292. Операция «Преемник»

Власти запутались в прогнозах

За две недели до Нового года правительство не имеет ясной экономической картины ни 2008-го, ни 2009 года

     Наступающий год руководство страны встречает в полном макроэкономическом смятении. В конце недели из правительства прозвучали самые противоречивые оценки состояния экономики в уходящем году. До сих пор нет и официального прогноза на 2009 год, от параметров которого зависят все бюджетные расходы. Эксперты называют ситуацию тревожной, отмечая, что отсутствие согласованной оценки ситуации может привести к новым экономическим потерям и недофинансированию целых отраслей. Экономисты же считают, что из-за отсутствия реальных данных все оценки и прогнозы становятся безосновательными.
     «Рецессия началась. Два квартала падения экономики у нас будет», – заявил в пятницу замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач. По его словам, в четвертом квартале в стране зафиксировано серьезное падение промышленного производства и экономики в целом. «Большой спад начался с октября и будет в ноябре-декабре», – отметил чиновник, пояснив, что пока нет данных по ноябрьскому индексу производства. По его словам, рост ВВП по итогам 2008 года будет «ниже ожидавшихся ранее 6,8%», и уж тем более первых оценок Минэкономразвития – на уровне в 7,3%. Однако насколько именно ниже, не уточнил. Кроме того, Клепач подтвердил появившиеся предположения, что по итогам года рост промпроизводства составит всего 1,9% вместо прогнозировавшихся ранее 4,7%. Но прогнозы своего ведомства по росту ВВП и промышленности, а также инфляции в следующем году он и вовсе отказался озвучивать, сославшись на то, что «расчеты пока уточняются и в ближайшее время уточненный прогноз будет внесен в правительство».
     Между тем в субботу Минэкономразвития сообщило, что рост ВВП страны в четвертом квартале замедлится более чем в два раза – с 6,3% в третьем квартале до 2,6%, а по итогам года составит 6%. Основной спад при этом наблюдается в промышленности и строительстве.
     Своими оценками в пятницу поделился и глава правительства Владимир Путин, выступая на расширенном заседании Межгосударственного совета стран ЕврАзЭС. При этом он подкорректировал собственные данные, озвученные в начале этого месяца. Текущий год, по его словам, Россия завершит с ростом ВВП на уровне около 6%. Тогда как 4 декабря, в ходе прямой линии с народом, он приводил более конкретные и более высокие показатели. «В целом, если говорить о результатах 2008 года, несмотря даже на негативное влияние мирового финансового кризиса на экономику России, результаты по году в целом у нас являются хорошими, – заявил тогда премьер.
     – Я напомню эти цифры. Мы планировали рост экономики несколько более 7%, 7,5% примерно. У нас рост экономики составит около 7%, примерно 6,8, может быть, 6,9%. Это хороший показатель».
     Однако, по данным Прайм-ТАСС, неофициально источники в Белом доме настроены куда более пессимистично. Как заявил в пятницу журналистам источник в правительстве, «исходя из мнений независимых экспертов мы не исключаем, что рост ВВП может составить 3-4% в этом году». По его словам, в первом полугодии 2009 года «мы получим определенный всплеск цен, проблемы с курсом рубля, если будет продолжаться плавная девальвация».
     Напомним, что ранее ведомство Эльвиры Набиуллиной понизило прогноз роста ВВП на 2008 год с 7,3 до 6,8-7%. На 2009 год официальный прогноз экономического роста составил 6,7%, на 2010 год – 6,6%. Впрочем, эти предположения и оценки никто всерьез не рассматривает, так как сделаны они были еще летом и до сих пор не менялись.
     По мнению экспертов, неразбериха, царящая во властных коридорах, вполне объяснима, но от этого не менее опасна. Не имея осмысленных оценок того, что происходит в экономике сейчас, невозможно делать более или менее адекватные прогнозы того, как она будет развиваться в будущем.
     «Уровень неопределенности слишком высок: непонятно, что творится в мировой экономике, и тем более в российской, – отмечает научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин. – Продолжается негативный тренд, и нет уверенности, что в ближайшей перспективе он переломится. Отсюда и неопределенность прогнозов, когда проще приводить цифры в самом широком диапазоне – тогда точно угадаешь». По словам Ясина, более или менее точные прогнозы можно делать тогда, когда есть устойчивая тенденция в развитии. «Научная модель прогнозирования основывается на данных, которых сегодня нет, – говорит эксперт. – В российской экономике идет тенденция к снижению, и она будет продолжаться, несмотря на действия, которые предпринимает правительство и Центробанк. Но чем более будут успешны их попытки помочь всем, тем дольше будет продолжаться этот самый негативный тренд». Кризису, по его словам, просто не дают исчерпаться до конца, продолжая распылять средства по всем направлениям сразу, тогда как усилия по спасению всех предприятий нужно минимизировать – они сами должны искать пути выхода – возможность перекредитования, новых источников средств и т.д.
     В свою очередь, главный экономист компании «Тройка Диалог» Евгений Гавриленков уверен, что разнобой с правительственными оценками и прогнозами связан с тем, что власть пока не решила, что делать с национальной валютой – то ли переходить к плавающему курсу рубля, то ли продолжать его удерживать и тратить на эти цели свои золотовалютные резервы. «При первом варианте шансов на то, что экономика будет расти, появляется больше, – полагает аналитик. – Однако решать этот вопрос придется. Либо в тот момент, когда выяснится, что резервы уже потрачены, или по итогам первых месяцев будущего года, если окажется, что промышленность показывает нулевые или вообще отрицательные темпы роста». Эта неразбериха будет некритичной, если власти вообще и Центробанк в частности решатся ослабить рубль более серьезно, а не на 1% в неделю, как сейчас, считает Гавриленков. «В этом случае будет расти поступление рублевых средств, поправится платежный баланс, поскольку слабый рубль подрежет импорт и даст стимулы к внутреннему развитию импортозамещающих производств и т.д.», – полагает эксперт.
     Как отмечает Ясин, правительству необходимо сейчас решить, на что тратить силы: либо снижать влияние кризиса, что и происходит сегодня, либо из него выходить. «Нужно наметить 3-5 узловых проблемных точек в экономике и переходить по ним в наступление, – считает он. – На мой взгляд, такими точками могло бы стать жилищное строительство в сегменте экономкласса, здравоохранение, образование, научно-техническая отрасль. На эти направления необходимо обратить особое внимание и не снижать их финансирование».

Президент обыграл премьера

Масштабность проектов Дмитрия Медведева оказалась для СМИ предпочтительнее конкретики Владимира Путина

     Центральные персонажи российской политики Дмитрий Медведев и Владимир Путин весь уходящий год воспринимались как неразрывное целое. Между тем общая картина медиаинтереса к их фигурам получилась, с одной стороны, довольно предсказуемой, с другой – содержащей некоторые сюрпризы.
     К примеру, Дмитрий Медведев совершенно неожиданно получил немало негативных замечаний в свой адрес на федеральном телевидении. Сюжетов такого рода в отношении преемника Путина в течение года насчиталось 14. Видеть имя действующего президента страны в компании столь неоднозначных персон, как Геннадий Зюганов (15 критических телематериалов) и Рамзан Кадыров (9), оказалось довольно странно. Во всяком случае, стереотипное представление о федеральном ТВ как о СМИ, от которого сложно дождаться критических стрел в адрес первых лиц государства, не позволяет сразу поверить в приводимые экспертами цифры. Владимиру Путину, к примеру, было посвящено всего три негативных материала на телевидении, что более похоже на привычную картину.
     Возможное объяснение этой аномалии – обстоятельства предвыборной кампании, прошедшей в начале года. Судя по всему, Медведев потерял очки именно в условиях избирательной гонки, допустившей более значительную, чем обычно, широту высказываемых на телевидении мнений. В любом случае до московского мэра Юрия Лужкова, которому телевидение в минувшем году посвятило 45 негативных сюжетов, Медведеву далеко.
     Еще один несколько неожиданный итог сравнительного представления Медведева и Путина в информационном пространстве уходящего года – безусловное доминирование действующего президента в характере медиаосвещения деятельности участников властного тандема. По подсчетам экспертов, СМИ благоприятствовали Медведеву в оценках почти в полтора раза больше, чем Путину. Причем премьер получил не только сравнительно меньше позитива в освещении своей персоны, чем нынешний президент, но и больше негатива: если Медведев «заслужил» 7779 положительных журналистских упоминаний и лишь 1940 негативных, то Путин – 2399 и 3011 соответственно.
     Но на самом деле общая картина освещения деятельности президента и премьера в СМИ в течение года была достаточно ровной, а небольшое преобладание Медведева стало фиксироваться во второй половине года.
     Резкий скачок в показателях президента, изменивший ситуацию однозначно в его пользу, случился в августе, под влиянием войны на Кавказе и признания Россией Абхазии и Южной Осетии независимыми государствами.
     Судя по всему, именно то, что военно-дипломатический успех государства и его решительные внешнеполитические действия были связаны СМИ главным образом с нынешним хозяином Кремля, и предопределил отрыв его показателей от премьерских.
     Помимо этих событий позитивный характер освещения фигуры Медведева в СМИ также формировала положительная медиаоценка его участия в XII международном экономическом форуме и Послания Федеральному собранию. Вообще складывается ощущение, что Медведев меньше, чем Путин, занимается рутиной, больше внимания уделяет глобальным вопросам, причем не только российской, но и международной повестки дня. В результате Медведев в зеркале СМИ выглядит «стратегом» и «победителем».

     А вот медиаобраз Путина-2008 несколько иной. С информационной точки зрения ключевыми событиями уходящего года для премьера стали его избрание на пост председателя «Единой России», недавняя «прямая линия» с населением и последняя пресс-конференция в качестве президента. Между тем все это события скорее партийного и имиджевого, нежели государственного характера.
     Как госруководитель Путин запомнился в первую очередь практической борьбой с финансовым кризисом – позиция, оказавшаяся не слишком сильно востребованной СМИ, да и не ознаменовавшаяся пока значимыми результатами. Вероятно, именно по этой причине Путин проигрывает Медведеву в акцентах, расставляемых СМИ в оценке действий правящего дуумвирата. И это при том, что общее количество сообщений о премьере все же незначительно выше, чем о действующем президенте (344 421 информсюжет в уходящем году был посвящен Путину и 334 599 – Медведеву). Другими словами, в последнее время именно Медведев «снимает сливки» с медиаинтереса к президентско-премьерскому тандему.
     Примечательно с этой точки зрения информационное пространство последних двух месяцев. Если в октябре Медведев и Путин шли практически вровень по качественным характеристикам посвященных им сюжетов (небольшое преимущество все же было у президента), то в ноябре Медведев ушел в отрыв. Лидерство ему было обеспечено его же резонансным Посланием парламенту. Под влиянием внимания СМИ к тезисам президентского выступления Путин ушел в тень, но лишь до конца ноября – начала декабря, когда на волне медиаинтереса к съезду ЕР и прямой линии с населением сумел восстановить прежние позиции и даже немного опередить первое лицо государства.
     Этот рывок показывает, насколько на самом деле нестабилен медиаинтерес к первым фигурам власти и условно общее качественное превосходство в СМИ Медведева над Путиным. Баланс между двумя лидерами сохраняется. Другое дело, что второму лицу в государстве удается поддерживать этот баланс преимущественно за счет эксплуатации сохраняющегося с прежних времен повышенного интереса к собственной персоне, а не каких-то резонансных информповодов, которых Путин как премьер как раз создает мало.
     Любопытны темы, в контексте которых два руководителя страны предстают в информационном пространстве в последние два месяца. Безусловный конек Медведева – международные отношения, право и силовые структуры. Среди наиболее запомнившихся событий – изменения Конституции, вояж главы государства по странам Латинской Америки и его интерес к армии и военным проблемам. В центре внимания Путина – экономические вопросы, в том числе финансы и ТЭК.
     Информационная картина в целом позволяет сделать вывод о некоем условном разделении обязанностей в правящем тандеме. Медведев явно увлечен глобальными проектами вроде правки Конституции, создания новой системы безопасности в Европе и новой мировой финансовой архитектуры. Путин же пока главным образом занимается внутрироссийской экономической конкретикой. И президент, и премьер не забывают подчеркивать и общность своих интересов, и единоство в целях, периодически проводя двусторонние встречи и поддерживая инициативы друг друга.
     Другой вопрос, что, как уже показала практика, сосредотачиваясь исключительно на конкретных экономических проблемах, Путин становится довольно уязвимым перед проблемой снижения качественного интереса СМИ к своей персоне. В то время как вроде бы имеющие мало общего с конкретными проблемами страны действия Медведева вызывают устойчиво высокий медиаинтерес.

Список Путина

1500 стратегических предприятий получат господдержку

     В понедельник Владимир Путин наконец озвучил комплексный план поддержки конкретных предприятий, работающих в реальной экономике. Объявленная замминистра экономического развития Андреем Клепачем рецессия обещает быть настолько масштабной, что правительство решило нанести упреждающие удары – отобрать около 1500 стратегических компаний и помогать им по всем фронтам.
     Открывая заседание президиума правительства, Владимир Путин прежде сакцентировался на том, что удалось сделать, а именно спасти банковскую систему, в частности докапитализировав Россельхозбанк и выделив субординированный кредит сроком до 10 лет Сбербанку. «Все меры осуществлены своевременно и позволили избежать негативных процессов в финансовом секторе», – заметил премьер. Однако до реального сектора экономики, уверен глава правительства, выделяемые ресурсы доходят медленно. Поэтому кабинет министров решил проталкивать деньги вручную и ограниченному кругу компаний. Для этого они должны соответствовать критериям, озвученным премьером. Если годовой оборот составляет более 15 миллиардов рублей, а число сотрудников переваливает за четыре тысячи человек, предприятие вправе рассчитывать на господдержку. Кроме того, в правительственный «реестр» попадут градообразующие заводы, на которых работает свыше трети жителей населенного пункта из числа трудоспособного населения.
     Покончив с критериями, руководитель Белого дома обратился непосредственно к предоставляемым им преференциям.
     Среди основных льгот – кредитование под гарантии государства, участие в капитале, «если необходимо», субсидирование процентных ставок по кредитам, реструктуризация налоговой задолженности и обеспечение госзаказом. «При этом принимаемые меры не должны порождать иждивенчество», – предупредил премьер. Он добавил, что вчера утром правительство договорилось с ЦБ, и последний уже готов выдавать беззалоговые кредиты сроком до одного года.
     Разработкой и реализацией мер поддержки займется специально созданная рабочая группа, которая состоит из представителей
     минэкономразвития, минфина, минэнерго, минпромторга, минсельхоза и руководителей системообразующих банков: ВТБ, Россельхозбанка, Газпромбанка. Аналогичные комиссии будут сформированы во всех регионах, подчеркнул Путин. И объявил о наделении властей субъектов Федерации правом выдавать гарантии под кредиты без залога. Список предприятий, которым может быть оказана помощь, утвердит завтра единая антикризисная комиссия во главе с первым вице-премьером Игорем Шуваловым. Он пока будет состоять из 300 компаний. Остальных определят позже.
     – Эти меры неизбежны в условиях такого масштабного влияния мирового финансового кризиса, – признался после заседания вице-премьер Алексей Кудрин. – Такие же меры предпринимаются другими государствами. Но в чем-то мы пойдем дальше. Дополнительная поддержка реальных секторов экономики обойдется в 325 млрд рублей: из них 175 млрд с одобрения парламента зарезервированы в федеральном бюджете на этот и следующий годы.
     Кроме того, 50 млрд отправятся в оборонно-промышленный комплекс, некоторые предприятия которого обратились с просьбой к государству войти в их капитал. Как сообщил Кудрин, первые решения по капитализации уже готовятся. «Вхождение государства в капитал, как и выход, будет осуществлен на рыночных условиях. Мера носит временный характер – она продлится год-полтора», – заверил Кудрин, пообещав, что аналогичные заявления прозвучат и из уст председателя правительства.
     Автомобиле– и сельхозмашиностроению должны помочь 2,5 млрд рублей в части субсидирования процентных ставок по привлеченным кредитам. Кстати, для аграрных компаний чиновники смягчат критерии отбора – им достаточно иметь годовой оборот в размере 1,5 млрд рублей.
     Впрочем, Алексей Кудрин по-прежнему не теряет оптимизма. По словам министра финансов, «в России еще нет рецессии», а рост ВВП в следующем году может достигнуть 3%. Минфин и минэкономразвития зачастую выступают антагонистами, но так кардинально по основополагающим принципам экономики они давно не расходились. На минувшей неделе заместитель министра экономического развития Андрей Клепач заявил, что «рецессия в РФ уже началась. Боюсь, двумя кварталами она не закончится». А когда нет единого прогноза, трудно вырабатывать общие меры борьбы с кризисом.
     К полемике неожиданно подключились и депутаты «Единой России». Группа парламентариев выступила с критикой действий министра финансов Алексея Кудрина и предложила свой план преодоления кризиса. «Мы уже потратили сотни миллиардов, но это не остановило кризисных тенденций, ухудшения социального самочувствия многих людей», – говорится в открытом письме Андрея Исаева, Александра Хинштейна, Валерия Рязанского и других членов «Единой России». По мнению депутатов, бессмысленно выделять средства для помощи крупным банкам и промышленным предприятиям, если не поддержать платежеспособность покупателей. «Им нужно давать деньги, которые и так им принадлежат. Они сами их прекрасно распределят – поддержат и сельхозпроизводителей, и торговые сети, и автопром», – отмечают авторы письма. Одновременно авторы предлагают законодательно ограничить возможности банков в одностороннем порядке повышать кредитные ставки для заемщиков, обеспечить государственные гарантии по текущим платежам потерявших работу граждан по кредитам, ввести уголовную ответственность руководителей предприятий за привлечение труда нелегальных иммигрантов, не допустить повышения тарифов ЖКХ и внутренних цен на энергоносители до июля 2009 года. По сути, почти все указанные меры и так реализуются правительством в той или иной мере. Так, премьер Владимир Путин уже поручал АИЖК страховать ипотечные кредиты безработных граждан, квоты на привлечение иностранных рабочих сокращены вдвое, тарифы ЖКХ в процессе пересмотра, как сообщил Кудрин. А минэкономразвития занимается мониторингом и программами переподготовки потерявших работу граждан. Да и более чем странно слышать обвинения в адрес минфина от депутатов «Единой России», лидер партии которых является прямым начальником Алексея Кудрина.
     Между тем лидер другой партии власти – «Справедливой России» – Сергей Миронов вчера тоже покритиковал Кудрина, назвав главной претензией к министру финансов неправильную макроэкономическую политику, «когда мы наши свободные средства размещали в ценных бумагах чужих государств, тем самым кредитуя чужие экономики». Впрочем, сам Алексей Кудрин пообещал разобраться в думских претензиях и выразил готовность к совместной работе.

Потрясений не ожидается

От кризиса экономику Сахалина и Курил страхует «подушка безопасности»

     Нефтяной регион на востоке России – Сахалинская область – собирается с силами, чтобы пережить мировой финансовый кризис. О том, какие меры предпринимают власти, чтобы смягчить его последствия для населения, «Российской газете» рассказывает губернатор Александр Хорошавин.

