263. Операция «Преемник»

Боевая награда

Война повысила оценку россиянами первых ста дней правления Дмитрия Медведева

     Генеральный директор Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) Валерий Федоров вчера на пресс-конференции презентовал социологические исследования, посвященные первым 100 дням пребывания Дмитрия Медведева на посту президента, а также военному конфликту в Южной Осетии. Социологи 16-17 августа опросили 1600 человек в 42 субъектах федерации.
     Оказалось, что 72% респондентов в целом одобряют деятельность г-на Медведева в Кремле. Таким же этот показатель был и в мае, а вот в первые летние месяцы уровень поддержки несколько снизился: в июне деятельность президента одобряли 67% респондентов ВЦИОМ, в июле – 65%. Рост уровня одобрения до майского максимума по времени совпадает с войной в Южной Осетии. Этот вооруженный конфликт, судя по всему, весьма положительно сказался на имидже путинского преемника. «Южная Осетия ничего не убавила от Владимира Путина, но здорово прибавила Дмитрию Медведеву», – отметил в связи с этим Валерий Федоров.
     Сегодня 46% считают, что путинский преемник «хорошо» справляется со своими обязанностями. Еще 32% поставили г-ну Медведеву оценку «удовлетворительно», а 6% – «неуд». Остальные с ответом затруднились.
     Также выяснилось, что новый президент вызывает у граждан своей страны целую гамму чувств. 49% респондентов при виде г-на Медведева охватывает надежда, 28% преисполняются уважения, 20% чувствуют к нему доверие, 15% – симпатию, а 3% – даже восхищение. Стойкое недоверие по отношению к лидеру страны питают 5% респондентов, 3% настроены скептически, 1% испытывает к нему антипатию, 1% его осуждает, 3% в нем разочаровались. Безразличными остаются только 8% опрошенных. Наконец, менее 1% опрошенных признались в любви к президенту и столько же – в ненависти к нему.
     Почти полное «социально-экономическое» единение граждане продемонстрировали, называя задачи, над решением которых, по их мнению, главе государства предстоит работать в первую очередь. Большая часть ответов так или иначе завязана на социальную политику. 21% хочет, чтобы г-н Медведев поскорее приступил к «повышению уровня доходов и благосостояния населения», 16% просят обратить внимание на социальное обеспечение, 11% – на восстановление экономики, 10% – на пенсии. Решение проблем ЖКХ и предоставление доступного жилья кажется самым главным для 9% респондентов, столько же хотят «навести порядок в стране». Г-ну Медведеву предлагают посвятить себя проблемам образования, медицины, сельского хозяйства, а также искоренить коррупцию (все по 7%). Также ему, по мнению народа, надо понизить инфляцию, позаботиться о простых людях и о внешней политике (по 6%). А вот срочно бороться с преступностью считает необходимым только 1% опрошенных. Но самая большая группа респондентов (22%), как ни странно, затруднилась сказать, над чем следует в первую очередь работать всенародно одобряемому президенту. О войне, хотя она и улучшила медведевский рейтинг, никто не вспомнил.
     «Если Путин во время чеченской войны приходил к власти как человек, способный отразить военную угрозу, то у Медведева совсем другой мандат, – прокомментировал результаты соцопросов Валерий Федоров, отвечая на вопрос корреспондента «Времени новостей». – Сейчас угроза терроризма скатилась по важности к концу первой десятки. От Медведева ждут, что он поможет решить экономические, технологические и социальные проблемы, превратит Россию в процветающую державу, повысит уровень жизни».
     Несмотря на столь мирные приоритеты, г-н Медведев, по мнению гендиректора ВЦИОМ, неплохо справился с ролью главнокомандующего и миротворца. Во всяком случае 37% россиян заявили, что их позиция по поводу грузино-осетинского конфликта совпадает с президентской. 23% респондентов выражают недовольство чересчур мягкими с их точки зрения заявлениями российского президента, а 7% они показались, наоборот, слишком жесткими. 28% оказались незнакомы с позицией главы государства, которому они доверяют.
     Единства россиян в вопросе о возможном статусе Южной Осетии не наблюдается: 41% высказался за предоставление этой территории независимости, 39% требуют принять ее в состав России. За сохранение территориальной целостности Грузии высказалось только 4%, да и то с условием широкой югоосетинской автономии.
     Подавляющее большинство опрошенных (72%) выступают против вывода российских войск из Южной Осетии. Мотивировка: вооруженные миротворцы нужны «для наведения порядка и соблюдения мира» (30%), «местное население больше некому защитить» (23%), без россиян в регионе начнется «хаос и геноцид» (21%). «Россияне не склонны жертвовать жизнями ради высоких идей, считая, что защищать стоит только материальные интересы, – заметил по этому поводу Валерий Федоров. – Но в отношении к конфликту в Южной Осетии мы видим серьезный поворот в общественном мнении: тут нет риторики национальных интересов, приоритетом впервые становится защита мирного населения».

Уважаемые сограждане

Россия переживает всплеск любви к выходцам с Кавказа

     Московские улицы наполнились выражением солидарности с Южной Осетией, выполненным в виде билбордов с переплетенными российским и осетинским флагами. Для тех, кто все еще не знает, что бело-желто-красный триколор – это флаг Осетии, под картинкой крупно написано: «Цхинвал, мы с тобой!» Хотя траур 13 августа в целом прошел не особенно заметно, внимания событиям в Южной Осетии, а также в Абхазии и Грузии, уделяется явно больше, чем, к примеру, трагедии в Беслане.
     Беслан, как известно, расположен на территории Северной Осетии, неотъемлемой части России. Теракт в Беслане в сознании осетин стал, бесспорно, одной из самых страшных вех новейшей истории. В момент, когда прямые включения от захваченной школы показывали по всем телеканалам, жителям этого города сопереживало большинство зрителей. Но общенациональной трагедией он так и не стал. Интерес к расследованию обстоятельств гибели заложников сохраняют только родственники потерпевших и сами выжившие. Власти, осознавая неоднозначность своей роли в критической ситуации, склонны поощрять забвение, а Москва, к примеру, не стесняется из года в год устраивать шумный день города, который почти совпадает с днями памяти Беслана.
     С событиями в Южной Осетии дело обстоит принципиально иначе, потому что власти в данном случае изначально позиционируют себя как защитников российских граждан от внешней агрессии. Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) выяснил, что 79% россиян (с погрешностью около 3,4%) знают, что в Южной Осетии живут их сограждане. И 87% уверены, что Россия должна защищать их интересы.
     Желание людей жить в стране, которая почти по-американски готова силой защищать своих даже за пределами государственной границы, вполне естественно. Но именно в случае с Южной Осетией это в большой степени парадоксальное проявление. Во-первых, несмотря на оптимистические данные ВЦИОМ, есть ощущение, что даже вполне образованные жители столицы с высокооплачиваемой работой, следящие за новостями, не особенно четко представляют себе, где находится Южная Осетия и чем она отличается от Северной. Впрочем, ситуация, возможно, и не требует знания всех географических и исторических нюансов. Бросается в глаза другое: те же социологи регулярно фиксируют в России довольно высокий рост неприязни коренного населения к разного рода чужакам. Причем выходцы с Кавказа – неважно, Северного или Южного – занимают устойчивую лидирующую позицию как объект этой самой неприязни. По данным «Левада-Центра», более 40% (а в отдельные годы и до 50%) россиян склонны поддерживать идею ограничения свободы проживания в России выходцев с Кавказа. Причины, как это признают даже федеральные чиновники, ответственные за этническую политику, – в отсутствии привычки коренного населения к нынешнему миграционному разнообразию, а также в разнице образов поведения и культур, которую никто особенно не пытается нивелировать. Наконец, в не лишенных оснований представлениях об этнической преступности и смутном знании истории фактического изгнания этнических русских с кавказских территорий.
     Можно лишь предположить, что большая часть россиян просто не очень представляет себе, кто именно живет в Абхазии и Южной Осетии. Среднестатистический житель российского города, даже с учетом того обстоятельства, что поток приезжих, в том числе и с Кавказа, в последние годы существенно вырос, едва ли может отличить, скажем, осетина от ингуша или абхаза от кабардинца. Если, конечно, этот житель сам не провел на Кавказе полжизни, не воевал в Чечне, Абхазии, Осетии или Карабахе или не изучает, скажем, кавказскую лингвистику.
     В этой смутности наших этнографических представлений лежит и часть причин ксенофобии (потому что чужое и непонятное всегда враждебно), и ключ к пониманию, скажем, быстро сформировавшегося безразличия общественного мнения к трагедии Беслана или событиям в Чечне (потому что это «далеко» и «не про нас»).
     С грузинами все вроде бы понятно – образ грузина хорошо знаком, известен, его можно идентифицировать. В этом плане, кстати, примечательно требование президента России Дмитрия Медведева ни в коем случае не допустить повторения всплеска этнической ненависти по отношению к грузинам, которая во время обострения отношений между Москвой и Тбилиси в 2006 году, по сути, поощрялась государственной машиной: имели место депортации грузин по этническому признаку и даже попытки ограничить право грузинских детей на школьное образование.
     Кто такие абхазы, знают хотя бы те сравнительно немногие россияне, которые привыкли проводить в Абхазии летние каникулы. Туристы, кстати, практически всегда возвращаются из Абхазии с хорошими впечатлениями о местных жителях. В Грузию ездит еще меньше русских, но очевидно, что на этот небольшой слой нынешняя официальная риторика если и действует, то очень ограниченно. Абсолютно нетуристическая Южная Осетия и ее жители – это вообще белое пятно в обыденном сознании. Но оно, сознание, вполне готово, видимо, делить кавказские народы на «наши» и «не наши».
     Характерно, что тезис о неделимости России и несомненной принадлежности к ней Северного Кавказа поддерживает большинство россиян, хотя почти половина из них не хотела бы жить в одном доме с населяющими его народами. Более того, по данным того же ВЦИОМ, 39% россиян хотели бы, чтобы кавказские владения России расширились – за счет принятия Южной Осетии в состав нашей страны, как об этом давно уже просит югоосетинская общественность.

Не империя

     Россия сегодня, спустя 17 лет после краха Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКЧП), по сути, продолжает его дело: пытается вести себя как империя в условиях, когда империей не является. Главным последствием попытки околокремлевской хунты в августе 1991 года свергнуть законного, пусть на тот момент и крайне слабого президента СССР Михаила Горбачева стал распад Советского Союза. Последствия войны России с Грузией пока непредсказуемы, но они в любом случае вопреки искренней точке зрения большинства россиян, а также, боюсь, руководства страны не сделают ее сильнее.
     Затягивая вывод своих войск с территории Грузии (каковой пока являются и Абхазия с Южной Осетией, а наши войска все еще стоят в Грузии далеко даже от этих непризнанных республик), Россия подрывает и без того шаткие моральные основы своей внешней политики. Мы уже больше не можем обвинять мир в двойных стандартах или поддержке сепаратизма (уповая на косовский прецедент), потому что сами прямо поддержали силой сепаратистов (даже в Косово миротворческий контингент был смешанным и в него не входили регулярные части армий сопредельных или удаленных государств). Мы больше не можем критиковать США за попытки устанавливать свои порядки за пределами собственных географических границ. При этом у России нет ни умения, ни возможностей покупать себе лояльность союзников или служить политическим примером для подражания, как это делают США. Никому не хочется быть похожим на сегодняшнюю Россию. Скорее Россия копирует в Грузии самые уродливые образцы внешней политики администрации Джорджа Буша.
     Россия сегодня не полюс мировой политики, каковым пытается себя представить, а страна без внятного пути развития, впервые преобразовавшая в войну свои постоянно раздувавшиеся властью имперские комплексы. Можно ли не видеть, что Москва в последние месяцы провоцировала руководство Грузии (что нисколько не снимает его вины за устроенную бойню), наращивая свои военные контингенты в Южной Осетии и Абхазии, заявляя устами своих генералов, что «наши десантники сюда (в Абхазию. – С.Н.) не купаться приехали», выйдя в одностороннем порядке из экономических санкций СНГ против непризнанных республик на территории Грузии, отправив в Абхазию ремонтировать железную дорогу батальон железнодорожных войск, а не гражданских специалистов РЖД.
     Теперь вопрос не в том, кто виноват и не является ли эта война в том числе и попыткой силовиков ввергнуть президента в рекордный после распада СССР кризис отношений России с Западом. Теперь вопрос в том, хватит ли у российской власти решимости наконец начать смену внешнеполитического курса.
     Территориальная целостность самой России на обозримую перспективу вызывает большие сомнения – и на Северном Кавказе, и на Дальнем Востоке с реальной угрозой ползучей китайской колонизации. У России и так не было друзей. Считать таковыми морочащих голову всему миру провинциальных диктаторов вроде Лукашенко, Чавеса или Ахмадинежада даже как-то неприлично. А после войны с Грузией (которую надо как можно быстрее закончить) нам будут не доверять не только западные партнеры, но и постсоветские государства. На границах и вблизи России теперь нет ни одной страны, которая не будет ее бояться. Следовательно, все эти страны станут искать способы обеспечения своей безопасности от России без России. (Пример уже есть: Польша моментально сняла разногласия и подписала полноценный договор с Соединенными Штатами о размещении у себя элементов американской системы ПРО). Тем более что российский Черноморский флот на Украине или «исторически российские» земли в Казахстане вполне могут рассматриваться ими как предлог для агрессии России, если она войдет во вкус неоимперских игрищ.
     Кризис в отношениях с миром, спровоцированный затягивающейся войной с Грузией, одновременно является реальным шансом совершить мирную трансформацию неэффективного режима. Если Россия хочет быть влиятельным членом международного сообщества, претендовать на иностранные бизнес-активы, если ее чиновники хотят и дальше покупать недвижимость и учить своих детей на Западе (то есть хотя бы из корыстных интересов самой властной элиты), она должна наконец создать демократическую политическую систему, вернуться к полноценным рыночным принципам в экономике, прекратить использовать правоохранительные органы как средство сведения коммерческих и политических счетов представителей власти с ее оппонентами.
     Нынешняя политика России привела к конфронтации с мировым сообществом. Наивно полагать, будто бы боязнь России со стороны других государств делает ее сильнее. Советский Союз заплатил за статус «Верхней Вольты с ракетами», страны, которой все боялись, самим своим существованием. Плата России за неуемные и неумные имперские амбиции на новом витке истории может оказаться не менее высокой.

«Офшорная аристократия» всё профукает?

     Как легко все вдруг рассыпалось. Отношения, построенные на уверениях, что «холодная война» закончилась и что у России с Западом нет вариантов, кроме как быть партнерами. Система «как бы безопасности», покоящаяся на заклинаниях, что мы взаимно друг другу не угрожаем, ракеты не нацеливаем, а если вдруг и разместим с десяток ракет у вас за околицей, так это против исключительно Ирана.
     Кризис отношений России и Запада по поводу Грузии был ожидаем. Если бы не Грузия, то случилось бы еще что-нибудь, что высветило бы нашу ценностную, цивилизационную несовместимость. Саакашвили, начав военную авантюру в Южной Осетии (впрочем, авантюру ли, может, ему просто вовремя «мигнули» – мол, давай, твой черед выйти на сцену), выступил в роли чеховского «ружья на стене», которое рано или поздно должно было выстрелить. Сегодняшняя Россия в этой ситуации не могла себя повести никак иначе, кроме как так, и именно в такой форме, как она себя повела. Все прочее было бы просто не понято современным российским обществом. Запад в свою очередь не мог отреагировать на российские действия никак иначе, кроме как именно так, как он отреагировал, – однозначно став на сторону более чем сомнительного персонажа кавказской политики в лице Саакашвили и начав кричать о «русской агрессии» в уже, казалось бы, подзабытых за последние лет 25 выражениях.
     Запад слишком долго наблюдал, как Россия «встает с колен», не очень-то понимая, как ему, собственно, на этот «ренессанс» реагировать. Результат «вставания» показался некомфортным. Нужен был лишь повод, чтобы чувство этого геополитического дискомфорта прорвалось в резкую реакцию, которую в России сегодня не воспринимают иначе, кроме как крайне несправедливую по отношению к русским («из русских делают сербов!»), как проявление «двойных стандартов», как реакцию, отбросившую отношения России с Западом на годы назад. Как будто состояние вечного силового противоборства куда более естественно для этих отношений, нежели состояние партнерства.
     Многие структуры взаимодействия, с трудом созданные за последние два десятилетия, вообще не сработали. Чего, к примеру, стоит совет «Россия– НАТО», если просьба собрать его экстренное заседание со стороны Москвы остается попросту без ответа? Чего стоит ОБСЕ, если организация с самого начала практически безоговорочно принимает одну сторону конфликта?
     На днях в Брюсселе состоялось экстренное совещание министров стран НАТО, где в воздухе словно витал еще недавно казавшийся немыслимым тезис – «изоляция России». К ней открыто не призывают официальные лица, но именно нечто подобное сегодня всерьез угрожает нашим отношениям.
     Казавшийся еще недавно экстремистским призыв республиканского кандидата в президенты США Джона Маккейна исключить Россию из «большой восьмерки» вдруг получает поддержку существенной части американской политической элиты. Будто ждали. Нас опять грозят не принять в ВТО и ОЭСР. До этого лишь отчаянным (и в чем-то наивным) оптимистам почему-то казалось, что нас туда вот-вот примут. Просто не было повода отказать. А теперь вроде как появился. Наконец-то.
     К сожалению, Россия вступает в новый этап противостояния с Западом далеко не в самых благоприятных для себя условиях. У Москвы на сегодня нет союзников, во всяком случае таких, которые готовы были бы признать за Россией роль лидера в большой геополитической игре.
     Внутри страны объективно на повестке дня стоит задача (неотложная, практически экстренная!) модернизации подавляющего большинства сфер экономической и социальной жизни – все, что требует срочного «ремонта» и «апгрейда», невозможно даже перечислить. Еще никому в истории не удавалось решать задачи модернизации и внешнего противостояния одновременно. Но даже эта проблема представляется не самой драматичной. Самая драматичная – иная. Ее можно формулировать как «состояние российской элиты». Кажется, Владиславу Суркову принадлежит термин, наиболее точно характеризующий нынешнюю российскую элиту – «офшорная аристократия». Она слишком коррумпирована, слишком цинична, слишком зажралась и отупела, слишком далека от народа, слишком озабочена собой, а не проблемами страны, чтобы рассчитывать на то, что ей, в ее нынешнем виде, удастся повести за собой нацию в успешном решении очень тяжелых задач. Есть ощущение, что эти люди опять все профукают.
     И получается, что основная цивилизационная угроза России лежит даже не во вне, а внутри страны.

Загранзастава

Россия расставит посты вокруг Южной Осетии

     Российские военные приоткрыли вчера свои планы. Они не покинут полностью грузинскую территорию, несмотря на заверения президента РФ Дмитрия Медведева о том, что российские войска оставят Грузию до 22 августа. Вокруг Южной Осетии будет создана зона безопасности, на границах которой останутся российские посты. Источники «Ъ» в грузинском руководстве опасаются, что тем самым Россия «пытается установить контроль над Центральной Грузией, чтобы сорвать реализацию проектов по транспортировке углеводородов из Каспия в Европу».
     Планы российских военных раскрыл вчера заместитель начальника Генштаба ВС РФ Анатолий Ноговицын. По его словам, российские военнослужащие постепенно отойдут с грузинской территории, но не полностью. Вдоль административной границы Южной Осетии будет установлена зона безопасности с двумя линиями постов. В восьми постах первой (внешней) линии разместятся 272 российских миротворца. Вторая линия из десяти постов пройдет по административной границе Южной Осетии – там будут находиться 180 миротворцев.
     Постепенный отвод российских войск подтверждают и грузинские источники. Так, губернатор региона Шида Картли Ладо Вардзелашвили заявил вчера, что ситуация в городе Гори стабильна, а количество блокпостов, выставленных российскими военными, уменьшается. Правда, МВД Грузии называет действия российских войск в районе Гори «перегруппировкой в пределах зоны безопасности глубиной в 15 км, которую сама Россия и установила по периметру Южной Осетии».
     Вот эта-то зона безопасности и вызывает серьезное беспокойство в Тбилиси. Там прикинули, что она охватывает практически всю Центральную Грузию, включая Гори и единственную автомагистраль, соединяющую восток и запад страны. И то, и другое, как опасаются в Тбилиси, будет по-прежнему контролироваться Россией – с той лишь разницей, что подразделения 58-й армии заменят российские миротворцы. Кстати, у российских военных в окрестностях Гори уже появились нашивки «миротворческие силы» и каски с надписями «МС».
     «То, что сейчас делают российские войска в Грузии, никак не связано с Южной Осетией,– заявил «Ъ» госминистр по реинтеграции Грузии Тимур Якобашвили.– Цель России – геополитическая. Она пытается установить контроль над Центральной Грузией, чтобы сорвать осуществление всех тех коммуникационных проектов по транспортировке углеводородов из Каспийского бассейна через Южный Кавказ в Европу, которые уже начали осуществляться».
     Известный грузинский эксперт Ника Имнаишвили считает опасения властей Грузии вполне обоснованными. «Тот, кто контролирует Центральную Грузию, через которую проходят все коммуникации, контролирует всю Грузию,– заявил он «Ъ».– Тот, кто контролирует Грузию, контролирует весь Южный Кавказ, да и Кавказ в целом. А тот, кто контролирует Кавказ, контролирует весь Черноморско-Каспийский бассейн, включая Центральную Азию».
     Впрочем, Анатолий Ноговицын вчера специально подчеркнул, что «в зону безопасности вокруг Южной Осетии город Гори не войдет». А войдет ли в нее какой-либо отрезок стратегической для Грузии автомагистрали «Восток-Запад», заместитель начальника российского Генштаба уточнять не стал.
     Зато генерал Ноговицын обвинил Грузию в том, что она «продолжает энергично проводить мероприятия по восстановлению боеспособности своих войск», а «грузинский спецназ ведет подготовку к диверсиям». А в качестве подтверждения агрессивных замыслов Тбилиси Анатолий Ноговицын привел разведывательный полет грузинского беспилотного самолета во вторник вечером – по словам генерала, «в 21:50 по московскому времени летательный аппарат был уничтожен».

Штаты дарят Москве свои секреты?

Наши военные не перестают удивляться разгильдяйству грузинской армии

     Эта элитная группировка грузинских спецслужб въехала в «оккупированный русскими» – так пишут западные журналисты – город Поти на пяти американских военных «Хаммерах». В машинах у 20 диверсантов было много взрывчатки и стрелкового оружия, а главное – суперсекретная спутниковая электроника – гордость натовских генералов. Собственно, о движении диверсантов наши знали еще задолго до приближения таковых к российским позициям. Их видели из космоса, о них передавали из сел грузины, жаждущие скорейшего краха Саакашвили.

     Другое дело, что наши и смехом не могли предположить, что элитная разведывательно-диверсионная часть грузинской армии, натасканная лучшими натовскими специалистами, тупо приедет прямо под дула российских орудий. Их, разумеется, взяли без шума и пыли, как шайку неопытных барсеточников.
     – Мы знали, что в грузинской армии – много раздолбайства, но не до такой же степени! – сказал мне один наш очень известный и высокий военный, не желающий обозначать здесь свое присутствие.
     Среди этой двадцатки грузинских диверсантов оказались еще три араба. С пойманными, понятно, теперь работают наши особисты. Пока на допросах те утверждают, что, мол, ничего не собирались взрывать. Все подрывное и стрелковое оружие оказалось в машинах случайно. Забыли выгрузить. А столь большим составом они приехали только затем, чтобы изучить и осмыслить ситуацию в этом портовом городе.
     Для перевозки напичканных секретами «Хаммеров» ночью специально пригнали два грузовых Ил-76. Я сам присутствовал при погрузке. Московские военные специалисты даже при внешнем осмотре техники только цокали языком: «Какой подарок! Осторожно кантуй!»
     Велика вероятность, что после этой операции натовцам придется пересекречивать всю военно-космическую систему, что потребует колоссальных расходов. Зато будет повод подумать: чего больше – пользы или вреда – от военных сближений с такими странами, как Грузия и Украина.
     А самолеты с ценным трофеем взяли курс на Москву.

