Расстрел на рабочем месте

Убит министр строительства Ингушетии

     В Ингушетии вчера был убит министр строительства республики Руслан Амерханов. Его застрелили в служебном кабинете. Представители властей республики говорят, что это заказное убийство, связанное с профессиональной деятельностью чиновника. Впрочем, следствие рассматривает и другие версии.
     Глава минстроя Ингушетии Руслан Амерханов приехал в офис ведомства в Магасе в девять утра и, проведя с подчиненными обычную планерку, остался один в кабинете. В это время к министерской проходной подъехал ВАЗ-2114, из которого вышли два человека в камуфляже, направившиеся в здание. Их третий сообщник остался за рулем. Офис минстроя – это одноэтажное здание, которое находится на территории так называемой промзоны в новой ингушской столице Магас. Здание в отличие от офисов ведомств, расположенных на территории правительственного комплекса, не охраняется милицией – на проходной нет даже металлоискателя.
     Предъявив невооруженному охраннику, как считают оперативники, фальшивые удостоверения сотрудников одной из силовых структур, убийцы с оружием беспрепятственно прошли в здание и, уже в коридоре натянув на головы маски, направились в кабинет министра. В приемной их попытался остановить помощник и племянник министра Магомед Амерханов. Но ему не удалось это сделать – преступники, оттолкнув помощника в сторону, на всякий случай прострелили ему ногу, а затем ворвались в кабинет к министру и открыли по нему огонь одновременно из пистолета и автомата. Министр, получив четыре пули в голову и четыре в грудь, скончался на месте.
     Расстреляв чиновника, убийцы спокойно вышли на улицу, сели в поджидавшую их машину и уехали. Очевидцы смогли запомнить только цвет машины (черный металлик) и номер региона на госномере – 15 (регистрационная серия Северной Осетии). Это дало повод представителям МВД Ингушетии заявить, что машина с убийцами министра скрылась в соседней республике. В свою очередь, в МВД Северной Осетии «Ъ» заявили, что «пока запроса на проверку машины в Осетию не поступало». «Как только такое обращение будет получено, милиция сделает все от нее зависящее для задержания преступников»,– заявили в МВД, отметив, что машин с 15-й серией немало и в самой Ингушетии.
     Прокурор Ингушетии Юрий Турыгин заявил, что рассматриваются различные версии убийства главы минстроя, основная из которых связывает преступление со служебной деятельностью чиновника. При этом господин Турыгин не исключил и другие версии. «Это нападение могли совершить боевики с целью дестабилизации обстановки в республике»,– заявил прокурор, отметив, что уголовное дело возбуждено по трем статьям УК: «Убийство», «Покушение на убийство» и «Незаконный оборот оружия».
     Между тем представители ингушской оппозиции убеждены, что расправа над главой минстроя – это заказное убийство. «Я давно знал Руслана Амерханова. Это был очень честный и принципиальный человек, который хотел навести порядок в самой коррумпированной отрасли – в строительстве»,– заявил вчера «Ъ» один из лидеров ингушской оппозиции Магомед Хазбиев. По его мнению, господин Амерханов, в прошлом успешный московский бизнесмен, был самым удачным назначением нового президента республики Юнус-Бека Евкурова. Сразу после своего назначения в ноябре 2008 года господин Амерханов сделал заявление по местному телевидению о своем намерении искоренить в строительстве приписки и откаты. Кроме того, новый министр инициировал ревизорские проверки по крупным объектам, которые по отчетам значились сданными, а фактически оставались недостроенными. «Если верить отчетам предыдущих руководителей республики, то у нас за последние годы введено в строй 72 завода и построено 3,5 млн квадратных метров жилья. На самом деле это не так»,– заключил господин Хазбиев. В то же время исполняющий обязанности президента Ингушетии Рашид Гайсанов, комментируя убийство министра, сказал, что пока не стоит спешить с версиями этого преступления.

Владимир Путин признал в Абхазии Советскую Россию

Республике достаточно и одного признания

     Вчера российский премьер Владимир Путин прилетел в столицу Абхазии Сухуми, где на встрече с абхазской оппозицией поддержал действующего президента на будущих президентских выборах, а позже заявил, что Абхазия и не нуждается ни в чьем признании, кроме российского. Премьер призвал российских бизнесменов инвестировать в Абхазию. При этом вчера, отмечает специальный корреспондент «Ъ» АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ, в Гагре взорвалась бомба, приуроченная к визиту российского премьера. А уже вечером на набережной Сухуми прогремел еще один взрыв.
     В городе Сухуми я обратил внимание только на две очевидные новостройки: блистают свежей краской фитнес-центр и городской роддом. Роддом сдали неделю назад, фитнес-центр, по-моему, вчера. Они нужны, конечно, друг другу, и лично у меня даже нет особых вопросов, почему весь остальной город стоит, можно сказать, в руинах, и только роддом с фитнес-центром восстали из пепла через пятнадцать лет после того, как Абхазия обрела независимость.
     В центре города – памятник погибшим в войне с Грузией 1992-1993 годов. Здесь за два часа до приезда премьера собрались матери погибших в этой войне.
     – У вас сейчас спокойно? – спросил я их.
     Они сидели на скамеечке в парке, в черном, с цветами.
     – Полностью спокойно,– сказала мне одна из них Фируза Гапба.– В этом году столько отдыхающих!..
     – А взрыв был, говорят, в Сухуми несколько дней назад...– сказал я.
     – Да это обычный теракт!..– махнула рукой другая женщина.
     – Ну и что, если маленький взрывчик был?.. Не надо большие выводы делать,– сказала Фируза Гапба.
     – А я еще в советское время в Киеве была, так там тоже взрывчик был,– припомнила еще одна женщина.– Главное – партизанских отрядов уже несколько лет нет. Они были, в Гальском районе, некоторые грузины пытались через мост перейти к нам, некоторые вброд... Мало кто перешел.
     Они рассказали, что граница в целом на замке.
     – На пропускном пункте на Псоу все огромные очереди видели,– сказал я.– И туда, и обратно.
     – Да если все грузины будут в Россию как хотят заходить... Режим нужен,– сказала Фируза Гапба.– Это Ельцин еще границу закрыл. Потом не пропускали никого, кому 60 лет не исполнилось... Сейчас по паспорту можно пересечь. Ну а представляете, если открыть границу?! Дельцы из наркодиспансеров как пойдут!.. Мы это знаем...
     – Может, просто надо лучше организовать эту систему? – предположил я.– Еще один мост построить. Другие пропускные пункты открыть?
     – Да строят! – закричали женщины.– Как раз мост! Ну, конечно, плохо! Особенно когда цитрусовые пойдут, такое начнется!
     – А в этом году хороший урожай? – поинтересовался я.
     -Очень! – хором откликнулись они.– Ну, правда, фрукты не уродились, мандарины тоже... Холода ударили... Деревья зацвели, а потом замерзли... Зато инжир будет! Фейхоа будет! Приезжайте!
     – Говорят, на таможне у вас бывают сложности?
     – Это у тех, кто подороже продать хочет, сложности есть! – возмутилась Фируза Гапба.– А я две тонны мандаринов в прошлом году собрала у себя в саду и сдала их челнокам. И никаких сложностей. А у них тоже нет сложностей на таможне...
     У каждой из этих женщин погибли дети в той войне. Они сами на первый взгляд легко переходят с темы мандаринов и фитнес-клуба на эту. И даже, кажется, с облегчением – потому что она единственная, о чем они постоянно думают.
     – У меня младший погиб,– сказала Аза Агума.– Он сидел в позиции под Сухумом, приходил домой иногда и говорил: «Мама, я в этой позиции (в окопе.– А. К.) не помещаюсь, я высокий...» Ну не помещаешься – домой тогда иди! Не пошел. И его снайпер снял. А старший – уже при штурме Сухума.
     – А ведь она тоже воевала,– сказали мне женщины.– Месяца три на войне была.
     – А наши дети вместе погибли, вчетвером,– сказала Заира Корсантия.– Они попали в окружение 24 августа. Их пытали, потом расстреляли, потом связали всех вместе, и их танк таскал, пока мясо от костей не отделилось. Потом все, что осталось от них, в металлический бак сбросили и хлоркой залили. Почти ничего на четверых не осталось. Все здесь покоятся, в братской могиле...
     Год назад, когда началась война в Цхинвали, в Абхазии полностью освободили Кодорское ущелье – без выстрелов. Грузия не могла воевать на два фронта. Она, как выяснилось, не могла воевать и на один.
     Женщины сидели на лавочке возле памятника, гордились этой победой, как и урожаем фейхоа. Они гордились своей маленькой, но гордой республикой, которая дожила до того дня, когда сюда приехал Владимир Путин. Они стояли, обмахивались голубыми веерами в ожидании российского премьера, говорили между собой о том, что надо было взять внуков и внучек, да кто ж знал... Но война в эти мгновения как будто вернулась к ним, они ее чувствовали каждой клеткой мозга и тела, и они плакали, не глядя на надгробные плиты с тысячами фамилий погибших абхазов – как будто знали все наизусть.
     Владимир Путин возложил венок к памятнику, поздоровался с каждой из женщин, они старались дотронуться до него, повторяли «ангела-хранителя...», благодарили за то, что сделала для них Россия...
     Я потом, когда он отошел, спросил их:
     – Короткая встреча была, да?
     – Не-е-е-т! – сказала одна.– Очень длинная... Он еще договор с Абхазией должен подписывать. Ему идти надо.
     В здании администрации президента Абхазии я увидел членов российской делегации: министров Игоря Левитина, Игоря Щеголева, Виктора Басаргина, руководителя пограничной службы Владимира Проничева, главу «Роснефти» Сергея Богданчикова...
     Игорь Левитин рассказал, что его ведомство готово вернуть к жизни сухумский аэропорт:
     – Цена вопроса – две-три десятых миллиарда рублей. Не такие уж большие деньги для такого проекта. Но главное: абхазы должны с нуля написать Воздушный кодекс, оформить большое количество документов в международных организациях...
     – Которые их не признают, как и все страны, кроме России и Никарагуа,– сказал я.
     – Ну, почему не признают,– согласился Игорь Левитин. – Вот здесь, например, находится президент Федерации настольного тенниса Абхазии... (Игорь Левитин – президент Федерации настольного тенниса России.– А. К.).
     – А у них ракетки-то есть?
     – А это,– подчеркнул Игорь Левитин,– вопрос к министру финансов Абхазии... Так вот, сейчас мы помогаем пробивать решение об участии Абхазии в чемпионате Европы по настольному теннису. И думаю, решим вопрос...
     Таким образом, Игорь Левитин, похоже, решил взвалить на свои плечи вопрос о международном признании Абхазии: понял просто, что, кроме него, никто этого не сделает...
     В это время Владимир Путин подъезжал к роддому. За двадцать минут до его приезда здесь разворачивались драматические события.
     – Почему лифт не работает?! – кричал главный анестезиолог Сергей Верхушкин, единственный мужчина среди медперсонала роддома.
     – Отключили в целях безопасности...– шептали ему.
     – Какой безопасности?! У меня роженица, ей кесарево делать наверху! Она уже спит! Я сказал: включить лифт!
     И лифт включили.
     Сотрудники ФСО действовали в этот момент, может, и не по инструкции, но по совести. Через двадцать минут на первый этаж подошла акушерка:
     – Два мальчика, близнецы! Какое счастье!
     Главврач Лиана Ачба была в полном восторге:
     – Да, близнецы! Владимир и Дмитрий! Во всяком случае мы так хотим!
     В это утро Саида Аичба уже родила мальчика, которого решила назвать Владимиром.
     – Почему Владимиром? – поинтересовались у нее за четверть часа до приезда премьера.
     – Ну как... – удивленно и расслабленно посмотрела она.– Конечно, Владимир.
     – В честь кого все-таки?
     От нее требовали полной определенности. Девушка замялась. Она все-таки была слишком расслаблена после родов и, казалось, пыталась собраться с мыслями. И кажется, ей это удалось.
     – В честь кого? – переспросила она.– Конечно, в честь Владимира Владимировича Пушкина!..– и Саида Аичба удовлетворенно откинулась на подушку. Действительно, ей надо было отдыхать.
     В это время в роддом наконец приехал Владимир Путин. Едва ли не первое, что сказала главврач, когда увидела его:
     – А где у нас тут новорожденные?! А ну-ка покажите их Владимиру Владимировичу! Где у нас близнецы?!!
     Она как будто звала их. Но они, мальчики ростом по 51 сантиметру и весом в 3150 и 3180 граммов, крепко спали после самых ярких событий в их жизнях.
     – Да не стоит...– сказал премьер, увидев палату с новорожденными. У него не было даже повязки на рту. И он, видимо, помнил об этом.
     – Да ничего-ничего! Не смотрите, что они так выглядят! – воскликнула главврач.– Они просто в смазке, Владимир Владимирович! Их сейчас обработают...
     Премьер попятился. Главврач наступала:
     – Посмотрите на двух последних... посмотрите на близнецов! Привезли двадцать минут назад! Владимир и Дмитрий!
     Владимиру Путину все-таки удалось освободиться, и он, отходя от палаты, пробормотал:
     – Пускай все-таки родители решают...
     Тут главврач увидела, что рядом с премьером идет президент Абхазии Сергей Багапш.
     – А следующий Сергеем будет! – пообещала она ему.
     При этом главврач уже пыталась затолкнуть премьера в следующее отделение:
     – А вот здесь у нас, Владимир Владимирович, женщины только что родили! Некоторые спят еще! Входите же!
     Премьер остановился на пороге.
     – Ну выразите ему свою радость! – крикнула главврач женщинам.
     – Нам все нравится... – нестройным хором и как-то жалобно ответили те, которые не спали.
     В этот день в роддоме Сухуми родились пять абхазов, двое русских, один цыган, одна гречанка и один грузин.
     У матери грузина никто не спрашивал, назовет ли она своего сына Владимиром. Главное – чтобы Мишей не назвала.
     В здании администрации президента Абхазии у Владимира Путина было еще несколько встреч. После межправительственного совещания, когда был подписан договор о социально-экономическом сотрудничестве между Россией и Абхазией, Владимир Путин неожиданно встретился с абхазской оппозицией.
     Перед этой встречей абхазские организаторы мероприятия несколько раз пересаживали лидеров оппозиции с места на место – очевидно, в соответствии с их быстро меняющейся ролью в политическом процессе Абхазии – и в конце концов попросили всех сесть «поцентрее» (лидеры оппозиции поняли это, кажется, по-своему).
     Владимир Путин сказал, что в «Абхазии надвигаются серьезные внутриполитические события (президентские выборы.– А. К.)», и добавил, что, «поддерживая народ Абхазии, Россия не позволит себе вмешиваться во внутриполитические дела Абхазии (этого и не нужно: в Абхазии и так во всем ориентируются на политическое руководство России.– А. К.)».
     – Мы строим практическую работу с действующим руководством Абхазии,– добавил премьер, и в целом стало понятно, кого поддержит народ Абхазии на этих выборах, учитывая, что Россия не позволит себе вмешаться в этот процесс.
     На упреки в том, что у нынешнего руководства Абхазии нет четкой экономической стратегии, Владимир Путин достаточно резко возразил, что такая стратегия есть и разработана по крайней мере до 2012 года, к тому же с учетом финансовой помощи из России (больше десяти миллиардов рублей).
     Он опять, таким образом, однозначно поддержал действующего президента Абхазии. Лидер Социал-демократической партии Геннадий Алания взволнованно сказал:
     – Мы России не должны предлагать себя как раба! Мы должны быть друзьями! А у вас отношение к Абхазии как к вечно просящей!.. А ведь это наш последний шанс обрести подлинную независимость, у нас нет другого друга...
     – Есть еще один,– рассмеялся Владимир Путин,– Никарагуа! Только он очень далеко!
     Депутат национального собрания Даур Аршба предложил не менять закон о гражданстве Абхазии (такой проект есть), потому что с учетом возможных изменений абхазское гражданство могут получить все жители Гальского района.
     Бывший вице-премьер Абхазии Владимир Зантария горячо поддержал его:
     – Мы не должны говорить о гражданстве для Гальского района, потому что мы не до конца контролируем и там до сих пор скрываются бандформирования!
     – Сейчас границу закроем, и все,– меланхолично заметил Владимир Путин.
     Он сказал, что у него есть позиция по поводу и Гальского района, и беженцев, но озвучивать ее он не станет,– чтобы, видимо, ненароком не вмешаться в сложнейший внутриполитический процесс.
     Потом он увиделся со старейшинами. Эта встреча происходила в небольшом кабинете с большим количеством телефонов на рабочем столе. На этом же столе был размещен поднос с двумя бездонными кубками и десятком стопок. Поскольку кубков было два, следовало предположить, что они предназначаются первым лицам, то есть Владимиру Путину и Сергею Багапшу. А стопки, похоже, были готовы использовать по назначению старейшины Абхазии, люди хоть и пожилые, но по всем внешним признакам крайне бодрые.
     – Совету старейшин необходимо заявить,– сказал один из них в начале встречи,– что ни США, ни члены НАТО не могут быть гарантом стабильности на Кавказе, в Абхазии, а только Российское государство может быть гарантом! Совету старейшин Абхазии надо считать эту задачу для себя самой главной!
     Речь шла о больном для Абхазии вопросе – пускать или не пускать иностранных наблюдателей и миротворцев на территорию Абхазии на постоянной основе.
     Старейшины дали понять, что готовы сделать, со своей стороны, все от них зависящее, чтобы этого не случилось никогда и ни при каких обстоятельствах. Они готовы признавать только миротворцев из России.
     – И вы, Владимир Владимирович, признаны всем миром...– говорил один из них премьеру, и так и хотелось добавить: «в отличие от Абхазии».
     Владимир Путин на пресс-конференции отдавал должное героизму жителей Абхазии в войне 1992-1993 годов.
     – Отголоски этой войны мы видим даже сегодня,– добавил он. Последние события в Гагре подтверждают это. (Сразу после пресс-конференции стало известно, что в Гагре вчера днем взорвалось безоболочное устройство, погиб один человек и ранены трое. Без сомнения, взрыв был приурочен к приезду в Сухуми российского премьера – и, возможно, к проезду через Гагру членов российской делегации и журналистов... Но и этот маленький взрывчик не мог помешать успешному ходу визита российского премьера Владимира Путина в суверенную Абхазию.)
     Кроме того, Владимир Путин на пресс-конференции попросил не задавать ему сложных вопросов:
     – А то мы так начали встречу со старейшинами... Я чувствую, что к концу буду выглядеть как собиратель тостов в известном фильме.
     Очевидно, что лежащие на столе кубки и стопки выстрелили стразу после того, как журналисты вышли из кабинета. («Можно помедленнее,– говорил Шурик в «Кавказской пленнице».– «А кто это?» – «А, наверно, прэсса»...»)
     Если Владимир Путин и правда думал, что может закончить этот день как известный собиратель тостов, то ему и в самом деле следовало тревожиться: на Шурика, как известно, в конце трудного дня надели смирительную рубашку и поместили в соответствующее учреждение.
     Сергея Багапша и Владимира Путина на пресс-конференции спросили, стоит ли инвесторам покупать в Абхазии или лучше подождать.
     Журналисты играли с ними в поддавки. Сергей Багапш и Владимир Путин с удовольствием поддержали эту игру.
     – Мы, когда признавали Абхазию, и не рассчитывали на чье-то другое признание,– заявил российский премьер.– Давайте вспомним историю. Помните, как признавали Советскую Россию?.. А если сказать по-честному, Абхазии не нужно никакое другое признание, кроме российского. А те инвесторы, которые придут позже, те иностранные инвесторы, чьи страны не признали Абхазию, просто будут покупать дороже... А что касается наблюдателей, я деталей не отслеживал, но с Сергеем Васильевичем (Багапшем.– А. К.) мы много говорили об этом сегодня. Мы ведь не против того, чтобы здесь присутствовали наблюдатели – из ООН, ОБСЕ... Места здесь всем хватит. Красиво, море... Но надо для этого, чтобы они имели дело при решении этого вопроса с Абхазией...
     Сергей Багапш добавил:
     – Конечно, мы «за» – с учетом того, что они действительно будут вести переговоры об этом с нами и будут руководствоваться тем, что находятся на территории суверенной Абхазии.
     То есть в ближайшее время никаких иностранных наблюдателей в Абхазии не будет. Да и в отдаленной перспективе тоже.

Абхазская партия Путина

Москва готовится к возможной смене власти в республике

     Вчера в Абхазии с однодневным рабочим визитом побывал премьер-министр России Владимир Путин. В Сухуме он посетил Мемориал славы воинам, погибшим в войне с Грузией, недавно открытый роддом – и уже после этого обсудил с президентом Республики Абхазия (РА) Сергеем Багапшем и премьер-министром Александром Анквабом развитие экономического и военного сотрудничества. Кроме того, Владимир Путин встретился и с представителями абхазской оппозиции. Перед декабрьскими выборами президента ситуация в Абхазии накаляется, и Москва демонстрирует готовность работать с любыми политическими силами, которые поддержит население республики.
     Это первый визит главы россий­ского правительства в Абхазию после признания ее независимости 26 августа 2008 года. В Сухуме Путин заверил, что Россия продолжит помогать в создании «собственной базы развития экономики Абхазии». В этом году дотации из российского бюджета составили порядка 2,5 млрд руб. – это две трети абхазского бюджета. Кроме того, Москва намерена потратить до 15 млрд руб. на обустройство своей военной базы и внешних границ республики. Россия также заинтересована в сотрудничестве с РА в области транспорта, туризма и добычи полезных ископаемых.
     Между тем отношения между Москвой и Сухумом нельзя назвать безоблачными. Напомним, 31 июля парламент Абхазии принял поправки в закон о гражданстве, позволяющие начать массовую раздачу абхазских паспортов грузинам Галского района, основная масса которых поддерживает Багапша. Это могло фактически уравнять численность абхазского и грузинского населения республики. Однако под давлением оппозиции закон был отменен. По словам источника, близкого к российским спецслужбам, раздача паспортов свидетельствует также о попытках Багапша восстановить доверительные отношения с Западом, прерванные после августовской войны.
     Подобная политика явно не устраивает Москву и заставляет в преддверии декабрьских выборов обратить внимание на оппозицию. Примечательно, что в интервью абхазским СМИ накануне визита Владимир Путин ни разу не упомянул президента Багапша, зато призвал к «единству всех политических сил» и «консолидированной позиции», по сути, повторяя риторику оппозиционных лидеров. Более того, в администрации Багапша Владимир Путин вместе с замглавы МИД РФ Григорием Карасиным неожиданно провел встречу с лидерами абхазской оппозиции – бывшим вице-президентом Раулем Хаджимбой, председателем Социал-демократической партии Геннадием Аламией, писателем Владимиром Зантарией и депутатом Дауром Аршбой. «Ситуация в Абхазии накануне выборов накаляется, Москва же не заинтересована в дестабилизации. По сути, Путин дал понять, что РФ не собирается класть все яйца в одну корзину и готова иметь дело и с оппозицией, которая, возможно, придет к власти после президентских выборов в РА в декабре», – сказал РБК daily руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин.