     Российская газета: Скоро Новый год, и по традиции люди пытаются немного заглянуть вперед. Александр Вадимович, учитывая непростую экономическую ситуацию в мире, по вашему мнению, чего ожидать в 2009 году жителям Сахалинской области?
     Александр Хорошавин: В первую очередь я хотел бы поздравить всех читателей «Российской газеты», а также коллектив редакции с наступающими праздниками – Новым годом и Рождеством Христовым! Желаю вам крепкого здоровья, счастья и благополучия в 2009 году. А журналистам – содержательных и актуальных публикаций, интересных героев и творческих находок.
     Теперь что касается вашего вопроса. Предстоящий год не обещает быть легким или беспроблемным. Но и потрясений никаких не будет. Ни в социальной сфере, ни в коммуналке, ни в промышленности. На рынке труда нам видится стабильная ситуация. Текущее состояние дел и перспективные прогнозы это подтверждают.
     У нас сейчас один из самых низких показателей по безработице как среди регионов Дальнего Востока, так и в целом по стране. Количество вакансий значительно превышает количество нетрудоустроенных. Все наши проекты, которые имеют огромное значение для всей экономики, особенно те, которые в стадии реализации, будут воплощены в жизнь. Хотя полностью бесследно кризис для области пройти не может.

     РГ: Сейчас многие аналитики и эксперты затрудняются назвать готовые рецепты для преодоления негативных явлений в экономике. Есть ли у вас представление о том, в каком направлении будет развиваться островная экономика в ближайший год?
     Хорошавин: Особое внимание мы будем уделять нашим конкурентным преимуществам. Да, у нас сырьевая экономика. Только-только стали появляться перерабатывающие отрасли. Поэтому мы будем сохранять и развивать наши традиционные базовые отрасли, параллельно создавая условия для внедрения инновационных технологий. Прежде всего я говорю о нефтегазовой, рыбной, строительной, лесной отраслях, а также об энергетике. Мы должны использовать все возможности, чтобы после окончания кризиса стали сильнее и гораздо увереннее в своих действиях.
     Напомню, что в последнее время экономика Сахалинской области совершила значительный рывок. В ходе реализации шельфовых проектов мы получили развитую строительную, а вместе с ней и сервисные отрасли. А это, в свою очередь, позволило нам начать решать основные инфраструктурные задачи. В экономике – это модернизация и обустройство магистральных автодорог, портовых и причальных сооружений в Невельске и на Курилах, перевод на газ Южно-Сахалинской ТЭЦ-1. Не оставим без внимания программы по строительству жилья, развитию сельского хозяйства и рыболовства, и ряд других.
     В социальной сфере – это ремонт и переоборудование средних школ и других учебных заведений, поликлиник и районных больниц. Как видите, мы будем прилагать усилия по реализации социальных проектов, не говоря уже о мерах по социальной поддержке наиболее нуждающихся людей. Из сегодняшней экономической ситуации мы должны выйти с еще более диверсифицированной экономикой. Для этого мы, например, намерены развивать наукоемкие производства в сфере переработки аквакультур и газохимии.

     РГ: Александр Вадимович, во многих регионах создаются антикризисные штабы для преодоления негативных последствий. Какие шаги в этом направлении предпринимает администрация Сахалинской области?
     Хорошавин: У нас создана аналогичная рабочая группа. По моему распоряжению в ее состав входят не только работники органов исполнительной власти, но и областные депутаты, бизнесмены и представители экспертного сообщества. Мы еще раз проанализировали наши инвестиционные программы, а также Стратегию социально-экономического развития Сахалинской области до 2020 года. С тем чтобы оптимизировать наши расходы и, насколько возможно, минимизировать негативные последствия. В бюджет заложены значительные резервные средства – 5 млрд рублей. Это так называемая подушка безопасности. На недавней встрече с главами муниципальных образований я потребовал, чтобы подобные «подушки безопасности» были созданы и в районах.
     Под пристальным вниманием сегодня стратегия социально-экономического развития Сахалинской области до 2020 года. При всей неизменности поставленных в ней целей мы должны подвергнуть тщательному анализу ее финансовую сторону. Задача, которую я ставлю перед органами исполнительной власти Сахалинской области, – это внимательнейшим образом оценить все новые риски, проложить безопасный маршрут к заявленным нами целям.
     Мы разрабатываем дополнительные меры по поддержке внутреннего спроса на трудовые ресурсы для оптимального регулирования рынка труда – ведем постоянный мониторинг занятости. Особое внимание уделяем мерам социальной поддержки наименее обеспеченных слоев населения. Сейчас мы смотрим, какую сумму средств необходимо выделить на эти цели. Внимательно отслеживаем и анализируем ситуацию, чтобы выяснить, в каких секторах сахалинской экономики у нас есть дополнительные ниши для создания новых рабочих мест.
     Важна и другая задача, которую я ставлю перед экспертами и специалистами. Наравне с выработкой возможных мер экстренного реагирования не прерывать работу для будущего развития островного региона. Прежде всего, речь о поддержке малого и среднего бизнеса. В этой сфере хозяйственной деятельности есть серьезный потенциал для создания новых рабочих мест, для предупреждения безработицы и социальных издержек. Мы должны продолжить работу по снижению административных барьеров, финансовой и инфраструктурной поддержке. Меры необходимо предпринять и главам районов. У них своя важная роль, и они должны задать вектор развития этой сферы в муниципалитетах.
     Поддержка малого и среднего бизнеса в нынешних условиях – это не просто один из национальных приоритетов, которым мы занимаемся, но это и способ сохранения экономического потенциала, в ряде случаев – это и способ сохранения квалифицированных кадров.

     РГ: На ваш взгляд, какие ключевые события в 2009 году будут задавать динамику в развитии Сахалинской области?
     Хорошавин: Ключевым событием следующего года в экономике, я думаю, станет запуск первой очереди завода по сжижению природного газа в поселке Пригородное на юге Сахалина. Планируется, что торжественный запуск состоится в феврале следующего года. Это кульминационный момент для такого грандиозного шельфового проекта, как «Сахалин-2». Его реализация потребовала больших усилий как со стороны Федерации, крупнейших российских и иностранных акционеров, так и со стороны администрации Сахалинской области.
     И я бы хотел отметить особую роль трагически погибшего губернатора Игоря Павловича Фархутдинова, который стоял у истоков пилотных нефтегазовых проектов, связанных с освоением шельфа острова Сахалин. Кстати, его именем был назван один из танкеров. Второй танкер получил имя «Остров Сахалин». Они будут доставлять сжиженный газ потребителям в странах АТР.
     Другим важным событием весной будущего года станет представительная конференция по строительству железнодорожного перехода Сахалин – материк. Летом и осенью мы ожидаем и большого подхода стада лососевых к берегам Сахалина и Курильских островов. Как полагают ученые и эксперты, это будет серьезная путина. В социальной сфере мы впервые за последние 18 лет должны выйти на качественно новый уровень решения жилищной проблемы. Намерены также в 2009 году собственными силами, силами наших строительных организаций сдать 140 тысяч квадратных метров жилья.
     Ну а в главном мы сосредоточимся на таких задачах, как повышение производительности труда, рациональное использование природных ресурсов, применение энергосберегающих технологий и повышение качества управленческих решений.

Москва хочет перекроить карту

Российская кампания по перекройке карты Европы основана на распространении дезинформации

     Все сомнения по поводу того, зачем Россия вторглась в Грузию, рассеялись. Незаконно признав грузинские территории Абхазию и Южную Осетию, президент России Дмитрий Медведев ясно показал, что цель Москвы заключается в перекройке карты Европы с использованием силы – пишет Михаил Саакашвили.
     Москва использует это вторжение для восстановления своей империи, усиления своего контроля над поставками энергоресурсов в Европу, а также для наказания поверивших в то, что демократия на ее границах может преуспевать.
     Москва утверждает, что вторглась в Грузию, чтобы защитить своих граждан в Южной Осетии. Последние пять лет она цинично закладывала основание для своего присутствия, незаконно раздавая паспорта в Южной Осетии и Абхазии и 'производя на свет' российских граждан, чтобы потом их защищать. Цинизм обеспокоенности России за судьбу этнических меньшинств можно описать одним-единственным словом: Чечня.
     Этот цинизм стал лицемерным и преступным. С момента российского вторжения ее войска 'зачищают' грузинские села в обоих регионах, в том числе, и за пределами зоны конфликта, поджигая дома, насилуя и убивая людей.
     Российская кампания по перекройке карты Европы основана на распространении дезинформации. Господин Медведев утверждал, что Грузия напала на Южную Осетию. На самом деле, наши войска вступили в зону конфликта после того, как Россия ввела на нашу землю свои танки, которые прошли через Рокский тоннель на территорию грузинской Южной Осетии. Медведев также заявил, будто Россия не претендует на нашу территорию. Зачем же тогда она бомбила и захватывала грузинские города, такие как Гори?
     Следующий шаг в сценарии российского вторжения – это смена режима. Если Москва сможет свергнуть демократически избранное правительство Грузии, то она окажется в состоянии запугивать и другие демократические правительства Европы.
     Теперь Медведев выступает с угрожающими заявлениями в адрес Украины и Молдовы и повторяет свою грузинскую стратегию в Крыму, раздавая там российские паспорта. Смысл понятен. Россия будет делать то, что пожелает.
     Я считаю, что самым убедительным ответом Запада России является единство и твердость в предоставлении материальной и политической поддержки. Если Москва попытается свергнуть наше правительство при помощи смертоносного оружия, то давайте окажем ей сопротивление при помощи инструментов демократии, благодаря которым вот уже более 60 лет обеспечивается евроатлантический мир. Поддержка Грузии со стороны политических и финансовых институтов Европы также является эффективным ответом.
     Михаил Саакашвили – президент Грузии

Удача может в конце концов изменить Путину

Впервые с момента прихода Путина к власти удача, похоже, начинает изменять ему

     Все те восемь лет, что Владимир Путин правил Россией в качестве президента, ему фантастически сопутствовала удача. На его долю выпали постоянный экономический рост, постоянно растущие цены на сырьевые товары, в особенности нефть и газ, а также слабая оппозиция.
     Он и сегодня, даже уступив президентский пост своему верному последователю Дмитрию Медведеву и став премьер-министром, остается самым могущественным человеком в стране. Это, однако, означает, что на него напрямую ложится ответственность за состояние экономики, перед которой встает перспектива жесткой рецессии. Впервые с момента прихода Путина к власти удача, похоже, начинает изменять ему.
     – Путин [как президент] достиг контроля над ситуацией и определенности, – говорит Маша Липман, главный редактор журнала 'За и против', издаваемого московским Центром Карнеги. – Его политическая власть абсолютна. Он был настолько в этом уверен, что даже пошел на смену власти. И вдруг наваливается неопределенность – огромная и быстро меняющаяся, к созданию которой он не имеет отношения. Для человека, который контроль ценит превыше всего, такая ситуация – катастрофа.
     В результате из Кремля, где сидит Медведев, и Белого дома, что чуть ниже по Москве-реке, где расположен кабинет премьер-министра, начали поступать противоречивые сигналы. Месяц назад Путин утверждал, что никакого кризиса нет. Затем его министры признали, что 'определенные трудности' все-таки есть. А на прошлой неделе Путин создал антикризисную комиссию и во главе ее поставил своего главного советника по экономике – заместителя премьер-министра Игоря Шувалова.
     Также на прошлой неделе Андрей Клепач, заместитель министра экономики, впервые произнес слово 'рецессия'. Впрочем, ему это незамедлительно поставил на вид министр финансов Алексей Кудрин, предсказавший на следующий год рост в 3 процента.
     Власть явно пытается принизить значимость проблем. Экономисты-аналитики из крупных банков и финансовых учреждений Москвы уже предупреждены, что те, кто будет распространять тревожные сообщения, рискуют потерять привилегированные связи с источниками информации.
     Общая картина не вполне ясна, однако, судя по наиболее осязаемым признакам, выглядит она довольно бледно. Павел Теплухин, президент подразделения 'Тройки Диалог' по управлению активами, указывает на то, что по сравнению с октябрем 2007 года в октябре этого года объем железнодорожных перевозок упал на 20 процентов, а потребление электроэнергии сократилось за этот же период на 3-5 процентов. Особенно жестоко кризис ударил по черной металлургии: крупный комбинат в уральском Магнитогорске сократил объемы производства на 30 процентов.
     Итак, для Путина вырисовываются две больших опасности: во-первых, вынужденная значительная девальвация рубля; во-вторых, резкий рост безработицы.
     Путин пришел к власти после прошлой вынужденной девальвации, в 1998 году, которая не оставила ничего от сбережений зарождавшегося в России среднего класса. Свою политическую репутацию он заложил на то, что другой девальвации не будет: он сам говорил, что не будет тем премьером, который девальвирует рубль.
     На самом же деле центральный банк в последние несколько недель уже допустил плавную девальвацию, составившую уже 8,8 процента. Что, впрочем, не только не стабилизировало валюту, но и дополнительно подстегнуло бегство денег в доллары. Большинство банкиров уверены, что в начале 2009 года всех ждет одномоментная девальвация.
     – Последний слух – Путин уйдет с поста премьер-министра и станет спикером Думы [парламента]. Таким образом, тем, кто девальвирует рубль, станет Кудрин, – говорит один весьма влиятельный банкир. Впрочем, наблюдатели в большинстве своем считают, что если 'отец нации' посмеет уйти со своего поста в такое время, то потеряет всякое доверие общества.
     По безработице Путин высказывается не столь хладнокровно. Например, в беседе с телезрителями он сказал: 'Я все-таки надеюсь, что массовой безработицы у нас не будет, но количество людей, которые временно утратили работу, конечно, возрастет'.
     В советские времена безработицы не было как таковой. Сегодня увольнять сотрудников можно, и никто не верит, что система социальной защиты, которая еще только строится, способна реально кого-то защитить. Тем не менее, Маша Липман не ждет массовых политических протестов:
     – Общество чрезвычайно разобщено и апатично. Наверняка акций протеста будет больше, но они будут сугубо локальными. Чтобы российский народ объединился – для этого шок должен быть уж очень сильным.
     Для самого Путина это еще не самая большая политическая опасность. Все то время, что он находился у власти, она прочно оставалась в его руках, поскольку он удерживал различные фракции промышленников и спецслужбистов в равновесии вокруг себя. Пока экономика росла, все они были довольны. Но сегодня не исключена ситуация, когда ему придется выбирать – кому предоставить помощь в выплате огромных внешних долгов, набранных такими компаниями, как 'Газпром' и 'Роснефть'.
     На всех, скорее всего, денег не хватит. И в этот момент вполне может начаться драка.

Медвежий рынок

Государство не может уйти от факта взаимного недоверия: оно не верит народу, а народ не верит государству

     Скоро мы с женой перестанем ходить в гости к нашим московским друзьям. Слишком страшно. Даже есть невозможно. Все разговоры – о финансовом кризисе. Разразилась настоящая эпидемия словесной паники.
     Кто устроил нам этот кризис? Это тайный вопрос российских правителей. Они уверены в том, что ни случайности, ни закономерности, ни совести не существует. Зато существует заговор. Направленный против России. Такими же заговорами были оранжевая революция в Киеве и революция роз в Тбилиси. За всеми заговорами стоит Америка.
     А для нашей святой Руси финансовый кризис – смертельная угроза, подобная СПИДу. Почему? Потому, что он развивается на фоне другого кризиса – кризиса доверия к государству.
     Государство за последние годы, как и в советские времена, стало непроницаемым. Действия верховной власти непредсказуемы; они изменяют или нарушают правила игры, и единственная логика, которая в них угадывается – они укрепляют государство, или, по крайней мере, им так кажется.
     Это создает атмосферу подозрительности. Кремль говорит, что финансового кризиса в стране нет, и предполагается, что население должно в это поверить. Кремль и сам отчасти верит себе, потому что в России историческая реальность обычно строится посредством слов, а не действий. Для укрепления своих слов Кремль нуждается во внешнем источнике кризиса: виноваты американцы!
     Если словами не получается ликвидировать кризис, то его нужно раздуть до вселенского пожара и запугать им население для того, чтобы превратить страну в военный лагерь – опять-таки на благо государства. Таким образом, речь идет не о самом кризисе, а об использовании его на благо государства.
     Цель этих усилий – россияне. Их можно разделить на три категории:
     Первые – это те, кто понимает, чего ожидать от финансового кризиса. Предприниматели, банкиры, бизнесмены и олигархи. Они не доверяют государству; они знают, что государство принесет их в жертву, как только это ему потребуется. Частный бизнес сделает все, чтобы защитить свои интересы, заключая сделки с государством исключительно из тактических соображений. Его первая реакция – вывести капитал за рубеж. По этой же причине государство в лице своей крайне состоятельной элиты делает то же самое.
     Именно в этом состоит слабость 'вертикали власти', которую все время критикуют наши либералы: когда нефтедолларов полно, и в стабилизационном фонде есть средства, государство говорит с позиции силы. Когда финансы нездоровы, государство теряет свой голос.
     Разумеется, государство объясняет наш финансовый СПИД еще одной национальной бедой: коррупцией. С одной стороны, она поглощает народные деньги, с другой – это единственный способ добиться чего бы то ни было, своего рода черный рынок услуг. В условиях финансового кризиса, как и на войне, роль коррупции переходит все границы.
     Остальные две категории крупнее, чем деловое сообщество. Вторая – это люди, живущие в страхе за свой уровень жизни. Недавно, готовясь к поездке за рубеж, я зашел в государственный банк, чтобы обменять рубли на евро. Некоторые, увидев, что я делаю, подскочили ко мне с вопросами: Зачем вы меняете деньги? А нам не надо?
     Эта категория включает в себя средний класс и служащих – людей, которых в советские времена презрительно называли мещанами. Они тоже не доверяют государству. Возможно, до сих пор они не считали государство своим врагом, но они не доверяют его компетентности и его мотивам. Они сознают, что кризис есть – да и сложно этого не сознавать. Заводы закрываются или сокращают рабочих. Из телевизионного эфира и журналов исчезает реклама. Курс рубля, называемого в народе 'деревянным', ежедневно падает. Тем временем в мире снижаются цены на нефть, на которых был основан путинский миф о благосостоянии и стабильности.
     У рядового россиянина врожденная негативная память. Он знает, что если не воруешь, то не заработаешь, а, если зарабатываешь, то у тебя отберут. Он знает, что одна война закончилась вчера, а другая начнется завтра. Он не либерал и не консерватор; у него собственная философия, философия апокалипсиса. Почуяв дым, он отбрасывает все патриотические обязательства. Это питательная почва для будущей революции, которая, разумеется, не пожалеет этих людей, а вновь их ограбит.
     Паника этой категории угрожает государству ничуть не меньше, чем недовольство бизнес-элиты.
     Однако у государства все-таки есть большой и безответственный союзник. Это третья категория, люди, которым просто все равно. Им нечего терять, потому что у них практически ничего нет. Они не знают о кризисе, потому что живут в постоянном кризисе, от которого лечатся водкой и безразличием.
     Это древняя категория, которая по сей день зовется 'народом'. Народ верит в заговоры не меньше, чем правители, а государственное телевидение может убедить его почти в чем угодно. По сути, народ и есть Святая Русь, неколебимая в своей вечной праведности и святом терпении, а также враждебности к чужим (включая европейцев) и богатым.
     Народ можно убедить в том, что кризис затрагивает только богатых, и этого достаточно, чтобы он преисполнился злорадства. Разумеется, народ должен постоянно находиться под присмотром государства и церкви, иначе он превратится в дикое стадо, готовое впитать в себя идеи коммунизма, фашизма или анархизма.
     Однако народ, при все почтении к нему, теряет позиции. Люди, вышедшие из народа, не чужды модернизации, и их силы возросли.
     Поэтому государство не может уйти от факта взаимного недоверия: оно не верит народу, а народ не верит государству. Это непросто изменить во времена кризиса; в долгосрочном плане это может привести к смене режима или краху.
     Но поскольку государство контролирует политическое поле в России, а оппозиция переживает разброд и шатания, такой летальный исход, скорее всего, будет отсрочен, а финансовый СПИД приведет лишь к дальнейшему обнищанию населения и ужесточению контроля со стороны государства.
     Виктор Ерофеев – российский писатель и телеведущий

