272. Операция «Преемник»

Шесть плюс три

Дмитрий Медведев и Николя Саркози согласовали дополнение к своему плану

     Проведение переговоров в разы дольше запланированного времени становится доброй традицией встреч российского президента Дмитрия Медведева и его французского коллеги Николя Саркози. Вместо положенных по протоколу полутора часов они вчера прообщались четыре с половиной. Зато вышли к порядком уставшим от ожидания журналистам с тремя новыми пунктами, дополняющими и разъясняющими те шесть базовых принципов, которые лидеры двух стран согласовали 12 августа.
     Итак, Россия обязуется вывести войска с территории Грузии, прилегающей к Южной Осетии и Абхазии, а Евросоюз отныне выступает гарантом неприменения силы со стороны Грузии. Кроме того, Россия соглашается на присутствие международных наблюдателей ЕС в количестве не менее 200 человек. Правда, только на территории Грузии в российском понимании этого слова.
     Николя Саркози на этот раз приехал в Москву не один, а в сопровождении председателя Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу и верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы. Впрочем, они свое мнение по вопросу озвучили лишь во время переговоров. На пресс-конференции г-н Баррозу скромно стоял за спиной Николя Саркози, а г-на Солану удалось увидеть лишь мельком, когда он в составе делегации заходил в здание.
     Москва обязуется в течение недели вывести все российские миротворческие силы с пяти наблюдательных постов от Поти до Сенаки включительно, а в течение 10 дней вернуть всех российских миротворцев на линию, предшествовавшую началу боевых действий. Де-факто это означает, что вывод российских войск с территории Грузии пока осуществлен не полностью. В свою очередь, грузинские вооруженные силы должны вернуться в места дислокации не позднее 1 октября. То есть и они пока еще не вернулись туда, где уже, по плану, должны были бы находиться.
     Впрочем, выполнять упомянутые пункты Россия будет только при условии подписания 8 сентября юридически обязывающих документов с гарантиями неприменения Грузией силы против двух юных государств. Добывать подпись у грузинского президента Михаила Саакашвили Николя Саркози направился прямо из подмосковного замка Майендорф. Однако в Москву он уже прибыл не с пустыми руками. Президент Франции привез Дмитрию Медведеву письмо от грузинского лидера, в котором тот дает обязательство не применять силу против двух республик. Теперь французскому лидеру предстоит заручиться подписью г-на Саакашвили на документе, имеющем большую силу, чем частная переписка, пусть даже и на уровне первых лиц государства.
     Одним из главных итогов вчерашних встреч стало согласование начала международного переговорного процесса по статусу Южной Осетии и Абхазии. Он начнется 15 октября в Женеве. В частности, будут обсуждаться пути обеспечения безопасности и стабильности в регионе, а также вопрос о возвращении грузинских беженцев в Южную Осетию и Абхазию. Кроме того, подчеркнул г-н Медведев, может обсуждаться любой другой вопрос, внесенный с обоюдного согласия сторон.
     Таким вопросом, без сомнения, станет обсуждение статуса Южной Осетии и Абхазии. «Раз мы назначаем международное обсуждение, значит, нам есть, что обсуждать», – заявил французский президент. «Нас это обнадеживает», – немедленно откликнулся Дмитрий Медведев, интерпретировав эту реплику как согласие с тем, что Москва не отзовет назад признание независимости грузинских аклавов.
     Г-н Медведев вообще вчера потратил немало сил, чтобы убедить собравшихся в том, что слухи о возможности убедить Россию пойти на попятный, беспочвенны. «Мы для себя выбор сделали. Этот выбор является окончательным и бесповоротным. Наше решение носит безотзывный характер», – заявил он, и особо подчеркнул, что «акт признания состоялся: с точки зрения международного права, имея в виду теорию возникновения государств, два новых государства возникло». Он также сообщил, что Россия уже подготовила соглашение об установлении дипломатических отношений с Абхазией и Южной Осетией. «Будут и другие соглашения, по которым мы будем оказывать им экономическую, гуманитарную и военную поддержку», – добавил он, сделав ударение на последнем виде поддержки.
     Николя Саркози, со своей стороны, стал объяснять, что Евросоюз своей позиции не меняет. «Не России определять новые границы Грузии», – вспылил он в ответ на очередной вопрос журналистов на эту тему. Но сразу же поправился. «Не мне обсуждать позицию России. Я не могу выступать от имени России. Я говорю от имени Евросоюза», – сказал г-н Саркози.
     Говоря о военных действиях России на территории Грузии, г-н Саркози повторил известный тезис о том, что «Евросоюз осуждает непропорциональную реакцию Россию», однако на этот раз счел нужным его разъяснить: «Но если мы говорим о реакции, значит, было действие эту реакцию вызвавшее».
     «Решение Евросоюза, касающееся произошедшего кризиса, в целом является достаточно сбалансированным, если иметь в виду, что присутствовали гораздо более экзотические точки зрения, я бы даже сказал экстремистские, которые призывали к странным санкциям, к другим действиям в отношении России. Позиция выглядит вполне разумно и компромиссно», – в свою очередь, отметил г-н Медведев. По его словам, в ЕС, тем не менее, не вполне точно понимают обстоятельства произошедшего. «В этом я вижу дополнительные ресурсы для того, чтобы нам разъяснять свои мотивы нашим европейским коллегам», – надеется г-н Медведев.
     Похоже, главной стороной противостояния для России остаются Соединенные Штаты. Вчера Дмитрий Медведев прямо обвинил Вашингтон в организации грузинской агрессии. Он напомнил и о новых принципах российской внешней политики. «В качестве второго важнейшего принципа я назвал принцип отказа от однополярности и о недопустимости доминирования любых государств на международной арене, попыток решить все вопросы за мировое сообщество, как бы не назывались эти государства. Даже самые большие и уважаемые страны, такие как Соединенные Штаты Америки, не вправе определять правила игры для мирового сообщества. Для этого есть специальные институты – ООН, региональные организации, и они-то и должны внести свой вклад», – заявил г-н Медведев. Он по сути открыто назвал Америку виновником локальных военных конфликтов. «Система международной безопасности дала сбой в кризисных ситуациях именно в силу свой однобокости и однополярности, именно в силу желания решить возникающие кризисы за счет навязанных решений, за счет тех решений, которые принимались с подачи одного государства», – заявил Дмитрий Медведев.
     «Хотелось одному гражданину сильно вооружиться, он вооружился, армию себе раскормил довольно здоровую, и захотел решить старую сложную проблему, носящую исторический характер, одним движением, за счет использования вооруженной силы, – так президент продолжил традицию последних недель саркастически отзываться о г-не Саакашвили. – Получил на это благословение одного государства. Предпринял идиотскую выходку. Погибли люди».
     Но не меньшая вина, по мнению российской власти, лежит не на грузинском, а на американском президенте. «Я сейчас не беру в расчет как это было сделано – в форме прямого указания или молчаливого одобрения, но у меня нет никаких сомнений, что так и было», – заявил Дмитрий Медведев. По его словам, «именно это и есть пример решений, основанных на однополярном мире, когда есть уверенность, что за тобой кто-то стоит, кто поможет тебе разобраться, если сил не хватит». «Надо прилично себя вести. Надо действовать в рамках международного права. Тогда все будет нормально», – посоветовал г-н Медведев.
     Ответ Вашингтона не заставил себя ждать. Вчера Джордж Буш отозвал из Конгресса соглашение с Россией о сотрудничестве в области мирного атома, подписанное совсем недавно– 6 мая 2008 года.
     Поручение правительствам двух стран начать переговоры с целью заключения соглашения между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии было зафиксировано в совместном заявлении президентов Владимира Путина и Джорджа Буша, принятом 15 июля 2006 года на саммите «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге. На российском топливе работают почти половина американских АЭС. Однако ограничения на поставку урана в США начали действовать еще во времена Советского Союза. Сложности начались в 1991 году, когда Россия поставила на мировой рынок, в том числе и американский, большое количество природного урана. В результате цены упали, была начата антидемпинговая процедура и на Россию были наложены торговые ограничения.
     Российская урановая продукция имеет беспошлинный доступ в США только через американского монопольного агента-посредника – корпорацию USEC – в рамках соглашения, действующего до 2013 года. Еще в 2006 году глава Росатома Сергей Кириенко начал переговоры с представителями ядерной отрасли США с целью обеспечить прямой доступ российского «Техснабэкспорта» к американским потребителям, исключив из процесса USEC начиная с 2011 года. Американский суд признал обогащение урана не продуктом, а услугой, которая не может являться предметом антидемпингового расследования.
     В начале 2008 года американская ядерная корпорация USEC согласилась приостановить антидемпинговое расследование против поставок российского урана, которое ведется в США с начала 1990-х годов. Если бы соглашение было ратифицировано Конгрессом США, в 2011 году антидемпинговая заградительная пошлина в 112 процентов, введенная министерством торговли США из-за расследования, перестала бы действовать, а компания «Техснабэкспорт» смогла бы напрямую поставлять уран потребителям в США.
     С Евросоюзом такой жесткости в отношениях нет. Даже недавнее решение Евросоюза приостановить работу над новым соглашением о партнерстве между Россией и ЕС катастрофой в глазах российского президента не является. «Решение о приостановке работы над соглашением, как минимум, носит спорный характер, но в любом случае само по себе это решение не нанесет какого-то колоссального вреда российским интересам», – полагает г-н Медведев. Между тем, как заявил вчера Николя Саркози, при успешном выполнении намеченного им с Дмитрием Медведевым плана Евросоюз сразу же возобновит переговоры о новом соглашении с Россией.
     После переговоров в Москве Николя Саркози в компании Хавьера Соланы и Жозе Мануэла Баррозу вчера поздно вечером прилетели в Тбилиси. Их ждали раньше, но опоздание было неминуемо в виду затянувшихся переговоров в российской столице.
     «Мы ждем четких оценок по поводу продолжающейся оккупации Грузии российскими военными, а также решений по выделению финансовой помощи для восстановления нашей экономики», – заявил «Времени новостей» первый вице-спикер парламента Грузии Михаил Мачавариани. За несколько часов до визита европейских посредников правительство Грузии распространило заявление, что 7 сентября ее воздушное пространство было нарушено военными самолетами России на направлениях Цхинвали и Шатили. Тбилиси уверяет, что самолеты в течение 45 минут вели разведку. Москва это опровергла.

Молчать, оружие

Российских миротворцев отпустили из Грузии с миром

     Вчера президент России Дмитрий Медведев встретился в своей резиденции «Майндорф» с президентом Франции Никола Саркози, председателем Еврокомиссии Жозе Мануэлем Баррозу, министром иностранных дел ЕС Хавьером Соланой и министром иностранных дел Франции Бернаром Кушнером. В результате встречи была достигнута договоренность о том, что российские миротворцы будут заменены на европейских наблюдателей и что через месяц оружие, по словам Никола Саркози, «будет молчать». Впрочем, российские переговорщики признались специальному корреспонденту «Ъ» АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ, что замена миротворцев на наблюдателей из ЕС была прежде всего их целью.
     Дмитрий Медведев вышел встречать президента Франции Никола Саркози, председателя Еврокомиссии Жозе Мануэля Баррозу, министра иностранных дел ЕС Хавьера Солану и министра иностранных дел Франции Бернара Кушнера на крыльцо резиденции. В переговорной комнате их остались ждать министр иностранных дел России Сергей Лавров, помощник президента Сергей Приходько и первый вице-премьер Игорь Шувалов, который, по данным «Ъ», надеялся во что бы то ни стало обсудить с господином Саркози вопросы бизнеса между Россией и Францией. Впрочем, никакой уверенности, что в таком формате, в присутствии господ Баррозу и Соланы, это удастся, не было.
     Их появление в Москве для российских переговорщиков не стало приятным сюрпризом. Наедине с господином Саркози им общаться скорее всего гораздо комфортней. После такого общения Никола Саркози на пресс-конференции ничего не говорит, например, о принципе территориальной целостности, на котором до сих пор настаивает в случае с Грузией Европейский союз.
     Чтобы было кому настаивать, и появились, видимо, в резиденции «Майндорф» на этот раз новые персонажи.
     Между тем президент Франции, очевидно, раньше других понял, что Россия все равно признает независимость Южной Осетии и Абхазии и уже никогда не отзовет это решение, а может только усугубить его (прежде всего грядущим установлением дипломатических отношений с признанными ею республиками), и решил попробовать договориться с Россией хоть о чем-то. Руководство ЕС, очевидно, так не считало, иначе господ Баррозу и Соланы здесь скорее всего не было бы и вчера.
     Пока господин Медведев дожидался гостей, а кортежа все не было, Сергей Лавров поинтересовался у коллег:
     – Мы вообще-то нужны? Может, они все там и решат?
     Господа Приходько и Шувалов задумались над этой неожиданной мыслью, а министр иностранных дел продолжил:
     – Ну и слава богу бы...
     Но все оказалось не так просто. Переговоры с их участием продолжались больше четырех часов.
     Дождавшись приезжих, господин Медведев похлопал Никола Саркози по плечу (господа Баррозу и Солана этого жеста доброй воли, видимо, пока не заслужили) и прошел с ними туда, где его уже, можно сказать, и не ждали. Президент России сказал, что намерен обсудить «насущную проблему урегулирования осетино-грузинского кризиса» (речи о том, что это, например, российско-грузинский кризис, не было и не могло быть, Россия может согласиться минимум на то, что это российско-американский кризис) и реализацию соглашения, достигнутого месяц назад «между мной и президентом Франции».
     – Это был напряженный месяц, много было сделано для реализации плана,– продолжил Дмитрий Медведев.– Были и другие значимые события: Россия признала независимость Южной Осетии и Абхазии.
     Это событие действительно не очень вписалось в план урегулирования.
     – Существуют определенные новые подходы по тому плану, который мы согласовывали,– говорил президент России, давая понять, что все-таки есть что обсуждать и кроме предложения к России дезавуировать заявление о признании независимости Южной Осетии и Абхазии.
     Господин Саркози, произнося ответную речь, показывал себя гораздо более гибким политиком, чем казался еще даже месяц назад. Французские журналисты, приехавшие вместе с ним, были уверены, что эта гибкость связана в основном с тем, что на глазах разваливается его идея Средиземноморского союза. Они говорили, что точно знают: президент Франции не хотел заниматься еще и Грузией, но угроза провала средиземноморской идеи заставила его обратить внимание на Восток и проявлять теперь эту гибкость, чтобы не заработать репутацию совсем уже бесперспективного переговорщика. Впрочем, господ Баррозу и Солану такая перспектива, судя по всему, совершенно не пугала.
     Господин Саркози сказал, что привез предложения 27 стран ЕС (при этом он ни разу не взглянул на коллег Баррозу и Солану – ему, очевидно, не очень нравилось, что те приехали контролировать его поведение), и что можно достичь успеха, и что он знает, как россияне умеют отстаивать свои интересы, и что он в свою очередь будет отстаивать интересы ЕС (опять полное игнорирование коллег Баррозу и Соланы, которые тоже делали вид, что не замечают сидящего рядом с ними президента Франции). Как будто оправдываясь за все, что скажет дальше, он добавил:
     – Если будем работать, все получится! – и взмахнул руками в сторону фотокорреспондентов: его утомили их вспышки.
     В этот момент вспышки, конечно, и сработали с утроенной силой.
     – Кому-то надо начинать работу, а кому-то и завершать,– прервал его господин Медведев, тоже, впрочем, не глядя в сторону коллег из ЕС.
     Оба в этот момент делали вид, что идут оживленные двусторонние переговоры.
     Через каких-то четыре часа коллеги вышли к журналистам. Причем предполагалось, что это будет пресс-конференция господ Саркози и Медведева. Но к одному микрофону вышли и стали плечом к плечу президент Франции и примкнувший к нему председатель Еврокомиссии, а к другому – президент России и министр иностранных дел. Сергей Лавров признался после пресс-конференции в ответ на мое замечание насчет того, что он и председатель Баррозу были лучшими, не проронив ни слова, что он всего-навсего «балансировал Баррозу». То есть председатель Еврокомиссии, видимо, в ультимативной форме заявил, что одного президента Франции к микрофону не выпустит. Странно, что еще Хавьер Солана смирился со своей участью постороннего наблюдателя в первом ряду. Да и Бернар Кушнер был неприлично скромен.
     Пресс-конференция проходила в специально выстроенном шатре, и каждый из вошедших считал своим долгом сказать, что здесь очень жарко. Когда это произнес господин Шувалов, я поинтересовался, что же за райские условия были на переговорах, если после них здесь так невыносимо.
     – А на переговорах мы даже не думали об этом,– сказал господин Шувалов,– настолько было интересно!
     Впрочем, и на пресс-конференции не было скучно. Дмитрий Медведев заявил, что он озвучит дополнения к плану урегулирования, который был одобрен им и Никола Саркози 12 августа, а потом это сделает его французский коллега.
     Выяснилось, что договоренности не были пустыми. В течение семи дней с пяти наблюдательных пунктов на линии от Поти до Сенаки будут выведены российские миротворческие силы, приковывавшие к себе неослабевающее внимание мировой общественности. Здесь же был пункт о том, что во внимание должны быть приняты подписанные 8 сентября 2008 года «юридически обязывающие документы с гарантиями неприменения силы против Абхазии».
     Президент России заявил о «полном выводе российских миротворческих сил» из зон, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии, «на линию, предшествующую началу боевых действий» и что «этот вывод будет осуществлен в течение десяти дней после развертывания в этих зонах международных механизмов. Включая не менее 200 наблюдателей от ЕС, которое должно произойти не позднее 1 октября 2008 года».
     Следующий пункт был посвящен грузинским вооруженным силам. Они должны завершить «вывод в места дислокации до 1 октября 2008 года» (в начале этого вывода им активно помогали, как известно, российские вооруженные силы).
     Господин Медведев зачитал пункт о международных дискуссиях на тему конфликта. Эти дискуссии начнутся 15 октября 2008 года.
     Никола Саркози, когда получил слово, просто сиял. Он и его коллеги ехали в Москву, чтобы добиться именно всего этого,– и добились. И он говорил только об этом. И заслуга через полминуты казалась его личной и, без сомнения, исторической.
     – Через неделю – максимум! – блокпосты между Сенаки и Поти! – произнес он, пока господин Медведев увлекся огромных размеров стрекозой под куполом натянутого для пресс-конференции шатра (президент России, казалось, совершенно, не слушает коллегу. Он показывал на стрекозу Сергею Лаврову и удивленно качал головой, господин Лавров тоже поднимал голову, и участие министра иностранных дел России в этой пресс-конференции уже не казалось вполне осмысленным).
     Но Никола Саркози не замечал всего этого. Он был упоен своей победой и развивал наступление.
     – Через месяц,– говорил он,– полный вывод российских сил с грузинской территории! Полный вывод! Через месяц!
     Он не сказал о том, что это произойдет только после ввода наблюдателей ОБСЕ. Он тем более ничего не сказал о том, что на самом деле, по информации «Ъ», не встретил на переговорах никакого сопротивления в этом вопросе со стороны российских переговорщиков. Более того, высокопоставленный сотрудник Кремля сообщил мне после переговоров: «Они, может, думали, что мы не хотим этого? Что мы сошли с ума? Они думали, что будут проблемы с этим решением. Но это же в наших интересах – убрать оттуда наших ребят и поставить как можно больше европейских наблюдателей, чтобы обеспечить разграничение! И мы с удовольствием согласились с заменой».
     Никола Саркози ничего не сказал и про вывод грузинских военных формирований. Видимо, ему самому этот фактор кризиса казался мелочью.
     – Я даже передал письмо Дмитрию Медведеву от Михаила Саакашвили с обязательством не применять силу в Абхазии,– сказал зато господин Саркози.
     Впрочем, это письмо больше нужно, судя по всему, европейским коллегам Дмитрия Медведева, для которых такие письма грузинского лидера, возможно, и в самом деле являются аргументом и юридическим обязательством.
     Президент Франции повторил, что ЕС осудил «одностороннее признание Южной Осетии и Абхазии». Но заявил, что «мы ведем переговоры о прошлом, а не о будущем», имея в виду, видимо, что обсуждался план Медведева-Саркози, а не последовавшие за ним события.
     – Главное,– торжественно закончил он, увековечивая свою историческую роль в урегулировании кризиса,– что чуть больше через месяц конфликт, который мог иметь более серьезные человеческие жертвы, будет прекращен. Оружие будет молчать!
     Господин Медведев счел нужным в этот момент не удержаться от улыбки, а господин Лавров – от усмешки. Рассеянное удовлетворение все последние четверть часа бродило по лицу господина Баррозу, поэтому невозможно было понять, как отнесся именно к этому замечанию лично он.
     Я был уверен, что Никола Саркози уже хоть на этом остановится, но он не смог.
     – Если бы все конфликты во всем мире пытались бы таким образом решить, их бы не было! – воскликнул он.
     Господин Медведев ответил на вопрос о том, обсуждалось ли признание Южной Осетии и Абхазии на этих переговорах.
     – У нас не было целей обсуждать этот вопрос,– заявил он,– с коллегами по ЕС. Наш выбор является окончательным и бесповоротным, а решение – безотзывным. Мы признали эти республики в соответствии с международным правом, имея в виду теорию возникновения государств (такого аргумента, кажется, еще не было.– А. К.). Возникло два новых государства.
     Правда, через минуту, критикуя коллег из ЕС за то, что они решили приостановить переговоры по новому соглашению между Россией и ЕС, Дмитрий Медведев сам и сказал, что «вечных решений не бывает». Сразу после этого он отвлек внимание от своего замечания тем, что сообщил:
     – Мы действительно не обсуждали тему признания Абхазии и Южной Осетии, но если наши коллеги готовы сделать это здесь и сейчас, мы, конечно, возражать не будем.
     Михаилу Саакашвили не понравилось бы в этот момент легкомысленное отношение председателя Еврокомиссии к замечанию президента России: он хохотал.
     В конце пресс-конференции господин Медведев обрушился с беспощадной (и, очевидно, бессмысленной) критикой на США, а Никола Саркози, которого задел вопрос французской журналистки, почему он все-таки не обсудил с президентом Медведевым проблему признания Абхазии и Южной Осетии, с досадой воскликнул, что и на переговорах, и на пресс-конференции сказал ведь, что «с точки зрения международного права Южная Осетия и Абхазия являются грузинскими!»
     – Надо все делать поэтапно: прекращение огня, вывод войск, международное обсуждение... – закончил он, с трудом успокаиваясь.
     То есть он намерен отговорить российских переговорщиков от признания Южной Осетии и Абхазии в Женеве.
     – Ну и жарко тут у вас... – сказал Дмитрий Медведев, с облегчением выходя из белого шатра на свежий воздух.
     Скорей уж у них тут.

Грузия открыла гаагский фронт

Россию обвиняют в расовой дискриминации

     Россия вчера впервые стала ответчиком в Международном суде ООН в Гааге. Суд начал рассматривать иск Грузии к РФ по поводу недавних событий в Южной Осетии и Абхазии. Тбилиси обвиняет Москву в расовой дискриминации грузин, проживающих в зонах конфликтов, и требует от суда принять срочные меры, чтобы РФ прекратила эти действия и обеспечила безопасное возвращение грузинских беженцев в Южную Осетию и Абхазию.
     Ходатайство о начале процесса против РФ грузинские власти подали в Международный суд ООН (ICJ) еще 12 августа. Тбилиси обвинил Москву в том, что начиная с 1990 года она нарушала на территории Южной Осетии и Абхазии Конвенцию 1965 года об устранении всех форм расовой дискриминации. Как пояснил источник «Ъ», близкий к процессу, Грузия неслучайно выбрала именно этот документ для обоснования своих претензий к РФ. «Нарушение этой конвенции подразумевает обязательное разбирательство в Международном суде ООН, которое ответчик не может заблокировать»,– пояснил собеседник «Ъ».
     «Российская Федерация через свои государственные органы, а также через югоосетинских и абхазских сепаратистов, действовавших по указанию или под руководством РФ, совершила серьезные нарушения своих фундаментальных обязательств по конвенции»,– утверждается в 33-страничном ходатайстве Грузии о возбуждении процесса. Тбилиси обвиняет РФ в «дискриминации грузинского населения Абхазии и Южной Осетии, которое выражалось в убийствах, нападениях на гражданских лиц, пытках, изнасилованиях, похищениях и захватах заложников». «Россия развязала против Грузии агрессию с целью навсегда лишить грузинских беженцев права на возвращение и лишить народ Грузии права на самоопределение»,– утверждается в документе.
     Грузия требует от суда обязать Россию «приостановить все боевые действия и немедленно вывести войска из Абхазии и Южной Осетии», обеспечить возвращение грузинских беженцев и гарантировать им право на собственность. Кроме того, Тбилиси настаивает на том, что суд должен обеспечить возвращение Абхазии и Южной Осетии под контроль Тбилиси. Наконец, грузинские власти добиваются выплаты Россией компенсации «за все свои противоправные действия».
     Вчера ICJ начал трехдневные слушания, на которых стороны изложат свои позиции. Как сообщила «Ъ» секретарь ICJ Лоренс Блэрон, на первом этапе суд должен определить, попадает ли содержание грузинских претензий под действие конвенции и должно ли дело рассматриваться именно в ICJ. «Кроме того, суд решит, стоит ли применять в отношении России временные меры, о которых грузинская сторона запросила 14 августа»,– сказала Лоренс Блэрон. Эти меры, в частности, включают требование немедленно обеспечить возврат грузинских беженцев в Абхазию и Южную Осетию.
     Вчерашние прения длились шесть часов. Сначала три часа выступала грузинская делегация, в составе которой были глава минюста Ника Гварамия и посол в Нидерландах Майя Панджикидзе. «Никаких неожиданных аргументов грузинская сторона не изложила»,– рассказал «Ъ» источник, близкий к процессу. Интересы РФ в суде отстаивала делегация, которую возглавляют начальник правового департамента МИД РФ Роман Колодкин и посол РФ в Нидерландах Кирилл Геворгян. «Наша защита строится на том, что никаких актов дискриминации по этническому признаку Россия в Абхазии и Южной Осетии не совершала,– сообщили «Ъ» в МИД РФ.– Мы настаиваем и на том, что никаких временных мер в отношении России применять не нужно: угрозы для грузинского населения там сейчас нет».
     Как пояснила «Ъ» Лоренс Блэрон, ICJ примет решение о продолжении разбирательства и возможном назначении временных мер «в течение ближайших двух-трех недель». «После того как суд решит, распространяется ли его компетенция на это дело, будет разбирательство по существу,– рассказал «Ъ» глава информационно-аналитического департамента МВД Грузии Шота Утиашвили.– Мы хотим добиться не только политического, но и юридического осуждения России. Мы надеемся, что, если вердикт суда будет в нашу пользу, ни одно государство не признает Абхазию и Южную Осетию».
     По словам Шота Утиашвили, Грузия будет добиваться справедливости не только в гаагском ICJ, но и в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). «Мы уже подали ходатайство о начале дела, но ответа пока не получили»,– сообщил он «Ъ». Кстати, ЕСПЧ уже рассматривает один иск Грузии к России в связи с депортацией грузин в 2006 году («Ъ» писал об этом 27 февраля). Как сообщила вчера «Ъ» представитель минюста РФ Наталья Вишнякова, «суд ознакомился с позициями сторон и находится в стадии определения приемлемости». В грузинском минюсте «Ъ» сказали, что «никак подвижек в этом деле пока нет».
     Между тем Россия сама неоднократно грозила подать в ICJ иск на Грузию в связи с атакой на Цхинвали: в середине августа для сбора доказательств в Южную Осетию даже приезжала группа следственного комитета при Генпрокуратуре РФ. Впрочем, как идет этот процесс, корреспонденту «Ъ» в комитете сообщить отказались. А высокопоставленный источник «Ъ» в МИД РФ сказал, что «вопрос о возбуждении иска против Грузии пока не стоит».