Абхазию и Южную Осетию впиаривают Западу

Имиджем Сухуми и Цхинвали займется Saylor Company

     Правительства Южной Осетии и Абхазии объявили, что наняли американское пиар-агентство Saylor Company, чтобы оно помогло улучшить их имидж на Западе. Услуги пиарщиков будут стоить каждой республике как минимум $30 тыс. в месяц, причем фактически деньги будут платиться из российского бюджета. Год назад Цхинвали уже пользовался услугами Saylor Company, но первый опыт сотрудничества обернулся грандиозным скандалом.
     О заключении контракта между Цхинвали и Saylor Company сообщил в среду вечером уполномоченный президента Южной Осетии Давид Санакоев, поставивший подпись под документом. Одновременно о подписании аналогичного договора Сухуми с Saylor Company объявил и помощник президента Абхазии по взаимодействию со СМИ Кристиан Бжания. По словам чиновников, контракты были подписаны еще в июне, но департамент юстиции США зарегистрировал их только на днях. Вчера же глава Saylor Company Марк Сейлор подтвердил Reuters заключение контрактов.
     В договоре с Южной Осетией Saylor Company ставится задача «напоминать миру о жестоком нападении грузинских войск на мирное население в Цхинвали в августе, поведать о том, как российская армия спасла гражданское население Южной Осетии, противостоять дорогостоящей и агрессивной информационной политике, проводимой грузинским правительством». Пиарщики должны объяснить Западу, что «независимость от Грузии бесповоротна после августовских событий». Сухуми же с помощью западных специалистов намерен объяснить Западу «шаги Абхазии, предпринимаемые для построения демократии, включая свободные выборы, развитие правовой системы, построение сильной экономики и защиту грузинского и остальных национальных меньшинств». Кроме того, Saylor Company должна «подчеркивать необходимость российского военного присутствия для защиты Абхазии от вооруженной агрессии со стороны Грузии».
     Господа Санакоев и Бжания раскрыли и финансовые условия контрактов, оказавшиеся идентичными. Каждый час работы сотрудника Saylor Company обойдется Сухуми и Цхинвали по $165-550 в зависимости от видов услуг, а работа на территории самих республик будет обходиться на 50% дороже. При этом в контракте прописано, что максимальная цена за стандартный пакет услуг не будет превышать $30 тыс. Таким образом, в среднем пиарщики будут работать не более 80 часов в месяц. Все услуги сверх этого будут оплачиваться отдельно. Сумма, которую получат пиарщики в месяц, превышает 19 компенсаций за полную утрату имущества во время августовской войны (50 тыс. руб.), выдачу которых власти недавно вновь приостановили.
     «Saylor Company будет заниматься работой с западными журналистами с особым упором на США. Эту компанию и нам, и абхазским коллегам порекомендовали в Москве»,– сообщил «Ъ» источник в администрации президента Южной Осетии. Как признают собеседники «Ъ» в правительстве Южной Осетии, бюджет республики является дотационным, так что реально услуги Saylor Company оплатят российские налогоплательщики.
     Сухуми и Цхинвали всячески подчеркивают, что выбор пал на Saylor Company из-за высокого профессионализма, а владельца компании Марка Сейлора Давид Санакоев представил как бывшего главного редактора газеты Los Angeles Times. Между тем Saylor Company вряд ли можно отнести к элите американского пиар-сообщества. Основатель фирмы работал журналистом около 20 лет, вершиной его карьеры стал пост старшего редактора в отделе технологии и развлечений Los Angeles Times. Затем в 2005 году он работал в пиар-компании Sitrick, где отвечал за шоу-бизнес, а в январе 2007 года основал свою компанию. О своих клиентах в Saylor Company не рассказывают. Известно лишь, что за пределами США они сотрудничали с правительственными ведомствами Эфиопии и ОАЭ. «Saylor Company не самая крупная и не особо известная компания. Возможно, это и было причиной выбора именно этой компании, поскольку крупные пиар-агентства вряд ли согласились бы на такую сомнительную сделку,– заявил «Ъ» глава группы компаний «Николо М» Игорь Минтусов.– Они пошли на это, чтобы получить деньги. Тем более что ничего незаконного в этих сделках нет. Но американские коллеги на компанию будут смотреть косо».
     Между тем у Цхинвали уже есть опыт сотрудничества с Saylor Company, причем негативный. В декабре прошлого года в США отправилась южноосетинская правозащитница Лира Цховребова с заданием рассказать американцам правду о войне в Южной Осетии. Ее везде сопровождал Марк Сейлор, с которым, как утверждала сама Лира Цховребова, она познакомилась через дирижера Валерия Гергиева и режиссера Андрона Кончаловского. Господин Сейлор, побывавший в Цхинвали в конце прошлого года, помог ей создать два англоязычных сайта truthforossetia.org и helpossetianow.org, которые должны были собирать деньги для пострадавших во время конфликта южных осетин (сейчас оба сайта не работают). Марк Сейлор пытался организовать Лире Цховребовой встречу с Мэтью Брайзой, курировавшим тогда Грузию в госдепе США, а также интервью с агентством AP. Однако во время интервью журналисты неожиданно для правозащитницы включили пленки, на которых она разговаривает с сотрудниками КГБ Южной Осетии (эти материалы журналистам предоставили грузинские спецслужбы). Марк Сейлор закричал на журналистов, чтобы они выключили камеры. В итоге вся эта история была в красках описана AP, а Мэтью Брайза встречаться с Лирой Цховребовой отказался. «За годы моей работы на Кавказе это уникальный случай, когда правозащитник обращается к дорогой фирме по связям с общественностью. Это тревожный сигнал»,– заявил он. Правда, тогда Марк Сейлор взял совсем недорого – за его услуги госпожа Цховребова заплатила $10 тыс.

Шитье белыми нитками

Фильм Первого канала взорвал блогосферу

     Годовщина войны в Южной Осетии была отмечена новым всплеском информационной войны с обеих сторон. Чем больше времени проходит с момента события, тем топорнее становится пропаганда (справедливости ради надо заметить, что так же – с обеих сторон).
     В частности, по Первому каналу был показан фильм «08.08.08. Война в прямом эфире» (производство ООО «Студия Индиго»). На пятнадцатой минуте речь зашла о подделке «уважаемого до сих пор» информационного агентства «Рейтер» фотографий бомбардировки Гори, сделанных Глебом Гараничем.(Напомним, что в ходе информвойны-2008 эти фотографии были названы «постановочными».) Для развенчания был привлечен американский военный фотограф Дэвид Акс (David Axe). Он приводит свои доводы, впрочем, на мой взгляд, неубедительные.
     Далее Дэвид Акс показывает другую фотографию. Голос самого Дэвида слышно не очень хорошо, но за кадром идет такой перевод: «Вот раненый человек, я снял его в Ираке. Это фото сложно назвать подделкой».
     Какое же фото Дэвид Акс сделал в Ираке и не может назвать подделкой?
     Вот это.
     Странно, я всегда думал, что эту фотографию сделал я, а не Дэвид Акс. И в Грузии, а не в Ираке.
     О чем и написал в своем блоге в Живом Журнале. Затем об этом высказался самый популярный пользователь ЖЖ drugoi (фотограф Рустем Адагамов, около 200 тысяч посещений в сутки).
     И блогосфера взорвалась.
     Новость поднялась на первое место в топ Яндекса, по ней отписались ведущие информагентства России: Newsru.com («Блоггеры уличили во лжи Первый канал, который в фильме об августовской войне обвиняет в подлоге фоторепортера Reuters»), Lenta.ru («Война. Творческое осмысление. Блоггеры ополчились на Первый канал»), Лениздат.ру, Корреспондент.нет и многие другие.
     Честно говоря, такого эффекта я не ожидал. Насколько же людей достала пропаганда…
     Дальше – больше. Пользователи надели наушники и стали прослушивать интервью Дэвида Акса. Выяснилось, что в самом фильме Акс эти слова не произносит: «Он говорит: «this is a man that's been wounded [pretty bad], that looks hard to fake» – «этот человек ранен [довольно сильно], такое сложно подделать». Я не уверен насчет того, что в квадратных скобках – он отворачивается, его обрезают, и перевод заглушает – но «я снял его в Ираке» точно нет». (Пользователь zaxar_borisych.)
     Пользователь avva написал самому Дэвиду Аксу: «Вот его ответ, перевод мой: «Да, Дэвид Акс из интервью – это я. Нет, я не утверждал, что сделал этот снимок. Но я действительно сказал, что это пример фотографии, которая явно не подделана».
     Более того, корреспондент Ленты.ру Анна Вражина прослушала и другие синхроны Дэвида и установила, что «американец на самом деле говорит не совсем то или совсем не то, что «переводят» журналисты Первого канала. Например, вот что говорит Дэвид Акс в первой своей врезке (15.43-16.03, перевод с английского Ленты.ру): «Была попытка грузинского правительства выставить себя жертвами российской агрессии. И эти заявления в СМИ далеко не всегда сопровождались напоминанием, что Грузия первой открыла огонь. Мне стало любопытно. Я... (обрыв записи)». Перевод, может быть, не совсем точный, но он явно гораздо точнее передает мысль Акса, чем то, что выдают за перевод авторы фильма: «Меня с самого начала смутило, что везде говорят только о жертвах с грузинской стороны. Я был на разных войнах и хорошо знаю, что жертв на войне с одной стороны просто не бывает. Вот почему появление на передовицах фальшивок не стало для меня неприятным сюрпризом. Мне стало просто обидно, что нам, военным корреспондентам, теперь перестанут доверять».
     Возникает вопрос: зачем все это было надо? «Фотография солдата из Ирака» – с православным крестиком на груди и эмблемой Сухопутных войск РФ.
     Ведь все это не стоит и выеденного яйца. С точки зрения пропаганды такой ход не приносит никаких дивидендов. Логичнее было бы сделать как раз наоборот – посмотрите, что грузинская военщина делает с нашими парнями.
     Мне довелось производить фильмы для госканалов. Всем профессионалам, которые могут иметь свое мнение, доступ на «зомбоящик» давно уже перекрыли. Профессионалы не нужны. Нужны мальчики и девочки, готовые за маленькие деньги говорить что угодно и как угодно. При этом разбираться в профессии или в своей теме совсем необязательно. Обязательно улавливать линию партии.
     Поэтому объяснение у меня такое. ООО «Студия Индиго» получает заказ на производство фильма. Делают его люди, к войне в Осетии не имеющие никакого отношения. Иначе они не могли не знать, что это за фотография – она облетела весь Интернет и стала одной из самых известных фотографий той войны. В противном случае Дэвиду Аксу просто дали бы другую картинку для комментария.
     Однако прежде чем фильм пойдет в эфир, он проходит предэфирный просмотр редакторами канала. Эти люди уже какое-то представление о теме имеют. Но главное, политику партии улавливают идеально. Уровень цензоров зависит от значимости темы. Решение о показе фильма такого уровня зачастую принимается на самом верху руководства канала.
     Безусловно, редакторы знали, что за фото они показывают. Но, во-первых, срочников в Грузии у нас как бы не было. А во-вторых, фраза тогда должна была звучать так: «Вот фотография Аркадия Бабченко, корреспондента «Новой газеты», которую сложно назвать подделкой».
     Сказать на Первом, что «Новая газета» пишет правду, да еще устами американского журналиста, – публично себя выпороть.
     Можно предположить, что фильм вернулся на домонтаж. Полагаю, что в сопроводительном листе было указано: «Тайм-код: 16.15.00. Слова «Аркадия Бабченко, корреспондента «Новой газеты», убрать». Это обычная практика.
     Пересъемки – деньги уже немалые, которые пойдут не в свой карман, а на аренду камеры, оператора, видеоинженера, транспорт, АВИД, монтажера и т.п.
     Что делать? А давайте скажем, что это американец в Ираке наснимал, пипл схавает.
     Лично для меня это является отчетливым показателем уровня современной «журналистики». Людей, которые производят «объективную информацию». Компьютеризация населения России – 25%. На всей остальной территории страны есть только два канала, которые вещают бесперебойно, – Первый и РТР.
     Отношение к своим телезрителям как к быдлу, которому можно сливать в телекормушку любые помои, – норма.
     Но иногда не срабатывает.
     И самое главное. Уважаемые господа государство. Посмотрите на это лицо. На этот взгляд. И запомните его наконец-то. Это – ВАШ солдат. Рядовой 693-го мотострелкового полка. Об этом знают все. За исключением вас.
     Потому что вам всегда было наплевать на тех, кого вы отправляете на бойню за свои интересы.
     P.S. Кстати, о том, что «Рейтер» провел собственное расследование и категорично заявил, что фотографии являются подлинными и соответствуют принципам Reuters Trust, и о том, что Глеб Гаранич за этот репортаж был удостоен третьей премии самой престижной World Press Photo of the Year, в фильме упомянуто не было.
     P.P.S. Пользователь litvinov_studio: «Когда смотрю российские новости – нет ни одного закадрового перевода, который можно было бы назвать более-менее точным. Особенно смешно, когда в новостях показывают интервью с немцами с улиц Берлина или Кельна и диктор переводит их возмущение агрессией Грузии против миролюбивой Осетии, а мне почему-то слышны жалобы бюргеров на закрытие магазинов «Херти» и проблемы с «Опелем»...
     Блог «Новой»

«Как готовилась война». Послесловие

Автор нашумевшего доклада Андрей Илларионов отвечает на вопросы редакции

     В июне-июле 2009 года «Новая газета» опубликовала газетную версию доклада бывшего советника президента РФ Андрея Илларионова о том, что предшествовало прошлогодней войне с Грузией. В редакционном предисловии мы обещали задать автору ряд острых (в том числе и политических) вопросов, поскольку оценили всю дискуссионность исследования, и попросили наших читателей и экспертов включиться в обсуждение. Сегодня Андрей Илларионов отвечает на вопросы редакции.

     1. Почему вы сконцентрировали внимание на действиях российских властей и не анализируете шаги властей грузинских? Вы не допускаете вариантов, что те или иные решения властей РФ были ответом на поступки Тбилиси?
     – Действительно, центральное место в статье уделено изложению действий российских властей и их союзников/марионеток в Абхазии и Южной Осетии. Тем не менее при описании противоборства трудно описывать действия лишь одной стороны, полностью исключая действия другой. Поэтому внимательный читатель наверняка обратил внимание на то, что несмотря на авторское предуведомление о том, что в статье «не ставилась задача описывать действия грузинской стороны», в ней все же присутствует краткая характеристика действий Грузии. Хотя, и это правда, деятельность грузинских властей описана далеко не в таком объеме и не в такой детализации, как это сделано в отношении действий российско-югоосетинско-абхазской коалиции. Статья действительно «посвящена преимущественно подготовке российским руководством войны с Грузией». Почему? Тому есть несколько причин.
     1. Ключевая роль в подготовке войны. Изучение материалов, посвященных подготовке к войне, приводит любого непредвзятого исследователя к неопровержимому выводу о том, что лидером в развязывании войны, ее главным действующим лицом, инициатором, планировщиком, исполнителем было руководство России. Конечно, некоторые решения Москвы можно интерпретировать как ответ на действия Тбилиси. Например, ввод российских танков на территорию Южной Осетии в январе-феврале 2003 г. – как ответ на заявление Э. Шеварднадзе осенью 2002 г. о том, что Грузия рассматривает возможность вступления в НАТО. Или объявление российскими властями винно-боржомного эмбарго в марте 2006 г. – как реакцию на арест и высылку из Грузии российского шпиона. Или начало Россией всеобъемлющей торговой, экономической, транспортной блокады против Грузии в октябре 2006 г. – как ответ на арест большой группы российских офицеров и грузинских граждан, обвиненных в подрывной деятельности против Грузии. Однако при этом не может не возникнуть естественного вопроса о приемлемости и адекватности такой реакции в международных отношениях. Бесспорно, что грузинские власти не бездействовали, и потому, несомненно, стали участниками войны. Тем не менее ведущими в этой паре были именно власти России, ведомыми – власти Грузии.
     2. Цель работы. Моей целью не было написание всеобъемлющей истории российско-грузинской войны и даже истории ее подготовки. Моя цель заключалась в том, что бы понять, из-за чьих действий война стала неизбежной.
     3. Гражданство автора. Меня лично больше интересуют действия правительства моей страны. Историю действий правительства Грузии прежде всего должны писать граждане Грузии – как сторонники нынешней власти в Тбилиси, так и представители оппозиции к ней. Как известно, и те и другие уже создали ряд серьезных текстов, существенно проливающих свет на события, предшествовавшие войне. Российская сторона существенно запаздывает.
     4. Владение языком. Если не владеть языком народа, участвующего в войне, то написать независимый доклад о действиях руководства его страны невозможно. Автор, не владеющий языком, неизбежно становится заложником вторичных, случайных, поверхностных, часто фальсифицированных утверждений, качество которых он проверить не в состоянии. Тогда его т.н. «работа» может оказаться лишь работой по тиражированию нелепостей, ошибок, пропагандистских утверждений, откровенной дезинформации своих предшественников. Таковыми, увы, оказались почти все книги о российско-грузинской войне, изданные на русском языке, какие я успел увидеть.
     5. Неполитический характер исследования. Пользуясь случаем, хотел бы выразить свое несогласие с мнением уважаемой редакции «Новой газеты», высказанном в представлении опубликованной статьи о том, что «эта работа носит ярко выраженный политический характер». С моей точки зрения, опубликованный доклад является не политическим, а аналитическим. Он нацелен прежде всего на поиск ответа на вопрос «Почему произошла эта война?».

     2. Применяли ли грузинская и российская стороны системы залпового огня?
     – Да, обе стороны применяли ракетные системы залпового огня (РСЗО).
     Судя по имеющимся данным, грузинская сторона применяла РСЗО «Град» и «Градлар» против колонн регулярных войск и комбатантов российско-югоосетинско-абхазской коалиции, двигавшихся по Транскаму, Зарской и Герской дорогам. При этом следует отметить, что документальных подтверждений обстрела грузинскими РСЗО жилых кварталов Цхинвали российской стороной пока представлено не было.
     Судя по имеющимся данным, российская сторона использовала РСЗО «Град» и «Ураган» против грузинских войск в Никози, а также против ряда целей в Цхинвали. Так, обстрелу из российских «Градов» подвергся т.н. Северный городок российских войск, в котором, в частности, был расположен штаб командующего Смешанных сил по поддержанию мира (ССПМ) М. Кулахметова, где также находилась большая группа жителей города и российских журналистов. Был ли этот обстрел случайной ошибкой ракетчиков или же циничной провокацией – пока неизвестно.
     К вашему заданному вопросу я добавил бы еще один, незаданный, но по своему характеру, как мне кажется, близкий вопрос: «Применяли ли грузинская и российская стороны ракетное оружие?»
     И если бы такой вопрос был задан, то ответил бы на него следующим образом: российская сторона осуществила запуск примерно 30 тактических ракет среднего радиуса действия «Точка-У» (SS-21) и «Искандер» (SS-26) против гражданских целей в городах Поти, Гори, а также по нефтепроводу Баку-Тбилиси-Джейхан.
     Грузинская сторона не обладала и, насколько известно, по-прежнему не обладает ракетным оружием.

     3. Не считаете ли вы необходимым исследовать шаги третьих стран в конфликте: США (действия советников) и Украины (обвиненной в поставках оружия в Грузию)?
     – В принципе исследование всех сторон подготовки и развязывания российско-грузинской войны полезно, включая, естественно, и изучение упомянутых в вашем вопросе тем.
     Следует, однако, обратить внимание на то, что усилия, предпринятые российскими властями в обоих направлениях за последний год, не принесли каких-либо содержательных результатов.

     4. Имеет ли смысл говорить о необходимости создания Международного трибунала, способного оценить и осудить все стороны, виновные в конфликте? И как вы думаете, сколько этих сторон?
     – Создание Международного трибунала (по типу Нюрнбергского или Гаагского) по осуждению виновников развязывания российско-грузинской войны считал бы полезным, но в ближайшее время маловероятным.
     Сколько-нибудь самостоятельных участников этого конфликтов двое – руководство России и руководство Грузии. Главным виновником войны, унесшей жизни более тысячи человек с обеих сторон, является российское руководство.

     5. И все-таки: кто выстрелил первым? Вы предполагаете исследовать этот вопрос?
     – Ваш вопрос «Кто выстрелил первым?» является вариантом более широкого и более фундаментального вопроса «Кто является агрессором?». Базовое определение агрессии в международном праве дано в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН №3314 от 14 декабря 1974 г.: http://un.org/russian/documen/convents/aggression.htm
     Ст. 1: «Агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства...»
     Ст. 2: «Применение вооруженной силы государством первым в нарушение Устава является prima facie свидетельством акта агрессии...»
     Ст. 3: «Любое из следующих действий, независимо от объявления войны, с учетом и в соответствии с положениями статьи 2, будет квалифицироваться в качестве акта агрессии:
     а) вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она ни носила, являющаяся результатом такого вторжения или нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее;
     b) бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства;
     с) блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства;
     d) нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы, или морские и воздушные флоты другого государства;
     e) применение вооруженных сил одного государства, находящихся на территории другого государства по соглашению с принимающим государством, в нарушение условий, предусмотренных в соглашении, или любое продолжение их пребывания на такой территории по прекращению действия соглашения;
     f) действие государства, позволяющего, чтобы его территория, которую оно предоставило в распоряжение другого государства, использовалась этим другим государством для совершения акта агрессии против третьего государства;
     g) засылка государством или от имени государства вооруженных банд, групп, иррегулярных сил или наемников, которые осуществляют акты применения вооруженной силы против другого государства, носящие столь серьезный характер, что это равносильно перечисленным выше актам, или его значительное участие в них».
     Исходя из этого определения агрессии составлена сравнительная таблица с целью идентификации того, какая из сторон – коалиция (Россия, Абхазия и Южная Осетия) или Грузия – была первой при совершении двух типов действий по отношению друг к другу – агрессивных и контрагрессивных. К контрагрессивным действиям отнесены действия по объявлению/прекращению огня, а также по прекращению боевых действий.
     В течение всего периода рассматриваемых событий – с сентября 1999 г. до 26 августа 2008-го – с точки зрения их международного правового статуса Абхазия и Южная Осетия являлись неотъемлемыми частями Республики Грузия, признаваемыми таковыми всеми государствами современного мира, в том числе и Российской Федерацией. В последний год (после 26 августа 2008 г.) некоторыми комментаторами Абхазия и Южная Осетия стали рассматриваться как де-факто самостоятельные субъекты международных отношений даже в период до 26 августа 2008 г. Такой подход лишен юридических оснований.
     В целях определения последовательности действий сторон во время развертывания и проведения военного конфликта автором принято допущение, согласно которому Абхазия и Южная Осетия рассматриваются в качестве де-факто автономных субъектов российско-абхазско-югоосетинской коалиции. Использование данного аналитического подхода ни в коей мере не следует рассматривать в качестве согласия автора с признанием независимости Абхазии и Южной Осетии со стороны Российской Федерации 26 августа 2008 г.
     В таблице (см. стр. 5) приведено 61 действие. 57 из них могут интерпретироваться как агрессивные, 4 – как контрагрессивные (объявление о прекращении огня и его осуществление, прекращение военных действий).
     Из 57 актов агрессии 19 действий были впервые совершены коалицией (Россией, Абхазией и Южной Осетией), за которыми (по времени) последовали аналогичные действия Грузии. Вслед за совершением 36 других видов агрессивных действий со стороны коалиции такого рода агрессивные действия со стороны Грузии не осуществлялись. В двух случаях информация о действиях грузинской стороны отсутствует, в одном случае Грузия совершила агрессивное действие ранее, чем это сделала коалиция.
     Из четырех случаев осуществления контрагрессивных действий (по объявлению и/или прекращению огня и боевых действий) в одном случае Грузия провела таковые действия ранее, чем коалиция. В оставшихся трех случаях контрагрессивные действия коалиция не совершала.

Кто был первым?

Загрузить иллюстрацию

     Вид, дата и время впервые совершенных сторонами агрессивных и контрагрессивных действий
     В ближайших номерах «Новой» – мнение читателей об исследовании Андрея Илларионова

Дело о покушении на Евкурова «почти раскрыто»

     Дела о покушении на президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова и убийстве заместителя председателя Верховного суда Ингушетии Азы Газгиреевой близки к раскрытию, сообщил министр внутренних дел республики Руслан Мейриев.
     Ранее, 24 июля, глава Следственного комитета при прокуратуре Александр Бастрыкин сообщил, что четыре человека по делу о покушении на президента Ингушетии задержаны, еще четверо арестованы. Также сообщалось, что правоохранительные органы составили фотороботы предполагаемых преступников, которые организовали покушение на президента Ингушетии. Семнадцатого июля МВД России сообщило о задержании подозреваемых в угоне автомашины «Тойота Камри», использованной для теракта.
     «Почти раскрыто уголовное дело по факту убийства зампредседателя Верховного суда Ингушетии Азы Газгиреевой, идет к раскрытию дело о покушении на президента республики Юнус-Бека Евкурова», – цитирует министра «Кавказский узел».
     Между тем сегодня президент России Дмитрий Медведев своим указом восстановил Юнус-Бека Евкурова в должности президента Ингушетии, сообщает пресс-служба Кремля. В частности, глава государства отменил свой указ от 3 июля, которым он назначил Рашида Гайсанова временно исполняющим президента Ингушетии.
     По словам пресс-секретаря Юнус-бека Евкурова, «президент республики рассчитывает вернуться на работу в ближайшее время. Но он будет следовать рекомендациям врачей. Сейчас он проходит курс реабилитации в одном из подмосковных санаториев».
     Евкуров был выписан из московского Института хирургии имени Вишневского 10 августа. «У меня нет желания мстить, но те из боевиков, кто не сложит оружие, будут уничтожены», – сказал он после выписки из института Вишневского, где проходил лечение после покушения в июне нынешнего года. «Политика останется той же, только чуть более жесткой, в том числе к коррупционерам», – добавил Евкуров. По словам президента, «покушение было организовано именно боевиками», и он намерен «продолжать совместную спецоперацию с чеченскими силовиками». Юнус-Бек Евкуров сообщил, что планирует уже через неделю выйти на работу, если позволят врачи. Президент сам вышел к журналистам, опираясь лишь на трость.
     Напомним, покушение было совершено 22 июня этого года. Во время движения президентского кортежа террорист-смертник на автомобиле «Тойота» привел в действие взрывное устройство. В результате Евкуров получил тяжелые ранения. В течение десяти дней он находился без сознания. Водитель его автомобиля позже скончался в больнице. Следствие по данному делу было взято под самый высокий контроль. Силовики всех уровней приступили к поиску преступников. В самой республике по горячим следам была проведена спецоперация, был задержан член бандформирований Рустаман Махаури по прозвищу Медведь, причастный, по мнению следователей, к покушению на главу Ингушетии. Заместитель министра внутренних дел России Аркадий Еделев оперативно отрапортовал, что столичные милиционеры нашли и арестовали преступников, угнавших в Москве машину, на которой был совершен теракт. Позже председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин доложил об аресте еще четырех подозреваемых, имена которых, впрочем, не назывались. К поиску заказчиков и исполнителей теракта подключились и силовые структуры соседней Чечни. Так, глава МВД Чеченской Республики Руслан Алханов назвал имя еще одного организатора покушения на Юнус-Бека Евкурова. По его словам, им является боевик Али Тазиев по кличке Магас. Впрочем, позже в интернете появилось заявление одного из лидеров боевиков Саида Бурятского. Он также взял на себя ответственность за громкий теракт.
     Обстановка в Ингушетии между тем остается крайне напряженной. Так, вчера утром в Назрани был убит министр строительства Республики Ингушетия Руслан Амерханов. Как сообщили в МВД Ингушетии, инцидент произошел около 10:35 на рабочем месте главы ведомства. Сначала преступники выстрелили в его племянника и помощника Магомеда Амерханова, находившегося в приемной, затем ворвались в кабинет и открыли огонь по министру. По описанию преступники были невысокого роста, худощавого телосложения.
     Следственное управление по Ингушетии возбудило уголовное дело по части 2 статьи 105 и части 2 статьи 222 УК РФ «убийство» и «незаконный оборот оружия и боеприпасов, совершенные группой лиц по предварительному сговору». Как заявила «Новым Известиям» помощник руководителя следственного управления Следственного комитета при прокуратуре (СКП) РФ по Ингушетии Светлана Горбакова, «выдвинуты и проверяются несколько версий. Основная из них – служебная деятельность Руслана Амерханова». Расследоваться это дело будет в Главном следственном управлении (ГСУ) СКП РФ по Южному федеральному округу (ЮФО). Чтобы помочь следователям ЮФО, вчера из Москвы вылетела группа опытных криминалистов из центрального аппарата СКП.
     В свою очередь прокурор Ингушетии Юрий Турыгин заявил вчера, что убийство Руслана Амерханова могло быть совершено с целью дестабилизации обстановки в республике.
     Руслан Амерханов был назначен на свою должность в конце ноября прошлого года, то есть уже после прихода к власти президента Юнус-Бека Евкурова. Пресс-секретарь Евкурова Калой Ахильгов дал понять «НИ», что это был один из ближайших сподвижников главы республики, человек из президентской команды.