Рекламный кролик

Рождественской сказки от Владимира Путина не получилось

     Тыква превратилась в карету, мыши – в коней, а крыса – в толстого кучера прямо на наших глазах. В ходе «Разговора с Владимиром Путиным», транслировавшегося госканалом на всю Россию. До премьера дозвонилась 9-летняя Дарья Варфоломеева из села Тугнуй Мухоршибирского района Бурятии: «Дядя Володя! Скоро Новый год. Живем на бабушкину пенсию, работы в деревне нет. Мы с сестрой мечтаем иметь новые платья. Я хочу у вас попросить платье, как у Золушки. Станьте добрым волшебником на Новый год». «Дашенька, я услышал тебя. Я приглашаю тебя и твою сестру, да и бабушку – всех вместе на Новый год в Москву на одну из елок, а с подарками мы здесь разберемся», – ответил премьер.
     Как сообщают «Эхо Москвы» и информагентства, местная администрация оповестила Варфоломеевых, что в Москву поедут только сестры Даша и Аня, причем в составе группы детей из Бурятии, которых повезут на елку в Кремль. По словам матери Даши, двоих малышей из списка просто вычеркнули и вместо них записали сестер Варфоломеевых. Это обстоятельство очень расстроило Дашу и всю ее семью, они переживают за обиженных, исключенных детей. Кроме того, родители боятся отправлять девочек одних в далекую поездку.
     Так кучер на глазах вновь превратился в крупную усатую крысу. Понятно, что сказки пишут сказочники, а госчиновники – не по этому ведомству. Народ в курсе, что чудес не бывает, и давным-давно сформулировал: когда сиротинушку приглашают на танец – музыканты объявляют перерыв.
     Какие вопросы к Путину? Организаторы прямого эфира знают азбуку рекламы: дети и животные гарантированно вызывают у аудитории позитивные эмоции. Рекламные кролики – это то, что надо. Вот и включили для разрядки вопрос о судьбе опекаемого премьером животного и вопрос от ребенка из глубинки. Прием, испытанный на прошлых прямых линиях Путина. Теплый ответ отца нации и отца двух девочек тоже не удивил – иным он быть не мог.
     Вряд ли чего-то иного можно было ждать и от бурятских чиновников. Им за свои-то слова трудно отвечать, а уж за чужие обещания… Конечно, Даша просила платье у дяди Володи, и он мог бы сам его купить и отправить посылкой в село Тугнуй. Ну и билеты, если б захотел увидеть Дашу с ее родными на елке. Однако Путин, видимо, полагает, что выстроенная им вертикаль власти эффективна, и доверился ей. В римской империи говорили: «Орел не ловит мух. Магистрат не разбирает неважных дел». Действительно, что орлу мухи. А чиновники на местах подобны Утке из «Алисы в Стране чудес». Она жаловалась: «Когда я что-нибудь нахожу, это всегда оказывается лягушка или червяк». Когда эти чиновники берутся делать доброе дело, непременно выходит конфуз и самое благое начинание обращается в нечто противоположное.
     Итог закономерен. Двум малышам, вычеркнутым из списка, досталась серединка от яблока, а для Даши и Ани предстоящий праздник начал рассасываться, как чупа-чупс.
     Такая у нас рождественская история. И знаете, в ней действительно есть только обиженные. А виноватых нет. Ну кто, в самом деле, виноват, что девочка путает Деда Мороза с Путиным? Кто не объяснил ей, что политики как вид – такие существа, которые, открывая рот, врут? Что к их речам надо относиться как к новогодней распродаже – скидывать 50, а то и все 70 процентов с того, что произносится? Ну да, откуда в селе Тугнуй распродажи?
     Кто ей в Тугнуе может объяснить, что политики не могут быть волшебниками, тем более добрыми? Миллионы детей воспитывает телевизор. В нем 31 декабря девочки и мальчики увидят вереницу начальников, которые их по очереди будут проникновенно поздравлять с хеппиньюйеаром и непременно с Рождеством. В Красноярске, например, ближе к полуночи по очереди включают, как правило, речь мэра, потом спикера Заксобрания, потом губернатора. А до этого традиционно следуют поздравления многочисленных депутатов и членов правительства края. И замыкает этот список президент. В этом году, вероятно, до него еще услышим речь премьер-министра.
     И так во всех городах и весях. Как нашу нацию характеризует эта галерея говорящих голов? Что, именно этих людей мы хотим слушать в самый домашний праздник? Они для нас – самые главные, самые родные? Почему, к примеру, не Исимбаева нас поздравляет? Не Хиддинк? Не артисты? Медведев главнее? Но вот есть царь зверей – лев. И он сильнее любого человека, даже вместе взятых Медведева с Путиным. У льва тоже Новый год. Может, сделать пятиминутное включение из африканской саванны?
     Взрослые в состоянии отделиться от государства, не обращать на него внимания, выкинуть телевизор. Взрослые в силах следовать универсальному принципу сожительства с властями: не верь, не бойся, не проси. А дети верят и просят. Простите, кто в том виноват?
     Отделить наших детей от политики мы не можем, но не переводить жизнь на дерьмо, не питать иллюзий, никогда ничего не просить у тех, кто тебе не равен, и верить в Деда Мороза можем научить своих детей только мы.
     Не знаю, так ли это, но в познавательной книжке, которую сейчас читаю ребенку, пишут, что воробьи из-за особенностей строения глаз видят мир в розовом свете. И воробьев на нашей планете около одного миллиарда. Я вот думаю: столько же, сколько маленьких детей. Пусть и птахи, и дети видят мир таким, каким он им нравится. Но пусть платье Даше подарит все-таки Дед Мороз, а не председатель правительства. Не стоит позволять эксплуатировать наших детей в качестве рекламных кроликов. Неправильно это.

Лорд Падди Эшдаун: В тучные времена русские агрессивны. Настали плохие – это обнадеживает

Президент Центра ЕС-Россия – об отставке российского премьера, вступлении Грузии в НАТО и возврате Москвы к «доктрине Брежнева»

     Внес ли мировой кризис коррективы в отношения ЕС-Россия и насколько серьезно повлияла на них война в Грузии? Экспертом «Новой газеты» выступает лорд Падди Эшдаун. Видный британский политик, дипломат и востоковед, президент Центра ЕС-Россия в Брюсселе, он родился в Индии, вырос в Северной Ирландии, получил образование в Англии и Гонконге, сделал политическую карьеру в лейбористской и либеральной партиях.
     Поначалу, считает лорд Эшдаун, российское руководство недооценивало опасность мирового финансового кризиса, утверждая, что он почти не коснется стабильной и самодостаточной России в отличие от западных экономик, бедных ресурсами и зависимых от финансового капитала. Эту иллюзию у Кремля создали благополучные времена, когда высокие цены на нефть давали сказочные сверхдоходы, а темпы экономического роста превысили семь процентов в год. Но кризис привел к обвалу на рынках, падению цен на энергоносители, массовому бегству капиталов из России, которое подстегнула война в Грузии.

     – Как финансовый кризис влияет на отношения ЕС-Россия?
     – Отношение России к Европе и Западу меняется в зависимости от того, хорошие на дворе времена или плохие. Когда хорошие, российская элита не чувствует нужды в Западе. И тогда русские, с одной стороны, становятся изоляционистами, с другой – ведут себя довольно агрессивно. Когда времена плохие, они обнаруживают, что Запад и западные стандарты им необходимы, и идут на сближение. Поэтому нынешний кризис может представить новые возможности. Россия столкнулась с реалиями, которые прежде предпочитала не замечать.

     – Как в ЕС оценивают перспективы?
     – Прогноз нерадужный, и для Евросоюза очень важно, чтобы Россия не скатилась в протекционистское русло. Всякий, кто занимается Россией, хорошо знает, что в моменты экономических трудностей увольняют премьер-министра, сваливая на него, справедливо или нет, всю ответственность за ухудшение жизни. Сейчас этот вариант вряд ли возможен, учитывая положение Владимира Путина. Непонятно, может он стать козлом отпущения или нет, а если не он, то кто? Я считаю, что ситуация серьезная, но не катастрофическая. Хотя в Европе есть обоснованная обеспокоенность возможным коллапсом российской экономики. Во-первых, Стабилизационный фонд съежился наполовину за последние всего лишь два месяца. Во-вторых, происходит девальвация рубля. Это серьезно не только для России, но и для ЕС. Мы должны сделать все, чтобы избежать дальнейшего ухудшения. Оно имело бы серьезные негативные последствия для Европы. Вторая проблема – Грузия. Из-за нее наши отношения переживают особенно трудные времена. Вообще ухудшение отношений России с ЕС происходит по мере ее самоутверждения как сверхдержавы. Война в Грузии подтолкнула процесс. В этом серьезном дипломатическом кризисе все стороны допустили ошибки.

     – Какие?
     – Михаил Саакашвили ошибся в попытке решить силой проблему территориальной целостности Грузии. Ясно, что ошибку допустил Запад, пообещав ему перспективу вступления в НАТО. Альянс не готов оказать Грузии военную помощь по пятой статье Североатлантического договора («один за всех и все за одного»). НАТО не теннисный клуб, а организация с конкретными обязательствами. Если мы не готовы применить пятую статью в отношении Грузии, то не надо пока обещать ей приема в НАТО. Из тех же соображений было бы мудро не обещать этого Украине. При этом сказать обеим постсоветским странам, что перспектива их вступления в НАТО, как и в ЕС, зависит только от их соответствия критериям этих организаций, а не от мнения Москвы.
     Россия совершила очевидную ошибку, ударив по Грузии. Бесспорно, нарушив международное право, непропорционально применив силу. Любой непредвзятый наблюдатель усмотрел в этом возврат к «доктрине Брежнева», к разделению Европы на сферы влияния. Нам понадобилось полвека, чтобы уйти от этого состояния, которое тысячу лет было источником войн на континенте. И если Москва предложит Западу вернуться к системе сфер влияния, мы ответим решительным «нет».

     – В Европе есть ощущение ответственности за то, что случилось с Россией?
     – Мы упустили в конце холодной войны стратегический шанс построить подлинное партнерство. Решили воспользоваться победой в холодной войне для триумфа и даже для унижения России. И получили неизбежный результат, имя которому Владимир Путин. Сейчас проблема в том, как вернуться к чему-то более конструктивному, иметь хорошие отношения с соседом, но не ценой отступления от наших ценностей.

     – В России насаждается мнение, что отношения с Западом ухудшились, потому что Россия стала сильной и богатой, а Запад больше устраивает слабая Россия.
     – Это естественный идеологический ход. Обе стороны (сюда с западной стороны я включил бы обязательно Вашингтон) пытаются разыгрывать игру с нулевой суммой (когда одна сторона выигрывает ровно столько, сколько проигрывает другая). Проблема осложняется тем, что Брюссель не играет одну игру, а есть четыре или пять игр: германская, французская, польская… На противоположных, экстремальных позициях находятся Москва и Вашингтон. Но мало что может быть хуже для Европы, чем ослабление и дестабилизация России.

     – А если пофантазировать о благоприятных сценариях?
     – Бегство капиталов должно напугать кремлевскую элиту. Позиции России почти на всех фронтах стремительно ослабли в результате войны в Грузии. Война выявила, что российские вооруженные силы гораздо менее эффективны, чем предполагали наши военные. На дипломатическом фронте Москва оказалась в пикантной ситуации, когда независимость Абхазии и Южной Осетии вслед за ней признали лишь Никарагуа и ХАМАС. Усилились автономистские амбиции в регионах России. Ее руководители вынуждены будут извлечь уроки из грузинского кризиса и гласно отказаться от политики сфер влияния. Это было бы первым и главным сигналом.
     Российское руководство будет все больше сознавать, что политика, подходящая для цены нефти в 150 долларов за баррель, не работает при 40 долларах. Особенно если экономическая мощь основана на экспорте энергоносителей. Вторым сигналом могло бы стать однозначное обязательство воплотить в жизнь слова Медведева о власти закона. Недавняя речь российского президента вселила надежды. Такое говорилось и раньше, но на этот раз прозвучало более внятно.
     Укрепление власти закона создало бы хороший фон для деловой активности и инвестиций в модернизацию российской экономики. Допустим, Барак Обама отойдет от одностороннего курса американской внешней политики. Правда, по внутриполитическим причинам он скорее вынужден будет занять жесткую позицию по всем направлениям, включая российское. Но даже если изменит хотя бы риторику, то как на это ответит Россия? Сохранит антизападный настрой или повернет в конструктивную сторону? Это стало бы третьим сигналом.

Взялись за АКМ

Премьер пытается управлять кризисом вручную

     Премьер Владимир Путин никак не хочет уступать кризису. Ежедневно и пока неустанно он ставит заслоны разбушевавшейся стихии. Заседания правительства, экономические совещания, сеансы успокоения населения в российских городах и весях – везде г-н Путин вооружен, по его же собственному определению, своим АКМ. Вчера в Липецке родилась эта шутка, похожая на правду. Открывая в администрации города совещание по проблемам местного самоуправления (помогать пережить кризис придется не только предприятиям и регионам, но и муниципалитетам), премьер как бы между прочим заметил: «Продолжая разговор об антикризисных мерах...» Тут он сделал паузу, после которой и последовало лирическое отступление: «Аббревиатура, подходящая для России. Главное, всем понятная: антикризисные меры, АКМ получается».
     Владимир Путин был доволен своей шуткой и далее продолжил с энтузиазмом говорить про кризис, который стал экзаменом для властей, проверкой их дееспособности, про безработицу, тарифы и список системообразующих предприятий, которые будет спасать государство казенными деньгами. Список этих предприятий, несмотря на публично озвученное в понедельник поручение премьера, в минувшую среду утвержден не был. Г-н Путин корить за это никого не стал, а сам количественно расширил круг стратегических предприятий с первоначально названных 300 до «400 и более». В тот же день в Москве первый вице-премьер Игорь Шувалов называл и цифру 500.
     «В ближайшее время совместно с регионами мы утвердим список градообразующих предприятий», – пообещал премьер, на сей раз предусмотрительно не назвав точную дату. Всего количество, как выразился премьер, «флагманов нашей индустрии» не должно перешагнуть черту в полторы тысячи. «Общая логика действий такова, – пояснил глава кабинета. – Стимулировать внутренний спрос, восстановить кредитование, защитить внутренний рынок, поддержать отдельные отрасли избирательными мерами».
     В Липецке премьер попытался разъяснять представителям муниципальных властей новый тарифный план правительства на 2009 год, накануне озвученный Минэкономразвития (подробнее см. «Время новостей» от 18 декабря). «Обсуждая острый вопрос тарифной политики в современных условиях, мы посчитали возможным пойти на ее пересмотр», – заявил Владимир Путин. Итак, с 1 января тарифы на газ для граждан вместо запланированных 25% вырастут поначалу лишь на 5% – таков план на первый квартал. Годовое же повышение составит не более 16,3%. Несколько ниже планировавшегося (собирались повысить на 14%) увеличатся тарифы на железнодорожные грузоперевозки. «Чтобы компенсировать РАО «РЖД» выпадающие доходы, правительство выделит 50 млрд руб.», – сообщил премьер-министр. Что же касается наиболее важных для граждан и муниципалитетов тарифов на услуги ЖКХ, г-н Путин особо подчеркнул, что здесь «многое зависит от регионов и муниципалитетов». «Я понимаю, что в этой сфере большой объем недофинансирования, тем не менее руководители муниципалитетов должны ответственно и сдержанно подойти к тарифам в жилищной политике в 2009 году», – заявил премьер-министр. Владимир Путин предложил «вместе подумать о компенсации гражданам».
     И еще премьер попросил глав местных органов власти считать вопросы занятости населения первостепенными. «В целом ситуация под контролем, – отметил он. – Но есть тревожные сигналы: с сентября о сокращении числа рабочих заявили 7,5 тыс. предприятий». Он также сообщил, что 207 тыс. человек либо ушли в вынужденный отпуск, либо перешли на неполный рабочий день. В тот же день Минэкономразвития уточнило прогноз по безработице на 2009 год – с нынешних 4,6 млн она может возрасти до 5,6 млн человек.
     Г-н Путин предложил на региональном уровне разработать программу занятости. А чтобы не было халтуры, премьер предупредил, что такие программы будут тщательно изучаться правительством и деньги просто так никто не даст.
     После совещания министр экономического развития Эльвира Набиуллина дополнила тарифные новации кабинета «теплом», заявив, что на федеральном уровне данный тариф пересмотрен в сторону уменьшения – с 22 до 18%. Она также уточнила, что график роста тарифов на электроэнергию и пассажирские перевозки остается прежним. То есть тут без всякого снисхождения.
     Кстати, обилие последовавших вчера подробных комментариев по самым острым «кризисным» темам (по поводу перспектив девальвации, экономического роста, повышения тарифов вчера высказывались и г-н Путин, и его первый вице-премьер Игорь Шувалов, и Эльвира Набиуллина, и ее заместитель Андрей Клепач) весьма похоже не смену информационной политики. Чиновники как будто в один момент перестали делать вид, что все эти вопросы несущественны, и России лишь нужно «преодолеть последствия» глобального кризиса с помощью имеющихся в наличии огромных ресурсов. Не исключено, что эта перемена связана с итогами экономического совещания (с участием премьер-министра), которое накануне проводил в Горках Дмитрий Медведев.
     А вчера в Липецке, чтобы вдохновить всех, включая, видимо, и премьера, перед совещанием ему показали вполне себе работающее производство. Он посетил завод строительных конструкций – «сэндвич-панелей» – предприятие, специализирующееся на выпуске новейших стройматериалов, не имеющих аналогов в России. Сам завод строительных конструкций, как пояснил Владимиру Путину его директор Владимир Пахунов, работает уже 13 лет. Завод производит металлоконструкции, резервуары, изделия из стали, металлочерепицу, сайдинг, водосточные системы. Однако производство «сэндвич-панелей» освоено лишь год назад. «Мы построили завод с нуля, буквально в чистом поле, с использованием самого современного итальянского оборудования», – рассказал директор. По его словам, трехслойная панель «действительно напоминает сэндвич: это два листа, между которыми находится утеплитель». При этом в настоящее время, по словам г-на Пахунова, предприятие осваивает выпуск наиновейшего вида этих стеновых и кровельных панелей – «огнестойких, когда при возникновении огня происходит самозакупорка материала». Путин поинтересовался у директора, где используются «сэндвич-панели». «Зона применения самая широкая, – пояснил Пахунов. – Из них строятся цехи, спортивные комплексы, бассейны, холодильные установки и можно строить жилые дома». Премьер спросил, есть ли у завода непогашенные кредиты. Директор ответил, что в свое время брали кредит на строительство нового предприятия, но половину долга уже отдали и до конца текущего года останется выплатить небольшую часть. «А сегодня кредитуетесь? У больших банков кредиты не берете?» – спросил г-н Путин. «Практически не пользуемся», – ответил г-н Пахунов.
     Премьер поинтересовался, как складывается ситуация с материалами и как продается продукция. Его собеседник сообщил: «Продажи идут нормально, они не упали, а, напротив, выросли на 15-20%, в основном за счет того, что основные потребители – население». Что касается материала, весь металл поставляется с Новолипецкого металлургического комбината (крупнейшее предприятие региона, которое премьер, впрочем, не посетил. – Ред.), и цена на него упала на 20%. На другие материалы, в том числе минеральную вату, которая используется в качестве утеплителя, цена снизилась примерно на 15%.
     В общем, на заводе, где производят «сэндвич-панели», получалось, что кризис несет сплошь позитивные новости. Глава правительства подошел к стеклянной кабине, где в автоматическом режиме происходит «завивка компонентов системы наполнителя», и спросил у начальника цеха Сергея Самарина, сколько человек работает в цехе и какая у них зарплата. Самарин ответил, что ежедневно работает 15 человек, зарплата у них 17-19 тыс. руб. в месяц, а у мастеров – выше 20 тысяч.
     Внутри кабины, осматривая процесс производства, глава правительства поинтересовался у начальника цеха: «А какие материалы используете? Отечественные или западные?» Сергей Самарин ответил, что все материалы, используемые при производстве панелей, отечественные: и клей, и минеральная вата, и даже химическая продукция. «При этом шума никакого и запаха никакого», – рапортовал начальник цеха.