Точка невозврата

Признание Южной Осетии и Абхазии – дело ближайших дней

     Процедура признания независимости Абхазии и Южной Осетии запущена. Об этом «НГ» сказал абхазский лидер Сергей Багапш. Информацию подтвердил и постоянный представитель Южной Осетии в Москве Дмитрий Медоев. Вчера парламенты обеих непризнанных республик утвердили обращения своих президентов к руководству России. Накануне, заверили «НГ» в Цхинвали и Сухуми, оба лидера были приняты в Бочаровом Ручье Дмитрием Медведевым. Москва, похоже, готова положительно отреагировать на волеизъявление абхазов и южных осетин: в среду о намерении признать Абхазию и Южную Осетию заявил спикер Совета Федерации Сергей Миронов. Сенаторы и депутаты Госдумы называют и день, когда это может произойти, – 25 августа.
     Лидер Южной Осетии Эдуард Кокойты был принят Дмитрием Медведевым в Бочаровом Ручье во вторник. Об этом «НГ» рассказал постоянный представитель Южной Осетии в Москве Дмитрий Медоев. А в среду резиденцию президента России в Сочи посетил руководитель Абхазии Сергей Багапш, о чем «НГ» сообщил он сам. Речь на встречах шла о будущем непризнанных республик. Их руководители передали Дмитрию Медведеву тексты посланий о признании независимости Абхазии и Южной Осетии. Официальные же просьбы, как заметил «НГ» Сергей Багапш, будут отправлены в Москву после одобрения их республиканскими законодательными собраниями. Они адресуются президенту, премьер-министру и обеим палатам парламента России. Вчера в Сухуми и Цхинвали эти обращения были одобрены депутатами непризнанных республик. А сегодня это же будет сделано на народных сходах.
     То, что это не совпадение, а заранее спланированные акции, «НГ» подтвердил Дмитрий Медоев: «Южная Осетия и Абхазия в очередной раз выступили единым фронтом, но теперь его цель – признание их независимости Россией». Как заметил «НГ» Сергей Багапш, Россия стала первой, к кому обратились два народа. Если Москва признает их право на независимое от Грузии существование, Сухуми и Цхинвали обратятся с той же просьбой и к другим странам мира, а также в ООН, ОБСЕ, Евросоюз.
     Ранее президент РФ Дмитрий Медведев на встрече с лидерами Абхазии и Южной Осетии заявил: «Позиция России неизменна: мы поддержим любое решение, которое примут народы Южной Осетии и Абхазии в соответствии с Уставом ООН, международными конвенциями 1966 года и Хельсинкским актом о безопасности и сотрудничестве в Европе». Президент подчеркнул, что Россия «не только поддержит, но и выступит их гарантом как на Кавказе, так и в мире в целом».
     В понедельник на пресс-конференции заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам Василий Лихачев эту тему продолжил, заметив, что в Сухуми и Цхинвали будет отправлено обращение с просьбой провести там народные референдумы по вопросу независимости республик, после чего будет инициировано их признание. Но плебисциты не понадобились. «Зачем нам проводить еще один референдум, мы и так их проводили неоднократно, – пояснил ситуацию «НГ» министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба. – Последний опрос мы провели в 1999 году, итог его известен: абхазы хотят жить независимо от Грузии. Сейчас результаты референдума подтвердили депутаты парламента, сегодня это сделает народный сход, который пройдет на главной площади Сухуми. В нем будут участвовать старейшины, представители населенных пунктов, партий, общественных организаций, общин, религиозных конфессий. Это и будет демонстрацией воли народа». По словам Шамбы, к руководству России таким образом обратятся все – президент, депутатское и народное собрание Абхазии. Так же поступят и в Южной Осетии.
     Вчера во Владикавказе о готовности признать обе республики заявил спикер Совета Федерации Сергей Миронов. «Совет Федерации готов признать независимый статус Южной Осетии и Абхазии, если того пожелает народ этих республик, а также если будет соответствующее решение президента России», – сказал журналистам Миронов. При этом он подчеркнул, что «никто никогда больше не покусится на мирную жизнь народа Южной Осетии. В том числе это будет происходить за счет определения статуса этой республики».
     Готовятся к обсуждению и в Госдуме. Заместитель председателя думского комитета по делам СНГ Константин Затулин сказал «НГ», что 25 августа Дума соберется на заседание – откроется осенне-зимняя сессия нижней палаты парламента, и обязательно обсудит ситуацию вокруг Южной Осетии. Затулин считает, что в первую очередь депутаты дадут оценку тому, что произошло в этом регионе. Что же касается признания Южной Осетии и Абхазии, то, по мнению Затулина, с заявлением об этом должен выступить МИД РФ по поручению президента, если таковое последует. Госдума и Совет Федерации могут принять по этому поводу декларации с рекомендацией главе государства. По словам Затулина, и Абхазия, и Южная Осетия и раньше обращались к Думе за признанием.
     По мнению руководителя программ России и стран СНГ Германского совета по внешней политике Александра Рара, в том, что обе непризнанные республики в ближайшие дни будут признаны Россией, сомнений нет. Но что будет дальше? «Россия пойдет на признание обеих республик. Медведев в принципе уже заявил, что он это решение примет, если такое волеизъявление будет исходить от народов Абхазии и Южной Осетии. Но думаю, что Южная Осетия может объединиться с Северной Осетией. Для России очень опасна Южная Осетия в независимом статусе: это может привести к тому, что при других обстоятельствах Северная Осетия может присоединиться к Южной. Москва этого не допустит», – считает эксперт.
     А вот Абхазия, по его мнению, может стать независимым государством. И «Запад ничего не сделает». «Запад смог перестроить Балканы, исходя из своего видения реалий и международного права. После мюнхенской речи Путина в 2007 году была проведена красная линия. До 8 августа никто на Западе не верил, что эта красная линия существует. Сейчас Запад понял, что она есть, хотя в открытую это и не признают. Но неофициально все поняли, что постсоветское пространство не может быть переделано по усмотрению Запада. Возможностей для этого нет. Если Запад попытается переделать постсоветское пространство, то может произойти столкновение с Россией, которого в принципе Запад не хочет», – сказал Рар.
     Что касается признания, то, по его убеждению, трудности заключаются в следующем: кто еще признает суверенитет этих республик? «Косовскую независимость признал почти весь Запад. Это было неправильное решение с точки зрения международного права, но правда была на стороне победителей. Самое важное сейчас для России – подумать: а кто поддержит абхазскую независимость и фактически аннексию Южной Осетии? Об этом нужно думать, а не о победе в грузинской войне. На самом деле признать Абхазию кое-кто сможет. Во-первых, Куба, Венесуэла, при правильном давлении на Лукашенко – Белоруссия. Даже Турция, хотя и не сразу. Но остальные, в том числе и страны СНГ, будут смотреть, как поведет себя Европа. Ни одна западная страна не признает Абхазию сейчас. Россия должна исходить из того, что у Абхазии будет тот же статус, что и у Северного Кипра. Тем самым будет нарушен достаточно хрупкий баланс миропорядка, который существует после холодной войны», – заключил эксперт.

После победы

     Неделю назад, подводя промежуточные, после 100 дней президентства, итоги правления Дмитрия Медведева, я коротко перечислил те внешнеполитические проблемы, которые неизбежно встанут перед ним как следствие грузинской кампании Российской армии. За прошедшие дни повестка дня на этом направлении начала действительно наполняться многочисленными пунктами и подпунктами.
     На первое место я бы поставил будущее отношений с ближайшими соседями – странами СНГ, поскольку именно здесь, на так называемом постсоветском пространстве, сосредоточены в основном российские интересы, к коим стоило бы отнести не только безопасность и трубопроводы, но и заботу (слово, конечно, не из циничного политического лексикона) о русскоязычном населении и о самом русском языке.
     Реакция на «принуждение к миру» была здесь сродни пушкинскому «Народ безмолвствует». Это что – молчаливое согласие или молчаливое неодобрение? Скорее, прагматичная позиция выжидания, чтобы понять, насколько далеко зайдет «холодный конфликт» между Москвой и Вашингтоном, к кому из них в конце концов придется «прислониться». Что касается Центральной Азии, у этого региона есть еще третий вариант – держащийся над схваткой Китай, агрессивность которого пока ограничивается спортивными и торговыми площадками.
     Исключение составила Украина. Вернее, ее президент Виктор Ющенко, вполне логично усмотревший в событиях на Кавказе возможность для себя еще раз заявить об обоснованности своего североатлантического выбора, а заодно – завоевать дополнительные очки во внутреннем противостоянии с Юлией Тимошенко, которую его секретариат обвинил в сговоре с Кремлем и предательстве национальных интересов. «Леди Ю» ответила выделением из резервного фонда солидных средств на оказание помощи Грузии.
     Сейчас трудно сказать, в чью пользу сыграет такой обмен политическими и финансовыми демаршами в преддверии грядущих президентских выборов, но факт остается фактом: все наблюдатели сходятся в том, что «борьба за мир» в югоосетинском варианте расчищает Киеву дорогу в НАТО, поскольку прежде всего меняет общественные настроения на Украине и соотношение сил между сторонниками и противниками вступления. Разумеется, в пользу первых. Ну и вроде бы у самого альянса теперь развязаны руки в его «походе на Восток».
     Так что, думается, именно ближнее зарубежье станет главной «головной болью» Медведева после завершения операции «принуждения к миру». Впрочем, это направление российской внешней политики, которую зачастую – вольно или невольно – смешивают с внутренней, «хромает» уже полтора десятилетия. Срок вполне достаточный, чтобы хотя бы концептуально определиться с целями и средствами их реализации на постсоветском пространстве.
     Как бы ни завершилась миротворческая операция, понятно, что ситуация загнана в тупик, выход из которого займет годы, если не десятилетия. Тем не менее какие-то варианты надо просчитывать и всегда иметь под рукой на случай непредвиденных обстоятельств. Нельзя же, право слово, политические цели сводить к «принуждению к замене» того или иного лидера. В той же Грузии ни Гамсахурдиа, ни Шеварднадзе, ни Саакашвили так и не устроили Москву, хотя при каждой смене нас убеждали, что вот теперь отношения наладятся. Не наладились. И, думаю, не наладятся, даже если Саакашвили уйдет или его уйдут. Любой преемник, пусть и оппозиционный, вынужден будет проводить практически ту же линию. Значит, и Кремлю придется искать иной формат и, главное, предмет разговора с Тбилиси, если будущие отношения не рассматривать исключительно как цепочку миротворческих операций.
     Тот же самый вывод следовало бы спроецировать и на другие страны СНГ. Безусловно, их становление как самостоятельных государств проходило весьма болезненно. Развал СССР воспринимался ими отнюдь не как «геополитическая катастрофа», а как обретение свободы, что естественным образом повлекло за собой и определенный национальный эгоизм (в частности, в виде ставки на национальные кадры), и отдаление (ради самоутверждения) от прежних московских хозяев. Впрочем, Советский Союз – не первая в истории империя, прекратившая свое существование. А значит, есть прошлый опыт (самый свежий – Великобритания и Франция) налаживания новых связей между метрополией и ее бывшими «колониями». Разумеется, в каждом случае вырабатывается специфическая, зависимая от внутренних и внешних обстоятельств, политика, которая проводится с большим или меньшим успехом, с большим или меньшим набором ошибок и промахов.
     Не меньшие проблемы ждут Москву и в отношениях с дальним зарубежьем. Особо жесткой риторикой отличился в эти дни Белый дом. Можно, конечно, записать ее по разряду «лебединая песня о войне» уходящей администрации Джорджа Буша. Тем не менее общественное мнение в США, плохо представляющее себе, где находится Южная Осетия, и с удивлением узнавшее, что Джорджия это не только североамериканский штат, оказалось после телепросмотров напуганным «агрессией Москвы».
     И Маккейн, и Обама, дорожащие каждым избирателем, ввели российскую проблематику в предвыборный оборот. Получается, что будущий американский президент уже сейчас стал заложником общественных настроений и собственных обещаний. Налаживать с любым из них более-менее продуктивный диалог, в котором нуждаются обе стороны, придется, таким образом, через миролюбие.
     Медведев, представляется, понимает это. Во всяком случае, ему удалось достаточно быстро выйти на мирные договоренности. Посредничество же французского президента, председательствующего в ЕС, позволяет, думаю, говорить о весьма больших шансах на скорое улаживание отношений с Европой, несмотря на обвинительные речи, звучащие то в одной, то в другой столице. Даже Североатлантический альянс, не отказавшись от демонстративных «наказаний» в виде отмены заседания Совета Россия – НАТО и совместных военных учений, все же не хлопнул дверью, оставив ее открытой перед Москвой. При том, правда, условии, что заметное изменение стилистики в разговоре с Западом трансформируется и в изменение самой политики.

И танки наши быстры

Отражение грузинской агрессии в Цхинвале показало, что мы способны побеждать и старым оружием

     Заместитель начальника Генерального штаба Анатолий Ноговицын признал, что операция в Южной Осетии выявила недостатки в техническом оснащении нашей армии и что выводы будут сделаны.
     Генерал высказался кратко, но можно не сомневаться, что в тишине минобороновских кабинетов по итогам событий в Цхинвале будет проведен самый тщательный анализ оснащенности наших мобильных сил. Но первые итоги можно подвести и без привлечения военных аналитиков и стратегов. Достаточно посмотреть на факты.
     Корреспондент «РГ» 9 августа оказался практически в передовых рядах колонны 58-й армии и видел все передвижения российской бронетехники через Рокский тоннель. Это были головные колонны 19-й дивизии, точнее 135-й полк из Нальчика и полк из Владикавказа. За ними уже днем 9 августа подоспели 70-й и 71-й полки знаменитой 42-й дивизии, дислоцированной в Чечне. Простой подсчет показывает, что гусеничной технике от Ханкалы до Владикавказа необходимо было проехать километров 130 и потом от Владикавказа до Цхинвала еще 170. То есть в целом около трехсот километров. Среднюю скорость бронетанковой колонны на марше можно оценить в 10 километров в час. По простору танки могут идти, конечно, и быстрее, но по узкому серпантину Кавказских гор скорость падала до минимума. Путем несложного деления можно понять, что нашим военным только на одну дорогу и время в пути требовалось больше суток. Учитывая сборы, приказы, время на постановку задач, сбор всех подразделений в одну колонну, наши подразделения должны были появиться в Цхинвале не раньше чем через три-четыре дня после начала грузинской агрессии. Скорее всего, на такое «запоздание» в появлении наших войск и был расчет у тех, кто затеял молниеносную войну против мирного города. Тем более что по боевым нормативам, которые большим секретом на назовешь, на перемещение и развертывание армии отводится от четырех до пяти дней.
     Стремительный марш-бросок, который провели российские солдаты всего за сутки с небольшим, опрокинул планы агрессора захватить крошечную республику безнаказанно, не встречая отпора. Правда, эти героические скоростные качества нашей армии дались дорогой ценой. Спешка сказалась на многом. Многие солдаты, которые попадались на дороге, да и офицеры были без бронежилетов, голодные, невыспавшиеся, с полузаправленной техникой.
     Но вот вопрос: почему война и вероломное нападение Грузии на Южную Осетию оказались для нас неожиданными? Военные, с которыми удалось переговорить, в один голос заявили, что грузины усыпили нашу бдительность. Обстрелы и провокации с грузинской стороны начались еще с 1 августа. Их тревожащий огонь по позициям наших миротворцев стал привычным и создал иллюзию, что и дальше все будет проходить в таком же вялотекущем режиме.
     Может быть, и так, но где была наша разведка? Где были агентурные донесения наших спецслужб? Причем это не единственные вопросы, которые возникают после того, что довелось увидеть на Транскавказской магистрали.
     При виде бесконечной, растянувшейся по всей длине трассы колонны от Владикавказа до Цхинвала возникало опасение: а что будет, если налетит вражеская авиация? Особой болевой точкой на этой войне оказалась связь. Фактически ее не было. Ни у военных, ни у миротворцев. Десятого августа в штабе миротворцев в Цхинвале я попытался узнать, какие потери они понесли. Офицер – оперативный дежурный долго жал на видавшую виды тангенту допотопной рации. Связи с блокпостами не было. Та же обстановка была и в войсках. Я уж не говорю о том, что в грузинских подразделениях, как потом выяснилось, широко применялись эффективные рации Кенвуд и другие закрытые виды войсковой связи.
     Из-за этого нередко передвигавшиеся подразделения не знали элементарного – где искать собственных командиров и штаб, где и в какой местности они находятся. Команды зачастую передавались устно по колоннам «цыганской почтой». Офицеры выясняли обстановку у знакомых из других частей.
     Еще одна беда, с которой столкнулась наша армия в Южной Осетии, – очевидная старость нашей техники, которая привела к множественным небоевым потерям. У давно отслужившей свое бронетехники, помнившей еще Афганистан, лопались трубопроводы, отказывали тормоза и рулевое управление. Были случаи, когда машина вместе с экипажем сваливалась с дороги либо перекрывала все движение, создавая пробку. При виде каждого сломанного танка или бронетранспортера сам собой возникал вопрос: а где все те разработки, которые с успехом показывают на выставках и продают в другие страны? Где, например, 8 вертолетов Ми, «Ночной охотник», которые два года назад были закуплены для Российской армии? Ни одного в небе Цхинвала не было видно. Ночью авиация вообще не летала. Так же как не воевала и сухопутная армия, потому что приборов ночного видения катастрофически не хватало. Застиранная до белизны форма солдат настолько выцвела, что ее уже не назовешь камуфляжем. Человек в ней виден за версту. А снайперов с грузинской стороны хватало. Отдельный вопрос – о современных системах радиоэлектронной борьбы, которые смогли бы воспрепятствовать грузинскому спецназу успешно и загодя устроить засаду на нашу колонну с командующим 58-й армии Хрулевым во главе.
     К чести наших солдат и офицеров, все эти накладки не повлияли на тот высокий настрой, с которым наши миротворцы выступили против грузинских агрессоров. Я много встречал там совсем молодых бойцов и безусых лейтенантов, которые не пугались, не ныли, не жаловались на командиров. Была не высказанная словами, но ощутимая уверенность в своей правоте, в том, что миссия спасения будет победной.

О конфликте в Грузии

«ТАЙМС»
     Президент Грузии Михаил Саакашвили спровоцировал Запад на противостояние с Россией. Страны Европы должны предупредить его о возможных последствиях таких провокаций, так как они могут принести вред всем сторонам.

«ФИГАРО»
     Наверняка на конфликте сказалась утрата Соединенными Штатами своей роли гегемона: Америка, находящаяся во власти иррациональной и узколобой враждебности, не оставляла бредовых попыток взять постсоветскую Россию в кольцо. Нет никаких сомнений, что извращенные умы Лэнгли, штаб-квартиры бессмысленной организации под названием ЦРУ или горячие головы Пентагона мечтали заполучить свою собственную Кубу. И им показалось, что они нашли ее в лице Грузии, когда к власти пришел их агент влияния, нынешний президент Саакашвили.

«ВАШИНГТОН ПОСТ»
     США не готовы бороться за возвращение Южной Осетии в состав Грузии. Администрация президента Джорджа Буша стремится сделать Грузию и Украину членом НАТО. Это означает, что в случае войны американцы будут воевать за эти страны, однако немногие поймут такую войну.

«ЦАЙТ»
     Запад слишком долго игнорировал возрождение российской мощи и оказался не готов сделать из этого выводы. Однако изменилась не только Россия, но и весь мир: ненужной войной в Ираке американские неоконсерваторы частично разбазарили силу и моральный кредит США и тем самым сознательно ослабили единственную западную мировую державу.

Грузинские власти наказали НАТО

Михаил Маргелов, председатель комитета Совета Федерации РФ по международным делам

     НАТО не готово сворачивать сотрудничество с Россией. Совет Россия-НАТО будет жить. Наверное, он претерпит какие-то изменения как по форме, так и по содержанию. Но очевидно то, что для Североатлантического альянса, военно-политического союза, объединяющего страны «Атлантической Европы», существование без продолжения сотрудничества в сфере безопасности с главной евротихоокеанской страной – Россией абсурдно.
     Для стран НАТО сотрудничество с Россией – это не сиюминутное решение, это необходимость. Необходимость, продиктованная геополитическим положением России, как колоссальной территории, выступающей связующим звеном между Европой и Азией, а также между Европой и Америкой. Наша страна является для Евросоюза и НАТО также огромным транспортным коридором, значение которого проявилось в последние годы не только в экономической сфере, но и в сфере безопасности. Ведь именно через Россию идет натовский транзит на Афганистан. Именно без России стали бы невозможными стабильные поставки по снабжению натовского контингента, ведущего антитеррористическую международную операцию на территории Афганистана.
     Понятна раздраженность американской администрации. Нынешний республиканский «кабинет» на излете. И если президенту России Дмитрию Медведеву предстоит руководить страной минимум еще три с лишним года, то госсекретаря США Кондолизу Райс в ближайшее время ждет либо почетное место в каком-либо «мозговом» центре или возвращение в нефтяной бизнес. И вновь, как когда-то несколько лет назад, можно предположить, что просторы Персидского залива будет бороздить танкер, который был в свое время назван именем нынешнего госсекретаря «Кондолиза Райс».
     Нынешняя республиканская администрация США в своей жесткой нервозной реакции на ситуацию в Южной Осетии сбросила с себя всяческие маски. Лозунги предвыборной кампании республиканца Джона Маккейна: исключить Россию из «восьмерки», поставить Россию в положение страны-изгоя, убрать Россию из всех мало-мальски значимых международных организаций – получили поддержку на самом высоком уровне. Высшие чиновники американской администрации включились в предвыборную кампанию республиканцев.
     Это неудивительно. В конце августа – в начале сентября пройдут два съезда: съезд партии демократов в Денвере (Колорадо) и съезд партии республиканцев в Миннеаполисе. Республиканской администрации Буша, завершающей политическую карьеру, надо оказать сенатору-пенсионеру Маккейну максимально возможную поддержку. Сделать это в Ираке невозможно. Успехов там нет. Сделать в Афганистане – тоже сложновато. Инкубатор демократии не получился и там. Успехов внутри страны на самом деле также нет. О чем докладывать? Не о чем. Поэтому нужно срочно спасать маленькую свободолюбивую Грузию, которую вновь топчет злой русский медведь.
     Повод вполне очевидный. Ведь президент Михаил Саакашвили сегодня кричит громко, порой даже истерично по поводу того, что демократия в Грузии погибает. Но, извините, погибает от чего? От того, что прекращен геноцид осетин? От того, что джигитам Саакашвили больше не разрешают безнаказанно убивать мирных жителей? От того, что наконец-то есть шанс на достижение всеобъемлющего урегулирования, достижения стабильности на Южном Кавказе?
     Мне кажется, что относительно спокойная реакция НАТО на происходящее сейчас на Южном Кавказе, абсолютно прагматична. Я далек от мысли предположить, что кто-то очень сильно любит Россию и именно поэтому не хочет «наказывать» нашу страну. Я далек от мысли о том, что у нашей страны слишком много «задушевных» друзей на Западе и на Востоке. Но мне абсолютно понятно, что прагматизм в современной европейской политике значительно более серьезная величина, чем идеологизированность нынешней американской внешней политики.
     Американская администрация в первую очередь движима идеями мессианства. Несколько месяцев назад на Международной конференции по безопасности в Южной Азии я спросил американского министра обороны Роберта Гейтса, чем в первую очередь руководствуется американская внешняя политика – идеологией или прагматизмом? Его ответ был коротким: «да». В этом «да» было все. И то, что американцы хотят двигаться вперед, ведомые лозунгами о своей исключительности. И то, что американская администрация по-прежнему мечтает строить «мир по-американски». А также то, что нынешняя американская администрация не готова жить «по Киссинджеру». Ведь именно этот один из главных идеологов республиканской внешней политики – доктор Киссинджер – всегда призывал к реальной политике, к политике, исходящей из реальных условий и принципов прагматизма. А прагматизм, по логике вещей, должен толкать американскую администрацию в сторону сотрудничества с Россией.
     Я далек от того, чтобы видеть нынешнюю ситуацию через розовые очки. Я далек от того, чтобы предположить, что по завершении встречи в Брюсселе все вопросы к нашей стране будут сняты в одночасье. Тем важнее и значимее нам сегодня разъяснять и в мире, и нашим гражданам то, из чего мы исходим в принятии наших решений на Южном Кавказе. А именно, почему мы вынуждены вскрывать этот нарыв, который достался нам в наследство от сталинской национальной политики, от нерешенных проблем при развале Советского Союза, от неурегулированности замороженных конфликтов на постсоветском пространстве.
     Нам могут сказать, что Россия мстит Западной Европе и НАТО за Косово. Я знаю, что такое утверждение могло бы иметь право на существование, если бы не один маленький факт: не мы начали войну 8 августа этого года. Не российские танки давили мирных граждан в Цхинвале. Не российские солдаты убивали осетинских женщин и детей. Наши солдаты лишь защитили мирных граждан, защитили мир и стабильность. Нас можно не любить, но нас нельзя упрекнуть в том, что мы защищали право человека на жизнь.
     НАТО никогда не было монолитной, единой организацией. В НАТО всегда существовали разные взгляды и течения. Есть вообще некий общий раскол между видением мира Старой Европы и Новой Европой.
     Новая Европа, страны, некогда входившие в Варшавский договор, не имеющие вековых традиций государственности, пытаются быть сегодня в Европе большими американцами, чем сами американцы. И то, что они делают, и то, что они говорят, частенько удивляет Старую Европу. Старая Европа – отцы-создатели Евросоюза, те, кто выступал за единство евроатлантических структур, за монолитность единой Европы, порой удивляются тому, как можно быть настолько американцами, будучи частью европейского континента и европейской политической культуры.
     Старой Европе прагматизм очевиден. Это тот выбор, который Старая Европа выстрадала в свое время, в годы «холодной войны», в годы разрядки, в годы прекращения гонки вооружений и прекращения блокового противостояния.
     Что же касается стран Новой Европы, для них все понятно. Для них мир по-прежнему черно-белый. Есть НАТО, а есть плохая Россия и все, что с ней связано. Вот раскол НАТО, если хотите, сегодня идеологический. И говорить о том, что этот раскол опять же инспирирован нами или каким-то образом подогревается нами, абсолютно неправильно. Каждая страна отстаивает свои национальные интересы. И для тех же самых французов, немцев, итальянцев приоритетом является то, что выгодно Франции, Германии, Италии. Для России точно так же. Мы не надеемся на то, что кто-то внутри НАТО или Европейского союза начнет нас защищать, любить и отстаивать наш национальный интерес. Каждый будет бороться за свои национальные интересы. Но в тех случаях, когда наши интересы не противоречат или по крайней мере параллельны тем интересам, которые есть у наших партнеров из Старой Европы, мы можем продолжать сотрудничество. Саакашвили приходят и уходят, а народ грузинский остается. Эта формула абсолютно очевидна как для нас, так и для Старой Европы.

Тяжко без Союза

     17 лет назад, 19 августа 1991-го, ряд высших руководителей страны попытались спасти Советский Союз, заявив о создании ГКЧП и объявлении на территории страны чрезвычайного положения. Положение и впрямь было чрезвычайное, если в документах приходилось оговаривать само собой разумеющиеся в любом благополучном государстве принципы: «Установить, что на всей территории СССР безусловное верховенство имеют Конституция СССР и законы Союза ССР».