Бронепоезд-2009

     Профессорский сын Дмитрий Медведев, чьей едва ли не главной отличительной чертой его адепты называли интеллигентность, решился на то, на что не решился куда менее застенчивый с виду и явно лишенный намеков на политкорректность национальный лидер Владимир Путин.
     Дмитрий Медведев предложил узаконить право России вести войны в любой точке мира под надуманным предлогом.
     Таким образом, прошлогодняя война с Грузией стала для российской власти не из ряда вон выходящим событием, не шоком и болью, не поводом задуматься о неповторении этой трагедии, а удобным предлогом для демонстрации готовности поставить силовое вмешательство во внутренние дела других государств на поток.
     На встрече с лидерами четырех парламентских партий в Сочи президент как бы мимоходом сообщил, что внес в Госдуму поправки к закону «Об обороне», касающиеся применения российской армии за пределами страны. Одно из оснований, по которым предложено использовать наши доблестные войска вне России, заслуживает отдельного внимания. Звучит оно так: «отражение или предотвращение агрессии против другого государства».
     Это самое «предотвращение» дает России право нападать на любую страну под любым предлогом – то есть принципиально меняет ту парадигму, в которой наша пропаганда преподносит прошлогодние события в Грузии. Разумеется, наша власть не вспоминает, что Михаил Саакашвили (которому нет оправдания за то, что решился на силовую операцию против Цхинвали, при всех очевидных аналогиях этой операции с чеченскими войнами России) долго и упорно предлагал Южной Осетии и Абхазии прямые переговоры по максимальной автономии в составе Грузии. Что Россия делала все возможное, чтобы грузинские сепаратистские анклавы не шли ни на какие прямые контакты с официальным Тбилиси. Нам не напоминают, что незадолго до войны в Южной Осетии Россия отправила в Абхазию железнодорожный армейский батальон и десантников, которые не должны были находиться в миротворческом контингенте. Что на закате своего президентства, в апреле 2008 года, Владимир Путин, нарушив устав СНГ, в одностороннем порядке вышел из режима экономических санкций против Абхазии и Южной Осетии, заявив к тому же о намерении открыть там российские торговые представительства – то была наша месть за провозглашение независимости Косово. Что Россия накануне войны начала устраивать полеты своих военных самолетов-разведчиков над территорией Грузии. Что с территории Южной Осетии в первые августовские дни 2008 года активно обстреливались грузинские села и корректных доказательств того, что это всегда был ответный огонь, не приводила даже российская сторона.
     Россия активно подталкивала Грузию к войне, и режим Саакашвили поддался на эту роковую для него провокацию
     (к слову, если бы Грузия была принята в НАТО или если бы Россия согласилась заставить того же Кокойты идти на переговоры с Саакашвили, никакой войны, геноцида, гибели российских миротворцев там не было бы вовсе).
     Но, даже несмотря на все вышеизложенное, в случае войны с Грузией у России был хотя бы формальный предлог говорить об отражении агрессии (все-таки грузинские войска стреляли по нашим миротворцам и гражданам России – «умная» Москва в свое время провела тотальную паспортизацию осетинского населения Южной Осетии и абхазов в Абхазии, тем самым только увеличив шансы на вооруженный конфликт, ведь даже трудно себе представить реакцию нашей власти, если бы Грузия раздала свои паспорта, скажем, 95% жителей Чечни). Теперь же
     желание узаконить использование армии для «предотвращения» агрессии против другого государства означает прямое право России нападать на любую страну без причин.
     На Грузию под этим предлогом Россия может напасть хоть сегодня – нас почему-то крайне возмущает, что эта страна активно вооружается, хотя покупать вооружения государствам-членам ООН без ее санкций никто не запрещает. По медведевскому закону, мы можем напасть и на Украину под предлогом роста «антироссийских» настроений и якобы желая защитить тот же Крым или свой Черноморский флот от возможных посягательств. Мы можем нападать вообще на кого угодно когда угодно. Термин «предотвращение агрессии» – чистая демагогия, под которую можно подвести любые действия или высказывания не нравящихся Кремлю национальных лидеров.
     Единственный довод в поддержку права на войну за своими пределами, совершенно имперского по сути и прямо противоречащего интересам России как страны многонациональной, многоконфессиональной, имеющей внутренние очаги сепаратизма, не способной адекватно управлять своей большой территорией (даже заселить ее толком не получается), оказавшейся в экономическом тупике, звучит так:
     «Почему Америке можно, а нам нельзя». На самом деле, Америке тоже нельзя. Даже не потому, что это аморально или слишком накладно для казны, а потому что неэффективно, не дает результата.
     Россия имела все шансы не доводить дело до прошлогодней войны с Грузией и не создавать искушение у своих собственных очагов сепаратизма повторить путь Южной Осетии и Абхазии. Мы могли продолжать оказывать этим территориям экономическую помощь и без войны, а также казуса с признанием их независимости. Но проблема гораздо глубже: в современном мире способность страны вести войну за своими пределами, в любой точке мира, в принципе не является критерием ее силы. «Великая Америка» не может победить в куда более слабых экономически Ираке и Афганистане. Концепция «мировых жандармов» не работает. Советский Союз, правопреемницей которого является Россия, пережил позорную афганскую военную кампанию, которая тоже, между прочим, начиналась под предлогом, похожим на «предотвращение агрессии»: власти боялись исламизации соседних с Афганистаном советских среднеазиатских республик. Теперь это независимые государства, а последняя война советской империи ее во многом и погубила.
     Я не говорю об идеале – о полном законодательном запрете на ведение Россией войн за ее пределами, что было бы самым разумным решением. На данном этапе имперского помешательства российских властей, увы, поддерживаемого значительной частью населения, было бы достаточно изъять из закона об обороне право России воевать с другими странами «на упреждение». «Защиты российских граждан» как предлога для развязывания войн погрязшей в откровенно конфронтационной, агрессивной, милитаристской, по сути, политике России вполне достаточно. Иначе потом не надо удивляться, что нас все боятся как черт ладана и делают все возможное, чтобы вступить в НАТО, сблизиться с Евросоюзом, спрятаться за спину «дядюшки Сэма» – в общем, любым способом минимизировать опасность от общения с утратившей адекватность в эпоху затяжного роста мировых нефтегазовых цен страной.

Суверенная браткократия

В Чечне случилось то, что принято называть сменой элит. Вместо чиновников – братки

     Слова, положенные на бумагу, – ложь и профанация, когда речь идет о таких собеседниках, как Рамзан Кадыров. Его интервью «Радио Свобода», особенно то место, в котором его спрашивают, в самом ли деле он самый успешный сепаратист, читать просто противопоказано: это надо вкушать в режиме видео. Как он по-детски счастливо смеется вопросу. Как, точно так же, по-детски, будто спохватывается – в шутку – это не оскорбление? И снова счастливо смеется. «Да нет, какой я сепаратист, я ж ничего не добился…»
     И очень интересно представить себе врага Рамзана, который надумал бы его подставлять с помощью регулярных убийств правозащитников, адвокатов и журналистов.
     В самой Чечне правозащитников, просто людей из каких-нибудь НПО, узнавали на улицах, на рынках им пытались что-нибудь всучить бесплатно, и так было всегда: и в первую войну, и во вторую, и между войнами, и в кадыровскую стабильность.
     Журналисты приезжали и уезжали, а правозащитники оставались. Они были не всесильны, просто иногда им сопутствовал успех. Они вытаскивали из фильтропунктов, тюрем, которыми мог быть любой подвал, из комендатур десятки людей, большей частью избитых и искалеченных, но живых. Они выясняли и про мертвых, иногда удавалось найти тело, чаще за выкуп, но и с продавцом тоже надо было найти контакт. А для всей этой работы требовалось выстраивать длинные человеческие цепочки, и правозащитники лучше других знали, как условна линия фронта, грани между своими и чужими, боевиками и милиционерами, которых помимо всего прочего объединяло разветвленное родство.
     Но, как разведчик становится известен только после провала, слава чеченского правозащитника – удел, как правило, посмертный. И репутация Кадырова, конечно, не улучшается. Только в чьих глазах она должна, в соответствии с гипотезой о коварных провокаторах-убийцах, безнадежно рухнуть?
     В глазах той условно-коллективной институции, которую принято называть Западом?
     Для Запада Кадыров всегда был диковинкой вроде какого-нибудь Бокассы, и едва ли что-то способно добавить новый яркий штрих к уже увековеченному образу. Разве что его все равно никто не воспринимает там, с политической точки зрения, всерьез, полагая лишь мозолистым пальцем кремлевской руки.
     Кто еще? Может быть, Кремль, который чего-то не знает про этот палец?
     История убийств, про которые только и спору – Рамзан или не Рамзан? – не добавляет тайн, наоборот: она, скорее, может оказаться ключом к пониманию того, как устроена нынешняя Чечня и ее авторитетный лидер.
     Рамзану Кадырову, волею судьбы, пришлось стать венцом того процесса, который Кремль в свое время счел единственно спасительным и назвал «чеченизацией» конфликта. Обычная, в общем, колониальная практика, не раз опробованная всеми и везде, в Чечне дала какие-то до боли российские результаты. Может, не погибни Ахмад Кадыров на грозненском стадионе 9 мая 2004 года, интрига была бы другой. Не зря Кадыров-старший в ичкерийские времена славился непревзойденной способностью к интриге, которая довольно успешно избавляла его от необходимости беспредела, к которому он склонен не был. Но скорее всего и ему пришлось бы смириться с тем, что взрослело, мужало и костенело из поколения тех мальчишек, которых судьба готовила к тому, чтобы стать настоящей чеченской властью.
     В Чечне все знают всех, и Кадырова-младшего еще совсем недавно все знали как пацана-курьера, терпеливо дожидающегося со своими бумажками в ичкерийских приемных. Чеченцы любят детей, особенно подрастающих мальчишек. Рамзан, сын уважаемого человека, повзрослев, стал сыном того, кто уже считался предателем. Вне зависимости от того что Масхадов, которого он предал перед второй войной, кумиром для чеченцев уже тоже не был. В общем, тогда казалось, что быть избранным Ахмад-хаджи просто не может.
     Оказалось, что избранным может быть даже его сын, у которого, вдобавок к нехорошей славе отца, постепенно сложилась еще более вроде бы скверная репутация собственная. Ни отцовского хитроумия, ни былых заслуг: ни для кого не было секретом, что путь в начальники отцовской охраны сопровождался подвигами не столько боевыми, сколько вполне карательными. С соответствующими сподвижниками, большая часть которых уже была законченными «братками».
     Кадыров оказался избранным: Чечня удивлялась сама себе и голосовала. Сломленной двумя войнами республике уже было все равно. Лишь бы больше не было бомбардировщиков и «градов». И черт с ней, с компенсацией: они были готовы строить сами и на свои, лишь бы знать, что больше не разрушат. Кадыров так Кадыров.
     А московским «чеченизаторам» выбирать уж тем более не приходилось. Никто, кроме него. Он оказался единственной ставкой. Ради него потом придется пожертвовать всеми остальными героями «большой чеченизации»: многочисленный род Ямадаевых был изведен почти под корень, не говоря о вожаках помельче, тоже вполне себе братках, но, скажем так, альтернативных. Никакого особого интриганства Кадырову-младшему из отцовского генетического наследства для этого не требовалось. Нужно было просто назначить себе в кумиры российского президента, ныне премьера. А
     контракт, который заключила с ним Москва, был незатейлив, как сама идея чеченизации: у тебя, парень, будет все, что даже в самых честолюбивых мечтах не могло привидеться никакому Дудаеву, но ты должен сделать так, чтоб было тихо. Как именно – дело твое. Никто мешать не станет. Деньги считать тоже никто особенно не будет.
     Это, собственно говоря, была доведенная до логического совершенства модель вертикали власти, в Чечне так эффективно себя показавшая. Кадыров ведь знал, как «сделать тихо». Может быть, в утверждении о том, что у него в кровниках половина Чечни, и есть некоторый художественный перехлест, но их вполне достаточно, чтобы облик Рамзана обогатился некоторым фатализмом.
     Ведь что значит – тихо? Это значит, что любой ценой нужно «погасить» тех, кто в горах. Тех, кто помогает им в селах и в Грозном. Тех, кто может им помогать. Тех, кто знаком или в родстве с теми, кто может быть в горах, и кто может им помогать на равнине. Гасить повсеместно не в состоянии ни армия, ни милиция, тем более чужая, федеральная. Для этого нужно кое-что другое. Особенно в Чечне, в которой все друг друга знают, все про всё помнят, которая пронизана традицией, в том числе и мести.
     Когда-то те же правозащитники признавались: при всей душевной простоте у Рамзана есть одно качество, которое нечеченцу понять трудно: Рамзан – чеченец. Что это значит? Это значит, что когда, скажем, федералы задерживали «мемориальцев» с очередными заснятыми ими кассетами про очередное захоронение, те звонили не кому-нибудь, а Рамзану. И он присылал своих тонтон-макутов, которые отбивали их у федералов. Понятно, что на кассетах были запечатлены злодейства федералов, от которых надо было избавляться. «Мемориальцы» оказывались в этой главной коллизии злом второстепенным и потому были очень кстати. Они все это понимали, но, лишних иллюзий не строя, отмечали: это у Рамзана искренне.
     Чеченец. Но сами чеченцы и морщились. Да, Кадыров-старший и Масхадов стали врагами. Но негоже, не по-чеченски это: тому, кто в эпоху этой вражды был пацаном-курьером, оскорблять Масхадова, особенно мертвого. В общем, чеченец, но уже не совсем. Рамзан уже из другой генерации. В которой уже нет вчерашней системы ценностей – с мифической независимостью, с местью, с чем угодно еще, когда-то отчаянно гнавшим в горы с автоматом.
     Идеи и вчера не слишком разделяли чеченцев, а теперь и вовсе все стерлось. Нет идей. Есть только наряд-заказ на отстрел тех, кто мешает. Контракт «по понятиям» должен соблюдаться. И чем больше гасится сегодня, тем бдительнее надо быть завтра, потому что нет друзей и врагов, выстрелить в любой момент могут в спину, а история у каждого богата событиями.
     И кто знает, может быть, Алик Джабраилов, муж Заремы Садуллаевой, в процессе создания какой-нибудь очередной спасительной человеческой цепочки использовал свои старые, еще времен боевиков, связи: в Чечне очень трудно, играя в открытую, не перейти кому-нибудь какую-нибудь смертельно опасную дорогу. Не обязательно лично Кадырову. И не нужно на такое мероприятие испрашивать монаршего разрешения – среда братков, если речь не идет о чем-то принципиальном, пронизана вольностями. Кого-нибудь подозрительного забрать, убить или расстрелять Наталью Эстемирову – к принципиальным вопросам это, естественно не относится.
     И это не Дагестан с его проворовавшимися чиновниками. В Чечне случилось то, что принято называть сменой элит. Вместо чиновников – братки. Не клептократия. Браткократия. В высшей степени суверенная. И объективно стремящаяся к расширению – с теми же последствиями. В зону устоявшейся модели Ингушетия уже втянулась почти окончательно. Хочется ошибиться, но что-то подсказывает: покушение на Евкурова – не последнее. Может быть, это даже будут враги Рамзана. Но, с точки зрения исследуемой модели, разница уже все равно ускользает

Безопасность в мусульманских регионах России

     Российско-грузинская война в августе 2008 г. отвлекла внимание от ситуации на Северном Кавказе. А ведь в этом регионе, и особенно в Ингушетии, теракты, убийства и антиправительственные акции протеста стали обычным явлением. Федеральные и местные силовые структуры, а также промосковское руководство северокавказских республик не могут справиться с этим 'мятежом низкой интенсивности', движущими силами которого являются этнический сепаратизм и религиозный радикализм.
     В этой связи возникает вопрос: почему в некоторых мусульманских регионах России обстановка крайне нестабильна, а в других, напротив, все относительно спокойно. Чтобы ответить на него, стоит для начала остановиться на истории ислама в России и непростых отношений между Москвой и мусульманским населением страны.
     Расширение влияния российского государства привело его к прямому конфликту с южными соседями-мусульманами.

Первые столкновения
     В 16 веке, в результате целой серии войн, Москва присоединила Казанское ханство, существовавшее на территории нынешнего Татарстана; его население подверглось серьезной 'русификации'. Сегодня большинство населения этого региона по-прежнему составляют мусульмане.
     В начале 19 века экспансия России распространилась на Северный Кавказ; покорение региона происходило с 1817 по 1864 г. Эта 'Кавказская война' стала предвестницей чеченских войн 1990-х, и нынешних столкновений. Это была одновременно религиозная война, – сопротивление русским под знаменем ислама с 1834 г. возглавлял имам Шамиль – и борьба за этническую и культурную независимость, против российской гегемонии.
     Эти сепаратистские настроения вновь оживились в 1917-1920 гг. – в период существования Республики горцев Северного Кавказа.
     В СССР, проводившем атеистическую политику, все религиозные конфессии жестко подавлялись властями, что затрудняло формирование мусульманской идентичности. Более того, многие мусульманские народы бывшего Советского Союза были в 1930-х – 1940-х гг. в полном составе депортированы в Среднюю Азию и Сибирь в наказание за антисоветскую деятельность и 'сотрудничество' с нацистскими оккупантами.
     Это насильственное переселение, сопровождавшееся громадными жертвами, способствовало формированию сепаратистских настроений после распада СССР. Когда СССР рухнул, произошел как рост энто-националистического сепаратизма, так и возрождение мусульманской религии; зачастую эти явления были взаимосвязаны, поскольку в некоторых регионах ислам составляет один из важнейших элементов национальной идентичности. Усиление интереса к религии обернулось притоком в страну иностранных богословов, ученых и преподавателей – в основном арабов. Эти учителя распространяли в России, и прежде всего на Северном Кавказе, салафистскую доктрину. Ее распространение создало напряженность между сторонниками салафистского учения и приверженцами 'традиционных' местных разновидностей ислама, например суфизма.
     В основном российские мусульмане исповедуют суннитскую ('ханифа') школу теологии и права. Считается, что в стране проживает от 7 до 9 миллионов мусульман – в основном в Поволжье и на Северном Кавказе. Кроме того, до 500000 москвичей исповедуют ислам.

Россия: агрессивная и дружественная
     Сегодня приволжские республики Татарстан и Башкортостан представляют собой спокойные и сравнительно благополучные регионы Российской Федерации. А вот на российском Северном Кавказе, напротив, правят бал насилие и нестабильность. Почему? В этой связи стоит проанализировать ряд факторов – политическую историю, географию, идеологию и внешние влияния.
     Политическая история Поволжья и Северного Кавказа складывалась совершенно по-разному. Во-первых, населенные мусульманами земли Поволжья были присоединены к российскому государству на три столетия раньше Северного Кавказа, и эти народы привыкли находиться в составе России. В коллективной памяти кавказцев, напротив, еще не изгладились воспоминания о войнах против российской оккупации. Кроме того, в Татарстане татары составляют лишь 48% населения, а в Чечне чеченцы составляют 93% – это ограничивает привлекательность ислама и национализма в поволжской республике.
     Распад СССР оказал на эти два региона совершенно различное воздействие. В Татарстане и Башкортостане движение за независимость носило ограниченный характер; его также ослабила готовность бывшего президента Ельцина предоставить обеим республикам широкую автономию. Поэтому мусульманские движения за независимость в 1990-х не добились успеха, и то же можно сказать о сегодняшней ситуации в Поволжье.
     В Чечне, напротив, движение за независимость с самого начала приобрело самый активный и радикальный характер. Тому есть несколько причин. Во-первых, люди вроде Дудаева (первого президента 'независимой' Чечни) занимали куда более агрессивную позицию по отношению к Москве, чем лидеры республик Поволжья. Во-вторых, чеченское общество традиционно отличает неприятие внешнего вмешательства – для чеченцев распад СССР стал шансом на восстановление утраченной независимости. В-третьих, свою роль сыграл и географический фактор: Чечня – горная республика, и к тому же она граничит с Грузией, что затрудняет современные коммуникации и способствует раздробленности общества. Поволжье, напротив, представляет собой равнину, со всех сторон окруженную российской территорией – а потому возможностей для ведения партизанской войны там намного меньше.
     Впрочем, решающее влияние на нынешние настроения мусульман оказала политика самой России. Решение прибегнуть к военной силе, принятое Москвой в 1994 г., и жестокость ее тактики породили возмущение в Чечне и соседних регионах; представление о том, что Россия воюет против всех чеченцев поголовно, вскоре трансформировалось в убежденность об антимусульманском характере этой войны.
     Поначалу Дудаев не разыгрывал исламскую карту для получения поддержки. Однако в 1995 г. верховный муфтий Чечни Ахмад Кадыров (отец нынешнего президента республики, поддерживаемого Кремлем) объявил, что чеченский конфликт представляет собой джихад против неверных-русских; руководство сепаратистов в пропагандистских целях вскоре начало преподносить конфликт как борьбу за исламское дело.
     В ответ на российское вторжение в Чечню мусульманская идентичность усилилась по всему Кавказу. Этому способствовал и приток боевиков-иностранцев, сражавшихся на стороне чеченцев: многие из них исповедовали 'салафизм' как единственно верное учение (таким образом, их можно считать 'военным аналогом' ученых-арабов, приезжавших в Россию в девяностых).