Суверенная бюрократия

Срок президентства вторичен по отношению к вопросу качества госуправления

     Мыслящая Россия с нетерпением ждала первого послания президента Дмитрия Медведева. И не зря. Со времен президентской избирательной кампании 2000 года общество не слышало из уст первого лица государства столько правильных слов о демократических институтах, гражданском обществе, правах человека, негативной роли госаппарата и необходимости борьбы с коррупцией.
     Нынешний президент – воплощенный идеал российской интеллигенции: из профессорской семьи; выпускник юридического факультета одного из лучших университетов России; имеет ученую степень; в «конторе» не служил; молод и обаятелен; прекрасно поставлена речь; точно излагает свои мысли; искусно владеет приемами намека и умолчания... С них и начнем.
     В качестве национального лидера президент обязан формулировать стратегические цели общества, важнейшие средства их достижения, а потому и проблемы на пути национального развития. Какие же проблемы в качестве первоочередных выделил Дмитрий Медведев, заняв пост президента?
     Первое, с чего он начал, – национальная программа подавления коррупции. Публично было произнесено: «Хватит ждать»! И действительно, чего ждала власть все последние годы, добродушно взирая, как уровень мздоимства, согласно оценкам Генеральной прокуратуры, достигал 240 млрд долл. в год? Кто забыл, позвольте напомнить: в 2000 году избиравшийся в президенты Владимир Путин обещал установить «диктатуру закона».
     Недавний вооруженный конфликт с Грузией в очередной раз продемонстрировал: российская армия нуждается в глубокой модернизации и перевооружении. Что же в таком случае было сделано за предшествующие восемь лет при неуклонном росте расходов на оборону?
     И наконец, публичная, перед телекамерами, раздраженная реплика Медведева: страна находится в режиме «ручного управления», где едва ли не каждое решение требует вмешательства президента. Это означает, что в результате многолетних усилий по выстраиванию властной вертикали была создана система государственных институтов весьма сомнительной эффективности.
     Характерно: в негативном контексте ни разу не было упомянуто имя Владимира Путина. Однако, по сути, и вне зависимости от намерений президент дал оценку итогов предшествующего правления. От этих-то итогов и вынужден был отталкиваться в своем послании новый глава государства.
     Почти полуторачасовая речь вместила значительный массив тем, идей и предложений. Остановимся на важнейших. Комментаторы в качестве наиболее сенсационной новости послания отмечали предложение увеличить срок президентских полномочий до шести лет. Обсуждались самые разнообразные варианты: требует реализация этого предложения общенационального референдума или не требует; необходимо одобрение двумя третями субъектов федерации или достаточно решения Федерального Собрания России; в чьих интересах это решение – самого Медведева в случае выдвижения им своей кандидатуры на второй срок или Путина, если вопреки заявлениям все же готовится досрочная отставка Медведева.
     При всей значимости процедурных тонкостей и персональных интересов вне поля зрения остается важнейшая проблема – качество национально-государственного управления, способность администрации решать проблемы общества. Эффективная администрация и за четыре года многое успеет; неэффективной и шести лет будет мало.
     В обществах укорененной демократической традиции прослеживается тенденция – чем чаще избираются президенты, тем больше шансов сменить неэффективную администрацию. Однако для того чтобы этот механизм работал, необходимы массовая политическая культура и миллионы демократически мыслящих граждан, которыми невозможно манипулировать. Таких избирателей в России еще предстоит вырастить.
     В связи с уже одобренным Госдумой и двумя третями региональных заксобраний предложением увеличить президентский срок до шести лет уместен вопрос: какие задачи национального развития России решены за прошедшие годы? Статистика свидетельствует: за 2002-2007 годы удельный вес природных ресурсов в российском экспорте вырос с 78,2 до 85,5%, при сокращении доли машин и оборудования с 9,4 до 5,6%. За тот же период импорт продовольствия вырос более чем в 3,5 раза, товаров народного потребления – в 4,3 раза, машин и оборудования – в 7 раз, сложной электронной техники – почти в 13 раз.
     Не менее выразительно характеризует ситуацию полугодовой давности заявление вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина о том, что в стране острый кризис инфраструктуры. Рост платежеспособного спроса населения до кризиса опережал предложение товаров, что постегивало инфляцию. Но увеличивать объемы производства предприятия не могли, поскольку не хватало доступа к электросетям, газовым магистралям, дорогам. «Взрывного роста промышленности в центре страны система шоссейных и железных дорог не выдержит», – говорил вице-премьер. Главной задачей, резюмировал г-н Кудрин, должно стать решение инфраструктурных проблем. Теперь кризис может отложить их решение на неопределенный срок.
     Однако что мешало правительству при изобилии все последние годы нефтедолларов наращивать инфраструктуру? В период великой экономической депрессии правительство США во главе с Франклином Рузвельтом в условиях финансового дефицита решало именно эти проблемы – модернизировало инфраструктуру. Еще Блез Паскаль утверждал: «Управлять – значит предвидеть». Если правительство в течение нескольких лет не реагировало на прогрессирующее отставание инфраструктуры от потребностей развития экономики, о каком качестве государственного управления может идти речь?
     Дискуссию, хотя и менее оживленную, вызвало предложение президента увеличить срок полномочий депутатов Государственной думы до пяти лет. Действительно, если президент и парламентарии переизбираются со сдвигом на год, надежность государственного управления выше. Однако при отсутствии реальной политической конкуренции и этот вопрос имеет по преимуществу технический характер. Если подлинная многопартийность заменена ее имитацией, то и Государственная дума лишь имитация парламента. Депутатам от «Единой России» нет никакой необходимости убеждать своих оппонентов. Даже сложив вместе все свои голоса, три остальные фракции не могут вставить и запятую в текст законопроекта вопреки желанию единороссов. И потому нет никакой разницы, четыре или пять лет такая Дума будет штамповать правительственные законопроекты. В полном соответствии со знаменитой фразой спикера Госдумы Бориса Грызлова, в ней «нет места для политических дискуссий». Но тем самым парламент, формируя законодательство, утрачивает способность поддерживать в нем баланс интересов больших социальных групп со всеми возможными малоприятными последствиями.
     Жесткой критике в послании президента был подвергнут государственный аппарат, который «сам себе суд, сам себе партия и сам себе в конечном счете народ». Контролируя избирательный, а потому и политический процесс, суды, СМИ, бизнес, бюрократия определяет важнейшие параметры жизни общества, траекторию его дальнейшего движения. Претензии на тотальный контроль очевидны. Вместо «суверенной демократии» возникла «суверенная бюрократия».
     Отсутствие действенной политической конкуренции во многом снижает значимость предложения Дмитрия Медведева предоставить право выдвижения кандидатур губернаторов тем партиям, которые получили большинство голосов на выборах в региональные законодательные собрания. В условиях фактического доминирования «Единой России», откровенно использующей административный ресурс, предлагаемая норма приведет лишь к дальнейшему скатыванию страны в бюрократическую монополию. Не имея полноценного доступа к СМИ и особенно к телеканалам, остальные партии неизбежно останутся политическими аутсайдерами.
     Их положение критически усугубляет возникший механизм финансирования политической деятельности. В условиях публично признанного президентом всевластия бюрократии, а потому избирательного применения закона любая спонсорская помощь партиям со стороны бизнеса возможна исключительно с ведома и дозволения федеральной или региональной администрации. Заинтересована ли правящая бюрократия в создании реальной политической конкуренции – вопрос сугубо риторический. Позволить вырасти второй политической партии, сопоставимой по объему располагаемых ресурсов с «Единой Россией», фактически означает для бюрократии подвергнуть себя риску утратить власть. Вслед за этим победители вполне могут запустить механизм услужливого «басманного правосудия». Возможные последствия очевидны – посмотрите на прецедент Ходорковского.
     Одно время создавалось впечатление, что правящие элиты сделали выбор в пользу двухпартийной системы. Однако «наверху», по-видимому, вовремя оценили потенциальный риск подобного сценария. И потому предпочли схему с доминирующим, на грани монополии, политическим «медведем» и несколькими декоративными политическими «моськами». Основную массу избирателей с помощью телевидения и политтехнологий подгребает «Единая Россия», а остальной электорат гарантированно сохраняется в состоянии перманентного раскола.
     При низком уровне массовой политической культуры это нетрудно. Достаточно предъявить населению на выбор несколько мелких политических партий, а тем из них, кто не преодолеет даже пониженный проходной барьер, предложить чисто символическое парламентское представительство – одно-два депутатских места. Говоруны-одиночки совершенно безопасны. В том же русле идея возвращения Думе функций контроля за деятельностью правительства. Государственная дума, на три четверти состоящая из манипулируемых Кремлем депутатов «Единой России», не может контролировать правительство.
     В отсутствие реальной, а не имитируемой политической конкуренции вырождение государственного управления – процесс закономерный и неизбежный. Сегодня все более отчетливо проступает типологическое подобие нашей предкризисной «стабильности» и социально-экономического застоя периода Леонида Брежнева.
     Как известно, в СССР политическая власть монопольно принадлежала Коммунистической партии, стремившейся, и небезуспешно, установить тотальный контроль над обществом. Послание президента фиксирует те же устремления постсоветской правящей бюрократии. В России начала XXI века доминирование «Единой России» отчетливо устремлено к политической монополии, а потому и безнаказанности бюрократии. Отсюда и астрономический уровень коррупции.
     Для массового сознания советского общества были характерны две, казалось бы, несовместимые тенденции. На так называемых выборах за «нерушимый блок коммунистов и беспартийных» хронически голосовали едва ли не все 100% избирателей. Но одновременно накапливалось глубочайшее отчуждение советского народа от власти и политического режима. Несмотря на лукавые результаты инициированного Михаилом Горбачевым в марте 1991 года референдума, население не встало на защиту социалистического строя и территориального единства СССР – не возникло никакого организованного движения.
     Подобные симптомы отчетливо проступают и в массовом сознании современной России. На протяжении длительного времени социометрия фиксировала и продолжает фиксировать высочайший рейтинг Владимира Путина, а теперь и Дмитрия Медведева. И одновременно 94% россиян полагают, что они, то есть сами россияне, «не оказывают никакого влияния на текущие процессы», а потому 82% ощущают «крайне малую ответственность за то, что происходит в стране, либо не ощущают ее вовсе». Таким образом, вновь воспроизводится отчуждение населения от власти. Опасения усиливает растущая имущественная поляризация и отказ половины россиян признать социально-справедливыми, а потому и легитимными права собственности, возникшие в ходе крайне сомнительной приватизации. Не говоря уже о нравственном отторжении демонстративно выставляемой напоказ роскоши и откровенном аморализме поведения псевдоэлит.
     Отмеченные тревожные признаки – непреднамеренный, но от этого не менее очевидный результат выстроенной административной вертикали. Точно также на верховного правителя замыкались государственные структуры и в Российской империи, и в Советском Союзе. Исторический результат известен.
     Для оценки социально-исторической эффективности политического режима, а потому и его перспектив могут быть предложены рациональные критерии:
     экономический – способен ли данный политический режим обеспечить национальное развитие;
     политический – способствует политический режим гражданскому вызреванию общества или препятствует ему;
     правовой – обеспечивает политический режим продвижение к правовому государству или блокирует этот процесс.
     В свете вышесказанного самого пристального внимания заслуживают тезисы президентского послания, посвященные проблеме правового нигилизма, необходимости массового воспитания гражданственности, а потому и качеству отечественного социогуманитарного образования. Действительно, на какие политически организованные силы может опереться в современной России президент-реформатор? Не о том ли писал в свое время Сперанский: «Самые благотворные усилия политических перемен нередко сопровождаемы неудачами, когда образование гражданское не предуготовило к ним разум». И в завершение есть смысл напомнить слова одного из классиков мировой социологии Макса Вебера: демократия и свобода в России «смогут выжить лишь в том случае, если нация проявит решительную волю в своем нежелании быть стадом баранов».

Местное автоуправление

Владимир Путин поддержал автопроизводителей на муниципальном уровне

     Вчера в Липецке премьер РФ Владимир Путин обнародовал новые антикризисные меры, которые, по мнению специального корреспондента «Ъ» АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, преследуют прежде всего одну цель: сделать все, чтобы попытаться избежать масштабных социальных взрывов в стране в ближайшее время.
     В Липецке Владимир Путин проводил президиум совета по развитию местного самоуправления при президенте Российской Федерации. Это обстоятельство могло бы насторожить или, наоборот, расслабить наблюдателя: президиум совета – при президенте, а проводит его Владимир Путин.
     Но на самом деле, как выяснилось, совет проводит президент, а президиум – премьер. По крайней мере так объяснил коллизию высокопоставленный источник «Ъ» в правительстве. Правда, лично для меня неясным осталось только одно: почему президиум, например, Госсовета, как и сам Госсовет, всегда проводит лично президент.
     Владимира Путина ждали в этот день на картонной фабрике ООО «Лидер-Ресурс» в селе Сенцово. Гендиректор предприятия Андрей Алехин рассказал, с гордостью показывая, как из прекрасного цельного дерева получается серый гофрированный картон, что еще недавно планы у руководства «Лидер-Ресурса» были грандиозными.
     – Мы вообще-то занимаемся сельским хозяйством,– признался он, опять не скрывая своей гордости, а скорее любуясь ею,– колхозники мы. Рапсовое масло делаем, за границу в основном идет, рожь выращиваем, пшеницу... Но «Росагролизинг» предложил такую тему, как картонная фабрика, на хороших условиях, и мы согласились. Думали: уже по одному такому заводу в год сдавать – и хорошо будет... Сейчас – увы... Банкам не до реального производителя. Они зарабатывают сейчас на курсе валют. Мы им только мешаем...
     У Владимира Путина после осмотра предприятия сложилось совершенно другое впечатление. Он приехал в Липецк, чтобы принять, или, вернее, обнародовать антикризисные меры на уровне муниципалитетов, которые должны помогать или по крайней мере не мешать удержаться на плаву предприятиям малого и среднего бизнеса, таким как «Лидер-Ресурс».
     – Антикризисные меры... – задумчиво произнес господин Путин.– Аббревиатура, подходящая для России...
     Он оглядел членов президиума. Судя по их лицам, они пока не могли сложить из словосочетания «антикризисные меры» никакой подходящей для России аббревиатуры, как ни старались.
     – АКМ получается,– со вздохом произнес господин Путин.
     Лица присутствующих осветились несмелыми улыбками. Вряд ли они еще мгновенье назад подозревали о том, что во время глобального кризиса допускаются такие глобальные шутки.
     Господин Путин оценил производство, которое он осмотрел, более чем удовлетворительно:
     – Функционирует устойчиво, работает ритмично... И кредитование идет неплохо, и сбыт... Уровень локализации производства довольно высокий...
     Судя по всему, гендиректор предприятия, встретившись лицом к лицу с Владимиром Путиным, рассказал ему про свое ООО какую-то другую, запасную историю. Не хотел, видимо, расстраивать премьера. Ему ведь и так сейчас нелегко.
     Господин Путин признал, что муниципалитеты, которые должны помогать малому и среднему бизнесу, сами находятся в сложной ситуации. Так, недавно правительство приняло решение о повышении тарифов на газ с 1 января 2009 года на 25%. Так вот, премьер заявил, что это решение пересмотрено, и тарифы на газ будут увеличены не на 25%, а на 5%, «а их средний годовой рост для населения не должен превышать 16,5%».
     Кроме того, «средний годовой рост стоимости железнодорожных грузовых перевозок не должен составить больше 12,4% (раньше планировались 18%)».
     – Мы не должны и не можем действовать как в прошлые годы,– добавил господин Путин.– Я призываю руководителей муниципалитетов ответственно подойти к повышению тарифов. Каждая семья, к примеру, имеет право на компенсацию этих тарифов... Об этом тоже нужно помнить. Будет разработан механизм адресной поддержки семей, оказавшихся в сложной ситуации...
     Господин Путин напомнил, что семь с половиной тысяч организаций заявили о желании сократить свой персонал. Речь идет о 207 тысячах безработных. Для них, как было известно раньше, уже предусмотрено повышение пособия по безработице – до 4900 руб. (то есть можно смело увольняться).
     Им же необходимо помочь в переезде, если потребуется, на новое место жительства и в переобучении новой специальности.
     Все это похоже на какие-то экстренные эвакуационные меры, которые до сих пор были характерны скорее для военного времени.
     – Сегодня вечером,– добавил премьер,– дорешаем вопрос (то есть работа, как и в военное время, уже давно идет вечером и ночью.– А. К.)... считаю нужным оказать содействие в срочном обновлении специального и муниципального транспорта... Это будет, кроме всего прочего, хорошей поддержкой и автопроизводителя...
     Совещание продолжилось в закрытом режиме. Очевидно, осталось еще немало вопросов, которые надо решить, чтобы попытаться избежать масштабных социальных взрывов в стране в ближайшее время.