Трудный поиск

Беженцы не могут вернуться в Южную Осетию даже при желании Москвы и Тбилиси

     Вчера Международный суд в Гааге начал слушания по жалобе Грузии, которая называет происходящее в Южной Осетии этническими чистками и требует обеспечить возвращение грузин в брошенные дома. Москва тоже заинтересована в возвращении беженцев, вот только вопрос, насколько это возможно в нынешней обстановке, учитывая вполне объяснимый всплеск антигрузинских настроений среди осетин.
     В Тбилиси смотрят на перспективу судебного процесса с большим оптимизмом. «У нас есть все основания ждать справедливого решения Гаагского трибунала, так как Грузия может предоставить неопровержимые доказательства этнических чисток в Южной Осетии, – заявил «НИ» министр Грузии по вопросам реинтеграции Темур Якобашвили. – Тут для нас не так важно как-то Россию наказать, пусть над этим думают представители Международного суда, нас заботит в первую очередь проблема возвращения беженцев в свои дома. Поскольку очевидно, что они могут вернуться только под гарантии безопасности, а российские войска такую гарантию дать не способны. Мы рассчитываем на помощь международных организаций. Сейчас переговоры ведутся об участии одной из двух организаций, которые готовы предоставить своих миротворцев – ЕС и ОБСЕ. Мы уверены, что под их контролем проблему удастся решить, так как грузины и осетины веками жили вместе мирно на одной территории и могут жить так дальше, если искусственно не разжигать межнациональную рознь».
     Многие в Грузии тем временем надеются, что Москва сама постарается вернуть беженцев. «Вне зависимости от того, как закончится процесс в Гаагском суде, Россия должна будет решать проблему вынужденных переселенцев из Южной Осетии, – пояснил «НИ» грузинский политолог Паата Закареишвили. – Это своеобразная проверка для воинского контингента, который претендует на звание миротворческого. Если они действительно миротворцы – их задача гарантировать мирное сосуществование грузин и осетин в этом регионе. В этом смысле именно Москва, а не Тбилиси заинтересована в том, чтобы беженцы вернулись и чувствовали себя в безопасности – только так Россия может избежать обвинений в этнических чистках. В этом смысле для Тбилиси как раз было бы выгодно попытаться устроить беженцев у себя, за пределами Южной Осетии, чтобы Россия продолжала выглядеть агрессором».
     Россия теперь оказалась в ситуации сложного выбора: с одной стороны, надо показать, как быстро и умело Москва восстанавливает мирную жизнь в Южной Осетии, с другой – российские чиновники и парламентарии до сих пор пытались доказать, что грузины и осетины не могут жить вместе, поэтому всем следует признать независимость этой республики. Теперь российские политики пытаются совместить оба этих тезиса в своей позиции. «Будет ли решение Гаагского трибунала следовать букве закона или окажется политически ангажированным, в любом случае Россия должна, на мой взгляд, сделать все от нее зависящее, чтобы обеспечить возвращение и мирную жизнь грузин в Южной Осетии, – заявил «НИ» глава думского Комитета по делам СНГ Алексей Островский. – Да, мы раньше говорили о том, что грузины и осетины больше не могут жить вместе, но тогда речь шла о сосуществовании в рамках единого государства. На уровне обычных людей между этими народами нет проблем во взаимоотношениях».
     Вот только у российских политологов есть серьезные сомнения в том, что Россия, при всем желании, способна обеспечить возвращение грузин в Южную Осетию. «Я не думаю, что сейчас существует возможность вернуть грузинских беженцев, причем не из-за российских войск, а из-за самих осетин, – заявил «НИ» эксперт Центра Карнеги Алексей Малашенко. – После того как грузинские села были разгромлены, вряд ли сами грузины захотят вернуться обратно. Может быть, через какое-то время, когда раны немного заживут, это и станет возможным, но точно не сейчас». При этом решение Международного суда эксперт предсказать не берется: «Что решит Гаагский трибунал на нынешней антироссийской волне говорить сложно, но лично я бы воздержался от термина «этнические чистки», – говорит Алексей Малашенко. – Да, действительно, из Южной Осетии целенаправленно вышвыривали грузин, но, во-первых, тут был не только этнический, но и социальный критерий (грузинские анклавы были куда более преуспевающими). Во-вторых, были здесь и смешанные браки, был опыт мирного сосуществования. Давать какие-то однозначные оценки я бы не стал».

Гордость и гордыня

     Теперь, когда «все кончилось», можно подсчитать прибыли и убытки от маленькой победоносной войны.
     Россия одержала очень убедительную военную победу. Пусть над слабой грузинской армией – но ведь и здесь могли быть большие жертвы, даже локальные поражения. Как потерпела русская армия поражение в Чечне в 1994-м.
     На сей раз победа – быстрая, полная, практически бескровная. Редкий случай для нашей армии – и если военные гордятся, то есть чем.
     Россия не потерпела поражения в маленькой дипломатической войне – ЕС принял достаточно беззубую резолюцию (надо же хоть как-то лицо сохранить!), о санкциях речи нет. Такая ничья может расцениваться как победа – все другие возможные варианты были бы куда хуже для России.
     Итак, ЦЕНА не так велика, как могла быть.

     Ну а в чем ВЫИГРЫШ?
     Присоединение Южной Осетии и Абхазии? Нет. Не говоря о том, что Абхазия этого категорически не хочет (а Кокойты «не торопится»), главное, что сама Россия в здравом уме на это никогда не пойдет! После вот такого «расширения жизненного пространства» (вот пространства-то нам и не хватает!) нас уже весь мир станет обвинять в прямом аншлюсе. И НИКАКИЕ словесные объяснения уже никого ни в чем не убедят.
     Но тогда вопрос – если России НИЧЕГО не нужно ни от Абхазии, ни от Южной Осетии (а, кстати, деньги мы на них как тратили, так и продолжаем), то... за что же, собственно, Россия воевала?
     Ответ известен – защищали своих граждан, то есть жителей Южной Осетии, которым не вполне понятным образом выдали в свое время российские паспорта. Но интересно, что весь этот вопрос с паспортами почти не поднимается, он кажется мелким, формальным, придирочным... Не в этом дело. Не из-за паспортов воевали! И не за ненужную нам землю.
     А за что же?

     Что было главным психологическим мотивом?
     «Я дерусь, потому что дерусь», – говорил Портос.
     Это неверно. Портос дрался из тщеславия.
     Таков один из самых типичных и самых СЕРЬЕЗНЫХ мотивов войн.
     Вот классический пример.
     «Капитан.
     Сказать по правде, мы идем отторгнуть/ Местечко, не заметное ничем./ Лишь званье что земля. Пяти дукатов/ Я б не дал за участок, да и тех/
     Не выручить Норвегии и Польше,/ Отдай они в аренду этот клад.
     Гамлет.
     Какой полякам смысл в его защите?
     Капитан.
     Туда уж стянут сильный гарнизон.
     Гамлет.
     Двух тысяч душ, десятков тысяч денег/Не жалко за какой-то сена клок!
     ...Но тот-то и велик, кто без причины/ Не ступит шага, если ж в деле честь,/ Подымет спор из-за пучка соломы».

     Да, национальная честь – не пустой звук. Это – самосознание нации и одно из важнейших государствообразующих понятий.
     Например, если бы Россия на сей раз «съела», отступила, не участвовала в войне, то – адью, Кавказ! Сепаратисты на Северном Кавказе почти наверняка попробовали бы поднять мятеж против такой трусливой и бессильной власти.
     Национально-государственные амбиции = политический (а в конечном счете и экономический) КРЕДИТ государства. Тем более крупного.
     И действительно, в чем-то после столкновения с Грузией экономическая позиция РФ, похоже, укрепилась. Например, Азербайджан готов увеличивать долю нефти, которую гонит по российскому нефтепроводу. Отчасти это относится и к Средней Азии. Мир вздрогнул – и российские нефтепроводы налились нефтью.
     Так что же – «гром победы, раздавайся, веселися храбрый росс!» Высокая империалистическая политика России дает блестящие результаты, враги отступили, поджавши хвосты, а нытики и паникеры в очередной раз посрамлены?
     Относясь к породе последних, позволю себе каплю дегтя в лопающуюся бочку имперского меда.
     Все хорошо в МЕРУ. Только мера отличает лекарство от яда, национальную гордость от имперской гордыни.
     Миллион раз по всем СМИ вдалбливается одно и то же – Россия «встает с колен». Вставать стране огромной, понятно, мешают «они» – США, НАТО, их пятая колонна внутри страны.
     Все эти разговоры – не более чем повторение Жириновского 1990-х. Просто тогда так говорил он, а сейчас – ВСЕ. По крайней мере, все, кто хочет говорить в ТВ. Но не Жириновский это придумал.
     «Страна, поставленная на колени» врагами внешними и внутренними, – это основная «Веймарская метафора». Ровно так говорили в 1920-е годы в Германии ВСЕ политики – либералы, социалисты, нацисты, коммунисты. Все. Ровно так думали, так ВИДЕЛИ МИР все немцы. Известно, какие они из этого сделали выводы и чем это кончилось... Кстати, после 1945-го немцы так говорить перестали. И думать так тоже перестали.
     Но Бог с ней, с Германией...
     У нас свой компот, погуще: страшилки советского детства (мировой империализм + враги народа) и Веймарская метафора. Гремучая смесь.

     На каких «коленях», когда и перед кем стояла Россия?
     При Ельцине, перед американцами! – отвечает миллионный хор. Правда? И в чем же это проявлялось?
     Россия посылала своих солдат воевать по просьбе США? Россия отдала свои природные богатства – газ, нефть, алмазы – американским компаниям? В России разместились американские военные базы? Мы демонтировали свое ядерное оружие и отдались под покровительство США? Мы платили им репарации? Английский стал вторым государственным языком?
     Вся эта метафора с «коленями» – садомазохистская ЛОЖЬ. И нужна она, чтобы взвинтить, накачать себя «имперской злобой» и дать себе моральное право вечно требовать геополитического реванша «за все унижения». Причем «реванша» даже не в плане РЕАЛЬНЫХ достижений, а просто «отводить душу», кого-то ругая, «ставя на колени», хотя бы в пределах ТВ-картинки и т.д.
     Опасный путь!

     На самом деле конкуренция с США, с Западом (и с Востоком!) у нас, конечно же, есть. Конкуренция стран – норма жизни. Это – не АНТАГОНИЗМ, не игра с нулевой суммой. Имеющиеся противоречия можно и нужно решать в рамках существующей Системы миропорядка. Собственно, она (Система) для этого и создана.
     США, Европа заинтересованы в сохранении мирового геополитического РАВНОВЕСИЯ. Полагаю, в том же заинтересована и Россия – или мы и правда рвемся зачем-то завоевывать чужие страны?! А в ШИРОКИХ пределах существующего равновесия, в пределах своих нерушимых границ нам никто не мешает развивать свою экономику. В том числе – если речь идет о сырьевой экономике, о нефтегазопроводах – и усиливать свое влияние вовне. Но осторожно, с помощью МЯГКОЙ СИЛЫ, не «переламывая нефтепроводы через колено»...
     А СМИ знай до крови расчесывают жажду «справедливого реванша»! И мы продолжаем чесаться – ищем все новых поводов обидеться, показать свою обиду, обидеть в ответ... Полбеды, когда это происходит в безумных ТВ-шоу. Куда хуже, если «разум возмущенный» общества вскипает до такого градуса, что требует неадекватных ДЕЙСТВИЙ вместо решения реальных проблем. Пока что таких ДЕЙСТВИЙ нет.
     Но, для того чтобы их и не было, надо – пока еще не поздно – менять самоощущение общества: от «Веймарских метафор» перейти к простой адекватности в восприятии себя и мира.

ДОРОГА ПОСЛЕ ГРАДОБОЯ

Эхо пятидневной войны

     ИЗЪЯНЫ вооруженной организации, как и общественно-политического и экономического устройства государств наиболее полно и четко проявляется в ходе войны. Поэтому не случайно вслед за ними обычно следовали значительные реформы, преобразования и даже смена властей. Например, Крымская война 1853-1856 годов вызвала отмену крепостного права, введение всесословной воинской повинности и военно-окружной системы, переход на нарезную артиллерию и стрелковое оружие, изменения в системе подготовки офицерских кадров и т.д. Всем известно, какое значение для судеб отдельных стран и мира в целом имели две мировые войны ХХ столетия.
     Пятидневная война, как назвали осетино-грузинский с участием России конфликт, всколыхнула весь мир, затронула взаимоотношения между ядерными державами, заставила даже самых аполитичных граждан задуматься не только о внутренних, но и о геополитических проблемах нашей страны. Она не принесла праздника никому. Разрушенный до основания Цхинвал и осетинские деревни, многие сотни погибших мирных жителей – стариков, женщин и детей, предательски расстрелянный в упор из танков миротворческий российский батальон, десятки тысяч беженцев стали трагедией южно-осетинского, абхазского, российского и грузинского народов.
     В XIX веке Россия спасла от рабства Османской империи народы Балкан, в ХХ – от фашизма всю Европу и даже мир. В августе 2008 года русский солдат не позволил фашисту Саакашвили осуществить операцию «Чистое поле», целью которой было уничтожение и изгнание осетинского народа со своей родной земли. Принося свободу сербскому, болгарскому, многим другим народам, Россия никогда не претендовала ни на их территорию, ни на их суверенитет.
     Точно так же поступила она и в конфликте с Грузией. Ее участие в нем было вынужденным, вызвано необходимостью спасения осетинского народа от физического уничтожения, развязанного бандой Саакашвили геноцида, от действий, подобных преступлениям гитлеровцев с их планом «Ост» по обезлюживанию территории СССР. Поэтому верхом лицемерия представляется поднятый Западом вой по поводу нарушения Россией целостности Грузии.
     В некоторых «цивилизованных» странах мира предусмотрена уголовная ответственность за непризнание факта холокоста в отношении евреев в годы Второй мировой войны. Но откровенный геноцид других народов со стороны фашиста грузинской национальности они признавать не хотят. Даже госпожа Меркель, несмотря на то, что ненависть к фашизму у немецкого народа всем хорошо известна, заявляет о своей поддержке агрессора, а не малочисленного народа Южной Осетии, над которым нависла угроза полного уничтожения.
     Главы США, крупнейших европейских держав, навязываемых нам в качестве друзей, образцов для подражания, прекрасно понимают все. Знают они и о двойных стандартах в соб­ственных подходах к проблемам Косова и кавказских республик, не забыли и лжи Буша, поручившего бывшему госсекретарю США Пауэллу представить в Совбезе фальшивые «фотоснимки» ядерных объектов Ирака и еще многое. Западные лидеры не могут не осознавать того, что стали на сторону военного преступника Саакашвили, отдавшего приказ на уничтожение спящего Цхинвала и мирных деревень с помощью авиабомб, систем залпового огня «Град», танков и т.п. Для них неважно, что он фашист, важно, что он фашист «ихний», олицетворяющий «молодую грузинскую демократию». Поэтому этих господ нельзя считать заблудшими друзьями или хотя бы обыкновенными плохо информированными попутчиками на историческом пути. Это фактически наши враги, живущие по законам волчьей стаи, где главный аргумент в споре о справедливости – сила.
     Не секрет, что все последние 20 лет наше общество настойчиво убеждали в том, что у нас кругом одни друзья и никакой необходимости тратиться на оборону у нас нет. Под видом реформ либеральная власть разрушила собственные вооруженные силы. Например, авианосцы с современным вооружением продавали по цене металлолома, а поставку в войска 30 танков провозглашали крупнейшим достижением года. Нанеся удар по военным учебным заведениям, организовали кадровый голод в офицерском корпусе, заодно разгромив и военную науку. Больно перечислять все: уничтоженные высокотехнологичные виды промышленности, что оставило «оборонку» без элементной базы, похороненную былую славу авиации и космонавтики, ликвидированные по требованию США, имеющие стратегическое значение базы на Кубе и во Въетнаме, и многое другое. Тяжело соз­навать, что защитники Родины у нас поставлены на самые нижние ступени социальной лестницы.
     Недавно пришлось повидать в домашней обстановке одного подполковника. Он живет с женой и сыном, школьником, в комнате лабораторного корпуса. В ее 12 квадратных метрах приходится делать все – готовить пищу, делать уроки, смотреть телевизор, заниматься всякими, зачастую связанными со службой, делами. По ночам, когда жена и сын спят, офицер в укромном уголке работает над диссертацией. Перспективы получить нормальную квартиру в обозримом будущем – нулевые. Снять квартиру в поселке стоит минимум 20 тысяч рублей в месяц, его зарплата – 18,5 тысячи. В части он считается счастливчиком, имеющим жилье; удачу объясняют его высоким профессионализмом, безупречным послужным списком и солидным опытом службы в заменяемом районе, т. е. в тайге у черта на куличках.
     Такого вы не найдете даже в трудах мастера социального критицизма А.И. Куприна, рисующего беспросветное положение русского офицерства конца Х1Х – начала ХХ веков.

     РАЗГРОМ армии Саакашвили язык не поворачивается назвать победой. Героизм, подвиги наших солдат и офицеров, жертвы, принесенные на алтарь спасения народа Южной Осетии, наводят на грустные размышления о том, что к современной войне наша армия не готова. Телевизионные кадры словно воспроизводят виденное на учениях 70-80-х годов. Та же артиллерия («Грады», самоходки), те же БМП, танки, авиация. В глаза бросаются эпизоды, которых никак не должно быть. Например, почему командующий 58-й Армией генерал А.Хрулёв при вводе войск в Цхинвал находился в передовых колоннах войск в одной машине с журналистами, умудрившись при этом попасть в засаду противника?
     Такую безграмотность действий, отсутствие соответствующих видов боевого обеспечения ничем объяснить невозможно. Наши многокилометровые, ползущие с черепашьей скоростью колонны бронетанковой техники являли собой идеальные цели для самонаводящихся кассетных противотанковых боеприпасов. Страшно представить, что могло бы быть, окажись они у Саакашвили. Уже много писали о гибели стратегического бомбардировщика ТУ-22МЗ, которая останется несмываемым позором на совести тех, кто направил сверхзвуковую махину под огонь не подавленных средств грузинских ПВО, словно учебную мишень. Бомбардировщик, способный нести на себе 20 тонн управляемых, с дальностью действия в несколько сот километров ракет, не должен входить в зону ПВО противника. Позором стало и признание того, что жилые дома в Гори были разрушены по ошибке пилотов, из-за неточности наведения средств поражения.
     Еще более четверти века назад Советская Армия успешно и масштабно отрабатывала на учениях методы ведения боевых действий в условиях использования высокоточного оружия. «Умные» авиационные и артиллерийские боеприпасы с первого выстрела поражали цели.
     Слова нашего руководства об успехе военных реформ оказываются пустой болтовней, если не намеренной ложью. Эти «реформы», как показывает действительность, продвинули нас не вперед, а ближе к временам В.И. Чапаева.
     Почему в нашей армии не оказалось систем высокоточного оружия? Куда подевались знаменитые разведывательно-ударные и разведывательно-огневые комплексы, о боевой эффективности которых ходили легенды еще тогда, когда большинства участников боев в Южной Осетии еще и не было на свете? Может быть, господин Иванов, опекающий нашу оборону, объяснит, почему наши артиллеристы в боях использовали американскую космическую навигационную систему GPS, а не нашу ГЛОНАСС? Да и о каком высокоточном оружии можно говорить, если экипировка российского солдата уступает армиям Африки, а многие не имеют даже бронежилетов.
     Совсем непонятно, почему в момент нападения на Цхинвал и на наших миротворцев президент, премьер-министр и руководство Северо-кавказским военным округом оказались в отпусках? Ведь вся предшествующая началу агрессии в Южной Осетии обстановка не располагала к расслабленности. Как тут не вспомнить ставшие предметом для комедийных фильмов лекции о бдительности для рядового состава армии и населения страны.
     Зато мы можем гордиться тем, что наш бывший президент лично управлял истребителем и производил с борта стратегического бомбардировщика Ту-160 пуски ракет, которые «с двух тысяч километров попадают прямо в окно». В газетах пишут, что по иронии судьбы эти ракеты оказались в ВВС чуть ли не последними; денег на производство этих высокоэффективных средств из бюджета страны Кудрин не дал. Президент поиграл в войнушку и довольно!
     Сообщения о недостаточно эффективных действиях нашей авиации мелькают одновременно с радующими душу известиями о том, что олигарх Прохоров приобрел самую дорогую в мире виллу всего лишь за 500 млн дол­ларов, т.е. более 12 млрд рублей, что второй по величине после королевского дворец в Англии теперь наш (его купила наша первая бизнес-леди), а планируемый возглавить российские нанотехнологии Чубайс за ликвидацию ЕЭС, помимо многомиллионных окладов и всевозможных надбавок, получил единовременно 27 млн долларов.

     КОНФЛИКТ в Южной Осетии заставил даже самых далеких от политики людей задуматься над положением страны, впервые ощутить состояние неустойчивого равновесия над пропастью. Люди обнаружили, как далеко они находятся от рекламируемой путинской стабильности, насколько антинароден курс власти, действия правительства. Многие впервые поняли, что проблемы с мизерными пенсиями, низкой зарплатой, бесправием и т.п. являются мелочью по сравнению с судьбой самой России, которая целиком зависит от мощи ее Вооруженных Сил, от утерянной продовольственной безопасности, от разрушенных науки, образования и промышленности, от уничтожаемой национальной культуры и вынужденной готовности 3/4 молодежи навсегда покинуть страну.
     Господа «реформаторы» уподобили наш народ коняге, у которой голова упряжью поднята вверх и она не может видеть, что делается под ногами. Почти два десятка лет мы идем с задранными вот так вверх головами. Вначале нас гайдары, починки, зурабовы устремляли вперед на 3-4 года, а теперь малюют безмятежное будущее, именуемое «Планом Путина» аж на 2020-2030 годы. Но идем мы не по нормальной гладкой дороге, как нам вещают власть и телевидение, а все глубже погружаясь в болото и по-прежнему теряем почти по миллиону сограждан в год.
     Этот путь для нас был определен теми, кто вскормил и сейчас защищает Саакашвили. На облучок они посадили предателя Ельцина, ослепленного ненавистью к Советской власти и утратившего всякие моральные ориентиры. Когда отвращение и презрение народа к нему достигли критической точки, он передал вожжи наследнику, а позже на облучке нашлось место и для «преемника». С тех пор все гадают, у кого правая или левая вожжа. А зачем гадать? От воли этих кучеров ничего не зависит, как от воли некрасовского Ванюши, въезжающего «в деревню царем» на возу сена, – на перекрестках дорог лошадь берут под уздцы старшие. Вот только сможет ли наш заморенный конь идти дальше и не отбросит ли копыта на этом, ведущем в никуда или в пропасть, пути?
     Рядом с нами несется вперед народный Китай, мчится по дороге, на которую его вывел старший брат – Советский Союз. Как и мы в советское время, он форсированно прошел путь от деревянной сохи до космоса, достигнув невероятных успехов в экономике, науке, образовании и даже, как показала минувшая Олимпиада, в спорте. Но двадцать лет назад наши пути разошлись, под руководством коммунистов китайцы строят социализм, а мы – указанный цеэрушником Бушем пещерный, бандитский капитализм. Для Китая святыми являются национальная история, традиции, обычаи, патриотизм, для нас – западные ценности, а наша история, самые ее яркие страницы – советское прошлое, подвергаются постоянному надругательству.
     Мы словно манкурты безропотно погрязаем в дерьме, по которому нас ведут наши возничие. Нам обещали светлую жизнь через год-два, потом через 3-4, а теперь сетуют на то, что и двадцать лет в историческом плане – всего лишь миг.
     Сколько миллиардеров еще надо вырастить и сколько миллионов душ загубить, чтобы признать пагубность навязанного нам нашими врагами курса? Сейчас, когда ни у кого не возникает сомнений в настоящих целях заморских господ, в их стремлении к мировому господству, в их жестком намерении превратить нашу страну в сырьевую колонию, следует сделать свой поворот к принципиально новым подходам в политике, вспомнить о своем народе.
     Народ России надеется на такой поворот и ждет его.
     Всего лишь 5 дней войны показали кто есть кто. Главными террористами в мире являются США и блок НАТО. И слава господу Богу, что это осознало не только большинство простых людей, но и наша власть, конечно, если ее заявления искренни, а не являются очередным пропагандистским трюком.
     Международная изоляция, которую создают вокруг России наши враги, работает на наш народ, консолидируя общество. Впервые за эти 20 лет мы почувствовали себя независимыми от «вашингтонского обкома» и его европейских сателлитов. Впервые в решении важного для судьбы страны вопроса о признании независимости Южной Осетии и Абхазии достигнут полный консенсус между президентом, парламентом и народом. Впервые людям показалось, что власть с ними, а не с забугорным хозяином, что она наша, российская. Возможно, что события в Южной Осетии и реакция на них со стороны заморских и европейских «друзей» повернули мозги наших вождей в правильном направлении.
     Впервые народ услышал от власти многое из того, чего ждал давно: о необходимости защиты сельского товаропроизводителя, о губительности самого процесса вступления в ВТО, о сокращении поставок в страну «ножек Буша». Пока что это лишь слова, но слова, в которые хотелось бы верить, хотя, как говорят тамбовские крестьяне, приёмные цены на пшеницу у них сейчас составляют всего лишь 3,5-4,5 рубля за килограмм, т.е. даже не покрывают затраты на производство.