Чечня
     В 1998 г. Чечня-Ичкерия была провозглашена исламской республикой, живущей по законам шариата. В 2008 г. лидер повстанцев Доку Умаров развил эту идею, заявив о создании 'Кавказского эмирата', а самого себя назначив эмиром. Неоднозначная реакция на заявление Умарова среди участников движения сопротивления свидетельствует о напряженности, существующей между националистически настроенными 'сепаратистами', добивающимися лишь независимости Чечни, и религиозными идеологами, требующими создания исламского государства в масштабе всего Кавказа.
     Если националистов еще можно замирить за счет предоставления республике широкой автономии и путинской политики 'чеченизации' (сокращения присутствия федерального Центра и передачи большинства функций местным органам власти, финансируемым из федерального бюджета), то религиозные элементы движения скорее всего устроит лишь полный уход России с Кавказа и установление там законов шариата.
     В Поволжье ислам, напротив, никогда не приобретал ярко выраженной антироссийской направленности – отчасти потому, что он не использовался для поддержки движений, исповедующих насилие. Более того, давняя традиция сравнительно мирного сосуществования с православной церковью способствовала утверждению большей толерантности в мусульманских структурах региона.
     Таким образом, мусульманская идеология играет важную роль в формировании отношения к Москве в соответствующих регионах. Для понимания характера сопротивления России важное значение имеет и анализ деятельности мусульманских социальных структур, особенно джамаатов.
     Джамааты представляют собой децентрализованные социально-политические структуры, существующие за пределами влияния больших, официально действующих мечетей, чьих священнослужителей легко подчинить государственной власти. В отличие от мечетей, джамааты действуют в основном подпольно, и становятся центрами притяжения для тех, кто недоволен ошибками и некомпетентностью региональных и федеральных властей. Мусульманские движения за независимость используют джамааты в своих операциях в качестве уже готовых 'боевых ячеек'. Кроме того, джамааты резко критикуют местные суфийские традиции, предусматривающие преклонение перед святыми, как 'идолопоклонство' – выступая с подобной критикой и преподнося себя в качестве очагов 'истинного' ислама, они пытаются вербовать себе новых сторонников.
     Мусульманские движения Северного Кавказа также широко пользуются своими связями с Ближним Востоком. Религиозные организации Ближнего Востока, особенно Саудовской Аравии, отправляют на Кавказ не только боевиков и богословов, но и значительные денежные средства. Эта финансовая поддержка побуждает кавказские движения за независимость изображать себя истовыми 'салафистами', чтобы получить еще больше денег и поддержки от зарубежных спонсоров. Тем не менее, эти контакты с Ближним Востоком приводят и к непредвиденным последствиям. После 11 сентября они позволили Москве изображать кавказское движение сопротивления как придаток 'Аль-Каиды', обосновывая тем самым использование против него военной силы.
     Социально-экономическая разруха, вызванная военной кампанией и неспособностью властей установить мир в регионе, породила еще одну связь между исламом и нестабильностью. Повсеместная коррупция, жестокость полиции и распространенная бедность льют воду на мельницу мусульманских движений, которые – в рамках 'салафизма' и подобных ему доктрин – обещают восстановить общественную мораль и служат источником занятости, особенно для молодых людей, лишенных иных экономических возможностей.
     Усиление движений сопротивления, очевидно, лишь усугубляет незащищенность населения, коррупцию и нищету, которые, в свою очередь, побуждают все больше людей присоединяться к мусульманским группам сопротивления в надежде решить социально-экономические проблемы региона.
     Впрочем, сегодня ситуация на Кавказе, несомненно, выглядит не так мрачно, как в начале нынешнего десятилетия – в разгар Второй чеченской войны. Энергичная тактика России и делегирование полномочий местным властям ослабили 'сепаратистские' движения, а мусульманское сопротивление во многом утратило силу из-за ликвидации многих его сторонников и лидеров российскими силовиками.
     Воздействием мусульманского сопротивления на российское общество в целом отчасти объясняется резкий рост насильственных преступлений на расовой почве в российских городах, жертвами которых становятся представители темнокожих меньшинств, принимаемые (правильно или по ошибке) за мусульман.
     Что же касается отсутствия напряженности между российским государством и мусульманскими республиками Поволжья, то оно в основном связано с политической стабильностью, экономическим благополучием в этом регионе, а также традиционно существующим у местного населения ощущением, что они являются частью российской империи.
     Северный Кавказ, напротив, представляет собой горный, бедный, крайне раздробленный в политическом и этническом отношении регион, до конца не смирившийся с гегемонией России. Тамошним партизанским движениям ислам дает целевые установки и характер, но порождает их не он. Скорее 'салафизм' предлагает жителям региона альтернативу коррупции и нищете, отличающим повседневную политическую, социальную и экономическую действительность на Северном Кавказе.
     Александр Джексон – помощник редактора бюллетеня Caucasian Review of International Affairs (cria-online.org.). В настоящее время он работает над диссертацией по истории войн для получения степени магистра в лондонском Книгс-колледже

Убийства и теракты: ситуация на российском Кавказе ухудшается

     Ситуация на российском Кавказе все более и более нестабильная. За последние недели убийства и похищения участились, особенно в Чечне, Ингушетии и Дагестане. Через несколько дней после убийства руководителя неправительственной организации 'Спасем поколение' Заремы Садулаевой в своем кабинете 12 августа был убит министр соседней с Чечней республики Ингушетия. Убийство было профессиональным. Два человека с автоматами в масках и военной форме зашли в его кабинет и открыли огонь, а потом скрылись с места преступления. Министр Руслан Амерханов скончался на месте. Один из его подчиненных получил пулевые ранения. Двое неизвестных разыскиваются силами правопорядка.
     За 48 часов до этого в 50 километрах к востоку, в Грозном, исчезли руководитель неправительственной организации Зарема Садулаева и ее муж. Позже они были найдены мертвыми в багажнике своего автомобиля в нескольких километрах от столицы Чечни. Это преступление напоминает похищение и убийство 15 августа Натальи Эстемировой, известной чеченской правозащитницы.
     Эти два преступления – последние в длинной череде терактов, похищений и убийств, которые в последнее время сотрясают российский Кавказ. Во вторник 11 августа в своей машине в Дагестане был застрелен журналист Малик Ахмедилов. Накануне в Чечне были убиты пять милиционеров. До этого еще два нападения в Ингушетии и Дагестане окончились гибелью трех российских чиновников и двух милиционеров.
     После публикации отчета правозащитной организации 'Мемориал' в течение одного только июля месяца в маленькой республике Ингушетия были убиты 46 человек, а раненым идет счет на сотни. По словам самого российского президента, с января по май в регионе погибли 75 милиционеров.
     Тем не менее, Кремль хотел верить, что регион движется по пути к нормализации. После пятнадцати лет борьбы федеральных войск и повстанческих движений президент Дмитрий Медведев постановил, что начатая в 1999 году 'антитеррористическая операция' в Чечне окончена.
     Под властью президента Рамзана Кадырова Чеченская республика, казалось, находилась под большим контролем, чем соседние Ингушетия и Дагестан, где набирали силу мятежные движения. Убийства Натальи Эстемировой и Раяны Садулаевой (прим. пер. – так в тексте!) подтверждают обратное.
     32-летний Рамзан Кадыров по-прежнему пользуется поддержкой Москвы, невзирая на гнет, который он осуществляет в Чечне, применяя, в частности, противоречащие федеральному российскому законодательству законы ислама.
     Некоторые подозревают окружение чеченского президента в причастности к убийству. Сам Кадыров в субботу 9 августа назвал Эстемирову 'человеком без чести, достоинства и совести'. 'Зачем Кадырову убивать женщину, которая никому не нужна?' – заявил он в эфире одной радиостанции, говоря о себе в третьем лице.
     В Ингушетии осенью прошлого года назначение Кремлем нового президента возродило надежды. С 2002-го по 2008-й там правил Мурат Зязиков, чей режим считался жестоким и коррумпированным. Новый глава Юнус-Бек Евкуров доказал открытость оппозиции и гражданскому обществу, предпринял попытки борьбы с коррупцией. Это, вероятно, объясняет, почему 22 июня Евкуров стал жертвой теракта, в результате которого был тяжело ранен. На этой неделе президент Ингушетии покинул московскую клинику. Заместитель председателя Верховного суда Ингушетии Аза Газгиреева в результате теракта погибла.
     Ну и наконец, в многонациональной республике Дагестан, зажатой между чеченскими горами и Каспийским морем, 5 июня был убит министр внутренних дел. Это напомнило о том, что теракты и перестрелки и тут стали практически привычным делом. Перед лицом хаоса, Дмитрий Медведев не мог не признать, что ситуация на Кавказе 'очень, очень сложная'. Российский президент потребовал 'повысить эффективность мер, принимаемых силами охраны правопорядка'. Теракты последних дней говорят о том, что работы еще очень много.

Любовный Треугольник: Россия, США и Кавказ

Конец конфликта показал, кто является настоящим хозяином в регионе

     Михаил Саакашили живет и царствует. Он все еще президент Грузии. Прошел год с тех пор как он спровоцировал войну с Россией, вторгнувшись в Южную Осетию и устроив бойню сотням безоружных российских граждан.
     Тогда Саакашвили поставил планету на грань серьезнейшего глобального конфликта. К счастью русские за пару дней разбили грузинскую армию. А у Буша и Чейни не хватило смелости уделить Саакашвили внимание, хотя он и просил, так же как просил НАТО прислать войска в Грузию.
     Конгрессмены республиканцы хотел бы видеть американских солдат на территории Грузии... погибшими под пулями Российской армии. Для них это была последняя надежда получить хоть какую-то вероятность победить на президентских выборах в США, обогнав демократов.
     К счастью этот план провалился. Военное поражение грузинского президента-авантюриста (у которого, к вашему сведению, советником был Алекс Рондо) позволило миру спокойно продолжить наблюдать за Олимпийскими играми в Пекине. Чейни и 'хитрые лисы' неоконсерваторы исчезли с политической авансцены США. Но авантюрист Саакашвили остался там, где и был, не утратив ни власти, ни своего высокомерия. А его страна не является больше благополучной и безопасной страной.
     Грузия дорого заплатила за нападение на Россию. Абхазия и Южная Осетия, два сепаратистских региона, больше никогда не вернутся под власть Грузии. Кремль уже признал их независимость. Это первый шаг к интеграции обоих в Российскую Федерацию, когда представится удобный момент.
     Таким образом агрессивная 'игра' Саакашвили и северо-американских неоконсерваторов, которые хотели бы превратить Грузию в эдакий 'кавказский Израиль' в мягком подбрюшье России под вооруженным протекторатом США. Стала настоящим кошмаром для маленькой страны.

Послание Кремля
     Из войны Москва вышла победителем. Но то, что она победила в Абхазии и Южной Осетии не важно. Россия подала сигнал сразу нескольким адресатам. Во-первых, странам Кавказа, в основном склоняющемуся к американцам и богатому нефтью Азербайджану: Кремль готов терпеть экономическую независимость во всех сферах, но ни при каких обстоятельствах не будет толерантно относиться к политическим или военным вызовам (например, военным базам США или НАТО на этих территориях).
     Это послание было направлено и тем, кто требует автономии для нестабильных Кавказских республик (Чечни, Дагестана, Ингушетии и др.), давая им понять, что раз Москва раздавила Грузию за то, что та атаковала Южную Осетию, которая даже не является частью России, то очевидно, что она не потерпит 'выхода' из своего состава других российских республик, даже если придется утопить их в крови, как это произошло в Чечне.
     Но самые важные сообщения были направлены США и Европе. Москва очень четко дала понять Вашингтону , что не хочет мириться с преобразованием бывших Советских Социалистических Республик в базы США и НАТО, которыми те окружат территорию России.
     «Одно дело Болгария (так в тексте, – прим. пер.) или Чечня, а совсем другое Украина или Грузия. Поняли?» Российская армия пересекла Грузию за три дня, сокрушив грузинские вооруженные силы, которые самораспустились. Тот факт, что русские не поработили страну и не установили марионеточный режим, свергнув Саакашвили, демонстрирует их власть и уверенность в том, что они смогут повторить вторжение в Грузию, когда им захочется.
     На практике это означает, что перспектива интеграции в НАТО для Грузии, Украины и других бывших республик СССР полностью исчезла, если только США не захотят резкой эскалации напряженности в отношениях с Россией.
     В конце концов, европейцы сразу же поняли послание русских и правильно истолковали то, что написано между строк. И они тут же охладели к Саакашвили, можно сказать даже оледенели, хотя их отношение к нему нельзя назвать враждебным.
     Под давлением США, они выплатили Грузии щедрые компенсации, лишь бы она не объявляла себя банкротом. За это, они не хотят знать больше об интеграции Грузии в НАТО. В США мало кто отдавал себе в этом отчет. «Не существует военного варианта возвращения Абхазии и Южной Осетии в Грузию», предупредил грузинский парламент вице-президент США и друг Саакашвили Джо Байден. Неужели, он действительно так считает?

Засада

Расследование «Новой»: как владелец сайта «Ингушетия.ру» Магомед Евлоев попал в машину, в которой был убит, и кто отдавал распоряжение о его задержании?

     Расследованием занималось главное следственное управление по Южному федеральному округу Следственного комитета при прокуратуре РФ. Следователь – Михаил Комаров. Против Ибрагима Евлоева, стрелявшего в Магомеда, было заведено уголовное дело по статье 109 части 2 «Убийство по неосторожности». Версия была такая, что Магомед неожиданно набросился на вооруженных охранников министра, когда уже сидел в УАЗе. И один из этих охранников непроизвольно выстрелил ему в висок.
     В эту версию, похоже, не верил даже сам следователь.
     Яхья Евлоев, отец убитого, рассказывает:
     – Комаров мне тогда сказал: «Я даю тебе честное мужское слово, что по совести расследую это дело». А потом, спустя время, он от слов отказался: «Прости, ничего не выйдет».
     Со слов Яхьи Евлоева, Комарову якобы поступило указание от самого Бастрыкина: в течение двух недель передать дело в суд, не углубляясь в детали.
     Сейчас Комаров в Ингушетии не работает – дело передали другому следователю. Ибрагима Евлоева выпустили под подписку. Родные и друзья Магомеда Евлоева вынуждены были сами расследовать обстоятельства его гибели. Они собрали доказательства произвола всей ингушской милицейской верхушки и уверены: в аэропорту готовилось не задержание, а ликвидация Магомеда Евлоева.
     Сначала близкие Евлоева пытались разобраться с постановлением о приводе Магомеда в качестве свидетеля, ссылаясь на которое милиция его и задержала. Близкие полагали, что не было необходимости принудительно привлекать Магомеда к даче показаний – он не скрывался. Кроме того, на тот момент у Евлоева был адвокатский статус, и его просто не имели права задерживать.
     Выяснилось, что ингушская милиция подступилась к Евлоеву еще за две недели до того, как он был убит. 18 августа 2008 года около дома жителя Назрани Зелимхана Хаутиева, бывшего начальника контрольно-ревизионного управления, произошел взрыв. Никто не пострадал, но уголовное дело было возбуждено. Расследовал его следователь следственного отдела при Назрановском ОВД лейтенант юстиции Жамбулат Шанхоев.
     Шанхоев установил, что незадолго до взрыва у потерпевшего Хаутиева был разговор с владельцем сайта «Ингушетия.ру» Магомедом Евлоевым. Тот советовал Хаутиеву быть осторожнее в связи с тяжелой обстановкой в республике. Пострадавший Хаутиев назвал имена лиц, с которыми у него сложились неприязненные отношения. Евлоева среди них не было. Но следователь Шанхоев захотел привлечь именно Евлоева в качестве свидетеля и даже отправил соответствующую телеграмму на адрес: Москва, Можайское шоссе, 46, кв. 40. До сих пор непонятно, почему Шанхоев писал именно на этот адрес – Евлоев проживал в другом месте. Разумеется, московские почтальоны так и не смогли вручить повестку.
     Следователь Шанхоев пробовал настаивать, что отправлял повестки и на адрес отца Евлоева, однако в Малгобекском ОВД подтвердили, что со дня возбуждения уголовного дела и вплоть до дня убийства Магомеда таких повесток не было.
     В ноябре с собранными доказательствами того, что не было никакой необходимости оформлять его сыну принудительный привод, Яхья Евлоев обратился в Назрановский районный суд. Тут еще подоспело заявление недавно назначенного президента Евкурова о том, что дело Евлоева надо расследовать с особой тщательностью. И 12 ноября судья Точиева постановила: «Из материалов уголовного дела № 08160148 (о взрыве у Хаутиева. – О.Б.) не усматривается, что Евлоев М.Я. был надлежащим образом извещен о необходимости явиться к следователю Шанхоеву Ж. <…> Суд считает, что постановление о приводе свидетеля Евлоева М.Я. следует признать незаконным».
     Получалось так, что единственный формальный повод для того, чтобы затолкать Магомеда в машину к убийцам, милиция себе придумала сама. С этим решением суда Яхья Евлоев пошел в прокуратуру. Он требовал, чтобы было возбуждено уголовное дело против милиционеров, оформлявших незаконное постановление. И следователь Цечоев возбудил уголовное дело, обозначив свою точку зрения на случившееся: «Должностные лица Министерства внутренних дел по Республике Ингушетия, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, <…> нарушили права и охраняемые законом интересы Евлоева М.Я.».
     Но буквально на следующий день заместитель прокурора республики Жилин отменил постановление Цечоева. Выяснилось, что в материалах предварительного следствия отсутствуют документы о служебной проверке в республиканском МВД. Также там нет заявления о приеме на работу самого следователя Шанхоева, его послужного списка, служебной характеристики и прочей делопроизводственной мелочи.
     27 марта следователь Цечоев, выпустивший постановление о возбуждении уголовного дела против милиции, подготовил уже отказ в его возбуждении. Интересно, что, обосновывая отказ, следователь собрал и задокументировал основания для возбуждения еще нескольких совершенно очевидных уголовных дел. Заводить их, однако, никто не собирается.
     Вот, к примеру, как следователь Шанхоев объяснил, зачем он 31 августа, за полчаса до убийства, составил незаконное постановление о приводе Магомеда в качестве свидетеля:
     «31.08.2008 года я находился дома. В этот день примерно в 13.30 ко мне приехали сотрудники ОВД Назрани на автомобиле УАЗ, закрепленном за дежурной частью, и сообщили, что меня вызывает начальник отдела Котиев Ахмед. В ОВД мы приехали в 13.40. Я сразу же зашел в кабинет Котиева Ахмеда, последний сказал мне, что нужно срочно составить документ, чтобы привезти свидетеля Евлоева Магомеда. На его столе я заметил постановление о приводе Евлоева М. от моего имени, но подпись, учиненная от моего имени, мне не принадлежала. Само постановление было написано безграмотно. <…> Я зашел в свой служебный кабинет № 31 и напечатал постановление и поручение к нему».
     Вечером в день убийства, узнав о том, что случилось, Шанхоев, как он пишет, понял, что его подставили. Начальник, однако, велел не трепыхаться: «На мой вопрос, каким образом привод Евлоева могла осуществлять охрана министра внутренних дел, Котиев мне не ответил и сказал: молчать».
     Сам Котиев пояснил, что о прилете Евлоева ему стало известно незадолго до этого из некой оперативной сводки. Сегодня уже известно, что сводка поступила не от рядовых оперативных работников, а сверху: непосредственно от министра внутренних дел Ингушетии Мусы Медова, одного из главных врагов Магомеда Евлоева. Заместитель Медова Магомед Гудиев подтвердил, что министр знал о прилете Евлоева и поручил своему заму забрать из Назрановского ОВД и доставить в аэропорт уже готовое постановление о его приводе. Министр в тот день, видно, очень торопился, раз в течение часа поднял своих подчиненных вплоть до заместителя, чтобы только успеть задержать в аэропорту Евлоева.
     Евлоев был практически в ловушке: в самолете ему некуда было уйти, и никто бы не помог. Гудиев подчеркивает: в момент задержания Магомед вел себя спокойно, никакого сопротивления не оказывал. Непонятно, что на него нашло в машине.
     Если завтрашний состав суда все-таки решится взяться за евлоевское дело, то ему предстоит столкнуться с очевидными недоработками следствия. Например, так и не ясно, почему оппозиционера на допрос конвоировали не сотрудники милиции, а личная охрана министра Медова, с которым у Евлоева были крайне неприязненные отношения. Или: почему в деле так и не было обозначено, кто на самом деле отдал приказ задержать оппозиционера, состряпав подложное постановление о приводе за полчаса до убийства? Из объяснений милиционеров очевидно, что инициатива принадлежала не мелкому следователю Шанхоеву. Ему приказал это сделать начальник ОВД Котиев. Тому звонил министр Медов. Но кто сообщил Медову, что свидетель Евлоев летит в одном самолете с президентом Ингушетии Муратом Зязиковым? Кто навел милицию на мысль устроить засаду в аэропорту?
     «Новая» будет следить за ходом судебных слушаний.

Смертник подвез смерть прямо к милиции

Назрань потряс теракт страшной силы

     Террорист-смертник на «Газели», начиненной по меньшей мере 200 килограммами взрывчатки, атаковал вчера здание РОВД Назрановского района Ингушетии. Здание милиции и окружающие дома получили огромные разрушения. Погиб 21 милиционер, еще полторы с лишним сотни человек получили ранения. Таких потерь ингушская милиция не несла с июня 2004 года, когда боевики атаковали ту же Назрань. Поскольку местная милиция получила информацию о готовящемся теракте еще в субботу, но никаких мер для его предотвращения не приняла, президент России Дмитрий Медведев отправил в отставку главу МВД Ингушетии Руслана Мейриева. В отношении министра начата служебная проверка. Между тем в Госдуме предлагают ввести в республике режим контртеррористической операции.
     «Газель», окрашенная в желтый, как у маршрутных такси, цвет, подъехала к зданию Назрановского РОВД на Московской улице около 9 часов утра. В это время за воротами на плацу шел утренний развод, в котором участвовал практически весь личный состав райотдела. У самого здания «Газель» замедлила ход, переезжая «лежачих полицейских», а затем, резко наддав, пошла на таран ворот. По словам местного жителя Сали Котиева, наблюдавшего происшедшее из окна свой квартиры в многоэтажке на противоположной стороне улицы, взрыв раздался не сразу. «Как только машина, выбив ворота, въехала во двор РОВД, началась стрельба, которая продолжалась, может быть, минуты полторы,– рассказал «Ъ» очевидец Котиев.– А уже потом раздался оглушительный взрыв. Меня отшвырнуло от окна, посыпались стекла, в комнате попадала мебель».
     Из рассказов уцелевших сотрудников РОВД стало известно, что по кабине въехавшей во двор «Газели» милиционеры действительно успели произвести несколько выстрелов и даже, возможно, попали в ее водителя, но это не помогло предотвратить взрыв. По словам оперативников, скорее всего, бомбу на колесах, а «Газель» была буквально набита смесью аммиачной селитры и алюминиевой пудры, привел в действие не смертник, сидевший за рулем, а его сообщники с помощью радиосигнала. «Конечно, у смертника были сообщники, которые отслеживали движение машины, а затем в нужный момент спровоцировали взрыв»,– заключил один из оперативников, участвовавший в расследовании теракта.
     Взрыв оказался такой силы, что во дворе РОВД образовалась огромная воронка. Трехэтажное здание райотдела обрушилось и загорелось. Пламя охватило и вагончики на территории РОВД, в которых после ночного дежурства отдыхали милиционеры. В этих времянках, отделанных легковоспламеняющимися материалами, несколько милиционеров сгорели заживо. К концу вчерашнего дня из 21 погибшего милиционера были опознаны только семеро. Ранения и травмы получили 160 человек, 80 из которых были госпитализированы в больницы Назрани и Владикавказа. Пострадали не только милиционеры, но и жители окрестных домов. Среди раненых оказались 10 воспитанников детского сада. Тех, кто получили наиболее тяжелые ранения, вчера спецбортом МЧС отправили на лечение в Москву. Таких потерь ингушская милиция не несла с июня 2004 года, когда на Назрань напали боевики Шамиля Басаева. Тогда погибло более 100 сотрудников правоохранительных органов. В ходе тех боев здание РОВД Назрановского района было сожжено боевиками, а новое построили через год в другом месте.
     В связи с терактом в Назрани президент России Дмитрий Медведев отстранил от должности министра внутренних дел Ингушетии Руслана Мейриева. Президент также поручил главе МВД России Рашиду Нургалиеву провести в отношении бывшего руководителя ингушской милиции служебное расследование, посчитав, что теракт произошел, в частности, из недоработок республиканских правоохранительных органов. «Даже машина, которая была использована террористом, находилась в розыске, были и соответствующие сообщения (о возможном теракте в РОВД.– «Ъ»), в целом такое положение неприемлемо»,– заявил вчера господин Медведев. По его словам, милиция не только должна защищать людей, но и должна «уметь за себя постоять».
     В МВД Ингушетии признали, что еще 15 августа у милиции появилась ориентировка на желтую «Газель», которая могла быть использована для совершения теракта. «В милиции Назрани с субботы знали, что готовится теракт с использованием угнанной «Газели», и искали эту машину»,– сказал вчера заместитель главы МВД Ингушетии Зияудин Даурбеков. Однако объяснять, почему, имея такую информацию, милиция не приняла дополнительные меры безопасности, замминистра не стал. Между тем еще три месяца назад боевики уже совершали теракт возле здания, в котором располагалось РОВД. Тогда была взорвана бомба мощностью от 200 до 500 г в тротиловом эквиваленте возле ГОВД Назрани, которое расположено в другом крыле того же здания, что и РОВД. Тогда никто не погиб, ранения получили несколько сотрудников. Без жертв обошлось лишь потому, что взрыв произошел уже после завершения развода личного состава. «Тогда вокруг всего здания были установлены бетонные заграждения и выставлены посты, проверявшие подъезжающие машины. Но вскоре плиты убрали, потому они мешали сотрудникам парковать свои машины»,– пояснили в ГОВД Назрани.
     Вчера следственное управление по Ингушетии следственного комитета при прокуратуре РФ возбудило уголовное дело по трем статьям УК РФ: 317-й («Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа»), 105-й («Убийство») и 222-й («Незаконный оборот оружия и взрывчатки»). К осмотру места происшествия следователи смогли приступить лишь к вечеру, когда в горящем здании перестали взрываться хранившиеся там боеприпасы. От взорвавшейся «Газели» осталось не много, а в 50 м от места теракта была найдена голова, предположительно принадлежавшая смертнику. Впрочем, опознать его пока не представляется возможным.
     Зато президенту Ингушетии Юнус-Беку Евкурову, который сам получил тяжелые ранения при покушении 22 июня, уже известно имя организатора вчерашнего теракта. «Это Доку Умаров, лидеры других бандформирований», против которых ингушская и чеченская милиции проводит спецоперации с мая этого года. Как выразился президент, «кому необходимость была бошки оторвать, уже оторвали... До заказчиков тоже доберемся».
     Первый замглавы комитета Госдумы по безопасности Михаил Гришанков между тем не исключил, что в Ингушетии в связи со вчерашним терактом может быть введен режим контртеррористической операции. «Весьма вероятно, что потребуются какие-то дополнительные меры, и не исключаю, что для оперативного реагирования на ситуацию может быть введен режим контртеррористической операции»,– заявил он, отметив, что депутаты готовы в этом вопросе оказать необходимое содействие президенту Медведеву. Президент Евкуров, однако, считает, что вводить спецрежим надо не во всей Ингушетии, а только в ее отдельных районах и населенных пунктах, где будут проводиться спецоперации против боевиков.

Президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров: «И через 100 лет Кавказ будет русский. Только не русский, а российский»

     Чудом уцелевший после теракта президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров рассказал главному редактору радиостанции «Русская служба новостей» Сергею Доренко об организаторах покушения. А также о том, что будет со «взрывоопасной» Ингушетией дальше...

«СНАЧАЛА Я ПОШЕВЕЛИЛ ПАЛЬЦАМИ»
     Сергей Доренко: – У вас хороший голос. Такой же, как до 22 июня.
     Юнус-Бек Евкуров: – Я такой же, какой был, ничего не изменилось. Есть ожоги, раны. Ну есть определенный дискомфорт – и все.

     Доренко: – А что врачи говорят?
     Евкуров: – Ничего опасного. Надо оздоровительную гимнастику делать... Я спортсменом был, вот все быстро и проходит. Есть перелом правой ноги, сложный перелом. Но заживает нормально. В пятницу снимок сделают, хотя я уже нормально хожу.

     Доренко: – Я смотрю, вы все время с телефонной трубкой...
     Евкуров: – Вчера приходили министр финансов, секретарь Совета безопасности, глава администрации президента. И плюс комиссия, которая занимается предстоящими выборами в местное самоуправление.

     Доренко: – Не знаю, приятно ли это вспоминать, но что вы последнее помните? Я не врач, но ощущение было... Или вы вернетесь, или нет.
     Евкуров: – Первое, что я подумал, – отшибло у меня память или не отшибло. Понял, что с памятью все в порядке. Потом я пошевелил пальцами – ноги, руки на месте, слава богу. Потом ощутил страх – никак не мог открыть глаза. Тут я начал думать, что с глазами что-то не в порядке. Врачи потом объяснили, что процесс такой: мозг проснулся...

     Доренко: – А мышечной реакции еще нет.
     Евкуров: – Еще помню – в больнице на секунду очнулся и спросил: как там моя охрана? Сам взрыв я вообще не помню. Помню, как ехали, а как все произошло, не помню – ни вспышки, как в кино бывает.