Правило Шувалова

Во вторник первый вице-премьер представит список предприятий для госфинансирования

     Вчера первый вице-премьер Игорь Шувалов разъяснил планы по ликвидации последствий мирового финансового кризиса. Во вторник на заседании правительственной комиссии по повышению устойчивости развития российской экономики, которую он возглавил, будет утвержден список предприятий, которые получат господдержку.
     Таких фирм – около полутора тысяч. Но «с министерствами и ведомствами мы в состоянии обработать всего до 500 предприятий», – признал Шувалов. Рассматривается два варианта. Минфин предлагает поддержать 200-300 предприятий с годовой выручкой свыше 15 млрд рублей и числом работников более 4 тыс. Но есть и другой подход – кредитовать фирмы, ликвидация которых может вызвать социальный взрыв. Например, застройщиков и градообразующие предприятия.
     Дополнительные меры поддержки получат и нефтяники. К уже выданным кредитам предприятия запросили у правительства еще 3,5 трлн рублей. Шувалов не стал исключать и возможность обнуления экспортных пошлин на нефть как одну из мер поддержки при дальнейшем падении ее цены. «Ясно, что при падающей цене нефтяная промышленность страны окажется в очень жестких условиях существования. Закрыть глаза и сказать, что мы ничего не будем делать, мы не можем», – сказал он. Но пока у правительства «нет согласованных мер по поддержке нефтяного сектора».
     Но сколько бы ни стоило «черное золото» на мировом рынке, Шувалов уверен: на социальных расходах это не отразится. Сокращение коснется лишь инвестрасходов – «по некоторым объектам, если ситуация будет развиваться жестко». Все начатые стройки, получившие бюджетное финансирование, будут по возможности завершены в первом полугодии 2009 года.
     А новые объекты подвергнуты тщательному анализу – стоит ли начинать. В ближайшее время состоится заседание бюджетной комиссии, тогда станет ясно, какие изменения претерпит бюджет. А пока линия поведения будет «достаточно консервативной и осторожной», – заключил Шувалов.
     Первый вице-премьер озвучил и тарифные планы правительства. Индексация тарифов на газ будет поквартальной: так, в первом квартале тарифы вырастут на 5%. На столько же будут проиндексированы и железнодорожные тарифы (предполагалось, что повышение составит 14%). Предприятия просили заморозить тарифы, РЖД, естественно, убытки нести не хочет. В итоге «попытались найти баланс интересов», пояснил Шувалов. Через полгода, правда, тарифы будут снова пересмотрены – и скорее всего, в сторону повышения. А вот тарифы на электроэнергию нельзя ни заморозить, ни поквартально индексировать. «Для пересчета тарифов энергетикам нужна законодательная база, мы пока такую возможность не нашли», – признал Шувалов. Для промышленности тарифы на электроэнергию вырастут в среднем на 19%, для населения – на 25%.
     Первый вице-премьер прокомментировал и снижение курса рубля. Это плановые действия Центробанка, отметил он: «Мы идем ровно по заблаговременно объявленному сценарию... Не стоит ждать сюрпризов». Шувалов напомнил, что резкого падения курса рубля ожидали 8-10 недель назад, вместо этого он ослабляется в установленном коридоре. Он даже отметил прекращение действий спекулянтов, направленных на ослабление рубля. Да и отток валюты, по его данным, из страны прекратился: «За 15 дней декабря у нас положительное сальдо... вклады населения растут».
     А вот девальвация доллара, по его мнению, вполне вероятна, причем «движение будет резкое». Российское правительство доллар «спасать» не намерено. Шувалов прозрачно намекнул: «Есть золотое правило: хранить лучше в валюте той страны, в которой живешь».

Кризис дошел до России: падение цен на нефть ведет к социальным волнениям

Россия лишь начинает ощущать воздействие экономического спада

     Барнаул, Россия – Экономическое чудо России, основанное на нефти, разваливается на глазах: сокращается объем производства и нарастает волна увольнений. Теперь первые признаки социальных волнений вынуждают Кремль задуматься об ответных мерах.
     Уныние усиливает неблагоприятная конъюнктура на нефтяном рынке. Нефть – основной источник дохода России, а в четверг цены резко упали, несмотря на меры по резкому сокращению объема добычи, предпринятые на этой неделе ОПЕК. На фоне ожиданий снижения глобального спроса цена на нефть упала до самого низкого уровня за 4,5 года. В Нью-Йорке баррель стоил 36,22 доллара, подешевев на 3,84 доллара. Это может сулить проблему для России, которая привязала свой бюджет на 2009 г. к гораздо более высоким ценам на нефть, а значит, ей придется сокращать расходы.
     Падение цен на нефть подрывает способность Кремля к восстановлению своих золотовалютных запасов как раз в тот момент, когда это нужно ему больше всего. Хотя по объему резервов страна занимает третье место после Китая и Японии, за последнее время она потратила несколько десятков миллиардов долларов, стремясь поддержать свой падающий рубль и предотвратить панику в обществе.
     В четверг центральный банк допустил более резкое падение национальной валюты – это уже третья небольшая девальвация за четыре дня. Валюта потеряла более 11 процентов стоимости по отношению к корзине доллар-евро по сравнению с августом, когда был достигнут исторический максимум.
     В четверг премьер-министр Владимир Путин представил мрачную экономическую картину. Он сообщил, что с начала октября о намерении сократить персонал заявили свыше 7,5 тысяч организаций, а 207 тысяч работников переведены на неполную рабочую неделю. По его словам, это 'тревожные сигналы'.
     Путин добавил, что правительство составляет список самых важных предприятий, которым могут потребоваться меры поддержки. На них смогут рассчитывать не менее 1500 компаний, а, кроме того, Кремль уже пообещал выделить 200 млрд. долларов на поддержку экономики. В четверг заместитель министра экономического развития Андрей Клепач заявил, что роста в экономике не будет до середины следующего года.
     Посредством государственных СМИ Кремль старается принизить влияние глобального финансового кризиса. Однако недовольство населения нарастает.
     В прошлые выходные тысячи разгневанных жителей Владивостока вышли на улицу и заблокировали дорожное движение в знак протеста против планов правительства по повышению тарифов на подержанные иномарки – один из главных источников дохода жителей бедного региона. Попытки провести подобные акции протеста предпринимались в Москве, Санкт-Петербурге и Калининграде, а во Владивостоке на воскресенье намечены новые демонстрации.
     Этой осенью общественное недовольство вылилось и на улицы сибирского города Барнаула, где тысячи пенсионеров, потерявших льготы на проезд на городском транспорте, устроили шумную акцию протеста.
     Реакция правительства много говорит о растущем беспокойстве Кремля в связи с финансовым кризисом. После нескольких напряженных дней пенсионерам вернули льготы, милиция задержала молодых демонстрантов, принявших участие в акции протеста, а государственные СМИ практически не уделили внимания этим событиям.
     Перспектива дальнейших волнений создает самый крупный на сегодняшний день вызов авторитарной системе, построенной Путиным. Кроме того, она ставит Кремль перед жестким выбором: подавить протест или успокоить протестующих, дав им возможность выбросить энергию. Пока Кремль прибегает к обоим средствам сразу. Но по мере сокращения финансовых резервов у правительства может стать меньше вариантов выбора.
     'Они невероятно этого боятся, – говорит экономический советник Кремля Евгений Гонтмахер. – Они не знают, как действовать в такой обстановке'.
     Предыдущие периоды низких цен на нефть в 1980-е и 1990-е способствовали падению двух кремлевских администраций – Михаила Горбачева и Бориса Ельцина. Общественное недовольство часто начиналось в отдаленных регионах России, где контроль Кремля относительно незначителен.
     Россия лишь начинает ощущать воздействие экономического спада, который, по словам экономистов, может привести экономику от почти 8-процентного роста в начале года к фактической рецессии в ближайшие несколько месяцев. Задержки зарплат уже привели к забастовке строителей-мигрантов в уральском городе Екатеринбурге. В последние годы, в условиях широко распространенной политической апатии и страха перед карательными мерами государства, подобный социальный протест был редкостью.
     В ноябре в Россия впервые был зафиксирован бюджетный дефицит – это результат падения цен на нефть и спада промышленного производства. Тем временем, агентство Standard & Poor's впервые за 10 лет понизило суверенный рейтинг России.
     Паника в обществе – один из главных страхов Кремля. 'Я уже видел, как ухудшается ситуация в результате падения цен на нефть, – говорит Егор Гайдар, в 1992 г. исполнявший обязанности премьер-министра. – Это опасно – но люди, которые не управляли ядерной державой, этого не понимают'.
     Партия Путина поручила законодателям сообщать о увольнениях в их регионах, и разрабатывается законопроект, обязывающий работодателей сообщать правительству о проблемах, которые могут привести к сокращению штатов или заработной платы.
     Недавно Кремль начал открыто говорить о финансовом кризисе. Ранее о нем редко упоминалось на государственном телевидении. Представители консультативного органа Кремля по надзору над СМИ просили журналистов не употреблять слова 'кризис'. В ноябре чиновники сделали выговор московской газете 'Ведомости' после того, как она напечатала статью, в которой рассматривался потенциал социальных волнений. Об этом говорит главный редактор газеты Елизавета Осетинская.
     Кремль обвиняет Запад и российских либералов в том, что они пользуются кризисом для разжигания недовольства. В ходе недавней 'прямой линии' с избирателями в эфире двух главных государственных телеканалов России Путин возложил вину за проблемы России на 'финансовую и экономическую политику' США, которые, по его словам, 'заразили' глобальную экономику.
     Тем временем, депутаты от его партии обратились к министру финансов Алексею Кудрину с жалобой на то, что золотовалютный запас России слишком быстро растрачивается на антикризисные меры. Кудрин заявил, что деньги расходуются 'аккуратно'.
     Минувшей осенью Барнаул, неблагополучный промышленный центр в Сибири, примерно в 2 000 миль к югу [так в тексте – прим. пер.] от Москвы, стал одним из первых городов, ощутивших кризис на себе.
     В условиях кредитного кризиса, поразившего экономику России, в результате недостатка финансовых средств и доверия были нарушены цепочки поставок, и заводы города, где производятся дизельные двигатели, тяжелая техника и шины, лишились заказов.
     По словам рабочих, три месяца назад несколько заводов отправили своих сотрудников по домам, сократив им зарплату до лучших времен. По данным правительства, более 1000 рабочих региона находятся в процессе увольнения; депутаты от оппозиции говорят, что возможны сотни новых увольнений.
     В конце октября, власти без предупреждения и объяснений отменили льготы на транспорт для более, чем 200 000 пенсионеров Барнаула. Когда пенсионеры – одна из беднейших групп российского общества – узнали, что они лишились билетов, началась паника.
     Как говорят участники акции протеста 26 октября, перед зданием краевой администрации собралось около 1500 человек. Пенсионеры на три часа заблокировали проспект Ленина, главную транспортную артерию города, и разошлись только после того, как один из чиновников администрации пригласил на разговор нескольких лидеров протестующих, пообещав, что льготы будут возвращены.
     Однако на следующий день демонстранты вернулись. На этот раз их было всего несколько сотен, но они потребовали отставки губернатора Александра Карлина, назначенного Кремлем.
     В ходе третьей акции протеста, когда местные депутаты обсуждали решение об отмене льгот, около 2000 человек заблокировали проспект Ленина. Некоторые демонстранты пытались штурмом взять здание администрации, но не прорвались через милицейские кордоны. Губернатор попытался успокоить толпу, но был вынужден отступить.
     В конечном итоге, администрация решила сохранить пенсионерам их льготы и ввести новую систему, позволяющую им выбирать между денежным пособием и бесплатными билетами.
     Представители местного законодательного собрания и краевой администрации заявили, что волнения произошли из-за 'недоразумения' и того, что администрация не смогла адекватно объяснить населению реформу системы пособий.
     Александр Романенко, барнаульский депутат от прокремлевской партии, утверждает, что протесты стихли после того, как пенсионеры поняли, что государство признает их потребности.
     Но политические оппоненты считают, что такие отделенные регионы и города, как Барнаул, – это ахиллесова пята Кремля. 'Они могут контролировать только то, что происходит в пределах московской кольцевой автодороги, – говорит Виталий Болдаков, барнаульский активист левого движения. – Дальше их контроль кончается'.

Владимир Путин поднял курс руля

Покупателям отечественных авто будут еще и доплачивать от имени премьера

     Премьер Владимир Путин вчера объявил об экстренных мерах о поддержке отечественного автомобилестроения. Специального корреспондента «Ъ» АНДРЕЯ КОЛЕСНИКОВА интересовало прежде всего, как премьер отреагирует на протесты жителей Дальнего Востока в ответ на решение о росте таможенных пошлин на ввоз иномарок в Россию. Премьер среагировал – и так иезуитски.
     Владимир Путин, приехав в Набережные Челны, перед совещанием заехал в научно-технический центр КамАЗа. Планировалось посещение цехов завода, но, видимо, остановленный конвейер как-то не заинтересовал премьера.
     В научно-техническом центре были выставлены образцы всех «КамАЗов» всех поколений. У входа стоял первенец завода выпуска 1975 года. Надо признать, он ничем особенным с виду не отличался от стоявшей рядом машины последнего поколения, на борту которой был даже заметный металлический шильдик: «Евро-4». Правда, заместитель главного инженера КамАЗа Юрий Пивушнов пояснил, что со следующего года это будет уже неактуально, потому что ЕС переходит на «Евро-5».
     Впрочем, заместитель главного инженера добавил, что продукцию КамАЗа, особенно грузовики, до сих пор охотно берут арабы и африканцы.
     – А зачем же тогда конвейер останавливать?
     – А мы его и раньше останавливали,– невозмутимо ответил Юрий Пивушнов.
     – Когда, например? – уточнил я.
     – В 2006-м,– помедлив, добавил заместитель главного инженера завода.
     – На сколько?
     Этот вопрос занял еще больше времени на раздумье.
     – Недели на две,– осторожно ответил наконец господин Пивушнов.
     И когда он уже отошел, я еще слышал, как несколько минут спустя он рассказывал кому-то с нескрываемым восторгом: «А я ему говорю: «Ну и что, и раньше останавливали...» А он такой спрашивает: «А на сколько?» А я говорю: «Недели на две...» Спокойно так...»
     Я понимал заместителя главного инженера. Восторг его переполнял прежде всего потому, что он чувствовал себя сейчас причастным к спасению КамАЗа, по крайней мере от журналистов, и для выполнения этой задачи не было жалко никаких средств, тем более художественных.
     Когда Владимир Путин в своей новой куртке цвета «мокрый асфальт» бегло осматривал выставку достижений заводского хозяйства, я просил у вице-премьера российского правительства Игоря Сечина, который сопровождал премьера, не будет ли отменено в результате волны протеста в Приморском крае решение о повышении ввозных пошлин на подержанные иномарки. Во Владивостоке, как известно, жгут костры и уже готовы, кажется, жечь на них всех, кто одобряет это решение.
     – Это жулики какие-то провоцируют,– охотно ответил Игорь Сечин.– Кучка людей насчитывается, которая в этом заинтересована и организует... Реальная проблема в другом: люди из отдаленных районов не могут по нормальной цене купить отечественную машину. Надо обеспечить этим людям доступ к нашим автомобилям.
     – То есть решение о повышении ввозных пошлин неотменяемо? – уточнил я.
     – Я думаю, что, конечно, нет,– еще раз подтвердил вице-премьер.
     Тем временем, подойдя к двум немолодым рабочим, которые стояли возле одной из машин, господин Путин поинтересовался, как у них дела.
     – Жили-то прекрасно! – возбужденно заговорил один из рабочих.– Столовая у нас есть, кафе!.. И в любой мороз у нас тут тепло!..
     Рабочий старался выговориться, он хотел как можно доходчивей объяснить премьеру, как все тут здорово, и от волнения не находил сразу всех нужных слов, а потом вдруг вымолвил:
     – Эх, если бы не кризис... И когда он только закончится!.. Мы, конечно, продержимся, и мы понимаем, что это не наш кризис, что это – мировой... Но – когда?!! – только что не простонал рабочий.
     – Для этого мы сюда и приехали,– кивнул премьер.– Будем работать.
     Рабочий посмотрел на него с какой-то затаенной грустью.
     – Приходите на совещание,– вдруг сказал ему премьер.– Сами все услышите!
     – Сейчас идти? – нерешительно переспросил рабочий.
     Его, Абдулганиева Вазыха, и еще одного рабочего, Хаматова Гадельхана, премьер и усадил по обе руки от себя на совещании, посвященном развитию автомобилестроения, а если говорить прямо, его спасению.
     Здесь кроме двух рабочих были руководители отрасли, министры, главы российских автозаводов. Господин Путин не отказал себе в удовольствии заставить выслушать всех этих людей рабочую правду от Вазыха Абдулганиева, который к этому времени чувствовал себя уже удивительно уверенно и даже по-хозяйски за этим столом.
     Собственно, это он, а не Владимир Путин произнес вступительное слово на этом совещании. Даже премьер смотрел на него с некоторым изумлением.
     Рабочий высказал слова поддержки всем этим людям и выразил надежду, что кризис удастся преодолеть, если он закончится.
     Владимир Путин, которому рабочий должен был бы, наверное, дать слово, но ограничился простым кивком, рассказал сначала о мировом автомобильном кризисе. В голосе его было много искреннего сочувствия. Впрочем, премьер признал, что и у российских производителей – серьезные проблемы. Выпуск в России легковых автомобилей по сравнению с прошлым годом сократился на 7%, а грузовых и автобусов – вполовину.
     – Наш бюджет,– заявил премьер,– должен пойти на закупку продукции отечественного производства. У нас есть и своя высококачественная техника, и мы должны обеспечить ее сбыт внутри страны (внимание, приморские автолюбители прежних ввозных пошлин.– А. К.). Считаю недопустимым использовать отечественные средства на приобретение импортных автомобилей!
     Премьер добавил, что имеет в виду прямой импорт. Сборочные производства Ford, Renault, Volkswagen и других автоконцернов на территории России он импортом не считает и приравнивает к отечественному производителю.
     В 2009 году, заявил премьер, государство должно увеличить закупки техники. Из федерального бюджета планировалось направить на это 15,2 млрд рублей.
     – Мы дополнительно направляем еще 12,5 млрд,– сказал господин Путин.– Кроме того, при Минтрансе будет создана специальная лизинговая компания, в которую будет направлено до 40 млрд рублей.
     Он повторил то, что сказал накануне в Липецке: насчет госзаказа на обновление муниципального транспорта, сравнив уровень решения этой задачи с тем, что когда-то, по его словам, «сам же придумал», то есть с нацпроектами.
     Кроме того, «государство поможет разместить облигации под госзаказ, и банкам, купившим их, будет открыт особый режим рефинансирования».
     Жителям страны, которые решат покупать отечественные автомобили, будут субсидированы процентные ставки по трехлетним кредитам.
     – Тем, кто собирается покупать российские автомобили, лучше сделать это в 2009 году,– предупредил господин Путин.
     Именно в этом году для покупателей машин стоимостью до 350 тыс. рублей государство возместит две трети денег, которые пришлось бы платить по процентам кредита. Как раз в эту категорию, видимо, попадут счастливые обладатели отечественных автомашин, а приравненные было к ним иномарки, собираемые на территории РФ, в эту компанию не попадут – но не потому, что их дискриминируют, а просто потому, что эти машины обычно стоят дороже.
     После этого господин Путин перешел к самой болезненной, по крайней мере для жителей Приморья, теме. Он напомнил, что с 1 января 2009 года повышены ввозные таможенные пошлины на автомобили.
     – Считается,– добавил он,– что эта мера затрагивает прежде всего интересы граждан Дальнего Востока.
     Владимир Путин сообщил, что он часто бывает там и знает озабоченности людей, живущих на Дальнем Востоке. Более того, он считает их «озабоченности обоснованными» и уверен, что правительство должно им помочь.
     Я, честно говоря, был уже уверен, что премьер объявит об отмене решения о повышении пошлин. Да, это противоречило тому, что говорил Игорь Сечин, но, в конце концов, у премьера же может быть свое мнение?!
     – Да, говорят они,– произнес премьер в развитие своей мысли,– почему мы должны покупать ту же «Ладу» в два-три раза дороже, чем граждане в европейской зоне?!
     Только тут стало ясно, куда на самом деле клонит премьер. Маневр и в самом деле был впечатляющий.
     – Резкая, бросающаяся в глаза разница в ценах должна быть устранена! – воскликнул он.– Предлагаю обнулить железнодорожный тариф на перевозку автомобилей в Дальневосточный регион. Выпадающие доходы должны быть скомпенсированы из госбюджета.
     Премьер понимал: он произнес совершенно не то, чего от него ждали на Дальнем Востоке. Более того, он произнес нечто прямо противоположное. Он решил выбить козырь из рук тех, кто утверждал, что не покупает отечественные автомобили только потому, что они на Дальнем Востоке стоят бешеных денег – по сравнению хотя бы с теми же праворульными иномарками.
     Разве есть у этих людей теперь повод не купить «Ладу»? Государство идет для них на прямые убытки, потому что понимает: жители Дальнего Востока имеют конституционные права купить российскую машину за те же деньги, что и жители, например, Дагестана.
     – Мы должны позаботиться и о наших производителях,– под конец сказал премьер, чувствуя, видимо, что вообще ничего не сказать на эту тему по существу было бы откровенным лукавством.– Но в российском автопроме работают полтора миллиона человек. И мы должны подумать и об этих людях. И в том числе и о тех, которые сидят в этом зале!
     И он с сочувствием оглядел Гадельхана Хаматова и Вазыха Абдулганиева, в меру своих сил кивавших премьеру.
     Только теперь стала окончательно понятна их историческая роль на этом совещании.