     ДАЖЕ самым великим оптимистам стало ясно, что Россия к большой войне не готова, это касается и Армии, и экономики. Нас ждет целенаправленная, требующая колоссального напряжения работа. Если перед лицом опасности для страны наметившееся единение власти с народом окажется фикцией, гибель России, а вместе с ней и правящей верхушки станет неизбежной. Народ уже не простит всех преступлений и предательства тем, кто будет по-прежнему выражать интересы олигархов и тех «сливок общества», которые владеют 90% богатств страны, и поставит их на одну доску с бушами и саакашвили. Люди открыто говорят, что вопросы обороны страны должны решать не филологи, мебельщики и олигархи со своими ставленниками. На что они способны и во что превратили «непобедимую и легендарную» увидели все. Страна должна жить по плану, но не по тому пиаровскому набору добрых пожеланий, о котором восторженно кричали горластые юнцы на форуме в Лужниках.
     Люди ставят вопрос о воссоздании Госплана и ответственных министерств. Заквашенная на кумовстве, личной преданности и полной безответственности, пронизанная коррупцией нынешняя система управления должна быть ликвидирована.
     Ради спасения страны люди готовы подтянуть пояса. Но при нынешней власти эти святые рубли станут достоянием тех же дерипасок, потаниных, миллионов чиновников и хорошо прикормленной накипи, обслуживающей существование нынешней «элиты».
     России как воздух необходимо справедливое решение социальных проблем, ликвидация драконовской избирательной системы, невиданной коррупции и произвола чиновников. Используемые в интересах США средства Стабфонда и вывезенные олигархами несметные богатства должны быть возвращены в страну и направлены на форсированное укрепление Вооруженных Сил, развитие науки и промышленности. Из высших органов власти должны уйти наиболее одиозные лица типа министра Кудрина, справедливо воспринимаемые народом как агенты влияния наших врагов, а также лица, причастные к грабежу народа и развалу страны. Обязательным и одним из первых по значимости должен стать вопрос о пересмотре бандитской приватизации.
     Сложившаяся ситуация показала, что Россия осталась без широкой поддержки союзников. Одних предала наша либеральная власть, как, например, Кубу, а другие не спешат попасть в объятия чубайсов, абрамовичей и прочих вексельбергов, которые почему-то представляют ненавидящий их народ. Бывшие республики СССР не горят желанием войти в состав Федерации из-за нашей непривлекательности для их народов. Стоит ли связываться со страной, которая при несметных природных богатствах по всем социальным показателям находится среди самых отсталых в мире? Русским людям стыдно за отношение своей власти к нашему брату, единственному верному союзнику – народу Белоруссии. Оно не всегда адекватно, выражает интересы наших олигархов, которым плевать на то, что белорусы, их лидер А.Г.Лукашенко считают себя неделимым целым с русским народом.
     Неземная роскошь спешно восстанавливаемых царских дворцов, создаваемый в Сочи отечественный Куршавиль для «элиты», бесстыдная ложь руководства, чиновников, продажных СМИ об успехах, жонглирование цифрами не существующих, а лишь будущих, совсем нереальных достижений не могут скрыть размеры пенсий, людоедского минимального прожиточного минимума и нищеты основной массы народа.
     Август 2008 года стал моментом истины не только для власти, но и для народа. Все увидели голых королей, за спинами которых стоят нищий голодный люд, разваленная армия с проклинающим свою судьбу офицерским корпусом и «золотой миллион», готовый пустить с молотка все, что еще осталось от великой Советской России. Люди поняли, что дальше так жить нельзя. Власть должна перейти на сторону народа или уйти прочь, не забыв перевести свои зарубежные счета на восстановление разрушенной ею страны. Народ ждет не пространных рассуждений на темы свобод, права, борьбы с коррупцией, а конкретных дел, очередных решительных шагов и выверенных решений, таких, какими стали последние действия России на Кавказе.
     Этому не грех поучиться у И.В.Сталина, которого и ныне народ России считает самой выдающейся личностью в истории страны.

Медведев под ником Путин

     Книга Николая Сванидзе «Медведев» рассказывает о том, кем был российский президент до грузинской войны, и кем он мог бы стать, если бы ее не было. Произошедшая коррекция имиджа производит впечатление вынужденной: еще недавно глава государства как будто заставлял себя произносить грубые слова, сегодня он сам привык к ним, и теперь кажется, что строй его речи всегда был путинским. Его вчерашние слова о внешней политике и миропорядке искусственно суховаты, но сдержанны, рациональны, дипломатичны; сегодня они нарочито вызывающи.
     Медведеву была навязана его новая роль – обстоятельствами ли, коллегой ли по дуумвирату, но сейчас он вошел во вкус. Роль выучена наизусть, слова отскакивают от зубов, как у первого ученика, новое платье короля перестало жать, подогнано по фигуре и уже кажется вполне органичным. Поменялся образ, сменился словарь, герой испытывает удушающее давление обстоятельств, и потому
     книга «Медведев» устарела как раз тогда, когда печаталась в издательско-полиграфическом комплексе в городе Петербурге.
     Западные партнеры по инерции соблюдали формат общения, соответствовавший ожиданиям от мистера Медведева и тому образу, который уже был протестирован и представлялся привычным со времени нескольких значимых международных форумов. Но протянутые руки только что не повисали в воздухе – мистер Медведев стал холоден и дистанцирован.
     На внутреннем политическом рынке хорошо продавался его новый внешнеполитический образ – как если бы та же самая книга вышла в другой обложке, не мягкой, а твердой. Возможно, этот образ был взят напрокат у кремлевского предшественника, но тем более очевидной стала преемственность – не курса, но имиджа. (В наших обстоятельствах, впрочем, это одно и то же). Не случайно рейтинги двух вождей выросли синхронно и практически на одинаковое число процентных пунктов. Западные же СМИ почти перестали упоминать Медведева – им проще было называть двуглавого российского орла одним псевдонимом: ник «Путин» подошел как нельзя лучше.
     Разговоры Сванидзе с Медведевым чем-то напоминают известную в Испании книгу бесед дона Хосе Луиса де Валальонга с доном Хуаном Карлосом Первым де Бурбоном, королем Испании. Только в последнем случае речь шла главным образом о делах давно минувших дней, а книга «Медведев» претендует на жанр воспоминаний о будущем: новый президент пробует на язык сценарии будущего и свое соответствие им. Сценарии получились в целом симпатичными – не толстыми и не тонкими, не высокими и не низкими.
     Медведеву мешает высокая степень прагматичности – в книге слишком много «с одной стороны, с другой стороны» и не столько отшлифованных, сколько уклончивых формулировок.
     В этом смысле интервьюируемого нельзя назвать реалистом, ведь он не требует невозможного. Он твердо знает рамку, границу и совершенно не желает выходить за ее пределы.
     Планируемые действия – как в замедленной съемке: вот герой занес руку; она медленно опускается, что создает иллюзию действия, но вот куда эта рука опустится и опустится ли вообще, зрителю и читателю, возможно, так и не доведется узнать.
     Отношение к профессиональной армии? «Вполне нормальное, но не нужно эту ситуацию идеализировать». Отношение к смертной казни? «Сложное… С одной стороны… С другой стороны…»
     И, тем не менее, кое-что определенное в книге есть. В том числе и в рассуждениях о внешней политике, где много правильных слов о том, что называется «мягкой силой»: «Знаете, тяготеют обычно к тем, кто может предложить что-то интересное… Почему Америка такая сильная, и почему на нее равняются? Потому что она показывает конкурентоспособные образцы в экономике». «Мягкой силе» спустя короткое время лидер предпочел силу жесткую и сумел увидеть невиданную мощь там, где Россия проявила слабость.
     Примеров такого рода – несоответствия книги и жизни – много. И они, особенно на фоне последних событий, заявлений, действий, образцов поведения, тем более не дают ответа на вопрос, кто такой мистер Медведев, а только запутывают.
     Какой Медведев подлинный – тот, что в книге, или тот, которого показывают по телевизору? Тот, который вспоминает о том, с каким трепетом он смотрел «Покаяние» Абуладзе и расклеивал листовки с призывом голосовать за Собчака, или тот, который барабанным голосом твердит о том, что мы не боимся холодной войны и проживем сами без остального мира?
     Или подлинный Медведев – это кто-то третий, который ждет возможности раскрыться, использовать шанс на демократизацию и модернизацию? Только теперь мнится, что дорога в этом направлении перекрыта – задумчивым и компромиссным, слишком хорошо все понимающим Медведевым из книги «Медведев» и президентом, чеканящим, как монету, слова в телевизоре.
     Так кто же такой мистер Медведев? Еще один проклятый русский вопрос. То есть – не имеющий ответа.

Идеологи вторжения: в России ультранационалисты становятся мейнстримом

А. Дугин: «Те, кто был в центре при Путине, превратятся в маргиналов. Появится другой полюс, которого при Путине вообще не существовало – армия, военно-патриотические движения. То есть мы»

     Лет десять назад многие из тех, кто сегодня в России считается влиятельными идеологами, находились в интеллектуальной пустыне. Кто-то в заваленных листовками подвалах кропал подпольные ультраправые газеты с названиями типа 'Молния' или 'Русской порядок'; кто-то после неудавшихся попыток свержения прозападных 'оккупационных режимов' Михаила Горбачева в 1991 и Бориса Ельцина в 1993 годах сидел за решеткой.
     Однако затем идеологический спектр России начал меняться с головокружительной быстротой: радикалы перебрались в мейнстрим, позиции жестких консерваторов начали казаться вполне умеренными, а те, кто еще недавно считались маргиналами, обжили политический центр.
     На фоне конфликта в Грузии и ухудшающихся отношений с Западом мыслители ультранационалистического толка начинают пользоваться в России беспрецедентным влиянием. Сегодня, когда обществом принимается целый пласт идей, некогда казавшихся смехотворными, в России наступает эра нового подхода к внешней политике, определяемого стремлением Москвы защитить территории внутри бывшего Советского Союза, которую Дмитрий Медведев назвал 'зоной привилегированных интересов'.
     Для военных подъем национализма в обществе означает увеличение оборонных бюджетов, форсированную модернизацию вооруженных сил. Отмечается усиление националистического подхода и в экономической политике. Все чаще раздаются требования к правительству вкладывать нефтяное богатство страны внутри России, а не за границей; есть и такие, кто предлагает ответить на международную критику войны в Грузии превентивным наложением торговых санкций на США.
     Прошедшая война не только подняла престиж военных, для нынешнего поколения которых это была первая успешная кампания – она весьма укрепила репутацию узкого круга мыслителей-ультранационалистов, не первый день предрекавших России жесткие столкновения с Западом. То, что Россия станет такой, как сегодня – готовой продавливать свои национальные интересы с помощью военной силы, не обращающей внимания ни на свертывание демократии, ни на мировое общественное мнение, – еще лет десять назад было написано в заляпанных чернилами манифестах и сказано в лекционных зальчиках, полных бородатых радикалов, будто прямиком сошедших с пера Достоевского.
     – Я убежден, что после войны внутри российской элиты произойдет огромное изменение баланса сил, – говорит Александр Дугин, лидер влиятельной крайне правой группировки 'Евразийское движение'.
     После 90-х годов прошлого века, когда все, что ему оставалось – это, сидя в сыром подвале в центре Москвы, писать статьи по метафизике христианства, судьба Дугина изменилась до неузнаваемости. Сейчас он ведет ток-шоу на телевидении, преподает в Московском государственном университете, а недавно получил и авторскую программу на поддерживаемой Кремлем радиостанции 107 FM.
     – Те, кто был в центре при [бывшем президенте, ныне премьер-министре Владимире] Путине, превратятся в маргиналов. Появится другой полюс, которого при Путине вообще не существовало – армия, военно-патриотические движения. То есть мы. При Путине мы были экстремистами – уважаемыми, но радикалами. А сейчас мы движемся прямиком в центр.
     Взгляды Дугина разделяют не все, но набирающий силу новый национализм наверняка принесет новые идеи и в российский мейнстрим – причем именно на их основе, скорее всего, будет строиться концепция неизбежного столкновения между Россией и Западом.
     – Политический импульс уже давно сдвигается в сторону [ультранационализма]. Можно, конечно, говорить, что вторжение в Грузию – это нечто новое, однако это новое двигалось на этом, уже давно замеченном нами, импульсе, – полагает Джон Данлоп (John Dunlop) из Гуверовского института (Hoover Institution) при Стэнфордском университете.
     Известный писатель Виктор Ерофеев, один из представителей небольшого и постоянно тающего меньшинства, сомневающегося в необходимости войны против Грузии, приписывает волну патриотизма широко распространенному 'культу власти'. Недавно в дебатах на радио Ерофеев говорил, что 'есть радость от победы – в спорте, в политике, но и в войне. Это такая архаическая форма самосознания. Она осталась с нами, хотя исчезла в более цивилизованных странах'.
     Тем не менее, сколь бы громки ни были крики о восстановлении царского правления, возрождении Советского Союза или Российской империи, а также об искоренении влияния Вашингтона в регионе, эти новые правые, по существу, одной крови с Западом, провозглашающим 'всеобщность' демократии и прав человека – Западом, во главе которого стоят США, готовые распространять и защищать эти цели по всему миру – при необходимости, при помощи военной силы.
     Противостояние 'однополярному доминированию' Вашингтона напрямую связано с проталкиваемой 'новыми правыми' концепцией иллюзорности подобных общечеловеческих истин. Эти мыслители утверждают, что их нация и цивилизация есть нечто, имеющее право на существование как уникальное целое. То, что этот идеологический подход уже проник в Кремль, видно по содержанию ставшей знаменитой речи Путина в Мюнхене в феврале 2007 года, в которой он, тогда еще в качестве президента, заявил, что 'для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна'. Сама модель, заявил он, не может работать, поскольку 'в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации'. Именно это его выступление некоторые комментаторы окрестили первым актом новой 'холодной войны' с Западом.
     Корни отстаивания Россией концепции «суверенной демократии» – эта фраза принадлежит главному идеологу Кремля Владиславу Суркову – также можно проследить именно в этой философской оппозиции моральным абсолютам. Сурков утверждает, что каждая нация имеет право строить демократию своим собственным, 'суверенным' способом, подводя таким образом теоретическое обоснование под сугубо практическое положение о не очень демократическом характере российской демократии.
     Многие ультранационалисты уже обжились в коридорах власти: например, Дмитрий Рогозин, ранее возглавлявший партию 'Родина', назначен постоянным представителем России при НАТО. Радикальные националисты еще с середины 90-х годов были активны и в Думе (парламент), где с трибуны регулярно раздаются крики архинационалиста Владимира Жириновского.
     Если либералы-западники в течение первых десяти лет после краха коммунистической системы изучали экономические теории Милтона Фридмана (Milton Friedman) и стенограммы заседаний Совета Европы, уважаемой организации, созданной для распространения прав человека, то националисты провели это десятилетие, погружаясь в учение православной церкви, зачитываясь французским постмодернизмом или даже просто предаваясь 'питью пива, игре в шахматы и зарядке с гантелями', как выразился лидер Евразийского молодежного движения Валерий Коровин.
     Эти ультраправые группировки уже давно таинственным образом связаны с российскими военными и 'спецслужбами' – например, КГБ, переименованным в ФСБ. Параллельно тому, как усиливались 'вышедшие из погон' – так называемые siloviki, – укреплялся и авторитет крайне правой философии. Находясь на службе, офицеры, как правило, держат свои политические пристрастия при себе – однако несколько крупных отставников стали заметными фигурами в СМИ во время грузинского конфликта, и, поскольку военная кампания оказалась успешной, их престиж будет только расти.
     Александр Проханов, главный редактор радикальной крайне правой газеты 'Завтра', также известный как 'соловей Генштаба' из-за своих тесных связей с российским генералитетом, предсказывает политический кризис вследствие борьбы между прозападной и националистической фракциями. После военной победы на Кавказе, говорит он, националистам нужно не допустить политических поражений внутри страны. А для этого, по его словам, в России необходимы 'очень быстрые перемены – социальные, политические, экономические и идеологические'. Главным противником таких перемен он называет новую прозападную элиту, 'которой страх как не хочется расставаться со своими активами на Западе'.
     Популярность 'новых правых' стала в очень большой степени результатом мучительного для России десятилетия экономической разрухи, последовавшей за развалом коммунизма и уничтожившей авторитет либерально-демократических реформаторов. К тому же, в 1999 году США начали кампанию против российской союзницы Сербии, окончательно сформировавшую поворот в общественном мнении.
     После распада СССР опросы неизменно показывали, что национализм становится явлением, связываемым преимущественно с более бедными слоями населения. В те годы более благополучные социальные группы желали подражания Западу во всем – от демократии до либеральной экономики. Однако уже в 2001 году исследование, проведенное в Москве Центром политических технологий, показало, что в среднем классе и среди богатых, которые раньше считались 'агентами модернизации', зарождается новая 'идеология'. Большая их часть уже видела в НАТО враждебную силу, считала роспуск Советского Союза ошибкой и полагала Россию уникальной цивилизацией, не похожей на западную.
     За те восемь лет, что Путин провел на посту президента, популярность правых идей росла по мере того, как он наращивал накал своей воинственной риторики и за счет Кремля пестовал такие группировки, как организованное Сурковым молодежное движение 'Наши'. Путин, как и Медведев после него, целенаправленно создает образ президентской должности в имперском коде, регулярно связывая образ президента то с царско-имперским православным крестом, то с красной звездой – символом советской мощи.
     На сегодняшний день идеологическая трансформация России свершилась, пусть ее результат и весьма противоречив. Как и в 19-м веке, когда русские армии сражались с Наполеоном, а российская аристократия говорила по-французски, сегодня российская элита стремится иметь и то, и другое: НАТО считается враждебной организацией, война в Грузии поддерживается, однако отдыхать представители этой элиты все равно предпочитают на Западе, дома покупать там же, детей учить – в британских частных школах.
     Аналитики, впрочем, оговариваются, что общественная поддержка политики Кремля отнюдь не безусловна. Высокий президентский рейтинг Путина, а теперь и Медведева, обусловлен повышением жизненного уровня людей в гораздо большей степени, чем патриотизмом и национальной гордостью. Как отмечает Дмитрий Саймс из вашингтонского Никсоновского центра (Nixon Center), люди готовы пойти далеко не на всякие жертвы: 'Они не хотят, чтобы их отрезали от Запада, не хотят быть изолированными и изгнанными'. И повышать военные затраты так, чтобы из-за этого страдали другие национальные приоритеты, утверждает он, в России не хотят.
     – Путин так популярен не только из-за созданного им образа национальной безопасности, но и потому что при нем русские начали жить лучше. Новая 'холодная война' и новая гонка вооружений поставят это улучшение под вопрос.

Европа боится, что Кремль нацелился на Украину
     В Европейском Союзе вторжение России в Грузию и попытка расчленить ее, признав независимость анклавов Абхазии и Южной Осетии, вызвали беспокойство за другие страны, на которые теперь может нацелиться Кремль. Сильнее всего это беспокойство выражается применительно к Украине.
     Украина, страна площадью с Францию и населением в 46 миллионов человек, из которых 18 процентов – этнические русские, все больше становится похожа на новое поле самых важных геополитических баталий между Москвой и Западом. 'Украина – это Грузия, помноженная на десять', – считает Майкл Эмерсон (Michael Emerson) из брюссельского Центра по изучению европейской политики (Centre for European Policy Studies).
     В частности, таким полем может стать принадлежащий Украине Крымский полуостров, где до истечения срока аренды базы, то есть до 2017 года, базируется российский Черноморский флот. Большая часть населения Крыма – этнические русские, а в местной политике мощной силой обладают пророссийские фигуры, ностальгирующие по советским временам. У тысяч крымчан также есть российские паспорта – то есть Москва может вторгнуться на полуостров под тем же предлогом, который она использовала для августовского вторжения в Южную Осетию.
     – Все это обеспечивает Москве и рычаг влияния на полуостров, и повод заявлять о своих интересах на Украине, – указывает Виктор Самохвалов, бывший исследователь при Институте изучения проблем безопасности ЕС (Institute for Security Studies).
     Во вторник в Париже президент Украины Виктор Ющенко и лидеры ЕС – президент Франции Николя Саркози (Nicolas Sarkozy) с председателем Европейской Комиссии Жозе Мануэлом Баррозу (Jose Manuel Barroso), только что вернувшиеся из Москвы, – будут заниматься как раз обсуждением того, как поставить отношения между Украиной и ЕС на более твердую основу.
     – Если саммит провалится, это будет отрицательный сигнал в сторону Грузии, Беларуси и Молдовы. Все в нашем регионе очень внимательно следят за происходящим, – заявил Константин Елисеев, заместитель министра иностранных дел Украины, отвечающий за отношения с ЕС.
     Однако в свете пренебрежения России к территориальной целостности Грузии – готов ли Европейский Союз не просто выразить солидарность с Киевом, но и предложить Украине четкий путь к членству в ЕС? Заметим, что он старательно избегает этого уже 17 лет, с того момента, как Украина стала независимой от Советского Союза. К вящему разочарованию украинцев, никаких подобных предложений в Париже сделано не будет. ЕС разделился: Польша и Швеция выступают во главе тех, кто поддерживает устремления Киева, но более старые члены Союза – в частности, Бельгия, Нидерланды и Германия – колеблются.
     – Мы много можем сделать для укрепления связей с Украиной даже без возможности ее вхождения [в ЕС], – заявил на прошлой неделе Саркози по окончании саммита Европейского Союза.
     Страны Центральной и Восточной Европы, вошедшие в ЕС в период с 2004 по 2007 годы, боятся, что чем дольше Украина будет находиться в подвешенном состоянии, тем больше искушений будет у России попытаться силой втолкнуть ее в сферу влияния Кремля, а если это произойдет, то обернется серьезнейшими последствиями для всего этого региона.
     – Ни мы в Евросоюзе, ни украинцы не готовы к тому, что она станет членом ЕС уже завтра, но мы должны предлагать Украине эту перспективу, – отмечает один из министров правительства одной из бывших советских стран.
     С 2004 года связь между ЕС и Украиной идет в основном через механизмы Европейской политики добрососедства, суть которой в Киеве мало кто понимает, ибо в ней Украина попадает в одну группу с такими странами, как Алжир, Ливия и Сирия.
     – События в Грузии доказали, что ЕПД полностью провалилась. А мы уже много лет говорили, что за ЕПД на самом деле ничего не стоит, – утверждает Елисеев.
     В июне прошлого года лидеры ЕС одобрили предложение, выдвинутое Польшей и Швецией – проект 'Восточного партнерства', в соответствии с которым Украине – а также Армении, Азербайджану, Грузии, Молдове и – после проведения соответствующих внутренних реформ – Беларуси обеспечивается особое внимание. Планы такого партнерства наверняка станут более высоким приоритетом в ЕС после нападения России на Грузию; они предусматривают ускоренные механизмы работы по договору о свободной торговле, а также облегчение поездок украинцев в ЕС. Дорога к торговому договору открылась в мае, когда Украина стала членом Всемирной торговой организации – у России этого статуса пока еще нет.
     Тем не менее, в коммерческом отношении Россия для ЕС – партнер гораздо более важный, чем Украина, и из-за зависимости Европы от российских нефти и газа эта ситуация вряд ли сильно изменится в будущем. Со своей стороны, ЕС вкладывает в Украину 70 процентов всех прямых иностранных инвестиций – но в 2006 году эта цифра составила всего лишь 5,5 миллиарда евро.
     'Главные препятствия, с которыми сталкиваются инвесторы из Европейского Союза – это частое изменение правил ведения бизнеса, непрозрачность, плохая исполняемость законов, дискриминационное законодательство, а также коррупция', – говорится в одном из документов Европейской Комиссии на эту тему.
     Однако подобные проблемы – это не единственный аргумент, приводимый в ЕС в подкрепление его нежелания открытым текстом предлагать Украине членство. Дело еще и в том, что Украина слишком велика – в ЕС она была бы пятой или шестой по численности населения, и, таким образом, ее принятие потребовало бы полного пересмотра сельскохозяйственной политики Союза и правил оказания помощи различным регионам.
     И третье препятствие – бесконечная, во всяком случае, пока, политическая нестабильность. Только на прошлой неделе правящая коалиция снова со скандалом распалась; Ющенко угрожал парламенту досрочными выборами. 'У украинцев нет худшего врага, чем они сами', – вздыхает один из министров иностранных дел ЕС.
     С другой стороны, после 'оранжевой революции' 2004 года на Украине достигнут огромный прогресс в формировании политической культуры, основанной на плюрализме и свободе выборов. Как бы ни было велико сходство Украины с Россией в языке, обычаях и истории, она, судя по всему, встала на иной путь, нежели Россия, вернувшаяся к своим авторитарным привычкам.
     В этом и заключается чуть ли не самая большая проблема для Кремля. Как отметил в 1997 году бывший советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski), 'без Украины Россия перестает быть евразийской империей'.