     Доренко: – Вы спросили, кто жив из ваших ребят.
     Евкуров: – Я просто сказал «охрана», еще что-то хотел сказать и, когда уже отключался, слышал, что все живые, нормально, ни с кем ничего не случилось. А я уже отключаюсь, подумал, что не так все, как они говорят. Успокаивают.

     Доренко: – А теперь ведь надо о них позаботиться...
     Евкуров: – У одного охранника четверо детей, жена, родители. У второго жена беременная. Мы приняли решение: одному – квартиру, второму – квартиру, женам. Конечно, не вернешь утрату, но нужно максимально помочь.

     Доренко: – Когда говоришь о телохранителях, всегда гадаешь – неужели они готовы отдать жизнь...
     Евкуров: – Они были готовы. Машина, которая сзади шла, ее искорежило всю, и переднюю тоже, они выскочили из машин и за долю секунды нас вытащили... Некоторые журналисты пишут, что в охране были все родственники. Но там были и однофамильцы. Брат младший мой родной, который возглавляет охрану. Тот, который погиб, Рамзан, родственник мой. Остальные – друзья младшего брата. Он когда-то служил в МВД, в спецназе, и он их набирал. Они все великолепно стреляют и водят машину...

«МЕНЯ ЗАКАЗАЛ ДОКУ УМАРОВ»
     Доренко: – Предлагаю вам такую штабную игру. Предположим, я ваш начштаба. Мы с вами возвращаемся в Ингушетию. И что по пунктам будем делать. Бо/шки-то надо поотрывать?
     Евкуров: – Давайте по бо/шкам. Во-первых, кому необходимость была оторвать, в течение 3 – 4 недель органы оторвали. Исполнители ликвидированы. И до заказчиков мы тоже доберемся.

     Доренко: – А кто их ликвидировал? Ваши или Кадыров?
     Евкуров: – Нет, это ФСБ и милиция. И потом, мы не делим – мои или Кадырова. Это система, это машина. Она работает. То есть мы с Кадыровым не бегаем, никого не убиваем. Есть милиция у него, есть у меня. Мы нашли, слава богу, общий язык, взаимодействуем плотно и работаем.
     Хотя я знаю: есть ряд руководителей, которые в момент, когда это случилось, начали вилять. Ведь прошла информация в СМИ, что черепно-мозговая травма, трепанация черепа... И все думали, что, даже если придет в себя, приедет дурачком и президентом уже не будет.

     Доренко: – Да, будет ходить и улыбаться.
     Евкуров: – И многие начали пытаться засунуть руку за плечо, пользуясь случаем. Факты известные. Та система, которая была выстроена для контроля, дала свои плоды.

     Доренко: – Вот вы говорите: заказчиков найдем, исполнители уже есть. Но если есть исполнители, вы можете догадаться, кто заказчики.
     Евкуров: – Тут тайны нет никакой. Это Доку Умаров и другие лидеры бандформирований. Тут нет никаких коррупционных версий...

     Доренко: – Многие думали, что вы тронули коррупцию и вам так отомстили.
     Евкуров: – У коррупционеров нет такой смелости, дерзости. Да, они могут скучковаться и заказать меня же тому же Доку Умарову. Но до того, как они до этого додумались бы, он сам уже давно решил. И дело даже не в Доку Умарове, а в тех, кто им руководит из-за границы.

     Доренко: – Почему мишень вы, а не любой из других северокавказских президентов? Почему он за вами охотится?
     Евкуров: – Мы с Рамзаном договорились, что жестко проводим в борьбе с боевиками одну линию. И они поняли, что теперь им свободы не будет. Раньше они могли спокойно ходить из Чечни в Ингушетию. И не оттого, что Зязиков не работал. Он работал, система работала. Но согласованности не было. Бандиты решили: нет для нас границ... А мы почему-то в своих республиках зажались. Этим пользовались и пользуются незаконные вооруженные формирования и лидеры их в том числе. Поэтому, конечно, для них это было шоком. Как-то в горное село зашла банда. На колени людей поставили, убили учителя, убили бывшего милиционера. Опозорили село, ушли. Потом охотники пошли в лес, их тоже убили. Потом опять в село зашли – убили двоих. Это что за беспредел ?! И когда мы заполнили лес уже нашими милиционерами, независимо – ингушские они или чеченские, – пошел результат уже в первые дни. Мы этот сброд международный (азербайджанцы, арабы, турки, грузины) выдернули. Мы 3 – 4 базы их разгромили. И они поняли – деваться им некуда...

     Доренко: – Тут есть противоречие. Из ваших слов следует, что они унижают и убивают простых людей. Таким образом, получается, что местное население их не поддерживает. Но партизанское движение не может существовать без поддержки местного населения.
     Евкуров: – Никто не говорит, что их местное население не поддерживает. Пособников много.

     Доренко: – Идейные или за деньги?
     Евкуров: – Идейных мало, за деньги тоже немного. Есть напуганные, на шантаже. Их больше. Мы анализ этот провели. Боевики могут любому сказать: вот видишь, ты у нас есть на телефоне. Сейчас же легко сделать фото на мобильник. Вот ты стоишь, с кем-то разговариваешь. А этот человек – известный боевик. Сейчас закинем фото в ФСБ, там тебя выдернут в Чечню, руки-ноги выдернут – и все, хана. Поэтому сам с нами сотрудничай. Молодежь опрашиваем, подтверждают – есть такие вещи.

     Доренко: – Люди думают: один раз-то можно.
     Евкуров: – Да. Один раз – а там пошло-поехало. Деньгами подыграют, еще что-то. Ну и красивые слова: видишь, какие мы хорошие, для вас стараемся, а власть вам не помогает. Но таких становится меньше. За то время, что я лежал без сознания, порядка 12 человек сами сдались. Четверых родители привели.

     Доренко: – Это, конечно, ингуши. Арабы сдаваться не будут.
     Евкуров: – Я сказал: безжалостно уничтожать тех, кто не идет на контакт с властью. С теми, кто сдастся, – разговор другой... Даже если человек просто придет домой, а отец в ФСБ справку принесет: дескать, вот мой сын такой-то. ФСБ проверяет: он причастен к таким-то преступлениям. У прокурора и судьи спрашиваем: что ему светит? Ему светит такой-то срок. Хорошо. С учетом того, что он сам сдался, сколько можно снять? С десяти лет, допустим, три года. Хорошо, семь лет ему.

     Доренко: – Он что, в Сибирь поедет?
     Евкуров: – Нет, тут условие – Пятигорск, Нальчик, Махачкала. Родители каждый месяц могут его навещать.

     Доренко: – И что – вот так сдаются и садятся?
     Евкуров: – Конечно. Но у правоохранительных органов не на каждого есть материалы. Кто-то участвовал, все знают, но доказать невозможно. Я им так говорю: сейчас на вас ничего нет. Вы же не признаетесь ни в чем. Но завтра, если что-то появится, вы должны быть готовы. Наша задача – вытянуть людей из подполья. И обеспечить работой.

ЗАЦИКЛЕННЫЕ НА ВЕРЕ
     Доренко: – Знаете, люди устроены таким образом, что они могут землю жрать и на пулеметы идти, если идея есть. Вам не кажется, что мы проигрываем на идейном поле?
     Евкуров: – Здесь не идея. Здесь больше какая-то мода у молодежи. Вот они зациклились на вере. Они считают себя слишком уж набожными. Я часто встречаюсь с ингушской молодежью. Мне задают вопросы.
     У нас по традиции испокон веков было так: отец обязан с определенных лет научить ребенка молиться. Довести его до определенных лет. Дальше на том свете Аллах с него не спросит. Мой отец всегда говорил: обязательно надо пять раз в день молиться. Соблюдать пост, уразу. По возможности съездить в Мекку. Подаяния давать неимущим. Быть честным, не убивать, не грабить, не воровать. И место в раю тебе обеспечено. А молодежь меня спрашивает: можно ли в тюбетейке, в парандже, в хиджабе ходить? Я задаю вопрос: «У тебя отец есть?» – «Есть». – «Тебе сколько лет?» – «19». – «Тебе не стыдно? Ты вот задал мне вопрос, а я хоть и президент, но посторонний тебе человек. Ты унизил своего отца. Ты просто выбросил все, что он в тебя вложил. А если меня нет, ты спросишь завтра какого-то Хаттаба, араба или иорданца или еще какого-то черта, который приехал сюда мутить нам головы...»

     Доренко: – Мода на набожность входит в пустоту. Значит, есть пустота.
     Евкуров: – Именно пустота, ниша, которую мы пока ничем не заполнили. Я сейчас борюсь, муфтиев подключаю, образование, культуру, всех. Чтобы проводили с молодежью профилактику. Чтобы объясняли: коль хочешь быть имамом – изучай Коран, пожалуйста. Но при этом главное уясни – даже в ваххабизме нет радикализма. Что в Коране, что в Библии – везде сказано: нельзя убивать людей. Нельзя воровать, нельзя грабить, нельзя жить нечестно.
     Бандиты же это все убирают в сторону. Говорят: милиционера убить – не грех, чиновника убить – не грех. То есть вершат суд. А ты кто такой?! Ты не имеешь на это права! Потом, если мы хотим жить по шариатским обычаям, надо понимать – шариат более жесток. По его законам бандитам давно бы отрубили головы и руки. За насилие... Я спрашивал у молодежи: «В Саудовской Аравии были?» – «Были». – «Видели, как у них полицейские дубинками охаживают?»

     Доренко: – Никого не жалеют.
     Евкуров: – Видели? Вот вам тот мир, который вы хотите сюда притащить. Нет идеи, есть засорение мозгов!

УПРАВЛЯЕМЫЙ КАДЫРОВ
     Доренко: – Получается – всему виной арабы? Но если Кавказ падет, если Россия уйдет с Кавказа, арабы же сюда не придут...
     Евкуров: – Поймите, тут дело совершенно не в арабах. Я далек от мысли, что арабы стоят за всем этим делом. Там есть другие силы. Более серьезные. Запад стремится дестабилизировать, не дать возможности возродиться России до былой державы. Будет делать все что угодно.

     Доренко: – Штаты, вы считаете?
     Евкуров: – Штаты, Великобритания, Израиль. Мы же понимаем, чьи интересы...

     Доренко: – Какая их окончательная цель? Представим, Россия уходит с Кавказа вообще и окапывается где-нибудь в степях Калмыкии...
     Евкуров: – Если брать Эмират, то до Ростовской области. Они для себя так очертили. На самом деле все понимают, что это совершенная туфта, это нереально. Никто не позволит им создать. Сам народ не позволит. Но я скажу так: если все воруют, все грабят, все чиновники хапают, тогда, конечно, пособников бандитам будет на порядок больше. Не из-за идеологии, а из-за ненависти к власти.

     Доренко: – В Москве многие считают так: мы на Кавказе сделать сами ничего не можем. Поэтому, ребята, делайте что хотите, лишь бы не было дурдома. Закон необязателен, кого расстреляете, замучаете, украдете родственников – нас не интересует. С вас спроса нет. Но с этой точки зрения вы, господин президент, ведете себя странно. Например, вы требуете, чтобы не было коррупции. Но коррупцию можно назвать формой патернализма, пусть воруют, лишь бы было спокойно.
     Евкуров: – Нет такой идеи, чтобы «вы сами там разбирайтесь». Никто не даст самим разбираться.

     Доренко: – У Кадырова разве не так?
     Евкуров: – Нет, ни в коей мере. Вы поймите, многие пытаются постоянно в чем-то винить Кадырова. Но Кадыров управляемый, у Кадырова есть система правоохранительная, которая замыкается на Москву, на федеральные структуры – ФСБ, прокуратуру. К Кадырову приезжает Счетная палата с проверкой. Вопрос другой -как проверяют, но это опять же не вина Кадырова, а вина тех, кто приезжает.

     Доренко: – То есть Путин не говорил вам: Юнус-Бек Баматгиреевич, давай как хочешь там, лишь бы...
     Евкуров: – Наоборот, он поставил внятную, трезвую, нормальную задачу: первое – завоевать доверие к власти, затем борьба с коррупцией, ну и, конечно, с преступностью. Поймите, есть атрибуты власти. Мне тоже говорят: вот сиди здесь и управляй, вызывай сюда, а здесь лечись.

     Доренко: – Сюда – это в Москву?
     Евкуров: – Да. Лечись месяц-два, приходи в себя. Но я понимаю, что так нельзя. Надо ехать в тот дом опять и показать людям, что нас не сломать.

     Доренко: – И показать – хозяин вернулся.
     Евкуров: – Нет гарантии, все под богом ходим. Но это не значит, что я не поеду снова взводно-опорные пункты проверять.

     Доренко: – Вы совершенно разные люди с Кадыровым. По происхождению вы советский, российский офицер. А Кадыров, в общем, мог бы служить в советское время где-нибудь в стройбате.
     Евкуров: – Давайте так. Во-первых, с учетом его характера он вряд ли служил бы в стройбате. Уверен, что, если бы Рамзан пошел по военной карьере, офицером он был бы блестящим. Если он был бы мямля... Да его закалила война! Он не раз видел смерть, в том числе близких людей. Он до сих пор себя корит в том, что не был 9 Мая рядом с отцом. Но Ахмат Кадыров что-то чувствовал и не зря отправил сына в те дни в Москву. Я с огромным уважением отношусь к Рамзану... Вы давно были в Чечне?

     Доренко: – Прилично уже...
     Евкуров: – Съездите и посмотрите.

     Доренко: – Чечня чуть больше Ингушетии, Чечня чуть сильнее, больше правоохранителей. Кадыров невероятно энергичный человек. Это вас не подавляет, вы не чувствуете себя чуть младшим братом?
     Евкуров: – Нет. Совершенно нет! Чечня – это отдельная республика, Ингушетия – отдельная республика.

     Доренко: – А вдруг проглотит.
     Евкуров: – Нет. Даже если бы я и Рамзан захотели. Это просто невыгодно. Мы уже на эти грабли наступали. Может, будет укрупнение регионов. Появятся перспективы Кавказской губернии (есть такие сейчас фантазеры), но не будет объединения Чечни и Ингушетии.

     Доренко: – Не будет, потому что страшно объединять вайнахов? Они сразу пойдут на осетин...
     Евкуров: – Это опять же бред.

     Доренко: – Но вы родились в Пригородном районе Владикавказа, на территории нынешней Осетии (ингуши его считают своим. – Ред.). Что-то тикает в сердце, болит?
     Евкуров: – Почему болит?! У меня есть общий язык с руководством Осетии... Знаете, можно, конечно, как и в прошлые 17 лет, обманывать людей: дескать, завтра, послезавтра нам вернут Пригород. Но я к этим вещам подхожу трезво. Если сегодня нам вернут Пригородный район, завтра пойдет разрушительная реакция (территориальных споров. – Ред.) по всей России. Я не хочу озвучивать невыполнимые задачи. Я так говорю: Пригородный район – это территория Алании. И не боюсь этого говорить! Родственники меня за это упрекали, но я считаю – беженцы должны вернуться в свои дома и жить в составе Пригородного района, интегрироваться во все органы власти. И там, поверьте, все уладится.

О НЕЖНОЙ ЗАБОТЛИВОЙ РОССИИ
     Доренко: – Скажите, лет через 20 Кавказ будет русским?
     Евкуров: – Даже через 100 лет и дальше Кавказ будет русский. Он не будет никогда чьим-то другим. Только не русский, а российский – это раз. Второе – с учетом своей специфики работы я тоже анализировал и строил версии, что может быть третья чеченская война, четвертая. Не будет. Вы же поймите, те генералы, которые говорят, что будет война, они должны вспомнить период после Гражданской войны или Великой Отечественной. Сколько мы бандитов выкорчевывали с Западной Украины, из Прибалтики, помните?

     Доренко: – До 1954 года, по-моему.
     Евкуров: – Бандиты тогда поняли, что воевать бесполезно, и сами же начали вести борьбу против собственных главарей...
     Все должны понимать – не будет Кавказа вне России. И никогда ни одно государство не отнесется к кавказским народам так нежно, так бережно, так заботливо, как Россия...

Кавказский котел закипает

Москве нужна новая стратегия управления регионом

     Вчерашний теракт в Ингушетии лишний раз доказал очевидное: обстановка на Кавказе накаляется. Власти считают, что накаляется извне, однако возможные происки чужих спецслужб – лишь одна из проблем: теракты происходят на фоне незатухающих межклановых войн. Реакция федерального центра пока сводится к ротации кадров, десантам следователей и бригад МЧС. Между тем от результативности решений Москвы напрямую зависит легитимность всей вертикали власти в глазах жителей Северного Кавказа. А значит, и управляемость всего региона.
     Мощность взрыва в Назрани была эквивалентна 200 кг тротила – окажись рядом бронированный «Мерседес» президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, подорванный в июне, он едва ли бы выдержал. Управляемая смертником «Газель» снесла ворота РОВД Назрани и въехала на плац, где как раз шло по­строение. Взрывом разметало не только людей на площадке, но и здание УВД, крыши, балконы и окна соседних домов. Разбегавшихся милиционеров боевики расстреливали. По данным на вечер понедельника, убито 20 человек, 138 по­страдало, среди раненых есть дети.
     Потом выяснилось, что теракта с участием «Газели» ждали в Назрани с субботы, но толком не подготовились: у ворот РОВД не было даже привычного лабиринта из бетонных блоков. За это в понедельник президент Дмитрий Медведев снял главу МВД Ингушетии Руслана Мейриева – ставленника экс-президента Мурата Зязикова, которого Евкуров почему-то не уволил раньше.
     Террористы активизировались не только в Ингушетии. В воскресенье в Чечне боевики ранили шесть милицио­неров, в понедельник там нашли расстрелянной русскую семью Калиниченко – двух мужчин и трех женщин. Продолжается бойня в Дагестане: 11 августа там убит журналист-аварец Малик Ахмедилов, через два дня на дороге были расстреляны четверо милиционеров и семеро работниц близлежащей сауны, 15 и 16 августа убиты еще двое милиционеров, в ночь на понедельник взорван газопровод.
     Между тем внятного ответа на вопрос, кому и зачем нужны теракты и расстрелы на Кавказе, нет. Федералы связывают убийства с деятельностью иностранных спецслужб. Республику раскачивают из-за границы, уверен новый глава МВД Дагестана Али Магомедов. А Юнус-Бек Евкуров в эфире «Русского радио» обвинил в покушении на него лидера боевиков Доку Умарова, провозгласившего весь Кавказ «эмиратом», а себя – «эмиром». У таких, как он, «четкая цель, которая обозначена теми, кто из-за пределов страны руководит ими: создать некий халифат», уточнил Евкуров в интервью «Новой газете». Он считает, что «за арабами, которые пишут для этих деятелей фетвы… стоят спецслужбы, в том числе американские, английские».
     Личность вчерашнего смертника, чью голову вроде бы нашли у воронки, пока не установлена. Но очевидно, что, в отличие от убийства министра строительства Ингушетии Руслана Амирханова, расстрелянного 12 августа в своем кабинете, или главы МВД Дагестана Адильгерея Магомедтагирова, убитого на свадьбе 5 июня, вчерашний теракт трудно объяснить межклановыми войнами.
     «Задержанные боевики говорят, что есть и наемники, и финансирование из-за рубежа, – сообщил РБК daily источник в ФСБ Ингушетии. – Наемники едут в основном из СНГ, чтобы вербовать и обучать местных. Около месяца назад убит боевик с Украины, в декабре на базе нашли убитых азербайджанцев. Финансирование идет из исламских стран, хотя они скорее всего тоже исполнители».
     В то же время списывать на них все убийства было бы как минимум некорректно. «Кавказ кипит не из-за таинственных внешних сил, а из-за внутренних противоречий, – уверен эксперт Института политического и военного анализа Сергей Маркедонов. – Это и случаи кровной мести, и криминальные разборки, и борьба местных элит». Завсектором Кавказа Центра цивилизационных и региональных исследований РАН Энвер Кисриев считает внешний фактор лишь сопутствующим. «Все вопросы решаются не допущенными к управлению представителями местных элит», – отмечает он. Управлять Кавказом нужно гибко, считает г-н Кисриев. «Для сохранения целостности страны жесткость, возможно, и необходима, но отдавать всю власть, все деньги, всю помощь одному лицу, тем более выбранному Кремлем, опрометчиво, – уверен эксперт. – Структура кавказских республик очень разнородна и дробна. Тейпы, кланы, джамааты нельзя игнорировать. Разделяй и властвуй – единственный способ сегодня утихомирить Кавказ».

Кто стоит за терактом в Назрани?

     Прогремевший 17-го августа взрыв в Ингушетии, который унес жизни двух десятков людей, стал причиной ранения более ста человек, в том числе детей, вызывает сейчас очень болезненную реакцию в России. Этот теракт стал, пожалуй, главной темой на сегодняшней пресс-конференции в Москве председателя чеченского парламента Дукувахи Абдурахманова. И хотя сама встреча с прессой была посвящена проблеме консолидации чеченского общества и в частности – недавним переговорам г-на Абдурахманова в Лондоне с лидером чеченских сепаратистов Ахмедом Закаевым, журналисты, не сговариваясь, просили снова и снова прокомментировать нынешний взрыв в Назрани.

Дукуваха Абдурахманов
     Выразив соболезнования всем пострадавшим, их семьям и семьям погибших, спикер чеченского парламента подчеркнул, что ни этот, ни другие теракты на Северном Кавказе не смогут повернуть вспять региональную политику, направленную на достижение стабилизации и укрепление российской государственности. Для сравнения Дукуваха Абдурахманов привел факты громких преступлений, которые то и дело совершаются в Америке и в Европе в университетских городках и супермаркетах, когда вооруженные убийцы расстреливают десятки людей. Но ведь эти чудовищные преступления не парализуют жизнь западных государств. Не произойдет подобного и на Северном Кавказе, заверил он.
     Чеченский законодатель отметил, что, по его убеждению, сегодня ни в Чечне, ни в Ингушетии, ни на Северном Кавказе в целом нет реальных сил сопротивления, которые могли бы противостоять центральной и местной власти и поставить под сомнение суверенитет Российской Федерации в этом регионе.
     На вопрос Русской службы 'Голоса Америки' о том, кто же может стоять за этим и другими крупными терактами на Кавказе, Дукуваха Абдурахманов заявил, что усматривает здесь попытку из-за рубежа вновь дестабилизировать ситуацию в этом проблемном регионе. Чеченский политик подчеркнул, что видит 'прямую взаимосвязь между недавними учениями НАТО в Грузии и активизацией террористического подполья на российском Северном Кавказе и готов с цифрами доказывать свою правоту'. Общая задача серии нынешних терактов, по заявлению председателя парламента Чеченской республики, – планомерная работа по разрушению целостности Российской Федерации.

Алексей Малашенко
     Комментируя Русской службе 'Голоса Америки' эту точку зрения грозненского законодателя, сопредседатель программы 'Религия, общество, безопасность' Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко ответил вопросом на вопрос: 'А что, в вопиющей коррупции на Северном Кавказе тоже виноваты Тбилиси, Брюссель или Вашингтон?'. По мнению профессора Малашенко, именно беззакония, творимые местной властью и правоохранительными органами не только в отношении оппозиции, но даже и рядовых граждан, являются одной из очевидных причин, которая не позволяет наладить нормальную жизнь в Ингушетии, Чечне, Дагестане и в других национальных республиках Южного федерального округа.
     Такие зрелые политики, как спикер Дукуваха Абдурахманов, это хорошо понимают, продолжает свою мысль Алексей Малашенко. Однако сейчас и они, являясь заложниками официальной линии Кремля, вынуждены повторять эту новую установку федеральной власти и винить в дестабилизации обстановки Грузию, НАТО или какие-то условные международные центры. Но в наиболее реалистично мыслящей части северокавказской политической элиты зреет понимание: для достижения мира и безопасности в регионе нужно многое менять и меняться самим, заключает профессор Алексей Малашенко.

     Кстати, косвенным подтверждением такого вывода эксперта Центра Карнеги можно считать тот факт, что сегодня на пресс-конференции в Москве Дукуваха Абдурахманов признал: скорое возращение в Грозный одного из лидеров сопротивления Ахмеда Закаева и его участие в политической жизни республики станет хорошим сигналом для примирения всех сил чеченского общества. Налаживанию процесса консолидации должен послужить и Всемирный конгресс чеченского народа, который планируется провести до конца нынешнего года. Оргкомитет по подготовке этого конгресса, как заявил господин Абдурахманов, уже начал работать.

