», в процессе рождения или же ещё только зачинаемые) страдают одной и той же наследственной, родовой болезнью, имя которой – «что хочу, то и ворочу». Собственно, для того и пробивается их создание расторопными людьми, поскольку
     общество как собственник – это вообще непонятно, что такое, – пыль на ветру, 142 миллиона корпускул.
     Его вяловатый представитель – государство – умеет только совещания проводить, брови державные хмурить да пальцем в карту тыкать. Существующую пустоту охотно заполняют «государственные предприниматели» различного рода оттенков.
     Но наиболее интересно посмотреть всё же на некоторые особенности протекания этой болезни в нефтегазовом секторе. Ведь считается, что это твердый оплот нашей экономической стабильности. Тем более интересно, что расскажут нам блюстители «государственного интереса».
     Не так давно государственная компания «Транснефть», контролирующая все магистральные нефтепроводы нашей страны, сообщила в своём отчёте за 9 месяцев 2007 года, что потратила на благотворительность 6,2 млрд рублей. Видимо, вспомнив про то, что Россия веками была страной по преимуществу аграрной, менеджмент «Транснефти» львиную долю этой суммы (5,1 млрд) потратил в страдную пору – в июле-сентябре 2007 года. Для сравнения – частная нефтяная компания «ЛУКойл» за тот же период отпустила на цели благотворительности средств в три с лишним раза меньше. Тоже немало. Но это «ЛУКойл», у которого с прибылью все в порядке, да и его траты на благотворительность касаются только его собственников, среди которых российское общество не значится. Это частный бизнес. А для «Транснефти», на 78% принадлежащей государству, цифра 6,2 млрд не чрезмерна, она вообще недопустима. В особенности если учесть, что компания выплатила в бюджет в качестве дивидендов в 2005 году 0,86 млрд рублей, а в 2006 году – 0,47 млрд.
     Благотворительность – это способность делать добро за свой счет, потому и относится она только к собственникам бизнеса и гражданам. А у госкомпаний другой адресат перечисления подобных средств – федеральный бюджет.
     Решение о том, куда потратить деньги, должен принимать собственник, а не управленцы на зарплате. Неправильно брать деньги из нашего кармана и быть добрым за наш счет.
     Существует ли за последнее время более наглядный пример, показывающий, что контроль обществом госкомпаний – фикция? Какова альтернатива? Во-первых, продажа в частные руки. Во-вторых, применительно к магистральному трубопроводному транспорту – возврат к отвергнутой в начале века возможности строительства в нашей стране частных трубопроводов. Указанные факты вряд ли будут возможны в частных компаниях, где контроль собственниками менеджмента более строг в силу того, что собственник, в отличие от фантомного государства, более реален.
     Если госкомпания «Транснефть» своей лихой «рубкой капусты» в период созревания и уборки зерновых способна заставить задуматься о правильности политики насаждения госкомпаний в нефтегазовом секторе, то другое видное «государственное» учреждение -
     «Роснефть» – своими предложениями заставляет задуматься об успешности налоговой модели, утвержденной в первые годы правления президента Путина и скрепленной его подписью под соответствующими налоговыми законами.
     Основу этой модели составляло принципиальное решение отказаться от индивидуального подхода к оценке каждого месторождения нефти и газа. Был изобретён налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), одинаковый для всех месторождений, рассчитываемый по формуле и меняющейся в зависимости от цены нефти на мировых рынках.
     Это всё равно как если бы вдруг собственник нескольких квартир различной стоимости вдруг решил установить некоторую единую среднюю ставку арендной платы вне зависимости от количества комнат в апартаментах, местоположения квартиры – в центре или на окраине – и состояния жилья. И каждый год производил бы корректировку, равномерно повышая цены на всю собственность, сданную в аренду. В таких условиях премию получали бы те арендаторы, которые арендовали жилье по ставке ниже рыночной, некоторая часть квартиросъемщиков платила бы цену на уровне рыночной, и, наконец, оставшиеся либо вообще отказались бы от аренды, либо, нанимая жилье, были бы не в состоянии расплачиваться, постепенно увеличивая свой долг. Пострадавшим от такой незамысловатой политики оказалось бы только одно лицо – собственник. В некотором приближении
     это и есть путинская модель налогообложения добычи нефти и газа в России. В ее рамках от лица собственника недр, российского общества, было принято решение о сдаче в аренду разнообразного по ценности имущества по единой ставке.
     Несколько упрощая реальную картину, можно сказать, что компании верхней группы все эти годы потирали руки от удовольствия, посмеиваясь над чудаком-хозяином, и на законном основании изымали в свой карман часть его дохода, т. е. ренты. Компании из нижней части списка пробивали (частично успешно) налоговые льготы по НДПИ. В результате получилось, что первоначально построенное по простому плану здание уже не обходится без «льготных» подпорок, общий подход отвергнут.
     Очередной пример подобной «подпорки» только что явил министр финансов Алексей Кудрин, сообщивший, что логичное в рамках установленных правил решение о повышении НДПИ на газ отложено до 2010 года в связи «с существенным объемом инвестиционных программ, которые сейчас есть у ОАО «Газпром». То есть цены на газ растут, а НДПИ должен замереть по стойке «смирно», сокращая поступление средств в карман собственника.
     И к миру госкомпаний, как видим, вполне применим оруэлловский лозунг: «Все животные равны, но некоторые животные равнее других».
     Пока же наиболее продвинутые, отвергая общий подход, решают частные вопросы своего бизнеса в небесных сферах, рядовые труженики компании «Роснефть» храбро добивают путинскую налоговую модель на земле, фактически показывая, что в течение практически всех последних лет Россия имела неэффективную систему изъятия ренты и налогов в области добычи углеводородов.
     В своих недавних предложениях на заседании комитета по энергетической политике Российского союза промышленников и предпринимателей компания «Роснефть» высказалась в том смысле, что налоговые каникулы по НДПИ, данные для месторождений Восточной Сибири, неплохо бы распространить и для новых месторождений во всех регионах, включая Западную Сибирь (основной российский центр нефтедобычи) и Тимано-Печору. Но это только первый этап. Следующим шагом «Роснефть» фактически предлагает вернуться к порядку, который существовал в нефтегазовом секторе до путинской налоговой реформы, т. е. заменить НДПИ на адвалорный роялти. Что логично: чем более привлекательное месторождение, тем выше должна быть величина роялти, установленного в процентах от добычи.
     Вместе с тем «Роснефть» справедливо считает правильным облагать, в первую очередь, не выручку, а результаты деятельности.
     Все предложения «Роснефти» в совокупности означают возврат к индивидуализированной системе оценке месторождений. Остается сделать совсем немного для того, чтобы назвать вслух итог реализации подобных новаций – соглашения о разделе продукции (СРП).
     Справедливости ради следует отметить, что «Роснефть» даже в начале путинского налогового эксперимента с недоверием воспринимала вводимые изменения, а к СРП в силу практического опыта работы в проекте «Сахалин-1» относилась позитивно. Столь же позитивный подход в отношении СРП отличал тогда и «ЛУКойл», имеющий опыт работы в рамках этой формы отношений за границами России.
     Если даже государственные компании, представителей которых ни в коей мере нельзя заподозрить в политической крамоле, пишут в отчетах вещи, которым место на страницах оппозиционных газет, или же выступают с предложениями, уместными в устах оппозиционных политиков, то вывод из подобного положения вещей только один: перемены действительно назрели.