Грузия раскалывает Кремль

Путин был бы рад увидеть Михаила Саакашвили посаженным в клетку. Однако другие, более приземленные соображения играют для него более значимую роль

     Дмитрий Медведев унаследовал пост президента Российской Федерации от Владимира Путина, и в то время как Путин спустился ниже по иерархической лестнице, заняв пост премьер-министра, с самого начала президентства Медведева стали изобиловать разговоры о возможном расхождении двух самых высоких лиц России. Первые дни конфликта в Грузии разрушили эти гипотезы.
     Путин и Медведев в отношении Грузии показали великолепный тандем, взаимодействуя и искусно исполняя свои разные роли, Путин – в лидирующей роли угрожающей силы российского возмездия, а Медведев – в поддерживающей роли возможного гуманитарного миротворца.
     Однако грузинский кризис открыл новую стратегическую силу в Кремле, которая противостоит как Путину, так и Медведеву. Мы все еще не можем назвать имена игроков, но мы знаем об их интересах и влиянии на события так же, как астрономы определяют новую, но невидимую планету, регистрируя ее воздействие на известные и видимые предметы в пространстве.
     Один из показателей, что нечто новое влияет на политику России, заключается в тех лояльных кремлевских экспертах, которые известны своим даром безошибочно угадывать меняющиеся настроения своих хозяев. Один за другим они появились на телевидении и радио, чтобы обличить 'провокаторов', имена которых они не осмеливаются назвать, которые 'спланировали вторжение российских войск по дороге в Тбилиси и установление там пророссийского правительства'.
     Другой косвенный показатель приближающейся борьбы заключается в неуверенном поведении российской армии в Грузии, что явно свидетельствует о противоречивых указаниях Кремля. В то время как российская армия не была замечена в активных действиях после того, как она заняла свое нынешнее месторасположение, она многозначительно расположена в получасе езды от Тбилиси.
     Линия на песке, которую провел президент Джордж Буш в ночь на 11 августа, предупреждая о военных авиаударах России по аэропорту Тбилиси, и вскоре после этого поездка госсекретаря Кондолизы Райс в Тбилиси, привели к расколу в Кремле. Раскол отделяет тех, кто обеспокоен и не обеспокоен судьбой обширной личной собственности российской элиты на Западе.
     Я соответственно называю эти лагеря российскими глобальными и национальными клептократами. Обе стороны твердо уверенны, что 'ослабленный и трусливый Запад' ничего не может сделать, чтобы обуздать Россию, ядерную и нефтяную сверхдержаву, кроме финансового возмездия в отношении тех российских правителей, которые имеют громадное имущество за границей.
     Однако национальные клептократы, кажется, верят в то, что они смогут прожить без собственности за границей или без обучения своих детей и содержания резиденций на Западе. Они довольны тем, что у них есть собственность в элитных жилищных зонах вокруг Москвы и в России, таких как Рублевка, Валдай и Красная Поляна.
     Как Путин, так и Медведев (и их телевизионные пропагандисты) сегодня отражают взгляды и цели глобальных клептократов. Ни один из лидеров не хочет захвата Тбилиси. Путин, конечно, был бы рад увидеть грузинского президента Михаила Саакашвили, своего заклятого врага, посаженным в клетку. Однако другие, более приземленные соображения играют для него более значимую роль.
     Учитывая это, Путин оставляет открытыми двери для присоединения национальных плутократов на тот случай, если их позиция значительно усилится. Если он перейдет на их сторону, то он может даже стать их лидером и триумфально вернуться на трон, который он формально оставил совсем недавно.
     Пока никто не знает имена национальных плутократов, я считаю, что они – это новые, влиятельные игроки в самом Кремле или связанные с ним, и что сегодня они стали достаточно смелыми, чтобы бросить вызов и Путину, и Медведеву. Российские военное руководство, для которого психологически трудно по приказу политиков резко остановить широкомасштабную и успешную военную операцию, является их естественным союзником.
     Я не берусь предсказать, кто победит в этой растущей конфронтации. Однако даже если глобальные клептократы сохранят свои более 'умеренную' позиции в отношении Грузии, то это может стать пирровой победой. Каждый день и час, посредством своей собственной пропаганды, эти глобально настроенные клептократы прокладывают путь к власти националистам.
     Для оправдания своей авторитарной власти и маскировки от российского общества своих массированных краж ресурсов страны, глобальные клептократы уже смогли убедить обычных россиян, что их окружают безжалостные враги, которые пытаются разделить и разрушить Россию. Сегодня для них становится значительно труднее объяснять, почему их жены и дети покупают дворцы в столицах стран, которые предположительно являются заклятыми врагами России.
     Позиция же национальных клептократов более стойкая. Они не ограничены огромной собственностью в ненавистном Западе. Для них не составит труда убедить обычных россиян, которые уже сегодня подверглись ксенофобной пропаганде, что Тбилиси, Севастополь, Астана и Таллин принадлежат России и должны быть отняты силой.
     Однажды Путин сказал, что 'самой большой геополитической катастрофой двадцатого века стал распад Советского Союза'. Национальные клептократы могут вскоре начать призывы к его восстановлению, и для этого их положение все усиливается.
     Андрей Пионтковский – независимый политический эксперт и исследователь Российской академии наук в Москве.

Грузины задумываются о разумности войны с Россией

Многие считают, что на кону будущее президента

     Теперь, когда открытая война между Россией и Грузией свелась к напряженному противостоянию великих держав, как политики, так и простые грузины начинают ставить под вопрос мудрость дорого обошедшейся стране конфронтации, а также развязавших ее лидеров.
     Они делают это осторожно, утверждая, что не хотят, чтобы их сочли сторонниками призывов Кремля к свержению президента Михаила Саакашвили. Однако приглушенный ропот, впервые раздавшийся в начале войны, становится все громче и громче.
     И лидеры оппозиции, и давние сторонники президента сейчас призывают к расследованию, как они говорят, серьезных дипломатических и военных ошибок. Некоторые уже предрекают, что война, которой Саакашвили, как многие считают, рассчитывал заслужить себе место в истории, заставит его расстаться с постом президента.
     Российские войска все еще занимают часть Грузии. Однако после отмены во вторник ограничений военного времени на критику правительства взаимные обвинения начали звучать в открытую.
     По словам лидера оппозиционной Республиканской партии Давида Усупашвили, решение сражаться с российской армией, намного превышающей грузинскую по численности, вызывало у него опасения. 'Я не верю, что военные действия начало грузинское правительство, но я осуждаю решение нашего правительства ответить полномасштабным вооруженным конфликтом, – говорит он. – Главный вопрос – почему Саакашвили и его администрация: не подумали о том, что Россия ответит всеми силами, подключит танки и артиллерию'.
     Лидер оппозиционной партии 'Новые правые' Давид Гамкрелидзе считает, что, хотя Россия давно 'наказывала' Грузию за обретение независимости, 'несбалансированная и крайне агрессивная' политика Саакашвили, сыграла ей на руку. 'Своей воинственной риторикой, всевозможными провокациями Саакашвили пытался показать, что он может вернуть территории военным путем, что он на это способен и у него есть для этого силы'.
     Речь идет о двух сепаратистских областях – Южной Осетии и Абхазии. Свидетели обсуждений, предшествовавших войне, рассказывают, что Саакашвили и тесный круг его сторонников, казалось, были убеждены, что у них хватит военной мощи, чтобы отбить Южную Осетию, которую грузинские войска атаковали 7 августа, за несколько часов или дней, и даже не прислушивались к другим точкам зрения.
     'Он не общался ни с кем за пределами своего узкого круга и в этом одна из причин его решения действовать в Южной Осетии', – говорит высокопоставленный чиновник, работавший в правительстве с самого прихода Саакашвили к власти и сейчас, по его собственным словам, чувствующий себя разочарованным. Говоря на условиях анонимности, он заявил нам, что Саакашвили 'хочет быть героем, а не нормальным президентом, который повышает налоги и т. д.'.
     Президент Фонда исследований стратегии и международных отношений Грузии Александр Рондели назвал окружение Саакашвили 'патриотами', но добавил при этом, что 'возможно, у них недостаточно опыта, и они, скорее, революционеры, чем опытные государственные деятели'.
     Сейчас грузинские официальные лица заявляют, что никогда и не думали, что их армия способна самостоятельно справиться с превосходящими силами России.
     По словам Саакашвили он не ожидал никакой военной помощи из-за рубежа, но вынужден был атаковать российские войска, чтобы сохранить грузинское государство. 'Мы не ожидали, что нам на помощь придут готовые к бою американские батальоны, – заявил он в интервью. – Это с моей стороны было бы безумием. И я не ожидал, что европейцы будут рисковать собой за нас'.
     Конфронтация с Россией из-за Южной Осетии и Абхазии назревала давно. С самой мирной 'революции роз' Саакашвили считал восстановление контроля над областями одной из своих главных целей.
     Президент Буш провозгласил прозападное правительство Саакашвили 'маяком демократии'. Однако, как считают многие, еще задолго до войны правительство начало использовать напряженность вокруг мятежных регионов для того, чтобы попирать основополагающие демократические принципы, изменять конституцию в пользу правящей партии, пренебрегать правовыми вопросами и притеснять СМИ.
     В прошлом ноябре подобные жалобы вылились в массовые протесты, которые правительство подавило при помощи слезоточивого газа и дубинок, изрядно испортив международный имидж Грузии. Саакашвили положил кризису конец, проведя внеочередные выборы, на которых он был избран на второй срок, хотя и с меньшей поддержкой, чем на предыдущих. Не обошлось и без обвинений в фальсификации.
     Впрочем, слабость оппозиции, казалось, гарантировала Саакашвили и его правящему большинству еще пять лет у власти. Однако сейчас он оказался под серьезным давлением: популярный член парламента от оппозиции призывает создать комиссию по расследованию, 80 организаций и частных лиц подписали петицию с призывами к 'широкому обсуждению', а, как сообщает местное интернет-издание, большинство лидеров оппозиции отказались подписать предложенную правительством декларацию о единстве.
     Критики также обвиняют правительство в нечестности в отношении итогов конфликта. Кое-кто винит правительство за то, что оно устраивало торжественные мероприятия во время и после войны и объявило в результате о своей информационной победе на международном уровне, свалив на других свои промахи.
     'Нам говорят, что виноват кто угодно, кроме самого правительства, – объясняет Усупашвили. – Они уже начали говорить, что события прошлого года не позволили им укрепить армию, или что в оппозиции много [российских] агентов. Им бы лучше оборотиться на себя и выяснить, кто ввел в заблуждение президента, убедив его, что русские не прореагируют'.
     Многие здесь уверены, что война лишила президента легитимности. 'У него больше нет ни морального, ни политического права оставаться верховным главнокомандующим. Он должен уйти в отставку', – считает Гамкрелидзе, соперничавший с Саакашвили на январских выборах и сейчас призывающий провести выборы вновь.
     Возможной альтернативой считают также Нино Бурджанадзе, помогавшую организовать 'революцию роз'. Этой весной она ушла с поста спикера парламента. Бурджанадзе, недавно посетившая Соединенные Штаты, говорит, что пока не готова критиковать Саакашвили публично, но утверждает, что она годами предупреждала президента о том, что Россия нанесет удар, если Грузия пошлет войска в мятежные регионы. 'Я всегда ему это говорила, в том числе во время последней встречи, незадолго до войны', – заявляет она.
     На недавний вопрос о том, уверен ли он в том, что политически переживет кризис, Саакашвили со своей обычной убежденностью ответил: 'Абсолютно'.
     Несмотря на все трудности, он остается знакомым лицом, как для грузинских избирателей, так и для европейских союзников, и многие здесь ожидают, что он продержится до конца срока, хотя слабость позиции, возможно, заставит его поделиться властью.
     По словам Рондели, шансы Саакашвили сохранить свой пост 'довольно велики'.
     'Я думаю, определенные политические силы постараются воспользоваться моментом и избавиться от него, но я полагаю, что его позиции не столь слабы, как полагают некоторые', – говорит Рондели.
     Часть критиков опасается, что, преждевременно выступив в открытую, они упустят шанс сменить власть. 'Многие боятся, что их могут арестовать за государственную измену', – заметил правительственный чиновник, рассказавший, что они с коллегами обсуждают возможности бросить вызов администрации. Сидя рядом с уличным кафе под вывеской KGB: Still Watching You, он оттолкнул свой сотовый телефон на другой край стола, и добавил: 'Сейчас все стараются молчать и держаться подальше от сотовых'.
     По его словам он не ожидает, что Саакашвили продержится до конца года, но боится того, что может за этим последовать.
     'Если его вынудят уйти силой, может погибнуть все, чего он добился – дороги, реформа полиции, евро-атлантическое сотрудничество. Поэтому нам надо действовать очень, очень аккуратно и как можно спокойнее'. Иначе, по его словам, правительство только сменится на более авторитарное.
     Критики утверждают, что им не нужна очередная революция. Многие предполагают, что Саакашвили может остаться у власти с урезанными полномочиями. Некоторые, впрочем, выразили опасения, что правящую партию война не вразумила, и она сочтет предоставленную США помощь на миллиард долларов благословением на то, чтобы продолжать прежнюю политику.
     Предлагать помощь без дополнительных условия было 'ошибкой', считает Гамкрелидзе. По его словам это должно было быть привязано к судебным, законодательным, конституционным реформам и реформе СМИ. 'Он чуть не вовлек нас в новую 'холодную войну', а то и в третью мировую. В интересах американских и европейских союзников сделать эту страну более демократической и более ответственной'.

Осторожнее с конфронтацией

     После российского вторжения в Грузию администрация Буша проводит такую политику, которая должна удовлетворять некоторых либеральных критиков и вызывать недовольство у консервативных сторонников жесткой линии. Это сдержанный подход, в котором сочетается оказание грузинам помощи в восстановлении и отказ загонять Россию дальше в угол.
     Условием успеха грузинской стратегии является совместная работа с европейскими союзниками, а также отказ от односторонних военных угроз США, которые способны таких союзников отпугнуть. Эта стратегия также носит более мягкий характер в связи с предыдущими ошибками администрации в ее отношениях с неуравновешенным президентом Грузии Михаилом Саакашвили. Эти ошибки подготовили почву для его неразумного нападения 8 августа на Южную Осетию, что спровоцировало ответные карательные действия России.
     Если говорит коротко, то в этой политике учтены некоторые внешнеполитические уроки на завершающем этапе президентства Буша. Что интересно, контуры такой политики, наверное, больше напоминают изначально сдержанную реакцию Барака Обамы (Barack Obama) на кризис в Грузии, чем более конфронтационное отношение к нему Джона Маккейна (John McCain).
     Центральной составляющей данной политики стало принятое на прошлой неделе решение о том, что Соединенные Штаты в срочном порядке выделят до 1 миллиарда долларов помощи на гуманитарные нужды и восстановление Грузии, но воздержатся пока от оказания содействия в восстановлении грузинских вооруженных сил, на что надеялись многие как в Тбилиси, так и в Вашингтоне. Визит в регион вице-президента Чейни с демонстрацией американского флага придал этой политике несколько воинственный оттенок, поскольку цель его заключалась в том, чтобы приободрить соседей России. Но данная политика больше направлена на предотвращение новой 'холодной войны', нежели на ее провоцирование.
     Сосредоточив внимание на мирной помощи, администрация подает сразу несколько сигналов. Она успокаивает европейцев, говоря им о том, что воздержится от милитаризации Грузии в период кризиса, и не даст ему перерасти в конфронтацию между США и Россией. В то же время, она предупреждает Саакашвили о необходимости действовать осторожно, избегая обреченных на провал провокаций против Москвы. Чиновники из администрации опасались, что грузинский лидер допускает именно такую ошибку, когда он в середине августа выступил с призывом о немедленном перевооружении.
     Буш как бы подает Саакашвили сигнал: 'Мы с вами, мы очень серьезно относимся к вашему выживанию и интересам. Но будьте умнее. Не давайте России повода'. Такой сигнал о необходимости действовать осторожно является, отчасти, показателем недовольства администрации поступками Саакашвили, который проигнорировал постоянно звучавшие на протяжении последних двух лет советы не провоцировать Россию в вопросе о спорных регионах Абхазии и Южной Осетии.
     Пообещав Москве обуздать Саакашвили, представители администрации были раздосадованы его нападением на Южную Осетию 8 августа. Они считают, что это была попытка поставить всех перед свершившимся фактом еще до того, как русские смогут отреагировать. Американские официальные лица сомневаются в правдивости утверждений Саакашвили о том, что русские в момент грузинского нападения уже выдвигали свои танки через Рокский тоннель.
     Более серьезная проблема, вставшая перед администрацией, заключается в том, как показать России, что она допустила серьезную ошибку, вторгшись на территорию Грузии, и в то же время, не дать России почувствовать себя еще более изолированной и не допустить роста ее агрессивности. По мнению представителей администрации, новая Россия одной ногой стоит в 21-м веке и играет все более важную роль на мировом рынке. Но в то же время, Вашингтон считает, что определяющий российскую политику в отношении Грузии премьер-министр Владимир Путин тянет Россию в 19-й век, выдвигая устаревшие концепции о ее 'великодержавности' и интересах, которые, по его мнению, заключаются в контроле над территориями, являясь ключом к безопасности и стабильности.
     Россия в прошедшем месяце понесла большие экономические потери из-за атавистической стратегии Путина. Резко снизился курс рубля, что заставило Центробанк осуществить вмешательство с целью его поддержки. Обрушился и российский рынок ценных бумаг, когда индекс РТС потерял с 7 августа в цене около 290 миллиардов долларов. Испугавшись путинского авантюризма, инвесторы за последние несколько недель вывели из страны не менее 21 миллиарда долларов. Об этом в пятницу сообщила Financial Times со ссылкой на Goldman Sachs.
     Администрация не хочет, чтобы Путин столкнул Россию в пропасть. По мнению ее представителей, преемник Путина президент Дмитрий Медведев понимает, что будущее России – это будущее державы 21-го века. Они хотят избежать применения такой стратегии, которая непреднамеренно ослабит позиции Медведева и усилит лагерь Путина.
     Поэтому администрация Буша в своем, возможно, последнем внешнеполитическом кризисе действует по-иному. Никакой военной истерии, никаких призывов в духе Маккейна об исключении России из 'большой восьмерки'. Вместо этого – терпеливая работа с Европой, в партнерстве с французскими дипломатами (Боже мой!). А также политика, исходящая из того, что глобальные рынки капитала – это более весомый сдерживающий фактор, нежели блеф и пустые угрозы США.
     Дэвид Игнатиус ведет обсуждение международных вопросов на портале PostGlobal.

Война родины Сталина с родиной сталинизма, выводы, которые не сделаны

Наметившийся с распадом СССР духовный поиск был быстро остановлен...

     Разноликая реакция на войну с Грузией быстро выплеснулась в СМИ и интернет. Но начавшееся обсуждение еще далеко от проникновения в первопричины. В последнее время, публичная полемика у нас либо отсутствует, либо имитируется, объем 'вопросов без ответа' становится все больше. Значит, начатое обсуждение обязательно надо продолжить.
     Сразу скажу, что человеческое измерение войны – пожалуй, самое важное, запутанное и устрашающее – в короткой статье не обсудить. Я оставлю его за скобками, но напомню, что только русская и грузинская православные церкви совместно призывали избежать кровопролития. Геополитическая составляющая, напротив, достаточно ясна и прозрачна. Россия показала, что мир не однополярен и дала свой ответ на самопровозглашение Косово, бомбардировки Белграда, введение войск в Афганистан и Ирак, на расширение НАТО... Казалась бы, все правильно, справедливо, давно пора. Но что-то мешает ликовать и бить в ладоши. Что именно?

     Первый симптом. Россия оказалась в полной политической изоляции – почему?
     Определим, куда движутся наши соседи? Посмотрим, что произошло вокруг нас за последние 15-20 лет, куда бежали бывшие обитатели (соц)лагеря, куда идут бывшие республики СССР? Почти все 'братские страны' распрощались со сталинизмом и обратились к демократии. На практике они избавились от коммунистических чиновников (т.е. провели люстрацию), осуществили (часто с большими сложностями) реституцию – вернули собственность тем, у кого коммунисты ее незаконно отобрали. Многие восстановили конституции, правовые нормы (с непременной адаптацией и модернизацией), существовавшие до прихода 'народной власти'. Бывшие соцсоседи создали разного рода независимые 'институты национальной памяти', которые восстанавливают их десятилетиями цензурировавшуюся историю. Собранные по крупицам материалы эти институты направляют в школы и в СМИ. Страны, о которых идет речь, возвращаются к своим традиционным, докоммунистическим ценностям, восстанавливают собственную идентичность и входят в европейскую семью народов. Никто не скажет, что эти многосложные процессы проходят гладко, что формирующиеся демократии не сталкиваются со старыми и новыми проблемами. Но в целом, вектор движения от сталинизма в Европу, к демократическим ценностям совершенно очевиден и вполне успешен. Достаточно напомнить, что средние доходы населения, скажем в бывшей советской Балтии, не имеющей ни нефти, ни газа, превышают нынешние доходы россиян не на проценты, а в разы! А в Калининградской области ставится задача в ближайшее десятилетие догнать соседнюю Литву.
     А что меняется у нас? С середины 80-х процесс десталинизации осторожно, но внятно и гласно начался в Советском Союзе. Дело Горбачева, едва не сломленное и не остановленное им самим, в начале 90-х продолжил Ельцин, хотя память о себе он оставил далеко не самую добрую. Но приход Путина означал, что прощание с советскими временами прекращено.
     Что демонстрируют наши медиа. Сегодня многие удивлены – какой отсталый у нас народ. В телеигре 'Имя – Россия' на первом место по популярности оказался Сталин. Но чему же удивляться, если основные телеканалы и другие СМИ принадлежат государству; в сознании большинства оседает ровно то, что власти запускают в 'зомбиящик'. Известно – и революции, и контрреволюции начинаются в душах, а не на баррикадах. А что именно заталкивается в души, мы хорошо помним – от столь же длинного, сколь и убогого агитсериала 'Сталин лайф' до не всеми замеченной 'душевной' статьи в общенациональной газете про многодетного отца, которому в одиночку приходится поднимать девять детей. Когда повествование доходит до кульминации, когда у читателя наворачиваются слезы и возникает мучительный вопрос – как всю эту нищету и стрессы выдерживает овдовевший мужчина, талантливый журналист предлагает ненавязчивый ответ – так ведь наш герой – настоящий человек, человек 'сталинской закалки'!
     А что в школах и ВУЗах? За прошедшие 20 лет у нас не возникло новое патриотическое гуманитарное образование. В Третьем рейхе по команде Гитлера был создан Центральный научно-исследовательский институт национал-социалистической идеологии и воспитания, но после 45-го года о нем никто не вспоминал. Когда же сегодня читаешь нашу учебную литературу, возникает ощущение, что Институт марксизма-ленинизма не только не закрыт, но и не сменил вывеску. В недавно появившейся и запрещенной для критики книге по истории для учителей Филиппова, Сталин назван 'великим политическим менеджером'. Не удивительно, что нынешняя молодежь настроена просталински даже больше, чем старшее поколение, а на Красной площади, там, где пребывает вечно живой, взрослые дяди и тети ежегодно прилюдно повязывают тысячам несмышленышей алые пионерские галстуки. Как говорится, время назад!
     Картина нашей истории принципиально не меняется. Под музыку восстановленного сталинского гимна реабилитацию последнего Российского императора провести невозможно. Подобные символические действия имеют глубокие последствия. Фактически они объявляют всю 1000-летнюю досоветскую история 'неправильной', а катастрофу советских семидесяти лет – правильной. Существующая власть де-юре и де-факто стала преемницей власти советской, уничтожившей столько соотечественников, сколько не снилось никакому Гитлеру. Потому назвать официально число жертв они не могут, ведь за это придется отвечать! Иначе говоря, власть объявила себя продолжательницей государства, в котором жизнь трех поколений людей сопровождали кошмары: красного террора, массового террора, гражданской войны, расказачивания, раскулачивания, голодомора, большого террора, массовых предвоенных и военных депортаций многих народов (их депортировали не за сотрудничество с фашистами, а за сопротивление советской власти!), ГУЛага, варварского разрушения церкви, тотальной цензуры всей духовной и интеллектуальной жизни, постоянного политического, идеологического а порой и вооруженного насилия над гражданами многих соседних государств...
     И при этом Кремль убежден, что извинятся ему не за что!?!
     Из сказанного вытекает столь же грустный, сколь и очевидный вывод – бывший 'соцлагерь', само это слово там без раздражения не вспоминают, возвращается к цивилизованным нормам жизни, в то время как российская номенклатура навязывает нам путь модернизированного сталинизма. Под радостный политтехнологический визг о России, встающей с колен, мы, на самом деле, все глубже проваливается в мрачное прошлое!

     Поговорим про Россию и соседей более конкретно, почему же растет изоляция.
     В дни цхинвальских сражений в Москву никто не прилетел, а вот в Тбилиси прошел массовый митинг, на котором свою солидарность демонстрировали лидеры полудюжины государств. Почему наши недавние друзья нас оставили? Рассмотрим несколько конкретных сюжетов...
     Одной из трагических ран польского самосознания остается трагедия Катыни. Десятки тысяч польских офицеров – цвет нации – были интернированы, а затем на основании тайного распоряжения Сталина расстреляны под Харьковом, Осташковом и Смоленском. Ельцин успел официально принести извинения полякам за это злодеяние, но в последнее время по катынскому делу Москва дает обратный ход. Его расследование приостановлено, а новый фильм Анджея Вайды 'Катынь', потрясающий своим драматизмом, правдой и глубиной, запрещен к показу в нашей стране, хотя нам-то он нужнее, чем полякам.
     Российско-польскую картину дополню другой малоизвестной деталью из истории наших отношений. За двадцать лет до Катыни, Красная армия впервые напала на Польшу и совершила бросок на Варшаву. Но поход под предводительством Тухачевского-Сталина закончился трагедией. Десятки тысяч наших соотечественников попали в плен и все до единого погибли. В отличие от польских властей, ни советские, ни постсоветские руководители никогда не пытались ни спасти, ни увековечить память своих сограждан. Да это и не удивительно, стоит ли вспоминать про какие-то 70 тысяч трупов, ведь совесть номенклатуры прошла 'сталинскую закалку'.
     Стоит ли теперь повторять риторический вопрос – почему президент Качиньский прилетел на митинг в Тбилиси, а не в Москву? Поспешил бы он в Грузию, проведи наша прокуратура честное и полное расследование катынской трагедии со всеми надлежащими выводами?
     Эстония нынче – тоже соседняя страна, ее президент тоже полетел в Тбилиси, хотя за месяц до этого побывал в России. (Но о поездке к нам – чуть позже). Недавно тамошний суд начал расследование в отношении господина Мери, обвиняемого в причастности к депортациям эстонцев. Еще раньше Международная комиссия по расследованию преступлений против человечности, работавшая в Таллине, документально подтвердила факты насильственной депортации граждан. Было подтверждено, что, например, 14 июня 1941 года в Сибирь из Эстонии целыми семьями было выслано более 10 000 человек (свыше 5000 женщин, более 2500 детей младше 16 лет). Туда же депортировали не менее 400 эстонских евреев. Кремль до сих пор не осудил это энкавэдэшное зверство и не принес никаких извинений. Зато наши СМИ стали дружно защищать и морально поддерживать последнего Героя СССР господина Мери...
     Картина наших взаимоотношений была бы упрощенной, если бы я, как и при анализе контактов по линии Москва-Варшава, не вспомнил о другом недавнем происшествии, плохо укладывающемся в рамки здравого смысла. Находясь в начале августа в России, президент соседней страны Тоомас Ильвес принял участие в работе проходившего у нас международного конгресса угро-финнских народов. Выступив в Ханты-Мансийске, президент призвал их к суверенизации, т.е., переводя на обыденный язык, к выходу из состава России. Помнится, политик иного масштаба – генерал де Голль – позволил себе нечто похожее – находясь во франкоязычной части Канады он воскликнул – 'Приветствую вас, жители свободного Квебека'. Надо заметить, что на следующий день ему пришлось покинуть 'страну кленового листа', и больше он никогда не пользоваться ее гостеприимством, ибо подобное поведение не совместимо ни с человеческими, ни с международными, ни с дипломатическими нормами. Что же касается господина Ильвеса, на следующий после выступления в столице хантов и манси день, ему вручали хлеб-соль в другом российском городе, а наша общенациональная газета с радостью информировала об этом в фотоматериале и репортаже на всю первую полосу.
     И здесь у меня вопрос не к эстонцам, а к нашим руководителям – господа, неужели такое хамство дозволено оставлять незамеченным и никак на него не реагировать? Или для кого-то главное не престиж России, а договоренность по прокладке Nord Stream через территориальные воды соседа?
     Еще один участник тбилисского митинга – президент Виктор Ющенко. Но и с этим визитом без обращения к истории не разберешься. Ющенко первым предал широкой огласке трагедию, получившую название голодомор. Зимой 1932-1933 годов многие украинские села были блокированы войсками НКВД. Перед этим все запасы продовольствия изымались. Дело дошло до людоедства. Миллионы людей умерли с голода, а те, что уцелели и могли двигаться, весной поползли вступать в колхозы. Так проводилась сталинская коллективизация сельского хозяйства! До того, как об этом заговорила вся Украина, у нас о трагедии практически ничего не писали. Теперь Киев объявил катастрофу голодной зимы геноцидом русских против украинцев.
     Что отвечают на это наши горе-историки? Страшно возмущаются, не соглашаются, считают заявления Украины сознательным оскорблением россиян, называют иные цифры жертв и объясняют происшедшее тяжелыми и неизбежными издержками индустриализации. Ведь деньги на строительство домен и мартенов можно было получить только за счет максимального экспорта сельхозпродуктов. Но это и есть обновленный сталинизм!
     Почему – да потому, что история России так и не написана и мало кто знает, что индустриализация началась у нас не в годы сталинских пятилеток, а в годы правления Николая II. Причем с 1890 по 1916 годы темпы роста российского ВВП были самыми высокими в мире. Первое 'экономическое чудо' ХХ века происходило не в послевоенных Германии и Японии, а в России. По подсчетам Д.И. Менделеева, который был не только великим химиком, но и зачинателем россиеведческих исследований, к 1930 году (не будь большевиков) Россия переходила с 4-го на 1-е место в мире по уровню ВВП (а не на 10-е, как сейчас). Разрушение экономики в годы Гражданской войны, конфронтация со всем окружающим миром и с собственным народом потребовали от советских властителей осуществления жесточайшего контроля над обществом в целом, над каждым человеком и каждой производственной ячейкой в частности. Русских селян, работавших так, как умеют еще только польские и китайские крестьяне, загоняли в советские коллективные хозяйства, где их было легко контролировать. Голодомор организовали не русские против украинцев – это пропаганда, а номенклатурно-большевицкая власть против всех народов нашей страны. Это был первый в истории случай геноцида против собственного народа, колесо смерти прокатилось по русским и украинцам, казахам, народам Поволжья и Дона, монголам, кавказцам.
     И вот теперь получается, что Кремль, сознавая свою глубинную связь с советской номенклатурой, сталинщину не сдает. Но и Киев исходит из своих узко прагматических интересов. Имея все возможности назвать вещи своими именами, там хотят спасаться в одиночку, не думая о том, что в России живут не только неосталинисты, но и многострадальный народ, который все равно, рано или поздно, расставит все точки над 'i'. И в наш календарь, как и в украинский, дни голодомора будут внесены черной, трагической отметиной.
     Итак, пора делать выводы. В этом сложном и противоречивом мире, где за место под солнцем приходится бороться, власти всегда отстаивают интересы сталинизма, но, далеко не всегда – интересы государства. Пока мы не избавимся от 'сталинской закалки', даже наши ближайшие соседи в гости нас не позовут и к нам с чистыми помыслами не придут. Противостояние однополярному миру с позиций Ленина-Сталина приведет к росту конфронтации, но не сможет привести к победе. И в топке этого рукотворно-бессмысленного конфликта будут гореть все новые и новые ресурсы, изнуряющие и обескровливающие Россию.