«Афганизация» российского Северного Кавказа

     МОСКВА. Самый кровавый за несколько лет теракт на российском Северном Кавказе показывает, что происходит быстрая «афганизация» этого в основном мусульманского региона, которая усиливается из-за бедности, коррупции, клановых войн и жестокости правоохранительных органов.
     По словам аналитиков, теракт с участием террориста-смертника на территории отдела милиции в южной республике Ингушетии, который унес как минимум 20 жизней, стал очередным ударом по мечтам Кремля укротить насилие исламистов и купить мир за счет нефтяных доходов.
     На территории бедных северокавказских республик насилие этим летом достигло такого размаха, какой не наблюдался на протяжении нескольких лет.
     Взрывы бомб, перестрелки и похищения людей отравляют жизнь населения в юго-восточных республиках – Чечне, Ингушетии и Дагестане.
     По словам Сванте Корнелла (Svante Cornell), директора по исследовательской работе из Института проблем Центральной Азии и Кавказа (Central Asia-Caucasus Institute) при Университете имени Джона Хопкинса, он первым 10 лет назад придумал слово «афганизация» для описания разрушительных процессов на Северном Кавказе.
     «Существует целый комплекс проблем, которые в сочетании создают очень нестабильную ситуацию, похожу на афганскую в 90-е годы», – сказал он. К ним относятся усиление радикального ислама, повсеместная безработица и неэффективность региональных властей.
     Во время экономического бума в России в этом десятилетии максимум, чего смогли добиться власти, сказал он, это замедление ухудшения ситуации благодаря щедрому использованию нефтяных денег на увеличение расходов. Однако они не решили ни одной из основополагающих проблем этого региона.
     Сейчас, когда денег стало меньше, а страна оказалась в тисках экономического кризиса, ситуация начала ухудшаться.
     Кремль в начале года раструбил об успехах в Чечне, заявив, что в республике восстановлена нормальная ситуация благодаря жесткому давлению на боевиков со стороны властного президента Рамзана Кадырова, а также масштабной программе строительства на московские деньги.
     Затем был совершен теракт, который, как подозревают многие, был попыткой покушения на Кадырова. За ним последовала череда убийств активистов-правозащитников, врагов Кадырова и мятежников. И все это разрушило видимость нормальной ситуации.
     «К сожалению, так называемая нормальная ситуация была обеспечена Кадыровым за счет уничтожения любого, способного с ним не согласиться. А это просто привело к росту насилия», – заявил один дипломат.
     Кадыров отрицает свою причастность к этим убийствам, заявляя, что такие разговоры ведутся с целью его дискредитации.
     В соседней Ингушетии Кремль проводит политику, диаметрально противоположную чеченской.
     В октябре прошлого года он отправил в отставку жесткого президента этой республики, назначив нового руководителя Юнус-Бека Евкурова, который заслужил одобрение своей более примиренческой политикой и борьбой с коррупцией.
     Но результат оказался не лучше чеченского.
     22 июня Евкуров сам едва не погиб в результате нападения на его конвой террориста-смертника. Он собирался выписаться из госпиталя и вернуться к работе после нескольких недель лечения, когда в Ингушетии прогремел новый взрыв. А во время его лечения прямо у себя в кабинете был убит министр строительства Ингушетии.

Уважение к России
     Президент Дмитрий Медведев, рассерженный ростом насилия, может теперь отменить евкуровскую политику диалога в связи с отсутствием результатов и перейти к проведению более жесткой линии в Ингушетии.
     По словам аналитиков, это будет фатальной ошибкой, поскольку Евкуров проводит в основе своей очень правильную политику.
     Многие считают, что последний всплеск насилия в Ингушетии говорит не о неудачах и провалах, а наоборот – является результатом успехов Евкурова в борьбе с коррупцией, поскольку эти успехи вывели местную элиту из душевного равновесия.
     «Фактически в Ингушетии идет гражданская война», – говорит редактор интернет-издания «Кавказский узел» Григорий Шведов. Этот журнал рассказывает о насилии в северокавказском регионе.
     «Стратегия там долгосрочная, и добиться успеха можно будет только со временем и при поддержке из центра».
     Шведов указывает на то, что он называет относительным успехом политики примирения в другой северокавказской республике – Кабардино-Балкарии. «Там обстановка лучше, потому что находящиеся у власти люди с самого начала постарались создать иную модель управления, которая не опирается на репрессии», – говорит он.
     Эксперт по Кавказу из Московского центра Карнеги Алексей Малашенко согласен с тем, что было бы ошибкой пойти в Ингушетии по чеченскому пути репрессий.
     «Нет никакого смысла ужесточать политику, это пробовали делать не раз в качестве ответной меры, и это никогда не срабатывало, – говорит он, – на Кавказе все надо менять фундаментально, но похоже, что уже слишком поздно, поскольку ситуация просто вышла из-под контроля».
     Пока насилие будет ограничиваться пределами Северного Кавказа, который известен своей долгой историей этнической вражды и кровопролития, имеет весьма немногочисленное население и не играет важной экономической роли, у большинства россиян ситуация там вряд ли будет вызывать особую озабоченность.
     Но если боевики начнут кампанию террористических нападений в Москве, как было в 90-е годы, когда в столице взрывали жилые дома, все может измениться. Шведов считает что шансы на повторение такой ситуации равны 3 к 10.
     Кремль также пострадает и на международной арене, если потерпит неудачу на Северном Кавказе.
     «Северный Кавказ важен тем, что он является своеобразным барометром силы и мощи российского государства», – говорит Корнелл.
     «Если Россия окажется не в состоянии контролировать собственную территорию, то международное уважение к ней как к великой державе уменьшится».
     (При участии Олега Щедрова; редактор Джон Хемминг (Jon Hemming)).

Отколовшиеся страны внушают надежду радикалам

     С самого момента распада Советского Союза Кремлю было трудно поддерживать порядок на неустойчивом Северном Кавказе с его этнической чересполосицей. Война между Россией и Грузией сделала ситуацию еще более нестабильной.
     Своим роковым решением признать независимость сепаратистских Абхазии и Южной Осетии, принятым год назад по итогам войны, президент Медведев перекроил карту. Впервые в постсоветскую эпоху сепаратисты добились своего.
     Его предшественник Владимир Путин постарался искоренить саму идею о том, что Чечня может быть независимой, однако г-н Медведев утверждает противоположный принцип, согласно которому границы можно менять силой, пусть даже и с помощью российских танков.
     Г-н Медведев фактически ободрил сепаратистов, деморализованных жестокими, но успешными действиями Кремля (одним из результатов его успехов стало вытеснение воинствующих исламистов из Чечни в соседние Ингушетию и Дагестан).
     Спустя три дня после волны нападений, стоившей Дагестану, Ингушетии и Чечне более 20 жизней, на Северном Кавказе взорвался террорист-смертник.
     Недовольство по большей части носит сугубо местный характер – молодежь радикализуется из-за безработицы, бедности, коррупции. Однако идея халифата, вытесняющего Москву с Кавказа, может оказаться не столь уж несбыточной, если уж изменился статус Абхазии и Южной Осетии.
     Существуют две Осетии: Южная – 'независимая', и Северная, входящая в состав России. По логике, либо обе должны стать частью России, либо Северная Осетия должна стремиться к воссоединению со своими независимыми братьями.
     Неуклюжие попытки президента Ингушетии возложить вину за кровопролитие на Британию, США и Израиль указывают на трудности, возникшие у Кремля, который не может отменить признание двух крошечных государств.
     Сепаратисты делают вывод, что раз Кремль может менять границы по своей воле, его можно заставить это сделать, если пролить достаточно крови.

ЕГЭ на юге

Москве опять предстоит выбрать стратегию борьбы за стабильность на Кавказе

     Последние события в Дагестане, где в конце прошлой недели боевики устроили форменную охоту на сотрудников милиции, и в Ингушетии, где в понедельник смертник на «Газели» прорвался во двор милицейского горотдела в Назрани и взорвал заряд гигантской мощности, попросту не оставили шансов дальнейшим заклинаниям на тему стабильности. Это нечто большее, чем традиционное сезонное обострение. Северный Кавказ в очередной раз горит. Президент Дагестана Муху Алиев на днях прямо сравнил происходящие события с войной 1999 года, когда боевики из Чечни вторглись в республику, чтобы силой поддержать мятеж местных исламских фундаменталистов. «То, что экстремистам не удалось сделать в 1999 году прямой агрессией, они пытаются сделать сейчас другими формами воздействия на самые незащищенные места», – горько заметил г-н Алиев.
     Большая война в Чечне, очередной виток которой начался с боев в Дагестане десять лет назад, давно завершилась. Но война на Кавказе почему-то не кончается, все больше напоминая сложный рецидив воспаления, от которого у врачей уже готовы опуститься руки.
     Через десять лет после победоносных военных акций в Дагестане и Чечне в Грозном несколько раз подряд подрывают себя смертники. В Дагестане несколько месяцев назад убит министр внутренних дел республики Адильгирей Магомедтагиров – снайпер стрелял из «винтореза», доступного в теории только российским спецслужбам, на деле же регулярно фигурирующего на фото в Интернете в руках довольных жизнью бородатых мужиков на фоне тех самых лесов, в которых они, согласно официальной пропаганде, доедают последние макароны и готовятся сдаться властям. Обстрелы милиционеров, иногда идущие шквально, прекрасно скоординированные из одного центра, никого уже не удивляют – это банальная часть повседневной жизни.
     В Кабардино-Балкарии в разгар летнего сезона на две недели закрывают один из самых курортных районов – Эльбрусский: для проведения контртеррористической операции. В Ингушетии смертник взрывает кортеж президента республики, а едва тот выбирается из госпиталя после тяжелейшего ранения, другой смертник таранит ворота во двор ГУВД Назрани и сеет смерть не только на утреннем построении бойцов управления, но и на квартал вокруг.
     Хотя любой, кто постоянно следит за оперативными сводками с Северного Кавказа, рискует предаться панике, и это будет вполне естественная человеческая реакция, по большому счету ничего неожиданного не происходит. Просто то, о чем заранее предупреждали эксперты, опять «неожиданно» сбылось. Точно так же в 1999 году социологи говорили, что если война затянется, появится поколение чеченцев, не говорящих по-русски и никоим образом не соизмеряющих себя с большой страной. Поколение появилось. Точно так же бесконечно говорилось о том, что пока федеральные власти воюют с кавказским сепаратизмом, подполье давно о нем забыло и подняло знамя «глобального джихада».
     Такая же ситуация и с нынешней «стабильностью» Кавказа. Она существовала (или скорее получила шанс на существование) в короткий промежуток времени после последней крупной атаки боевиков (на Нальчик в октябре 2005 года). Она базировалась на трех факторах: относительный порядок в Чечне, благополучная экономическая конъюнктура в стране, ряд обдуманных кадровых замен в кавказских республиках. Чечня, увидевшая в Рамзане Кадырове национального лидера, перестала разгонять волну диверсионной активности по всему югу. «Жирные нулевые» дали возможность заработка миллионам выходцев с Кавказа, живущим в других российских регионах, и обеспечили приток реального достатка в семьи. Замены породили робкую надежду на преодоление коррупции. Однако было очевидно, что все три фактора недолговечны.
     «Жирные нулевые» кончились: многие из тех, кто работал в российских регионах, пополнили армию безработных, которая и так велика на Северном Кавказе. Выдающаяся кавказская многодетность делает проблему безработицы практически неразрешимой на месте. Кризис и откровенная ксенофобия мешают экспортировать лишние рабочие руки, которых в одном Дагестане набирается 70 тыс. в год. К счастью, те, кого принято называть экстремистами, по-прежнему в меньшинстве, но часть этих рук неизбежно тянется к оружию. Тем более что кредиты доверия новым назначенцам тают, как шагреневая кожа, и не без вины Москвы: даже лучшие назначенцы часто оказываются в безвыходном положении, когда очевидно, что любая попытка ограничения коррупции чревата опасностью для жизни. А коррупция бурно цветет под прикрытием и при участии тех же федеральных чиновников, которые во всеуслышание призывают с ней бороться, в этом уверены практически все, кто живет на Кавказе, потому что постоянная напряженность последних двух десятилетий сделала их поголовно политически грамотными. И они в жизни не поверят в то, что происходящее «на земле» происходит без ведома и одобрения «небожителей».
     Чечня – единственный из трех «китов», который пока остается относительно надежным, но и там, как вчера писала газета «Время новостей», фиксируют ухудшение обстановки. Смертники в Грозном и убийства правозащитников не украшают имидж Рамзана Кадырова, а сам он рискует перестать быть тем, кем был все эти годы, отвечая на подрывы шахидов обещанием прекратить любые переговоры с лесом и мстить без пощады: ведь и он, и его отец достигли того, чего достигли, именно ведя переговоры. Ожесточаясь, чеченский лидер может быстро последовать за своими харизматичными предшественниками, которые при самой высокой популярности быстро обзаводились сильной оппозицией – просто в силу традиционного устройства чеченского общества.
     На фоне президента Дагестана Муху Алиева, у которого истекает первый срок и явно сократился кредит доверия как со стороны Москвы, так и со стороны части населения, и главы Ингушетии Юнус-Бека Евкурова, успевшего полюбиться людям, но проходящего реабилитацию после ранения, Рамзан Кадыров – олицетворение надежности. Но любые попытки распространить его опыт на соседние регионы, например путем механического территориального расширения его полномочий или подбора «местных аналогов», – это путь в никуда.
     Кадыровский опыт консолидации чеченцев малоприменим к мультиэтничному Дагестану и воспринимается как нежелательный в Ингушетии, привыкшей быть островком мира на фоне Чечни и желающей во что бы то ни стало сохранить самостоятельность. Кроме того, кадыровская консолидация не абсолютна – остаются те, кто воюет против, и, судя по всему, не бесконечна по времени. Зато ее хватает для того, чтобы Москва увидела в энергичном, хотя и лояльном лидере потенциальную угрозу и отказалась бы его клонировать.
     Другая крайность, о которой предсказуемо заговорили в Москве после взрыва в Назрани, – распространение контртеррористической операции на Чечню, которая только в апреле от нее избавилась, и на сопредельные территории. Федеральный министр Рашид Нургалиев обещал думать два дня над пакетом мер, которые силовики предложат президенту Медведеву для нормализации обстановки в Ингушетии, но, судя по тому, что координировать их работу уже назначен заместитель министра внутренних дел генерал Аркадий Еделев, введение КТО не исключено.
     Гражданские лидеры Ингушетии, включая выздоравливающего президента, отдают себе отчет в том, что и это не решение. КТО автоматически прекратит и без того небогатые инвестиции в остро нуждающуюся местную экономику, но при этом совершенно не факт, что поможет покончить с боевиками. Опыт последних лет показывает, что их численность становится меньше только в милицейских отчетах, зато активность «оставшихся» явно растет. Передача реальной власти в руки силовиков рискует обнулить все, чего успел добиться до ранения Юнус-Бек Евкуров, то есть доверие населения к власти.
     Оно рухнет тем неизбежнее, если реформой ингушского МВД после отставки министра Руслана Мейриева с одобрения Москвы продолжат руководить люди, работавшие там задолго до Мейриева и отчасти ответственные за то, что Ингушетия пришла в ее нынешнее положение. Какой бы это ни казалось частностью, именно решение по ситуации в Ингушетии, включая подбор кандидатуры нового милицейского министра, становится важным экзаменом для центра, от которого зависит, как будет развиваться общая кавказская ситуация. Или Москва искренне поддержит президента, на глазах ставшего национальным лидером в своей республике, в его войне с коррупционерами и исламскими фундаменталистами, или она будет обеспечивать тактические ведомственные интересы в ущерб своим средне– и долгосрочным целям в регионе. Если таковые, конечно, есть.

Кавказская битва с фальсификаторами

Администрация президента исследовала учебные пособия по истории в национальных республиках

     Кремлевской администрации, по данным «НГ», поручено изучить особенности преподавания отечественной истории в национальных республиках. Материалы запросила президентская комиссия по фальсификации исторического наследия. В докладных записках, которые уже легли на стол главы государства, отмечается: в методических пособиях для учителей обнаружена весьма экзотическая трактовка исторических фактов.
     Президент Дмитрий Медведев в середине мая создал экспертную комиссию по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Руководство этим органом было поручено главе кремлевской администрации Сергею Нарышкину. В состав комиссии вошли представители администрации президента, МИДа, ФСБ, СВР, Совбеза, Минрегионразвития и других ведомств. Между тем с момента создания комиссия не заседала ни разу. Было решено для начала собрать необходимые сведения, чтобы определить основные направления работы.
     Как удалось выяснить «НГ», сотрудникам администрации, курирующим национальные республики, поручили изучить курс преподавания отечественной истории в школах и вузах на вверенных им территориях. В процессе работы над заданием президента выяснилось, что если со школьными учебниками по отечественной истории все более или менее благополучно, то в методичках для преподавателей содержатся довольно нестандартные толкования отдельных исторических событий. Впрочем, с целью весьма благовидной – поддержать национальное самосознание. Так, к примеру, в одной из методичек, предназначенной для школьных учителей Кабардино-Балкарии, утверждается, что Иван Грозный заключил династический брак с дочерью кабардинского князя Марией Темрюковной. По правде говоря, союз хотя и был заключен для установления дружеских отношений, но ни о каком династическом браке речи не шло. Княжна лишь стала второй женой русского царя. Более того, союзнические отношения с Россией, установленные в 1557 году, рассматриваются в республике как образование конфедерации между Россией и Балкарией. Приписывают себе в заслугу кабардинцы и то, что якобы спасли войско Петра I на полях Полтавского сражения со шведской армией. Президент, по информации «НГ», уже успел ознакомиться с особенностями исторического школьного курса в национальных республиках.
     Доктор исторических наук Виктор Шнирельман, написавший в 2003 году монографию «Войны памяти. Мифы, идентичность и политика в Закавказье», в беседе с «НГ» признал, что толкование истории в национальных республиках страдает этноцентризмом: «Но это всего лишь разные интерпретации, которые создаются под влиянием особенностей этнического самосознания». По его словам, к примеру, кавказские республики не могут поделить своих предков. Осетины, ингуши, черкесы, кабардинцы приписывают себе одних и тех же праотцов и считают себя потомками алан, основавших первое северокавказское государство в X веке н.э. А татары никак не могут прийти к общему знаменателю: идет ли их род от Золотой Орды или от булгар. «Кроме того, многие народы пережили историческую травму, и в их памяти осталась обида. Поэтому в одних республиках определенные исторические факты замалчиваются, в других, наоборот, освещаются. Например, неоднократно менялись границы между республиками. Так, Владикавказ когда-то был общим городом для осетин и ингушей. Но осетины об этом стараются не вспоминать. Ингуши же, напротив, говорят открыто. Другой аспект проблемы – депортации народов Кавказа. Они в своих учебниках об этом пишут, а в федеральных учебниках об этом не упоминается», – констатирует Шнирельман. Ученый уверен: «Сегодня фальсификация – это когда исторические факты просто умалчиваются». Впрочем, унификацией исторической правды делу не поможешь, считает Шнирельман. «С одной стороны, мы говорим о строительстве единой российской нации. С другой – у нас около 200 различных этнических групп, и каждая хочет иметь свою историю. Проблема наличия альтернативной истории есть в любом многонациональном государстве. Она очень серьезная. Введение запрета на альтернативные версии проблему не решит, ибо все равно они будут жить в социальной памяти и передаваться устно», – предостерегает ученый.
     Правда, попытки унификации уже предпринимаются. До недавнего времени в школьной программе предусматривалось деление на федеральный и национально-региональный компонент, занимавший 25% учебного курса. То есть наряду с учебником отечественной истории школьники изучали и историю своей малой родины. Но в 2007 году был издан указ президента, отменивший региональный компонент по той причине, что в республиканских учебниках был зафиксирован сильный этноцентристский крен. В законную силу указ должен вступить как раз с 1 сентября текущего года. Однако этому вовсю противятся национальные республики, поскольку, кроме прочего, это решение также затрагивает преподавание национальных языков в школах. В Татарстане заявляют, что планируют опротестовать президентский указ в Конституционном суде.

Разгильдяйство или предательство?

Дмитрий Медведев с силовиками разбирался, что стало причиной теракта в Назрани

     Вчера президент Дмитрий Медведев поручил правоохранительным органам разобраться, что стало причиной теракта в Назрани – разгильдяйство или предательство.
     На следующий день после взрыва в РОВД в Назрани глава государства собрал в сочинской резиденции главу МВД Рашида Нургалиева, директора ФСБ Александра Бортникова, секретаря Совбеза Николая Патрушева и руководителя Следственного комитета при прокуратуре РФ Александра Бастрыкина, чтобы детально разобраться в случившемся.
     Самый главный вопрос: как вообще мог произойти подобный теракт и почему не сработала ни одна из систем защиты подобных объектов? «Что это – разгильдяйство, предательство или совокупность преступлений, на которые невозможно было повлиять?» – уточнил задачу президент.
     – Надо окончательно разобраться с тем, как осуществлялась охрана здания, какова была готовность здания к защите, кто отвечал за охрану здания, за подъезды к зданию, за наличие и эксплуатацию технических средств, которые блокируют такого рода преступления, – подчеркнул глава государства.
     Отлаживать работу правоохранительных органов в Ингушетию президент отправил заместителя министра внутренних дел России, генерал-полковника Аркадия Еделева. Он будет временно осуществлять координацию деятельности всех спецслужб и подразделений органов МВД в республике.
     Кроме того, перед правоохранительными органами поставлена задача подготовить меры по борьбе с преступностью, учитывая специфику российского Кавказа. «Включая, но не ограничиваясь изменениями в Уголовно-процессуальный кодекс, касающимися подсудности и целого ряда других вопросов, – подчеркнул Дмитрий Медведев. – Причем это должны быть нормы закона».

СНГ стало легче

Грузия вышла из содружества, но сохранила с его участниками межведомственные соглашения

     С 18 августа Грузия официально завершила членство в Содружестве независимых государств.
     История пребывания Тбилиси в составе СНГ изобиловала различного рода «колебаниями», когда руководство Грузии ставило свое пребывание в Содружестве в прямую зависимость от отношений с Россией. Грузия вступила в организацию в конце 1993 года. Она стала двенадцатым, последним участником Содружества и первой страной, которая его покинула. Тем не менее Тбилиси остается участником более 70 многосторонних соглашений со странами СНГ и выходить из них не собирается.
     В соответствии с уставом Содружества, формальная процедура выхода из организации занимает 12 месяцев со дня подачи официальной ноты. В российском МИДе считают, что выход Тбилиси из состава Содружества не стоит драматизировать, поскольку «участие Грузии в структурах СНГ было формальным и пассивным».

Справка «РГ»
     Степан Суздальцев
     30 декабря 1991 года в Минске состоялась первая встреча глав государств СНГ. На ней было подписано Временное соглашение о Совете глав государств и Совете глав правительств Содружества Независимых Государств, согласно которому высшим органом организации был признан Совет глав государств. По соглашению, каждое государство имеет один голос, а решения принимаются на основе консенсуса. Организационный этап завершился принятием в январе 1993 года Устава СНГ.
     «Для вступления в организацию потенциальный член должен разделять цели и принципы СНГ, приняв на себя обязательства содержащиеся в Уставе, а также получить согласие всех государств-членов». Кроме того, Уставом предусматриваются категории ассоциированных членов (это государства, участвующие в отдельных видах деятельности организации, на условиях, определяемых соглашением об ассоциированном членстве) и наблюдателей (это государства, чьи представители могут присутствовать на заседаниях органов Содружества по решению Совета глав государств).
     Уставом также установлен порядок выхода государства-члена из Содружества. Для этого такая страна за 12 месяцев до выхода должна известить о своем решении в письменном виде. При этом такое государство обязано полностью выполнить обязательства, возникшие в период его участия в СНГ.

комментарий
     Константин Косачев, председатель комитета Госдумы по международным делам:
     – То, что касается выхода Грузии из СНГ, то оно уже заблаговременно было лишено какого бы то ни было практического смысла. Грузия не принимала реального участия в деятельности Содружества не только на протяжении последнего года, но и в течение длительного периода, предшествовавшего нападению на Южную Осетию в августе прошлого года.
     В то же время Грузия, безусловно, остается для России, для других членов СНГ, я уверен, желанным партнером и в этом объединении, и в любых других форматах. Но нынешнее грузинское руководство само, по собственной воле, поставило Грузию вне интеграционных процессов на постсоветском пространстве.
     Очевидно, это было сделано осознанно, с целью ускорить интеграцию Грузии в другие структуры, прежде всего в НАТО. Однако эти расчеты господина Саакашвили, очевидно, оказались ошибочными. В итоге он, спрыгнув с этого поезда, ни в какой другой поезд не сел. И это остается большой проблемой самой Грузии.
     Нынешнее грузинское руководство действует в разрез с интересами своего народа. У меня не вызывает ни малейших сомнений, что по географическим, экономическим, социально-культурным признакам Грузия всегда будет тяготеть к тому объединению, которое сейчас называют аббревиатурой СНГ.
     Рано или поздно воссоединение народов, воссоединение стран обязательно состоится, но для этого, очевидно, нам придется вести дискуссии с каким-то другим руководством этой страны.

     Российская газета: Означает ли это, что в будущем Грузии придется заново проходить весь процесс вступления в Содружество?
     Константин Косачев: Если бы это зависело от меня, то я совершенно точно установил бы для Грузии, при новом руководстве, при четком декларировании того, что Грузия стремится к восстановлению нормальных дружественных отношений с другими постсоветскими государствами, максимально льготный, ускоренный режим реинтеграции.

     РГ: Официальный Тбилиси заявил о том, что выход из СНГ не означает выхода из тех межправительственных, межведомственных соглашений, которые внутри Содружества существуют. С вашей точки зрения, будут ли разорваны эти соглашения после выхода Грузии из СНГ.
     Косачев: Я всегда в этой ситуации смотрю на интересы людей. В упомянутых соглашениях речь идет о ряде социальных договоров, регулирующих порядок выплаты пенсий, порядок признания дипломов и т.п. Все это темы, которые непосредственно затрагивают интересы людей.
     Делать этих людей заложникам ошибочной провокационной политики, которую проводит президент Михаил Саакашвили, я бы точно не стал. Мне представляется, что мы в том объеме, в каком это возможно, должны сохранять эти соглашения, демонстрировать на их примере обычным грузинским гражданам, что СНГ ни в коей мере не враждебный для Грузии союз, что это общее пространство не только в историческом, но и в геополитическом отношении.
     И если мы оборвем эти последние ниточки, восстанавливать их будет с каждым годом все труднее и труднее. Они должны сохраняться вне зависимости от того, кто находится у власти в Грузии.

     РГ: Но ведь эти соглашения имеют комплексный характер, заключались внутри СНГ с учетом законодательных актов, принятых Содружеством? Грузия же теперь «отрезанный ломоть».
     Косачев: Ряд соглашений, о которых мы говорим, носят открытый характер и допускают к участию в их реализации государства, не являющиеся членами СНГ. Поэтому с юридической точки зрения здесь проблем возникнуть не должно. А если они будут возникать, я решительным образом выступаю за то, чтобы искать пути решения этих проблем, а не механического аннулирования каких-то договоренностей просто потому, что у власти в Грузии находится господин Саакашвили. Это стало бы стратегической ошибкой с нашей стороны.