     21 августа было заявлено, что «попытка государственного переворота провалилась», а членов ГКЧП арестовали. По Москве ходили радостные толпы с трехцветными флагами, отмечали наступившую, как им тогда казалось, демократию. Именно этот день можно назвать датой гибели Советского Союза. Или, точнее, смертельной раны, ему нанесенной, потому что будет еще три с лишним месяца агонии, которые завершатся беловежским сговором. Но главное, непоправимое произошло уже тогда.
     Отдельная тема (и не раз уже обсуждавшаяся): правильно ли действовали члены ГКЧП, имелась ли у них реальная возможность переломить ситуацию или к тому моменту время для спасения страны было уже упущено? Ныне кажется странной тогдашняя радость одних (пусть не большинства, но очень многих) граждан СССР, удручает пассивность других. Неужели они – мы! – не понимали, что происходит? Не отдавали себе отчета, что слова из Обращения ГКЧП к советскому народу – это не просто слова. Например, такие: «В тяжкий, критический для судеб Отечества и наших народов час обращаемся мы к вам! Над нашей общей великой Родиной нависла смертельная опасность! Начатая по инициативе М.С.Горбачёва политика реформ, задуманная как средство обеспечения динамичного развития страны и демократизации общественной жизни, в силу ряда причин зашла в тупик. Страна, по существу, стала неуправляемой. Воспользовавшись предоставленными свободами, попирая только что появившиеся ростки демократии, возникли экстремистские силы, взявшие курс на ликвидацию Советского Союза, развал государства и захват власти любой ценой. Растоптаны результаты общенационального референдума о единстве Отечества. Циничная спекуляция на «национальных чувствах» – лишь ширма для удовлетворения амбиций. Ни сегодняшние беды своих народов, ни их завтрашний день не беспокоят политических авантюристов».
     Ведь уже тогда неуправляемость государства, бездействия верховной власти, безответственность тех самых политических спекулянтов на национальных чувствах привели к тому, что в стране разгорались братоубийственные конфликты, лилась кровь. Почему мы, граждане этой страны, не прислушались к тому самому последнему предупреждению? Или посчитали, что поврозь, без Союза справиться с навалившимися бедами будет легче? Если так, то трагический (а со стороны властей союзных республик – преступный) просчет был очевиден уже в те дни. Развал лишь усугубил проблемы.
     Вскоре после отнюдь не триумфального возвращения первого и последнего президента СССР Михаила Горбачёва из Фороса в Москву к нему с открытым письмом обратились женщины из югоосетинского Цхинвала. Они писали, что он три дня провел, как заявляет, «в изоляции и блокаде», а они со своими детьми находятся в городе, блокированном грузинскими вооруженными формированиями, под обстрелами, без достаточного количества воды и пищи, уже несколько месяцев. И государство до сих пор ничего не сделало, чтобы помочь своим гражданам – неужели так будет продолжаться и дальше? Горбачёв, естественно, ничего на письмо не ответил: не до страны, когда все усилия направлены на то, чтобы удержать остатки ускользающей власти. Теперь, после катастрофической для осетинского народа агрессии независимой Грузии против непризнанной Южной Осетии, Горбачёв осуждает Тбилиси. Но где он был в те месяцы 1991 года, когда сепаратистский режим Гамсахурдиа уничтожал осетинские села и обстреливал Цхинвал? Более того, ныне Горбачёв любит повторять, что с самого начала-де перестройка задумывалась им для ликвидации Союза и социализма. Что ж, в таком случае кровь погибших уже в 2008 году в Цхинвале людей на его совести не меньше, чем на совести Саакашвили.
     Не до страны было 17 лет назад и августовскому триумфатору Борису Ельцину – он-то как раз первейший, кто удовлетворял свои амбиции, абсолютно не думая о судьбе и будущем народа.
     Вот лишь несколько сообщений информационных агентств тех дней, когда только-только «победила демократия».
     6 сентября 1991. «В Приднестровье продолжается блокада железнодорожных станций городов Тирасполь, Бендеры и Рыбницы. Блокирующие дорогу женщины настаивают на освобождении арестованных молдавскими властями лидеров Приднестровской республики – председателей городских Советов Тирасполя Игоря Смирнова и Бендер Гимна Пологова». «Обстановка в Грузии продолжает оставаться напряженной после разгона 2 сентября митинга оппозиции в центре Тбилиси, во время которого 24 человека получили ранения».
     11 сентября 1991 года. «Крупнокалиберные пулеметы, гранатометы, реактивные снаряды – таков арсенал вооруженных боевиков, которые в течение последних дней ведут обстрел населенных пунктов Южной Осетии. Минувшей ночью с 21 часа до 4 часов утра интенсивный огонь был обрушен на Цхинвали и его пригороды».
     13 сентября 1991 года. «По-прежнему напряженной остается общественно-политическая ситуация в Чечено-Ингушетии, где в результате многодневных митингов, идущих непрерывно с 22 августа, сложился реальный кризис власти. Разогнанный 6 сентября парламент не действует, а все реальные функции власти взял на себя исполнительный комитет Общенационального съезда чеченского народа, вокруг которого объединились демократические силы… Только что стало известно, что в больнице скончался бывший председатель Грозненского горсовета, народный депутат Чечено-Ингушетии Виталий Куценко. Как уже сообщалось, он во время штурма парламента получил тяжелые травмы».
     Как похоже на фронтовые сводки! И как страшно похоже на день сегодняшний, хотя прошло уже более полутора десятилетий – без Союза. Что же изменилось за это время? Лишь то, что теперь всем известно: начав с разгона парламента и выбрасывания из окон его депутатов, чеченские «демократические силы» с помощью победивших в августе 1991 года московских «демократических сил» развязали настоящий террор против нечеченского населения республики, а потом и войну, жертвами которой стали уже и тысячи чеченцев. А московские наставники, переняв опыт чеченских сепаратистов по разгону законно избранного парламента, в октябре 1993 года расстреляли Верховный Совет СССР из танков.
     И как совершенно очевидно ныне, все это не дела давно минувших дней. Ничего не кончилось, не поросло травой, раны нарезанных тогда по-живому границ не зарубцевались. Только теперь по югоосетинскому Цхинвалу стреляют уже не боевики, а до зубов вооруженная США и другими странами НАТО регулярная армия независимой Грузии. А потому кроме гранатометов и пулеметов город утюжит боевая авиация, танки, артиллерия. Сотни осетин, граждан России, гибнут буквально за несколько часов. Чтобы спасти непризнанную Республику Южная Осетия (в таком статусе и существует она все эти долгие годы!) и ее жителей от полного уничтожения, авиация России вынуждена бомбить объекты на территории Грузии. Грузия заявила о выходе из СНГ. Помнится, совсем недавно бывший президент России Владимир Путин сказал, что СНГ – это способ цивилизованного развода, благодаря которому удалось избежать войн. Значит, огромное число убитых и раненых, катастрофические разрушения, десятки тысяч беженцев этого августа – это не война, а «цивилизованный развод»?

     Вновь, уже который раз, война, кровь, ненависть разделяют недавно еще братские народы Советского Союза. Мог ли представить себе такое кто-нибудь из граждан СССР еще четверть века назад?
     А экономическая разруха, накрывшая почти все бывшие советские республики? Лишь некоторые с гордостью рапортуют, что достигли (а точнее было бы сказать вернулись) уровня экономического развития 1990 года. Но ведь с тех пор прошло 17 лет, как далеко могла бы продвинуться наша общая страна, если бы сумели сохранить ее! На рубеже 90-х все национальные республики вдруг возомнили, что каждая из них кормит других, нахлебников, что стоит разойтись – и настанет процветание. И что же? Не понадобились в Европе латвийские радиоприемники и железнодорожные вагоны – и предприятия по их производству прекратили свое существование. А куда податься Грузии со своими вином и мандаринами? О какой политической стабильности можно говорить в Киргизии, которая в принципе экономически несостоятельна как независимое государство?
     Россия, Украина, Белоруссия друг без друга не могут возродить наукоемкое производство. Да и не ждет никто на Западе ни наших самолетов, ни наших телевизоров, вполне востребованных в рамках единого экономического пространства. Неудивительно, что все, кто мыслит адекватно, и не желает, чтобы их страны скатились на уровень слаборазвитых аутсайдеров, живущих только за счет «трубы», стремятся восстанавливать порушенные связи. Но как это нелегко, когда каждый сам по себе.
     Между тем «труба» зачастую становится еще одним фактором раздора: и попробуй посчитай, кто из народов бывшего Советского Союза и какой вклад внес в разведку полезных ископаемых и строительство инфраструктуры для нефте– и газодобычи? И вновь – взаимные упреки, непонимание, нарастающее отчуждение на человеческом уровне. И экономические проблемы, порождающие бедность, – на государственном.
     После развала СССР не настал почему-то и расцвет национальных культур, на который так уповали в 1991-м сепаратисты. Впрочем, почему – это как раз понятно. В реальности залогом этого развития и расцвета также являлась огромная страна. Для нее национальные культуры являлись одним из государственных приоритетов, на который, к слову, тратились немалые средства. А еще – русский язык. Ведь именно благодаря русскому языку становились широко известны лучшие литовские фильмы, романы киргиза Чингиза Айтматова или стихи Расула Гамзатова. Русский язык был окном в мировую культуру, в большую науку для многих народов. Теперь это окно закрыто, иногда – и для самих русских, как, например, в Латвии, где русские дети не могут получать образование на родном языке.
     Без Союза стали беднее во всех отношениях и сами русские – а чем еще можно объяснить накрывшую общество культурную деградацию, катастрофическое падение уровня образования, пропаганду пошлости и невежества? Сколько говорится с экранов и амвонов о религиозном возрождении после крушения «безбожного СССР». Но как может сочетаться истинное религиозное возрождение с нравственным одичанием?! Это одичание порождает и религиозный радикализм, в который люди пытаются уйти от царящей вседозволенности, и, напротив, цинизм и вседозволенность. Отсюда и обострение религиозных противоречий. И не только межконфессиональных. Характерно, что без Союза зримо зашаталось и единство Русской православной церкви, что так рельефно проявилось в ходе недавних торжеств в честь 1020 крещения Руси в Киеве. Такие, порой даже кажущиеся неожиданными разломы – практически во всех сферах жизни всех бывших советских республик без исключения.
     Можно ли было предвидеть это в августе 1991-го? Можно, нужно было. Народ, именно народ, а не только ГКЧП, да растерявшийся, да, обманутый политиканами, не предотвратил развития событий по самому худшему сценарию и тем самым избрал мир, в котором стали возможны немыслимые прежде две чеченские войны, Андижан, Беслан и последние события в Южной Осетии и Грузии, сотни тысяч беспризорных детей и обнищание миллионов прежде благополучных советских граждан. Прошлого не изменить. Но необходимо, наконец, сделать выводы из этого прошлого, чтобы больше не повторять его трагических ошибок.
     Екатерина ПОЛЬГУЕВА.

В когтях двуглавого орла ржавеет серп и молот

     С ума история сошла.
     На правду лютый голод.
     В когтях двуглавого орла
     Ржавеют серп и молот.
     И две страны в одной живут,
     Шарахаясь с испугу.
     И крючья клювов мясо рвут
     Из глоток друг у друга.
     -------
     Мы – подранки
     Великой страны -
     Расползлись
     по заросшим болотам.
     Нам вдогонку
     строчат пулеметы -
     Ультиматум
     сионской шпаны.
     В клочьях кочек
     хороним своих.
     Настигают свинцовые слепни.
     И, согнувшись,
     кидаемся в крепи,
     Словно бьем головою под дых.
     Лечим гнилью промоины ран.
     Нашей кровью
     дымятся трясины.
     Собираем разбитые силы,
     Как под Знамя,
     под серый туман.
     Перевязана грудь берестой.
     Закусили целебные травы.
     Мы – подранки
     Великой Державы,
     Окрыленные Русью Святой.
     Мы метнем почтаря,
     как молву,
     Что еще наша песня
     не спета -
     Мы и раньше сдавали Москву,
     Чтоб вернуть
     вместе с нею победу.
     -----
     Хорошо, что я не офицер
     И засосов нет моих на флаге.
     И когда сдавали СССР,
     Я не изменял своей Присяге.
     Звезды – генеральские плевки.
     Слава Богу,
     что не я Шаманов.
     Не мои мятежные полки
     Не дождется в камере
     Буданов.
     Хорошо еще,
     что – не главком,
     И не я сдаю Россию НАТО.
     Хорошо,
     что русским мужиком
     Невозможно быть
     без автомата.
     Леонид КОРНИЛОВ.

Г.А.Зюганов о неотложных задачах Госдумы:

«Главное – в ближайшие дни признать Южную Осетию и Абхазию, так как без этого мира на Кавказе никогда не будет»

     Председатель ЦК КПРФ, руководитель фракции Компартии в Государственной думе Г.А.Зюганов специально для KPRF.RU дал оценку актуальной ситуации вокруг Южной Осетии и Грузии, а также изложил позицию фракции КПРФ в связи с досрочно созываемым пленарным заседанием Государственной думы.

     Вопрос. Как вы оцениваете сегодня ситуацию в Южной Осетии?
     Г.А.Зюганов. Наступил момент истины. Задача России сейчас не только устоять под нажимом Америки и их натовских приспешников, но и провести четко свою политическую линию. Главная задача в ближайшие дни – признать Южную Осетию и Абхазию, без этого мира на Кавказе никогда не будет.
     С другой стороны, надо не только признать, но и обязательно заключить договор, в соответствии с которым мы обязуемся максимально помочь восстановить эти республики и все сделать для того, чтобы никто больше не посмел на них нападать, т.е. обеспечить и военную безопасность.
     Вместе с тем из этой трагедии надо сделать далеко идущие выводы. Они связаны, прежде всего, с безопасностью не только всего Кавказа, но и собственно Российской Федерации.
     Вы, наверное, обратили внимание, что в ходе этой трагедии многие отмежевались и спрятались. Они не проявили ни воли, ни характера. А в современном мире уважают только сильных, успевающих и хорошо образованных людей. Поэтому мы должны при подготовке нового бюджета все эти уроки учесть максимально.
     Состояние армии и флота должно быть значительно улучшено за счет новых разработок, новых конструкций и поддержки самых высоких технологий.
     Что касается самочувствия граждан, очень важно воспитывать подлинных патриотов. Когда без конца ругают советское прошлое, плюют в свою историю, унижают Знамя Победы, то трудно ожидать, что у страны будут настоящие бойцы и храбрые солдаты. Поэтому надо пересмотреть, в том числе и информационную политику в отношении нашей тысячелетней истории, истории великой державы.
     Что касается политиков, на мой взгляд, в вопросе Абхазии и Южной Осетии они едины и мы должны в ближайшее время собрать заседание Государственной думы и узаконить все эти решения. Я призываю всех коллег, независимо от партийной принадлежности, проявить сегодня волю и все сделать для того, чтобы воцарился мир на Кавказе.
     Если оценивать военщину Грузии и непосредственно поведение Саакашвили, то это политический и военный преступник. С военными преступниками должен быть соответствующий разговор. Но с точки зрения нашей национальной безопасности, надо закончить все операции по разрушению военной инфраструктуры Грузии, чтобы больше никогда не повадно было нападать на соседей.
     Я отделяю режим Саакашвили от талантливого, трудолюбивого, храброго, мужественного и многострадального народа Грузии, который сам оказался заложником этого авантюризма и этой политики.
     Поэтому призываю все патриотические силы соединить усилия и двигаться вперед. Без возрождения порушенного Союзного государства у нас ни у кого не будет безопасности. Прежде всего надо развивать энергично отношения с Белоруссией, с Украиной. И все делать для того, чтобы с теми республиками, странами, которые тянутся к нам, заключить союзные соглашения, договоры соответствующие и обеспечить как личную, так и общественную безопасность.

РАЗДРАЖЕНИЕ ОТ ПОРАЖЕНИЯ

Запад пытается заставить Россию отказаться от победы над агрессором

     На Западе продолжается форменная истерия по поводу «русской оккупации Грузии». От России требуют вывода войск из тех районов Грузии, куда они вошли, добивая интервентов, вторгшихся было в Южную Осетию. Озабоченные политики и правозащитники на Западе галдят о гуманитарной катастрофе в Грузии, о сот­нях тысяч беженцев, которых якобы нужно спасать. В Тбилиси приземляются самолеты с гуманитарной помощью. Она действительно требуется. Но не мирным жителям, которых никто не трогал. Она нужна бесславному грузинскому воинству, которое бежало в панике, побросав казармы, полевые кухни и запасы провианта, заботливо созданные при участии американских советников.
     В Европе и Америке между тем идут разнообразные заседания «на грузино-русскую тему». Заседает конгресс США, заседают министры иностранных дел НАТО, заседает Совет Безопасности ООН. Со всех сторон слышны обвинения и угрозы. В адрес, разумеется, не виновника агрессии, а страны, которая спасла жертву агрессии. Первая фаза операции по спасению режима Саакашвили Западу не удалась. «Международные посредники» крепко надеялись, что призывами к прекращению огня удастся позволить грузинской армии если не закрепиться на осетинских землях, то, по крайней мере, избежать полного ее поражения и входа российских войск на территорию Грузии.
     Из этого ничего не вышло. Наши войска, следуя за беспорядочно бегущими грузинскими вояками, беспрепятственно вкатились на их брошенные базы и, судя по всему, не особенно торопятся их покидать. Ясно, что каждый день пребывания российских войск в Грузии усугубляет и без того тяжелейшее поражение режима Саакашвили. На столь сильно ушибленного союзника НАТО впоследствии трудно будет опираться. Да и в Москве могут почувствовать вкус к подлинной самостоятельности действий. Поэтому сейчас с Запада идет мощный нажим на Москву с требованиями немедленного вывода российских частей из Грузии.
     В этот вторник в Брюсселе состоялась встреча глав МИД стран НАТО. В документе, принятом по ее итогам, натовские министры единодушно осудили Россию за ее действия в Грузии и потребовали ухода российских войск. Одновременно было заявлено о создании комиссии «Грузия – НАТО», которая будет заниматься помощью Грузии в преодолении последствий ее собственной интервенции. Судя по всему, заявление НАТО появилось в результате сложных переговоров между, с одной стороны, Америкой и ее восточноевропейскими вассалами, требовавшими немедленных санкций против РФ, и, с другой стороны, более осторожными западными европейцами, отнюдь не жаждущими конфликта с Россией.
     Примечательно, однако, что натовцы обвинили нашу страну не просто в нарушении международного права. По заявлению главы британского МИД Д. Милибэнда, «Россия нарушила и правила игры на международной арене». Недовольство НАТО можно понять. Эти «правила игры», установленные Западом в его собственных, разумеется, интересах, понимаются в НАТО как его безусловное право вести войны в любой точке земного шара, начиная с Югославии и кончая ныне Ираком и Афганистаном. А тут вдруг российские войска, преследуя бегущего агрессора, вступили на территорию западного вассала – Грузии. Непорядок…
     Но гораздо более красочно, нежели традиционно сдержанные британцы, высказалась разгневанная гражданка Райс – госсекретарь США. В интервью телеканалу CBS она заявила, что «Россия становится изгоем в конфликте с Грузией, причиняя бессмысленный ущерб своему маленькому соседу и пытаясь его уничтожить». Этого ей показалось мало, и она сообщила, что «русские скомпрометировали себя в бессмысленном разрушении объектов гражданской инфраструктуры», что они «намеревались и, возможно, все еще намереваются задушить Грузию». Ну, а затем, не в силах больше сдерживать свой гнев и отбросив дипломатические приличия, г-жа Райс заявила, что «Россия все больше превращается в бандита». И так говорит третий человек государства, которое ежедневно уничтожает десятки людей в оккупированных Ираке и Афганистане.
     Впрочем, в самом тексте натовского документа до резких выражений дело не дошло. Зато туда вписано требование о «полном уважении принципов грузинской независимости и территориальной целостности». И это самое главное: Запад требует, чтобы Южная Осетия и Абхазия по-прежнему рассматривались как составные части Грузии.
     Разумеется, в этом документе западные страны полностью обошли крайне неудобный для них вопрос о виновнике агрессии и о злодеяниях режима Саакашвили в Южной Осетии. Грузия названа «ценным и давним партнером НАТО». Ну что же! Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты! Собственно говоря, Саакашвили лишь верный ученик НАТО, прославившегося варварскими бомбежками городов Югославии, истреблением иракского народа и колониальной войной в Афганистане.
     Что же до ранее обещанных Западом «жестких ответных мер», то они свелись пока к замораживанию деятельности Совета Россия – НАТО. «Разморозить» этот Совет генсек НАТО Яап Схеффер пообещал только после отвода войск РФ на позиции, занимаемые ими до 6 августа. То есть нам предложено вывести войска не только из Грузии, но и из Южной Осетии, оставив там только миротворческий батальон.
     Угроза приостановить деятельность указанного Совета отнюдь не должна была заставить Москву содрогнуться. Острый на язык постпред России при штаб-квартире НАТО в Брюсселе Д.Рогозин тут же поведал в телеинтервью, что российская и натовская стороны на заседаниях Совета в основном ругаются и ничего путного там не происходит. Тем не менее президент Д.Медведев тут же сообщил своему новому «другу», президенту Франции Н.Саркози, что армия РФ будет выводиться из Грузии начиная с 22 августа с.г.
     Однако Запад немедленно забросил следующую удочку, призванную поймать Россию на крючок. В проекте резолюции Совета Безопасности ООН, внесенном г-ном Саркози без каких-либо консультаций с «друзьями» в Москве, содержится еще и требование о признании «территориальной целостности» Грузии в ее «международно признанных границах».
     Мирный план «Саркози-Медведев» из шести пунктов уже, по существу, отброшен, и нам навязывают схему выхода из кризиса, удовлетворяющую Грузию и Запад, но никак не удовлетворяющую Россию. К давлению на Россию подключился и генсек ООН Пан Ги Мун, который в телефонном разговоре с Д.Медведевым лоббировал французский проект резолюции Совбеза. Разумеется, ничего из этого не вышло. Россия заявила, что отвергает этот проект. Это означает, что в случае его постановки на голосование Москва применит право вето. Тем не менее вполне подтверждается то, что предсказывал в своем интервью («СР» от 14 августа с.г.) опытнейший дипломат Ю.А.Квицинский: Запад, получив некоторые уступки от России, немедленно начал домогаться новых уступок.
     Ясно, что ныне основные усилия Запада направлены на то, чтобы не допустить признания Россией независимости Южной Осетии и Абхазии. До интервенции и даже в первые дни после ее начала российские официальные лица с похвальным (для Запада) постоянством рассуждали о «территориальной целостности» Грузии. Потом что-то в настроениях российской верхушки изменилось, и послышались речи насчет того, что Москва примет такой статус Южной Осетии и Абхазии, который определит для себя само население этих республик. Вот это главное, что пытается сейчас предотвратить Запад. Посмотрим, не переменится ли снова ветер в кремлевских парусах после демаршей НАТО.
     Между тем Вашингтон ищет способ выразить поддержку своему изрядно потрепанному союзнику и весьма привычными для него военно-морскими средствами. По данным российских военных, в конце августа в Черное море планируют войти корабли ВМФ США, Канады и Польши. Это в США особенно не скрывают, заявляя, что там изучают возможность использования военных кораблей для доставки гуманитарной помощи Грузии. Можно себе представить, какого рода «помощь» могут доставлять такие корабли. Вполне возможно, что на самом деле идет подготовка к превращению порта Поти в базу ВМФ США.
     Так что «кавказская война» продолжается. Только теперь они приняла «дипломатические» формы. Вряд ли это должно напугать Россию, победившую во вполне реальной войне против вассала НАТО.

«Нашли» у народа в кармане

Как будут урегулированы вопросы собственности?

     На этой неделе состоялось заседание президиума правительства России, на котором был рассмотрен план приватизации на следующий год. Предполагается, что в 2009 году будут приватизированы 239 предприятий, полностью находящихся ныне в федеральной соб­ственности, и 324 акционерных общества с контрольным государственным пакетом акций. Между тем в России до сих пор не урегулированы многие юридические аспекты права собственности. Этой теме посвящена публикуемая статья доктора экономических наук В. Фединина.
     Прошло 15 лет со дня пресловутой приватизации государственной собственности.
     Начинали ее «реформаторы» под лозунгом улучшения жизни общества, ее демократизации и повышения уровня социально-экономического развития. Последовавшие за этой акцией события показали, что все эти красивые слова были из «арсенала большой лжи» и обещаний купить за ваучер «две «Волги». По документам, опубликованным сегодня, известно, что пришедшая к власти ельцинская группа задумала с самого начала совсем другое. В октябре 1990 года официальная делегация этой группы во главе с начальником ельцинского штаба Бурбулисом побывала в США, имела встречи с вице-президентом Бушем (старшим), министрами, сенаторами, вручила им личное письмо Ельцина, в котором он заверял, что «будет стремиться создать в России экономическую систему, основанную на всеобщих рыночных механизмах, священном праве каждого человека на частную собственность». Американцы, ес­тественно, весьма благожелательно отнеслись к таким заявлениям и усилили давление на СССР, чтобы разложить и ослабить общество.
     Американские консультанты и эксперты, готовившие приватизацию, постоянно подчеркивали, что именно они придумали форму приватизации, которая «по внешнему виду была равнозначна тому, что человек что-то получает (ваучер), а не у него отнимают». Вроде переход к «народному капитализму». А на деле был взят курс на то, чтобы «народная собственность» не попала в руки трудовых коллективов, а оказалась в руках крупных фирм и доморощенных авантюристов. Теперь досконально известно, что эта псевдоприватизация ничего общего не имела с настоящей приватизацией.
     Приватизацию предприятий проводили многие страны. Ее суть сводилась к наделению собственностью частных лиц, коллективов в целях повышения эффективности производства. И самым сложным вопросом для специалистов всегда был вопрос о наиболее справедливом способе возвращения затрат прежним собственникам. Прежде чем стать, скажем, собственником завода, его надо выкупить у нации и определить, по какой цене, в какие сроки и на каких условиях. У нас же ничего подобного не делалось. Практически шло прямое изъятие собственности у нации без малейшего намека на компенсацию затрат ее создателям.
     На словах «ваучерные дельцы» обещали, что сделают каждого гражданина частным собственником, хотя предварительно отобрали даже личную собственность каждого в виде вкладов в Сбербанке на общую сумму 296,7 млрд советских рублей. (Это десятки триллионов в нынешнем исчислении.) Естественно, что никто из тружеников -держателей пустой бумажки (ваучера) собственником не стал и не мог стать. С помощью махинаций, угроз и обманов, в обход трудовых коллективов, профсоюзных организаций и народных депутатов авантюристы из властных структур размотали большую часть собственности страны. «Реформаторы», действуя по чужим рецептам, стали внедрять в массовое сознание мысль о том, что «государственный сектор экономики самый неэффективный». И для того чтобы обеспечить развитие экономики, дескать, надо госсектор ликвидировать. Дать свободу частному капиталу. И дали. После чего страна уже десятилетие корчится в муках катаклизмов.
     Псевдоприватизация не только не принесла доходов государству, но и поставила страну на край катастрофы. По данным Счетной палаты, за 1993-2003 годы государство от продажи 145 тысяч госпредприятий получило в казну 9,7 млрд долларов. Собственность оказалась в руках небольшой кучки ловких и бесчестных дельцов, приближенных к власти. Позже один из них публично хвастался, что приватизация для них была «манной небесной». «Уралмаш» мы приобрели за тысячную долю его действительной стоимости». Точнее можно сказать – за 125 тысяч ваучеров. И таких удачных «бизнесменов» были сотни. Они в одночасье прихватили большую часть промышленных предприятий, строек, институтов.
     Печать приводила десятки примеров, как разворовывали все самое ценное и привлекательное. Было, скажем, научно-производственное объединение ВИЛС – Всероссийский институт легких сплавов. Главное предприятие отечественной авиационной металлургии. Работы ВИЛСа по созданию новых материалов и технологий признавали и ценили во многих странах мира. Учитывая его важность, даже официальная власть внесла его в число предприятий, не подлежащих приватизации. Но стараниями Госкомимущества и отдельных руководителей институт все-таки приватизировали. В результате у коллектива оказалось всего 3% акций. А 45% перешли в собственность «Менатепа» за 16 тысяч долларов. Дельцы обогатились, а страна практически лишилась уникального комплекса. Даже непосвященным стало очевидно, что такая «приватизация» не только нанесла урон финансам страны, ее производственно-техническому потенциалу, но и помогла сломать сложившуюся систему государственного управления народным хозяйством. Естественно, общество не могло с этим смириться и признать такое «перераспределение» собственности легитимным.
     К этой теме неоднократно возвращались и законодатели, и общественность, вносились разные предложения, как поправить дело. По свидетельству бывшего Генерального прокурора, в суды было направлено 217 тысяч заявлений об истребовании государственного имущества из незаконного владения и признании сделок и правовых актов недействительными. Но власть не давала им ходу. Сегодня вроде бы наступает прозрение. В.В. Путин объявил «Стратегию развития России до 2020 года». Правда, без особых расчетов и обоснований. Но цифры названы привлекательные: в четыре раза повысить производительность труда, вывести страну на лидирующие позиции в мировой экономике. Реализация этих обещаний – дело весьма непростое. Она, в частности, предполагает серьезные меры по исправлению принципов приватизации, нахождение оптимальных путей сочетания рыночных механизмов с государственным регулированием экономических процессов, решение проблемы обновления чуть ли не всего производственно-технического оборудования в важнейших сферах хозяйствования. С участием всех коллективов трудящихся, специалистов, научных работников и государственных служащих.
     Учитывая общенародный характер этих проблем, оппозиция выдвигает в качестве одного из основных требований борьбу за право народа самому распоряжаться результатами своего труда, право на землю, на использование лесных, водных и других ресурсов. Мировой опыт давно доказал, что эффективность экономики зависит не только от форм собственности. Не меньшее значение имеют грамотное, компетентное управление, продуманные решения конкретных экономических проблем. Отсюда вытекает необходимость пересмотра незаконных действий «приватизаторов». Он не только поможет возвратить незаконно отнятую собственность трудовых коллективов, получить дополнительные финансовые ресурсы, но и поднимет доверие людей к власти, даст возможность воочию убедиться в стремлении правительства к справедливой и честной политике.
     В сочетании с другими мерами, в частности продуманной промышленной политики, масштабных национальных проектов, перевести экономику на инновационный путь развития, обеспечить внедрение передовых технологий в решающих направлениях экономической деятельности. Без этого серьезно изменить обстановку вряд ли удастся. Ведь сегодня у нас своих информационных технологий производится 3-5%. Остальное – импорт. Без коренного обновления всего технологического оборудования, станочного парка, стройной системы подготовки кадров нереально мечтать о многократном увеличении производительности труда. Тем более, что абсолютное большинство предприятий металлообработки стали частными и никто не вкладывает деньги в обновление. Да и государство, имея достаточные финансовые ресурсы, не торопится проводить активную научно-техническую политику и динамично развивать НИОКР.
     В последнее время заговорили о создании максимально благоприятных условий для восстановления и развития экономики и народного благосостояния. Мысли правильные. Но важно не забывать про объективную основу – солидные инвестиционные вложения и активную техническую политику. Интересы страны между тем требуют серьезного анализа всех обстоятельств приобретения предпринимателями своей соб­ственности. Если новый собственник успешно использует доставшееся ему имущество, с соблюдением установленных норм и законов, то дело может сводиться к тому, чтобы рассчитаться за недоплату стоимости собственности и продолжать трудиться на этом направлении. Если же он хищнически эксплуатирует ресурсы и труд рабочих, не обновляя и не приумножая их, государство вправе предъявить счет за нанесенный ущерб обществу. Естественно, через все правовые процедуры. Но для этого нужна качественно иная политика, в основе которой будет уважение к человеку труда, всяческое поощрение желания людей трудиться честно и добросовестно.