Будущее России: как Медведев будет вести себя с Западом

Кем же будет Медведев в общении с Западом: суровым белым медведем или Винни-Пухом?

     Статья опубликована в журнале 'Huanqiu' 14.03.2008
     Твердость России во внешней дипломатии уже давно у всех на устах. Какова же будет внешняя политика государства после вхождения в Кремль Дмитрия Медведева? Новый президент России с детским выражением лица носит фамилию, которая в русском языке происходит от существительного 'медведь'. Так кем же будет он в общении с Западом, суровым белым медведем или Винни-Пухом?

     'Прозрачная дипломатия'
     Д.Медведев во внешней политике отнюдь не новичок. До 20-летнего возраста он изучал социально-демократическую систему в Швеции, в 90-е годы ХХ века ездил в Европу в составе делегации правительства города Ленинграда (нынешний Санкт-Петербург) и занимался международным сотрудничеством во время работы в Администрации Президента. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер отозвался о Д.Медведеве, как о 'настоящем европейце с западным воспитанием и манерами'.
     В предвыборном выступлении 22 января Д.Медведев уже раскрыл основное правило своего будущего общения с Западом, которое состоит в следующем: заводить максимальное количество 'друзей', не отступая от политики независимости и суверенитета.
     Д.Медведев по-своему объясняет беспокойство Запада по поводу России: 'Запад просто не понимает, в каком направлении Россия пойдет завтра, что собирается предпринять'. Таким образом, считает Д.Медведев, нужно 'открыто и четко объяснять свои действия и планы в экономической, социальной и политической сферах', 'поддерживать диалог и сотрудничество с мировым сообществом'.
     Эксперты считают, что выбор Д.Медведева – и есть та самая 'прозрачная дипломатия', которую так часто обсуждают за столом переговоров. С другой стороны, исходя из биографии новоизбранного президента, можно сделать вывод, что в случае каких-либо односторонних действий Запад встретит профессиональную критику, которую будет очень сложно опровергнуть.
     Эксперт по России и странам СНГ Германского общества по внешней политике господин Александр Рар считает, что внешнеполитический курс Д.Медведева будет направлен на вступление страны в ВТО. В то же время, новый президент, возможно, будет уделять достаточно много внимания экологическим проблемам, в том числе проблеме глобального потепления и др.