Северный Кавказ: Взорваны иллюзии стабильности

     Число жертв террористического акта в Ингушетии достигло 24 человек. Еще девять милиционеров считаются пропавшими без вести. Более 130 человек получили ранения разной степени тяжести, около 60 госпитализированы, из них 11 – дети. Напомним, что в минувший понедельник террорист-смертник на заминированной «Газели» протаранил ворота РОВД в Назрани. В это время как раз происходил утренний развод. Взрыв был столь мощным, что здание РОВД практически разрушено. Пострадали и соседние жилые дома, жители которых есть среди раненых.
     Это крупнейший по количеству жертв террористический акт в России за последние четыре года. На фоне и без того тяжелой обстановки на Северном Кавказе взрыв у РОВД разрушил последние иллюзии о стабилизации в регионе. Если они еще у кого-нибудь оставались.
     После того как министр внутренних дел Ингушетии Руслан Мейриев был от должности отстранен (как сообщается, пока временно – до результатов служебного расследования). Исполнять обязанности главы МВД поручено Валерию Жернову.
     Решение президента Медведева вполне объяснимо. Действительно, в Ингушетии в последнее время обстановка очень напряжена, громкие преступления происходят постоянно, боевики, которых по многочисленным отчетам осталась лишь горстка, действуют все активнее и наглее. А правоохранительные органы со своей задачей явно не справляются. Так, по трагическому стечению обстоятельств, милиционерам как раз давали ориентировку на угнанную «Газель» желтого цвета, которая могла быть использована боевиками, когда эта самая «Газель» въехала в ворота РОВД и взорвалась.
     Но столь же очевидно, что видимая решительность принятых мер на деле не принесет результатов. Ибо меры – ситуационны, а кризис на Кавказе происходит системный. Руслан Мейриев возглавил МВД Ингушетии только в ноябре прошлого года после того как новым президентом республики стал Юнус-бек Евкуров. Мог ли он за несколько месяцев переломить ситуацию, которая складывалась годами? В любом случае можно ли утверждать, что за обострение обстановки он несет ответственность большую, чем его коллеги из Чечни или Дагестана, где дела обстоят не лучше?
     Впрочем, и министр внутренних дел Дагестана Али Магомедов занял этот пост только в июне – после дерзкого убийства в Махачкале его предшественника Адильгерея Магомедтагирова. В самом же Дагестане развязана настоящая охота на представителей правоохранительных органов – от рядовых до высших руководителей. 17 августа, в тот же день, когда произошел теракт в назрановском РОВД, в Махачкале на пути следования милицейского автомобиля «УАЗ» сработало мощное взрывное устройство. Один милиционер погиб, еще трое получили ранения. Во вторник недалеко от рынка в Кизилюрте произошел взрыв: четыре человека, из которых двое милиционеры, ранены. Во вторник же около населенного пункта Учкент неизвестные из автоматического оружия обстреляли базовую станцию сотовой связи «Вымпелком» и газопровод местного значения. Газоснабжение Учкемта на несколько часов было нарушено.
     Во вроде бы стабилизировавшейся при всевластии президента Рамзана Кадырова Чечне тоже неспокойно. В понедельник в селении Первомайском были обнаружены убитыми пять членов русской семьи: 62-летняя местная жительница Вероника Калиниченко, ее сын Алексей 1973 года рождения, дочь Антонина 1988 года рождения и их родственники – Мария Свинцова 1951 года рождения и Дмитрий Крючков 1962 года рождения. Судя по всему, людей убили ночью, когда они спали, из пистолета с глушителем. Бандиты оставили в живых только двух маленьких детей: полутора и трех лет. О преступлении случайно узнали соседи, когда утром увидели ползающего во дворе дома окровавленного ребенка. Рамзан Кадыров потребовал от силовиков принять все необходимые меры по раскрытию преступления, которое он назвал «бесчеловечным». Однако другие преступления, пусть взятые под самый высокий контроль, до сих пор не раскрыты. Впрочем, убийство пяти русских в Чечне не оказалось «резонансным» событием: о нем практически не упоминалось в электронных СМИ.
     Ровно десять лет назад, в августе 1999 года, боевики вторглись с территории Чечни в Дагестан. С этого началась вторая чеченская война. За истекшее десятилетие страну потрясли страшные террористические акты: не только на Кавказе, но и в других регионах погибло и пострадало множество мирных граждан, военнослужащих, работников правоохранительных органов.
     До последнего времени нам говорили, что все это было не зря, жертвы не напрасны, выводы сделаны, кровавые события не повторятся. Ныне, когда вместе с глобальным (далеко не только финансовым и экономическим) кризисом, стали разлетаться выстроенные на песке миражи благополучия и путинской стабильности, политика федеральной власти на Кавказе также выявила всю свою несостоятельность и неэффективность.

Малхаз Гулашвили: Я сторонник того, чтобы Грузия и Россия нашли общий язык

Грузия должна иметь не вечных врагов, а вечные национальные интересы и претворять их в жизнь

     Первое, что можно сказать, последние события и визиты Обамы в Москву и Байдена в Грузию и на Украину показывают: сегодня речь идет не о противостоянии между грузинами и осетинами, а о противостоянии геополитического характера. Россия, несмотря на то, что она как бы присоединила новые территории, признав их независимость, все-таки получила на своей территории заложенную американцами мину замедленного действия. Примечательно и то, что после августовских событий во всем мире начался экономический кризис, а на территории России, в Ингушетии и в целом на Северном Кавказе начались волнения. К этому можно еще добавить заявления некоторых высокопоставленных представителей некоторых республик, входящих в состав РФ, таких, как например, Башкортостан, Татарстан и др., что эти республики должны быть самостоятельными.
     Поэтому считаю, что в первую очередь российским и грузинским политологам и экспертам нужно сесть вместе и без эмоций, трезво осмыслить, какие мы можем найти точки соприкосновения, чтобы те процессы, которые кто-то хочет использовать против России и Грузии, приостановить. Это я потому говорю, что если в России начнутся дезинтеграционные процессы, то они будут вредить и Грузии, т.к. и мы тоже можем оказаться под этими развалинами.
     Что касается Грузии, то здесь после августовских событий главным требованием оппозиции была отставка Саакашвили, хотя она ее не смогла добиться. Они выпустили накопленный пар и все. Теперь уже реально нужно ждать нового взрыва протестной волны, всплеска эмоций народных масс, т.к. они разочарованы действиями т.н. оппозиции, которая, приложив руку ко лбу, встретилась с вице-президентом США Байденом, который, в свою очередь, активно поддерживает президента Саакашвили.
     Реально сейчас нам необходимо найти общий язык с нашими осетинскими и абхазскими братьями, и Россия в этом процессе должна сыграть позитивную роль. Несмотря на утверждения некоторых политиков, что Россия на этих территориях создает буферную зону и напичкивает ее оружием и т.д. Поэтому, не исключены новые столкновения. Скорее всего, попытка забрать ущелье будет. Не исключается и попытка осетинских сепаратистов занять ущелье Трусо. И Грузии, и Южной Осетии, и РФ, и США сейчас выгодны такие столкновения.
     У нас на носу экономический кризис, его прогнозируют в октябре, а проблемы в банковском секторе уже начались. Поэтому нашим властям, которые боятся переворота, выгодно переключить внимание народа на более важную проблему. В России начались взрывоопасные процессы на Северном Кавказе, да и внешнеполитические вопросы надо решать, поскольку стало ясно, что США продолжат политику Буша по поддержке цветных революций. А США выгодно наращивание противостояния между РФ и ее соседями, выгодно, чтобы РФ ввязалась в новую войну. Этим Обаме, который желает сократить военную программу, покажут, что наоборот надо усиливать оборонную деятельность.
     Думаю, что в первую очередь новая война выгодна Пентагону. Вероятно, Саакашвили получил от вице-президента США Байдена – ставленника Пентагона, который играет отличную от миролюбивого Обамы игру, – соответствующее указание: вновь ввязаться в конфликт с Россией, а взамен Вашингтон оставит его на посту президента до конца срока. Ведь неспроста во время встречи с оппозицией в Тбилиси Байден сказал примерно так: 'Вы должны уважать г-на Саакашвили и должны учитывать, что он не допустил распространения влияния России на весь Кавказ'. И не спроста обстрелы, которые могут перерасти в широкомасштабные военные действия, начались сразу после отъезда Байдена. Хотя будем надеяться, что новой войны избежать все-таки сумеем.
     Как говорил Сталин, кто контролирует Тбилиси – контролирует Грузию, а кто контролирует Грузию – контролирует весь Кавказ. Если Москва хотела приобрести влияние на оси Россия-Белоруссия-Грузия-Армения-Иран, то она должна была действовать более разумно. Тем более, что белорусский вопрос уже дает о себе знать: в российско-белорусском Союзном государстве не все ладно. Для решения существующих проблем российским и грузинским властям нужно искать новые подходы. Для этого обязателен диалог. Диалогу просто нет альтернативы, и он должен состоятся.
     Наша делегация, входящая в состав российско-грузинской комиссии, которую возглавляет Максим Шевченко и сопредседателем которой я являюсь, 25 декабря была в Москве. И там нами были поставлены некоторые вопросы, из которых на сегодняшний день решен только один и тот частично. Это восстановление воздушного сообщения между Москвой и Тбилиси через Ереван. Считаю, что этого недостаточно, и наша общественность должна добиться того, чтобы Россия и Грузия имели прямое сообщение. Также прозвучало требование восстановления российского рынка для грузинских сельхозпродуктов, что до сих пор не сделано.
     Сейчас в Грузии доминирует мнение, что Россия наш враг. Этот образ врага поддерживает крыло сторонников Саакашвили, и оно имеет поддержку СМИ, в основном, в электронных медиа. Есть также часть населения, которая говорит, что Россия нам не враг, но и не друг, и мы каким-то образом должны найти общий язык. Можно сказать, что и я сам тоже принадлежу к представителям этой линии.
     Есть и группа людей, которые говорят, что Россия – наш друг, и то, что произошло, специально устроили, что власть Саакашвили им не нравится. Я лично думаю, что нельзя быть таким наивным, будто если бы не было Саакашвили, то вопросы были бы решены.
     Кто выиграл и кто проиграл? В конце концов, если считать, что американцы хотят надавить на Россию, то им выгодно иметь во власти Саакашвили. Потому что сам Саакашвили, можно сказать, проводит антироссийскую политику. Да и в Грузии нет ни одной политической партии, которая сказала бы так: мы хотим дружить с Россией. Потому что они боятся, что в таком случае их объявят агентами России. Все оппозиционеры заявляют, что они являются проамериканской силой и любят Америку больше, чем Россию и даже Грузию. Это наглядно показывает, что Россия на данный момент не ведет политтехнологическую борьбу в Грузии. Таким образом, она просто отдает поле для действия политикам другого направления. Россия не может здесь обойтись без помощи политтехнологов и добиться того политического перевеса, который американцы в отличие от них наглядно демонстрируют.
     Возьмем последний пример. Буквально на днях было показано, что там, где во время августовской войны россияне сожгли хлебное поле, американцы посеяли хлеб. Притом безвозмездно. Они на это потратили 20 миллионов долларов и получили хороший урожай. Народу нужен хлеб, и это главное. Вот это наглядный пример пиара. А российские политологи только и говорят, что у Грузии нужно отнять еще и Самцхе-Джавахети, разделить страну на шесть частей, мегрелы и сваны – не грузины и т.д. и т. п.. Естественно, такие подходы устарели и давно уже не работают, но русские политтехнологи все равно этого или не понимают, или не хотят понять.
     Я и мои единомышленники – сторонники того, чтобы Грузия и Россия нашли общий язык, точки соприкосновения и стали стратегическими партнерами. Я считаю, что как действия Грузии против России пагубны для нее, так и действия России против Грузии пагубны для Кремля. К сожалению, ни в Грузии ни в России не понимают этого. Несмотря на то, что наша страна маленькая, а Россия – большая, мы находимся в такой геополитической точке, которая может влиять на очень многие геополитические процессы. Если Россия хочет в лице Грузии иметь хорошего соседа и стратегического партнера, она должна учесть национальные интересы Грузии. Я понимаю, что национальные интересы сама власть Грузии не защищает и, так сказать, она ведет полностью проамериканскую политику.
     Естественно, что американцы защищают сегодняшнюю власть. Иначе никак не объяснить, почему Саакашвили до сих пор у власти. Потому что столько волнений произошло в Грузии, что невозможно было удержаться у власти. Естественно, и оппозиционеры тоже большие ошибки допустили в политической борьбе, но несмотря на это международное сообщество единогласно поддерживает Саакашвили. И вот недавнее высказывания вице-президента США Байдена о том, что будь президентом Грузии хоть Микки Маус, вы должны его уважать, чтобы в Грузии и на Кавказе не было российского влияния, – наглядный пример того, что американцам все равно, кто будет президентом Грузии. Для них самое главное добиться своей цели. Я естественно восхищаюсь способами, какими американцы целеустремленно строят свою политику. Я бы хотел, чтобы и Грузия также целеустремленно проводила свою политику.
     Что касается беженцев, то их вопрос по-прежнему не решен. Те, которые стали беженцами после августовских событий прошедшего года, проживают во вновь построенных домах. Никто из властей Грузии не говорит о том, что их нужно вернуть на постоянное место проживания, и все старания общественных организаций вести диалог, чтобы их вернуть обратно (к этому подключены и мы – российско-грузинская комиссия), не увенчались успехом. Можно прямо сказать, что власти не стараются решить этот вопрос.
     Частично контакты таким образом с абхазскими и осетинскими общественными организациями и властными структурами с грузинской стороны поддерживаются. Лично у меня таких встреч было немало. Недавно побывал даже в Карабахе, чтобы изучить там ситуацию. Я лично считаю, что конфликты на Кавказе мешают народам общаться. По-моему, это кому-то в свое время было выгодно, чтобы были карабахский, абхазский и цхинвальский конфликты. Считаю, что Россия ничего не выиграла, а, наоборот, проиграла. Естественно, и Грузия тоже проиграла.
     По поводу Абхазии можно сказать, что там активную роль играет Турция, американская, европейская политика, а также, естественно, и российская. К сожалению, в последнее время в Абхазии обострилась ситуация между оппозицией и властями. Они почувствовали себя 'независимыми' и начали грызть себя и обливать друг друга грязью.
     Проживающие в Грузии абхазы и осетины всегда чувствовали и чувствуют себя нормально, и их никто не гонит. Их права здесь никогда не ущемлялись и не ущемляются и сегодня. Мы готовы вести диалог со всеми и в Абхазии и в Цхинвали, чтобы найти общий язык и создать новые совместные проекты по всем направлениям – в социальной сфере, в культурной, экономической и т.д. Считаю, что общественность в Абхазии и Цхинвали, а также российская общественность, должны действовать в этом направлении.
     Мы, российско-грузинская комиссия во главе Максимом Шевченко, совместно с Общественной палатой РФ уже начали действовать. Когда с людьми общаешься непосредственно, без посредников, тогда не чувствуешь, что что-то вас разделяет. Народ везде обыкновенный, элита везде своим делом занимается. Т.е. природа везде одинаковая -– вода, небо, одна земля... И Бог нас для того создал, чтобы друг для друга были братьями и сестрами, были друзьями, а не для того, чтобы человек человеку был врагом.
     Недавно мне напомнили, что при Советском Союзе был девиз: «человек человеку друг», а на Западе – «человек человеку волк». Так получается, что у нас сегодня почему-то внедряется, что мы друг другу – враги. Считаю, что это недопустимо, и, как можно скорее, российская и грузинская общественность должны сказать то правильное слово, за которое наши предки совместно воевали и общими усилиями достигали победу. В свое время мы совместно освободили весь мир от фашистской идеологии. Хотя при сегодняшней разобщенности эта фашистская идеология начинает возрождаться, и это чувствуется везде и во всем.
     Поэтому необходимо, чтобы в России и Грузии общественность посмотрела на вещи трезво, чтобы фашистская идеология ни там, ни в Сухуми, ни в Цхинвали не прошла. На Кавказе мы должны создать такую систему безопасности, чтобы простой народ не страдал. Пришло время, чтобы на Кавказе воцарился мир, чтобы Кавказ стал свободной зоной от всяких военных блоков и не было бы здесь места для военных игр.
     Малхаз Гулашвили – владелец и президент медиахолдинга Georgian Times, президент Центра стратегических исследований и моделирования 'Азри', сопредседатель российско-грузинской комиссии по преодолению конфликтов на Кавказе.

Начальники ингушской милиции пойдут как уголовники

     В связи с кровавым терактом, совершенным в понедельник в Назрани, против должностных лиц МВД Ингушетии возбуждено уголовное дело.
     «Главным следственным управлением Следственного комитета при прокуратуре РФ по Южному федеральному округу возбуждено уголовное дело по факту ненадлежащего исполнения должностными лицами МВД Республики Ингушетия своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе по признакам преступления, предусмотренного ст. 293 УК РФ (халатность), – говорится в сообщении на сайте СКП РФ. – В рамках уголовного дела будет дана правовая оценка действиям либо бездействию должностных лиц Министерства внутренних дел Республики Ингушетия, допустивших ошибки при организации работы по обеспечению безопасности сотрудников ОВД по городу Назрани и Назрановскому району Республики Ингушетия, вследствие чего 17 августа неустановленное лицо на автомобиле «Газель» проникло на территорию ОВД и привело в действие взрывное устройство. Расследование уголовного дела продолжается».
     Напомним, в МВД Ингушетии заранее знали о готовящемся теракте. Машина, которая была использована террористом, находилась в розыске, однако местная милиция никаких мер для предотвращения теракта не приняла. От взрыва пострадали жители окрестных домов. По последним данным, жертвами теракта стали 25 человек. Количество раненых выросло до 280 человек. В течение двух последних дней списки пострадавших значительно увеличивались за счет тех, кто в первый день отказался от медицинской помощи.
     После теракта в Назрани президент России Дмитрий Медведев отстранил от должности министра внутренних дел Ингушетии Руслана Мейриева, поручил провести служебное расследование, а главе МВД России поручил представить конкретные предложения по наведению порядка и укреплению кадрового состава МВД Ингушетии.
     На совещании в Сочи 18 августа Медведев поручил руководителям правоохранительных органов дать ответ на вопрос, почему стал возможен теракт в Назрани. «Что это – разгильдяйство, предательство или совокупность преступлений, на которые невозможно было повлиять», – сказал глава государства. – В любом случае – мне уже приходилось об этом говорить – речь идёт о звеньях одной цепи, той террористической деятельности, которая сейчас разворачивается на Кавказе: сначала – покушение на президента Ингушетии, затем – убийства мирных граждан, которые продолжаются, безотносительно к роду и виду их занятий, и вот вчерашний взрыв в ОВД. Надо окончательно разобраться с тем, каким образом было осуществлено охранение здания, какова была готовность этого здания к защите, кто отвечал за охрану здания, кто отвечал за подъезды к зданию, за наличие и эксплуатацию технических средств, которые блокируют такого рода преступления. Потому что ничего из средств защиты не сработало».
     Накануне Дмитрий Медведев на выездном совещании с членами Совета безопасности в Ставрополе предложил направлять на Северный Кавказ правоохранителей из других регионов и запретить судам присяжных рассматривать дела по организованной преступности. По его словам, некоторое время назад стало складываться впечатление, что ситуация на Кавказе значительно улучшилась, но последние события показали, что это совершенно не так.
     Напомним, 17 августа нашпигованная взрывчаткой пассажирская «Газель» протаранила ворота и въехала на территорию милицейского городка, где размещалось городское и районное ОВД Назрани. Мощность «самоходной бомбы» составила, по некоторым оценкам, до тонны (!) тротила. Взрыв у здания ГОВД и РОВД Назрани прогремел около 9.00 утра. В это время во дворе проходило утреннее построение сотрудников милиции. После взрыва в здании милиции возник сильный пожар. По словам очевидцев, это был взрыв чудовищной силы. В 50 метрах от места ЧП была найдена голова человека, которая могла принадлежать террористу-смертнику.
     В Ингушетии был объявлен трехдневный траур. Президент республики Юнус-Бек Евкуров заявил, что теракт «совершили боевики для повышения своего авторитета и значимости, тем самым стремясь навести панику среди населения и дестабилизировать ситуацию».

Кавказский силовой круг

     Российская политика на Северном Кавказе не решила ни одной из поставленных задач и вернулась обратно к проблемам десятилетней давности. Все испробованные рецепты не сработали, а новые не придуманы.
     Кровопролитие, которым охвачены Ингушетия, Дагестан и Чечня, без особого преувеличения можно назвать войной. Счет погибших за последние месяцы пошел уже на сотни. Многократные заверения властей, что очередные вспышки террора – дело временное и вроде как нетипичное, что «в борьбе с боевиками произошел перелом», а «итоги последних спецопераций неплохие», раз за разом опровергались все более жестокими и масштабными терактами и боестолкновениями.
     В среду на ставропольском совещании с силовиками президент Медведев впервые признал неудачу: «Некоторое время назад начало складываться впечатление, что ситуация на Кавказе, связанная с террористическими проявлениями, существенно улучшилась. К сожалению, события последнего времени показывают, что это не так…»
     Это действительно не так. Но для того чтобы хотя бы попробовать разрешить проблему, мало ее признать, нужно назвать ее причины.
     Происки «внешних врагов»? Наступление местных мятежников и подпольщиков, каковых, если верить рапортам, осталось сорок человек? Всесильный Доку Умаров, «эмир Кавказского эмирата»? С кем и из-за чего идет война? Кто нападает? Даже это окутано туманом.
     Версия, что во всем виноваты какие-то загадочные зарубежные подрывные центры, потерлась от частого употребления. Регулярные доклады о том, что уничтожена очередная группа иностранных наемников, «один из которых – негр» (причем «негр» иногда фигурировал на расплывчатых фотографиях, но никогда не предъявлялся материально), при всей своей частой повторяемости так и не сумели создать картину неодолимого чужеземного нашествия. И Дмитрий Медведев в Ставрополе уже деликатно поправляет подчиненных: «Вы сказали о влиянии… международных факторов, таких как подпитка бандподполья деньгами, экспорт религиозного экстремизма, – эти внешние факторы есть… Но основная причина коренится внутри страны, как это ни печально».
     Среди этих печальных внутренних причин президент назвал безработицу, бедность, коррупцию и засилье местных кланов, «которым плевать на народ, которые только делят денежные потоки… а потом друг с другом сводят счеты». И в результате «отсутствие у людей мотивации к нормальной жизни… асоциальное поведение, борьба за свои права преступным способом».
     Надо сказать, что «социальные» объяснения обстановки на Кавказе ничуть не новы. Они имеют широкое хождение в наших руководящих кругах как минимум последние десять лет. Люди, мол, идут в боевики, потому что не попадается другой работы. Выпишем побольше денег, создадим им рабочие места.
     При кажущейся научности это объяснение не ухватывает как раз главного.
     В прочих российских областях отчаявшиеся безработные иногда криминализуются, однако в леса с автоматами не уходят. У обитателей Кавказа совсем другой образ жизни, другой кодекс поведения, другая иерархия ценностей.
     Но прямо сказать о данном факте – то же самое, что задать вопрос: а возможна ли интеграция этого края в Россию? Но еще в конце 90-х наши власти твердо постановили, что такой вопрос больше задаваться не будет.
     Вместо этого для решения кавказских проблем были пущены в ход три рецепта: сила, вышеупомянутая организация новых рабочих мест и то, что со временем сделалось главным: «создание пророссийских элит». Но какими способами влиятельные фигуры в этих краях можно сделать пророссийскими?
     Либо присылать из центра своих людей, пусть и местного происхождения, давая им деньги и возможность поделить должности между «своими», но не давая самостоятельности – как это было с Муратом Зязиковым в Ингушетии. Либо с помощью щедрости и смотрения сквозь пальцы почти на все сделать пророссийскими каких-то местных авторитетов – как Кадыровых. Либо теми же средствами подпитывать верность старых друзей – как с дагестанскими верхушками, доказавшими лояльность центру в войне 1999-го. Либо комбинировать и то, и другое, и третье – как пытались сделать с режимом Юнус-Бека Евкурова.
     И вот сейчас вчерашние «пророссийские элиты» переименовываются в антинародные «кланы», а стандартная технология сотрудничества с ними осуждается как «дележ денежных потоков». Причина в том, что «наши сукины сыны» не только проваливают поставленную перед ними задачу покончить с беспорядками, но сплошь и рядом сами эти беспорядки и учиняют, когда «друг с другом сводят счеты».
     Даже самый вроде бы эффективный из всех местных режимов, кадыровский, приучивший отзываться о себе с опасливым почтением всех российских официальных лиц, причиняет теперь Москве все больше головной боли. Удары, которые обрушиваются на недругов и даже просто чем-то не угодивших, в том числе и находящихся за пределами Чечни, растущий интерес к соседним землям, особенно к Ингушетии, – все это вызвало первые, довольно робкие, публичные критические отзывы и просьбы к чеченскому главе что-то предпринять.
     Тем временем в Дагестане опровергают слухи, будто местная милиция, каждодневно теряющая людей, охвачена паникой, хотя отчаянные заявления мэра Махачкалы именно о панике и говорят. А ингушской милиции свое официальное недоверие выразила уже Москва, подозревающая ее то ли в разгильдяйстве, то ли в предательстве.
     Все три эти автономии впервые охвачены одним общим кризисом, который выглядит со стороны как нечто скоординированное, хотя и непонятно кем. Ясно лишь, что местные начальники сами превратились в часть этого кризиса.
     Поэтому сегодня главная кавказская ставка федерального центра – опять на силу, как и в начале второй чеченской кампании одиннадцать лет назад. Да и что еще остается тем, кто не понимает, что происходит на Кавказе, не знает толком, кто там с кем воюет, а по привычным своим информационным каналам получает лишь вранье – то бодряческое, то паническое. Властный инстинкт в таких ситуациях подсказывает у нас одно: бей кулаком, и будь что будет.
     Посылка в Ингушетию профессионала КТО Аркадия Еделева, намерение резко увеличить отправку на Кавказ федеральных силовиков, комплектуя из них временные оперативные группы – все это способно, возможно, пригасить пожар – пусть и ценой нового кровопролития. Но
     возвращение к чисто силовым методам вернет к тем же вопросам, в которые силовая операция уперлась в прошлый раз. Как потом наладить мир?
     Еще раз сменить местные верхушки? Но ведь это уже делали неоднократно. Воспитать для Кавказа новые управленческие кадры? Так ведь для себя не получается воспитать. Управлять автономиями из центра, постоянно держа там присланных из коренной России силовиков и администраторов? Так тоже делали. Было много жертв с обеих сторон, и не было замирения. Отправить в эти края еще больше денег? Но куда больше? А то, что они рассасываются по дороге – это уж не местный кавказский вопрос.
     А может, предложить местным жителям устроить свою жизнь по собственному усмотрению? Но для российского руководства такая мысль и вообще-то странна, а уж воплощение ее именно на Кавказе привело бы к самым неподходящим для центра результатам.
     Тот набор идей, которые сегодня приемлемы для федеральных властей и тот инструментарий, который есть в их распоряжении, в лучшем случае дадут возможность еще раз отложить на потом необходимость прямо ответить на все «кавказские» вопросы, как бы ответы ни были неприятны.
     С этими идеями и с этими инструментами можно только двигаться по кругу, раз за разом повторяя пройденное.