Политика Путина – угроза миру? Как раз наоборот!

     С тех пор, как на прошлой неделе российская армия разгромила грузинские войска, вторгшиеся в Южную Осетию, западные политики и СМИ с пеной у рта обвиняют медведевско-путинскую Россию в экспансионизме советского типа, запугивании малых соседних стран вроде Грузии.
     Госсекретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) и британский министр иностранных дел Дэвид Милибэнд (David Miliband) высокопарно заявляют: если Россия и дальше будет руководствоваться подобной стратегией, возникнет угроза миру во всем мире.
     Это живо напоминает мне о том, как Джордж У. Буш и Тони Блэр нагнетали военную истерию против Ирака в 2002-2003 гг. под фальшивым (как кое-кто из нас подозревал уже тогда) предлогом, что у Саддама Хусейна есть оружие массового поражения, которое он готов применить против нас.
     Сегодня, через пять лет, мы по-прежнему не избавились от ядовитых военно-политических 'осадков' этого приступа военной лихорадки – в том числе и в форме человеческой трагедии гигантского масштаба. Еще в 2002-2003 гг. я предупреждал на страницах этой газеты, что нападение на Ирак приведет к затяжной партизанской войне с катастрофическими последствиями как для народа этой страны, так и для оккупантов. Так оно и вышло.
     Сегодня путинско-медведевская Россия вызывает у меня куда меньше тревоги, чем Америка под руководством Джорджа У. Буша в период апогея его воинственной ипостаси. Кроме того, на мой взгляд, куда большую угрозу для мира во всем мире, чем Путин и Медведев, представляют сегодняшние вашингтонские ястребы, выступающие сейчас в качестве теоретиков-консультантов Джона Маккейна (John McCain) в борьбе за президентский пост; в случае его победы – господи, пронеси! – именно они, возможно, станут определять внешнюю политику США.
     Речь идет о ястребах вроде пышноусого Джона Болтона (John Bolton), бывшего американского постпреда при ООН, для которого внешняя политика сводится к воплям о том, что он способен надавать по физиономии любому парню в международном 'салуне'. Сегодня он на все корки ругает Кондолизу Райс за то, что она действует дипломатическими методами, а не лезет в драку с Путиным из-за Грузии. Не стоит забывать и о ястребах другой породы – вечных всезнайках-теоретиках из вашингтонских аналитических центров правого толка.
     Эти ястребы провозглашают: нанеся унизительное военное поражение грузинскому премьер-министру [так в тексте – прим. перев.] Михаилу Саакашвили, Россия развязала новую 'холодную войну'. Нам внушают: пришло время снова встать на защиту 'свободы и демократии' от агрессоров.
     Все это не более чем истерическая чушь. Почему я так думаю? Да потому, что в отличие от советских лидеров-марксистов или ревностных христиан – Джорджа Буша с Тони Блэром – у премьер-министра Путина нет ни малейшей идеологической мотивации для переустройства мира. Он – просто российский 'самодержец' и националист традиционного типа, с которым без труда нашли бы общий язык Бисмарк, Пальмерстон и Дизраэли.
     Даже официальная символика нынешнего российского режима – например, герб государства или мундиры 19 века, в которые облачен кремлевский почетный караул, представляет собой прямое напоминание об эпохе царизма. То же самое можно сказать о распространенной коррупции в сфере бизнеса и подавлении независимой мысли.
     Поэтому главная забота Путина и его 'ручного' президента Медведева – это восстановление позиций и престижа России на мировой арене в качестве великой державы.
     Они не подписываются под модной на Западе концепцией 'глобализации', согласно которой крупные иностранные компании имеют полное право приобретать важнейшие промышленные и энергетические активы любого государства. Именно поэтому BP постепенно оттесняют от разработки российских нефтяных ресурсов. Для современной России не годится британский подход, из-за которого электроэнергетика страны оказалась в основном в руках немецких или французских компаний, а наши новые АЭС будут строиться и эксплуатироваться принадлежащей французам фирме EDF. Таким образом, в основе мышления российских лидеров лежит трезвый (и, наверно, бесстрастный) расчет выгод для собственной страны – эти люди руководствуются стратегическими соображениями, а не идеализмом или некими моральными императивами.
     Отсюда и установка глубоководным аппаратом российского флага на морском дне в точке Северного полюса: это – публичное, на глазах у всего мира, заявление о претензиях на любые сырьевые богатства, что кроются под арктическими льдами.
     Эти лидеры хотят, чтобы Россия извлекала как экономические, так и политические дивиденды из своих гигантских нефтегазовых ресурсов; они готовы без малейшей пощады применять связанные с этими природными богатствами рычаги давления на любые государства, зависящие от российских поставок энергоносителей.
     Все это, однако, не означает начала новой идеологизированной 'холодной войны'; речь идет о старомодной политике великодержавного соперничества, проводимой хитроумно и осмотрительно.
     Не следует, к примеру, проводить параллели между нынешней российской акцией в Грузии и советскими вторжениями в Венгрию в 1956 г. и Чехословакию в 1968 г. В обоих перечисленных случаях советское руководство начинало военную операцию с целью 'защиты социализма'. Менталитет нынешних обитателей Кремля не имеет ничего общего с этим доктринерским образом мысли – как и с идеологически окрашенным разгулом эмоций и верой в великую нравственную миссию своей страны, характерными для вашингтонских ястребов.
     Сравните хотя бы ограниченную российскую военную интервенцию в Грузии для обеспечения безопасности в приграничном регионе с бушевским вторжением в суверенный Ирак, расположенный за тысячи миль от США, в попытке демократизации Ближнего Востока, а затем и всего мира.
     Кроме того, западные комментаторы осуждают Россию за угрозы в адрес Польши и Чешской Республики в связи с тем, что те согласились разместить на своей территории американскую противоракетную систему – наследницу концепции 'звездных войн'. Но представьте себе, как бы отреагировали вашингтонские ястребы, если бы Мексика разместила российскую систему ПРО к югу от американской границы! И как бы они себя повели, если бы зона стратегического присутствия России в Европе продвинулась на запад так же далеко, как стратегическая зона НАТО продвинулась на восток после падения Берлинской стены? Или, если уж на то пошло, как бы восприняли вашингтонские ястребы (и их подголоски из британских СМИ) попытки России включить ту же Мексику в состав своего военного альянса – как НАТО несомненно собирается поступить в отношении Грузии?
     Лично я только благодарен Путину и Ко за то, что они не предаются морализаторству, столь характерному для англосаксонских лидеров – даже оппозиционеров вроде Дэвида Кэмерона (David Cameron), заявившего после визита в Тбилиси, что всем нам необходимо сплотиться в поддержку этого нелепого позера и неумехи – грузинского премьера Саакашвили.
     Впрочем, Кэмерон – не столько 'либеральный консерватор' (по его собственным словам), сколько просто либерал – причем гладстоновского типа. Я с ужасом думаю, какую внешнюю политику будут проводить наши консерваторы, придя к власти – в какие новые заморские авантюры они могут втянуть Британию и ее вооруженные силы.
     Так какой же урок, на мой взгляд, следует вынести из грузинского кризиса?
     Во-первых, бесполезно осуждать действия Путина и Медведева в условиях, когда у НАТО нет военных средств для вмешательства в происходящее – ни войск в самом регионе, ни резервов, которые можно было бы туда перебросить. Стратегические реалии всегда берут верх над ханжескими проповедями.
     А вот второй, куда более важный урок: нам, западным странам, не следует больше строить внешнюю политику на основе нравственного 'благородного негодования' и стремления осчастливить весь мир. Необходимо последовать достойному подражания примеру России, и вернуться к принципам 'реальной политики 19 века. Отныне фундаментом нашей внешней и экономической политики должно стать жесткое отстаивание наших собственных национальных интересов.

Плохая работа Америки в Грузии

А сегодня этот американский клиент размазывает кровь под носом

     В ближайшие годы короткая и жестокая российско-грузинская война, возможно, будет вспоминаться как момент наименьшей мощи и влияния Америки после окончания холодной войны, момент завершающих месяцев злополучного правления администрации Джорджа У. Буша, когда стал отчетливо виден тот ущерб, который он нанес позициям Америки в мире.
     Соединенные Штаты потворствовали Грузии, внушая ей мысль о том, что она находится под защитой Америки, вооружали и тренировали, с небольшой помощью израильтян, ее армию, основали самое большое американское посольство во всем регионе с целью превращения его в центр американского влияния на Кавказе, и, несмотря на неофициальные предупреждения, постоянно делали заявление о вечной поддержке Грузии. А сегодня этот американский клиент размазывает кровь под носом. Однако, развалины грузинских городов и сел не идут ни в какое сравнение с руинами политики Буша.
     Неправильно истолковав беспорядочные американские сигналы, именно Михаил Саакашвили, президент Грузии, стал тем, кто несет большую долю вины за происшедшее. Он рассчитывал вернуть под свой контроль отколовшиеся анклавы – Южную Осетию и Абхазию. Однако он сильно обремизился. Может быть, он думал, что покровительство Америки дает ему право безнаказанно погромыхать о медвежью клетку. Саакашвили разыграл свою американскую карту и выяснил, что это была двойка.
     Что касается России, то ее желанием было вновь утвердиться в этом регионе, и Саакашвили дал ей эту возможность. Конечно, сейчас Соединенные Штаты должны выступать на стороне Саакашвили, но когда все закончится, и русские уйдут, его следует отшлепать.
     Ясно, что Южная Осетия и Абхазия не хотят быть частью Грузии. Но русских устраивала неопределенность в статусе обоих анклавов – когда формально они являются территорией Грузии, а фактически ей не подчиняются. Однако, Саакашвили решил, что пока мир смотрит Олимпийские Игры, у него есть шанс, и он послал войска, чтобы нарушить это шаткое равновесие в свою пользу.
     В мире много регионов с таким же неясным территориальным статусом. Китай считает Тайвань неотъемлемой частью своей территории, однако разрешает ему быть независимым де факто, пока тот де юре не заявляет об этом.
     Косово может служить другим полезным примером подобной двусмысленности. Формально неотъемлемая часть Сербии, с глубокими историческими корнями, уходящими вглубь веков, эта территория, тем не менее, заселена албанским большинством, которое, подобно абхазам и осетинам, не захотело быть частью страны, в которой оно обнаружило себя по окончании холодной войны.
     Русские были взбешены, когда Европа и Соединенные Штаты поддержали независимость Косово, и военное вторжение в Грузию на прошлой неделе отчасти можно считать местью. Но и попытка Грузии силой захватить Южную Осетию, имеющую свой собственный язык и культуру – для России это было уже слишком. Несложно представить себе реакцию Америки и НАТО, если бы Сербия попыталась вторгнуться в Косово.
     Соединенные Штаты нуждаются в поддержке России по множеству проблем: сдерживание Ирана, борьба с терроризмом, ядерное нераспространение, ближневосточные проблемы. Однако, несмотря на предупреждения, Соединенные Штаты упорно игнорировали российские интересы. Расширение НАТО на восток – один из примеров такого, как говорится, 'решения несуществующей проблемы'.
     Прием бывших частей Советского Союза в НАТО – это никому не нужная провокация, особенно если речь идет о Грузии, особо поддерживаемой администрацией Буша. К слову, никто в России не верит в то, что НАТО – больше не антироссийский альянс. И никто в Грузии и на Украине в это тоже не верит.
     Противоракетный щит в Польше и Чехии – другой пример тыканья России в глаз. Так что, с учетом упомянутой склонности американской администрации игнорировать интересы Москвы, это был уже лишь вопрос времени – дождаться момента, когда Россия даст сдачи.
     Итак, у нас есть разочарованные грузины, заламывающие руки и спрашивающие себя – не слишком ли сильно они поверили в Америку. Другие страны региона сделают свои собственные выводы о том, насколько слабой и беспомощной выглядит Америка.
     Россия воспринимает Кавказ подобно тому, как Соединенные Штаты – Центральную Америку: это ее задний двор, а не площадка для игрищ. Грузия стала российской Кубой, и, хотя и зверскими методами советских времен, Россия была вынуждена преподать этот урок Грузии и Западу.
     Министр Обороны США Роберт Гейтс заявил, что поведение Москвы вынудило Америку пойти на полное переосмысление ее отношений с Россией. Жаль, что не наблюдается также и глубокого переосмысления поведения Америки и Грузии.

Что дальше?

На кону стоит право страны выбирать себе союзников, экономическую систему и лидеров

     Помимо сочувствия, выраженного Западом в ответ на вторжение России в Грузию, по поводу трагедии были высказаны и многие другие амбивалентные и противоречивые мнения.
     Некоторые утверждают, что российская военная операция была отчасти спровоцирована действиями президента Грузии, поэтому Западу нет резона втягиваться в региональный конфликт, который может принять неприятный оборот и повлечь за собой более широкомасштабную конфронтацию с Москвой.
     На другом конце спектра мнений – сторонники жестких действий со стороны Европы и Америки, считающие, что все за исключением военной реакции эквивалентно умиротворению и предательству этого небольшого государства.
     В 2004-2005 гг., будучи министром иностранных дел Грузии, я добилась вывода российских военных баз, поэтому я чувствую себя достаточно компетентной, чтобы дать ответ на обе точки зрения.
     Начнем с аргумента об умиротворении. Европа вовсе не вздрогнула перед лицом тоталитарной империи. Совсем наоборот, учитывая ограниченность ее рычагов, Европа проявила похвальную решимость не только взаимодействовать с Россией, но и отражать ее посягательства.
     Вместо того, чтобы демонстрировать противоречия и паралич, который стал бы результатом выбора силового варианта, председатель Европейского Союза Николя Саркози добился прекращения огня.
     Эта реакция была адекватной, своевременной и единственно возможной. Вести переговоры, когда у одной стороны все карты и превосходящая сила – это искусство. Искусство дипломатии.
     Добившись подписания соглашения о прекращении огня и, по сути, сказав российскому президенту 'руки прочь от Грузии', Саркози сделал все что было в его силах для спасения страны. ЕС заслужил восхищения, а не презрения.
     Теперь давайте перейдем к тем, кто говорит, что спокойствие лета было нарушено действиями самой Грузии, и что у Грузии нет другой судьбы, кроме как вернуться туда, где ей самое место – на задворки России.
     Если президент Михаил Саакашвили и несет какую-то ответственность за вспыхнувшее насилие, то этот вопрос должен быть изучен после завершения кризиса. Но действия Саакашвили не легитимизируют реакцию России и не оправдывают вторжение в суверенное государство, разрушение его инфраструктуры и убийство невинных людей, живших во многих километрах от сепаратистского региона Южной Осетии.
     На самом деле, грузинская трагедия продемонстрировала склад ума России и ее пренебрежение международными обычаями. Вопреки тому, во что многим хотелось бы верить, Россия еще не отказалась от империализма. По сути, Грузия просто дала России столь нужный ей повод отомстить за то, что Москва считает многолетним унижением со стороны Запада.
     Какими бы ни были изначальные причины, недавний поворот событий изменил ставки. Теперь проблема заключается уже не в Южной Осетии и праве России действовать в этом регионе. Вторжение в независимое государство – это проблема для ЕС и Соединенных Штатов.
     Что делает свободный мир, когда независимому государству угрожает – какими бы ни были аргументы – 'уничтожение' (слово, использованное президентом России Медведевым)? Как реагирует свободный мир, когда небольшая страна сталкивается с угрозой оккупации и разрушения, потому что ее народ решил ориентироваться на Запад, игнорируя устаревшее представление России о ее 'задворках'?
     На кону стоит принцип суверенитета и территориальной целостности. Хотя в Косово этот принцип был нарушен, он должен остаться исключением, поскольку там были особые обстоятельства, вынудившие Соединенные Штаты отстаивать это не лучшее из возможных решений.
     Признание российской политики свершившихся фактов превратит это исключение в прецедент, что дестабилизирует международный порядок для многих стран, имеющих дело с сепаратистскими движениями, включая Турцию, Испанию, Ирак, Китай и саму Россию, где следующими на очереди могут оказаться Дагестан или Татарстан или даже Северная Осетия.
     На кону стоит право страны выбирать себе союзников, экономическую систему и лидеров.
     На кону стоит то, будет ли России позволено восстановить свою исключительную роль в 'ближнем зарубежье' или же она будет вынуждена признать, что ее законное влияние должно разделяться с не менее законными интересами Европы, Соединенных Штатов и других стран.
     На кону стоит то, позволим ли мы мировому порядку вернуться к эксцессам и безрассудствам, наподобие расовой чистоты и этнических чисток.
     В краткосрочном плане ЕС и США должны стремиться к одной цели: выдворить российские войска из Грузии, что предусмотрено условиями перемирия. Похоже, что Россия, не желая держать слово, испытывает решительность Запада. Запад должен идти по пути 'решительного взаимодействия', избегая как ненужных дипломатических жестов, так и военной эскалации.
     Во-первых, нейтральным наблюдателям должно быть позволено верифицировать факты и развести противоборствующие стороны. ЕС должен понести это бремя и немедленно отправить в регион своих наблюдателей.
     Во-вторых, НАТО должна поддержать дипломатию ЕС, восстановив чувство неопределенности. Разумное применение неопределенности может стать тем стержнем, который нужен дипломатии для достижения успеха. Россия основывает свой расчет на оценке равновесия сил. Для того, чтобы действовать эффективно, Запад должен дать России тонкий намек на то, что она рискует, отказываясь выполнять соглашение.
     Риск должен быть преднамеренно расплывчатым. Оставим угрозы русским. Путь к переговорам открыт и должен оставаться открытым, поскольку это единственный способ спасти Грузию. Но восстановление чувства неопределенности может привести к сдержанности и переговорам.
     В-третьих, Запад должен способствовать заключению большого соглашения о решении спорных вопросов, связанных с Южной Осетией и Абхазией, и стремиться к нормализации отношений между Россией и Грузией, включая окончательную демаркацию их границы. Эти переговоры будут проводиться в контексте отношений России с Западом и вопроса энергетического транзита на Кавказе.
     Грузия не может вступать в эти переговоры в одиночку. Европа и Америка должны сделать все возможное, чтобы помочь Грузии в решении этой задачи. Однако они должны потребовать, чтобы Саакашвили вернул страну на путь демократии, с которого он сошел в прошлом году.
     Демократия в Грузии служит для ее соседей гарантией того, что подобные авантюры не повторятся. Без демократии не будет национального консенсуса, необходимого для сильной переговорной позиции. Важнее всего создание правительства, объединенного не вокруг Саакашвили, а вокруг выживания Грузии.
     Саломе Зурабишвили – ассоциированный профессор Института политических исследований в Париже, бывший посол Франции в Грузии (2003-2004) и министр иностранных дел Грузии (2004-2005).

Двуглавое правительство России озадачивает Запад

Американские чиновники признают, что они не совсем понимают равновесие сил в российском руководстве

     Вашингтон – Президент Франции Николя Саркози, спешно направившийся в начале августа в Москву вести переговоры об урегулировании кризиса вокруг Грузии, отметил, что новый президент России Дмитрий Медведев настроен спокойно и даже выражает оптимизм относительно перспектив решения.
     Но совсем другой настрой был у Владимира Путина, президента, ставшего премьер-министром, с которым также встретился Саркози. Как позже Саркози сообщил в частном порядке президенту Бушу, Путин яростно осуждал действия Грузии, называя их зверствами, и проявлял столь глубокую антипатию к грузинскому руководству, что эта война казалась его личной.
     То, что Саркози рассказал президенту Бушу по телефону 13 августа, усилило чувство замешательства в Вашингтоне в связи с появлением в Москве двуглавого правительства – оставаясь доминирующим партнером, технически Путин занимает подчиненное положение.
     Официальные лица США и Европы утверждают, что реальная власть, безусловно, принадлежит Путину. Именно он принимает решения о ходе и целях боевых действий. Но они чувствовали себя обязанными соблюдать дипломатический протокол, согласно которому главным партнером на переговорах должен быть Медведев, сменивший в мае Путина на посту главы государства.
     'Это странная пара', – сказал один французский чиновник о Медведеве и Путине на условиях анонимности, потому что дискуссия с Саркози считается конфиденциальной.
     Американские чиновники признают, что они не совсем понимают равновесие сил в российском руководстве. Они пытаются разобраться: действительно ли между двумя российскими лидерами есть существенные разногласия или же противоречивые сигналы просто отражают различия в их характерах и темпераментах. Возможно, говорят они, российские лидеры действуют заодно, но играют в 'хорошего и плохого полицейского' по-кремлевски.
     Но, хотя именно Медведев подписал соглашение о прекращении огня, по которому Россия обязуется вывести свои войска из Грузии, далеко не очевидно, что Россия намерена полностью выполнять его условия. В среду российские войска продолжали укреплять свои позиции на территории Грузии. Некоторые американские чиновники предполагают, что Медведев был вынужден подчиниться Путину, который, возможно, не разделяет видимую озабоченность Медведева воздействием войны на финансы, рынки и торговые отношения России.
     Конечно, конфликт в Грузии укоренен, прежде всего, в спорах о границах и межнациональных противоречиях, уязвленной российской гордости и глобальной политике силы. Но вызовы, связанные с необходимостью иметь дело с двуглавой Россией, безусловно, добавили к этому кризису новый элемент.
     'Есть война Путина, и на какой-то момент показалось, что есть мир Медведева, – говорит Сара Мендельсон (Sarah E. Mendelson), старший научный сотрудник отдела России и Евразии вашингтонского Центра стратегических и международных исследований. – Сложно сказать. Ясно, что контроль в руках Путина, – добавляет она. – Это, безусловно, затрудняет работу дипломатов'.
     С тех пор, как 7 мая Медведев вступил в должность после выборов, проведенных без участия серьезных кандидатов оппозиции, поскольку им либо отказали в регистрации либо ограничили средства ведения предвыборной кампании, Соединенные Штаты и другие страны относились к нему как к главе государства. Несмотря даже на то, что было ясно: Путин в качестве премьер-министра останется если не фактическим лидером, то доминирующей политической силой.
     Но из-за войны в Грузии заниматься этим притворством стало затруднительно. В то время, как первые российские военнослужащие, танки и ракеты входили 8 августа в Южную Осетию и Грузию, Буш дважды лично требовал объяснений у Путина, вместе с которым они были в Пекине – сначала на официальном приеме, а затем на церемонии открытия Олимпиады.
     На следующий день он говорил с Медведевым по телефону; после этого американо-российские переговоры шли между государственным секретарем Кондолизой Райс и министром иностранных дел Сергеем Лавровым, в то время, как посреднические усилия возглавили президент Франции, канцлер Германии Ангела Меркель и другие политики.
     Французский чиновник, рассказавший о переговорах в Москве с участием Саркози, заявил, что Медведев не собирался оправдываться за действия России в Грузии, однако он был более сдержан и спокоен, чем резкий и недоброжелательный Путин.
     Саркози рассказал Бушу, что Медведев 'относился ко всему менее эмоционально'. Высказывания Путина о Грузии и ее президенте Михаиле Саакашвили, получившем образование в США, были восприняты как практически неприкрытая ненависть.
     Еще один признак того, что власть Медведева ограничена, появился до кризиса в Грузии – после того, как российский президент вместе с другими лидерами группы восьми промышленно развитых стран подписал на встрече в Японии заявление, критикующее Зимбабве за бутафорские выборы, проведенные после нескольких недель насилия. Несколько дней спустя Россия кардинально изменила свой курс, воспользовавшись правом вето в Совете Безопасности ООН, чтобы заблокировать действия, призванные наказать власти Зимбабве за их позицию.
     Возможно, подчеркивая различия между российскими лидерами, официальные лица Европы и США стремятся возвысить Медведева, который воспринимается как более склонный к компромиссам партнер по переговорам. Кроме того, Америка пытается его уколоть. 'Сначала президент Медведев – это было всего несколько недель назад – изложил очень обнадеживающее видение взаимодействия России с остальным миром, видение России, которую уважают и принимают на равных благодаря ее коммерческой деятельности, научным достижениям и культуре, – заявила Райс на этой неделе в интервью CBS News. – И когда вместо этого совершаются действия, напоминающие совсем другую эпоху, когда у Советского Союза не было ничего, кроме военной мощи – это воистину печальное положение дел для России'.
     Министра обороны Роберта Гейтса, бывшего директора Центрального разведывательного управления, спросили, остается ли Путин в России главным даже в качестве премьер-министра. 'Насколько я понимаю, в данный момент власть принадлежит ему', – сказал Гейтс в воскресенье в интервью ABC News.
     'Путин делал много намеков на то, что он позволит президенту сохранить властные полномочия, что Медведев будет главным, что именно он будет вести Россию вперед, – сказал Гейтс. – Шаги, которые он предпринял, пересаживаясь из президентского кресла в премьерское, а также в последние недели, и теперь, безусловно, в Грузии, – все это, по крайней мере, по моему мнению, означает, что у руля стоит, скорее, Путин, чем кто-либо другой'.
     Даже в том, что касается внутренней политики, русские дают противоречивые сигналы о том, кто у них главный. В первые дни конфликта государственные СМИ сосредоточили внимание на Путине, но затем выдвинули на первый план Медведева, который в понедельник -точно так же, как 9 августа Путин – выступил с жестким заявлением во Владикавказе, базе российских войск, действующих в Грузии.
     При участии Стивена Эрлангера (Steven Erlanger), Париж