России следует признать собственные недостатки

Если у нас сложились напряженные отношения с Западом, не будем винить во всем 'русофобию' – России следует признать и свою ответственность

     Сегодня многие россияне, живущие как в самой стране, так и за рубежом, убеждены – на Западе нас не любят. Согласна: действительно не любят. На вопрос почему, большинство ответит: виновата 'русофобия' – русофобия в западных СМИ, в западной политике, в предубежденном уме 'человека с улицы'. Другими словами, мы сами здесь ни при чем: это их, и только их вина, и если они не исправятся, перспективы отношений Запада с Россией будут весьма туманны.
     'Теория русофобии' исходит из ряда любопытных тезисов. Так, предполагается, что Запад каким-то образом специально 'выделил' Россию и россиян в качестве объекта для несправедливого отношения. Если это так, значит Запад, и особенно Америка, несомненно плетут некий заговор против России. Но для чего американцам нужен такой заговор? Большинство моих соотечественников ответят: Россия стала сильнее, поэтому Запад в целом и США в частности стремятся ее ослабить.
     Именно этим многие объясняют причины нынешнего экономического кризиса, и уж несомненно именно так трактуется позиция западных СМИ. Я слышу это от соседей, студентов, друзей. Более того, подобная логика определяет не только восприятие простых граждан, но и взгляды политической элиты, влияющей на выработку внешней политики страны.
     Но почему Запад обязан нас любить? Пару месяцев назад я прочитала крайне нелестную статью о том, как ведут себя россияне за границей: о нашей разнузданности, неуважении к местным, вульгарной привычке швыряться деньгами. Автор – большой поклонник русской литературы 19 века – пишет о своем разочаровании потомками российских интеллигентов позапрошлого столетия. Конечно, не все мы ведем себя подобным образом, но не будем лукавить – таких немало. Мы сами, возможно, не отличаемся ни в лучшую, ни в худшую сторону от граждан других стран, оказавшихся за рубежом, но пора уже нам откровенно признать, что некоторые наши соотечественники ведут себя недостойно.
     В политической сфере Россия использует свой новообретенный вес, непомерно раздутый высоким мировым спросом на нефть и газ, для давления на соседей, чтобы те подчинились ее воле, а не для попыток установить с ними дружеские и союзнические отношения. Конечно, американцы после окончания 'холодной войны' делают то же самое – но, как мы знаем, и они в результате много друзей не приобрели.
     Обвинения в русофобии также предполагают, что это явление характерно только для Запада: мы же, россияне, хорошо относимся ко всем странам мира, и западным тоже – ведь если бы это было не так, с чего бы нам обижаться на его неприязнь по отношению к нам?
     Но действительно ли мы хорошо относимся к Западу? Все социологические опросы показывают, что наше отношение к западным странам, в особенности США и Великобритании, с начала девяностых неуклонно ухудшается. В большинстве российских СМИ (и киноиндустрии) эти страны изображаются во все более неблагоприятном свете, – особенно с первой половины нынешнего десятилетия – и давно уже дела здесь не обстояли так плохо. Британские СМИ готовы обсуждать вопрос о своей русофобии на собственных страницах, но большинство российских изданий, не задумываясь, 'завернуло' бы статью об англофобии в России. И причина не в том, что такого явления у нас не существует, а в том, что наша логика предполагает: они заслуживают нашей неприязни, но мы не заслуживаем негативного отношения с их стороны.
     То же самое, конечно, относится и ко всем другим, кто 'заслужил' праведный гнев России. Так ли уж объективно мы освещаем происходящее в Грузии, на Украине и в Польше? Неужели объективнее, чем они освещают наши действия? И как быть с существующей в России ксенофобией по отношению к иностранным 'гастарбайтерам', да и нашим собственным гражданам – татарам, чеченцам, всем тем, кого презрительно называют 'черными'?
     Даже если мы согласимся с этой логикой и предположим, что Запад относится к нам несправедливо (как это действительно происходило, например, в начале войны с Грузией, – и этот факт российская пропаганда, рассчитанная на внутреннюю аудиторию, проэксплуатировала сполна), то почему бы не попытаться изменить эту ситуацию? Если Россия проигрывает пропагандистскую войну за рубежом, кто в этом виноват?
     У 'теории русофобии' есть еще один странный аспект. Почему нас так интересует, что о нас думают именно на Западе? Почему нас меньше волнует отношение к нам общественности в Китае? Или Венесуэле, Иране, Зимбабве? Может быть потому, что эти страны – наши партнеры или друзья, и там определенно нет русофобии? Но друзей мы себе выбираем сами, и должны признать за американцами и британцами такое же право выбирать собственных друзей.
     После Первой мировой войны русский философ Георгий Федотов заметил: 'Русское национальное чувство было уязвлено глубоко поражением, разделом, падением России и, не желая взять на себя ответственность, не имея мужества покаяния, стало искать виновника вне себя – на Западе'. Его слова сохраняют актуальность и сегодня.
     Жалость к самим себе, убеждение в собственной праведности, ощущение себя жертвой – все это чревато крайне разрушительными последствиями для любой страны. Но именно все эти тенденции подпитывает 'теория русофобии'. Если отношения России с Западом оставляют желать лучшего, не стоит винить в этом русофобию. России следует в полной мере признать свою долю ответственности за такой оборот событий.
     Ирина Филатова – профессор Государственного университета – Высшей школы экономики в Москве, почетный профессор и старший научный сотрудник Натальского университета в ЮАР

55 лет без Сталина

Из воспоминаний маршала К. С. Москаленко*
     Для большей надежности мы перевели Берию во двор штаба МВО, в бункер, заглубленный в земле, сделанный как временный командный пункт штаба округа.
     29 июля 1953 г. ко мне прибыл Генеральный прокурор т. Руденко Роман Андреевич, и мы вместе с ним в течение шести месяцев день и ночь вели следствие. Основной допрос вел Руденко, часто и я задавал Берии вопросы, записывал юрист-следователь – некто т. Цареградский. Следствие велось долго, трудно и тяжело. Ведь к нему никаких физических или психологических методов не применялось, никто ему ничем не угрожал. Показания он давал только после улик, при представлении ему документов за его подписью или с его резолюцией, и только после полного изобличения он сознавался...
     Следствие велось трудно и напряженно в течение шести месяцев. Часто Берия всю вину взваливал на Сталина, зная, что Сталина нет в живых. Кроме того, Берия часто вначале писал письма в Президиум ЦК, чтобы они пересмотрели свое решение, что, мол, он не виновен и т. д. Потом начал писать письма только Маленкову, жалуясь, что допущена ошибка в отношении его ареста, что, мол, расправятся сначала со мной, а потом с тобой, то есть Маленковым. Все эти письма мы докладывали членам Президиума Маленкову, Хрущеву и Булганину. А потом получили указание больше ему не давать ни бумаги, ни карандаша, ни ручки, то есть запретить писать, что и было исполнено.
     По истечении шести месяцев следствие было закончено, и состоялся суд, о чем известно нашим гражданам из печати.
     23 декабря 1953 г. Берия был осужден и расстрелян, а труп сожжен.
     На второй день, то есть 25 декабря 1953 г., меня вызвал министр обороны СССР т. Булганин. Он предложил написать реляцию на пять человек: на Батицкого, Юферева, Зуба, Баксова и меня для присвоения Героя Советского Союза. Первым трем первичного, а последним двум – второго. Я категорически отказался это сделать, мотивируя тем, что мы ничего такого не сделали. Он мне сказал: ты не понимаешь, ты не осознаешь, какое большое, прямо революционное дело вы сделали, устранив такого опасного человека, как Берия, и его клику, и далее развил эту мысль. Я вторично отказался делать такое представление. Тогда он предложил написать реляции на нескольких человек для награждения орденами Красного Знамени или Красной Звезды.
     *Участвовал в аресте Берии, а затем возглавлял охрану арестованного.

КОМСОМОЛЬСКАЯ ПРАВДА 23 декабря 1953 года
     Среди специалистов, которых Свердловское областное управление сельского хозяйства направило на работу в МТС, был молодой мастер Свердловского компрессорного завода Григорий Степанченко. Он решил ехать в МТС с молодой женой Идой. Гостеприимно встретили молодых в селе Кордюково. Директор МТС позаботился, чтобы молодому специалисту предоставили хорошую квартиру, подвезли запас топлива. Но коллектив ремонтников ошибся в своих надеждах на молодого специалиста. Первой закапризничала жена Степанченко. «Фу, какая здесь тоска!» – сказала она мужу на другой же день. А за ней захандрил и сам Григорий. Две недели он ходил молчаливый и нахмурившийся по мастерской. Ему все здесь не нравилось. И вскоре Степанченко пришел к директору, но не с предложением о том, как улучшить работу МТС. Он принес заявление о своем нежелании работать. Этот малодушный поступок Григория Степанченко справедливо расценивается как дезертирство.

ПРАВДА 25 декабря 1953 года
     С глубоким удовлетворением встретили все трудящиеся нашей страны приговор Специального Судебного Присутствия Верховного Суда СССР по делу предателя и шпиона Берия и участников сколоченной им изменнической группы заговорщиков. Решение суда, приговорившего заговорщиков к высшей мере уголовного наказания – расстрелу, и приведение этого приговора в исполнение отвечает единодушному требованию советских людей.
     – Своим приговором,– заявил рабочий киевского завода «Ленинская кузница» т. Яременко,– советский суд выразил волю народа.

МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ 26 декабря 1953 года
     Советская молодежь получила замечательный подарок – Дворец науки на Ленинских горах. Но встречаются у нас еще студенты, которым ничего не стоит, живя в этом прекрасном дворце, лузгать семечки, сплевывая их куда попало, прилеплять окурки к стенам, царапать ножом спинки кресел... Однажды студент МГУ Селезнев решил показать свое блестящее умение отбивать каблуками чечетку на... полированном круглом столе гостиной. Чечетка удалась, но стол был испорчен! Студент 1-го курса химического факультета Гаврилович, являясь членом культурной комиссии 9-го этажа сектора «Ж» общежития, проявляет полное бескультурье, когда дело доходит до его комнаты: здесь он «культивирует» только грязь. Всегда грязно и в 26-й комнате 12-го этажа. Новый чехол на диване залит чернилами, всюду разбросаны книги, тетради, а сам хозяин комнаты, первокурсник Арутюнян, сидя среди этого хаоса, до часу ночи горланит песни.

ИЗВЕСТИЯ 27 декабря 1953 года
     Граммофонная пластинка издавна силилась вырваться за пределы жанровых рамок и вобрать в себя целую оперу, симфонию, драматический спектакль. В магазинах культтоваров мы легко можем приобрести сомнительные плоды этих усилий. Нам предложат оперу «Евгений Онегин», записанную на 22 пластинках. Потрудившись немало, мы дотащим до дому перевязанную веревкой увесистую стопку. Впрочем, главная работа ожидает нас впереди. Чтобы прослушать оперу до конца, нужно будет сорок три раза перевернуть или переменить пластинку. В результате музыкальное действие будет прервано сорока тремя различной продолжительности антрактами, разрезающими оперу в самых патетических местах.

Свобода для своих

     Главным внутриполитическим событием 2008 года в России стала смена президента. Одни граждане ожидали от нового лидера безусловного подтверждения прежнего курса, другие – кардинального изменения внутренней и внешней политики. Не оправдались ожидания ни тех, ни других.
     Уходящий год разделился на две неравные по значимости части. Первая его половина была посвящена юридическому оформлению новой структуры власти, основные черты которой определились еще в конце 2007 года, когда Владимир Путин назвал своим преемником Дмитрия Медведева и согласился занять при нем пост главы правительства. И лишь во втором полугодии новый глава государства занялся формированием собственной политики, в которой свежие либеральные установки весьма органично переплелись с новыми ограничительными нормами.

Оттепель и заморозки
     Некоторое раздвоение приоритетов можно было обнаружить еще в ходе кампании по выборам президента.
     С одной стороны, она проходила по привычным стандартам управляемой демократии. На преемника, как всегда, работал мощный административный ресурс в центре и на местах. Федеральные телеканалы освещали каждое телодвижение главного кандидата, который в предвыборный отпуск не уходил и продолжал ездить по стране в качестве первого вице-премьера, не задумываясь о размере трат из своего избирательного фонда. Наконец, из списка конкурентов Медведева изъяли бывшего премьера Михаила Касьянова, который, конечно, победить не мог, но наверняка наговорил бы в адрес власти много гадостей в ходе телевизионной агитации. Кстати, в 2004 году кандидаты такой чистке не подвергались: к выборам допустили даже бывшего сопредседателя СПС Ирину Хакамаду, которая еще до регистрации обвинила Путина в «государственном преступлении» – сокрытии правды о теракте в театральном центре на Дубровке.
     С другой стороны, сам Дмитрий Медведев всю кампанию провел под лозунгами типа «свобода лучше несвободы», обещал бороться с засильем чиновников и разгулом коррупции, преодолевать правовой нигилизм и искоренять «телефонное право». То есть выглядел преемник весьма либерально и в отличие от предшественника не нападал ни на внутренних, ни на внешних врагов. Чем, собственно, и вдохновил ряд экспертов и политиков на осторожные прогнозы насчет возможной оттепели.
     Однако после инаугурации 7 мая ситуация изменилась. Моментом истины, похоже, стал августовский кризис на Кавказе, в ходе которого президент Медведев проявил себя вполне по-путински, сначала вступив в войну с Грузией, а затем признав независимость Абхазии и Южной Осетии. После этого говорить о склонности нового президента к либеральным ценностям западного образца было уже крайне затруднительно. И хотя выдвигать новые либеральные инициативы во внутренней политике Медведев продолжил, между его словами и реальными действиями властей стали обнаруживаться явные противоречия.
     Скажем, президент в своем послании решительно осуждает государственную бюрократию, которая «руководствуется все тем же недоверием к свободному человеку, свободной деятельности»,– а московские власти все так же запрещают «марши несогласных» и жестоко разгоняют тех, кто этого запрета ослушался. Глава государства обещает «гуманизацию закона и порядка его применения» – а правительство вносит в Госдуму поправки к Уголовному кодексу (УК), расширяющие понятие государственной измены и фактически позволяющие признать изменником каждого, кто позволил себе несанкционированные контакты с иностранцами. Президент выражает заботу о правах «малых партий, представляющих интересы достаточно значительного числа людей»,– а Минюст под надуманным предлогом отказывает в регистрации оппозиционным организациям.
     Однако все эти противоречия легко снимаются, если предположить, что либеральные речи президента адресованы отнюдь не всем гражданам, а лишь тем из них, кто успешно вписался в систему суверенной демократии. Ведь именно их коснется «гуманизация закона», именно им будет легче избираться и назначаться на высокие посты, именно им разрешат стать «свободными людьми» и заниматься «свободной деятельностью» – разумеется, в рамках все той же управляемой демократии.
     Остальным же вместо оттепели светят заморозки: окончательное вытеснение из легальной политики, уголовные дела по обвинению в измене родине и показательные процессы над организаторами массовых беспорядков, к которым легко будет приравнять любой несанкционированный митинг с последующим его разгоном. Причем права на суд присяжных обвиняемые в этих преступлениях не получат – в отличие от, видимо, менее опасных для государства убийц, насильников и грабителей.

Послабления и ужесточения
     Пятая Госдума, избранная в конце 2007 года, свой первый год отработала в аналогичном формате: либеральные послабления для «своих» чередовались с проявлениями жесткости в отношении «чужих».
     С одной стороны, думское большинство впервые за пять лет поделилось с оппозицией постами глав комитетов, отклонило поправки, разрешающие наказывать СМИ за клевету, и приняло целый ряд законов о снижении налогов. С другой стороны, депутаты фактически лишили граждан возможности инициировать не санкционированные властью референдумы, ограничили доступ иностранцев в стратегические отрасли экономики и еще до войны с Грузией рекомендовали Кремлю и Белому дому рассмотреть вопрос о признании независимости Абхазии и Южной Осетии.
     При этом народные избранники пятого созыва по праву сохранили звание самых исполнительных законодателей, завоеванное их предшественниками. Дума по-прежнему более чем оперативно реагировала на наиболее важные инициативы президента и правительства, будь то антикризисные законы, отмена суда присяжных либо поправки к Конституции, увеличивающие сроки полномочий президента и Госдумы. И наоборот, придерживала проекты, слишком явно расходящиеся с генеральной линией. Так произошло, к примеру, с поправкой главы комитета по законодательству Павла Крашенинникова, приравнивающей один день содержания под стражей в СИЗО к полутора дням отбывания наказания в колонии. В случае ее принятия на свободу досрочно вышли бы 50 тыс. заключенных, включая и осужденных по делу ЮКОСа Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Но уже одобренный профильным комитетом и вынесенный на заседание совета палаты законопроект таинственным образом исчез из повестки дня и прочно лег под сукно.
     Ближе к концу года у нижней палаты обнаружилась и одна относительно новая функция, непосредственно вытекающая из особенностей тандемократии. Если возражать президенту Путину думское большинство не решалось, то поправить молодого президента Медведева единороссы себе иногда позволяют. Именно так было, скажем, с президентским пакетом документов о борьбе с коррупцией, в который депутаты внесли около 200 поправок, в том числе и весьма принципиальных (см. справку на стр. 16).
     Правда, часть своих предложений Медведеву все же удалось отстоять. Депутаты поначалу собирались отложить на год вступление в силу целого ряда ключевых антикоррупционных норм, но после консультаций с администрацией президента согласились ограничиться лишь одной отсрочкой: заполнять декларации о доходах на членов семьи чиновники начнут лишь с 2010 года, что дает им достаточно времени для переписывания сомнительной собственности на более дальних родственников. Но тут показательна сама постановка вопроса: если указания Путина всегда воспринимались единороссами как прямое руководство к действию, то инициативы Медведева, как выяснилось, могут быть предметом для дискуссии.