Россия, Грузия, США год спустя: кто выигрывает?

     Спустя год после того, как Грузия начала войну против России, военные тучи над регионом все никак не расходятся. В годовщину злополучного решения грузинского президента Михаила Саакашвили вторгнуться в Южную Осетию, российский президент Дмитрий Медведев предупредил: 'Грузия не перестает угрожать восстановлением своей 'территориальной целостности' силой. Вооруженные части сконцентрированы на границах с Абхазией и Южной Осетией, и постоянно происходят провокации', которые включают в себя и возобновившиеся обстрелы южноосетинской столицы Цхинвали грузинскими силами.
     Каков результат фиаско в Осетии? 'Выиграла' ли Россия или 'проиграла'? Поставила ли она крест на расширении НАТО? Какие уроки извлекли из событий Саакашвили и его западные спонсоры? Последние несколько недель аналитики только то и делают, что роются в руинах, ища ответы на эти вопросы.
     Некоторые, как, например, профессор Стивен Блэнк (Stephen Blank) из Военной академии армии США отклоняют любые утверждения о том, что реакция Москвы была оправданной, говоря, что 'даже до этой войны у Грузии не было никаких шансов присоединиться к НАТО'. Он утверждает, что Россия проиграла эту войну, что ее реакция продемонстрировала некомпетентность и слабость российской армии, а также привела к огромным экономическим потерям, так как ЕС теперь вовсю ищет альтернативные источники энергоресурсов, а США продолжают противиться российским интересам в 'ближнем зарубежье'. Профессор Джорджтаунского университета Итан Бергер (Ethan Burger) сравнивает ситуацию с 'германской аннексией Чехословакии' и говорит, что США играют роль решительной Великобритании, стоящей перед лицом орд фашистов. Очевидно, Бергер считает Доктрину Монро ( Идея провозглашения обеих частей американского континента зоной, закрытой для европейской колонизации – прим. перев.) улицей с односторонним движением. Расскажите об этом Гондурасу.
     И в самом деле, российская армия – лишь тень себя советской, также как и сама Россия, которую последние двадцать лет грабили ее собственные «бароны-разбойники» и их западные друзья. Как написал в журнале Russia Profile Владимир Фролов, хотя грузинская армия и бежала с поля боя, «стали очевидны крупные недостатки в операционном планировании, подготовке персонала, готовности оборудования и проведении современных совместных боевых действий», хотя российская армия и «доказала, что остается жизнеспособной боевой силой».
     А Запад, разозленный на фактическую «победу» России в Осетии, приложил множество усилий, чтобы впоследствии ослабить российскую экономику. Не считая стоимости самой военной операции, которая составила 500 миллионов долларов, «отток капитала» составил 10 миллиардов долларов, а золотовалютные резервы уменьшились на 16 миллиардов долларов. В целом, по оценкам, война обошлась России в 27,7 миллиарда долларов.
     Другие аналитики, как например Александр Рар (Alexander Rahr) из немецкого Совета по международным отношениям, считают войну незначительным отклонением в отношениях между Востоком и Западом. «Запад быстро забыл о грузинской войне. Грузия и Саакашвили недостаточно важны, чтобы начинать новую «холодную войну» с Россией. Западу нужна поддержка Москвы по многим другим вопросам, например, по Ирану. Запад неспособен самостоятельно решать территориально-этнические конфликты на постсоветском пространстве. Сегодняшний статус кво устраивает всех,» – говорит он. Рар даже предсказывает, что если Москва решит остаться в Севастополе после 2017 года, «никакого конфликта по этому вопросу с Западом не будет».
     Сергей Рой, редактор журнала «Хранитель», замечает, что конфликт придал «большую ясность или, воспользовавшись противоположным определением, меньшую неопределенность, как международным отношениям, так и вопросам внутренней политики». Он вспоминает, как Путин пытался дозвониться до Буша по горячей линии, созданной специально для таких кризисов. «С той стороны не было никакого ответа, просто мертвое молчание», что стало очевидным признаком того, что другая сторона «напрямую участвовала в кровавой авантюре Саакашвили». Рой сетует, что соперничество сверхдержав никуда не делось, хотя «Россия сделала все, что могла (с идеологической, политической, военной, экономической и культурной точки зрения), чтобы открыть свои объятия Западу и угодить ему. Все, кроме полного исчезновения. Но [по мнению Запада] она все же должна исчезнуть.»
     Рой намекает на всеобъемлющие планы США и НАТО по продвижению нестабильности и дезинтеграции по всей территории бывшего Советского Союза (и не только). Этой стратегией является «балканизация» Кавказа (Дагестан, Чечня и другие автономные республики), и эта же стратегия применима к Ирану, Ираку и Китаю. Принцип стратегии состоит в том, чтобы не воевать напрямую, а использовать сепаратистские движения, чтобы ослабить противника. Хотя эту стратегию отложили до лучших времен из-за неудачи в Осетии, США совершенствуют ее уже многие десятилетия, особо отличившись в Югославии. Иногда эта стратегия проводится в жизнь с помощью прямых бомбежек и оккупации, а иногда через подкуп, НПО и цветные революции.
     Хотя западная пресса обвиняет Россию в том, что она делала то же самое в Грузии, наилучшее представление о Южной Осетии и Абхазии дает их сравнение с затычками, которые подтверждают российскую гегемонию в мире спонсируемых США псевдодемократий. Когда в Грузии появится новый, более трезвый политический режим, способный называть вещи своими именами, и готовый к прагматичным, и даже сотрудническим отношениям с Россией, ему, возможно, удастся договориться о некотором компромиссе в рамках Содружества независимых государств, хотя, по словам лидера грузинской партии лейбористов Шалвы Нателашвили, «десятки латиноамериканских государств, Боливия, Венесуэла, Куба, Гондурас, Эквадор и другие, собираются признать Абхазию и так называемую Южную Осетию. В то время, как наш бедный президент занят сохранением своего трона, дезинтеграция Грузии продолжается.»
     Война, несомненно, перечеркнула любые перспективы вступления Грузии в НАТО (причем, эти перспективы были очень реальными, несмотря на отрицание Блэнка). Однако НАТО упорно и стремительно продолжает проводить в жизнь свои планы для Грузии и Украины. Прощальным подарком Саакашвили от бывшего заместителя помощника госсекретаря по европейским и евразийским вопросам Мэтью Брайза (Matthew Bryza) стал миллиард долларов, выделенный на развитие армии крошечной Грузии в соответствии со стандартами НАТО. И да, для того, чтобы подготовить грузинские войска, которые будут отправлены в Афганистан. Другими словами, чтобы подготовить Грузию для включения в мировую военную стратегию США, независимо от того, является она частью НАТО или нет. В конце концов, Колумбия тоже не является частью НАТО, но ей оказывается такой же торжественный прием – все потому, что эта страна является удобно расположенным союзником в борьбе США с Венесуэлой. Возможно, натовское «Партнерство для мира» поможет Грузии достичь этой цели.
     Новый заместитель помощника госсекретаря по европейским и евразийским делам Тина Кайнадов (Tina Kaidanow) выступила в апреле с объяснениями по поводу своей квалификации для проведения спонсируемой США «балканизации»: «Я работала в Сербии, в Белграде и Сараево, затем в Вашингтоне, затем я вернулась в Сараево, а сейчас я в Косово.» Заместитель директора Фонда стратегической культуры Андрей Арешев предупредил в своей статье на сайте PanArmenian.net, что ее назначение является «попыткой придать второе дыхание политизации этничности на Северном Кавказе с возможностью повторения «косовского сценария».» США просто продолжают использовать двойные стандарты, признавая отделение Косово и одновременно вооружая Грузию и Азербайджан, чтобы уничтожить независимость Абхазии, Нагорного Карабаха и Южной Осетии – все они «откололись» от новых постсоветских государств, которым никогда не принадлежали.
     Все эти мелкие интриги прячут за собой гораздо более важный результат российской реакции на прошлогоднюю провокацию. Проще говоря, решимость России предотвратила скатывание в мировую войну аналогично тому, что произошло в 1914 году. В этот раз, учитывая слабость российской армии по сравнению с США, над которой так много насмехались на Западе, мировая война вполне могла оказаться ядерной. Доведенная до отчаяния страна приложит все силы, если ее прижать к стене, а именно в это положение поставили Россию США и их представитель НАТО. «Если бы Россия не вступила в конфликт, у народов Северного Кавказа возникли бы серьезные сомнения по поводу ее способности защитить их. Это бы привело к множеству сепаратистских движений на Северном Кавказе, способных начать не только полномасштабную кавказскую войну, но и новую мировую войну,» – говорит Андрей Арешев.
     По утверждению Рика Розкоффа (Rick Rozkoff), пишущего для сайта globalresearch.ca, планы на раздел России с использованием вооруженных сепаратистских кампаний были созданы в 1999 году, когда консервативный американский «мозговой центр» Freedom House основал Американский комитет для мира в Чечне (American Committee for Peace in Chechnya), среди членов которого оказались Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski) и неоконсерваторы Роберт Каган (Robert Kagan) и Уильям Кристол (William Kristol). Эта устрашающая группа теперь превратилась в Американский комитет для мира на Кавказе (American Committee for Peace in the Caucasus), чьей «целью является наблюдение за безопасностью и ситуацией с соблюдением прав человека на Северном Кавказе».
     Российский министр иностранных дел Сергей Лавров недавно подтвердил, что планы, связанные с прошлогодней войной, были гораздо масштабнее, чем возвращение контроля над Южной Осетией, а затем и Абхазией. По его словам, Азербайджан планировал одновременную войну с Арменией, которая входит в Организацию договора коллективной безопасности (ОДКБ), организованную Россией. В этот момент член НАТО Турция вполне могла вмешаться на стороне Азербайджана, и за этим последовала бы региональная война, включающая Украину, которая прошлым летом угрожала заблокировать Черноморский флот России, и даже Иран. Украина давно присматривается к пророссийскому Приднестровью. Не требуется богатого воображения, чтобы представить, как эта сложная паутина могла распутаться в сценарии, слишком напоминающем о фильме 'Доктор Стрейнджлав'.
     Точно так же, как истоки Первой мировой войны очень запутанны, но очевидно являются результатом борьбы империй за власть, в грузинском фиаско можно напрямую обвинить единственную оставшуюся имперскую сверхдержаву мира. Тайной в данном случае остается степень российской выдержки и ответ на вопрос о том, как далеко Россия готова пойти навстречу американскому медведю. Последнее десятилетие Россия наблюдала за тем, как США и НАТО напали на Югославию, вторглись в Афганистан, открыли военные базы в Средней Азии, оккупировали Ирак, способствовали падению/перемене режима в Югославии, Грузии, Аджарии, Кыргызстане и на Украине, а также плели интриги, чтобы вытолкнуть Россию с европейского энергетического рынка. Вопрос стоит не в том, почему Россия предприняла военные действия, а в то, почему она не действовала более решительно раньше.
     А сегодня вопрос состоит в том, почему она дала США и НАТО карт-бланш в Афганистане. США продолжают гоголем ходить по мировой сцене и с помощью своих европейских лакеев напрямую угрожать России войной и гражданской войной, не жалея времени на саботаж ее экономики. Планы США превратить Афганистан в ключевое звено в мировой сети поставок энергоресурсов (в которой, если все будет хорошо, не будет России) хорошо известны. Русские также прекрасно знают о причастности США к производству и распространению афганского героина, хотя Вашингтон благочестиво клянется, что борется с этим бедствием. Вице-президент Центра политтехнологий Сергей Михеев говорит, что 'операция НАТО в Афганистане продиктована стремлением США и их союзников консолидировать контроль над этим стратегически и экономически важным регионом', в который входит и Средняя Азия. Он критикует российскую уступчивость требованиям США о предоставлении транспортного коридора для войск и оборудования. По словам Андрея Арешева, 'позиция России по этому вопросу не была четко сформулирована'.
     Что еще более зловеще, как пишет на сайте Russia Today Сергей Борисов, операция в Афганистане является 'ключевым элементов в реализации проекта по трансформации альянса [НАТО] в альтернативу ООН'. Хотя изначальное вторжение в Афганистан было утверждено ООН, оно было проведено США и НАТО, и с тех пор ООН является лишь пассивным наблюдателем за процессом. НАТО превратилось из региональной организации в глобальную: 'Если нормы международного права нарушаются, то, со временем, афганскую модель можно применить к любому другому государству'.
     Возможно, этот тот случай, когда 'один бес – что так, что этак'. На прямое нападение, подобное тому, что произошло в августе прошлого года, нужно отвечать в лоб, России приходится быть осторожной, чтобы не спровоцировать США, которые могут развязать против России войну на многих фронтах – экономическом, геополитическом, военном и культурном – начиная с того места, где они остановились в 1991 году, разрушив Советский Союз. Русские не трусы, а реалисты, и, похоже, ведут сдерживающие действия, надеясь переждать времена, когда в мире доминирует США, ожидая подходящего случая для мести. Тем временем, как призывает Сергей Рой, Россия может воспользоваться текущей передышкой, которую она получила, дав отпор вызову НАТО, чтобы 'привести свою армию в порядок' и подготовиться к следующему неприятному сюрпризу.

Евкуров снова у руля

Вернувшись в республику, глава Ингушетии дал понять, что спрос с силовиков и чиновников будет жестким

     В субботу глава Ингушетии, досрочно прервав реабилитационный курс лечения в подмосковном санатории, вернулся в республику, приступив к выполнению обязанностей руководителя региона.
     Юнус-Бек Евкуров прилетел из Москвы в Ингушетию обычным рейсом, в день его возвращения в республике были приняты дополнительные меры безопасности: накануне спецслужбы провели специальную тренировку встречи президента.
     Сойдя с трапа самолета, Юнус-Бек Евкуров сразу предупредил вопросы встречающих о своем самочувствии, заявив окружившим его чиновникам и журналистам, что чувствует себя, без лукавства, прекрасно. Чуть позже он признается, что во многом своему скорому исцелению обязан ингушским врачам, оказавшим ему всю необходимую медицинскую помощь сразу после ранений, полученных в результате теракта 22 июня, и поддержке народа Ингушетии, которая давала ему силы для выздоровления.
     Держался глава Ингушетии как обычно уверенно и искренне. Чувствовалось, что он рад возвращению домой, несмотря на груз тяжелейших проблем, которые ему предстоит решать. Президент даже пошутил по поводу своей трости, на которую ему приходится пока опираться.
     – Почему у тебя две трости, а я справляюсь с одной, да и та для солидности, – обратился он к своему родному брату Увайсу, также раненному при взрыве кортежа главы республики.
     Первым местом, куда из аэропорта отправился Юнус-Бек Евкуров, стал Назрановский районный отдел внутренних дел (или точнее, то, что осталось от РОВД), где недавно произошел крупный теракт.
     Евкуров на месте заслушал отчеты чиновников по ликвидации последствий взрыва и помощи пострадавшим (напомним, в теракте погибли более 20 человек и более 160 были ранены), отдав указание в недельный срок отремонтировать покореженную взрывной волной крышу соседнего с РОВД шестиэтажного жилого дома.
     На фоне полуразрушенного милицейского здания президент Ингушетии сделал первые жесткие заявления.
     – Непримиримых боевиков будем уничтожать. Со всех подчиненных будет строгий спрос. Кое-кто пусть готовится расстаться со своим креслом, – сказал Евкуров на коротком брифинге для журналистов.
     До этого глава республики отметил, что не собирается переводить борьбу с террористами в личную плоскость и мстить тем, кто пытался его убить, в который раз призывая взявшихся за оружие одуматься и вернуться к мирной жизни.
     – Мы готовы в отношении этих людей даже где-то нарушить закон. До суда они будут жить в безопасности у себя дома, – сказал он.
     Тема борьбы с бандитским подпольем была продолжена на последующем совещании Юнус-Бека Евкурова в Магасе с руководителями силовых ведомств республики, в работе которых грядут большие перемены. О них глава Ингушетии рассказал вчера в коротком интервью корреспонденту «РГ».

     Российская газета: Юнус-Бек Баматгиреевич, какие изменения ожидаются в работе правоохранительных структур Ингушетии в связи с последними трагическими событиями в республике?
     Юнус-Бек Евкуров: С учетом указаний президента страны Дмитрия Медведева, министра МВД России и назначенного к нам куратора – зама Рашида Нургалиева Аркадия Еделева, уверен, перемены будут существенными. Отданы указания по привлечению в Ингушетию из других регионов высококлассных специалистов уголовного розыска, патрульно-постовой службы. Также будет улучшен обмен оперативной информацией по нашему региону, что очень существенно. Плюс мы проводим реорганизацию подразделений МВД, их переоснащение. Дополнительно будет набрано 250 сотрудников спецподразделений. А по увеличению штата республиканского министерства внутренних дел я надеюсь переговорить с главой государства в будущую пятницу.

     РГ: Недавний теракт в Назрани, на ваш взгляд, – это роковое стечение обстоятельств или просто халатность?
     Евкуров: Это специально спланированная акция. Боевики искали слабый объект для своей атаки и нашли его благодаря халатности милицейских чиновников, прежде всего руководства ОВД. Виновные за свою преступную безалаберность будут привлечены к ответственности.

     РГ: Какие меры принимаются, чтобы не допустить повторения подобной трагедии, и вообще насколько реальна такая угроза? Как бы вы оценили сегодняшнюю обстановку в Ингушетии?
     Евкуров: Меры принимаются. Усилена охрана милицейских объектов. Ведется работа по выявлению террористических угроз, которые вполне реальны, в том числе с использованием начиненных взрывчаткой автомобилей. По крайней мере мы делаем все возможное, чтобы не допустить новых терактов с подключением к этой работе мирного населения.

     РГ: Как сработали в ваше отсутствие республиканские органы власти, какие-то кадровые ротации ожидаются?
     Евкуров: Работа велась ими на «хорошо». В целом я дал оценку руководителям, всем сказал спасибо, но при этом ряд задач, которые я ставил, были не выполнены. Сегодня я сделал некоторые кадровые перестановки: уволены один из замов председателя правительства, мой советник, а также начальник управления ЖКХ республики. Ряд руководителей предупреждены.

Кстати
     Вчера Юнус-Бек Евкуров подписал ряд указов об отстранении от должностей чиновников. Среди них вице-премьер Руслан Цечоев, начальник управления ЖКХ Ахмед Касиев и помощник-советник президента Айшат Плиева.

Там, где цветет насилие

     На прошлой неделе в крошечной северокавказской республике Ингушетии в ворота отделения милиции врезался грузовик, начиненный взрывчаткой. При взрыве самоубийцы погибло более двадцати милиционеров, ранения получили сто гражданских лиц. Как в Ингушетии, так и во всем регионе насилие набирает обороты – результат некомпетентности местных органов власти и халатности Кремля налицо.
     Северокавказский регион представляет огромную проблему для российского правительства. Территория его простирается от Черного до Каспийского моря и включает в себя несколько так называемых республик, или построенных по этническому принципу административных районов; во всех этих республиках экономика разваливается и зависит от субсидий из Москвы. На Северном Кавказе распространена бедность, жуткая безработица, разгул преступности и коррупции. Большинство населения – мусульмане; местные жители держатся за старинные традиции и за свою культуру, а российские законы почти не соблюдаются. Различных этнических групп в регионе десятки, и отношения между ними зачастую бывают напряженными и даже враждебными.
     В последние годы Кремль сделал ставку на лидеров из проверенных «назначенцев». Таких людей Москва обеспечивает финансированием и закрывает глаза на все вопиющие нарушения и коррупцию в регионе, а также на их авторитаризм. Со своей стороны «назначенцы» гарантируют лояльность Москве и обеспечивают громадное количество промосковских голосов на выборах.
     Решив снять с себя ответственность за законопорядок на Северном Кавказе, Кремль, вероятно, пытался не дать распространиться антироссийским настроениям. Москва, конечно, озабочена безопасностью России, но на Северном Кавказе политика ее сводится к тому, чтобы не дать насилию вылиться за пределы региона. Но в условиях отсутствия фактора, который сдерживал бы незаконные действия, неконтролируемое распространение насилия – лишь вопрос времени. Рассмотрим для примера ситуацию в трех регионах.
     В Чечне, где Россия провела две отвратительные войны против повстанцев, Кремль наделил властью Рамзана Кадырова. Российские военнослужащие больше не воюют в Чечне, и до самого недавнего времени Кадырову в известной степени удавалось сохранять на своей территории мир. Нападения чеченских террористов, начавшиеся в середине девяностых, прекратились спустя приблизительно десять лет. Заслуги Кадырова перед Кремлем и его лояльность оценены крайне высоко, правит он железной рукой, а оценки по соблюдению прав человека ему надо выставлять самые ужасные. Только за последний месяц погибло двое правозащитников. Соперники и враги Кадырова методически уничтожаются; так, в 2006 и 2008 годах в центре Москвы, среди бела дня было совершено два убийства. Сейчас Кадырову предоставлена полная свобода; по мнению некоторых наблюдателей, он пользуется такой степенью автономии, о какой все его непокорные – и погибшие в битвах с Россией – предшественники не могли и мечтать. Впрочем, в последнее время даже бесчеловечные методы Кадырова дают сбой. За это лето поступило несколько сообщений о смертоносных атаках на отделения милиций и административные здания; на прошлой неделе в столице Чечни Грозном в результате взрыва самоубийц-велосипедистов погибло, по крайней мере, четверо милиционеров.
     Ингушетии в свое время повезло: там правил Руслан Аушев, мудрый лидер, любимый своим народом. Кремль, однако, тревожился из-за растущей популярности Аушева, дававшей ему слишком много самостоятельности, и Аушев был вынужден подать в отставку, уступив место лояльному, но некомпетентному президенту. Его незаконные и жестокие методы выводили местных из себя, что в конечном итоге погрузило Ингушетию в порочный круг насилия: местные органы власти жестоко преследовали любого, кого считали опасным, а жертвы такого жестокого обращения мстили работникам правоохранительных органов, что влекло за собой еще более жесткие карательные меры. К тому времени, когда Кремль решился найти замену своей марионетке, ситуация вышла из-под контроля. Отчаявшиеся мстители, кровники из феодальных кланов, религиозные фундаменталисты и преступные элементы, вскормленные коррупцией, сражаются каждый со своими врагами. Новый ингушский лидер, назначенный на должность около года назад, попытался применить более разумный подход к проблемам управления – и в июне этого года получил тяжелое ранение.
     Ситуация в Дагестане – немногим лучше. Журналист из Newsweek, путешествовавший по региону в августе, отметил, что «милиционеров взрывают, расстреливают с обочин и убивают в собственных постелях – все это в рамках межэтнической борьбы» между этнической группой, стоящей у власти, и несколькими десятками прочих.
     Всплеск насилия на Северном Кавказе стал результатом вопиющих злоупотреблений властью со стороны местных органов, а также следствием безответственной политики Кремля. С политической точки зрения российскому правительству беспокоиться не о чем: оппозиции, способной бросить ему вызов, нет, а народ в целом не винит Кремль в росте насилия на Северном Кавказе. Покуда насилие происходит где-то далеко от их домов, россияне не обращают внимания на события, происходящие в этом беспокойном регионе. В каком-то смысле многие россияне вообще не считают Северный Кавказ частью своей страны, и зачастую в частных беседах и на радио можно слышать мнения, что кавказские республики надо отпустить на свободу.
     Конечно, это не решит проблему. Во-первых, северокавказским республикам независимость не нужна, ведь их экономика держится на субсидиях из российского бюджета, а во-вторых, их статус «субъекта федерации» гарантирует, что ответственность за их бесчисленные проблемы ложится на плечи России.
     После нападения на отделение милиции в Ингушетии на прошлой неделе президент Дмитрий Медведев заявил, что корни насилия лежат «в условиях нашей жизни, в безработице и бедности, в кланах, которых не волнует судьба людей, а волнуют одни финансовые потоки». Впрочем, не похоже, чтобы российское правительство имело возможность или желание всерьез разбираться с этими проблемами.
     Маша Липман, редактор журнала Pro et Contra, издаваемого московским центром «Карнеги», ежемесячно публикуется в Washington Post