Интервью: Президент Грузии продолжает вести огонь

'Они плохо одеты, плохо оснащены, многие из них пьяны. Их просто очень много'

     Сейчас полночь, но у президента Грузии работа в разгаре. Давая интервью в своей похожей на крепость резиденции на холме в центре Тбилиси, одетый в синий костюм и голубой шелковый галстук президент отвечает на вопросы на французском и английском языке, обменивается текстовыми сообщениями с помощником и рассуждает на самые разные темы – от нынешнего и давних исторических столкновений с Россией до количества выданных в прошлом году в Крыму российских паспортов (177000). Он по имени называет европейских министров иностранных дел, говорит о Джоне Маккейне (John McCain) и его жене, которую скоро ожидают в Тбилиси с гуманитарной миссией, и о недавней пятичасовой встрече с госсекретарем Кондолизой Райс (Condoleezza Rice). В его голосе звучат самые разные нотки – от угроз до неприкрытого сарказма.
     Саакашвили признается, что спит четыре часа в сутки. Неприятный порез на его правой руке, который он получил, когда охрана президента на прошлой неделе в городе Гори швырнула его на землю, прикрывая от пролетавших над ними российских бомбардировщиков, только начинает заживать. 'Мы переживаем решающий момент, – заявляет он, говоря резко и быстро, – нам необходимо оставаться сильными и показать народу, что мы сильны. И мы будем стоять до конца. Мы будем сопротивляться [России]. Мы выдавим их со всей нашей территории'.
     Вместе с тем, президент признает, что положение отчаянное. 'Это жестокая борьба. Мне не доставляет удовольствия быть лидером страны в военное время.' Но вместо нанесения ответных ударов на поле боя, заявляет он, мы может убедить Россию уйти одним-единственным способом – 'бить там, где больно', то есть, по банковским счетам на Западе. А на вопрос о российской армии Саакашвили отвечает с издевкой и сарказмом: 'Они не в состоянии вести новую 'холодную войну'. Они плохо одеты, плохо оснащены, многие из них пьяны. Их просто очень много'.
     На вопрос о решении Грузии начать две недели назад наступление на осетинские позиции в Цхинвали, которое, как считают некоторые обозреватели, дало России повод для вторжения, он отвечает так: 'У нас не было выбора. Выбор был такой: либо сопротивляться, либо не сопротивляться – и наблюдать за тем, как Россия захватывает нашу территорию и движется в сторону столицы'. Амбиции России, объясняет он позднее, не ограничиваются Южной Осетией. 'Им нужна вся Грузия, – говорит Саакашвили, – они увидели, что мы здесь процветаем, и решили положить этому конец'. И конечно, существует также международное измерение. Русские, заявляет он, думают, что 'освобождают Грузию от нашего ужасного прозападного политического класса'. На самом деле, они надеялись на то, что российское вторжение заставить грузин подняться и свергнуть его, говорит Саакашвили. 'Это была их стратегическая ошибка. Политиков так не уничтожают. Это их только усиливает.'
     'Что нам делать, просто наблюдать? Нас никто не простил бы за это. Я знаю, с этой армией воевать невозможно, но мы не могли просто уступить. У нас не было выбора.' Вместе с тем, он признает: 'У меня не было достоверных разведданных. Да и моих друзей тоже'. Саакашвили говорит, что ожидал нападения, но думал, что это произойдет двумя неделями позже в Абхазии, а не в Южной Осетии.
     'Сейчас, – заявляет он, – русские продолжают оккупацию, но в иной форме. Они уходят из Гори, но продвигаются вперед в других местах. Сейчас все полностью зависит от доброй воли русских. Зачем им отходить назад? Они не несут никакого наказания за то, что делают'. Он высказывает претензии по поводу достигнутого при международном посредничестве соглашения о прекращении огня, называя его 'двусмысленным и очень слабым'. Он говорит, что никогда не надеялся на американское военное вмешательство, но ожидал, что Америка 'скажет России нажать на тормоза и прекратить это'.
     Тем не менее, Саакашвили не теряет надежды. 'На отражение агрессии требуется время. Но они должны знать, что это произойдет.' Однако 'Грузия в одиночку не в состоянии отразить российскую агрессию. Настоящее решение состоит в том, чтобы не дать России остаться безнаказанной. Они убеждены в том, что через какое-то время мир просто забудет о том, что здесь произошло. Этого нельзя допустить'.

Первые шаги аннексии

Москва, чтобы оправдать ввод своих оккупационных войск в Мегрелию (регион в Западной Грузии), предлагает гражданство России уже жителям этого региона

     В сентябре 1939 года Адольф Гитлер издал приказ о вторжении в Польшу, обосновав это решение тем, что 'поляки жестоко притесняют проживающих в Польше этнических немцев, поэтому мы обязаны защитить их'. За месяц Германия оккупировала Польшу. А 7 августа 2008 года на основе почти идентичных заявлений оккупационные войска вторглись на территорию Грузии, объяснив это тем, что они 'пришли защитить проживающих в конфликтных регионах своих граждан и миротворцев'.
     Правда, эти два факта отдалены друг от друга временем и нынешняя обстановка тоже выглядит иначе, но ясно, что как тогда Гитлер, так и ныне Медведев-Путин движимы имперскими целями. В этом случае заслуживает внимания еще один момент – цивилизованный мир не допустит оккупации Грузии Россией. В августе 2008 года главной причиной вторжения российской армии в Грузию стала 'защита граждан России'. Во всяком случае, в Кремле свои действия оправдывают именно этим.
     А все началось с того, когда Москва начала выдавать российские паспорта проживающему в Абхазии и Цхинвальском регионе населению. Об этом много писалось, но власти Грузии практически не реагировали на эту массовую российскую паспортизацию. Правда, звучали заявления, часто весьма острые, но реально ничего не делалось. Никто не стал слушать и экспертов, которые призывали остановить эту подозрительную инициативу Кремля. А сегодня мы пожинаем горькие плоды нашего молчания. Москва заявляет, что она 'защитила своих граждан от грузинской агрессии'.
     После грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов Россия приступила к осуществлению, как отмечают сами ее представители, одной из главных своих задач – паспортизации населения. Соответственно в течение последних пятнадцати лет почти 80 процентов жителей Абхазии и Южной Осетии стали гражданами России. Этот шаг российская сторона объяснила тем, что 'владельцы старых советских паспортов не могли перемещаться в другие страны'.
     Правда, определенная часть жителей конфликтных регионов приняла гражданство России добровольно, но эта кампания носила в основном насильственный характер, что и позволило Москве реализовать свой замысел. Позже паспортизация приняла явно политический характер. Депутаты Государственной Думы и представители российского правительства всегда открыто заявляли, что, в случае попытки грузинской стороны решить проблему конфликтных регионов силовыми методами, со стороны России последует жесткий ответ. 'Большинство жителей Южной Осетии и Абхазии – граждане России, поэтому Россия обязана защитить своих граждан всеми существующими средствами', – такое заявление не раз озвучивали в политических кругах РФ.
     Тогда грузинские эксперты единогласно заявляли, что паспортизацию населения в Южной Осетии и Абхазии Москва использует в своих интересах в качестве фактора, препятствующего урегулированию конфликта. Они считали, что эти политические рычаги нужны Москве для того, чтобы не допустить их мирного разрешения.
     Паспортизация населения конфликтного региона проводилась ускоренными темпами и в эти дни. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что грузинская военная полиция в автомашине российского высокопоставленного чиновника в Цхинвали обнаружила около двух тысяч паспортов, заранее заполненных на имя граждан осетинской национальности. По существующей версии, этими паспортами Москва намеревалась искусственно увеличить количество своих граждан в этом регионе. По заключению экспертов, паспорта напечатаны в одно и то же время и ни один из них не имеет реального владельца, поскольку на них отсутствует их личная подпись. Номера паспортов последовательны, но даты их выдачи совершенно разные.
     А теперь Москва, чтобы оправдать ввод своих оккупационных войск в Мегрелию (регион в Западной Грузии), предлагает гражданство России уже жителям этого региона. По имеющимся сведениям, российские военнослужащие проводят соответствующую пропагандистскую работу среди местного населения.
     'После того, как российские оккупационные войска вступили в Мегрелию, их военнослужащие призывают нас принять гражданство России, после чего также будут защищать нашу безопасность, как это сделали в Цхинвальском регионе. Один из военнослужащих в беседе со мной отметил, что от Кремля поступило распоряжение о предоставлении местным жителям гражданства России по упрощенной схеме. Это даст им повод для осуществления оккупации Мегрелии', – сообщил нам один из жителей города Зугдиди.
     На сегодня эта пресловутая паспортизация уже дала свои результаты. Хотя еще в 2005-06 годах в самой Российской Федерации делались прогнозы относительно активизации Путина и возможного возобновления военных действий в Южной Осетии, эти прогнозы звучали также всего за два месяца до начала военных действий, об этом говорили как российские, так и грузинские эксперты.
     'Мы считаем, что любая попытка вторжения в Грузию для России станет катастрофой. Грузия не является просто слабым и бедным соседним государством, которое с трудом преодолело разруху и строит демократическое общество. Грузинский народ – многовековой друг и духовный брат России. Удар по Грузии явится преступлением перед историей и государственностью России. Это будет ударом прямо в сердце России, за последствия которого будут расплачиваться будущие поколения. Агрессия против Грузии непременно станет детонатором для новой кавказской войны. Пламя этой войны коснется не только Грузии и других стран Южного Кавказа, но и достигнет Северного Кавказа России. Попытка перебросить войну в Закавказье – очевидное признание того, что военно-политическое руководство России осознало тупик чеченской войны. Вместо начала мирных политических переговоров мы видим необратимую эскалацию конфликта.
     Мы призываем Совет Федерации не давать разрешения на вторжение в Грузию, не брать на себя тяжелейшую историческую ответственность за эту авантюру. Призываем западные государства, четко и недвусмысленно потребовать от России не допустить агрессии против Грузии', – было сказано в 2005 году в заявлении общественного комитета России 'За прекращение войны и установление мира в Чеченской Республике'.

Почему Саакашвили не Милошевич

NO COMMENTS

     Многие в Сербии оказались перед дилеммой: поддержать братскую Россию (без которой Косово бы уже давно было международно признанным государством) или Грузию, желающую сохранить территориальную целостность, так же как и Сербия в случае с ее южным краем. И хотя от нас никто не требует высказаться, наша моральная обязанность – не молчать. Мы должны показать, что Сербия недвусмысленно поддерживает Россию, не ставя под вопрос суверенитет и целостность ни одной страны, в том числе – и Грузии. Да и зачем, если президент России Дмитрий Медведев подчеркнул, что его страна уважает суверенитет Грузии.
     Сербия должна поддержать шаги России по установлению в Грузии продолжительного, справедливого мира. Такова же и ее обязанность в регионе в соответствии с международными соглашениями о миротворческих операциях в Абхазии и Южной Осетии. Кроме того, Сербия не имеет права молчать о том, что устроил официальный Тбилиси под громкие аплодисменты Вашингтона и более умеренные рукоплескания Брюсселя. А ситуация ясна. Саакашвили, дабы силой решить свою «косовскую проблему», атаковал Южную Осетию и миротворцев из России, чтобы те ему не мешали.
     Я уверен, что стоило бы Сербии напасть на миротворцев КФОР, чтобы ликвидировать ложное «государство Косово», – эффект бумеранга для Белграда не заставил бы себя ждать. Но по отношению к Грузии используют другие стандарты. Она же региональный союзник США, и ей разрешено все, что даже демократической Сербии, Сербии без Милошевича, никогда не позволят! Она находится под защитой «международного права», которое для Вашингтона и Брюсселя важнее права, покоящегося на Хельсинкском соглашении и Уставе ООН.
     Показательно, что действия России оспаривают те страны, которые от «балканской Грузии», Сербии времен Милошевича, защищали балканских «осетин» – косовских албанцев. Обвинения в адрес Москвы из Вашингтона и Брюсселя звучат еще циничнее, если вспомнить, что именно США и НАТО в случае с Косово растоптали принцип территориальной целостности. Но для Запада Сербия и Грузия – не одно и то же: поэтому югоосетины не могут получить право на самоопределение. Грузия для США, ЕС и НАТО – это не Сербия, чтобы ее каждый разрывал на куски как хочет, а государство-союзник, в чьей территориальной целостности никто не смеет сомневаться.
     Вместе с тем Запад, известный как борец за демократию, молчит в отношении августовского военного преступления грузинских властей, по приказу которых за два дня уничтожено 70% общественных и жилых объектов в Цхинвале, убито почти 2000 человек и изгнано 34 000 мирных жителей. Для неосведомленных, русофобов и поклонников Запада: это половина всего населения Южной Осетии.
     Поэтому цинично выглядит факт, что никто в мире не пожалел осетин. Милошевича, хотя он в Косово и Метохии использовал только полицию, западные политики и СМИ назвали «балканским мясником». А для Саакашвили за грубое использование всей военной мощи Грузии даже подходящего прозвища не нашли. Не назвали даже обычным националистом.
     Сербия должна недвусмысленно поддержать Россию и ее усилия сохранить мир на Кавказе и впредь упреждать любые попытки геноцида незащищенного народа Южной Осетии.
     Ненад Попович, член Главного совета Демократической партии Сербии

Косово развязало России руки
     «Я обеспокоен. Принципиально осуждаю грузинское нападение на Южную Осетию, убийства гражданских лиц на ее территории и массированное использование российской армии. Я опечален тем, что реальность не воспринимается такой, какова она есть, снова и снова возникают определенные мифы, снова идет некая игра вокруг этой трагической ситуации, а она в любом случае действительно трагична для миллионов людей на Кавказе. Ведь жертвами всегда становятся простые люди, а не политики.
     То, что произошло с Косово, дало России дополнительные аргументы для ее акции. Боюсь, что с последствиями этого прецедента мы будем встречаться еще долго. И не только на Кавказе».
     Президент Чехии Вацлав Клаус

Поперек планеты всей

     Вчера Россия продемонстрировала, что не намерена идти на какие-либо компромиссы в нынешнем противостоянии с Западом. НАТО получило от Минобороны РФ уведомление о полном прекращении военного сотрудничества с альянсом, а российские военные на въезде в Гори задержали посла Франции в Грузии. Наконец, сходы абхазского и осетинского народов призвали Россию признать независимость этих республик, и глава МИД РФ Сергей Лавров дал понять, что этот призыв услышан. Уже в понедельник соответствующее решение могут принять обе палаты российского парламента.
     Весь вчерашний день российские власти последовательно показывали, что не собираются отступать от конфронтации с США и Западом в целом и угрозы никаких санкций Москву не пугают. Наоборот, Москва ответила на все предупреждения в свой адрес, последовательно продолжая курс на обострение – реагируя не только на критику в свой адрес в связи с ситуацией в Грузии, но и на подписание соглашения между США и Польшей о размещении ракет-перехватчиков.
     Глава МИД РФ Сергей Лавров выступил вчера с отповедью НАТО, отвечая на заседание совета министров иностранных дел альянса, решившего «не продолжать отношения с Россией как обычно». Министр объявил, что сотрудничество НАТО и России Брюсселю нужно намного больше, чем Москве. «Помощь России для НАТО является критической,– заявил министр.– После известного заседания НАТО, где был принят документ по отношениям с Россией, к российской стороне обращались члены альянса и шептали на ухо: «Надеемся, вы не прекратите сотрудничество по Афганистану»». Исходя из этой позиции, Сергей Лавров выдвинул ультиматум в адрес Североатлантического альянса, предложив ему выбирать между Грузией и Россией: «Если эти приоритеты идут в сторону безоглядной поддержки обанкротившегося режима Саакашвили и если цена, которую они готовы заплатить, это разрыв отношений с Россией,– это не наш выбор». Между тем вчера МИД Норвегии, Эстонии и Латвии сообщили, что они получили уведомления от российского Минобороны о том, что Москва прекращает военное сотрудничество с НАТО. Позже эту информацию подтвердила пресс-секретарь альянса Кармен Ромеро.
     Сергей Лавров также в очередной раз повторил, что президент Грузии Михаил Саакашвили сам нанес удар по территориальной целостности своей страны. «Мы не пытаемся организовать инсценировку (признания Южной Осетии и Абхазии со стороны других государств.– «Ъ»),– заявил Сергей Лавров.– Мы с уважением относимся к членам международного сообщества, и делать инсценированные демарши не в нашей политической культуре». Фактически это означало, что Россия готова признать независимость обеих республик в одиночку. Тем более что парламенты обеих непризнанных республик еще в среду утвердили обращения к РФ о признании их независимости. А вчера всенародные сходы осетинского и абхазского народов в Цхинвали и Сухуми одобрили их. Учитывая, что президент Дмитрий Медведев уже неоднократно заявлял, что Москва поддержит решения народов Южной Осетии и Абхазии, это может означать, что Россия готова к признанию обеих республик. Госдума и Совет федерации назначили на понедельник экстренные заседания, на которых будет рассматриваться вопрос о признании. Источники в аппарате Союзного государства России и Белоруссии сообщили «Ъ», что в настоящее время прорабатываются разные сценарии патроната России над двумя республиками, один из которых – включение Абхазии и Южной Осетии в Союзное государство России и Белоруссии. Правда, для этого как минимум понадобится, чтобы Цхинвали и Сухуми были признаны еще и Минском.
     Сергей Лавров также заявил, что Россия в полной мере выполняет мирный план, разработанный президентом Франции Никола Саркози. Напомним, согласно документу, Россия должна отвести свои войска в Южную Осетию и не продвигаться вглубь грузинской территории дальше чем на 10 км. Французские и немецкие дипломаты, пытающиеся выступать в роли адвокатов России на Западе, вчера сообщали, что Москва пообещала завершить отвод войск до 24.00 пятницы.
     Между тем российская сторона вчера продемонстрировала, что вовсе не дорожит заступничеством Франции и Германии. Так, на подъезде к Гори российскими миротворцами был задержан посол Франции в Грузии Эрик Фурнье. По сообщению AFP, в течение трех часов дипломату не позволяли проехать в Гори. Комментируя проиcшедшее, замначальника Генштаба РФ Анатолий Ноговицын заявил, что посол сам виноват, поскольку должен был заранее уведомить российских военных о своей поездке. Генерал-полковник Ноговицын отметил, что председатель ОБСЕ глава МИД Финляндии Александр Стубб избежал вчера подобных неприятностей, поскольку заранее предупредил российских военных о своем приезде в Гори.
     Тем не менее претензии к ОБСЕ у России тоже есть. Генерал-полковник Ноговицын вчера заявил, что сотрудники полевой миссии ОБСЕ были уведомлены о предстоящем вторжении Грузии в Цхинвали, однако не предупредили об этом российских миротворцев. Обвинение вчера же было опровергнуто официальным представителем организации Михаилом Евстафьевым: «Ни штаб-квартира ОБСЕ, ни миссия ОБСЕ в Грузии не располагали никакой информацией о намерениях сторон использовать военную силу. Миссия ОБСЕ в Цхинвали функционировала до тех пор, пока не удалось эвакуировать сотрудников, что произошло только в пятницу, 8 августа».
     Своими очередными демаршами Россия дает понять, что вовсе не собирается убеждать в чем-то даже те страны и организации, которые пока не выступали с критикой в ее адрес. Судя по всему, теперь мяч находится на стороне США – на ответ у них есть ровно три дня, до понедельника, когда Дума и Совет федерации соберутся на свои заседания.

«Мы до последнего убеждали Грузию не делать этого»

Новый посол США в России дал первое интервью

     Новый посол США в России ДЖОН БАЙЕРЛИ прибыл в Москву в начале июля, а ровно через месяц началась война в Грузии. В своем первом интервью российским СМИ он рассказал корреспонденту «Ъ» АЛЕКСАНДРУ Ъ-ГАБУЕВУ о том, какими будут отношения между Россией и США после войны.

     – Отношения между Россией и США переживают крайне непростое время, прежде всего – из-за ситуации в Грузии. Как в Вашингтоне оценивают причины конфликта?
     – Действительно, это сложное время для российско-американских отношений. Я работаю в этой сфере большую часть своей жизни и видел как очень благоприятные периоды в наших отношениях, так и кризисные ситуации. Главный вывод, который я сделал, состоит в том, что на наших странах лежит особая ответственность, что наши отношения должны способствовать стабильности во всем мире. Дело не только в нашем ядерном статусе, но и размерах наших территорий и способности вместе способствовать решению таких задач, как нераспространение ядерного оружия, борьба с международным терроризмом, потеплением климата, бедностью. Именно поэтому крайне важно, чтобы и в периоды напряженности в наших отношениях мы продолжали диалог.
     Что касается ситуации в Грузии, то прежде всего я хочу сказать, что как представитель американского народа и просто как человек я глубоко сожалею о гибели людей и тех страданиях, которые мы видим со всех сторон этого конфликта. Невозможно остаться равнодушным при виде людей, оплакивающих своих близких, оплакивающих погибших солдат. С самого начала мы повторяли, что силой этот конфликт не решить. Вплоть до самого последнего момента мы убеждали грузинскую сторону не идти на это. А сейчас мы убеждаем российскую сторону уважать соглашение о прекращении огня и вывести свои войска с грузинской территории.

     – Никто из первых лиц США вроде президента Буша и госсекретаря Райс никогда не критиковал обстрел Цхинвали. Означает ли это, что США поддерживают подобные действия?
     – Тот факт, что мы очень настойчиво убеждали грузинскую сторону не идти на этот шаг, ясно говорит о том, что мы не хотели, чтобы все это произошло. Многие годы мы вместе с Россией были вовлечены во всевозможные международные механизмы вроде группы друзей генсека ООН по Грузии по разрешению этих замороженных конфликтов на грузинской территории. И мы не хотели перехода к насилию и использованию силы – эту позицию США четко обозначили. Мы видим, что российские войска вполне обоснованно ответили на нападение на миротворцев РФ в Южной Осетии. Но теперь эти силы перешли на грузинскую землю, и территориальная целостность Грузии оказалась под угрозой.

     – То есть реакция России в связи с нападением на миротворцев была законной, а незаконным был выход российских войск за пределы зоны конфликта?
     – Мы видели разрушение гражданской инфраструктуры, а также призывы некоторых российских политиков сменить демократически избранное правительство Грузии. Некоторые ставят под вопрос территориальную целостность Грузии. Вот почему мы считаем, что Россия зашла слишком далеко. Да мы не одни так считаем – эту позицию разделяют многие члены международного сообщества.

     – Кондолиза Райс говорит, что Россия отреагировала неадекватно. А какой, на ваш взгляд, должна была быть адекватная реакция России?
     – Сейчас для России важно соблюдать мирный план из шести пунктов, предложенный президентом Франции и подписанный всеми сторонами в конфликте. И чем скорее российские войска отойдут к рубежам, на которых они находились до начала конфликта, тем скорее мы сможем ввести в зоны конфликта международных наблюдателей, а затем, возможно, и международных миротворцев, а потом начать работать над урегулированием конфликтов.

     – То есть присутствие международных миротворцев в Южной Осетии необходимо?
     – Это должно произойти на более позднем этапе. Сейчас ОБСЕ согласовала отправку первых 20 наблюдателей в зону конфликта в кратчайшие сроки. Мы надеемся, что к ним скоро присоединятся еще 80-100 международных военных наблюдателей. Все говорит о том, что нужны объединенные международные усилия, чтобы разрешить этот конфликт.

     – Каким США видят реализацию шестого пункта мирного плана президентов Медведева и Саркози? Россия утверждает, что решить вопрос о безопасности Абхазии и Южной Осетии можно только путем изменения их статуса.
     – Процесс должен начаться с признания территориальной целостности Грузии в пределах ее международных границ. Решение должно также учитывать принцип самоопределения наций. Вот с чего должен начаться диалог, в котором должны участвовать Россия, Грузия, такие страны, как США, Евросоюз, власти Абхазии и Южной Осетии. Но все мы должны исходить из того, что территориальная целостность Грузии признана международным правом.

     – Названные вами принципы явно противоречат друг другу.
     – Невозможно не заметить, что эмоции после этого трагического конфликта очень накалены. Очень сложно начать этот процесс и сложно довести его до конца, но мы должны видеть разрешение конфликтов как достижимую и возможную цель.