     Продолжение энергетического сотрудничества с Европой
     В вопросе приоритетности стран для России недавние события показывают, что Европа является одним из самых важных направлений российской внешней политики после стран СНГ.
     Накануне выборов Президента Российской Федерации 2 марта Д.Медведев нанес визит в Европу. Во время короткой остановки в Сербии и Венгрии он успешно уговорил лидеров обеих стран присоединиться к возглавляемому Россией проекту по проведению в Европу газопровода. На первой полосе российской 'Независимой газеты' было размещено фото, на котором Д.Медведев и венгерский президент, улыбаясь, смотрят в глаза друг другу.
     Учитывая, что Евросоюз готовится в настоящий момент к строительству газопровода Nabucco, стоит обратить внимание на позицию Дмитрия Медведева, занимавшего до президентских выборов пост председателя Совета директоров 'Газпрома': 'Южный поток' не собирается конкурировать с Nabucco, а поможет диверсифицировать поставки природных энергоносителей в Европу.
     В настоящее время метод 'энергетического подманивания' Запада уже начинает действовать: члены НАТО, включая Болгарию, Грецию и Венгрию, уже заключили энергетические союзы с Россией. Достижение России заключается в том, что она смогла рассмотреть обеспокоенность Европы собственной энергетической безопасностью, той Европы, которая очень не хотела бы вновь стать свидетелем прекращения подачи газа, как это произошло в 2006 году во время 'газовой войны' между Россией и Украиной.
     Таким образом, после того, как Д.Медведев сделает Россию ответственным поставщиком энергоносителей и участником рынка, Европа расслабит напряженные нервы и начнет планировать развитие сотрудничества с Россией. Можно сказать, подобное проявление способностей Д.Медведева прибавило ему уважения.

     Осторожность в отношениях с Америкой
     Что касается отношений с Соединенными Штатами, то здесь Д.Медведев проявляет осторожность.
     В период объявления своей предвыборной программы относительно планов в СНГ и отношений России с Ираном и другими странами, вызывающими головную боль у США, новоизбранный российский президент дал 'мягкий' ответ: 'Активная позиция России на пространстве СНГ естественна, ведь страны СНГ являются самыми близкими соседями России; Россия будет продолжать политику независимости и суверенитета и не позволит испортить свои взаимоотношения с так называемыми 'проблемными' странами'.
     Являясь будущим хозяином Кремля, Д.Медведев не может не иметь четкой позиции по отношению к таким проблемам, как объявление независимости Косово. В отличие от чиновников МИДа, позиция которых зачастую резка и взрывоопасна либо неопределенна, Д.Медведев не говорит о применении военной силы и не привязывает к решению вопроса Абхазии и Северной Осетии.
     Д.Медведев проявляет уважение к суверенитету и территориальной целостности Абхазии и критикует нарушение международного права, конституции ООН и резолюции N1244 Совета Безопасности. Фраза 'Действия, направленные на достижение независимости, разрушили формируемую человечеством на протяжении последних ста лет международную систему безопасности и международную правовую систему' напоминает о лекциях на факультете права Санкт-Петербургского университета. Подобные слова немного отличаются от фраз, употребленных Владимиром Путиным во время встречи с лидерами стран СНГ. Тогда В.Путин говорил, что независимость Косово, в конце концов, приведет к непредсказуемым последствиям, и объявившие независимость страны пожнут плоды своих действий.

     Коренные противоречия не разрешены
     Немецкий эксперт по России А.Рар, анализируя недавние события, сделал вывод, что Запад как будто хочет дать Д.Медведеву шанс установления новых отношений стратегического партнерства.
     Вывод заключается также в следующем: после того, как американские разведывательные службы удостоверились, что Иран больше не занимается разработкой ядерного оружия, США отказались от планов нападения на эту страну; запланированная установка в Восточной Европе системы противоракетной обороны как будто снята с повестки дня; новоизбранное правительство Польши не желает ссориться с Москвой, а Госсовет США не хочет расплачиваться за сомнительную военную игру; Евросоюз перестал рассматривать газопровод 'Южный поток' в качестве конкурента Nabucco, а намерения Украины и Грузии вступить в НАТО не находят в настоящее время поддержки у ЕС. Таким образом, Рар считает, что 'Д.Медведеву достался неожиданный приятный сюрприз'.
     Однако, специалист по России Китайского социально-научного института Сюй Чжисинь заявил в интервью журналу 'Хуаньцю', что коренные противоречия между Россией и Западом еще не разрешены. Во-первых, не исчезли противоречия сторон по многим вопросам в таких областях, как социальная система, модель развития, демократия, права человека и другим; во-вторых, в списке стран, попадающих под очередное расширение НАТО на восток, по-прежнему числятся Украина и Грузия, а это несет в себе угрозу российским интересам; в-третьих, Америка является крупнейшим в мире импортером энергоносителей, а желающая создать 'газовый ОПЕК' Россия – крупнейший в мире экспортер энергоносителей, в отношениях между двумя странами еще долго будет присутствовать много неопределенностей. Сюй Чжисинь считает, что, основываясь на вышеперечисленном, нельзя исключать усиления этих противоречий в будущем.