     Симптом номер два. Пятидневная война и госстроительство.
     Почему распадаются государства созданные по сталинским лекалам? Мы все еще помним сохранявшееся семь десятилетий большевицкое название страны, да, это был СССР. Тысячелетнее слово Русь исчезло, ибо Россия в понимании Ленина, Троцкого, Сталина служила банальным хворостом в костре мировой революции. Предполагалось, что по мере разворачивания 'народных волеизъявлений', новые соцстраны легко и непринужденно превратятся в новые республики расширяющегося Союза. (Нечто похожее сделал в свое время президент Насер, назвав свое государство Объединенной Арабской Республикой. Ненадолго в нее вошла Сирия, но затем Египет опять остался единственной ОАР, и тогда он вернулся к прежнему названию). Потому и сам 'первичный', изначальный Советский Союз сшивался как уния разных нацгосударств – Белоруссии, Башкирии, Эвенкии и т.д. и т.п. Формальное декларирование равенства наций в СССР сопровождалось действительным выстраиванием их в сложную имперскую иерархию союзных и автономных республик, национальных краев, округов, областей. В Российской империи ничего подобного не было, в ней реализовывалось равногубернское, демократическое устройство государства.
     Проведенное большевиками нарезание по национальному признаку на самом деле почти бессмысленно, ибо этнически чистых территорий не бывает, более того, даже отдельный человек в своей генеалогии имеет всегда разноэтнические составляющие. Кстати, если особо говорить о России, надо иметь в виду, что, несмотря на кризисную демографическую ситуацию, по числу генетических 'не заболеваний' мы входим в мировые лидеры и одна из причин этого – широчайший межэтнический брачный выбор, осуществляемый на протяжении многих поколений. Т.е. наш демографический кризис – от приобретаемых, социальных, а не генетически заложенных заболеваний. Другой очевидный фактор, делающий неэффективным нацгосударственные образования состоит в том, что многие представители данного конкретного этноса проживают за пределами своей территории, это характерно для мегаполисов и других средних и даже малых городов. В результате, скажем, удмурт в Петербурге не имеет тех прав, какие он имел бы в Удмуртии, аналогично и с не удмуртом, не имеющим в Ижевске таких возможностей, которые он может получить в ином регионе.
     Что же получается 'на выходе' криво скроенного здания сталинской государственности? Известно что – межэтническое напряжение, растущий потенциал межнациональной ненависти, который выливается в политические конфликты, а иногда в кровавые этнические чистки. В перспективе государства, построенные по ленинско-сталинской модели, не расширяются, а распадаются. Замыслы тиранов ведут к результатам противоположным их намерениям. Наши политики и, с позволения сказать, наши аналитики так и не поняли – чего это распался СССР? Хотя про происки врагов, коварные замыслы Ельцина и еще более коварные – Горбачева, сказано не мало. Но в Чехословакии, Югославии, Азербайджане, теряющем Нагорный Карабах, а теперь и в Грузии, из трех автономий сохранившей лишь Аджарию, ни Ельцин, ни американские сионисты особо себя не проявили. А вот сталинское наследство в организации их государственности очевидно. Кстати, и братский Китай, получивший не понятно за что тысячу квадратных километров нашей территории – острова на Амуре – (площадь Южной Осетии – меньше 4 тысяч кв. километров), услышав взрывы в Цхинвали, скромно промолчал. Еще бы, ведь в состав народной республики входит и Внутренняя Монголия, и Синьцзян-Уйгурская автономия, и Тибет...
     Собственно, меня, прежде всего, интересуют выводы, вытекающие для нас, для Российской Федерации. Можем ли мы, хоть со второй попытки, миновать сталинский капкан? В принципе можем, но, помня, что не существует идеи, которую нельзя было бы довести до абсурда. Так в чем идея?
     Во-первых, все наши этносы должны иметь гарантированную возможность реализации своих культурных прав, они должны иметь школы, библиотеки, СМИ на родном языке на всей территории страны, а не только в автономии. Ведь и сегодня мечети действуют не в одной Чечне, а синагоги – не только в Еврейской автономной области. В этом как раз состоит наследие исторической России, но не СССР, причем самые большие буддистские, исламские, католические центры создавались не в Элисте и не в Варшаве, а в Санкт-Петербурге и Москве. Государственным языком России был и всегда будет русский.
     Что же касается политических прав, они у всех россиян должны быть одинаковыми, и если в Казани губернатором изберут Шаймиева – замечательно, пусть работает, ну, а если победит Абрамович, Тулеев или Ткачев, значит им и управлять следующие 4 года... Впрочем, я сильно погорячился, сейчас рассуждать на эту тему сверхутопично, ибо выборы теперь 'сталинские'...
     И еще несколько уточнений. Известно, что самые сильные негативные переживания человек испытывает, когда задеваются его религиозные и национальные чувства. Поэтому изменения национально-территориального устройства возможны только как результат активности снизу, как итог длительных, открытых и демократических обсуждений, услышанных властями. Административные преобразования могут проходить поэтапно, через несколько лет после одного или двух референдумов, проведенных по итогам всеохватных обсуждений. Возможно, в ряде территорий (например, в той же Татарии), поезд, как говорится, уже ушел и возвращение к территориальному делению невозможно. И все-таки, новейшие события вновь показывают, что сохранение национальных образований может ставить под вопрос само существование именно малых народов.
     И еще один существенный штрих. Трудно сохранять единство государства, если нет даже общего слова для названия всех его граждан. Пора согласиться, что у нас таких слов два – русский и россиянин, ну а кто и как именно себя идентифицирует – дело личное. Успех возможен если государственные и не государственные СМИ проводят концепцию межэтнического сближения, при которой каждый русский в нашей стране ощущает себя, естественно, русским, но немножко и кавказцем, и немножко северянином, а каждый представитель северных народов – это и немного русский, и татарин... Да не смешно это, это серьезно, и так делали многие. Примерно так поступают в Дагестане. А в США любой гражданин считает себя американцем, хотя там живут не только все нации, но и все расы. Процесс интеграции намечается теперь и в Евросоюзе. Но мы-то живем вместе не 10 и не 200, а 1200 лет!

     Десталинизация, могут ли нам помочь ближние и дальние соседи?
     Отвечу на этот вопрос коротко, обращаясь к недавнему прошлому. Признаем, что граничить с СССР было делом крайне опасным. Почти все советские соседи быстро переходили к 'строительству социализма' или просто 'вступали' в состав Союза. Известно лишь одно исключение – это Финляндия. После трех войн с красным соседом, в послевоенные годы она имела самые дружественные отношения с Москвой, отмалчивалась и никогда не делала никаких враждебных СССР заявлений. Тогда бы финнам и в голову не пришло устраивать что-то вроде третьего позиционного района, напротив, база в Порккала-Удд долгие годы использовалась советскими военными моряками. Свой суверенитет финны гарантировали 'дружбой' с Советским Союзом, которую дополняли надежными связями с Великобританией и США. Лавируя между всеми, финны смогли создать одно из наиболее экономически развитых государств мира, а их некоррумпированность и демократичность относятся, как известно, к образцам самой высшей пробы. (Собственно, Финляндия и есть Россия, в которой победили белые, а не красные. Не будь большевиков, и мы бы достигли не меньшей планки, чем Суоми!).
     Сегодня, пожалуй, лишь Азербайджан и Казахстан учитывают финский опыт, они дружат и с Россией, и с Китаем, и с США. Рассуждая с позиций гражданского общества, надо признать, что такая линия облегчает либеральный маневр в России, не способствует укреплению российских ястребов и является удобной для устойчивого реформирования самих соседних с нами государств.
     А какова роль традиционных демократий? Конфронтируя с бывшим СССР, Америка и страны старой Европы довольно успешно проводили жесткую, принципиальную линию. Когда прежде речь заходила о нарушении международных норм, законности, прав человеках, Запад, вспоминаю об этом с благодарностью, умел вести себя очень и очень твердо. А вот сегодня все знают, что коррумпированная власть, не правовое государство, сырьевая экономика, цензурируемые СМИ – тяжелейшее бремя России. Но никакого недовольства по этому поводу от 'старого' и 'нового света' мы не слышим. Похоже, Запад и сам уже давно не 'белый и пушистый'. Да и слабость России, видимо, многим на руку. Ведь сделать даже элементарный шаг – прижать зарвавшихся казнокрадов, миллиардами переправляющих наши деньги в их банки там не могут. Должны, но не хотят! Получается, рассчитывать нам остается только на самих себя?!

     Зададимся теперь и таким вопросом: десталинизация России, а что взамен?
     С недавних времен в памяти осталось слово 'антисоветский'. Так называли все, что объявлялось помехой большевицкому государству. Сегодня необходимо понять, что сталинизм – синоним понятия 'антироссийский'. Термины сталинизм и фашизм во многом сходятся. Между тем, Сталин – просто ученик Ленина, потому и начинать разбирательство надо с Ильича.
     Всю сознательную жизнь Ленин мечтал о власти, сила этого стремления была несопоставима с иными желаниями, она превышала даже его собственные психофизические возможности. Повторю, поведение этого человека не объясняется любовью к Богу, Родине, к прекрасному, к познанию, науке, женщине или детям – все это малозаметно. Над всем доминирует любовь к власти. Попробую коротко обосновать сказанное.
     Для обретения власти Ленин создал специфическую команду, которую называют партией, соратники окрестили ее орденом меченосцев. Сознавая, что победить на выборах он не может, Ильич делает ставку на тайный заговор и силовой захват рычагов управления. Для оправдания путча нужна какая-то теория, ее принято называть ленинизмом. Это 'учение' заменило собой марксизм, став его изуродованной и искаженной версией. Теория Ленина-Сталина соотносится с оригиналом примерно так же, как соотносится с ним маоизм или идеи чучхе.
     Кроме партии и теории, для захвата власти нужны были деньги. И политический криминал разворачивает в стране террор, экспры, грабит банки и состоятельных граждан. Но этих средств в России, не знающей о ленинизме и не имеющей с ним ничего общего, не хватало. Тогда, в разгар Первой мировой 'верные люди' договариваются о финансировании с немецким МИДом, т.е. с властями государства, воюющего с Россией. С февраля 1915-го по октябрь 1917-го года руководители РСДРП получили 60 миллионов DM (по нынешним временам, с учетом инфляции, это приблизительно полмиллиарда долларов). Теперь денег уже хватает, чтобы захватить власть (здесь вождь предвосхищает генерала Власова, который отчасти повторял большевицкий маршрут, создав во время войны на средства врага антиправительственные вооруженные формирования; но первый был удачливей второго и угодил за свои деяния не на виселицу, а в мавзолей).
     Придя к власти, большевики столкнулись с новой проблемой – как ее удержать при отсутствии поддержки в обществе. Но и на этот раз вождь находит решение, состоящее в невиданной в политической истории двухходовке. Сначала, в марте 1918 года, подписывается Брестский мир, и Россия выходит из войны. Напомню, что Россия вместе с Англией и Францией входила в Антанту, которая, несмотря на предательство большевизированного государства, победила Германию и Австро-Венгрию. Так Ленину удалось лишить Россию победы и проиграть Германии и ее союзникам, которые, через несколько месяцев капитулировали Антанте. Зачем Ленин всех кинул – прежде всего, затем, чтобы русская армия (более 10 миллионов человек) вернулась домой. Это было необходимым условием второго хода – раскола страны на два лагеря и развязывания гражданской войны. Давняя мечта Владимира Ильича о превращении войны империалистической в войну гражданскую сбылась, но и братоубийственная бойня не уничтожала необходимого количества эсдековских врагов.
     Признав мягкотелость своего замысла, в 1918-м году Ильич собрался покидать эту неблагодарную страну. Но тут на помощь пришли товарищи – Троцкий и Свердлов провели серьезный разговор с председателем СНК и объяснили, что дело революции бросать никак нельзя, что выход есть. В чем, спросил вождь – как в чем – в развязывании массового кровавого террора, ответили твердые искровцы. Ударив в знак согласия по рукам, на том и порешили, дополнив Гражданскую войну, унесшую 15 миллионов жизней, красным террором, который за несколько дней, без всякого суда, уничтожил 10 000 человек. Роль созданной большевиками для организации массового насилия ВЧК по мере 'приближения к коммунизму' не снижалась, хотя в разные советские десятилетия она носила разные названия. Расстрел императора с семьей дополнили ликвидацией (социальной и/или физической) дворянства, купечества, духовенства, интеллигенции, казачества, царского офицерства, позднее крестьянства и наиболее активной части рабочего класса. В конце концов, истребив Россию и создав СССР, Ленину удалось удержать собственную власть, но к этому времени не выдержал его организм и вождь стал сходить с ума.
     Впрочем, страдая от заболевания, Ильич понял, что власть он все-таки теряет, она ускользнула в руки его верного ученика и продолжателя товарища Сталина... Спустя 70 лет режим окончательно износился. ГКЧП не обладал силами, готовыми стрелять в народ, а от его комидеологических бредней людей тошнило. И советское государство пало...
     Однако не пора ли далеко разбежавшемуся автору ответить на вопрос, вынесенный в подзаголовок – что взамен? Пора, но ведь здесь все взаимосвязано и хочется предварить ответ еще одним разъяснением. В ХХ веке Россия пережила два идентификационных кризиса, дважды теряла свою идею и правила – первый – когда угасала православная вера и падала империя, второй – когда ушла вера в советский коммунизм, и развалился СССР. Первый кризис сопровождала огромная интеллектуальная работа. То, что скромно называют серебряным веком русской поэзии, в действительности было бриллиантовым веком российской духовности. Колоссальный поиск происходил в сфере музыки, театра, живописи, балета, литературы, религии... Наши предшественники искали новые правила, новые ценности, стремились реформировать глубинные традиции. А вот наметившийся с распадом СССР духовный поиск был быстро остановлен. У нас не появились ни новые гуманитарные теории, ни новое искусство, ни новая литература. Как говорится, каков стол, таков и стул! К тому же новые ценности не просто не востребованы, они откровенно мешают слегка подгримировавшейся старой власти.
     Общество не допускается к дискуссии и идейному поиску, культурные нормы и ценности сознательно снижаются. Государственные СМИ перешли на нецензурный язык и непрерывный хохот. Эротика и порно заполнили массовые каналы и интернет. Героями времени госТВ не сделало людей духа, людей мысли, людей труда (для них места в эфире не осталось). Героиней сделали очень состоятельную, без определенной профессии девушку с политической фамилией, праздно плывущую по жизни и охотно демонстрирующую все части своего тела. Это и есть вбиваемый в молодежь идеал, который ей следует усвоить и копировать.
     И последнее пояснение перед ответом на вопрос – что вместо сталинизма. Тысячелетняя Россия, существование которой было прервано 90 лет назад, имела ясные, прозрачные и хорошо понятные правила. Это было государство-церковь, империя, основой которой служило православие. Затем место исторической России заняло советское государство. Его ключевые правила и ценности тоже понятны – это советская версия коммунистической идеи и коммунистическая идеология, кстати, не знакомая Марксу, ибо классик считал, что всякая идеология есть извращенная картина реальности. Необычная характеристика государства, существующего с 1991 года состоит в том... но теперь я отвечу на главный вопрос – что вместо сталинизма?

     Последовавшую вместе с распадом СССР утрату идентичности, говоря формально, можно устранить тремя разными способами.
     Способ первый, тупиковый. Новая Россия может стать 'уменьшенным и исправленным' изданием СССР. Это и есть модернизированный сталинизм, от которого нынешняя КПРФ несколько дальше, чем т.н. 'Единая Россия'. 70 лет нашей истории мы уже потеряли, потеряв заодно мировое комдвижение, мировой соцлагерь, сам СССР и КПСС. Мы остались в одиночестве.
     Способ второй и тоже тупиковый. Новая Россия может отказаться от всего своего опыта, и советского, и досоветского и начать копировать Запад. Этот подход очень близок СПС, недалеко от него пребывает и 'Яблоко'... Но пристало ли побираться человеку состоятельному?!
     Есть и третий маршрут, совсем не простой, но он-то и способен вывести нас из тупика – преемство с исторической Россией, продолжение реформ Витте-Столыпина, с учетом, разумеется, прошедшего времени и необратимости истории. Традиции, ценности, опыт исторической России надо, насколько это возможно, модернизировать и вписать в современность. Это и есть ответ сталинистам. Партию такого типа создать очень сложно, в отличие от существующих, она, конечно же, не может быть спроектирована и завизирована администрацией президента. Зато теоретическая основа российского самовоссоединения как и концепция возрожденной русской идеи давно разработана нашей 'внесистемной' россиеведческой наукой.
     Однако мы несколько увлеклись теоретизированием, посмотрим, что происходит на практике? Вернемся к вопросу о необычности государства, существующего с 1991 года. Особенность почти 20 прошедших лет заключается в том, что власти вообще отказываются определять природу, правила и характер управляемой ими страны. Они могут вести себя то как в исторической России (сколько раз мы видели руководителей рядом с иконостасом), то как в СССР – повторяющиеся призывы восстановить памятник Дзержинскому сменило прямое возрождение сталинизма, то как на Западе – мы же полноправные члены 'восьмерки'! Но, точно также, поведение может быть и антироссийским (не реабилитировать императора), и антисоветским (официальные почести автору 'Архипелага' и 'Красного колеса'), и антизападным (предвыборные речи президента). Беда в том, что в условиях 'землетрясения идей' государство нормально функционировать не может, не работает Конституция и право, не может эффективно действовать армия и другие силовые структуры, – какую родину им защищать – советскую или антисоветскую? Самые обычные люди, не отягощенные философской рефлексией, теряют ориентиры и цель жизни, а госруководители постоянно жалуются, что вынуждены работать в 'режиме ручного управления'. Еще несколько Цхинвали, и такая конструкция может не выдержать!
     Рукотворный хаос идентичностей породил самую глубокую и тяжелую проблему России. Она состоит в демографическом кризисе и вырождении нации. Мы стали мировыми лидерами по потреблению алкоголя, табака, по убийствам и самоубийствам, по абортам, численности заключенных, по автоавариям, наркотикам... Смертность в современной России невероятно зашкаливает, ей изумляются и вопрошают западные демографы, видимо у них какая-то утаиваемая массовая эпидемия?
     Но мы знаем, как называется зараза – модернизированный сталинизм. И если Россия хочет исцелиться, ответить на вызовы сложного времени и быть привлекательной, мы обязаны его захоронить!
     Игорь Чубайс – д.ф.н., директор Центра по изучению России РУДН.

Декларация о различных намерениях

Россия, ЕС и Грузия разошлись в трактовках мирного плана

     Президент Грузии Михаил Саакашвили подписал в ночь на вторник дополнения к мирному плану Медведева-Саркози, которые привезла из Москвы делегация ЕС. Однако Тбилиси трактует документ так, что международные наблюдатели будут действовать не только в буферной зоне вокруг Абхазии и Южной Осетии, но и на территориях этих республик. Эту позицию поддержал и ЕС в лице Никола Саркози. Между тем глава МИД РФ Сергей Лавров заверил «Ъ», что безопасность в Абхазии и Южной Осетии будут охранять только российские войска. И это не единственное расхождение, которое может серьезно затруднить реализацию только что достигнутых договоренностей.
     Европейский дипломатический десант, состоящий из президента Франции Никола Саркози, главы Еврокомиссии Жозе Мануэла Баррозо и верховного представителя ЕС по вопросам внешней политики и безопасности Хавьера Соланы, высадился в аэропорту Тбилиси в понедельник в 23 часа. Перед этим «евротройка» почти четыре часа обсуждала с президентом РФ Дмитрием Медведевым дополнения к мирному плану Медведева-Саркози (см. вчерашний «Ъ»), и теперь перед ней стояла задача убедить президента Грузии подписать согласованный в Москве документ. Много времени не потребовалось – вскоре после полуночи эмиссары ЕС стояли в компании Михаила Саакашвили на лужайке перед его резиденцией и давали пресс-конференцию.
     – Согласованный при участии ЕС и подписанный мною документ – это шаг вперед. Но нам предстоит еще огромный путь,– заявил Михаил Саакашвили.– Находящиеся в Грузии войска РФ не являются миротворческими, они оккупировали почти треть страны. Но Грузия никогда не уступит какую-либо часть территории и продолжит мирную борьбу за объединение страны.
     Михаил Саакашвили рассказал, что передал Никола Саркози «доказательства того, что Грузия лишь реагировала на действия России, которая начала вводить военную технику в Южную Осетию до ночных событий 8 августа». «Если и были к нам какие-то вопросы по началу боевых действий, то доказательства, собранные нашими спецслужбами, эти вопросы снимут»,– пообещал он. Как пояснил «Ъ» источник в совбезе Грузии, Тбилиси намерен, основываясь на собранных доказательствах, требовать создания международной следственной комиссии по событиям в Южной Осетии.
     В конце выступления Михаил Саакашвили неожиданно достал листок бумаги и потряс им в воздухе. «Здесь стоят подписи Никола Саркози и Жозе Мануэла Баррозо под обязательством о том, что наблюдатели ЕС будут действовать на территории Абхазии и Южной Осетии, а не только на территориях вокруг них,– тоном победителя объявил глава Грузии.– А еще мы заставим всех, кто этому препятствует, согласиться на возвращение всех грузинских беженцев из Абхазии и Южной Осетии, начиная с 1992 года. У ЕС и США есть механизмы для достижения этой цели».
     Действительно, документ, который продемонстрировал Михаил Саакашвили (см. фото), заканчивается фразой: «Они (Никола Саркози и Жозе Мануэл Баррозу.– «Ъ») подтверждают, что ЕС готов разместить наблюдателей на всей грузинской территории». Этот документ, под которым стоят подписи господ Саркози и Баррозу, не является договором, который подписывал в Москве Дмитрий Медведев, а затем в Тбилиси президент Грузии. Полный его текст опубликован не был, однако вчера на сайтах Кремля и МИД РФ появился документ под названием «Осуществление плана 12 августа 2008 года» – это краткий пересказ договоренностей. Идентичный текст на французском опубликован на сайте Елисейского дворца. В документе указывается, что наблюдательные миссии ООН (в Абхазии) и ОБСЕ (в Южной Осетии) остаются «в районах своей ответственности в соответствии с численностью и схемой дислокации по состоянию на 7 августа 2008 года». Увеличение их численности допускается лишь по решению Совбеза ООН и постоянного совета ОБСЕ. Дополнительные же силы наблюдателей, которых направит ЕС, должны быть размещены «в зонах, прилегающих к Южной Осетии и Абхазии».
     Между тем грузинскую трактовку только что подписанного соглашения поддержал и Никола Саркози. «Мандат международных наблюдателей, которые приедут в Грузию, определен в рамках ОБСЕ и ООН – они имеют право вести наблюдение в любой части территории Грузии, в том числе и в зонах южноосетинского и абхазского конфликтов,– заявил он в Тбилиси.– Наблюдатели будут смотреть, созданы ли условия для возвращения беженцев и как они возвращаются в свои регионы. Речь идет не только о беженцах из зоны южноосетинского конфликта, вынужденных покинуть ее в августе, а о беженцах, покинувших зоны конфликтов с 1992 года».
     Россия же этот пункт договоренностей трактует совершенно по-другому. Вчера глава МИД РФ Сергей Лавров организовал специальную пресс-конференцию в Москве, на которой разъяснил содержание соглашения.
     «Формулировки принятого документа должны снять все вопросы относительно того, где наблюдатели от ОБСЕ будут развернуты. Они будут развернуты вокруг Южной Осетии»,– сказал господин Лавров. На вопрос «Ъ», намерена ли Россия участвовать в наблюдательных миссиях, министр ответил, что это «непринципиально, участвовать нам там или нет». Главное, по мнению господина Лаврова, что войска РФ контролируют обе республики. «Безопасность в Абхазии и Южной Осетии надежно обеспечивается контингентами наших вооруженных сил, которые находятся там в ответ на просьбу руководства этих республик»,– заверил он «Ъ».
     Другим важным пунктом разногласий могут стать переговоры о гарантиях безопасности для региона, которые начнутся в Женеве 15 октября. «Участники этих дискуссий не прописаны в документе, но мы четко зафиксировали, что Южная Осетия и Абхазия должны получить полноправное место за столом таких дискуссий»,– пояснил Сергей Лавров. При этом глава МИД заявил «Ъ», что РФ не отказывается от признания этих республик, и Дмитрий Медведев довел эту позицию до европейских переговорщиков. А значит, в Женеве они должны быть представлены как независимые государства. Источник «Ъ» в МИД Грузии заявил, что для Тбилиси это категорически неприемлемо.
     Таким образом, Россия, ЕС и Грузия разошлись в трактовке ключевых пунктов достигнутого соглашения буквально спустя несколько часов после его подписания. Спорить о формулировках первой версии плана Медведева-Саркози Москва и Запад начали лишь через несколько дней после его подписания 12 августа. И как показал опыт первого соглашения, такие разногласия могут серьезно затормозить реализацию договоренностей или вообще похоронить их.