     – Может ли процесс урегулирования происходить по тому же сценарию, что между Сербией и Косово?
     – Наша позиция заключается в том, что Косово – это совершенно особый случай, который не может служить прецедентом. Природа и последовательность событий, которые привели к независимости Косово, были сами по себе беспрецедентными. Косово девять лет управлялось ООН. За это время способность края к самоуправлению была доведена до нынешнего уровня. Два года продолжалась работа под эгидой ООН, направленная на то, чтобы защитить этнические меньшинства, сохранить культурное наследие. Поиск взаимоприемлемого решения продолжался многие годы, но спустя 11 лет интенсивных переговоров все возможности были исчерпаны. Независимость Косово была сразу признана множеством стран, сейчас их почти 50, включая подавляющее большинство членов ЕС. А в Южной Осетии насилие только что закончилось, и эмоции еще не остыли.

     – После геноцида в Косово территориальная целостность Сербии не была исходным пунктом на переговорах. Почему этот принцип должен ставиться во главу угла теперь?
     – Я не думаю, что вы можете сравнивать прекрасно документированные примеры этнических чисток, которые стали результатом действий режима Милошевича, с тем, что происходило в Южной Осетии и Абхазии. То, что случилось в этих регионах в начале 1990-х, и то, что произошло сейчас,– это, конечно, ужасная трагедия. И надо расследовать все, что происходило, причем со всех сторон. Вот почему нужно международное вмешательство. Но я не думаю, что эти ситуации сопоставимы.

     – Повлияет ли конфликт в Южной Осетии на решение декабрьского совета НАТО, где будет рассматриваться просьба Грузии о предоставлении ей плана действий по членству (ПДЧ)?
     – Сейчас еще слишком рано об этом судить. Я думаю, что серьезное влияние окажет то, насколько Россия будет уважать свои обещания и насколько быстро она выведет свои войска. Свою роль сыграет и выполнение грузинской стороной своих обязательств. На встрече НАТО в Брюсселе США поставили подпись под заявлением, в котором ясно говорится, что все члены альянса поддерживают стремление Грузии присоединиться к ПДЧ, и мы и наши союзники по НАТО намерены серьезно рассмотреть этот вопрос в декабре, принимая во внимание, что именно будет происходить с нынешнего момента и до декабрьской встречи.

     – Является ли соглашение о размещении противоракет США в Польше ответом на кризис в Грузии?
     – Первое, что надо сказать об объектах ПРО,– они призваны защитить Европу от угроз с Ближнего Востока, от стран вроде Ирана. Они не направлены против России. Мы четко слышим российскую озабоченность, что эти объекты могут стать элементами более глобальной системы, которая может быть направлена против России. Это не так, но мы не игнорируем ваше беспокойство. Вот почему нами был установлен диалог, где мы обсуждаем некоторые меры транспарентности, которые, как мы надеемся, позволят рассеять опасения России. Я знаю, что российское правительство хочет возобновить эти переговоры, и надеюсь, что мы это сделаем очень скоро. Мы предложили России стать нашим партнером по созданию глобальной системы ПРО, и это было четко отражено в Сочинской декларации.

     – Кстати, об угрозах с Ближнего Востока. Как полагают в Вашингтоне, может ли пострадать диалог между Россией и США по Ирану из-за последних событий?
     – Россия – это очень ценный партнер в переговорном процессе по иранской ядерной программе. Особенно ценно то, что у Москвы хороший контакт с иранским руководством. Но все это не одолжение кому-то со стороны России, ведь она сама защищает свои национальные интересы, потому что не заинтересована в Иране, вооруженном атомной бомбой.

     – Отразится ли конфликт в Грузии на экономических отношениях с США и на перспективах присоединения России к ВТО?
     – США четко высказываются за вхождение России в ВТО. Мы уверены, что это отвечает интересам самой России и всего мира. А экономические отношения между Россией и США, которые развиваются очень динамично, могут служить неким громоотводом при политических неурядицах между Москвой и Вашингтоном. Но американские инвесторы сейчас глядят на ситуацию вокруг России с тревогой и задаются вопросами.

     – Вы не первый раз в России и хорошо ее знаете. В США не опасаются, что под давлением со стороны Запада Россия скатится к изоляционизму?
     – Действительно, большая часть моей карьеры связана с Россией и бывшим СССР. Быть послом – большая честь, но для меня служить в России – это особая привилегия. Мой отец был единственным американским солдатом, который послужил и в советской армии во время второй мировой войны. Он был одним из десантников, которые высадились в Нормандии в 1944 году, но затем он был взят в плен немцами. Отец бежал из плена в начале 1945 года. Дело было на территории современной Польши. Его подобрала советская часть, и он сражался в ее рядах, пока не получил ранение. Отца эвакуировали в военный госпиталь, где ему повезло – он имел честь встретиться с маршалом Жуковым, который помог ему вернуться в США через Москву.
     Как я уже говорил, у меня есть опыт работы в кризисных ситуациях, в периоды напряженности в наших отношениях. В то же время я был свидетелем тесного сотрудничества между нашими странами. Мы видим необходимость сотрудничать с Россией, потому что Америке проще достичь стоящие перед ней цели и решить проблемы, с которыми она сейчас сталкивается, имея Россию в качестве партнера. США и Россия должны выстраивать свои отношения ответственно, потому что от этого зависит стабильность не только в наших странах, но и во всем мире. И сейчас мы не хотим, чтобы Россия изолировалась от мира. В истории уже были такие периоды, и они для мира хорошо никогда не кончались.

Два рейтинга пара

Социологи подвели итоги 100 дней президентства Дмитрия Медведева

     Военный конфликт в Грузии, став своеобразным завершением первых 100 дней президентства Дмитрия Медведева, усилил его популярность среди своих граждан. Рейтинг премьера Владимира Путина на этой волне тоже укрепился. Такие настроения в обществе фиксируют ведущие социологические службы России. При этом Дмитрия Медведева россияне хоть и признают самым главным начальником страны, но самым популярным политиком для них остается Владимир Путин.
     Особого взлета популярности «операция по принуждению к миру» не принесла ни господину Медведеву, ни господину Путину. Но это потому, как считают социологи, что рейтинги как у того, так и другого были «запредельными» еще до нынешнего обострения грузино-осетинского конфликта. В силу этого, по данным соцопросов аналитического «Левада-центра», в июле деятельность президента Медведева одобряли 70% россиян, теперь же одобряющих – 73%. Точно такой же прирост и у премьера Путина: месяц назад его работу одобряли 80% опрошенных, теперь – 83%.
     Впрочем, в сравнении с тем, как россияне доверяли будущему президенту зимой, августовская популярность Дмитрия Медведева существенно выше. В январе его деятельность, по соцопросам ВЦИОМ, одобряли 64% россиян, теперь – 76%. Не доверяют ему лишь 5% россиян, и еще 3% за прошедшие месяцы успели в нем разочароваться. Особо доверительное отношение к президенту (77-78%) испытывают молодые и пожилые: те, кому от 18 до 44 лет, и те, кто уже старше 60 лет. Средний возраст (45-59 лет) реагирует несколько сдержанно, и доверяющих здесь 73%. Самые ценные качества нового президента, которые успели оценить россияне за те 100 дней, что прошли после его инаугурации 7 мая, это, как выяснили эксперты ВЦИОМ, ум и интеллект. Такого мнения придерживаются 44% граждан. Для 31% важнее профессионализм президента, для 23% – уравновешенность и активность. Кроме того, в обществе сложились три равновеликие (по 13%) группы, которые отмечают в господине Медведеве «близость к народу и умение понимать его нужды», «решительность и смелость», «простоту и скромность».
     В целом же, как подчеркивает гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров, для россиян на протяжении последних 15 лет «главным официальным лицом России остается президент». Это мнение, по словам господина Федорова, неизменно и не зависит от того, что «президентом стал Дмитрий Медведев». Но самым популярным политиком среди россиян остается Владимир Путин. Именно его чаще других (55%) вспоминают россияне, когда во время опросов им предлагают назвать пять-шесть политиков, вызывающих симпатии. Дмитрий Медведев на втором месте – 40%.
     При этом, как выяснили эксперты «Левада-центра», все меньше остается россиян, для которых все еще непонятно, в чьих же руках теперь реальная власть – в медведевских или в путинских. Затрудняются сказать что-либо определенное 10% опрошенных, хотя в начале года их было 16%. А для 14% россиян в августе стало очевидным, что реальная власть в руках президента Медведева. В июле так думали 9%. По телерепортажам о грузино-осетинском военном конфликте, как утверждает пресс-секретарь «Левада-центра» Олег Савельев, россияне поняли, что президент Медведев способен быть жестким и в то же время уравновешенным, он может предъявлять юридически безупречные претензии грузинской стороне и при этом «устраивать Грузии выволочки, не избегая грубых слов». Россиян это могло, с одной стороны, убедить в том, что Дмитрий Медведев – самостоятельный политик, а, с другой стороны, в том, что Владимир Путин все меньше опекает своего преемника. Во всяком случае, в июле 36% граждан не сомневались, что господин Путин не выпустил из своих рук реальной власти. Теперь в этом уверены лишь 26%.
     Тем не менее большинство граждан, по данным «Левада-центра», все равно верит, что власть сейчас «в равной степени в руках обоих». И «операция по принуждению к миру» лишь укрепила в обществе это мнение, которого в июле придерживались 47% граждан, а теперь 49%. Более того, никак не изменилась доля тех, по мнению которых президент Медведев «в точности продолжает политику Путина». И в июле, и в августе так считали 31% россиян. На этом фоне с 51% до 55% стало больше тех, для которых новый президент «в основном продолжает» политику бывшего президента. В то же время с 11% до 7% понизилась доля тех, кому казалось, что президент Медведев «постепенно меняет политический курс». Все это означает, по словам Олега Савельева, что большинство в обществе не находит в отношениях президента и премьера соперничества и считает слаженной их совместную работу.

Грузинский бумеранг

     Маленькая победоносная война на кавказском фронте все очевиднее оборачивается для России большим поражением на западном общественно-политическом фланге. Лавры агрессора, которые заслуженно должны были бы украсить грузинского лидера, теперь передаются российской стороне, и все попытки официальной Москвы претендовать на почетную роль миротворцев разбиваются о действительность. А действительность полна двусмысленностей.
     Складывается впечатление, что против российского президента, уверяющего мировое сообщество в том, что наша операция «по принуждению к миру» завершена и мы по-прежнему готовы выступать гарантом стабильности на Кавказе, сегодня работает не только пропагандистский аппарат господина Саакашвили. Против интересов России сегодня работают и наши силовики, и наши марионеточные режимы. После завершения боев не прошло еще ни одного дня, чтобы с Кавказа не поступило сообщения об очередном сомнительном действии либо российских силовиков, либо вождей непризнанных республик. То наш генерал на территории Грузии публично заявляет о том, что он лично заезжал на джипе на окраины Тбилиси для разведки. То федеральные силы запрещают комиссии ПАСЕ посетить грузинский город Гори, не пускают туда же грузинских журналистов и даже задерживают французского посла. То представитель Следственного комитета при Генпрокуратуре признается, что их бригаду в Цхинвали интересуют лишь факты совершения преступления грузинской стороной и не интересуют преступные действия осетинской стороны. То цхинвальские власти начинают демонстративный вывоз из Южной Осетии местных мирных жителей, которые имели несчастье быть грузинами по национальности. А господин Кокойты без тени смущения заявляет журналистам в Москве о том, что не допустит возвращения в грузинские села людей, которые там проживали испокон веку и которые страдают от этой войны не меньше, чем их соседи из осетинских сел. И все это происходит в то же самое время, когда Москва пытается доказать всему остальному миру, что к применению силы нас вынудила агрессия Грузии против мирных граждан, что в Южной Осетии усилиями Саакашвили начались геноцид и этнические чистки. Что после завершения миротворческой операции наши вооруженные силы возвращаются к местам своей дислокации.
     Если верить пропагандистским репортажам наших официозных СМИ, то, может, они и возвращаются. Но комиссия ПАСЕ натыкается на российский блокпост в 35 километрах от Тбилиси, и этот блокпост демонстрирует европейцам, кто хозяин на грузинской земле. К миротворчеству это уже не имеет ровным счетом никакого отношения хотя бы потому, что происходит далеко от зоны ответственности миротворческих сил и больше походит на самодеятельность залетных ковбоев на просторах чуждых прерий. Зато господину Саакашвили, кричащему на каждом углу о российских оккупантах, нашими военными подарен еще один яркий и убедительный пример.
     Сомнительными начинают выглядеть и наши гневные заявления о геноциде, устроенном грузинами, при том, что под охраной наших штыков этническими чистками теперь занялся Кокойты. И его никто из Москвы не одергивает, никто не грозит ему Гаагским трибуналом, хотя он заслуживает его не меньше, чем Саакашвили. Недавно Владимир Путин, комментируя последние события, процитировал одного из бывших американских президентов, который весьма показательно отозвался об одиозном лидере марионеточного режима в том смысле, что «он хоть и сукин сын, но это наш сукин сын». Судя по тому, как ведет себя господин Кокойты, Москва по отношению к нему руководствуется этим же принципом. Но беда в том, что подобные действия Кокойты, по сути, направлены против интересов России и работают лишь на агитпроп Саакашвили.
     Примерно в том же ключе ведет себя и абхазский лидер господин Багапш, расширяющий под шумок войны территорию своей непризнанной республики и потворствующий зачисткам грузинских сел, брошенным властями Тбилиси на произвол судьбы. Эти действия еще одного «нашего» никак не добавляют имиджу России положительных миротворческих штрихов. Добавляют лишь аргументов в копилку Саакашвили.
     Не особенно дорожат репутацией Москвы и наши генералы, дорвавшиеся до очередного театра военных действий. Вопреки публичным заявлениям верховного главнокомандующего, силовики продолжают топтаться вокруг Тбилиси, игнорируя международное общественное мнение и нисколько не заботясь о том, как это все отразится на будущем России. Но их бронетанковый турпоход по чужой суверенной территории отражается на российских интересах уже сегодня. Уже сегодня страна теряет миллиарды долларов, стремительно утрачивает доверие и репутацию, на создание которой президент Путин потратил восемь лет. Нас снова начинают бояться, нами начинают пугать. От нас опять отшатываются и приличные люди, и серьезные деньги. А нашему бизнесу на Западе, нашим государственным, да и частным средствам, размещенным там, снова становится неуютно. Ведь новая «холодная война» может заметно охладить не только теплые политические отношения, но и заморозить финансовые. Отсечь нас от цивилизованного мира, отбросить назад к режимам-изгоям. И тогда грузинский бумеранг, которым продолжают швыряться все, кому не лень – от силовиков до марионеток, достанет каждого россиянина. Кого деньгами, кого железным занавесом, а кого – повесткой на кавказский фронт.

Сергей Миронов, Председатель Совета Федерации:
     О возможной изоляции России

     Председатель Совета Федерации не считает реальной угрозу изоляции России в случае признания независимости Абхазии и Южной Осетии. «В современном мире мы все взаимосвязаны и взаимозависимы. У нас и у тех же США много общих глобальных угроз и вызовов, которым можно противостоять только сообща, есть обоюдные экономические и политические интересы», – сказал спикер.

О реакции США
     Причину реакции США на произошедшее, которую глава Совета Федерации охарактеризовал как «истерию», он видит в нежелании признавать за нашей страной «статус влиятельнейшего и сильнейшего игрока на мировой арене». Тем не менее Россия никому не позволит нарушать свои национальные интересы, и с ее интересами придется считаться, «нравится это кому-то или нет», заявил Сергей Миронов.
     Изменился мир, изменилась Россия, и это новые реалии, к которым все должны привыкнуть, считает Председатель Совета Федерации.

О ситуации вокруг Грузии
     Сергей Миронов назвал недостаточной гарантией возвращение ситуации в Южной Осетии к «статус-кво до 8 августа». По его словам, ситуация в отношениях «России и Грузии, а равно Грузии и существующих на ее территории непризнанных республик после 8 августа изменилась кардинально и необратимо». Тем более она изменилась после решения о прекращении военной операции по принуждению Грузии к миру, подчеркнул Председатель Совета Федерации.
     Сергей Миронов считает, что Россия должна «жестко настаивать на демилитаризации Грузии под международным контролем». Он полагает, кроме того, целесообразным создать буферную зону вдоль административной границы Южной Осетии по примеру Нагорного Карабаха. Такая полоса, контролируемая не только мотострелковыми частями, но и ВВС, по убеждению спикера Совета Федерации, должна исключать концентрацию грузинских войск у границы Южной Осетии, а тем более обстрелы ее территории.

О специальном военном трибунале
     Россия может и должна инициировать вопрос о создании специального военного трибунала по рассмотрению факта геноцида в отношении народа Южной Осетии. В настоящее время российские сенаторы работают во Владикавказе, побывали в Цхинвале. Парламентарии фиксируют свидетельства очевидцев из числа беженцев, а также миротворцев, находящихся в зоне конфликта. «Собранные факты пригодятся для международного суда», – сказал глава Совета Федерации.

О размещении американских систем ПРО
     Говоря о подписании соглашения между Польшей и США о размещении на польской территории систем ПРО, Сергей Миронов отметил, что это не случайно произошло именно сейчас. США и НАТО «ищут асимметричный ответ на реальное усиление России», считает спикер. «Сегодня мы в состоянии дать на приближение НАТО к российским границам адекватный ответ», – заявил он.
     В связи с этим Сергей Миронов подчеркнул необходимость увеличения финансирования оборонных статей в бюджете и сказал, что Совет Федерации такие изменения поддержит.

Об отношениях с Европой
     Председатель Совета Федерации Сергей Миронов не ожидает охлаждения отношений между Россией и Евросоюзом в результате конфликта на Кавказе.
     «Нет, я не ожидаю никакого охлаждения. Сегодня в глобализированном мире мы все очень взаимозависимы и взаимосвязаны, – пояснил спикер. – И не может быть ничего такого, что в свое время называлось холодной войной или «железным занавесом». Этого никогда не будет».
     Он выразил убеждение, что «как только руководители стран Европы и общество получат достоверную правдивую информацию, а мы эту информацию предоставим, сейчас это все фиксируется – свидетельские показания, есть и видео, и фото, то ситуация поменяется».
     Сергей Миронов положительно оценил посредническую роль ЕС в кавказском конфликте. «Я считаю, что очень хорошо, что лидеры европейских стран хотят лично способствовать установлению мира в этом регионе. Но сразу хотел бы выразить большое сожаление по поводу однобокой информации, опираясь на которую многие западные политики делают те или иные выводы по поводу Южной Осетии», – сказал он.
     По его мнению, Европа «может и должна» повысить свою роль в качестве международного игрока при разрешении конфликтов в Евразии. «У меня всегда вызывает уважение, по самым разным вопросам – экономическим, политическим, когда Европа занимает свою позицию, а не вытягивается во фрунт перед США», – заметил спикер.

О миротворцах
     Председатель Совета Федерации высказался против введения международных миротворческих сил в зону грузино-осетинского конфликта. «Самый главный миротворец на Кавказе – народы Кавказа при гарантиях России, – подчеркнул он. – Это будет самым правильным. Российский солдат будет главным миротворцем, чтобы больше никто не пытался решать проблему целостности ценой жизни целого народа». По мнению Сергея Миронова, структуры ООН не имеют морального права быть миротворцами в этом регионе. «Совет Безопасности ООН целые сутки не видел, что здесь идут вооруженные действия... Имеют ли теперь эти силы моральное право называться миротворцами», – заметил глава верхней палаты российского парламента. По его словам, то же относится и к странам Европы, особенно к тем, которые входят в НАТО. «Те, кто поставлял вооружение, натаскивал грузинский спецназ убивать женщин, стариков и детей и при этом кричал во весь голос о якобы некой агрессии России, не имеют морального права быть миротворцами», – заявил Сергей Миронов.

Знали, но молчали

Наблюдатели ОБСЕ не уведомили миротворцев об агрессивных намерениях Грузии

     Вчера заместитель начальника Генштаба генерал-полковник Анатолий Ноговицын заявил, что представители ОБСЕ знали о готовящейся агрессии со стороны Грузии, но не сообщили об этом российской стороне.
     – На начальной стадии конфликта они были уведомлены грузинской стороной о том, что будет вторжение, но не сочли нужным предупредить наших миротворцев, – подчеркнул генерал.
     При этом существуют договоренности об обмене оперативной информацией. И если бы российские и югоосетинские миротворцы знали о нападении хотя бы за несколько часов, можно было бы избежать большого кровопролития.
     И еще Ноговицын сообщил, что наблюдатели ОБСЕ смогут попасть в зону ответственности российских миротворцев в Южной Осетии после уведомления Москвы о таком желании.
     – Уведомительный порядок обозначен практикой и нормой взаимодействия в цивилизованном мире, – сказал генерал. – Наша сторона проведет с представителями ОБСЕ встречу, во время которой будут обсуждены вопросы о порядке присутствия представителей этой организации в зоне конфликта.
     Он сообщил, что накануне представители ОБСЕ, находящиеся в Тбилиси, попытались прибыть к российским миротворцам в Гори, не получив на то разрешения из Москвы, чем подвергли себя опасности.
     – Мы несем ответственность за жизнь каждого наблюдателя, который находится в зоне миротворческих сил, – подчеркнул Ноговицын.– Это не капризы какие-то, это серьезная ответственность, потому что могут произойти и провокации, от которых мы не застрахованы.
     Военачальник заявил, что если наблюдатели будут выполнять свои функции в зоне конфликта в соответствии с международными договоренностями, то российская сторона не будет препятствовать их деятельности.
     На вопрос о том, когда могут вернуться к своим обязанностям грузинские миротворцы, генерал Ноговицын ответил так:
     – Они бежали со своих позиций еще до начала обстрела с грузинской стороны, чем нарушили Устав ООН. Теперь их возвращение в район конфликта вопрос больше политический, чем военный.
     Генерал напомнил, что пребывание миротворческого контингента в зоне грузино-югоосетинского конфликта осуществляется в соответствии с двусторонним российско-грузинским соглашением.
     Говоря о текущей ситуации в зоне грузино-югоосетинского и грузино-абхазского конфликтов, генерал отметил, что серьезных изменений она не претерпела. Однако оценил обстановку как сложную. По его утверждению, на югоосетинском направлении Вооруженные силы России продолжают осуществлять отвод частей и подразделений. Идет установка новых блокпостов. Вчера из буферной зоны через Цхинвал отведены к границам России несколько десятков единиц бронетехники и артиллерийские части.
     – Мы четко выполняем решение из шести пунктов по выводу наших частей и подразделений, – заверил Ноговицын. – 22 августа российские войска полностью уйдут из буферной зоны. На территории Южной Осетии какое-то время они будут находиться. Наращивать боевую мощь мы не собираемся.
     Что касается ситуации в зоне грузино-абхазского конфликта, то на этом направлении также предполагается выставить дополнительные миротворческие посты. Черноморский флот не будет усиливаться новыми кораблями для патрулирования у берегов Абхазии.
     Ноговицын также рассказал о том, что военные участвуют в переброске гуманитарных грузов в Цхинвал и доставке из Южной Осетии во Владикавказ раненых. На информацию одного из журналистов об американской гуманитарной помощи, доставленной в Тбилиси и состоящей из парфюмерии, моющих средств и туалетной бумаги, Ноговицын заявил:
     – Эта гуманитарная помощь нужна была грузинским миротворцам в момент отступления.

Москва-Берлин

На каких условиях возможен диалог России с Западом

     Германский Совет по внеш ней политике вместе с Общественной палатой Российской Федерации проведет в пятницу конференцию на тему «После войны. Сценарий и перспективы».
     В конференции примут участие представители Общественной палаты России, немецкие депутаты, известные журналисты российских газет, которые побывали в Южной Осетии во время войны. О предстоящей дискуссии корреспонденту «РГ» рассказал один из организаторов мероприятия Александр Рар.

     Российская газета: Для чего нужна эта конференция?
     Александр Рар: Ее цель в том, чтобы дать как можно более объективную картину того, что произошло в Грузии за последние 10 дней. Вторая задача – начать диалог о том, как выйти из того кризиса, который сегодня сложился в отношениях между Россией и Западом. Это, конечно, не война, но на информационном поле происходит достаточно баталий. У каждой стороны появилась своя правда.

     РГ: Чем это вызвано?
     Рар: На информационном поле Запада появилась консолидирующая позиция. И когда западные страны с их мощными информационными полями начинают говорить то, что противоречит позиции Москвы, российское информационное поле начинает сужаться.
     Хотя нужно сказать объективно: два-три дня тому назад Россия выигрывала информационную войну. Потому что большинство разумных европейцев считали президента Грузии Михаила Саакашвили главным виновником в развязывании войны. Россия воспринималась как страна, которую спровоцировали и которая была вынуждена ввязаться в конфликт, чтобы защитить жизни гражданского населения.
     Но сейчас западные СМИ переполнены критикой в адрес России.

     РГ: Какие сценарии выхода из конфликта существуют?
     Рар: Во-первых, Россия должна решить для себя, хочет ли она дальше сотрудничать с международным сообществом или она будет занимать своеобразную самостоятельную позицию. Для первой и второй политики есть свои аргументы и контраргументы.
     Может быть, на нынешнем историческом этапе, когда Россия уже неоднократно пробовала сотрудничать с Западом, а Запад абсолютно не слушал российские доводы, Москве было бы правильно сделать паузу. Выйти из игры и не общаться с Западом. Но мне кажется, что от этого будет страдать все то, что Евросоюз и Россия совместно построили за последние 15 лет.
     Поэтому главное, что России стоило бы сделать – вывести по требованию мирового сообщества свои войска с территории Грузии и вернуть их туда, где они легально могут оставаться. А именно на границы между Южной Осетией, Абхазией и Грузией.
     Запад, конечно, тоже должен более трезво посмотреть на ситуацию. И не следовать только в фарватере американской политики, которая хочет наказать Россию за то, как она поступила с Саакашвили. Европа не должна поддаваться на требования Америки, которая приказывает европейцам превратить НАТО и Евросоюз в некие инструменты США по сдерживанию России.
     Главный вопрос еще впереди. А именно, что будет с Грузией? Потому что абсолютно нереально представить себе, что Южная Осетия и Абхазия станут теперь частью Грузии.
     Какие существуют выходы из положения? Если Россия пойдет на аннексию Абхазии и Южной Осетии, то конфликт усугубится. Если Россия признает независимость этих двух республик, то она тоже может рискнуть остаться в одиночестве. Потому что никакое другое государство так быстро не будет признавать Абхазию и Южную Осетию. Поэтому этот шаг российской стороне следует тщательно обдумать.
     Я думаю, есть только один выход из положения. Сторонам надо сойтись на компромиссе и найти для Грузии формулу некоей конфедерации – три государства в одном. Я думаю, что это было бы разумное решение, которое уже испробовано на Балканах.
     Грузия как конфедерация, естественно, в НАТО вступить не сможет. Зато абхазы и южноосетины получат все возможности и рычаги контролировать свою экономику и вести собственную политику. Но при этом не произошло бы полного развала Грузии.