Свои и чужие
     Наиболее ярко концепция либерализма для своих проявилась на примере последних изменений в партийной системе. Здесь основные приоритеты были определены еще при президенте Путине: уменьшение числа официально зарегистрированных партий, создание режима наибольшего благоприятствования для уже представленных в Думе партийцев и максимальное затруднение деятельности внесистемной оппозиции. Президент Медведев этот курс продолжил и уже к концу 2008 года добился определенных успехов.
     Во-первых, в уходящем году практически завершилось формирование малопартийной системы: из 15 партий, зарегистрированных на начало года, к декабрю осталось лишь 6. В ближайшее время регистрацию должно получить еще и созданное на обломках СПС «Правое дело», после чего число партий меняться, видимо, уже не будет, по крайней мере в сторону увеличения. Подключать к прореживанию партийной грядки Минюст и Верховный суд власти не пришлось: решения о слиянии, самороспуске или преобразовании в общественные организации партийцы принимали исключительно по собственному желанию. Правда, возникало оно обычно лишь после того, как у партии обнаруживались серьезные проблемы (вроде регулярного снятия с региональных выборов или ухода спонсоров), которые сами собой рассасывались сразу после принятия «правильного» решения.
     Во-вторых, Минюст успешно отбил все попытки новых организаций вклиниться в число избранных. Наибольшую активность в этом вопросе проявлял Михаил Касьянов, но зарегистрировать свою партию бывшему премьеру не удалось. Серьезность аргументов, которыми мотивировался отказ, еще предстоит оценить Страсбургскому суду по правам человека.
     Наконец, в-третьих, оставшимся партиям в рамках либерализма для своих были обещаны заметные преференции. Президент предложил снизить минимальную численность партий (хотя еще полгода назад ходили упорные слухи о ее увеличении с 50 тыс. до 100 тыс.), уменьшить количество подписей, необходимых для регистрации на выборах, гарантировать думским партиям доступ к государственным СМИ и предоставлять в Госдуме по одному-двум мандатам партиям, набравшим от 5 до 7% голосов.
     Единственной ложкой дегтя в этой бочке партийного меда можно считать намерение Медведева отменить на выборах всех уровней денежный залог. Именно с его помощью оппозиционеры хоть как-то боролись с распространенной практикой снятия избиркомами нежелательных кандидатов из-за брака в их подписных листах. Но в рамках разделения на своих и чужих это не так уж и важно, поскольку сама принадлежность партии к числу системных уже должна будет настроить проверяющих на конструктивный лад. А вот к тем, кто в систему не вписался, избиркомы будут вольны относиться по всей строгости закона.

Новые и старые
     В региональной политике разделение на своих и чужих тоже шло достаточно активно. 2008 год стал рекордным по относительному числу новых глав регионов: свои посты сохранили лишь 2 из 12 назначенных (83% новичков при максимальных до сих пор 44% в 2007 году). Причем оба «старика» (глава Забайкальского края Равиль Гениатулин и магаданский губернатор Николай Дудов) были переназначены еще Владимиром Путиным. Новый же президент ни одного прежнего губернатора в должности пока не переутвердил, если не считать главу Иркутской области Игоря Есиповского, который был назначен временно исполняющим обязанности указом Путина в апреле 2008 года.
     Другой приметой уходящего года стала досрочная смена губернаторов, впервые утвержденных уже по новой схеме – региональными парламентами по представлению президента. Иркутский лидер Александр Тишанин проработал на своем посту чуть более трех лет, а амурский губернатор Николай Колесов – менее полутора. Кроме того, лишился должности и один из региональных лидеров, считавшихся прежде неприкосновенными,– президент Ингушетии и генерал ФСБ Мурат Зязиков. И хотя все они, по официальной версии, ушли по собственному желанию, это желание удачно совпало с намерением нового президента избавиться от наименее эффективных управленцев и заодно посадить на их места лояльных лично ему губернаторов.
     Занесенным в списки своих, как и в случае с партиями, обещано чувствительное раскручивание гаек. Прежде всего это касается весьма болезненных для глав субъектов РФ вопросов о разграничении федеральной и региональной собственности и оптимизации числа территориальных подразделений федеральных органов власти. Эта оптимизация будет напрямую зависеть от состоятельности губернатора: чем эффективнее глава региона, тем меньше федеральных представителей должно работать на его территории.
     Другая инициатива для своих – выдвижение кандидатов в губернаторы победившей на региональных выборах партией без участия полпредов президента в федеральных округах – должна успокоить единороссов, которых наверняка удивили некоторые кадровые решения Дмитрия Медведева (например, внесение на пост главы Кировской области кандидатуры бывшего лидера СПС Никиты Белых – см. предыдущий номер «Власти»). Заодно полегчает и тем региональным «тяжеловесам», которые давно уже полностью контролируют местные отделения «Единой России» и вправе теперь надеяться либо на собственное переназначение, либо как минимум на безболезненное утверждение выдвинутых ими преемников.
     Впрочем, этих еще даже не узаконенных послаблений регионам, похоже, уже мало. К примеру, на прошлой неделе прозвучали предложения вслед за увеличением сроков полномочий президента и Госдумы произвести аналогичный «пересчет» и в отношении губернаторов и региональных законодательных собраний. Учитывая скорость, с которой регионы одобрили конституционные поправки (необходимый для их вступления в силу показатель в 56 одобрений был превышен уже 17 декабря – см. справку), это требование в Кремле могут счесть приемлемым. Ведь для его реализации достаточно подправить закон «Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов госвласти субъектов РФ», в котором предельный срок полномочий губернаторов и региональных парламентов ограничен пятью годами. Но этим федеральная власть, видимо, займется уже в будущем году.

Лизость к телу-2008

Год президентов и пиратов

     Кризис ипотечного кредитования в США, переросший в глобальный финансовый и экономический кризис, перечеркнул многие прогнозы на 2008 год. Однако главные тенденции мировой политики, о которых «Власть» писала в начале года, проявились и в условиях кризиса.

Обреченный на власть
     Главным событием ушедшего года были, разумеется, выборы в США, которые впервые в американской истории привели к власти чернокожего президента. Хотя Барак Обама победил с внушительным перевесом, многие склонны объяснять это не столько эффективностью его предвыборной кампании, сколько просчетами соперника в борьбе за Белый дом, республиканца Джона Маккейна. Последние месяцы перед голосованием Маккейн смотрелся неубедительно, а самым его неудачным решением следует, по-видимому, признать выбор в качестве кандидата в вице-президенты Сары Пейлин. За несколько недель ей удалось так настроить против себя умеренных избирателей, что Маккейн проиграл даже во многих штатах, считавшихся надежным тылом республиканцев.
     Выборы завершены, но главная интрига правления Барака Обамы сейчас только завязывается. В условиях глобального кризиса, грозящего затянуться надолго, новому президенту предстоит приложить неимоверные усилия, чтобы оказаться в глазах избирателя успешным лидером нации, а не козлом отпущения, которому адресованы все разочарования американцев. Решить эту задачу непросто: сейчас ни у кого нет уверенности, что новый президент будет вполне самостоятелен в своих решениях. Хиллари Клинтон, уступив Обаме место кандидата от Демократической партии и передав ему значительную долю голосов «суперделегатов» партийного съезда, выторговала для себя и для большой команды бывших сподвижников Билла Клинтона ключевые посты в будущей администрации. Весьма вероятно, что Хиллари и ее люди будут де-факто управлять страной, оставаясь в тени молодого и пока популярного президента, на которого при случае можно свалить вину за все провалы.

Обреченные на войну
     Кризис полностью изменил повестку дня не только американской избирательной кампании. О внешней политике в ходе кампании, конечно, говорилось, но без особой страсти, как об обязательном компоненте, который нельзя не упомянуть. Соответственно, и во внешнеполитической деятельности США никаких серьезных изменений не наблюдалось. Большинство проблем, доставшихся в наследство от 2007 года, по-прежнему остаются нерешенными – сейчас не до них.
     Вывод войск из Ирака не начинается и вряд ли начнется, несмотря на звучавшие из уст Обамы обещания сделать это в течение первых полутора лет пребывания в Белом доме. Ситуация в Ираке не позволяет полностью передать власть самим иракцам: слишком велика опасность, что в стране начнется гражданская война всех против всех. А приход на пост госсекретаря Хиллари Клинтон, в свое время голосовавшей за начало операции в Ираке, и сохранение на посту главы Пентагона Роберта Гейтса указывают, что Обама, скорее всего, отказался от планов вывода войск.
     В подвешенном состоянии остается и палестино-израильское урегулирование. Глобальный кризис заставил администрацию США переключить все внимание на более насущные проблемы. А к старым факторам, мешающим урегулированию,– к зашедшему в тупик конфликту между администрацией Махмуда Аббаса, контролирующей Западный берег, и движением «Хамас», прочно обосновавшимся в секторе Газа,– добавился внутриполитический кризис в самом Израиле. Неопределенность с долгосрочными перспективами израильской политики в отношении Палестины сейчас велика как никогда.
     Неясной остается и ситуация вокруг Ирана. Судя по всему, Ирану удалось избежать главной опасности – американского удара по ядерным объектам и оборонной инфраструктуре, хотя предсказания на эту тему звучали неоднократно в течение года. Назывались даже конкретные даты: среди последних – 11 сентября, седьмая годовщина терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне. Впрочем, некоторые из этих предсказаний еще не окончательно потеряли актуальность. Летом бывший заместитель госсекретаря США и бывший представитель США в ООН Джон Болтон выражал уверенность, что акция произойдет между избранием нового президента и его инаугурацией. Так что до 20 января время еще есть.

Обреченная на изоляцию
     Исход президентских выборов в России был, естественно, гораздо более предсказуем, чем исход выборов в США. И наше предположение, высказанное год назад, что внешнеполитический курс Кремля не изменится, оказалось верным. Как и предположение о том, что в ведомствах, отвечающих за формирование внешней политики, могут произойти определенные перестановки.
     Перестановки были, хотя и не столько персональными, сколько структурными. В начале июня бывший посол России в США Юрий Ушаков был назначен заместителем руководителя аппарата правительства, фактически – главным внешнеполитическим советником премьера Владимира Путина. Наблюдатели увидели в этом назначении усиление внешнеполитической роли премьера и заговорили, что в структуре исполнительной власти создается новый орган, независимый от МИДа и президентской администрации. Впрочем, пока характер отношений между разными внешнеполитическими структурами в верхах и противоречия между ними (если таковые вообще имеются) не стали достоянием широкой публики.
     Общемировая тенденция – переключение внимания с внешней политики на экономику – дала о себе знать и в России. Отношения с США на этом фоне достигли, пожалуй, самой низкой точки за все последние годы: в условиях кризиса было не до хотя бы минимальных проявлений дружелюбия, как в прошлые годы.
     В этом контексте еще более повысилась значимость стран, которые раньше всегда рассматривались как периферийные для мировой политики (эту тенденцию мы отмечали и при подведении итогов 2007 года). Именно с этой точки зрения следует рассматривать самый серьезный кризис во внешней политике России – события в Южной Осетии и последовавшее за этим дипломатическое противостояние России и Запада, прежде всего США.
     То, что признание большинством стран Запада независимости Косово в феврале даст толчок резким движениям на Кавказе, было ясно с самого начала. Однако почти полгода Россия выдерживала дипломатическую паузу, избегая «симметричного ответа» – признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Формальный повод появился 8 августа, когда Грузия напала на Южную Осетию.
     О том, что момент для нападения был выбран не случайно, не говорил только ленивый. Однако так до конца и не прояснилось, чем руководствовался Михаил Саакашвили, начиная акцию в момент открытия пекинской Олимпиады. Возможно, он рассчитывал, что в день, когда ведущие мировые лидеры, включая президента США и премьера России, находятся на празднике спорта, военные действия легче будет выдать за полицейскую операцию по наведению порядка. Этого не получилось, однако военная победа России обернулась ее дипломатическим поражением. Хотя нападение Грузии на Южную Осетию дало России формальный повод признать независимость Южной Осетии и Абхазии, эти действия в мире не поддержал практически никто, кроме давнего врага США президента Никарагуа Даниэля Ортеги. Даже ближайшие союзники России, например президент Белоруссии Александр Лукашенко и президент Венесуэлы Уго Чавес, ограничились тщательно взвешенным выражением солидарности, не подкрепив слова практическими действиями.
     Впрочем, постепенно острота проблемы сошла на нет. Запад предпочел спустить дело на тормозах, не обострять ситуацию и заморозить ее фактически на той же стадии, на которой вот уже более 30 лет находится кипрская проблема. Во всяком случае, признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии, которое большинство стран Евросоюза встретили осуждением, не помешало возобновлению переговоров по заключению нового «большого договора» между Россией и ЕС, несмотря на попытки противодействия со стороны Польши и Литвы.

Обреченная на кризис
     Европа продолжала заниматься внутренними проблемами. Главной был, естественно, кризис, который уже к лету перестал быть заботой только американских властей. Помимо кризиса Европу если что-то и интересовало, то разве что июньский провал референдума в Ирландии по Лиссабонскому договору, который должен был заменить общеевропейскую конституцию, отклоненную во Франции и в Нидерландах в 2005 году. Ирландия была единственной страной ЕС, вынесшей Лиссабонский договор на общенациональный референдум,– остальные ограничились ратификацией в парламентах. А поскольку Ирландия никогда не числилась среди лидеров евроскептицизма, провал референдума был воспринят Европой особенно болезненно. Впрочем, кризис, похоже, меняет взгляды ирландцев: как показывают последние соцопросы, если сегодня Лиссабонский договор будет вынесен на новое голосование, то он имеет все шансы получить поддержку.
     На фоне кризиса практически незамеченной осталась инициатива российского президента Дмитрия Медведева по созданию общеевропейской системы безопасности, выдвинутая на саммите G8 в Японии в июле. Цель инициативы очевидна: выстроить в Европе такую структуру, в которой НАТО (а значит, США) не будет играть определяющую роль, а голос России зазвучит громче, чем сейчас. Кроме того, это был своего рода ответ на планы США по развертыванию элементов ПРО в Польше и Чехии. Диапазон оценок в европейских столицах был весьма широк – от резко неприязненных до осторожно-позитивных. Но по большому счету европейцам сейчас просто не до этого.
     Кризис, судя по всему, заставил европейцев более бережно отнестись к идее общеевропейского единства. К концу французского председательства в ЕС, пришедшегося на вторую половину года, на самый разгар кризиса, фактически стерлось обозначенное Дональдом Рамсфельдом еще в 2003 году деление на «старую» и «новую» Европу. (Рамсфельд противопоставлял страны Восточной Европы странам Западной, прежде всего Франции и Германии: последние менее склонны поддерживать американские инициативы, в частности войну в Ираке.) Сегодня большинство стран Восточной («новой») Европы склонны больше внимания уделять идее общеевропейского единства, не жертвуя ею ради хороших отношений США. А в числе наиболее твердых союзников США на континенте остаются разве что традиционная Великобритания, да Польша с Литвой: их жесткая антироссийская позиция является естественным следствием проамериканской ориентации.
     Похоже, как мы и предсказывали, именно к Литве переходит от Эстонии роль главного раздражителя России среди прибалтийских стран. Но расширение «новой» (проамериканской и антироссийской) Европы если и возможно, то лишь за счет стран, не являющихся членами ЕС и НАТО, но активно туда стремящихся,– Украины и Грузии. Впрочем, повторяющиеся внутриполитические кризисы на Украине, вносящие хоть какое-то разнообразие в картину тихого умирания СНГ, делают общеевропейское и евроатлантическое будущее этой страны весьма туманным.

Обреченные на бунт
     Пока США занимались внутренними проблемами, неожиданно большой вес в международных делах стал набирать регион, ранее почти не рассматривавшийся как существенный для глобальной политики. Речь идет о Латинской Америке, которая долгие годы в полном соответствии с доктриной Монро считалась сферой исключительных интересов США.
     О той роли, на которую претендует президент Венесуэлы Уго Чавес, мы писали еще год назад. Сегодня Чавес при полном одобрении лидеров ряда других левых режимов в Латинской Америке (прежде всего Эквадора, Бразилии, Никарагуа, Кубы) продолжает сколачивать некое региональное объединение, которому по его замыслу предназначено противостоять влиянию США, либо, по меньшей мере, вести с северным соседом диалог на равных. Впрочем, сегодня позиции Чавеса не столь сильны, как еще год назад, когда цена на нефть дошла до $100 за баррель и продолжала стремительный рост. В условиях, когда за полгода она снизилась почти в три раза, Чавесу неизбежно придется умерить свои амбиции.
     Одновременно повысилось внимание к региону со стороны России, это отчетливо проявилось в ноябре, в ходе визита Медведева сразу в несколько стран – старых и новых союзников России – и совместных с Венесуэлой военно-морских маневров. Пока дальше ярких, но по большому счету пустых акций дело не пошло. Но не исключено, что если кризис продлится достаточно долго, чтобы поглотить все внимание Вашингтона, то регион превратится в новую арену глобальной «большой игры».

Обреченный на силу
     К Латинской Америке давно и настойчиво проявляет внимание еще один ключевой игрок на мировой арене – Китай. В отличие от России, предпочитающей громкие демонстративные акции, Китай на этом направлении проводит политику «мягкой силы», заключающуюся в продвижении своих интересов без излишней шумихи, но через более действенные инструменты – торговлю, инвестиции, совместные предприятия.
     Пока Китай не стремится явно обозначить то, что только он способен в ближайшие 30-50 лет составить реальную альтернативу США как полюсу силы в мире. Но уже сегодня без Китая практически не обходится решение ни одной сколько-нибудь значимой мировой проблемы. Об этом свидетельствует и ставшее традиционным приглашение Китая, Индии и Бразилии на саммиты G8, и ведущая роль, которую Китай играет в Шанхайской организации сотрудничества, и впервые состоявшийся в 2008 году саммит «большой двадцатки» с участием представителей девяти развитых стран, Евросоюза и 10 развивающихся, и пока не получившее институционального оформления объединение БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай).
     Но еще более важной представляется та роль, которую Китай потенциально может сыграть в разрешении (или при желании – усугублении) экономического кризиса. Будучи мировым лидером по накопленным золотовалютным резервам и вторым после Японии зарубежным держателем американских ценных бумаг, Китай способен в одночасье окончательно обвалить мировые рынки. Впрочем, пока это явно не в интересах самого Китая. Политическая модель поведения «мудрой обезьяны, с вершины горы взирающей на схватку двух тигров», сформулированная еще Мао Цзэдуном, будет в ближайшее время сохраняться.