С Россией на дружеской ноте

С Абхазией и Южной Осетией установлены дипломатические отношения

     Россия вчера установила дипломатические отношения с Сухуми и Цхинвали. В ближайшее время президент РФ Дмитрий Медведев подпишет с лидерами двух свежепризнанных республик межгосударственные договоры о дружбе и сотрудничестве, которые среди прочего предполагают размещение на их территории российских военных баз. Москва надеется, что Абхазию и Южную Осетию начнут признавать и другие страны. Как сообщили «Ъ» в МИД РФ, особые надежды здесь возлагаются на Белоруссию, Сирию, Ливию, Иорданию и Марокко.
     Как и предсказывал «Ъ» (см. номер от 8 сентября), Москва не стала тянуть с установлением дипотношений с Сухуми и Цхинвали. Обмен нотами состоялся вчера в доме приемов МИД РФ на Спиридоновке, где встретились главы внешнеполитических ведомств России, Абхазии и Южной Осетии – Сергей Лавров, Сергей Шамба и Мурат Джиоев. Как пояснил потом господин Лавров, РФ устанавливает с двумя республиками отношения на уровне посольств. «Если вам небезразличен вопрос о том, планирует ли Россия направить своих послов в Южную Осетию и Абхазию, то планирует. Кандидатуры подобраны и вносятся на одобрение руководства»,– сообщил Сергей Лавров.
     Помимо обмена нотами главы МИДов вчера завизировали проекты межгосударственных договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, которые должны быть подписаны президентами России, Абхазии и Южной Осетии. По словам господина Лаврова, эти документы «определяют направления взаимодействия между странами». При этом российский министр обратил внимание на то, что в них отдельно прописаны вопросы обеспечения безопасности сторон. «РФ, Южная Осетия и Абхазия будут совместно принимать все доступные им меры для устранения угроз миру, а также для противодействия актам агрессии против них со стороны любого государства или группы государств и будут оказывать друг другу необходимую помощь, включая военную. Это будет делаться в порядке осуществления права на коллективную и индивидуальную самооборону в соответствии со статьей 51 устава ООН. Это означает, что Россия, Абхазия и Южная Осетия могут размещать на территории друг друга военные базы»,– объявил господин Лавров.
     В свою очередь глава МИД Абхазии Сергей Шамба сообщил «Ъ», что согласованные договоры в ближайшее время планируют подписать главы государств. После чего их можно будет дополнить отдельными двусторонними соглашениями. «В согласованном документе есть пункт о военном сотрудничестве с Россией, но это все же общеполитический договор. В наши планы входит заключение отдельного соглашения по военному сотрудничеству»,– пояснил «Ъ» господин Шамба.
     Впрочем, между РФ и двумя кавказскими республиками уже существует довольно плотное военное сотрудничество. Вчера глава Минобороны РФ Анатолий Сердюков доложил Дмитрию Медведеву, что с абхазскими и южноосетинскими властями достигнута договоренность о том, что российский военный контингент составит порядка 3800 человек в каждой республике. «Определена структура войск и места дислокации. В Южной Осетии это будут города Джава и Цхинвали, а в Абхазии пока разместятся на местах, где были миротворцы»,– доложил министр. Причем в МИД РФ особо подчеркнули, что подразделения, направленные в Абхазию и Южную Осетию,– не миротворческие, а именно военные контингенты, обеспечивающие безопасность двух республик по их просьбе. Таким образом, Москва дала недвусмысленно понять, что отныне она берет обе республики под военную опеку. А, учитывая, что господин Медведев вчера призвал как можно скорее определиться с вопросом конфигурации присутствия российских вооруженных сил в признанных Москвой республиках, можно предположить, что появление там военных баз РФ – почти решенный вопрос.
     Перед российской дипломатией сейчас стоит еще одна важная задача – добиться того, чтобы Абхазию и Южную Осетию признали как можно больше стран. Реализация этой задачи пока оставляет желать лучшего. Особенно в сравнении с Косово. Когда 17 февраля этот край провозгласил независимость, уже на следующий день его признали семь государств. Спустя неделю их стало 17, а в настоящее время на сайте президента Косово висит список из 39 стран, признающих независимость края. Впрочем, в нем нет ни Никарагуа, ни России – единственных государств, признавших Абхазию и Южную Осетию.
     В Москве с нетерпением ожидают, что к этой компании вскоре присоединится Белоруссия, чей президент Александр Лукашенко уже объявил о том, что после 28 сентября этим вопросом займется новоизбранный парламент страны. «Еще мы ожидаем решений на этот счет от властей Сирии, Иордании, Ливии и Марокко,– доверительно сообщил «Ъ» высокопоставленный источник в МИД РФ и тут же добавил: – Но мы ради этого не оказываем никого давления на партнеров. Просто информируем их о нашей позиции».

Дипсвязь

     Во вторник Россия установила дипломатические отношения с Южной Осетией и Абхазией. И согласовала с ними проекты договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.
     Об этом сообщил глава МИД РФ Сергей Лавров после встреч в Москве со своими коллегами из Южной Осетии и Абхазии.
     По его словам, Россия устанавливает отношения с двумя республиками на уровне дипломатических ведомств. Туда будут направлены послы, кандидатуры которых сейчас согласовываются.
     Что же касается завизированных договоров, то они теперь готовы к подписанию на высшем уровне. Это произойдет в ближайшее время.
     «Документы определяют направление взаимодействия между странами. Особое значение придаем тем статьям, которые касаются обеспечения безопасности сторон», – подчеркнул министр.
     Он сообщил, что Россия, Абхазия, Южная Осетия договорились оказывать друг другу военную помощь и предоставлять право строительства военной инфраструктуры.
     «Наши страны будут совместно предпринимать все доступные им меры по устранению угроз миру, по недопущению угроз миру и нарушения мира, по противодействию агрессии со стороны какого-либо государства», – сказал Лавров. Иными словами, в случае агрессии против какого-либо из государств другие будут оказывать ему помощь, в том числе военную, что будет делаться в соответствии с правом на коллективную самооборону в соответствии со статьей 61 Устава ООН.
     «Предполагается, что каждая из сторон будет предоставлять другой стороне право строительства, использования и совершенствования ее вооруженными силами военной инфраструктуры и военных объектов», – сказал министр. Это означает, что стороны могут размещать на территории друг друга военные базы. «В договоре, который мы завизировали, прямо говорится о взаимных обязательствах предоставлять друг другу свою территорию для размещения военных объектов. Это, конечно, могут быть и базы», – подчеркнул Лавров.
     Однако, по словам Лаврова, для обеспечения безопасности республик необходимо присутствие на их территории вооруженных сил России. «Сейчас российские военные находятся в Абхазии и Южной Осетии на основе указа президента РФ Дмитрия Медведева», – пояснил глава МИД России.
     Однако завизированные в Москве проекты договоров предусматривают не только военное взаимодействие сторон, но и создание широкой правовой базы для двустороннего сотрудничества России с Абхазией и Южной Осетией.
     Это соглашения о сотрудничестве в охране государственных границ, сотрудничестве в таможенной сфере, совместной борьбе с преступностью, терроризмом, незаконным оборотом наркотиков.
     По словам Лаврова, на экономическом направлении перед Россией, Абхазией и Южной Осетией стоят масштабные задачи постконфликтной реабилитации Южной Осетии, обеспечение нормального функционирования экономик Южной Осетии и Абхазии, повышение уровня жизни населения этих республик.
     Не менее амбициозные задачи Москве, Сухуму и Цхинвалу придется решать и на международном уровне. Лавров убежден: представители Абхазии и Южной Осетии теперь смогут выступать на заседаниях Совета Безопасности ООН. «Обсуждение вопросов обеспечения безопасности Абхазии и Южной Осетии бессмысленно без их участия. Мы будем руководствоваться именно этим, – пояснил Лавров. – Кстати, мы нашли в этом понимание наших европейских коллег, и исходим их этого».
     Министр иностранных дел Абхазии Сергей Шамба со своей стороны отметил, что признание Абхазии и Южной Осетии другими государствами – вопрос времени.
     «С этим фактом придется считаться всем. Те события, которые в последнее время происходят в мире, например в Косово, стали ускорителями этого процесса. Они подтолкнули к признанию независимости наших стран», – подчеркнул Шамба. «Действия грузинской стороны также подтолкнули этот процесс», – сказал абхазский министр.
     В свою очередь, глава МИД Южной Осетии Мурат Джиоев подтвердил готовность изложить позицию республики международному сообществу. «Так что мы готовы вести диалог со всеми государствами и международными организациями, которые заинтересованы в мире и стабильности на Кавказе», – сказал руководитель внешнеполитического ведомства Южной Осетии.
     Он отметил, что до этого у Южной Осетии не было возможностей доводить свою позицию до международных организаций, несмотря на неоднократные обращения Цхинвала с просьбой о предоставлении такой возможности.

Сменить Саакашвили

Грузинская оппозиция будует добиваться его отставки

     Грузинская оппозиция приступила к активной фазе кампании по дальнейшей дискредитации Михаила Саакашвили с его последующей отставкой. После ряда поездок представителей оппозиции в Вашингтон тенденция стала очевидна: США больше не хотят поддерживать Саакашвили и намерены сменить его, возможно, уже в этом году. Эксперты отмечают, что наиболее вероятным выглядит сценарий, по которому грузинский президент уходит в добровольную отставку после получения соответствующей директивы из Белого дома.
     Накануне лидер оппозиционной партии «Новые правые» Давид Гам­крелидзе заявил, что грузинский президент должен уйти в отставку, назначить досрочные президентские и парламентские выборы. «Если Михаил Саакашвили останется президентом и главнокомандующим, перед нами может возникнуть еще больше проблем и катастроф… граждане Грузии должны определить, что более приоритетно – страна или Саакашвили», – отметил Давид Гамкрелидзе. Интересно, что днем ранее с похожим заявлением выступил лидер Лейбористской партии Грузии Шалва Нателашвили, недавно побывавший в США, где провел встречи с представителями администрации Джорджа Буша.
     Впрочем, паломничество грузин­ских оппозиционеров в Вашингтон возглавила бывший спикер грузин­ского парламента, глава Фонда развития демо­кратии Нино Бурджанадзе. Еще в конце августа г-жа Бурджанадзе, спикер грузинского парламента Давид Бак­радзе и лидер оппозиционной Республиканской партии Давид Усупашвили провели в Денвере встречу с сенатором-демократом, кандидатом в вице-президенты США Джозефом Байденом. Два дня назад Бурджанадзе вновь перелетела через океан и провела переговоры с представителями Джона Маккейна и Барака Обамы. Позже, находясь проездом в Берлине, Нино Бурджанадзе отметила, что не исключает своего возвращения в грузинскую политику: «Возможно, когда подойдут местные выборы в 2010 году или парламентские в 2014 году, я создам собственную политическую партию». О своей оппозиционности по отношению к Михаилу Саакашвили г-жа Бурджанадзе предпочла говорить в нейтральных тонах.
     Однако эксперты прогнозируют, что именно Нино Бурджанадзе может стать следующим президентом Грузии. «Саакашвили больше не удовлетворяет своих бывших хозяев, а Бурджанадзе является наиболее подходящей заменой», – считает эксперт Россий­ского института стратегических исследований Александр Скаков. По словам главы движения «Самегрело» Александра Чачии, в США уже пришли к пониманию того, что Михаил Саакашвили просто не может оставаться во главе дружественного и союзного США государства. «Принято решение о замене Саакашвили новой куклой. На эту роль больше всего подходит Нино Бурджанадзе, у нее нет реальных конкурентов», – полагает Александр Чачия.
     Наиболее вероятным сценарием смены власти в Тбилиси является добровольный уход Михаила Саакашвили в отставку. «Ему сделают предложение, от которого он не сможет отказаться, но это будет добровольный уход. Мои американские коллеги полагают, что это произойдет уже в сентябре, однако я не думаю, что американцы станут так быстро признавать свою кадровую ошибку. Раньше зимы это вряд ли произойдет», – считает г-н Чачия. Впрочем, даже если фамилия нового президента Грузии будет Бурджанадзе, а не Саакашвили, вряд ли можно будет говорить об улучшении российско-грузинских отношений. Направление вектора грузинской внешней политики по-прежнему будут задавать в Белом доме, что только подтверждается визитами грузинских оппозиционеров в Вашинг­тон. «Москва должна будет говорить с хозяевами, а никак не со слугами», – резюмирует Александр Скаков.

Дела на завтра

     Каждый непредубежденный человек успел заметить, что грузинская война и ссора с внешним миром совсем не замедлили намеченную начальством российскую модернизацию. Даже по-своему подтолкнули. По крайней мере, в части производства программ. Сколько ведомств – столько программ и концепций.
     За закрытыми чиновными дверями беспрепятственно соревнуются несколько идейных течений.
     Вот самые яркие.
     Течение романтическое (место дислокации – Минэкономразвития): налоги надо снизить, протекционизм усилить, и тогда неизбежен гигантский скачок вперед, после которого все наши внутренние и внешние заботы рассосутся сами собой.
     Течение реалистическое (Минфин): предстоит снижение госдоходов и кризис пенсионной системы, а потому налоги надо повысить, пенсионный возраст увеличить, а на физлиц наложить дополнительные выплаты.
     Течение технократическое (Минрегион): деньги неравномерно распределены по местным бюджетам, где густо, где пусто, поэтому финансовые потоки из центра на места надо рационализировать, а налог с физлиц вносить не по месту работы этих лиц, а по месту их жительства.
     И, наконец, течение синтетическое, гармонически соединяющее в себе достоинства трех вышеперечисленных. А именно: начальство в каждый отдельно взятый момент принимает наилучшее решение из всех возможных – сегодня понизит налоги, завтра повысит, послезавтра еще что-нибудь изобретет. Что именно – не спрашивайте, оно само еще не знает.
     На уровне теории это обосновал первый вице-премьер Шувалов. «Абсолютных ответов на все вызовы, которые будут возникать завтра, нет… Главное – завтра быть готовым делать все по-другому. Основным правилом нашей жизни должно стать: завтра иначе, чем сегодня…»
     А на уровне практики именно
     так и работает премьер Путин. Там – прикажет воздвигнуть мост через пролив, здесь – велит переделить налоги с «Газпрома», а то вдруг подскажет, какие заводы брать в авиастроительную корпорацию, а какие – гнать.
     Ну а если сложить все вместе, то принуждает народ к модернизации. Как Грузию – к миру и добрососедству.
     Еще месяц-другой – и порция радикальных реформ (каких именно, из-за ведомственных раздоров еще не решено) повернет страну на рельсы быстрого обновления.
     И все бы неплохо, если бы не две трудности. Первая из них, конечно, народ. Не похож на «нить полков блестящих, стройных, послушных, быстрых и спокойных». Своей не понимает пользы.
     Ну, кажется, что может быть очевиднее, чем повышение пенсионного возраста? Доля пенсионеров приближается у нас к 30% – что больше, чем, например, в стареющей Германии. Как поднять пенсии, если не уменьшить число получателей? И как поднять их еще больше, если работники не станут впрок делать взносы из своей зарплаты? Логика Минфина безупречна.
     А логика Минрегиона? Если люди будут вносить свой подоходный в казну тех муниципальных образований, где живут, то разве не укрепит это спайку местных сообществ? Разве не породит неразрывную связь между избирателями и их муниципальными избранниками, которые станут тратить на благоустройство не абстрактные деньги, а совершенно конкретные, внесенные местными жителями? Разве не сделаются эти местные собрания кузницей нового политического класса – ответственного, грамотного и честного?
     Правда, здесь не обойтись без уточнения. Разговор на эту тему неоднократно случался раньше, и всякий раз пресекался нашим министром финансов. Притом с той же безупречной логикой: «Собрать такой налог будет существенно сложнее, к тому же понадобится существенно увеличить количество государственных налоговых инспекторов». Так одна верная мысль борется с другой верной мыслью.
     Но помимо многообразных начальственных логик есть еще логика рядовых людей, которым все равно, куда заберут их подоходный налог. Потому что местные власти потратят его так, как захотят, или как им скажут сверху,
     а подчиняются эти власти не местным гражданам, а своим покровителям и вышестоящим лицам, даже если избраны путем всеобщего голосования.
     Не будет у простого человека и желания вносить добавочные взносы на предстоящую свою пенсию. Те деньги, что уже внесены – что страховые, что накопительные – обесцениваются быстрее, чем их индексируют или начисляют на них проценты. Платить еще – все равно что выбрасывать.
     Что же до повышения пенсионного возраста, то большинство пенсионеров и так работает, пока сохраняет трудоспособность. Образовались целые отрасли с устойчиво низкой зарплатой (большинство вузов, например), в которых прожиточный минимум работников достигается путем сложения этих заработков с пенсией.
     Предыдущее новаторское начинание, монетизация льгот, ударило как раз по работающим пенсионерам, и именно их бунт заставил власти основательно подкорректировать эту реформу. Причем к искреннему их, властей, удивлению. Они ведь аккуратнейшим образом все наперед подсчитали. Не учли только реальную логику реальных людей.
     И вот опять. Те, чью жизнь они собираются переделать, – это ведь не настоящие их подданные. Это телевизионные персонажи, которых они сами себе показывают. Когда (и если) действие переместится с экранов в жизнь, пойдут сюрпризы, тут уж никуда не деться.
     Но малопригодность граждан – только одна сторона дела. Есть и вторая. А кто будет принуждать их к модернизации? Насколько модернизированы сами верхи?
     Действительно ли «правительство – единственный европеец в России»? Ведь говорят, что двуличие Запада так потрясло нашу руководящую прослойку, что она себя к этому Западу больше и не причисляет – ни сейчас, ни в перспективе.
     Правда, светские хроникеры, описывающие отдых и забавы лучших наших людей, сообщают, что резвятся они в тех же европейских курортных местечках, что и обычно, а вовсе не на золотистых пляжах Венесуэлы или Южного Ирана. Но это, надо думать, лишь видимость. Душой они отныне не в Европе.
     Так оно или не так, но давно уже наши верхи не видели окружающий мир так сходно с самой немудрящей частью своих подданных. Притом совершенно их, подданных, не зная и не любя.
     Низы верят во вселенский заговор, и верхи теперь окончательно в него уверовали. Различия только в нюансах. Низы уклоняются от предписаний, налагаемых начальством, и начальство отказывается наложить на себя какие бы то ни было предписания. Никакой разницы, только возможности разные.
     Можно вообразить экономическое и даже, пожалуй, социальное обновление, осуществленное не давлением снизу, а непреклонной волей сверху. Так иногда бывало, хотя и реже, чем рассказывают. Но никогда еще не случалось, чтобы массы усвоили новые правила, хотя бы и разумные, и полезные, но продиктованные теми, кто эти правила сами не ценят, не уважают и не понимают.

Опасливые защитники Грузии

Как мог грузинский президент Саакашвили подумать, что СШA не придут на помощь его стране, даже если он совершит нападение?

     Почти триста лет назад все, что было у грузинского царя Вахтанга VI – это находившееся под игом Персидской империи крохотное княжество на востоке Грузии. Царь мечтал освободиться от Персии, поэтому начал искать на стороне мощную державу, которая могла бы его защитить.
     Так случилось, что в то время Россия, которой правил Петр I, расширяла свои владения и влияние за счет Персии, ставшей уже далеко не такой сильной державой, как прежде. Петр отыскивал христианские княжества, находившиеся под властью Персии, и подталкивал их к объединению со своей новой сверхдержавой. Вахтангу понравились предложения Петра, особенно в связи с тем, что он должен был получить царский сан и правление христианскими народами, находившимися под персидским владычеством.
     Визири Вахтанга предупреждали его, чтобы он не совершал слишком резких и поспешных шагов. Петр мог и не прийти на выручку Грузии. 'Как может христианский император подвести христианского царя?' – рассуждал Вахтанг. Визири посоветовали ему встречаться с русскими послами тайно. Вахтанг ответил им: 'Как могу я скрывать наше древнее христианское знамя?'
     Вахтанг не только открыто встречался и взаимодействовал с послами Петра; он напал на пограничную провинцию, имея в своей армии 40000 грузинских войск, а затем стал ждать, когда Петр придет ему на выручку. Однако Петр так и не появился. Персы нанесли ответный удар и захватили царство Вахтанга.
     Если заменить слово 'христианство' на слово 'демократия', мы получим идентичную ситуацию с нынешней администрацией Буша, назвавшейся защитницей, но не имевшей возможности выступить на защиту.
     Как мог грузинский президент Михаил Саакашвили подумать, что Соединенные Штаты не придут на помощь его стране, даже если он совершит нападение? В конце концов, разве Буш не великий защитник демократии, подобный Петру, изображавшему из себя поборника христианства? Разве администрация Буша не использует лозунг продвижения демократии для расширения своей власти и влияния, как Петр использовал знамя христианства?
     Ну и что с того, что визирь Буша Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) и прочие в частном порядке предостерегали Саакашвили? Разве она не стояла с ним плечом к плечу, разве не клялась публично в вечной поддержке? Разве не американцы готовили армию Грузии, разве не США проводили совместные учения с грузинами всего за месяц до начала конфликта с Россией? Кто знает, может быть, какой-то другой визирь в этой известной своими двусмысленными и противоречивыми намеками администрации взял, да и опроверг предостережения Райс?
     По словам профессора Тбилисского государственного университета имени Чавчавадзе Левана Гигинейшвили, который просвещал меня в вопросах грузинской истории, нынешняя ситуация была отягощена отсутствием системы сдержек и противовесов в дефектной демократии Грузии. 'Решения принимались почти или совершенно безо всяких дискуссий и дебатов в парламенте – как в монархии', – пишет он. После 'революции роз' 2004 года первым лозунгом было создание сильного государства, затем – демократии. А полномочия парламента были урезаны в целях расширения президентской власти.
     Конечно, просчет Саакашвили сыграл на руку России, точно так же, как ошибки Вахтанга были на руку Персии (этому учат каждого грузинского ребенка).
     Но остается большой загадкой следующее. Каким образом американскую разведку застали врасплох – ведь в Грузии на местах было столько американских военных советников? В первых докладах утверждалось, что грузинская армия ускользнула, а американцы этого даже не заметили. Достоверность такой версии вызывает сомнения. Может быть, когда-нибудь в будущем нам расскажут всю эту историю полностью.
     Более важный просчет Америки заключался в следующем. США поверили, что после распада Советского Союза Россия настолько ослабла, что Запад может игнорировать все ее предостережения и опасения в области безопасности и безнаказанно помыкать ее интересами. Создание на российских рубежах страны-сателлита, склонной к воинственности и ненужному риску, оказалось настоящим безрассудством. Все разговоры о принятии Грузии в НАТО следует отложить на неопределенное время.
     Россия за прошедшие восемь лет укрепила свою власть и влияние. А позиции Америки при администрации Буша ослабли. Заявления администрации о том, что вторжение в другие страны и перекройка границ в 21-м веке недопустимы, вызывают смех, если вспомнить об Ираке и Косово.
     Запад мямлит, будучи не в состоянии назначить цену, которую придется заплатить России за свою отвратительно несоразмерную реакцию. Но в итоге Россия проиграет, ставя помехи на пути интеграции с Западом и вызывая общее враждебное отношение к себе со стороны соседей.
     Генри Киссинджер (Henry Kissinger) сказал на прошлой неделе республиканцам, что будучи госсекретарем, он в отношениях с русскими преследовал цель 'их нормализации, а не демократизации'. После глупостей, совершенных Саакашвили, и после агрессии Владимира Путина достичь такой цели будет намного труднее. Но все же это очень даже неплохая цель для следующей американской администрации.
     Х.Д.С. Гринуэй регулярно ведет колонку в Boston Globe.

Глобальные СМИ в информационной войне против России

Информационные войны в белых перчатках не делаются

     Зная слабость Сильвио Берлускони к старым добрым анекдотам, позволю себе начать с анекдота брежневских времен. 'Наполеона спросили, что он думает о газете 'Правда'. 'Если бы у меня была такая газета, никто никогда не узнал бы о Ватерлоо', – ответил Бонапарт'.
     Мир не узнал, что в ночь с 7 на 8 августа, после объявления о прекращении огня грузинские войска совершили агрессию против Южной Осетии, в буквальном смысле слова стерли с лица земли город Цхинвал, использовав ракетные установки 'Град', и убили около 2000 человек, абсолютное большинство которых составляли мирные жители. Так было уничтожено около 2% населения Южной Осетии, которое насчитывает всего 90 тысяч человек. Более трети ее жителей были вынуждены после этого бежать в Россию.
     'Правды' давно уже нет в живых, но дело ее живет. Как же так получилось, что в начале XXI века мировая общественность, несмотря на существование глобальных масс-медиа, практически ничего не узнал о том, что российское руководство с полным правом назвало 'геноцидом'?