     РГ: Как вы относитесь к тому, что в России хотят судить Саакашвили в Гаагском трибунале?
     Рар: У России есть своя логика, когда она говорит о необходимости в международном суде судить Саакашвили, который насильственным путем пытался захватить часть территории, вышедшей из-под его контроля.
     Однако проблема заключается в том, что если Россия будет апеллировать к косовской модели и стараться привлечь Саакашвили к суду, то она не найдет поддержки. Потому что у нее нет союзников, нет других государств, которые бы присоединились к этой инициативе.
     Нужны доказательства. Россия должна представить для обвинения четкие факты и документацию того, что грузинская армия совершала преступления в Южной Осетии. Эти факты будут досконально проверяться. Если Россия предоставит факты и доказательства и Запад их признает, тогда можно будет говорить о привлечении Саакашвили к суду.

     РГ: Когда, по вашим оценкам, улучшатся отношения России и Запада?
     Рар: Я думаю, что отношения России с некоторыми ее долголетними партнерами и друзьями улучшатся сразу, как только Москва выведет войска из Грузии. Тогда западная общественность будет абсолютно нормально общаться с Россией и опять говорить о вине Грузии в начале этого конфликта.

Война ценой 16 млрд долларов

Минфин считает, что отток капитала остановился

     Банк России опубликовал данные о сокращении с начала боевых дей­ствий в Южной Осетии международных резервов России на 16,4 млрд долл. Тем не менее министр финансов Алексей Кудрин вчера сообщил, что отток капитала с российского рынка остановился, и подтвердил прогноз по притоку капитала в 2008 году на уровне 40 млрд долл. Эксперты считают, что обеспечить достаточный приток иностранного капитала в Россию за оставшиеся четыре месяца этого года может только восстановление фондового рынка.
     «Есть компании и инвесторы, которые реагируют на разные события: на отчетность по американской экономике, цены на нефть и военные действия», – цитирует Алексея Кудрина агентство РБК. По его словам, западные компании и банки заинтересованы в работе на российском рынке. «Думаю, в этом году мы можем выйти на прогноз Центробанка – около 40 млрд долл. (чистый приток капитала в 2008 году. – РБК daily)».
     При этом вчера Банк России сообщил, что объем международных резервов за неделю с 8 (начало боевых действий в Южной Осетии) по 15 августа сократился на 16,4 млрд долл., до 581,1 млрд долл. Это стало самым большим сокращением с 1 января 2008 года, когда при расчете резервов стали использоваться рыночные котировки долговых бумаг иностранных эмитентов. По данным ЦБ, в 2008 году было зафиксировано еще три сокращения резервов: с 1 по 8 февраля на 3 млрд долл., с 23 по 30 мая на 0,7 млрд долл. и с 6 по 13 июня на 0,6 млрд долл.
     По мнению экспертов, сокращение резервов связано с укреплением доллара к другим валютам, которые присут­ствуют в резервах, а также с оттоком капитала из России. Стоит отметить, что за семь месяцев 2008 года чистый приток капитала в Россию составил более 30 млрд долл.
     По мнению соруководителя аналитического департамента Дойче Банка Ярослава Лисоволика, приток по итогам года в размере 40 млрд долл. может произойти только в случае разворо­та в сентябре российского фондового рынка. «Мы знаем немало примеров быстрого восстановления фондового рынка России, например, как это было после падения, случившегося в начале этого года», – говорит г-н Лисоволик. Он считает, что предпосылки для роста рынка есть: это и стабилизация цен на нефть, и снижение опасений по поводу ситуации с металлургическим сектором, в частности с компанией «Мечел». Кроме того, остается и такой фактор, как недооцененность российских компаний. Тем не менее Дойче Банк на этой неделе снизил прогноз по чистому притоку капитала в Россию с 40 млрд до 15 млрд долл. «Мы считаем, что отток был довольно масштабным и до конца года рост рынка не сможет обеспечить достаточный приток», – говорит Ярослав Лисоволик.
     Вчера первый зампред ЦБ Геннадий Меликьян сообщил, что в августе, причем еще до начала конфликта в Южной Осетии, наблюдался отток валюты из российских активов. Напомним, в конце июля премьер-министр Владимир Путин выступил с резкой критикой политики ценообразования компании «Мечел», чем спровоцировал распродажи на российском фондовом рынке. По словам Геннадия Меликьяна, как передает агентство Прайм-ТАСС, в большей степени отток капитала повлиял на движение курса рубля и на фондовый рынок: «Мы близки к тому, что достигли дна».
     Начальник отдела рыночной аналитики ФК «Открытие» Валерий Пивень считает, что цифра по сокращению резервов на 16,4 млрд долл. довольно впечатляющая: «Однако ничего удивительного в этом нет: масштабы просадки сопоставимы с масштабом проблемы». Аналитики инвестиционного банка «Траст» отмечают, что в значительной степени сокращение резервов объясняется удешевлением евро и британского фунта по отношению к доллару США на мировых рынках. «Поскольку суммарные объемы вложения резервов в эти валюты близки к 50%, то потери в долларовом выражении тоже оказались внушительными – около 10 млрд долл.», – говорится в обзоре банка «Траст». Оставшиеся 6,4 млрд долл. в основном представляют собой валютные интервенции ЦБ, проведенные 8 августа. В начале этой недели Алексей Кудрин сообщил, что отток капитала из страны 8 и 11 августа, в разгар военных действий, составил порядка 7 млрд долл., при этом 6 млрд ушло из страны 8 августа.
     По словам главного экономиста ИК «Тройка Диалог» Евгения Гавриленкова, если учесть объем международных резервов России в размере почти 600 млрд руб. и выросшую в последнее время волатильность доллара, который составляет в резервах порядка 50%, колебания плюс-минус 10 млрд долл. нельзя назвать значительными. Он отметил, что на сегодняшний день прогноз компании по объему резервов на конец года составляет 670 млрд долл. «Однако мы этот прогноз делали еще до конфликта с Грузией и в ближайшее время будем пересчитывать», – сообщил г-н Гавриленков, отметив, что прогноз может сократиться на сумму около 20 млрд долл.

Грузины моей жизни

     Как только начинается война, сразу хочется схватиться за свой пистолет. И броситься в бой – за наших, против чужих. Это первое, практически рефлекторное желание, которое вспыхивает в человеке. С этим ничего нельзя поделать – оно на уровне инстинкта возникает, где-то под ложечкой, гораздо ниже головы. Это потом можно рассуждать, анализировать, принимать решения, выдвигать шесть условий и вступать в переговоры, но первый импульс – бей чужих. С новой кавказской войной – все тоже самое. Разряд, импульс – и кровавая пелена в глазах. Через секунду, когда импульс доходит до головы понимаешь, что стрелять-то приходится по своим. По грузинам, которых я всю жизнь считала своими. Кавказская война – это стрельба в себя.
     Первый грузин в моей жизни появился, когда мне было четыре года. Ясное дело, познакомились мы в Абхазии. Мы с бабушкой отдыхали летом в Пицунде, снимали комнатку в дощатом домике, а по соседству с нами жил дядя Гия с семьей. Каждый вечер он приходил на наше крыльцо и показывал мне фокус. Сначала демонстрировал пятерню – а потом раз! – одним движением отрывал пальцы и из пяти на руке оставались только три. В первый раз я страшно испугалась, расплакалась, просила дядю Гию вернуть оторванные пальчики – и он, довольный, фокус удался – тут же показал мне целую и невредимую ладонь. Он смеялся, я восхищалась, бабушка соблюдала нейтралитет. На следующий вечер он опять показал мне этот фокус, я сделала вид, что испугалась – второй раз уже не было так страшно. Каждый вечер, пока мы не уехали из Пицунды, мы с Гией репетировали фокус и разучивали новые – с картами. Еще он все время приглашал нас покататься на машине. Бабушка категорически отказывалась. Мне-то Гия казался глубоким стариком, а ему было лет сорок, не больше. Но я ее упросила. Прогулки я не помню, зато помню, что машина оказалась волшебной каретой – с розочками на кнопках запирания дверей и огромным махровым цветком на рычаге коробки передач. Помните эти розочки?
     Через несколько лет я стала учиться петь. И в ушах моих, вытесняя Шаинского и Чайковского, плотно засели два представителя Грузии – Кикабидзе и Брегвадзе. «Невозможно прожить без печали, Но хочу я друзья пожелать, Чтобы в радости вы забывали, Что недавно пришлось горевать. Я хочу, чтобы песни звучали, Чтоб вином наполнялся бокал, Чтоб друг другу вы все пожелали То, что я вам сейчас пожелал», – пела я вместе с грузином Кикабидзе. Помните такую песню? Песня называется «Пожелание», музыка армянина Алексея Экимяна (того самого, который был начальником уголовного розыска Москвы), слова дагестанца Расула Гамзатова. Ее часто передавали по радио под новый год, и снежинки летели в форточку, расплавляясь под теплым тембром Кикабидзе. А с Нани Брегвадзе я пела свою самую любимую песню «Тбилисо» – такую шемяще-пронзительную, такую прекрасную мелодически, что всякий раз, когда я ее пела, мне было жаль, что я не грузинка. Помните, как мы пели «Тбилисо»?
     Чуть позже, когда я полюбила кино, в моей жизни появилась еще одна грузинка – Софико Чиаурели. Сначала в роли милейшей француженки Алисы Постик из фильма Аллы Суриковой «Ищите женщину», а потом в образе Ангела и поэта из «Цвета граната». Так завораживали кадры этой параджановской картины, так живописна и даже иконописна была в ней Софико, что казалось, еще немного и поймешь главную тайну бытия. Помните, что цвет граната – розовый, красный, рубиновый, запеченно-коричневый – это все отенки крови?
     Надо сказать, что тогда, любя своих грузин, я не сильно задумывалась над тем, что они грузины. До такой степени не задумывалась, что вполне могла записать в грузины и кого-нибудь близкого по духу. Того же Сергея Параджанова, к примеру, родившегося в Тбилиси армянина. В его работах Кавказ собран по семечку, по бусинке, по веточке – как роскошный, нарядный, гениальный коллаж. Коллаж – любимая техника Параджанова – это же и есть Кавказ, лоскутное одеяло из культур и народов.
     Параджанов говорил, что за познание красоты и тайны надо расплачиваться кровью. Вы видели, как выглядит то, что остается от человека, в которого попал снаряд – горку черных угольков на белой подкладке гроба? Это фотографии из Осетии. Смотреть на кровь даже легче, потому что, пока есть кровь – еще теплится надежда. А в груде угля, из которой торчат обгоревшие кости, нет ничего, кроме парализующего ужаса.
     Кто за это должен ответить? Кому предъявлять счет? И если предъявлять, то куда мне девать свою любовь? Переплавить в ненависть? С каким грузином я могла бы поговорить об этом?
     Кикабидзе отказался от ордена. С ним уже точно на эту тему не поговоришь.
     Подруга моя в депрессии – у нее много друзей на Кавказе. Грузин, абхазцев и осетин. Она сейчас не может туда звонить. Говорит, что слишком хорошо знает, что какие страшные войны бывают на Кавказе. Такие, что даже слов не найти. Потому что там кровь имеет значение. Кровное братство, кровная вражда, родная кровь.
     Так вот в чем дело. Если ты сделал человеку что-то смертельное, убийственное, то и расплата будет кровавой. Как в Ветхом завете. Значит, нужно сделать человеку что-то жизненно важное, доброе, полезное, тогда и благодарность будет до смерти. И даже после, если верить Новому завету. Кровные человеческие отношения – они же и в ту, и в другую сторону.
     Кровь связывает сильнее, чем политика. Война не в состоянии отменить любовь. Среди людей, с которыми у меня кровные отношения, есть хирург Автандил Манвелидзе, еще один грузин моей жизни. Никто и ничто не могут с этим ничего поделать. Ни Медведев, ни Саакашвили, ни Кондолиза Райс. Ни даже я сама, если бы захотела.
     Надеюсь, когда-нибудь я смогу съездить в Тбилиси. Когда вся кровь уйдет в землю.

Непринужденный отвод

     Российские войска возвращаются. Но не возвращается ни прежний расклад, ни прежняя атмосфера. Речь даже не о мировой политике, а только о новой региональной роли российских вооруженных сил.
     Через десять дней после окончания «операции по принуждению к миру» российская армия покидает Грузию. Случайно или нет, это совпало с Днем государственного флага. Вывод войск, который в Москве подчеркнуто именуют «отводом», происходит не со всей грузинской территории и не полностью. «В пределах зоны безопасности, установленной в соответствии с принципами урегулирования, которым неукоснительно следует Россия, останутся только российские миротворцы, расположенные на специально оборудованных постах в необходимом для обеспечения безопасности количестве». Так сказал Анатолий Сердюков.
     Разъяснения нашего министра обороны сами по себе нуждаются в разъяснениях. Размеры буферной зоны, которая отделит Южную Осетию от Грузии, определены российской стороной и ни с кем не согласовывались. Есть лишь обтекаемая фраза в пункте пятом соглашения Медведева – Саркози: «Вооруженные силы Российской Федерации выводятся на линию, предшествующую началу боевых действий. До создания международных механизмов российские миротворческие силы принимают дополнительные меры безопасности…»
     Видимо, именно в порядке принятия этих «дополнительных мер» российские войска уже после подписания «шести условий» широко оперировали на территории Грузии:
     брали под полный или частичный контроль Гори, Зугдиди, Сенаки, Поти, уничтожали грузинскую боевую технику и с большим разбором допускали в подконтрольные себе зоны независимых наблюдателей.
     Самым свежим таким эпизодом стало напоминающее арест многочасовое задержание французского посла в Грузии, который подъехал посмотреть, выводятся ли войска. Сомнительно, чтобы официальная Москва дала санкцию на такое обращение с дипломатом, да еще, как назло, представляющим страну-коспонсор мирного процесса. Похоже, местные военные начальники чувствуют себя свободно и склонны не слишком уж буквально понимать указания политического руководства.
     В этом – одна из главных причин промедления с выводом войск, хотя именно это промедление создало России больше внешних проблем, чем сама по себе южноосетинская операция.
     С оглядкой на настроения военных, а также и по собственным соображениям, Москва медлила отзывать российские силы из Грузии, ни в коем случае не желая создать впечатление, что финалом принуждения к миру может стать принуждение миротворцев к уходу.
     Все должны были убедиться, что и сроки, и границы, и сам порядок отвода войск из Грузии определяются в Москве и только там.
     То, что других задач эта задержка не решит, стало ясно почти сразу. Вынашиваемые отдельно взятыми генералами планы марша на Тбилиси и свержения Саакашвили санкционированы не были – возможно, и по исходному политическому замыслу, но скорее в результате внутрикремлевской победы реалистов над авантюристами. Сам же по себе разгром грузинских военных баз, кроме дополнительного унижения побежденных, практических последствий иметь не мог: военный потенциал Грузии будет быстро восстановлен Соединенными Штатами.
     Каждый лишний день пребывания российских войск в Грузии подкреплял циркулирующие на Западе версии о том, что они пришли, чтобы остаться там надолго и дезорганизовать жизнь в этой стране всерьез.
     Эту картину дополняли проникающие через разделительную линию сведения, что в учиняемое «неопознанными лицами» и осетинскими ополченцами мародерство втягиваются уже и кадровые российские военнослужащие.
     Все эти накопляющиеся внешние и внутренние проблемы подсказывали: пора возвращаться. Начинается отвод если и не точно к «линии, предшествующей началу боевых действий», то, по крайней мере, в прилежащие к ней зоны.
     Российские войска возвращаются. Но не возвращается ни прежний расклад, ни прежняя атмосфера, которые существовали в годы, «предшествующие началу боевых действий». Речь даже не о мировой политике, а только о новой региональной роли российских вооруженных сил.
     Базирующиеся в Севастополе корабли Черноморского флота, внесшие, как у нас тактично говорилось, «вклад в урегулирование грузино-осетинского конфликта», возвращаются не совсем в ту страну, из которой ушли так недавно.
     Официальная Украина потребовала, чтобы впредь ее заранее уведомляли о пересечениях морской границы, и такое уведомление в тамошнее министерство обороны было на днях впервые послано.
     Российские войска, остающиеся в Южной Осетии и на ее рубежах с Грузией, сохраняют наименование миротворцев. Но не совсем понятно, как совместить этот статус даже и не столько с политическим признанием или полупризнанием независимости отпавших от Грузии земель, сколько с самой послевоенной ситуацией внутри Южной Осетии. Этническая чистка южных осетин, в которой обвиняют режим Саакашвили, обернулась в итоге чисткой Южной Осетии от грузин, которые всего две недели назад еще составляли пятую часть ее населения. Пришедшие на выручку осетинам российские войска не препятствовали ни изгнанию жителей из грузинских сел, ни их разрушению.
     Правда, заявление Эдуарда Кокойты о том, что вернуться грузинам не позволят, было подкорректировано российским МИДом. Однако в выражениях, вряд ли оставляющих двадцати тысячам грузинских беженцев какие-то надежды: «Совершенно ясно, что должно пройти немало времени, чтобы залечить раны и восстановить доверие. Только после этого должны быть созданы условия для обсуждения практических аспектов, связанных с проблемой беженцев».
     Между тем, ответственность за этнический мир принято возлагать на миротворцев, тем более добровольных.
     Легко догадаться, что этот вопрос станет темой постоянных разбирательств на различных международных уровнях.

Российские олигархи – наша надежда

     Важнейшую дискуссию о происходящем в России можно на сегодняшний день считать завершенной. Больше нет смысла спорить, принесло ли восстановление контроля государства над страной при Владимире Путин пользу экономике, а значит, следует ли оценивать это явление в целом позитивно. Незачем гадать, означает ли выбор 'либерала' Дмитрия Медведева в качестве нового президента, что в скором времени уровень свободы в стране снова повысится. Можно позабыть о рассуждениях на тему о том, не будут ли кремлевские сторонники 'закручивания гаек' более надежными партнерами для Запада, чем их непредсказуемые предшественники-демократы.
     Война с демократической Грузией породила в Европе и Северной Америке новую, четкую позицию, выраженную с удивительным единодушием на внеочередном саммите НАТО, состоявшемся в Брюсселе на этой неделе. На саммите был сделан вывод: продолжать отношения с неоавторитарным путинским режимом (хотя официально Путин теперь занимает пост премьер-министра, государством, несомненно, по-прежнему управляет он, и эта война – его война) как будто ничего не случилось, невозможно.
     Но этот печальный итог ставит нас перед новой, еще более трудной дилеммой: какова же альтернатива? Первые ответы отрезвляют. Согласившись, наконец, с тем, что новая Россия – злонамеренное государство (и не только по отношению к собственным журналистам и правозащитникам), западные лидеры одновременно приходят и к другому заключению: влиять на нее, а тем более сдерживать, весьма непросто.
     Во-первых, следует помнить о нефтяном богатстве России. В первое десятилетие нового века мы, с тяжелым вздохом открывая бумажник на бензоколонках, превратили Москву из скромного реципиента финансовой помощи Международного валютного фонда (International Monetary Fund) в самоуверенного обладателя золотовалютных резервов объемом в 581 миллиард долларов (310 миллиардов евро или 245 миллиардов фунтов). Часть нефтяных доходов идет на нужды армии: теперь мы, словно очнувшись, вспомнили, что она огромна, обладает ядерным оружием, и, как показали события 8 августа, готова наносить удары по территориям за переделами Российской Федерации. Кроме того, смелость России придает тот факт, что Вашингтон предпринял аналогичные в моральном плане – как изо всех сил старается внушить Кремль – действия в Ираке.
     Более того, подобно страдальцам-вегетарианцам, вновь открывшим для себя восхитительный вкус мяса, российские лидеры наслаждаются новообретенной ролью 'крутых парней' на международной арене. В ходе этого конфликта они и вели себя соответственно: даже Медведев – невысокий, с внешностью кабинетного ученого – рычал: 'Если кто-то считает, что может безнаказанно убивать наших граждан, . . . [то они] будут получать сокрушительный ответ'.
     Однако, при всех параллелях между нынешним конфликтом и противостояниями в период 'холодной войны', не стоит забывать, что Россия пока не скатилась обратно, к советским временам. Сейчас россияне живут не так свободно, как в девяностые, но куда свободнее, чем в восьмидесятые. Путин и его силовики во многом восстановили централизованный контроль над политическими процессами, но по сравнению с КПСС, державшей все сферы жизни общества мертвой тоталитарной хваткой, они – просто правозащитники из «Международной амнистии» (Amnesty International).
     И, самое главное, несмотря на усилия Путина по восстановлению контроля государства над 'командными высотами экономики', как любил выражаться Ленин, в России сохраняется частная собственность, частный бизнес, и расширяются коммерческие контакты с международным рынком. Российский капитализм – и, что еще важнее, российские капиталисты – возможно, должны стать нашей главной ставкой в усилиях по ограничению деструктивных действий Москвы против других стран. Более того, как бы дико это сегодня ни звучало, они, возможно, сыграют важнейшую роль в последующем возврате России на более демократический путь.
     Конечно, к позитивному восприятию российских олигархов мы привыкнем не сразу. Во-первых, гусеницы российских танков, промчавшихся через Гори, среди прочего, стерли в порошок и заманчивую 'гипотезу золотых арок', выдвинутую в свое время обозревателем New York Times Томасом Фридманом (Thomas Friedman), отметившим: 'Страны, в которых есть 'Макдоналдс', никогда не воюют друг с другом'. Увы, 'Биг-маки' свободно продаются и в Москве, и в Тбилиси, так что теперь мы знаем: толика потребительского капитализма не дает иммунитета от традиционных конфликтов между империализмом и независимостью.
     Более того, если говорить о самих олигархах, то первой их заповедью стало угодничество перед Кремлем: те, кто этого не понял, уже не первый год попадают под экспроприацию, арест, или отправляются в изгнание. Более того, сегодняшние российские магнаты – это те люди, что нашли способы извлечь выгоду из путинской неоавторитарной политики, и они, несомненно, будут с энтузиазмом участвовать в сборе экономического 'урожая' дальнейших неоимперских акций.
     Но даже при всех этих оговорках бизнес в сегодняшней России – единственная прогрессивная сила, сохранившая хоть какое-то влияние. Олигархи, конечно – порождение 'кумовского капитализма', но в то же время они – сторонники глобального капитализма. Западные рынки капитала, западные потребители, приобретение активов на Западе, даже привлечение западных менеджеров – все это занимает сегодня важное место в их деловых операциях. В результате у олигархов возникает сильная заинтересованность в хороших отношениях с Западом, которая начисто отсутствовала у советского Политбюро, и которую явно не разделяют 'силовики'.
     В психологическом плане олигархи тоже отличаются от силовиков. Российские капиталисты, в отличие от Путина и его товарищей по КГБ, не воспринимают распад СССР как личное унижение. Переломный 1991 г. превратил силовиков из представителей привилегированной и внушающей страх элиты в простых госслужащих с нищенской зарплатой – зачастую к тому же подвергавшихся публичным поношениям. Для российских магнатов, напротив, крушение советского строя стало выигрышным билетом крупнейшей в мире лотереи, давшим им деньги, влияние, и международный престиж.
     А теперь позвольте высказать мое скромное предложение. Западу, конечно, следует решительно использовать имеющиеся у него немногочисленные официальные рычаги для обуздания усиливающейся России, в особенности отказ от ее приема во Всемирную торговую организацию и активизацию помощи оказавшимся в уязвимом положении соседним странам, например, Украине. Но почему бы не воспользоваться также неординарным и блистательным в своем хитроумии инструментарием самого Кремля? Путин, как мы убедились, не чурается и прямой конфронтации, но порой Москва предпочитает шантажировать страны, компании и неправительственные организации, попавшие в ее 'черный список', с помощью более изощренных методов вроде отказа в визах или ревностных усилий налоговых инспекторов – назовем это 'тактикой 'ТНК-BP'' в честь злоключений, переживаемых в последнее время совместным предприятием British Petroleum в России.
     Магнаты российского бизнеса, с их роскошными виллами в других странах, объемистыми счетами в зарубежных банках и склонности к скупке иностранных активов, представляют собой подходящую мишень для аналогичных 'булавочных уколов'. В разговоре со мной один олигарх недавно заметил: трагедия Путина заключается в том, что он хочет править как Сталин, и при этом жить как Роман Абрамович (российский плутократ). Необходимо четко продемонстрировать ему и его приятелям из деловых кругов, что сочетать одно с другим у них не получится.

Это война Путина

Обуздание конфликта в Южной Осетии не служило личным интересам Путина

     Через две недели после начала русско-грузинской войны самое время выяснить несколько вопросов. Был ли геноцид, кто начал бои и, самое главное, в чьих интересах была война? За кулисами мы можем наткнуться на российские властные интриги, военные действия в действительности послужили сохранению власти Путина. До свидания, президент Медведев, да здравствует премьер-министр Путин.

Кто начал?
     Зависит от точки зрения. 7-го августа грузинские войска начали скоординированные военные действия против Южной Осетии. Грузинские колонны штурмовали югоосетинскую столицу Цхинвали, но главная цель военных действий – занятие соединяющей Южную Осетию с Россией тоннели, что потерпело фиаско. Отчасти потому, что русская армия была уже наготове по ту сторону границы, и через два часа после начала грузинской военной операции начала вторжение в Грузию. То есть Россия уже была готова к войне – оккупационные войска за две недели до войны провели широкомасштабные военные учения в регионе, после чего уже не вернулись во владикавказские казармы, а подтянулись к грузинской границе. Кроме того, грузины настаивают, что операция 7-го августа была только ответом на постоянные, все учащающиеся югоосетинские провокации, во время которых были нападения на грузинских полицейских и нередко осетинских руководителей находящихся под грузинским управлением территорий Южной Осетии. К тому же грузины утверждают, что перед их нападением уже сотнями прибывали из России в Южную Осетию хорошо вооруженные 'добровольцы'.