     Энергетическая политика России и проект 'Южный поток'
     Россия – традиционный поставщик энергоресурсов в Европу. В том числе, газа, который поставляется на европейскую территорию, в основном, по сухопутному трубопроводу, проходя по Украине и другим странам. Однако из-за проблем в отношениях со странами Балтии Россия, во избежание зависимости от этих стран, вынуждена была задуматься о строительстве нового трубопровода, проходящего по морю. В данной ситуации США, не желая видеть зависимую от России Европу, предложили сразу нескольким европейским странам проект строительства газопровода Nabucco.
     Начальная точка запланированного Россией и Италией газопровода 'Южный поток' – черноморский город Новороссийск; в западном направлении газопровод проходит по дну Черного моря до Болгарии, затем, разветвляясь на две части, проходит по Балканскому полуострову до Италии и Австрии. Проект планируется завершить к 2013 году. Планируемая пропускная способность газопровода составит 30 млрд. кубометров газа ежегодно. На проект будет затрачено около 10 млрд. долл. Газопровод будет также проходить по территории Румынии, Венгрии, Сербии, Словении и других стран.
     Развитие проекта 'Южный поток' поражает: в июне 2007 года представители России и Италии подписали в Румынии первый рамочный меморандум. В конце лета того же года 'Газпром' и итальянская компания Eni совместно создали и зарегистрировали в Швейцарии компанию 'South Sream AG', которая отвечает за строительство 900-километровой черноморской части газопровода 'Южный поток'. А присоединение к проекту Болгарии, Сербии и Венгрии еще прибавило России уверенности. Проект 'Южный поток' развивается успешно, и российский газ скоро потечет по нему на Балканский полуостров и в другие европейские страны.
     По сравнению с ним, развитие проекта строительства огибающего Россию и соединяющего регион Балтийского моря и ЕС газопровода Nabucco длиной 3300 км кажется затрудненным. На данный проект, активно поддерживаемый США и ЕС, планируется затратить 6,2 млрд. долл. Из-за проблем с поставщиками природного газа дата сдачи проекта постоянно откладывается, по предварительным оценкам, это произойдет уже не ранее 2013 года.
     Кроме 'Южного потока', у России есть уже реализованный проект строительства газопровода 'Голубой поток' между Россией и Турцией. А также в ходе визита В.Путина в Германию две страны подписали соглашение о строительстве проходящего по дну Балтийского моря газопровода Nord Stream.
     Конечно, Россия получает не только колоссальную экономическую выгоду от экспорта природного газа, кроме всего прочего не надо забывать и о глобальной политике. России нужно через энергетическое сотрудничество развивать партнерские отношения с Германией, Италией и другими западноевропейскими странами, нужно 'занять место' на Балканском полуострове и получить более весомое 'право голоса' на международной арене.
     В конце февраля 2008 года в ходе визита в Сербию Д.Медведев повысил значение соглашения о совместном строительстве 'Южного потока' до уровня 'создания основы энергетической безопасности всей Европы'. Зарубежные эксперты считают, что газопровод превратит Сербию в важное звено в обеспечении энергетической безопасности Европы, а российское отношение звучит угрожающе для поддерживающих независимость Косово стран.
     Что касается таких высокоразвитых, но одновременно с этим слабых в энергетическом плане стран, как Германия, Австрия и т.д., то значение этих газопроводов для них ясно без слов. Для гарантии стабильного развития проектов строительства газопроводов Россия предоставляет ряд очень выгодных условий Болгарии, Сербии, Венгрии и некоторым другим странам: российская сторона не только может гарантировать стабильное обеспечение страны прохождения газопровода энергоносителем, а также принесет ей приличную экономическую прибыль платой за прохождение газа по территории страны; что более важно, в проектах предусмотрено строительство хранилищ природного газа, что, в свою очередь, еще раз гарантирует энергетическую безопасность этих стран, еще более усилит их стратегическое значение в Европе. Неудивительно, что 'щедрость' России была встречена восторженно в этих странах.