Информационная война
     В самом начале этого конфликта на Кавказе некоторые российские аналитики забили тревогу: мы проигрываем информационную войну Грузии! Их можно было понять. Уже 8 августа CNN давала новости с Кавказа под рубрикой 'Россия вторглась в Грузию', а в мировом телевизионном эфире царил Михаил Саакашвили, который на хорошем английском артистично и самозабвенно доносил до мировой аудитории то, что Дмитрий Медведев жестко назвал 'враньем'. В распоряжение президента Грузии, которую Джордж Буш считает 'маяком демократии', были предоставлены все основные медиа-ресурсы глобальной информационной системы от CNN до Fox News, от BBC до Sky News.
     В первые сутки этой новой войны, исход которой тогда еще не был до конца ясен, главной задачей международных СМИ было обойти факт грузинской агрессии, переложить ответственность за развязывание войны на Москву, затушевать факт массового истребления осетин. Эти задачи были выполнены с циничным блеском. Уже 13 августа Андре Глюксман* и Бернар-Анри Леви, опубликовавшие в 'Corriere della Sera' русофобский манифест 'Защитим Тбилиси', констатировали: 'Кто первым открыл огонь на этой неделе? Этот вопрос уже не актуален'. Кстати, именно эти лидеры 'новых философов' упрекали кремлевских политтехнологов в том, что они используют прием классической тоталитарной пропаганды: 'Чем больше ложь, тем жестче удар'. На деле же этот упрек нужно было адресовать, прежде всего, самой системе глобальных СМИ, где безраздельно доминируют США.
     Примечательная деталь: к антироссийскому тексту Глюксмана и Леви 'Corriere della Sera' подверстала красный 'бокс' со страшной цифрой 1.700 и подписью 'Предварительные данные о жертвах конфликта в Грузии'. Необходимое уточнение – из этих 1700 жертв, около 1500 были на совести грузинских военных, о чем читатель, естественно, не мог даже догадаться из текста о коварстве и жестокости Москвы. Но факты – упрямая вещь. Вечером 12 августа министр здравоохранения Грузии Александр Квиташвили, выступая по национальному телевидению, сообщил, что в ходе пятидневной войны потери грузин составили 175 человек, включая гражданское население.
     Итак, информационные войны в белых перчатках не делаются. Без сомнения, нам еще предстоит узнать многое, но некоторые подробности становятся достоянием гласности уже в эти дни. Скажем, корреспондент Fox News, бежавший от грузинских военных, которые на его глазах стреляли по гражданскому населению, заработал себе серьезные неприятности в собственной компании. А вот лишь одно из многочисленных свидетельств очевидцев, поступающих сейчас из Южной Осетии. 45-летняя москвичка Светлана Козаева, побывавшая 11 августа на родине в Цхинвале, рассказала газете 'Quotidiano Nazionale': 'CNN и BBC передают кадры из Цхинвала, но говорят, что они сняты в Гори. Я своими собственными глазами видела фальшивку. В одном из репортажей я узнала улицу моего родного города. Это была улица Героев'.
     Чтобы не складывалось впечатление, будто на информационном фронте отличились только англо-американские масс-медиа, приведу один пример работы их итальянских коллег. В представительство 'РИА Новости' в Риме обратились несколько россиян, проживающих в Италии, которые имеют возможность смотреть как итальянское, так и российское (спутниковое) телевидение. Сначала по одному из российских каналов они увидели репортаж из Цхинвала, где пожилая осетинка в слезах рассказывала о сыне, который был убит еще во время первой войны Грузии против Южной Осетии в 1991 году. Теперь, спустя 17 лет она потеряла даже его последние фотографии, которые сгорели вместе с ее домом. Каково же было возмущение россиян, когда по итальянскому ТВ они увидели те же кадры, вот только старушка неожиданно превратилась в 'грузинку', пережившую российские 'бомбардировки'. Впрочем, стоило ли этому удивляться, если еще 9 августа директор службы новостей Первого канала государственного телевидения RAI Джанни Риотта лично пришел в студию во время вечернего эфира, чтобы возложить всю вину за войну на Владимира Путина, который 'показал свое истинное лицо', и на Россию, которая любой ценой хочет вновь стать великой державой. Но ложь превращается в 'правду' только после многократного повторения. И вот уже во время трансляции торжественной церемонии закрытия Пекинской Олимпиады комментатор RAI трагическим голосом вещал: '8 августа Россия вторглась в принадлежащую Грузии Южную Осетию'.
     Но, конечно, даже руководители телеканалов не смогли бы обеспечить успех информационной баталии, если бы роль главного ньюсмейкера не взял на себя сам грузинский президент. Саакашвили отнесся к этой работе с завидным рвением, понимая, что от ее результатов зависит его политическое выживание. Корреспондент 'The Times' в Грузии сообщал 13 августа, что на мобильные телефоны иностранных журналистов в дни конфликта приходили до 20 sms от грузинской стороны, в которых рассказывалось то об 'интенсивной бомбежке Тбилиси', то о взятии российскими войсками Гори. На поверку эти сообщения зачастую оказывались элементарной дезинформацией, но в эфир многие коллеги выходили со словами: 'Здесь только что появилось сообщение...' Так создавались информационные поводы, которые на следующий день переплавлялись в звонкие 'шапки' ежедневных газет.
     Заметим, делалось все это по американским рецептам, многократно опробованным еще во время 'гуманитарной интервенции' в Югославии, и в соответствии со строго научными правилами по формированию/манипулированию общественным мнением. Замалчивание 'неудобной' информации, смещение акцентов с фактов на эмоции, искусственное провоцирование гнева и возмущения широкой публики, циничное морализаторство – все это неотъемлемые элементы пропагандистских конструкций, примененных на последней стадии развития 'грузинского проекта США' (выражение Сергея Лаврова). Как известно, современная теория управления общественным мнением оперирует, в частности, понятием 'пороговая динамика'. Оно предполагает, что при фактически равном праве на существование двух противоположных представлений, можно предпринять определенное информационное усилие, чтобы сдвинуть ситуацию в нужном направлении. В этом случае информация преодолевает порог и прорывается к массовому потребителю, не оставляя практически никакого пространства для иной точки зрения. Собственно говоря, эта методика и была реализована совместными усилиями Саакашвили и его опытных наставников.
     Естественно, информационная война не сводится только к этим прикладным методикам. Речь идет о значительно более широком контексте, в котором происходит глобальная борьба за интерпретацию реальности. Это каждодневная и очень тонкая психологическая работа, в том числе, с ожиданиями и фобиями людей, которая ведется с учетом национальных, культурных и религиозных особенностей различных регионов. Инструментом для проведения этой работы как раз и являются глобализированные СМИ. В функционировании этой системы большое значение имеют ранее сформировавшиеся предубеждения и стереотипы, а также представления руководителей СМИ о том, что является новостью, информационной сенсацией, а что – нет. В данном конкретном случае война между никому не известной на Западе Южной Осетией и Грузией новостью не являлась, а война между Грузией и Россией, а тем более противостояние между Россией и США были настоящей сенсацией (один из итальянских коллег объяснял мне эту коллизию в терминах 'это sexy, а это – точно нет').
     Итак, после грузинской провокации 8 августа глобальная информационная система начала работать на полных парах. Так проиграла ли Россия информационную войну Грузии или Западу? Ответ прост: нет. Она ее просто не вела.

Российский феномен
     'Мы дети в том, что касается методов использования СМИ, просто дети. Стараемся научиться у старших товарищей, у которых десятилетиями накапливался этот опыт, опыт использования четвертой власти'. Это горькое признание принадлежит главе МИД России Сергею Лаврову, который в какой-то момент был вынужден взять на себя основную ответственность за разъяснение российской позиции в связи с ситуацией в Южной Осетии. Мы не просто дети, мы с советских времен не умеем вести информационные войны и, в сущности, никогда их не выигрывали. То, как Москва начала действовать в информационном поле сразу после начала конфликта в Южной Осетии, однозначно демонстрирует, что агрессором мог быть кто угодно, только не Россия. Ведь в современном мире при подготовке войны не учитывать информационную составляющую просто нереально! Но это вовсе не утешает. Москву в очередной раз застигли врасплох, как будто не было ясно, к чему идет дело на Кавказе.

Чего же не сделала Россия?
     1. В оперативном отношении:
     – Не предоставила в кратчайшие сроки документальные свидетельства геноцида, совершенного в Южной Осетии по приказу Тбилиси.
     – Не организовала максимально широкий доступ для всех желающих российских и иностранных журналистов в зону конфликта.
     2. В тактическом отношении:
     – Не подготовила превентивных разъяснительных мер относительно ситуации, складывающейся на ее кавказских границах, в частности, в Южной Осетии.
     – Не организовала информационную кампанию с разъяснением того, кем на самом деле является Саакашвили, и какой режим ему удалось создать в Грузии.
     3. В стратегическом отношении:
     – Не сформировала когорту уважаемых и авторитетных российских ньюсмейкеров и аналитиков, которые бы могли в рамках глобальной медиа-системы убедительно и внятно формулировать и доводить до мирового общественного мнения позицию Москвы по принципиальным международным проблемам.
     – Не создала предпосылки и инструменты для вхождения таких российских представителей в глобальное медиа-пространство. Это тем более важно, поскольку существующая в России система СМИ создана исключительно для решения внутренних проблем.

Глобальный противник
     В свою очередь Западу в очередной раз удалось максимально эффективно использовать глобальную медиа-систему против России. Каким образом?
     1. В оперативном отношении:
     – 'Парадокс Давида – Голиафа'. Западу удалось представить в масс-медиа конфликт между южноосетинским Давидом (90 тысяч человек), защищающим свое право на жизнь, и отравленным национализмом грузинским Голиафом (почти 5 миллионов человек), как конфликт между грузинским Давидом, защищающим ценности западной демократии, и российским Голиафом (почти 150 миллионов человек), одержимым имперскими амбициями.
     2. В тактическом отношении:
     – 'Комплекс нефтегазового крана'. Резко обозначившаяся в последнее время зависимость Запада, прежде всего ЕС, от российских энергоносителей воспринимается общественным мнением не как 'взаимозависимость', по терминологии Москвы, а как предпосылка для будущего энергетического шантажа (отсюда, кстати, и появление сюжета о якобы имевшей место бомбардировке нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан).
     3. В стратегическом отношении:
     – 'Имперский синдром'. Антироссийская информационная кампания пришла на смену антисоветской кампании после непродолжительного периода, связанного с распадом СССР и резким ослаблением позиций Москвы на международной арене. В последние годы она имела несколько очевидных пиков: дело 'ЮКОСа', трагедия Беслана, дело Литвиненко, президентские выборы 2008 года. Эта кампания базируется на откровенно предвзятом отношении к России, негативные стереотипы которого формировались у Запада на протяжении веков и с особой силой были закреплены в общественном сознании в годы 'холодной войны'.

Основной парадокс
     Москве еще предстоит окончательно осознать, что современная Россия явно не нравится Западу. 'Думаю, что на Западе, в частности, в США, есть консенсус в отношении крайне негативного имиджа России, который там существует и в элите, и в истэблишменте, и в массовом сознании', – заметил недавно директор российских и азиатских программ Института мировой безопасности в Вашингтоне Николай Злобин.
     Естественно, это не отменяет жизненную необходимость для Запада сотрудничать с Россией в экономической сфере и при решении глобальных мировых проблем.
     Но негативный образ, сформированный и тиражируемый глобальными СМИ, Россия реально может изменить, только став неотъемлемой частью этой медиа-системы, что гораздо труднее, чем вступить в 'большую восьмерку' или ВТО. Все остальные меры, в том числе, и перечисленные в данной статье, все равно не могут кардинально переломить ситуацию.
     Совершить же этот шаг России не удастся, как минимум, по двум причинам: она не готова сделать свою национальную медиа-систему открытой, а доступ в глобальную систему, где доминируют США, для нее по определению закрыт.
     В этом и состоит основной парадокс. Получается, что либо должна измениться Россия, либо должна измениться глобальная система масс-медиа. Напомним, что эта система является неотъемлемой частью нового мирового порядка, который пришел на смену биполярному миру, сложившемуся после Второй мировой войны. Крушение СССР и неожиданная (для Запада) победа в 'холодной войне', последующая девальвация роли ООН, апробация концепции 'гуманитарной интервенции' в бывшей Югославии и осуществление 'экспорта демократии' по всему миру – все это способствовало созданию миропорядка, в котором глобализированные СМИ призваны обеспечивать жесткое доминирование Соединенных Штатов. Создание принципиально иной системы мировых СМИ, инициаторами чего в перспективе могли бы стать страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай), на деле означало бы ревизию этого миропорядка.
     * – У пользователей российского Интернета давно существует единица измерения параноидального неприятия всего, связанного с Россией, – 1 'глюк'. Название образовано от фамилии Глюксмана и в молодежном сленге означает 'галлюцинация'

Еще раз умоляю – не судите по ИноСМИ!

Друзья мои, ко всем обращаюсь, кто слушает и смотрит, припадайте к первоисточникам! Ругайте их, костерите, но только читайте и смотрите!

     Врут ли иностранные СМИ про Россию?
     С.БУНТМАН: Ну что ж, 'Народ против. . .' Ведет эту программу Сергей Бунтман. Всем добрый вечер. Вот сейчас, после тех бурных событий. . . события еще продолжаются, реакция в мире разная, и неприятная для России, в основном для российского руководства. Пресса представляется нам наша и иностранная в каком-то таком странном не всегда журналистском виде. Кажется, что сшиблись две огромные пропагандистские машины. Сегодня мы как раз поговорим об объективности и необъективности, о принципах работы журналистов в такой ситуации. У нас сейчас в гостях Борис Райтшустер – глава московского бюро немецкого журнала 'Фокус'. Борис, добрый вечер.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Добрый вечер.

     С.БУНТМАН: Но я бы хотел задать вопрос зрителям RTVi и слушателям 'Эха Москвы' и участникам нашей передачи, членам Клуба привилегированных слушателей такой вопрос. Скажите, пожалуйста, после определенной части этих событий стали ли вы хуже относиться к зарубежным СМИ? Короткий ответ с мотивировками сейчас, а потом мы начнем говорить с Борисом в то время, когда будут голосовать все наши слушатели и зрители. Ну что, Николай, у вас в руках микрофон. Короткий ответ и мотивировка.
     Н.КЕСАЕВ: Я стал хуже относиться в целом, хотя я понимаю, что все-таки, несмотря на то, что давление существует и есть пропагандистская машина на Западе, хотя она есть и в России, но абсолютно очевидно, что на Западе основные СМИ хоть и под контролем, но есть на Западе и место для свободного мнения.

     С.БУНТМАН: Но в целом хуже?
     Н.КЕСАЕВ: В целом хуже, да. Я раньше был более наивен в этом смысле.

     С.БУНТМАН: То есть вы разочарованы?
     Н.КЕСАЕВ: Да, разочарован.

     С.БУНТМАН: Спасибо, Николай.
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Константин Мещерский, руководитель, 39 лет. Однозначно хуже, да. Потому что что касается меня, я раньше постоянно прибегал в качестве источника объективной информации к западным информационным агентствам, но то, что происходит сейчас, не поддается никакой критике. Так как идет абсолютно однобокое освещение событий, и нет даже шансов подискутировать где-то там на сайтах или почитать разнополюсные точки зрения. То есть идет прессинг.

     С.БУНТМАН: Ну на сайтах, я вам скажу, такое творится в обсуждениях, когда обсуждают слушатели и пользователи! На вас еще одна миссия, Дмитрий – пока вы будете говорить, я пойду на свое место, а вы зададите первый вопрос Борису, чтобы Борис не взгляд и нечто и нечто общее говорил, а сразу пойдем мы уже в дискуссию. Пожалуйста, задавайте свой вопрос, а я пойду на место.
     Д.АЛФЕРОВ: Добрый вечер. Дмитрий, 30 лет, занимаюсь частным трейдингом, частный инвестор. Так как я по роду работы все отслеживаю, мое мнение – однозначно хуже отношение стало. Раньше было гораздо лучше, потому что я тоже считаю, что объективизм у них есть, но не всегда. И вообще – я считаю, что западные СМИ просто потеряли свою демократичность. А вопрос такой – вы считаете, что на данный момент, допустим, наши отечественные, российские СМИ недостаточно объективно оценивают реальность? И также относительно западных СМИ – вы думаете, что они оценивают события. . . я не скажу объективно, а исходя из реальной точки зрения? Потому что разные точки зрения у всех, и объективность может быть разной.

     С.БУНТМАН: Сформулируйте вопрос. Не совсем понятно. Понятен вопрос, Борис?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Понятно.

     С.БУНТМАН: Тогда маленькую паузу – я объявлю голосование, и вы ответите на вопрос Дмитрия. Итак, я хотел бы спросить у наших слушателей и у наших зрителей вот что. Стали ли вы хуже относиться к зарубежным СМИ после этих событий и в ходе этих событий? Если да, то 980 59 48. Если не стали относиться хуже – 980 59 49. Ну что ж, начинаем наше голосование.

     С.БУНТМАН: Итак, если вы стали относиться хуже – 980 59 48. Если не стали относиться хуже – 980 59 49. Пожалуйста, Борис, отвечайте уже даже на два вопроса.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Первый вопрос – освещают ли ваши СМИ объективно. Я считаю, что за некоторыми исключениями, конечно, которые есть – как 'Эхо Москвы', что они в основном необъективно освещают. Особенно телевидение. Я вообще немножко в ужасе. В школе мы учили, как в авторитарных режимах работает пропаганда. И когда я сейчас включаю телевизор, мне немножко становится страшно. Я люблю эту страну очень. Я живу тут с 15 лет, это моя вторая родина. И когда я на это смотрю, мне кажется, это страшная игра за окном. И я помню, как у нас было, когда в Сербии была война, и я помню, что там очень много критики было. И я помню, что очень много дали места даже на центральных каналах немецких – очень много было критики НАТО, очень много критики нашего правительства. А у вас на Первом, РТР, НТВ я этого абсолютно не вижу. Я абсолютно не вижу там критических голосов. Вместо этого там такой ура-патриотизм, пропаганда.
     Второе – западные СМИ. Вы знаете, мне хотелось бы более двухсторонне освещать, но знаете, почему нам это не всегда удается? Я был в Грузии – меня туда отправили – я очень хотел в Цхинвали поехать, чтобы с обеих сторон это освещать. Меня ваши войска не пустили. После этого мы звонили в Минобороны – мы говорили, что мы немецкий журнал, хотим посмотреть, что там, тоже, чтобы тоже это передать, и вы нам, пожалуйста, дайте разрешение туда поехать. Они говорят: пресс-центр в Цхинвали – туда обращайтесь. Мы их спросили – а можете ли вы сказать телефон этого пресс-центра? Нет, это конфиденциальная информация – езжайте на место, там разберетесь. Моя помощница спрашивает: ну а чтобы поехать, надо же разрешение пресс-центра? Как я за разрешением поеду, если для этого уже нужно это разрешение? Нету ответа. То есть это такой пример. Это у многих. Грузины в этом плане – они всех туда пустили. Это не заговор западной прессы, но не пустили. Второй пример. . .

     С.БУНТМАН: Можно перед вторым примером я объявлю голосования результаты, чтобы долго у нас не висела картинка на телевидении? Результаты таковы. Хуже стали относиться 59,4% и не стали относиться хуже 40,6%. Я думал, что разрыв будет больше. Пожалуйста, Борис.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Второй пример. Сейчас мы большой материал о Сербии готовим на этой недели. Мне из центральной редакции говорили специально – пожалуйста, ты очень подробно объясни, в чем русская позиция, почему считают, что это угнетение со стороны НАТО. Второй день мы отчаянно пытаемся найти кого-то из ваших политиков. Моя помощница обзвонилась. Все или в отпуске на Западе, как ни странно, которые такие антизападные. И второй день никто не отвечает. Понимаете? То есть они с нами не общаются, а потом нас упрекают, что мы односторонни. Ну я же не могу придумать или поставить себя на их место. Я думаю, что если вы нас упрекаете, что мы односторонне освещаем, тогда вы должны своих упрекать, что они нам не дают этого доступа, что они себя ведут, как в закрытом обществе.

     С.БУНТМАН: Пожалуйста, следующий вопрос.
     Н.СЕМЕНЦОВ: Семенцов Никита, Москва, 17 лет, служащий. Вы говорите, что вам не дают комментариев. Но есть же ежедневные пресс-конференции в Генеральном штабе. Практически каждый день министр иностранных дел Лавров освещает позицию России по отношению к южно-осетинскому конфликту.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Это для новостных агентств, они так работают. У меня еженедельник. Я не могу так. Сегодня пресс-конференция – завтра это во всех газетах. Нам нужна хоть какая-то эксклюзивная информация. Я не ожидаю, что это будет министр. Понятно, в этой ситуации ему не до нас, но какой-то депутат. . . Знаете, такая история. Два года назад было большое письмо – обратились всякие ваши деятели – Карпов и прочие, говорили в адрес западных СМИ: вы всегда односторонне освещаете, вы не слушаете прокремлевской позиции, если что-то будет, звоните нам. Коллега мой их обзвонил, кто подписывал, и никто даже не ответил – никто не был готов дать какие-то комментарии. Я думаю, это такая авторитарная система – каждый боится что-то говорить, не согласовав это с Кремлем. Я сейчас был в Грузии – я там просто вошел в парламент, и за три часа я говорил с четырьмя депутатами. Причем там был один лидер оппозиции, председатель комитета, и естественно, я про это статью делал. Если б у вас был бы шанс хоть по телефону – я не говорю уж о том, чтобы в Думу пустили, но хоть по телефону, я также об этом писал бы.
     И последнее. Например, статья про беженцев – поскольку не пустили в Южную Осетию, мы судорожно через родственников. . . я нашел семью беженцев, которые из Владикавказа мне по телефону рассказывали, и наполовину грузинская история была беженцев, половина осетинская. И действительно, мы огромным трудом добивались, чтоб по телефону нам кто-то рассказывал. Хотя ваши препятствовали, не пустили туда. И у вас создается картина, что мы так односторонни, потому что что-то переводят и показывают, а что-то не переводят. Когда я уже читал наши мониторы первые дни до 12-го, то есть до того, как это в центральную Грузию перешло, я должен сказать, что на мой субъективный взгляд, очень взвешенная была позиция, очень много было осуждения действий Саакашвили. Я читал то, что мне нефильтрованно пришло. И на телевидении тоже это было. После 12-го августа это уже изменилось. Но до 12-го был крайне взвешенный взгляд.

     С.БУНТМАН: Понятно. Кстати говоря, я должен сказать. . . я потом спрошу обязательно, используете или сайты, используете ли людей. . . вы сказали, что позвонили семье во Владикавказ, узнали, что есть семья беженцев, и смогли созвониться. Но это ж можно, например, сделать через сайты, через сообщества. Тот же Николай не даст соврать, который очень хорошо осведомлен. И есть сайт, на котором вся осетинская история в подробностях может быть узнана.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Это тоже немножко опасно. Потому что тут есть опасность, что я нарываюсь с обеих сторон на предвзятых. Я уже стараюсь сам идти. . .

     С.БУНТМАН: Нет, ну есть же принцип – один, другой, пятый, десятый. . .
     Б.РАЙТШУСТЕР: Ну, если б я не нашел родственников, я так бы. . .

     С.БУНТМАН: Ваш вопрос.
     Д.ШЕСТОВ: Денис Шестов, 26 лет, менеджер. Скажите, вам не кажется, что в последнее время западные СМИ стали очень демонизировать образ России в плане того, что перегибать палку с оценками и, самое главное – с изображением России в качестве такого европейского и американского пугала? То есть подача информации разная бывает, но оценки идут все более и более в духе 'холодной' войны, о которой практически.

     С.БУНТМАН: Медведь – когти, на все замахивается, лапа висит, над всеми окрестностями. . . есть такое?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Во-первых, я бы очень строго тут разделял между русским руководством и русскими, мы это всегда должны разделять. Одно дело – политика. Другое дело – люди. Когда очень много в Польше критикуют Меркель. Например, вышли газеты, где она чуть ли не фашистом там показывалась. Как немец я даже могу над этим смеяться. Мне это тоже нравится, что поляки немного над нашей канцлершей издеваются. И политика – это одно. Народ – другое. Что оценка стала более критичной, я с вами согласен, да. Но знаете, я думаю, это всегда – знаете, у нас в Германии есть поговорка: как я кричу в лес, так и обратно оттуда крики идут. Ну, вот один пример. Меня арестовали, меня избивали, на меня милиция наезжала, меня милиционеры избивали. Я после всего этого в суд подал – ни малейшей реакции. И многие коллеги могут рассказать – слава богу, не о таком, но о подобных вещах. Это один пример. Когда разговор идет с кем-то из официальных лиц, я говорю – почему вы так жалуетесь, что так плохо о вас пишут, а тут элементарнейшие вещи – милиционер избивает журналиста – ну боже мой, даже у нас это может случиться в Германии, не исключено. Но расследовать надо, у меня фотографии, все. . . Ничего из этого не делается. И за счет, я думаю, у многих коллег есть подобный опыт. Очень многие могут рассказать, как они сталкиваются с этой машиной. Мы видели такие вещи, когда с Политковской это было, с Литвиненко. Поверьте мне, я очень переживаю. Я 15 лет уже в России с небольшим перерывом. Это была другая страна. Я сюда приехал как журналист, который ругает коллег. Я такой, достаточно антиамериканский был. Но то, что сейчас происходит. . . Я люблю Россию, я люблю народ. Но эта политика меня очень беспокоит. То есть мне это даже горько, потому что к американцам я всегда критично относился. Я помню, в молодости я всегда пророссийский, российский фанат практически. Но сейчас у меня даже сердце разрывается, потому что с одной стороны такие симпатии к народу, а с другой стороны политика. . .

     С.БУНТМАН: Понятно. Пожалуйста, Николай, ваш вопрос.
     Н.КЕСАЕВ: Вы знаете, на самом деле хотелось бы сказать, что к Германии меньше всего претензий у меня как у осетина. Видимо, из-за того, что германский истеблишмент не так был заинтересован в конфликте, как американский. В Германии действительно много было объективных голосов, которые говорили о начале бомбежек в Цхинвали, я могу привести статью Клюксмана в 'Шпигеле' – замечательная статья была. И министр иностранных дел Германии – единственный из ЕС, кто в первые дни высказал осуждение этих бомбежек. Так что к Германии меньше всего претензий. Надо сказать, что если в Цхинвали люди хотели попасть, туда попадали. Там была литовская группа журналистов, там были украинские журналисты. Видимо, надо непосредственно общаться – у нас тут есть осетинская организация и постоянное представительство Южной Осетии в Москве. Я вас уверяю – если бы просто по Гуглу набрали какие-нибудь координаты или на любой осетинский сайт зашли. Через нас вы бы спокойно приехали в Цхинвал. Российские власти действительно более закрытые в этом смысле. И потом – я хочу еще сказать – вы все-таки меньше в этом вопросе думайте о позиции Россия-Запад, все-таки конфликт изначально осетин и грузин, поэтому у нас позиция – как у нас сердце ни болит, но мы заинтересованы в том, чтобы правду рассказывать, потому что правда в этой ситуации на нашей стороне. Мы в этом абсолютно убеждены.