Обрекающие на хаос
     В 2008 году еще более отчетливой стала роль, которую в мировой политике играют внесистемные маргиналы – террористы и обыкновенные бандиты.
     Год фактически начался с убийства террористами лидера пакистанской оппозиции и наиболее вероятного претендента на пост президента Беназир Бхутто (это случилось 26 декабря 2007 года). А закончился самым крупным терактом в истории соседа и главного геополитического соперника Пакистана – Индии. Не случайно эти события вошли в десятку самых значимых событий года.
     Особенно зловещим выглядит то, что массовые теракты и насилие распространяются на все новые регионы мира. Стали обыденными сообщения о захватах судов пиратами у побережья Сомали. И все усилия по умиротворению этого региона пока успеха не имеют.
     Все это – от глобального кризиса и до массовых терактов и разгула бандитизма – позволяет сделать неутешительный прогноз на следующий год: он вряд ли будет легче, чем уходящий.
     БОРИС ВОЛХОНСКИЙ, обозреватель «Русского журнала», специально для «Власти»

     САМЫЕ ГРОМКИЕ МИРОВЫЕ СОБЫТИЯ 2008 ГОДА (УПОМИНАЕМОСТЬ, %)* **
     *События ранжированы по упоминаемости в российских СМИ (выраженному в процентах отношению количества материалов СМИ, освещавших событие, к общему количеству материалов СМИ за выбранный период). В случае неожиданных событий (авария, катастрофа) исследовался двухнедельный период после события, в случае запланированных событий (выборы) – неделя до и неделя после события. Замеры проводились по ресурсам электронной библиотеки информагентства Integrum (40 центральных газет, журналов, теле– и радиокомпаний).
     **С формально-календарной точки зрения убийство Беназир Бхутто не относится к 2008 году. Однако реакция большей части средств массовой информации по понятным причинам последовала уже в январе, и было бы неправильно совсем обойти в нашем обзоре это событие стороной. Тем более что с точки зрения упоминаемости оно заняло бы здесь третье место.

Молчание осетин

     Число российских регионов с жестким авторитарным правлением может пополниться за счет Южной Осетии, считает спецкорреспондент ИД «Коммерсантъ» Ольга Алленова.
     На прошлой неделе московская осетинская община выступила с заявлением, в котором потребовала прекратить «кампанию по дискредитации президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты». Поводом для заявления послужили два интервью, вышедшие одновременно, 5 декабря, в газетах «Коммерсантъ» и «Время новостей». Первое – с бывшим секретарем Совбеза Южной Осетии Анатолием Баранкевичем, второе – с гендиректором фирмы «Стройпрогресс» (генподрядчик строительства газопровода из России в Южную Осетию) Альбертом Джуссоевым. Оба отзывались об Эдуарде Кокойты и о ситуации в республике после войны весьма критически.
     Баранкевич, например, обвинил Кокойты в том, что тот бросил Цхинвали во время войны, в халатности и коррупции во время раздачи гуманитарной помощи и восстановительных работ, в «подтягивании» в правительство Южной Осетии представителей самарской группы СОК. В ответ на это президент Южной Осетии Эдуард Кокойты заявил, что материал в «Коммерсанте» заказной. И тут же уточнил, чей заказ – «прогрузинских сил».
     Меня заявление южноосетинского президента задевает лично: интервью у Баранкевича брала я. Причем не Баранкевич мне его предлагал, а я довольно долго его упрашивала. Согласился генерал на интервью только после того, как перестал быть чиновником – ушел из Минрегионразвития, где работал после отставки с поста главы южноосетинского совбеза.
     О себе могу сказать, что никакие «прогрузинские силы» не просили меня взять интервью у Баранкевича (если бы была возможность, я с радостью взяла бы интервью и у Кокойты). Обвинять же в «прогрузинскости» самого генерала, в августе защищавшего Цхинвали с оружием в руках и лично подбившего два грузинских танка, просто смешно.
     Впрочем, это обычная реакция Эдуарда Кокойты на критику. Как только у президента случаются проблемы внутри республики, он тут же включает антигрузинскую риторику. Стоит вспомнить, к примеру, североосетинских жителей братьев Козаевых, которые 9 августа этого года в Джаве обвинили президента в том, что он бросил Цхинвали,– и были схвачены президентской охраной. Потом президент назвал Козаевых грузинскими агентами, несмотря на то, что один из братьев воевал с грузинами в первую осетино-грузинскую войну.
     Точно так же в Южной Осетии поступают со всеми, кто недоволен властью и открыто об этом говорит. Против Кокойты, значит, за грузин. Не удивлюсь, если вскоре окажется, что не так давно назначенный южноосетинский премьер Асланбек Булацев тоже «ставленник прогрузинских сил». Как рассказывают североосетинские чиновники, Булацев, бывший сотрудник ФСБ и бывший руководитель управления ФНС России по Северной Осетии, на назначении которого премьером Южной Осетии настояла Москва, практически выжит из республики. Как говорят, месяц назад к премьеру пришли вооруженные люди и сказали: «Ты здесь работать не будешь». В тот же день Булацев оказался во Владикавказе с инфарктом. С тех пор никакой информации о премьере нет – восстановлением Южной Осетии руководит лично Кокойты.
     Для меня очевидно одно: в Южной Осетии действительно идет борьба за власть. За личную власть Эдуарда Кокойты. Все это очень напоминает мне Чечню того периода, когда там как перчатки меняли присланных Москвой премьеров, потому что они не устраивали чеченского президента Ахмата Кадырова. Кто-то уходил после открытого конфликта с Кадыровым, кто-то – после того как попадал в больницу с отравлением. И точно так же тогда еще не присмиревшие московские чеченцы критиковали порядки внутри Чечни. А потом все затихло – когда последнего русского премьера Чечни Сергея Абрамова, попавшего в автокатастрофу, сменил наследник Ахмата Кадырова Рамзан.
     Я почти не сомневаюсь в том, что Южная Осетия очень скоро превратится в Чечню. Все очень похоже. Только вместо грузинского фактора в Чечне были терроризм и местное вооруженное сопротивление. Узурпацию власти Кадыровыми поддержали и Москва, и сами чеченцы – потому что и Москве, и им, уставшим от войн и гражданского противостояния, нужна была хотя бы иллюзия мира.
     Меня могут спросить: а что, разве сейчас в Чечне плохо? Грозный отстроен. Войны нет. Да, там жесткая власть. Да, там президент – почти бог, и те, кто приближен к нему, неприкосновенны. Но все это можно объяснить восточным менталитетом. Конечно, можно объяснить. А потом смотреть, как носители этого менталитета устраивают огнестрельные разборки с кадыровскими врагами в центре Москвы или убивают за один день шесть женщин «ненадлежащего поведения» в самой Чечне. Что поделаешь, менталитет такой!
     Недавно в разговоре со мной один североосетинский чиновник возмущался действиями Эдуарда Кокойты: «Они там даже Москву ни во что не ставят!» Я спросила: «Почему же вы молчите?» «А зачем нам вмешиваться? – ответил чиновник.– Москва сама разберется. Мы молчим, и поэтому мы всегда в выигрыше». Эта не новая мысль, когда-то удачно сформулированная Александром Галичем, похоже, превращается в народную идеологию во многих российских регионах, и не только в Чечне, Северной или Южной Осетии. Я не оговорилась, Южная Осетия давно уже воспринимается как российский регион. А то, что, несмотря на огромные финансовые вливания Москвы, этот регион так и не оказался готов к зиме (это признают все, кто недавно побывал в Цхинвали), так это, конечно, коварные происки грузин.

Остаться в кругляках

В России – не экономический кризис. В России кризис существующей модели государства

     Премьер Владимир Путин и первый вице-премьер Игорь Сечин отреагировали на митинги протеста во Владивостоке – против повышения пошлин на иномарки. Премьер заявил, что во времена кризиса тратить деньги на иномарки «абсолютно недопустимо», а Игорь Сечин назвал протестующих «жуликами». Судя по реакции властей, премьеру на стол положили доклады о том, что все эти митинги нарочно организованы злыми силами. Трудно сказать, сколько в ближайшие дни во Владивостоке будет арестовано человек; ибо, увы, измену Родине, выразившуюся в покупке иномарки вместо российского автомобиля, совершили 90% автовладельцев Приморья.
     Нетрудно заметить, что ситуация в Приморье повторяет ситуацию, сложившуюся в Новочеркасске в 1968 году. Там одновременно урезали зарплату и повысили цены. Так и тут: зарплата упала, а цена на подержанную иномарку, которая для жителя Приморья является даже не товаром, а членом семьи, поднялась.
     Мало кто знает, но Кремль нанес экономике Приморья не один, а два смертельных удара. С 1 ноября 2008 года в России были введены запретительно высокие пошлины на экспорт необработанного леса-кругляка. Экономика Дальнего Востока встала мгновенно: на границах скопились тысячи вагонов, в портах – сотни судов с необработанным лесом; десятки тысяч людей вдруг оказались безработными, и правительство тоже без шума запретительные пошлины отменило.
     История с запретом на экспорт необработанной древесины с точностью до знака повторяет историю, которая случилась по другую сторону китайской границы. А именно – полтора года назад Китай отменил возврат НДС на экспорт необработанного металла. В результате цена на заготовку (сляб) на мировом рынке подскочила с 500 до 1200 долларов, а в самом Китае обрабатывающие производства рванули вверх с космической скоростью.
     Российское правительство попыталось сделать то же самое и с той же целью: ввело запретительные пошлины на экспорт необработанного леса, надеясь на создание деревообрабатывающих предприятий в России. Эффект получился противоположный: лесная отрасль встала намертво, никто предприятий не построил, потому что строить новые заводы в нашей стране при наших чиновниках будет только сумасшедший, а очень небольшое число приближенных получили квоты под несуществующие заводы.
     Меры государственного регулирования возможны только там, где существует государство. Если государственный аппарат в стране больше не существует как инструмент управления обществом, а существует только как инструмент, позволяющий чиновникам скрывать свои ошибки и совершать преступления, то и никаких мер регулирования нет.
     Проблема заключается в том, что в России – не экономический кризис. Экономический кризис – в США. В России же происходит кризис существующей модели государства.
     Путинская модель экономики – путиномика – заключалась в том, что в условиях избытка денег стоимость плохих решений для государства была равна нулю. Можно было делать все что угодно – а в казне деньги все равно были. Казалось, что благодаря личной воле Путина создан необыкновенный строй – в стране бардак, государственный аппарат рассыпался, частную собственность приравняли к нулю, – а денег в казне навалом.
     И вдруг оказалось, что деньги в стране были не благодаря чьей-то личной мудрости, а благодаря высоким ценам не нефть. А высокие цены кончились. И экономика, которая заключалась в том, что мы продавали на Запад газ и нефть и на полученные деньги покупали все остальное – от мобильников, унитазов и цемента до телекамер, в которые наши власти рассуждали о том, что Россия встает с колен, – эта экономика кончается.
     Спад производства в России в ноябре превысил все, что мы имели в 1991 и 1998 годах. Как заметил Андрей Илларионов, это не спад – это катастрофа.
     Катастрофа эта имеет несколько последствий. Первое – спад такой глубины затрагивает не только тех, кто плохо управляет предприятиями. Он также губит тех, кто работает хорошо. Пусть у вас есть предприятие, которое успешно добывает, скажем, золото. Как оно сможет работать, если смежники встали и не поставляют ему дробилки, а банк умер и не проводит платежи? То есть при рецессии такой силы, которая грозит нам, умирают не части: умирает все.
     Второе: в России резко сократился объем активов, а объем обязательств остался прежним. Разница между обязательствами и активами означает возвращение неплатежей. То есть ситуацию, когда предприятия между собой будут рассчитываться не деньгами, а отсутствием денег.
     Третье: огромные долги российских предприятий повлекут за собой их огосударствление. Проблема заключается в том, что огосударствленные предприятия в России сейчас не просто плохо управляются. Они управляются так, что все издержки ложатся на государство, а все прибыли идут в частный карман. Путиномика – это гибрид социализма и капитализма. Социализм в производстве и капитализм в потреблении.
     Нетрудно заметить, что единственная мера, которая может реально помочь российским автогигантам, – это девальвация. Как в 1998 году, когда со складов за месяц исчезли неликвиды, копившиеся там годы, а производство на внутреннем рынке снова стало конкурентоспособным. Но власть не может решиться на девальвацию, которая будет в интересах рабочих того же ГАЗа, потому что девальвация будет против интересов того же Дерипаски, вынужденного отдавать за рубежом долги в долларах.
     В результате власть не делает ничего, кроме как раздает деньги избранным и отбирает их у всех. Это ничего уже обошлось нам в 150 млрд долл. резервов, потраченных ни на что. На то, что банкам давали рубли, которые те немедленно меняли на доллары и отгоняли за границу, и чтобы поддержать курс рубля, ЦБ скупал у банков те самые рубли, которые им же и выдавал. Проблема в том, что власть просто отвыкла принимать какие-то решения, кроме решений об отмене выборов губернаторов и о том, кому давать бабки. Тем более если это такое жесткое решение, как решение о девальвации.
     Еще одна проблема заключается в том, что уменьшение количества денег в экономике не сопровождается уменьшением аппетитов власть имущих. И как следствие – доля чиновника в каждом заработанном рубле возрастает. В это трудно поверить, но в России при падении цены мазута в десять (!) раз растут тарифы на ЖКХ. При трехкратном падении цены на нефть цена на бензин падает на 1-2%. При падении зарплат растут пошлины на иномарки.
     В результате Новочеркасск переезжает в Приморье. И резкая реакция Путина, возможно, была обусловлена не только беспрецедентно жесткими лозунгами автомобилистов, но и тем, что их поддержали тишайшие из тишайших, вернейшие из вернейших – местный ЗакС.

Расширение понятия государственной измены в России питает страхи

По словам критиков, нововведения еще больше запутают и без того двузначные, по их мнению, законы о шпионаже

     В стране, где критики властей уже чувствуют себя в уязвимом положении, новый законопроект, расширяющий определение государственной измены, вызвал новые горестные рассуждения о том, насколько далеко зайдет государство, стремясь обуздать инакомыслие и регулировать контакты россиян с иностранцами.
     По словам Эрнста Черного, руководителя московской правозащитной группы, по новому закону государственной изменой могут считаться даже разговоры на определенные темы с иностранными журналистами, поскольку они могут быть расценены как 'консультативная' поддержка зарубежной организации. А виновный в этом может получить до 20 лет лишения свободы.
     Как и действующее законодательство, новый закон в случае принятия запретит действия, считающиеся угрозой безопасности России. Но к таковым действиям будут относиться не только враждебные и направленные против 'внешней безопасности' России.
     Кроме того, он запретит россиянам передавать определенную информацию не только другим странам, но и зарубежным неправительственным группам.
     Многие из этих групп, часто обвиняемых Кремлем в том, что они создают прикрытие действий иностранных разведок, входят в число самых громких критиков действий властей по свертыванию свобод СМИ и граждан и консолидации власти при Владимире Путине, бывшем президенте России, ставшем премьер-министром.
     По словам критиков, нововведения еще больше запутают и без того двузначные, по их мнению, законы о шпионаже. В худшем случае они, возможно, предвещают возврат к советской практике преследования критиков властей как изменников. Но не ясно, будет ли законопроект принят парламентом в его нынешнем виде, и будут ли власти (а если будут, то как) применять его нормы.
     Геннадий Гудков, бывший офицер разведки, а ныне заместитель председателя комитета Государственной Думы по безопасности, говорит, что некоторые моменты нового закона неясны и могут быть изменены в ходе рассмотрения законопроекта Думой – возможно, в начале января.
     Правительственные чиновники выступают за предлагаемые изменения, поддержанные Путиным и его союзниками из российских спецслужб, говоря, что они необходимы для прояснения и модернизации действующего законодательства, отстающего от изобретательности современных шпионов в том, что касается действий в обход закона. По словам чиновников, они все чаще действуют через зарубежные неправительственные организации.
     Правительство испытывает особую тревогу из-за подобных групп, поскольку подозревает, что они связаны с поборниками так называемых 'цветных революций', в результате которых были свергнуты дружественные Кремлю правительства Грузии и Украины.
     Новый законопроект продолжает череду предложенных недавно законодательных изменений, которые, как может показаться, направлены на усиление контроля властей в условиях все большего воздействия глобального финансового кризиса на Россию.
     В частности, некоторые считают эти маневры частью стратегии Путина (бывшего офицера КГБ и бывшего директора его преемницы ФСБ), направленной на дальнейшее расширение полномочий его коллег по госбезопасности, которые доминируют в системе власти с тех пор, как в 2000 г. Путин стал президентом.
     'Де-факто тайная полиция захватила власть уже давно, – говорит Лев Пономарев, глава московской группы 'За права человека'. – Теперь они хотят захватить ее де-юре'.
     По мнению критиков, еще более тревожно то, что эти меры предложены после принятия законопроекта, еще не подписанного президентом Дмитрием Медведевым, отменяющего суды присяжных при рассмотрении дел о государственной измене, которые передаются в руки судей, обязанных своей работой государству.
     Эту меру осудила даже Общественная палата, в которой состоят многие лидеры гражданского общества, назначенные Кремлем.
     'Законопроект мотивирован интересами силовых ведомств, стремящихся избавить себя от необходимости расследовать уголовные дела без нарушений закона и доказывать виновность обвиняемых в реальном состязании со стороной защиты перед судом с участием представителей народа, способным выносить не только обвинительные, но и оправдательные вердикты', – говорится в заявлении Палаты, сделанном на прошлой неделе.
     Обе стороны дебатов о новом законопроекте согласны, что старые законы об измене и шпионаже слишком расплывчаты. Но, по мнению критиков, эти предложения могут поставить под еще большую угрозу тех, кто досаждает силовым структурам, включая сотрудников неправительственных организаций, журналистов и ученых – особенно, в области точных наук.
     В последние годы именно ученые в первую очередь испытали на себе 'шпиономанию' спецслужб, в значительной мере потому, что их работа предусматривает обмен информацией с зарубежными коллегами – в советские времена это находилось под строгим контролем.
     'Ученые не могут общаться друг с другом, потому что неясно, как следователи будут интерпретировать эти контакты', – говорит юрист Анна Ставицкая, известный специалист по правам человека, защищавшая в последние годы нескольких ученых.
     В шпионаже было обвинено не менее дюжины ученых, дела против которых были возбуждены силовыми ведомствами после прихода Путина к власти. Известные деятели науки и правозащитные организации в России и за рубежом не раз обвиняли излишне рьяных офицеров в использовании сфабрикованных доказательств и давлении на судей в ходе расследования многих из этих дел.
     В прошлом году – редкий случай – следователи были вынуждены снять обвинения против двух сибирских врачей, братьев Игоря и Олега Мининых, обвиненных ФСБ в разглашении государственной тайны в одной из их научных работ, несмотря на то, что их университет установил, что рукопись не содержит секретных сведений.
     Черный, чья правозащитная группа защищала ученых в Европейском суде по правам человека, опасается, что новый закон значительно затруднит преодоление таких обвинений.