Сколько жертв боевых действий?
     Тоже не выяснено. Русские говорят о более чем тысячи гражданских жертв боев, потери русских военных не превышают ста человек. Грузины не суммировали свои потери, во время столкновений у них могло погибнуть несколько сот солдат, могли быть гражданские жертвы и от налетов российской авиации. Русские утверждения независимые источники не подтверждают. Вдобавок неясно, осетины или грузины подразумеваются под югоосетинскими жертвами. Южная Осетия является многонациональной территорией, наиболее сравнима с предвоенной Боснией, населенной сербами, хорватами и мусульманами, так и в Южной Осетии весьма перемешаны грузины и осетины. Сепаратистское мини-государство перед войной на треть контролировалось грузинами – на управляемых грузинами территориях действовала осетинская, пользующаяся широкой автономией администрация.

Был ли геноцид?
     Излюбленным обоснованием вмешательства для России стали так называемые этнические чистки со стороны грузин. Согласно этому грузинская армия без разбора считала мишенью всех югоосетин, а целью было очищение территорий. Грузинская армия действительно напала на Южную Осетию, в том числе на столицу Южной Осетии, Цхинвали, поэтому под огонь могли попасть и гражданские лица. Отчасти потому, что югоосетинский президент Эдуард Кокойты распорядился о немедленной мобилизации, поэтому о мужском населении нельзя было сказать, гражданские или военные это лица. В то же время грузины перед нападением, как и перед последним штурмом Цхинвали, объявляли о прекращении огня, чтобы мирные жители могли покинуть город – правда, это можно представить как изгнание гражданского населения. В то же время независимые источники не подтверждают утверждения русских о жертвах среди мирного населения. Напротив, после ввода российских войск в Южную Осетию наблюдатели международной правозащитной организации Human Rights Watch фиксировали поджоги грузинских сел и изгнание грузинских жителей. То есть этнические чистки были в действительности, но, предположительно, не среди осетин, а скорее всего среди грузин.
     Обвинение в этнических чистках против осетин слабо уже потому, что осетины живут в Грузии и вне Южной Осетии, и не было информации о направленном против них насилии. Как и то, что между 1993-м (конец первой войны в Южной Осетии с установлением квазинезависимости) и 2007-м два народа жили в Южной Осетии в относительном мире и спокойствии.

Действительно ли убивали россиян в Грузии?
     Другое излюбленное обоснование России заключается в том, что необходимо было вмешаться в интересах своих соотечественников, так как грузинская армия убивала российских граждан. Это бесспорно, так как после прихода Путина к власти два грузинских сепаратистских мини-государства начали раздавать населению Южной Осетии и Абхазии российское гражданство. Между прочим, русские на этом основании – недостойно для стабилизационной и миротворческой миссии – вместо ограничения рамок конфликта распространили югоосетинский конфликт и на Абхазию, где начали необоснованное наступление против грузинских военных сил.

Кому это было выгодно?
     Ответ на вечно популярный вопрос начнем с выяснения, кому не было выгодно. Хоть войну действительно начала Грузия, война совершенно точно не была в ее интересах. Михаил Саакашвили в самых диких снах не мог серьезно подумать, что 37-тысячная армия, пусть модернизированная и обученная американскими специалистами, будет противостоять российской армии. К тому же грузинское руководство годами работало над тем, чтобы вместо сильно вовлеченной в конфликт России привлечь к миротворчеству другие международные силы. А с прошлого года грузины чуть ли не каждую неделю жаловались на международных форумах, что Россия к чему-то готовится – это подтверждает и то, что в мае, сразу после официального вступления в должность, Дмитрий Медведев одним из первых президентских распоряжений послал военное усиление в Абхазию, под официальным предлогом строительства железной дороги. В Абхазии к тому же небольшие стычки происходили постоянно – грузинский министр внутренних дел послал в сепаратистский регион самолеты-шпионы, которые российские истребители по очереди сбивали, нарушая границы грузинского воздушного пространства.
     Действительно, после прихода к власти в 2004-м Михаил Саакашвили обещал восстановление территориальной целостности, но нынешняя война была скорее вынужденной, Грузия пыталась нанести предупреждающий удар, но безуспешно.
     Не была война и в интересах главного союзника Грузии, Соединенных Штатов. Американцы наверняка не решились бы вступить в открытый вооруженный конфликт с Россией, даже если войска не были бы заняты в двух других войнах. Бои же теперь угрожают важным путям транспортировки нефти, с падением Грузии закрылся бы путь для среднеазиатской нефти.
     Но по-настоящему война не была и в интересах России. Пусть Соединенные Штаты только на словах реагировали жестко, а Евросоюз был настолько вялым, насколько может быть находящееся под энергетическим давлением государство, но на некоторое время воздух вокруг России, очевидно, замерзнет. Зачем же тогда нужна была война? Ответ: Владимир Путин. Отступивший с президентского поста на должность премьер-министра Путин в 1999-м обосновал свою власть чеченской войной, а теперь грузинской войной обеспечивает свое главенство в России. Это видно из того, что Медведев оказывается большей частью в церемониальной роли, а Путин, после короткого визита в Китай, мог красоваться на фронте. Основательно было использовано то, что Медведев как глава государства время от времени вынужден смягчать свою позицию – обещать вывод войск, выглядеть цивилизованным, – Путин же мог демонстрировать жесткость в свое удовольствие. Вдобавок Медведев, благодаря созданной войной напряженной международной атмосфере, вероятно, вынужден будет отказаться в будущем от реформ либерализации, то есть Россия останется на путинском автократическом пути.
     Руку Путина может чувствоваться и в том, что бои начались все-таки в Южной Осетии. По характеристике Юлии Латыниной, журналиста критического по отношению к российскому режиму 'Эха Москвы', Южная Осетия – совместное предприятие генералов КГБ и югоосетинской мафии. По мнению The Economist, Южной Осетией в действительности руководит попечительсткий совет ФСБ, преемницы КГБ. То есть, если кто-то и был в состоянии обуздать ставшего из советского чиновника высокого ранга югоосетинским президентом Эдуарда Кокойты, то это мог быть только до сего дня в действительности контролирующий спецслужбы Путин. Но его личным интересам обуздание конфликта не служило.

Пограничная ситуация

     Солнечным сентябрьским днем 1993 г., незадолго до завершения его двадцатилетнего изгнания, в столице Лихтенштейна Вадузе состоялось одно из редких публичных выступлений Александра Солженицына. И хотя на кафедре он излучал обычную энергию, его легендарная работа в качестве летописца жестокостей советского режима фактически подошла к концу. В 'Одном дне Ивана Денисовича', 'Раковом корпусе', 'В круге первом' и особенно 'Архипелаге ГУЛаг' он не только сорвал завесу тайны с репрессий и опустошения, что несла с собой советская власть, но и предсказал крушение коммунистической идеологии и московской империи.
     Однако, выступая в Вадузе, убежденный консерватор Солженицын не счел себя вправе присоединиться к эйфории, охватившей в то время Запад. Он глубоко осознавал, что полной расплаты по счетам идеологии, насилия и имперской политики не произошло. Если американские 'триумфалисты' все еще повторяли заезженные клише о победе Рейгана в 'холодной войне', то писателя волновало то, что прежние, нераскаявшиеся элиты, бывшие партийные боссы и сотрудники КГБ, удержались на плаву, с легкостью перекрасившись в 'демократов' и 'бизнесменов': 'Недавно нас угостили наивной басенкой о наступлении счастливого 'конца истории', безмерного триумфа вседемократической благодати; утверждается, что окончательное мироустройство уже достигнуто. Но все мы видим и чувствуем: грядет нечто совершенно иное, нечто новое, и вполне возможно, весьма суровое. Нет, спокойствие не обещает снизойти на нашу планету, и не достанется нам так легко'.
     3 августа Солженицын скончался; его похоронили на кладбище Донского монастыря, рядом с Тургеневым. Владимир Путин, бывший оперативник КГБ, а ныне фактический президент России, нисколько не смущаясь гротескности, с которой звучат эти слова из его уст, отдал должное верности писателя 'идеалам свободы, справедливости и гуманизма'. На той же неделе, приехав в Пекин на церемонию открытия Олимпийских игр, Путин обсуждал с соседями по гостевой трибуне – другими главами государств – событие отнюдь не спортивного характера: свой приказ о вводе танков и мотопехоты в кавказский регион Южную Осетию. Его армия атаковала и территорию собственно Грузии: особенно досталось Гори, родному городу Иосифа Джугашвили, более известного под именем Сталин, который в свое время внес свой вклад в очередную перекройку неустойчивой кавказской мозаики.
     Один из элементов 'наивной басенки' состоял в том, что мирный распад Советского Союза станет новым историческим прецедентом. Империи, ослепленные высокомерием и амбициями, редко смотрят себе под ноги, чтобы осознать, какие сложности они приобретают вместе с новыми территориями и населением; еще меньше их волнуют уродливые шрамы и 'мины замедленного действия', которые они оставляют после себя, уходя со сцены. Примеров тому множество: закат Оттоманской Порты привел к резне армян и безумным границам на Ближнем Востоке, наследством Британской империи стали войны в Ирландии, Палестине, Нигерии и на индийском субконтиненте, французской – неизбежное насилие на всем пространстве от Алжира до Индокитая.
     Демонтаж СССР тоже не происходил с 'хирургической точностью': заложенные в нем опасности оставались под спудом совсем недолго. В декабре 1991 г., на сдобренном обильными водочными возлияниями 'междусобойчике' в охотничьем заказнике у границы с Польшей, президент России Борис Ельцин вместе с лидерами Беларуси и Украины 'распустил' государство, созданное большевиками и их предшественниками-царями, одним росчерком пера оставив без работы Михаила Горбачева. 'Хорошо помню внезапно охватившее меня ощущение свободы и легкости', – вспоминал Ельцин об этом событии. Однако его преемник Путин, офицер разведки, pаботавший в те годы в ГДР, и кипевший от негодования по поводу 'перестройки', воспринял случившееся совершенно по-иному. Сжигая секретные документы после падения Берлинской стены, он чувствовал себя брошенным на произвол судьбы партией и империей, которую его учили защищать; позднее он назвал распад СССР 'величайшей геополитической катастрофой 20 века'.
     От радужных перспектив создания добровольного и эффективного содружества освобожденных народов скоро остались лишь печальные воспоминания. За единственным исключением прибалтийских государств (особенно Эстонии), развитие демократии в бывших советских республиках если и происходило, то медленно и неровно. В центральноазиатских странах – так называемых 'станах' – мы наблюдаем весь спектр моделей от северокорейского 'культа личности' в Туркменистане до нефтяной автократии в Казахстане, управляемом 'монархом', возглавлявшим республику еще в советскую эпоху. Во главе Беларуси стоит мелкотравчатый диктатор Александр Лукашенко, поделившийся с одной немецкой газетой таким откровением: 'Не все, что связано небезызвестным Адольфом Гитлером – плохо'. В Азербайджане патриарх Гейдар Алиев, дослужившийся в свое время до генерала КГБ, передал престол сыну Ильхаму. И так далее, и тому подобное. Уровень самовластья, преступности, откровенного кумовства и национализма на постсоветском пространстве достиг такого эпического и разрушительного уровня, что историк Стивен Коткин (Stephen Kotkin) окрестил самые незадачливые из республик бывшего СССР 'мусоростанами'.
     Москва не прибегала к масштабным актам насилия на территории бывшего СССР до 1994 г., но когда это произошло, ареной, что неудивительно, стал Кавказ – этот извечный кипящий котел межэтнических страстей и конфликтов. Сравняв с землей чеченскую столицу Грозный, Ельцин повторил трагический путь Линдона Джонсона – политика, чьи первоначальные демократические устремления затмила упрямая решимость, с которой он вел бессмысленную и безнадежную войну. Владимир Путин, в отличие от Ельцина, даже не пытается представить себя демократом. У него одна цель – влияние России и восстановление ее позиций. И сейчас, когда мир справедливо осуждает его беспощадное вторжение в Грузию, небесполезно попробовать взглянуть на мир его глазами.
     Взятые по отдельности, действия Запада после распада СССР – от включения прибалтийских и центральноевропейских государств в НАТО до признания независимости Косово – выглядят оправданными со стратегической и нравственной точки зрения. Но в совокупности они не могли не задеть глубочайшим образом национальной гордости россиян, особенно если учесть, что в девяностые ситуация в их стране беспрецедентным образом ухудшилась. Даже простым россиянам крайне неприятно выслушивать лекции по вопросам суверенитета и 'нравственной дипломатии' от Запада, и особенно от США – страны, чей 'послужной список' еще до Ирака включал множество интервенций за рубежом, как открытых, так и в форме 'тайных операций', этакой 'политики иными средствами'. Теперь же, после того, как достоянием гласности стали действия администрации Буша накануне иракской войны и тот факт, что она без всяких угрызений совести применяет пытки, кто из зарубежных лидеров, не говоря уже о Путине, станет реагировать на моральные проповеди из Вашингтона? В этом – трагедия Америки и всего мира.
     Не приходится сомневаться и в том, что президент Грузии Михаил Саакашвили, отдав 7 августа приказ об артобстреле Южной Осетии, создал для Путина столь желанный casus belli. Но путинская война, конечно, связана не с красотами Южной Осетии – 'княжества', управляемого российскими спецслужбами и мафиозными бандами. Это – 'показательная война'. Путин демонстрирует свою готовность применять силу, недвусмысленно дает понять, что за вступление в НАТО Грузии и Украине придется заплатить дорогую цену, что он считает США лицемерным государством, перенапрягшим свои ресурсы, увязшим в других проблемах, и не желающим выполнять обещания о защите, раздававшиеся в свое время странам вроде Грузии.
     Многие наблюдатели неоконсервативного толка, наряду с Джоном Маккейном (John McCain), естественно, поспешили истолковать нынешний конфликт с помощью привычных аналогий с нацистской угрозой в тридцатые годы, или советскими вторжениями в Будапешт в 1956 г. и Прагу в 1968 г. Но, хотя действия Путина на этой неделе вызвали реальную тревогу в Киеве и ряде других столиц, подобные аналогии могут привести к опрометчивым политическим шагам. Как отмечал епископ Джозеф Батлер (Joseph Butler), известный британский теолог, 'каждая вещь единична, и путать ее с другими нельзя'. 'Комиксовая' риторика способствует лишь опасному возврату к тому, о чем, похоже, некоторые консерваторы только и мечтают – образу 'другого', врага, делению мира по принципу 'свой/чужой', и другим стереотипам 'холодной войны'.
     Только человека с каменным сердцем не тронуло бы зрелище на митинге в Тбилиси, когда плечом к плечу с Саакашвили встали лидеры Украины, Польши и прибалтийских государств. Но Путин – не Сталин или Гитлер, и даже не Брежнев. Он – 'вещь единичная', и этого, увы, более чем достаточно. В ходе выборов 2008 г. он превратил демократические процедуры в фарс и по сути обеспечил себе антиконституционный третий срок. Пресса, парламент, судебная власть, и деловая элита находятся у него в кармане – а оппозиции в стране фактически нет. Но Путин также понимает, что Россия не может позволить себе восстановление империи и ГУЛага. Ей необходим Запад в качестве рынка сбыта. Один из уроков советской эпохи звучит так: изоляция ведет к нищете. Поэтому Путин ведет новую, более тонкую игру: он правит единовластно, и одновременно наносит визит вдове Солженицына. Чтобы справиться с ним, необходим уровень политического мастерства, намного превышающий – как мы убедились – возможности наших нынешних государственных мужей.

Натовский 'моральный эквивалент войны'

Российское телевидение уже трубит о 'расколе в лагере НАТО'. Но это больше похоже на бездонную расселину

     Прочитайте первые пять пунктов натовского заявления о вторжении России в Грузию, и вы даже намека не найдете на то, кто же на кого напал. Заявление это просто до смешного беспристрастно. 'Мы сожалеем о гибели всех людей', – говорится в нем, как будто речь идет об аварии автобуса. Кроме того, в нем выражается 'серьезная озабоченность в связи с ситуацией в Грузии'. Обратите внимание – ситуация.
     И лишь в пятом пункте НАТО – этот альянс из 26 стран с 900-миллионным населением и почти половиной общемирового ВВП – вынимает из ножен свой разящий меч, храбро объявляя, что 'военные действия России' (не агрессия, не вторжение, даже не внезапное нападение, а 'действия') 'несовместимы с ее миротворческой миссией'.
     Пустив грозные словесные стрелы в сторону Москвы, что будет делать дальше 'величайший альянс всех времен'? Он отменит очередную встречу Россия-НАТО.
     Да-да. Никакого роспуска 'большой восьмерки' (группа промышленно развитых демократий). Никаких препятствий на пути вступления России во Всемирную торговую организацию. Никакого отказа от участия в сочинской зимней Олимпиаде 2014 года (Сочи находится в 20 километрах от грузинской границы). Никаких заявлений в поддержку правительства Саакашвили.
     Вспомните: речь идет не о начале военных действий, а только о безболезненных для Запада мерах, которые могли бы существенно повлиять на Россию. В советские времена России на такие меры было наплевать, потому что она находилась в центре закрытой автаркистской системы, включавшей в свой состав 15 советских республик, всю Восточную Европу и целый набор заморских колоний. Все это кануло в Лету, и теперь постсоветская Россия гораздо больше зависит от международной системы. У нее есть экономические и политические болевые точки. Но после оккупации Грузии, разрушения ее инфраструктуры и взятия в осаду ее столицы НАТО не надавила ни на одну из них.
     Российское телевидение уже трубит о 'расколе в лагере НАТО'. Но это больше похоже на бездонную расселину. Выступая на страницах The Times, британский министр иностранных дел Дэвид Милибэнд (David Miliband) возражает даже против исключения России из 'большой восьмерки' – хотя мера эта отлично выверенная и давно уже назревшая. А один немецкий дипломат говорит, что грузинскую проблему вообще не следовало вносить в повестку НАТО, а вместо этого ее надо было рассмотреть в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе – совершенно беззубого консультативного органа, а также на заседании Организации Объединенных Наций, где ей было гарантировано российское вето.
     Надо отдать должное французам, которые попытались что-то сделать. К сожалению, Москва облапошила президента Николя Саркози. Статья V соглашения о прекращении огня, в заключении которого он выступил посредником, дает России право на 'реализацию дополнительных мер безопасности' в пределах границ Грузии. Это, по сути дела, карт-бланш для российской оккупации.
     Ну, хватит о старой Европе. Новая Европа, у которой более свежие воспоминания о российском гнете, оказалась не такой инертной. Президенты балтийских республик (а также Украины и Польши) вылетели в Тбилиси, чтобы выразить чувство солидарности с правительством Саакашвили. Украина пригрозила, что российский флот потеряет свою военно-морскую базу в Крыму, и даже предложила передать Западу две бывшие советские радиолокационные станции. А Польша прекратила копаться в деталях соглашения о размещении батареи ПРО и практически за день согласилась на американские условия.
     Восточная Европа понимает, каковы ставки в Грузии. Она стала мишенью. Цели России понятны: 1) отрезать Южную Осетию и Абхазию от Грузию с целью включения их в состав России; 2) свергнуть прозападное правительство Грузии; 3) запугать восточноевропейские страны и заставить их вернуться в российскую сферу влияния.
     Цель N 1 уже достигнута. Грузия никогда не получит свои провинции. Скоро они будут поглощены Россией.
     Цель N 3 пока приводит к обратному результату. Восточная Европа сплотилась вокруг Грузии – и Соединенных Штатов.
     Цель N 2 – перспективы ее достижения пока не ясны. Российские танки разрезали Грузию пополам. Ее крупнейший порт разграблен. Ее столица изолирована. Россия всячески демонстрирует, что останется на месте, создавая блокпосты и контролируя территорию.
     Если такая ситуация сохранится, Грузия будет задушена, а президент Михаил Саакашвили падет. Ему на смену придет послушная марионетка, с которой Россия великодушно согласится сотрудничать. Москва продемонстрирует свою способность к уничтожению соседних прозападных режимов без полномасштабного вторжения и оккупации, при нулевом сопротивлении со стороны НАТО. Лидеры стран Восточной Европы будут наблюдать за таким исходом с изумлением. Они задумаются над тем, стоит ли так рефлексивно двигаться в сторону Запада, а со временем начнут приспосабливаться к российским устремлениям. Таким образом, все цели России окажутся достигнутыми.
     Вот почему так много зависит от предстоящих нескольких недель, когда на правительство Саакашвили будет оказываться наибольшее давление. Цель этой войны состоит в деморализации Восточной Европы и установлении господства над ней. И исход полностью зависит только от одного: сумеет ли Россия свергнуть то, что она с презрением называет 'тбилисским режимом'. Сейчас на карту поставлено гораздо больше, чем судьба Грузии.

Что может сделать Запад

Самое главное, что может сейчас сделать Запад – это укрепить правительство в Тбилиси

     ТБИЛИСИ, Грузия – Видя тот огромный ущерб, который Россия нанесла Грузии, легко прийти к заключению, что Москва достигла своих целей. Но пока ей не удалось добиться главного – избавиться от грузинского демократического и проамериканского президента Михаила Саакашвили. Безусловно, она усилила свой контроль в сепаратистских анклавах Южная Осетия и Абхазия. Она нанесла сокрушительный удар грузинской армии, страшный ущерб экономике Грузии и вызвала разногласия в рядах западного альянса. На протяжении трех лет Москва применяла все мыслимые и немыслимые средства, чтобы свергнуть Саакашвили: провоцировала восстания внутри страны, вводила экономическую блокаду, наращивала свои силы в сепаратистских анклавах и, наконец, начала войну. Но Саакашвили все еще у власти.
     Здесь, в Тбилиси, напряженность велика, что вполне понятно. Российские танки находятся от нее всего в сорока километрах. Когда я в прошлую субботу ехал через российские блокпосты в безлюдный и оккупированный город Гори, я видел, как вдоль дороги горели подожженные российскими военными пшеничные поля. (Больше всего мне запомнилась такая картина: пьяные российские солдаты в украденной грузинской форме – 'потому что она лучше, чем наша').
     Российское вторжение в Грузию изменит тот стратегический ландшафт, на фоне которого придется действовать следующему президенту США. Но сегодня, когда Запад обсуждает, как 'наказать Россию', очень важно помнить, что главный фронт по-прежнему находится в Грузии. Разговоры о том, чтобы отобрать у России зимнюю Олимпиаду 2014 года, или изгнать ее из группы восьми промышленно развитых государств, могут оказать какое-то воздействие на Москву (а могут и не оказать). Но самое главное, что может сейчас сделать Запад – это укрепить правительство в Тбилиси. Уравнение довольно простое: если Михаил Саакашвили выживет, Владимир Путин проиграет.
     Взаимная личная ненависть между двумя этими людьми накладывается на двухвековую мучительную историю отношений между Россией и Грузией. Многие уже говорили, что Путин просто 'теряется', начиная обсуждать неожиданно выдвинувшегося наверх Саакашвили, который вывел свою страну из состояния, близкого к банкротству, навстречу золотой эпохе экономического роста и самым высоким в мире показателям прямых иностранных инвестиций по отношению к ВВП. Российские танки все это разрушили.
     Москва, видимо, потеряла свой шанс на открытое силовое свержение Саакашвили. Однако нельзя исключать, что она применит зловещие, более тайные средства. Отобедав вместе с Саакашвили в обычном ресторане, я получил впечатление, что его охрана не очень сильна. (Его предшественник Эдуард Шеварднадзе с трудом избежал гибели в результате нескольких покушений на его жизнь, которые многие считают заказом Москвы.) Теперь Москва может надеяться только на то, что грузинская экономика быстро рухнет, произойдет обвал ее валюты, а несчастное население, науськиваемое каким-нибудь оппозиционным лидером (наверняка, финансируемым из Москвы), заставит Саакашвили уйти.
     Запад в своей реакции на подобные вызовы не должен ограничиваться одной риторикой. Сейчас важнее всего оказать Грузии масштабную экономическую и военную помощь. Публичные обещания по оказанию Грузии содействия в восстановлении – это лучший способ не дать России добиться своего. Премьер-министр Владимир Гургенидзе считает, что на восстановление железных дорог, мостов, портов и прочей инфраструктуры понадобится как минимум 1 миллиард долларов, и сюда не входит гуманитарная помощь, расходы на переселение беженцев и восстановление грузинской армии. Гургенидзе также предсказывает отрицательные показатели экономического роста, огромный дефицит бюджета и крах туристической отрасли, которая только начала зарождаться в этой прекрасной стране.
     Сенатор Джо Байден (Joe Biden) призвал незамедлительно выделить 1 миллиард дополнительных средств. Это предложение сразу же поддержал Барак Обама (Barack Obama). Но администрация Буша пока не сказала ничего конкретного по поводу экономической помощи. Конгресс соберется лишь на короткое время перед выборами, и решение о выделении средств будет принято лишь в том случае, если его активно поддержит президент Буш в качестве инициативы обеих партий. Даже если принятие этого решения будет отложено до следующего года, выдвижение такого предложения Бушем и поддержка со стороны обоих кандидатов в президенты поможет поднять настроения в Грузии. От действий Америки по оказанию помощи не должны отставать Евросоюз, Всемирный банк, Международный валютный фонд и Европейский банк реконструкции и развития.
     В перспективе Грузия и Россия должны мирно сосуществовать. И здесь свою роль обязан сыграть Тбилиси. 41-летний Саакашвили, обладающий огромными талантами, в 2003 году спас свою страну от полного краха. Но он должен думать о будущем стратегически. Порой он бранит европейцев за недостаточную поддержку. Но это не самая лучшая тактика для страны, пытающейся вступить в Евросоюз. Он также использует словесные выпады в адрес Москвы, которые, будучи вполне понятными, лишь усиливают опасность для него самого. Саакашвили не сможет взять свою крохотную страну и переместить ее куда-нибудь в район Мексики. Ему следует действовать очень осторожно.
     Конечно, будут и последствия для взаимоотношений России с Западом. Но все эти решения будет принимать уже следующий президент. (Невнимание Буша к этой российской угрозе, которое ярко продемонстрировали его объятия с Путиным в Пекине, когда российские танки входили в Грузию, могут создать у Москвы впечатление, что ей это вторжение сойдет с рук.) Хотя Запад не собирается воевать из-за Грузии, Россия должна понять, что ей придется расплачиваться за применение силы или угрозу такого применения против своих соседей, когда-то входивших в общее советское пространство. И это особенно верно в отношении Украины и Азербайджана, которые могут стать очередными мишенями для российского запугивания. Правила, определяющие жизнь в мире после окончания 'холодной войны', меняются – но отнюдь не в пользу России, недооценившей тот объединяющий и сплачивающий эффект, который ее действия произвели на Запад. Как именно будут развиваться эти взаимоотношения – зависит от действий каждой из сторон в предстоящие недели, особенно в Грузии.
     Ричард Холбрук был постоянным представителем США в Организации Объединенных Наций при администрации Клинтона. Автор ежемесячной колонки в Washington Post.