     С.БУНТМАН: Понятно, Николай. Я сейчас одну вещь сразу скажу, как раз ваш вопрос перезадам. Очень много, помимо односторонности, в которой обвиняют иностранные СМИ, есть еще некое отсутствие бэкграунда во многих публикациях и чаще всего на телевидении. Об этом, кстати, говорил здесь и Владимир Познер. Отсутствие бэкграунда. Вот то, что сейчас сказал Николай – застарелая рана. Я не согласен, что здесь только грузины и осетины. Здесь и Россия, и то, что были миротворцы, и война 90-х годов, и все взаимоотношения. Насколько осведомлены читатели, слушатели, зрители об этих важных вещах?
     Н.КЕСАЕВ: Можно уточнение? Получается так, что весь негативный образ России – люди, западные корреспонденты настолько привыкли гнать негативный образ России, что осетин за этим не видят просто.

     С.БУНТМАН: Николай, не видят осетин очень много где, и мне это печально.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Во-первых, я бы хотел сказать, что это ужасная трагедия, и что там мирные жители погибли, это ужасно, это преступление, и я думаю, это надо обязательно расследовать. Я очень много там на месте сам расследовал, насколько мог. Очень много говорится о том, что действительно грузины начали этот обстрел. Уже после того, как там несколько дней уже был обстрел непонятно откуда.
     Н.КЕСАЕВ: Там нечего было обстреливать просто – тяжелая техника вся была в Джаве.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Я говорил с жителями деревень грузинских, которые говорят, что по ним стреляли. Я думаю, что у вас та же самая история. Это ужасная трагедия. Мы видели этих беженцев, старика, который воевал против Гитлера и который сейчас стал бомжом, и его в его детском садике положили – там короткая кровать. Я думаю, что с обеих сторон это ужасно. И когда я там был, в этом детском саду, все эти старики плакали. И у меня было одно желание – чтобы политиков, которые развязали эту войну, на один день в этот детский садик, чтобы они там жили на одном хлебе и воде, чтобы они один день побывали на месте этих жертв, и тогда, может, этого бы не было. Так что это ужасная трагедия. Я тут с вами абсолютно согласен. Это надо расследовать. И очень надеюсь, что когда-то удастся. Второе – со стороны Грузии не пустили ваши войска, с севера пустили. Я верю, что с севера вы могли бы, но оттуда с юга просто не пустили блок-посты. Потом – насчет фона. Я с вами согласен, это действительно есть. И должен вам сказать, что с обеих сторон. . . знаете, сколько у нас бывает, что я читаю у нас в Германии статью и удивляюсь, что столько старых 'холодных' войн было, и я думаю, какой дурак недооценивает то, что происходит, и оправдывает все. То есть я нахожу оба примера. И опять – насчет журналистов. Вы сами говорили, что 'Шпигель', наши прямые конкуренты, очень объективно это осветили. Сегодня в 'Известиях' большая статья, где очень их упрекают, говорят, что у них цензура. . .

     С.БУНТМАН: Что они, как пишут слушатели, не хотели фотографии из Цхинвала печатать.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Да. А 'Шпигель' даже не спрашивают, что они ответят на эти упреки. Это ниже пояса. Как минимум надо было выслушать, что они, 'Шпигель', ответят на эти упреки.

     С.БУНТМАН: Борис, радуйтесь – конкурентов же убивают!
     Б.РАЙТШУСТЕР: Нет, я тут на их стороне.
     Н.КЕСАЕВ: На один правдивый материал где-то восемь пропагандистских, односторонних, антироссийских.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Это в том, что переведено.
     Н.КЕСАЕВ: Я просто по-английски и по-немецки читаю.
     Б.РАЙТШУСТЕР: После 12 августа немножко повернулось.

     С.БУНТМАН: Кямран, задайте, пожалуйста, вопрос. Очень коротенький, потому что у нас скоро перерыв будет.
     К.МИРЗОЕВ: Мирзоев Кямран, врач-уролог, 25 лет. Борис, мы все – и вы и мы – являемся частью информационной войны большой. Ни о какой объективности в этой ситуации речи быть не может. Вы это прекрасно понимаете. Поэтому как западные СМИ ни освещали первые дни войны, когда 'градом' посыпали наших женщин и детей, это просто было четко совершенно, что первый день войны не был освещен. Передавали Олимпиаду. . . я не говорю, вы, Борис, я в вас вижу Запад, и больше Америку, чем Западную Европу. Этого нельзя отрицать, и была, по крайней мере первые дни, очень жесткая необъективность с вашей стороны. Что касается нашей необъективности, российской, это этому не надо удивляться, потому что мы являемся участниками войны. В этом ничего странного нет. Но вы как сторонний наблюдатель, каким вы себя считаете, и вы такие белые и пушистые, вы должны были первый день освещать именно войну – то, как грузинская артиллерия залпом обстреливала Цхинвал.

     С.БУНТМАН: Понятно, спасибо. Очень короткий ответ, мы потом продолжим.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Кямран, я сижу в Москве, у меня из новостных агентств это сообщение – русские говорят, что обстреливают грузины, грузины совсем другое говорят. Что вы на моем месте делали бы в Москве? Сказали бы, что русские всегда правы, поэтому это? я и ту и другую позицию представляю.
     К.МИРЗОЕВ: Борис, я не к вам, я еще раз говорю. Но вы должны признать то, что западные СМИ были необъективны.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Я про себя говорю.
     К.МИРЗОЕВ: Но вы журналист и вы можете дать оценку.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Там вообще на месте никого не было.

     С.БУНТМАН: Все, друзья мои, перерыв.
     С.БУНТМАН: Мы продолжаем программу 'Народ против. . .', и у нас в гостях Борис Райтшустер – руководитель московского бюро немецкого общественно-политического журнала 'Focus'. Значит так, начиная с первых дней. И давайте сейчас будем задавать и отвечать на конкретные вопросы, на вопросы принципиальные. В чем принципиальный упрек – трагическое событие, обстрел, гибнут люди, идут войска, начинают входить войска – что здесь не показывают это? что это не первой новостью идет? Весь следующий день это было первой новостью. С какого момента это должно быть первой новостью? Когда, извините меня за мой французский, прочухались, что все это серьезно и что это настоящая война, а не просто ряд обстрелов – здесь обстреляли такой блокпост, а здесь обстреляли такой дом, как это было все предыдущие месяцы? Когда стало понятно, что это полномасштабная война, ребята, что тут греха таить?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Я бы так же сказал – если бы Россия 12-го остановилась, если б она не вошла в центральную Грузию, я думаю, что мировое сообщество было бы во многом на стороне России. И я это просто видел. И я думаю, что Россия именно информационную войну проиграла именно после 12-го, потому что когда русские танки уже идут. . . я был в Гори, я там тоже ужасные сцены видел. Знаете, там еще запах разлагающихся трупов, потому что русские войска не дали технике проехать. Я уверен, что и в Цхинвали, может, даже еще хуже было. Да, но тем, что перешли уже границу Грузии, тем, что разбомбили Грузию, они очень много симпатии потеряли. И мне кажется, что просто тут людей травят друг на друга и отвлекают от внутренних проблем, чтобы не говорили о социальных темах, о бедности, о том, что маленькая группа олигархов управляет 80% российской экономики. И в Грузии то же самое. Может, даже хуже. Я про Саакашвили – там это тоже, и бедный народ страдает.

     С.БУНТМАН: Понятно, Борис. Сейчас интенсивно задаем вопросы. Константин, давайте.
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Дело такое. Все ж мы понимаем, что большинство людей – и здесь, и за рубежом – новости получают по телевидению или по радио. Очень мало людей, продвинутых в информационном плане и которым вообще интересно, что происходит. Надо признать, таких не очень много, по большому счету. Сидят в Интернете, читают газеты. В основном это телевидение. Про наше российское телевидение вы сказали – это случай тяжелый, про него вообще говорить не стоит. Как говорил Преображенский – не читайте перед обедом советских газет. Но вы-то что этому уподобились? Просто случилось так, что я был на отдыхе с семьей в Норвегии и смотрел CNN и BBC – я вам честно скажу, если б я был норвегом, я б пошел на улицу с флагом с грузинским и начал бы кричать – 'Грузия форева!' Честно говорю. У меня друзья в Праге – причем, опять же, информация не совсем проверенная, но надо отдать должное чешскому президенту – он единственные, наверное, во всей Чехии поддерживает Россию. Хотя парламент, премьер – все против. Причем говорят так – сейчас уже, наверное, неважно, кто напал, в принципе-то. . . чего сейчас разбираться? давайте разбираться в том, что сейчас Россия вторглась в Грузию, и не будем вникать в природу этого конфликта. Вот сейчас с этим разберемся, а потом будем разруливать.

     С.БУНТМАН: Ну, вникать в природу тоже надо, да. Понятен ваш вопрос. Пожалуйста.
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Два слова еще. И буквально два дня назад приятель вернулся из Литвы – он говорит – да мне на улицу было страшно выходить, потому что абсолютно однобокая информация. Ну давайте быть объективными в конце концов. Мне интересно вообще, что происходит – вот я захожу сегодня на сайт CNN, я ничего не могу прочитать, какой-нибудь хотя бы контраргумент в защиту России или просто трибуна для выражения мнения. Этого вообще нет. Это есть в других местах. Но если мы говорим о СМИ, которые смотрит весь мир, это CNN, BBC, FoxNews – правильно? Кто смотрит Russia Today? Да на Западе никто не знает, что такой канал есть.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Извините, когда это было, ваш английский репортер оттуда уволился, с Russia Today, потому что он говорил, что его заставляли врать. Это факт. И мне, например, люди из Южной Осетии рассказывали, это женщина-учительница со слезами в глазах рассказывала, что ваши репортеры НТВ дали ей лист, что она должна сказать, что потом стояли с автоматами за камерой, и она должна была НТВ это прочитать и сказать. После таких вещей мне даже немножко стыдно быть журналистом. . . дайте мне договорить. Насчет CNN и BBC я не могу сказать, потому что я их не видел. То есть я могу говорить о том, что я видел – я видел 'Немецкую волну', наши газеты, и там до 12-го, на мой взгляд, это было взвешено. Может, на CNN не было. Я не видел и не могу сказать. Может, это и есть. Но тогда мы должны односторонне осудить американские СМИ и русские.
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Но у нас тема передачи сегодня другая. Про русские СМИ мое мнение таково, что. . . ну, их по пальцам можно пересчитать. Одно из них – в котором мы сейчас находимся. Ну, есть еще – все знают, наверное. . .
     Б.РАЙТШУСТЕР: Ну смотрите – вы говорите, что почему так на Россию. Сегодня был саммит ШОС – это страны, которые не вражески к вам настроены, это ваши союзники. Центральная Азия, Китай. Несмотря на то, что на ваших телеканалах передали, что это поддержка, они очень на дистанцию пошли. И то поведение, которое было у России после 12-го уже, даже ваших естественных союзников – Китай, Южную Азию – даже их это напугало. Так что поймите нас, что нас это пугает.
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Мы не обсуждаем природу этого конфликта.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Давайте разделим – до 12-го и после 12-го. До 12-го – я с вами согласен. . .
     К.МЕЩЕРСКИЙ: Бог с ним, давайте не будем разбираться, кто виноват. Эта вообще ужасная история, на самом деле, никому не нужна. Это точно совершенно. Но почему не дают возможность высказаться другой стороне? Можно я тогда просто вопрос задам короткий? Тогда почему, вы считаете, со стороны западных СМИ идет абсолютно однобокая оценка этих событий?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Вы сейчас какую-то аксиому ставите. Я вам могу сейчас эти статьи привести, например, того же 'Шпигель' – у них огромная статья была, что зря Путина критикуют, зря его сравнивают с Гитлером и Сталиным, он как Кеннеди, он великий. Я вам очень много таких могу показать, просто их мало переводят. Я сам вижу – когда у меня критичная статья, ее любят переводить. Когда менее критичная, ее не любят переводить.

     С.БУНТМАН: Я, кстати, заметил в последние дни. . .
     Б.РАЙТШУСТЕР: И даже ошибки в переводе делают. Я пишу – 'У Путина руки постоянно в движении', переводят – 'У Путина руки постоянно дрожат'. Согласитесь, что разница – совсем другая тональность, да? Переводится именно так, а потом говорится, что эти западные журналисты. . .

     С.БУНТМАН: Есть такое дело. Это важно.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Но я могу за немцев сказать – до 12-го у нас было относительно уравновешенно. Вы могли слышать и то и другое. А после 12-го – я думаю, люди действительно боятся.

     С.БУНТМАН: Пожалуйста, Никита.
     Н.СЕМЕНЦОВ: Почему даже не приводятся в западных информагентствах заявления российских политиков?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Всегда! Я вам могу даже сегодня. . .
     Н.СЕМЕНЦОВ: Хорошо – в газетах не пишется практически ничего.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Всегда! Видите, какая у вас пропаганда – передают, что этого нет. На что спорим? 'Шпигель' – самый большой заголовок: Лавров говорит, что Запад. . .

     С.БУНТМАН: Я должен сказать, Никит, беда здесь. Потому что дело в том, что переводят обычно обзорные или аналитические статьи из прессы. А вот то, что вы говорите – заявления политиков, это идет в информационной части на первых же полосах. Откройте любую газету сейчас – просто посмотрите.
     Н.СЕМЕНЦОВ: Хорошо, в Financial Times приводятся комментарии министра иностранных дел Великобритании, нескольких сенаторов – о Лаврове ни слова нету.

     С.БУНТМАН: В каком номере?
     Н.СЕМЕНЦОВ: По-моему, сегодняшний номер Financial Times.

     С.БУНТМАН: Нет, ну вы были на сайте Financial Times и там этого не видели? Вы были на сайте или на ИноСМИ перевод?
     Н.СЕМЕНЦОВ: На Инопрессе.

     С.БУНТМАН: Но это не то – это выбранные статьи. Знаете, как у Гоголя – 'Избранные места из переписки с друзьями'. Друзья мои, это же не газету представляют, а отдельные статьи из газеты.
     (говорят вместе)
     Н.СЕМЕНЦОВ: Зачем вырезать заявления?

     С.БУНТМАН: Да не вырезать! Потому что это отдельная статья. А газета большая – в ней вот здесь заявление Лаврова, а вот здесь та статья, которую вы в ИноСМИ читаете. Друзья мои, ко всем обращаюсь, кто слушает и смотрит, припадайте к первоисточникам! Ругайте их, костерите, но только читайте и смотрите!
     Б.РАЙТШУСТЕР: Что мне особенно грустно – вы нас так сильно упрекаете, а при этом почему, когда у вас Политковская умерла, 200 человек вышло на улицу? Когда демонстрация за свободу СМИ, никого? В Турции, когда убивали журналиста критикующего, там десятки тысяч вышли на улицу. У нас есть многое, что можно критиковать, я с этим согласен. И мы с этим должны бороться. Абсолютно согласен. Нет общества без ошибок. Но тут настолько черное стало белым. . .

     С.БУНТМАН: Тут Женя из Нью-Йорка нам написал или написала, потому что Женя – такое имя, неизвестно, кто – мальчик или девочка. 'Financial Times' сегодня, август 28, 2008, опубликовал слова Медведева на первой странице. Женя из Нью-Йорка'. Я вас еще раз умоляю – не судите по ИноСМИ. Это все равно, что. . . Мы говорим – это статья, а не полный отчет о том, что пишет иностранная пресса.
     Д.АЛФЕРОВ: Вы знаете, я не по ИноСМИ сужу – я, слава богу, иностранные языки знаю. Надо сказать, что есть действительно газеты, которые дают слово правде. 'Шпигель', в Guardian была замечательная статья. То есть были статьи. Но это один на десять все-таки. Потому что в принципе ситуация похожа на нашу. Да, в России есть пропагандистская машина. Сейчас она говорит правду. Она показывает реальных людей, реальные трупы обезглавленные. Вам, кстати, нужно было это посмотреть.
     Я понимаю – недоверие к российскому телевидению. Но все равно смотреть надо. Потому что там были журналисты, которые просто прямым кадром показывали – люди, которых они показывали, не говорили по бумажке ни НТВ, как вы говорите. . . я абсолютно не верю тому, что вы рассказали. Если возможно, скажите фамилию, и мы найдем этого человека и все это выясним на месте в Цхинвали. Я этому не верю. Я знаю, как там русские журналисты – Антон Степаненко – на руках выносили женщин, эвакуировали, старались, чтобы в машину все уместились. Там героически себя русские журналисты вели. И они показывали правду единственные. И очень зря, что вы это не смотрели. И еще момент один. . .

     С.БУНТМАН: Понятно. У нас еще есть человек, который вообще ни слова не сказал. Передача кончится. Человек скромный. Пользоваться этим нельзя.
     Г.ПЕТРОСЬЯН: Георгий Петросьян – врач-психотерапевт. Раз уж мы сейчас заговорили о фальсификациях. Вчера, когда я смотрел документы, чтобы подготовиться к передаче немножко, видел ссылки на сайты, на которых показывается одна и та же фотография – установить подлинность этой фотографии довольно проблематично, поскольку под ней подписывается каждый журналист, чья статья выходит – он пишет, что фотокорреспондент, который сделал эту фотографию, входил в состав группы. На одном сайте написано, что это грузинские танки. . .

     С.БУНТМАН: А чьи сайты?
     Г.ПЕТРОСЬЯН: Вы знаете, я. . .

     С.БУНТМАН: Чьи сайты, это же важно – какой один, какой другой.
     Г.ПЕТРОСЬЯН: Это не российские сайты, это я точно знаю. Хотя грузинские танки и бронетехнику мы можем отличить хотя бы зрительно от российской бронетехники, но показываются две фотографии – и сначала говорят, что это русские, а потом, что это грузинские. Причем установить подлинность этой фотографии – вообще в принципе была ли она, монтаж ли это либо действительно кто-то это снял, и что это за танки – мы не можем. При этом мы видим, что рядом лежит перевернутый грузинский танк, даже БТР наверное, и сзади можно определить, что это не российская бронетехника, то есть такие кургузые машины. И при этом показывают, что это российская армия, встретившая отпор на подходах к грузинской столице, вроде как бы сбегает назад. Как это можно понимать?

     С.БУНТМАН: Проблема с картинкой и с фотографией. Понятно.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Я не знаю. Мне надо это видеть, чтобы что-то сказать. Я думаю, ошибки всегда делаются. Я, например, не отличаю. То есть – может, это умышленно, а может, нет. Я вам одно могу сказать – что самое грустное, что в России специально создается мнение, что наши СМИ такие же подконтрольные, что такая же пропаганда. Я не могу о США говорить, я могу конкретно говорить о Германии.

     С.БУНТМАН: Мы говорим о принципах.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Ни разу в жизни у меня не было, чтобы главный редактор вмешивался в то, что я пишу. Даже если б так было, я бы уволился. Это просто немыслимо для меня. Я пишу свое мнение. И те коллеги, которых я знаю. Бывают исключения – бывает, что где-то кто-то старается. Естественно. Это везде всегда борьба. Не бывает семьи без урода. Но по большому счету я действительно могу говорить, что даже такое представление в Германии, что это какая-то направленность и прочее, этого нет. Сейчас просто во многом после 12 августа у многих общее такое мнение, которое просто совпадает. И я уверен – если бы это происходило сейчас без того, что была эта газовая война с Украиной, что был Литвиненко в Лондоне – если б не было этой предыстории, я уверен, что было бы совсем другое освещение. И очень жалко, что осетины от этого страдают тоже немножко. Надо сказать, что репутация России в информационном пространстве действительно подпорчена немножко. То есть когда человек один раз соврал, ему больше не так доверяют. И это действительно играет свою роль. Так и с телевидением – даже если они в чем-то правду передают, это действительно реально, но у меня тут, естественно, уже немного предвзятое отношение, потому что я видел своими глазами. И это вы должны своим властям предъявить.

     С.БУНТМАН: Кямран, так повелось, что в обеих частях вы задаете последний вопрос. Господа, извините. У нас всего шесть минут осталось.
     К.МИРЗОЕВ: У нас с вами разные доминанты – вы все время разговор скатываете к свободе слова, к Литвиненко и так далее. Мы сейчас говорим о конкретном народе – мы говорим об осетинах и о грузинах. Грузины – я не говорю про народ, я говорю про грузинских политиков – натравили свои 'грады' на мирных осетинских жителей. Они бомбили по площадям, по жилым домам. Вы все это обходите стороной. . .
     Б.РАЙТШУСТЕР: Мне не дают это видеть. Я не хотел обходить стороной – меня не пустили. . .
     К.МИРЗОЕВ: Не перебивайте. Послушайте. Мы говорим сейчас об общем тренде, об общей картине и об общем фоне. И вы не должны отрицать того, что общая картинка такова, что большая Россия напала на маленькую Грузию, а про осетин вообще забыли. То, что осетин начали убивать, и с чего все началось вообще – этот народ страдал. Про это вообще как-то ни вы не упоминаете, и в целом общие СМИ западные об этом не упоминают.

     С.БУНТМАН: Понятно. Дайте ответить Борису.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Я думаю, очень много об этом писали. Действительно, до 12-го. Из-за того, что было это обратное поступление России, это немножко изменилось. И почему, например, в Цхинвали – там разные данные – почему нас не пустили? Если б я видел своими глазами, я это могу описать, как у грузин. А если меня не пускают, если такие бюрократические препятствия, если такое делают, тогда, извините, сами осетины – жертвы этой политики закрытости информационной, которая в Москве ведется. Но тогда вы своих упрекайте, а не только нас.

     С.БУНТМАН: Я должен прочитать. Коле я дам последнюю маленькую реплику. Ольга из Кельна: 'На CNN и ВВС давали слово российским политикам'. Сейчас у меня ссылка тут пришла. 'На первой странице сайта CNN Путин сейчас'. Так что здесь очень много пишут. Пожалуйста, ваша последняя реплика, Николай. И сэкономил время на ответ Борису.
     Н.КЕСАЕВ: Как вы считаете – позиция Human Rights Watch и некоторых других западных организаций: когда они, еще не разобравшись, в чем дело, сразу в первый день после войны начинают безапелляционно говорить о том, что Россия врет, осетины врут, что жертв на самом деле меньше, в то время, как, вы сами представляете, люди не могли даже трупы донести до больницы, и не было ни моргов, ничего, люди хоронили людей прямо во дворах. . . И при этом Human Rights Watch заявляет уже о том, что Россия врет, что трупов на самом деле меньше намного, беженцев меньше, и это уже, не разобравшись, идет как новость и уже используется в пропагандистской войне против России и Осетии, и когда сегодня, комментируя выступление российской прокуратуры о том, что сейчас достоверно известны 133 погибших пофамильно, но – добавляет российская прокуратура – масса людей еще неизвестно, где захоронены, в подвалах лежат, а западные СМИ выдергивают цифру 133 и пеняют самой же России, самим же осетинам: вы говорите про 1600-2000, а сами говорите 133 – то есть вы врете! А с грузинской стороны – да, там геноцид, там тысячи людей погибших.

     С.БУНТМАН: Понятно.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Если прокуратура сказала, что 133, это пока официальная цифра. Причем они не говорили, что там масса лежит – они четко говорили, что неизвестно, сколько лежит еще. Это разные вещи.
     Н.КЕСАЕВ: Но когда вы окончательно объявляете цифру в 133, это разве правильно?
     Б.РАЙТШУСТЕР: Мы передаем и то и другое.
     Н.КЕСАЕВ: Но вы вырываете их контекста фразу.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Нет, мы говорим, что Кокойты говорит про 2000, что прокуратура говорит про 133. Это мы тоже пишем.
     Н.КЕСАЕВ: Нет! во всех западных статьях выдергивается цифра 133 и подается как официальная.
     К.МИРЗОЕВ: Как какие-то нормативы – осетинов можно убить столько-то, и тогда начинается геноцид, косоваров столько-то. . . Это просто бред. А Human Rights Watch – это просто подконтрольная организация.

     С.БУНТМАН: Разве было когда-то сказано, что кого-то можно или нельзя? Мне кажется, Камрян, вы сейчас несколько экстраполируете, я бы сказал, и это не очень хорошо. Речь шла не об этом. Речь шла о данных, которые подтверждаются или не подтверждаются. И мы согласимся сейчас на том, что у нас нет подтвержденных данных сейчас и чисел. Я бы сказал, что в любом случае в любой войне и конфликте два убитых человека – это уже преступление. Когда ведется стрельба. По мирному кварталу упал один снаряд – это уже преступление, чем бы оно ни было вызвано. А эта грязная тяжба, извините меня, со всех сторон, чтобы сказать покрасившее, сказать, что больше своего народа убито, мне это тоже не нравится. Давайте мы дождемся и посчитаем все потери. Чтобы нам было ясно. Но даже если пять человек было убито, то это уже трагедия. Не надо об этом забывать.
     Б.РАЙТШУСТЕР: Вы знаете, я своими глазами в Грузии видел двухлетнего ребенка, который свои игрушечным биноклем смотрел в воздух и спрашивал – Папа-папа, вертолеты больше не будут стрелять? Понимаете? То есть с обеих сторон там был ужас. Я это своими глазами видел. Поэтому мне кажется, тут просто травят людей друг на друга, и виновата политика. И бедные осетины – жертвы этой игры с обеих сторон, потому что они разменная монета в этой политической игре. Страдают и умирают простые люди. Ястребы и с той и с другой стороны на этом делают политические дивиденды.

     С.БУНТМАН: Последние 30 секунд. Борис, журналист может, должен, не может – вести себя, как журналист, во время конфликта даже в стране, где он сторона конфликта, когда его страна участница конфликта?
     Б.РАЙТШУСТЕР: В комментариях да. Но когда я делаю репортаж, когда я вижу грузинов, я должен это описывать. Я не могу придумывать. Но потом я должен делать анализ параллельно и говорить, что это все с другой стороны тоже было. У вас переводят репортаж из Грузии, а анализ, например, не переводится, и создается впечатление, что одностороннее.

     С.БУНТМАН: Все. Спасибо. Обменялись мнениями, поговорили. Задали друг другу вопросы, ответили. Это была программа 'Народ против. . .' Всего вам доброго. До свидания.